Текст книги "НОЧЬ В МУЗЕЕ 2. СМИТСОНОВСКАЯ БИТВА"

Автор книги: Майкл Стил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава пятая

Солдаты отвели Лэрри обратно в Замок, к витрине с таинственной дверью в потусторонний мир. Там он увидел, что Наполеон и его войско – не единственные экспонаты, кого завербовал Кехманра. Возле фараона был еще Иван Грозный со стрельцами. А неподалеку прохаживался молодой гангстер Аль Капоне со своими головорезами. Подойдя ближе, Лэрри обнаружил, что ряды фараоновых пленников пополнились.

– Эй, босс, смотри-ка, – сказал гангстеру один из его приспешников. – Вот этот малявка пытался выбраться через дыру в контейнере. – Он протянул шефу птичью клетку. В ней сидел на привязи Джедедайя. – Правда, один из его микроскопических дружков ускользнул-таки.

Кехманра только отмахнулся от него.

– Брось. Ну какой от них вред? Они же не крупней зерна кускуса.

Лэрри догадался, что микроскопический дружок – это, наверное, Октавиус.

Кехманра взял у головореза клетку.

– Тебе повезло, крошечный ковбой. Ты увидишь, как я по праву займу место правителя всего сущего.

– Жду не дождусь, – саркастически отозвался Джедедайя.

Фараон поставил клетку. Сильные руки вытолкнули Лэрри вперед, и Кехманра выхватил у него золотую табличку.

– Спасибо, что принес.

Он подошел к двери в потусторонний мир и победоносно поднял над головой табличку.

– Смотрите все! Это табличка Акменра! Наш ключ, который выпустит на волю силы бога Гора! – Он ткнул пальнем в рисунки на двери. Они изображали злобных воинов с туловищами людей и головами ястребов.

Лэрри напустил на себя равнодушный вид.

– Что-то ты громко раскричался, – бросил он. Фараон улыбнулся:

– Они – моя грозная армия потустороннего царства. С ними мы завоюем весь мир! – Он приложил табличку к углублению в стене. Она идеально легла. – И теперь, через три тысячи лет, я выпускаю на волю свою грозную армию! – Кехманра нажал на несколько символов таблички и отскочил.

Ничего не произошло.

Фараон бросился к двери и нажал комбинацию еще раз.

– Я же сказал… Моя грозная армия будет… – Он опять отскочил назад. – Выпущена на волю!

И опять ничего не случилось. Кехманра нервно рассмеялся.

– Этот ключ очень старый. Иногда его надо немного потрясти. – Он снял табличку и встряхнул ее. Потом нажал символы в другой последовательности. – Ну же, поговори со мной. Наверное, мама с папой сменили комбинацию.

– Наверно, они тебе не доверяли, – заметил Лэрри.

Наполеон озадаченно склонил голову набок.

– Значит, никакой власти над миром мы не получим?

– Погоди минуту! – рявкнул Кехманра.

– А время убивать еще не пришло? – поинтересовался Аль Капоне.

– Нет, не пришло! – отозвался фараон. – Когда оно придет, я скажу: «Мистер Капоне, пришло время убивать». – Он опять побарабанил пальцами по табличке. – А сейчас мне надо только вычислить новую комбинацию.

– Простите! – вступил в разговор Иван Грозный и указал на табличку. – Что означают все эти надписи? Может, в них кроется какой-нибудь намек?

– Понятия не имею, что это такое, – ответил Кехманра. – Я не умею читать по-египетски.

– Как это? – удивился Иван Грозный. – Не умеешь читать? – Он обернулся к Лэрри и пожал плечами. – Чтение развивает фантазию.

– Чтение – это скучища! – зарычал фараон. – Кроме того, у меня был королевский чтец. – Он медленно провел пальцем по символам. – Ну-ка, посмотрим. День рождения отца – 19 июня 1105 года до нашей эры.

Лэрри поглядел на это зрелище и рассмеялся. И он боялся, что этот болван в самом деле захватит власть над миром! Успокоившись, Лэрри сел на соседнюю скамейку.

Кехманра злобно выкрикнул:

– Чего смеешься?

– Ничего, – покачал головой Лэрри. – Просто гора с плеч свалилась. Жаль, что тебе так и не удалось выпустить на волю силы потустороннего мира. – Он посмотрел на часы. – Ладно, всё равно через пару часов ты застынешь в какой-нибудь свирепой позе. Тогда я заберу отсюда своих друзей, и больше ты нас не увидишь. – Он усмехнулся. – У меня вся ночь впереди.

Кехманра склонился над клеткой с Джедедайей.

– Это мы еще посмотрим. – Фараон открыл дверцу и схватил ковбоя, потом подошел к другой витрине и взял большие песочные часы в латунной оправе. Он откинул крышку и бросил внутрь Джедедайю. Потом закрыл крышку и перевернул часы. Песок сыпался прямо на маленького ковбоя. – Судя по всему, у тебя в запасе примерно час.

Лэрри вскочил на ноги.

– Что ты делаешь?

Кехманра снял табличку с двери и протянул ее Лэрри.

– Раньше ты был сторожем. Эта табличка тебе знакома, – сказал он. – Хоть ты и не знаешь нужной комбинации, даю тебе час на то, чтобы выяснить ее. А иначе я уничтожу всех твоих друзей. И даже не думай удрать, я буду следить.

– Погоди, – запротестовал Лэрри. – Я не знаю, как и где можно узнать нужную комбинацию!

– Очень жаль, – отозвался фараон и встряхнул песочные часы. Джед упал. – Твой маленький друг ковбой – отличный малый. Тик-так, мистер Дейли. Время пошло.

– Приятель, слышал? – крикнул через стекло Джед. – Ты сам знаешь, что делать.

Лэрри спустился по лестнице обратно в архивы и по лабиринту туннелей пробрался в Смитсоновский музей естественной истории. Может быть, там найдется египетский экспонат, который поможет ему расшифровать табличку.

Едва Лэрри выскочил с лестничной клетки, как чуть не врезался в Амелию Эрхарт.

– С тобой ничего не случилось? – спросила она. – Я жутко волновалась. Просто до чертиков.

Лэрри не замедлил шага.

– Да, всё хорошо.

– Красотища! – вскричала Амелия. – Рада слышать! – Девушка поравнялась с Лэрри, и они вместе зашагали по музею. – Знаешь, я тут сходила на разведку и нашла ящик с твоими друзьями. Его охраняет пара дешевых крутышек. Но мы с ними справимся! В два счета!

– Ничего у нас не выйдет, – вздохнул Лэрри. – Сначала нужно расшифровать эту табличку.

– Выше нос, капитан! – заявила Амелия. – Однажды над Атлантикой я попала в туман, густой, как гороховый суп, и всё равно выбралась из этой переделки. Так что не дрейфь, прорвемся.

– Никуда мы не прорвемся. Или ты умеешь говорить по-древнеегипетски? – уныло осведомился Лэрри.

– Привет! – окликнул их знакомый голос. – Нужна помощь?

Лэрри обернулся – в углу на высоком постаменте находился бюст Теодора Рузвельта в натуральную величину. До чего же приятно было увидеть знакомое лицо! Когда-то, в первое дежурство Лэрри по ночному музею, Тедди очень помог ему. Как хорошо вновь встретить знакомого человека – или хотя бы его голову!

– Тедди! Вот здорово! – воскликнул Лэрри и подбежал к бюсту. – Мне очень нужен ваш совет.

– Буду счастлив помочь вам, сэр, – ответил Тедди. – Но сначала, будьте добры, выполните одну мою просьбу. У меня до безумия чешется нос! Мне неудобно вас просить, но, как видите, у меня недостает некоторых частей тела. Поэтому не могли бы вы…

– О да., конечно… – Лэрри осторожно протянул руку и почесал Тедди нос.

– О пресвятые небеса, какое счастье! – завопил Тедди. – Благодарю вас, молодой человек. Вот истинное блаженство. Разрешите представиться – Теодор Рузвельт…

– Двадцать шестой президент Соединенных Штатов, создатель кавалерийского полка «Мужественные всадники», основатель национальных парков и множества других вещей, – закончил за него Лэрри.

Бюст удивленно воззрился на него.

– Простите. Разве мы уже встречались?

– Нет, – ответил Лэрри. – Я был хорошо знаком с другим Тедди. Он стоял в музее в Нью-Йорке.

– Понятно, – ответил бюст. – И как же он выглядит? Тот, другой я…

– Гм… Он очень похож на вас, сэр, – осторожно ответил Лэрри. – Только… понимаете…

– Ну же, говорите смелее, – подбодрил его бюст Тедди Рузвельта и покачал головой. – У него есть тело, да?

Лэрри наморщил лоб.

– И еще лошадь. Тедди закатил глаза.

– Черт побери, как обидно! Просто соль на рану!

– Простите, – сказал Лэрри. – Не могли бы вы прочитать, что написано на этой табличке? Мне это очень, очень нужно. Вы разбираетесь в иероглифах?

– Конечно, – ответил бюст и пробежал глазами по символам. – О да. Всё очень просто. Птица… человек с копьем… рыба, вид сбоку, жук… ваза…

– И что это всё означает? – спросила Амелия. Тедди приподнял бровь.

– Это значит… в приблизительном переводе… Человек с копьем хочет поймать птицу и рыбу в вазу. И там есть еще и жук.

Лэрри вздохнул:

– Не думаю, что настоящий смысл именно таков.

– Это одно из возможных толкований, – добавил Тедди. – Другой перевод: вы найдете искомую комбинацию, если вычислите разгадку тайны, спрятанной в самом сердце гробницы фараона.

– А это что означает? – поинтересовался Лэрри.

– Откуда я знаю! – рявкнул Тедди. – Что значит это! Что значит то! Пойдите спросите у вашего нью-йоркского Тедди! – Он насупился. – Он с удовольствием возьмет ваше дело в свои жалкие кривые ручонки. И ноги. И еще даст пожевать своей лошади.

Амелия утащила Лэрри подальше от бюста.

– Мистер Дейли, по-моему, нам надо прогуляться в зал скульптур. – Там есть человек, который может высказать дельные мысли, – сказала она.

– Погоди-ка минутку. – Лэрри обернулся к бюсту. – Тедди, еще пару слов на прощание. Перед тем как я пришел сюда, Тедди Рузвельт из Нью-Йорка хотел мне что-то сказать. Нечто очень важное. Он сказал: ключ к счастью лежит… А дальше – тишина. Вы не могли бы предположить, как он собирался закончить фразу?

– Ключ к счастью? – переспросил бюст и плотно сжал губы. – Я вам скажу, в чем кроется ключ к счастью. Счастье – это когда у тебя есть тело!

Лэрри испуганно попятился. Бюст Тедди продолжил свою тираду:

– Это – когда ты не только голова, а нечто большее! – кричал бывший президент. – Что ты на это скажешь? Вот он, настоящий ключ к счастью!

Мчась с Амелией по музею, Лэрри долго слышал за спиной бессвязное бормотание разгневанного бюста. Вскоре они очутились в зале скульптур. Хоть Лэрри на старой работе каждую ночь видел, как экспонаты оживают, всё же зрелище разгуливающих статуи поразило его.

Амелия повела его сквозь толпу оживших скульптур.

– Тот, кого мы ищем, должен быть вон там, – сказала она и вдруг остановилась как вкопанная: прямо перед ней закружилась в танце бронзовая балерина. – Здравствуйте, юная леди, – пробормотала летчица.

Лэрри потащил ее дальше.

– Пойдем скорее, – попросил он. – Меня ждет человечек, запертый в песочных часах, древний кодовый замок, который надо открыть, и важная деловая встреча через несколько часов. Надо поторапливаться.

Амелия указала куда-то за его спиной:

– Вот он!

Лэрри поднял глаза и увидел знаменитую скульптуру Огюста Родена. На камне, подперев голову рукой, в глубокой задумчивости сидел большой бронзовый человек. Это был «Мыслитель».

Лэрри и Амелия поспешили к гиганту. Амелия постучала его по боку.

– Господин Мыслитель, нам очень жаль прерывать ваши размышления, – сказала она. – Но нам нужно решить очень сложную головоломку. Не могли бы вы подумать над ней?

Мыслитель поглядел на них сверху вниз.

– Как жизнь? – спросил он низким голосом.

– Шикарно, сэр, – отозвалась Амелия. – Но нам срочно нужно вычислить разгадку тайны, скрытой в самом сердце гробницы фараона.

– Я Мыслитель, – сообщила статуя. – Меня сделал Ро… Роден. – Он с трудом выговорил имя художника.

– Да, сэр, мы знаем, – ответила Амелия. – Поэтому мы вас и просим. – Она указала на табличку. – Как вы думаете, что это за тайна?

– Тайна? – переспросил Мыслитель.

– Да. Та самая, о которой я только что вас спросила, – напомнила ему Амелия. – Тайна, скрытая в самом сердце гробницы фараона.

– Я думаю, думаю, думаю…

Лэрри заметил, что Мыслитель смотрит куда-то мимо них, на прелестную статую Венеры.

– Что-то тут не так, – сказал он Амелии.

– Наверное он так думает, – ответила девушка.

– Ого! – воскликнул Мыслитель. – Вы только поглядите, какая красотка!

Лэрри щелкнул пальцами перед лицом статуи.

– Эй, очнись! – сказал он. – Дело серьезное.

– Да, это вопрос жизни и смерти, – подтвердила Амелия.

– Знаете, в чем настоящий вопрос жизни и смерти? – произнесла статуя и медленно встала. – Вон в той красавице. – Он помахал Венере. – Привет, крошка! – Венера улыбнулась ему. Лэрри воздел руки.

– Да у этого типа мозги набекрень! Мыслитель поиграл мускулами.

– Эй, малышка! Полюбуйся-ка! – Он поднял руку и гордо продемонстрировал ей свой мощный бицепс.

Амелия вздохнула:

– Да, это не Эйнштейн… Тут Лэрри взвился:

– Я понял: нам нужен Эйнштейн! Я их целую толпу видел… – Он попытался припомнить, где же это было. – Их там полным-полно…

И тут до него дошло. Он схватил Амелию за руку, подтащил к окну и указал на музей авиации и космонавтики, стоявший на другой стороне эспланады.

– Вон там, – сказал он. – В авиационном музее. В магазине сувениров!

Амелия улыбнулась:

– Значит, приключение продолжается!

– Да, верно. Приключение продолжается, – подтвердил Лэрри и вдруг заметил, что Амелия не сводит с него восторженного взгляда. – Чего глядишь?

– Не хочу упустить ни одной секунды, – был ответ.

– Знаешь что? Я считаю, что ты отличный человек и очень, очень привлекательная девушка. Но есть длинный список причин, по которым ты не должна на меня вот так смотреть.

И тут в воздухе снова заиграла нежная музыка Чьи-то мягкие пальчики перебирали струны, пели тихие голоса. Лэрри вздохнул и поднял глаза. Разумеется, над головой опять парили херувимы. Маленькие купидончики поспешили воспользоваться еще одним романтическим моментом

– Здрасьте еще раз, – сказал им Лэрри. – Вы поете очень красиво. Но не совсем к месту. – Херувимы насупились и затянули другую песню. Лэрри покачал головой. – Прошу вас, летите прочь! Ну пожалуйста!

И в смущении обернулся к Амелии.

– Перейдем к делу… – Она опять улыбнулась ему. – Что?

– Ты не позволяешь себе радоваться жизни, – сказала девушка. – Верно, мистер Дейли?

– Нет… – возразил было он. – Послушай… – начал Лэрри, но внезапно смутился. – Ладно, проехали. Давай, наконец, поговорим о деле!

Амелия рассмеялась:

– Хорошо. – И шагнула к двери. – Пойдем искать мистера Эйнштейна!

Октавиус с трудом брел по густо заросшему газону. Крошечный солдатик блуждал уже много часов, но толстому травяному ковру не было видно ни конца ни края.

– Я пообещал Джедедайе, что приведу помощь, – сказал себе он. – И приведу. – Он не знал, кого искать, но не мог подвести друзей.

Однако на последних нескольких футах полководец вдруг почувствовал, что он не один. За ним явно кто-то крался. Октавиус вгляделся в темноту, но ничего не увидел.

ЩЕЛК!

У него за спиной хрустнула ветка. Полководец замер, вслушался, но услышал лишь шелест ветра в траве. Чувствуя опасность, он обнажил меч и резко обернулся.

– Кто здесь? – спросил он. Но увидел только темноту.

Тут над ним нависла большая черная тень. Октавиус крепко сжал меч и увидел над головой страшную морду огромного зверя.

– Защити меня, Юпитер, – прошептал он.

Зверь был покрыт рыжеватым мехом и взирал на Октавиуса громадными черными глазами. Из пасти у него торчали два длинных острых зуба, лапы заканчивались грозными когтями. Это была белка. Она подалась вперед, чтобы получше разглядеть крошечного римлянина. В лицо Октавиусу ударило жаркое дыхание чудовища.

– Стой тихо, – шепотом велел себе Октавиус. – А то он почувствует движение.

Белка откинулась назад и громко заверещала. Для ушей Октавиуса ее голос звучал как рычание свирепого льва. Зверь взмахнул косматым хвостом и припал на задние лапы, готовясь к прыжку.

– И он наверняка слышит, как я говорю сам с собой, – добавил Октавиус и поднял меч, готовясь к бою.

С быстротой молнии белка бросилась на него и выбила меч из командирской руки. Октавиус потянулся за потерянным оружием, но белка с легкостью отшвырнула незадачливого полководца. Коротышка кубарем покатился по земле.

Не успел Октавиус встать на ноги, как белка схватила его за ногу и поскакала прочь, таща несчастного по лужайке.

– Сто-о-о-ой! – завопил Октавиус, но белка в мгновение ока утащила его в темные кусты.

Глава шестая

– Ой-ой-ой! – насмешливо закричал Кехманра. – Землетрясение! Землетрясение!

Он глядел на песочные часы и громко хохотал. Внутри склянки маленький ковбой безуспешно пытался встать на ноги. А песок всё сыпался и сыпался на его крошечную голову. Ковбой был засыпан уже почти по пояс Еще несколько минут, – и он совсем скроется под толщей песка.

Кехманра поднес часы к глазам.

– Каким же бессильным ты себя чувствуешь, оказавшись игрушкой в моих руках, – проговорил фараон и разразился хохотом.

– Хватит молоть языком, петух безмозглый, – заявил ему Джедедайя. – Я с тобой скоро поквитаюсь.

От этой жалкой угрозы фараон захохотал еще громче.

– Вам стоило бы на это посмотреть, – вдруг сказал Наполеон, стоявший у окна. – Кажется, у нас неприятности.

Кехманра встряхнул песочные часы еще раз и только после этого поставил их. Потом подошел к Наполеону за окном он увидел эспланаду, а на ней – Лэрри Дейли с какой-то женщиной. Они выходили из Музея естественной истории.

Лицо фараона перекосилось от гнева.

– Этот негодяй хочет убежать вместе с табличкой! – взревел он, развернулся и ткнул пальцем в сторону русского царя. – Иван! Прикажи своим людям поймать их!

Фараон пылал злостью. Какой-то жалкий ночной сторож осмелился пойти наперекор его грандиозным планам! Он в сердцах еще раз встряхнул песочные часы. Когда люди Ивана приведут Лэрри, он заставит наглеца смотреть, как в страшных муках погибают все его друзья.

Все до единого.

Лэрри и Амелия бежали по ухоженной лужайке посреди эспланады. В ночном воздухе стояла прохлада, луна ярко освещала им дорогу к Музею авиации и космонавтики.

Вдруг Амелия схватила Лэрри за руку.

– Нас перехватывают, теперь нам крышка! – крикнула она и указала на Замок. Из бокового входа высыпала целая толпа народу. Люди подняли фонари и двинулись прямо к Лэрри с Амелией.

Лэрри не бросился бежать, а обернулся к Амелии.

– Крышка? – переспросил он. – В самом деле? Амелия пожала плечами:

– Я всегда так выражаюсь.

– Нет, это, пожалуй, слишком. Даже для вас. Звучит чересчур наигранно. – Он покачал головой.

Амелия закатила глаза.

– О боже. Нам перекрыли путь нехорошие люди, – официальным тоном заговорила она. – Ну что за удовольствие вот так разговаривать? – Она указала на воинов. – Нам не добраться до Музея авиации, и это настоящий кошмар.

Лэрри увидел, что фонари приближаются. Их свет выхватил из мрака лица преследователей. Их было четверо, все в тяжелых кафтанах и высоких шапках, с длинными саблями на боку. Видимо, люди Ивана Грозного.

– Да, вот уж точно – крышка, – заметил Лэрри. – Иди за мной. – Он направился к памятнику Вашингтону.

Миновав высокий обелиск, он вошел в мемориал Линкольна, поднялся по лестнице открытого павильона и спрятался за одной из колонн. В огромном мраморном строении царили покой и тишина.

– Надо отсидеться здесь немного, переждать, – сказал Лэрри и присел, прислонившись спиной к колонне.

Амелия села рядом.

– Ты долго уже охраняешь старинные экспонаты?

– Что? – переспросил Лэрри. – Да нет. На самом деле я здесь не работаю.

Она указала на его форменную куртку:

– Я подумала, глядя на твой красивый мундир… Лэрри окинул взглядом свою униформу.

– Нет, это я просто взял поносить. Знаешь, я и правда был ночным сторожем, но не здесь, а в Нью-Йорке. Давным-давно.

– Почему ты ушел с этой работы? – спросила Амелия. – Она тебе не нравилась?

– Нет, очень нравилась, – ответил Лэрри. – Но, понимаешь, дела пошли в другом направлении.

– И чем ты занимаешься сейчас?

– У меня собственная фирма, – гордо ответил Лэрри. – Я придумываю новые товары и продаю их.

Ее глаза вспыхнули.

– Значит, ты изобретатель?

– Да, наверно. Вроде того, – ответил он. – Изобретаю всякие вещи.

– Например, ракеты? Лэрри покачал головой:

– Да нет, не бери так высоко.

– Гидроплан? – стала угадывать Амелия. – Или дирижабль?

– Нет, это не самолеты.

– Значит, что-то научное! – Она захлопала в ладоши. – Как благородно! Ты изобрел лекарство от полиомиелита?

Лэрри покачал головой:

– Нет, его придумал кто-то другой. – Он огляделся. – У меня масштаб помельче. Слышала о фонарике, сияющем во мраке? – Он ткнул себя пальцем в грудь. – Его изобрел я. И много других вещей тоже.

Взгляд Амелии потух. Она придвинулась к Лэрри.

– И эта новая работа – она тебе нравится?

– Знаешь, дела идут неплохо, – ответил он и постарался напустить на себя радостный вид. – И пойдут еще лучше после крупной деловой встречи, которая состоится… – Он посмотрел на часы. – Через четыре часа. И вообще, это довольно интересно.

Амелия озадаченно взирала на него.

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего не понимаю, – произнесла она. – Если тебе эта работа не нравится, почему ты ею занимаешься?

– Я же сказал, это довольно интересно, – объяснил Лэрри.

– Я сама слышала, что ты сказал, мистер Дейли. – Она вздернула голову. – Но я вижу перед собой человека, который растерял весь свой порох.

– Нет, нет, мой порох еще при мне, – ответил Лэрри.

Однако он не заметил, что табличка в его руках вдруг засветилась.

Амелия фыркнула и отвернулась. Вдруг ее глаза широко распахнулись.

– Великий Гэтсби! – ахнула она и вскочила на ноги.

– Куда я, черт возьми, подевал свою шляпу? – прогудел чей-то могучий бас.

Лэрри обернулся и увидел громадную мраморную статую Авраама Линкольна Оживший гигант перегнулся через подлокотник кресла., отыскивая свою шляпу. Лэрри совсем забыл, что в руках у него табличка Акменра. Он поднес ее так близко к статуе, что та ожила. Исполинский президент встал и поглядел на них в просвет между колоннами.

Лэрри вскочил.

– О боже! Господин президент! Прошу вас, не надо вставать ради нас! – Он выставил руки, преграждая статуе путь. – Я не могу допустить, чтобы вы вышли отсюда! Если кто-нибудь заметит вас в таком виде, люди очень испугаются!

– Испугаются? – переспросил Линкольн. – Уверяю вас, сэр, я совсем не страшен. – Громадная статуя склонилась и схватила Лэрри за шиворот. Президент поднял Лэрри и внимательно осмотрел. – Если здесь и есть кого пугаться, то только вас. По правде говоря, вы очень малы даже для человека обычного размера.

– Что? – оторопел Лэрри. – Почему вы это говорите?

Линкольн пожал плечами:

– Я должен всегда говорить правду.

– Верно. – Лэрри воздел руки. – Понимаю. Честный Эйб.

Вперед вышла Амелия.

– Полно, господин президент. Поставьте этого коротышку на пол и будьте добры опуститься на этот свой трон!

Линкольн улыбнулся ей:

– Вы решительно настроены на дело. Я ценю вас выше, чем этого мужчину. – Он поднес Лэрри ближе к глазам. – У вас лицо асимметричное, а ее лицо источает оптимизм и жизнь.

– Благодарю, господин президент. Вы настоящий Друг.

– Это всё очень хорошо, – сказал Лэрри. – Но не могли бы вы сесть?

Гигантская статуя отвела глаза.

– Мог бы, если вы попросите вежливо.

– Будьте добры, сядьте, пожалуйста, – сказал Лэрри. Линкольн закрыл глаза.

– Вы говорите неискренне. Лэрри с небес поглядел на Амелию.

– Этот тип невозможен. Я не могу с ним разговаривать.

– Он прав. – Девушка скрестила руки на груди. – Ты говоришь неискренне.

– Трудно говорить искренне, когда он сказал, что у меня лицо асимметричное, – возразил Лэрри.

– Господин президент, не соблаговолите ли вы сесть? – попросила Амелия.

– Только ради вас, мисс, – сказал мраморный Линкольн и поставил Лэрри на пол рядом с Амелией. Потом опустился на свое громадное каменное кресло и толстым каменным пальцем смахнул с плеча голубя. – Эти вредоносные птицы надоели мне своим нескончаемым воркованием Амелия дернула Лэрри за рукав:

– Мистер Дейли! Кажется, они идут сюда!

Лэрри выглянул между колоннами. Солдаты Ивана приближались. Он юркнул обратно.

– Господин президент! Мне бы очень хотелось, чтобы вы немножечко посидели тихо, – попросила Амелия.

Лэрри и Амелия спрятались за большой колонной, а статуя Линкольна застыла в кресле как вкопанная. Но сидел он не как обычно – глядя вперед, в волевой позе. Вместо этого он поднял глаза к потолку, делая вид, будто его ничто вокруг не интересует. Люди Ивана, проходя мимо него, не заметили ничего подозрительного.

Когда стрельцы прошли, Лэрри и Амелия выглянули из-за колонны. Едва опасность миновала, они вернулись к громадному президенту.

– Спасибо, – поблагодарила его Амелия.

– Теперь нам пора в Музей авиации и космонавтики, – сказал Лэрри.

Статуя улыбнулась им.

– Разрешите заметить, вы очаровательная пара.

– Спасибо, – отозвался Лэрри. – Но мы не… то есть… всё не так, как вы думаете.

Линкольн нахмурился:

– Я никогда не лгу! Бы превосходно смотритесь вместе! – Он подался вперед и бросил взгляд в сторону Замка. – Очень жаль, но вы, скорее всего, потерпите неудачу. Насколько я вижу, вам противостоит неуязвимый враг, который почти наверняка одолеет вас.

– Это еще что? – нахмурился Лэрри. – Разве вам не положено вселять в людей уверенность?

– Уверенность, основанная на наивном оптимизме, не приносит пользы, – ответил Линкольн. – Однако, если ваше дело справедливо, молодой человек, вы одержите победу.

– Благодарю вас, – кивнул Лэрри.

– Но она достанется вам очень, очень тяжело, – тотчас же добавил Линкольн.

Лэрри в сердцах вздохнул.

Они вышли из музея и направились обратно по эспланаде. Людей Ивана нигде не было видно. Лэрри и Амелия, никем не замеченные, приблизились к Музею авиации и космонавтики. Сквозь большие окна эркеров Лэрри разглядел очертания разнообразных самолетов.

Амелия просияла:

– Чувствую, это местечко придется мне по душе. Лэрри повел ее к боковому входу.

– Давай поскорее найдем Эйнштейна и попросим его решить загадку.

Они вошли в музей, просторный и гулкий, как ангар. Всё здесь было таким же, как застал Лэрри, когда проходил здесь несколько часов назад. Манекены и самолеты, как и прежде, хранили неподвижность. Вдруг табличка в руках у Лэрри засветилась.

– Ой-ой-ой, – произнес он.

И вдруг Смитсоновский музей авиации и космонавтики ожил. Восковые пилоты в кабинах защелкали переключателями. Турбины взревели и стали выбрасывать клубы черного дыма. Завертелись пропеллеры, загудели моторы.

В экспозиции о высадке на Луну восковой Нил Армстронг поднялся, наконец, по трапу в кабину спускаемого аппарата «Аполлон».

– Всего один шаг для манекена, – сказал он.

Возле одного из перекидных мостиков братья Райт проверяли двигатель своего первого биплана. Их примитивный самолет был подвешен к потолку среди множества других летательных аппаратов. Братья Райт первыми поднялись в воздух и теперь собирались проделать это еще раз.

По земле прошли двое пилотов из Таскиджийской эскадрильи в полных летных костюмах. Это были первые летчики-афроамериканцы времен Второй мировой войны.

– Таскиджийския эскадрилья на марше, – сообщил один из них. Он выражался как диктор из старых выпусков новостей.

Его спутник остановился и обернулся к нему:

– Да перестань же, наконец, комментировать каждый наш шаг и поживи хоть немного полной жизнью!

– Пилоты Таскиджийской эскадрильи живут полной жизнью, – отозвался первый.

Летчики остановились перед Лэрри и Амелией.

– Мисс Эрхарт! – воскликнул второй пилот. – Хочу поблагодарить вас.

– За что, капитан? – спросила Амелия.

– Никто не верил, что мы тоже можем летать, – ответил он. – Спасибо, мэм, что проложили нам дорогу.

Первый пилот смахнул с глаза слезинку:

– В эту историческую встречу пилоты Таскиджийской эскадрильи официально благодарят Амелию Эрхарт за то, что она сломала половые и расовые барьеры на пути к небу!

Капитан сердито посмотрел на него.

– Ну с чего тебе взбрело в голову это говорить? – спросил он. – Загубил такой красивый момент! – Он с улыбкой обернулся к Амелии: – Подбросить вас в Париж?

Амелия просияла:

– Заметано!

Она уже чуть было не ушла с двумя пилотами, как в последний миг Лэрри схватил ее за руку:

– Эй, эй, эй!

– Простите, – виновато улыбнулась Амелия. – Это у меня в крови.

Они пошли дальше по музею. Вдруг Амелия остановилась и улыбнулась.

– Смотрите, мистер Дейли, вон он. – Она указала на большой красный самолет с одним пропеллером. – Старушка Бесси, – с гордостью пояснила она. – Тот самый, на котором я пересекла Атлантический океан.

Она пошла осмотреть и проверить свой самолет, а Лэрри продолжил поиски сувенирного магазина Добравшись туда, он увидел, что все куклы-Эйнштейны исчезли.

– Эйнштейны, где вы?

Тут по музею разнесся зычный голос:

– Вашингтон, взлет разрешаю. Десять… девять… восемь…

Лэрри замер:

– Только не это!

За столом службы безопасности восседал манекен из центра управления полетами. На нем были рубашка с короткими рукавами и галстук. Он поправил очки в толстой оправе и продолжил в микрофон обратный отсчет для взлета ракеты:

– Семь… шесть… пять…

Зал наполнился дымом: к старту готовились еще несколько ракет. Разогревались и другие самолеты.

Лэрри подскочил к столу диспетчера и вырвал у него микрофон.

– Отменить взлет! Немедленно! – объявил он. – Он постарался припомнить слова, какие на его месте употребил бы диспетчер. – Башня сообщает, что видимость нулевая, потолок в двести футов. А это значит… что мы идем прямым ходом в опасную зону. – Он огляделся. Кажется, ему поверили. – Башня приказывает посадку всем бортам, не имеющим острой необходимости в полете. И имеющим тоже. Всем застыть на месте! Ракетам – стоп!

Пилоты бросали на Лэрри сердитые, разочарованные взгляды. К счастью, они его послушались. Один за другим моторы смолкали. Даже ракеты остались на стартовых площадках.

Лэрри вышел из радиорубки и застыл как вкопанный. Прямо перед ним стояла обезьянка-капуцин в космическом скафандре. Лэрри наклонился к ней.

– Привет, космическая обезьянка.

Мартышка показала на нашивку с именем у себя на скафандре. Она гласила: «Эйбл, первая обезьяна в космосе». Зверек вытянулся по стойке «смирно» и отдал честь.

– Молодец, Эйбл, – сказал Лэрри, тоже отдал честь и улыбнулся: – Вольно.

Обезьянка радостно чирикнула и протянула лапку для рукопожатия.

– Ого, а ты у нас, оказывается, вежливый. – Лэрри пожал протянутую лапу. – Ты, случайно, не знаешь, куда подевались все куклы-Эйнштейны с качающимися головами?

Обезьянка кивнула и указала куда-то за плечо Лэрри. Он обернулся – и в этот миг проказливая мартышка выхватила у него табличку и метнулась прочь. Ее щебечущие крики подозрительно походили на смех.

– Стой! – завопил Лэрри и бросился вдогонку. – Ах ты, гадкая космическая мартышка!

Эйбл помчался к витрине с посадкой на Луну. Он перелез через невысокий пластиковый барьерчик, вскарабкался по трапу на космический корабль и издевательски заверещал. Лэрри в пылу погони тоже перескочил через барьер, но, едва он оказался над искусственной лунной поверхностью, как начал взлетать всё выше и выше, как будто и вправду очутился на Луне. В одном из кувырков он проплыл над головой Эйбла.

Пока Лэрри медленно опускался, Эйбл оттолкнулся от космического корабля и взмыл вверх. Лэрри, пролетая мимо него, попытался схватить озорника.

– Стой! – закричал он, прыгая навстречу Эйбл. – Я до тебя не дотянусь!