Текст книги "Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота. Самый большой счастливчик"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

Соавторы: Кэролайн Черри,Грэхем (Грэм) Мастертон,Сирил Майкл Корнблат
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

– В этом сезоне многие северяне отправились на юг, – сказал Уркварт. – Но рыбы оказалось не так много, капитан.

Китобои, в особенности гарпунщики, часто называли китов «рыбой», выражая тем самым пренебрежение к гигантским животным.

– Вы хотите сказать, что и там плохо с охотой? – помрачнел Бренн.

– Не так плохо, как на севере, – медленно произнес Уркварт;.– Говорю это вам, потому что вы, похоже, собрались идти на риск. Я видел многих шкиперов, и часто неплохих, поступавших так же. Говорю вам по-дружески, капитан Бренн, удачи нет ни на севере, ни на юге. За весь сезон ни одного приличного стада. Рыба уходит дальше на юг, за пределы нашей досягаемости. Корабли преследуют ее все дальше и дальше, так что скоро запасов продовольствия уже не будет хватать на весь рейс. – Помолчав, Уркварт добавил – Рыба уходит.

– Почему вы мне говорите об этом?

– Потому что вы друг Конрада Арфлейна, – ответил Уркварт, не глядя на Арфлейна.

Арфлейн был поражен.

– Вы не знаете меня…

– Зато я знаком с вашими поступками, – пробормотал Уркварт, глубоко вздохнув. Медленно повернувшись, пружинящим шагом он направился к дверям и, нырнув в них, исчез.

Бренн фыркнул и переступил с ноги на ногу. Нахмурившись, он посмотрел на друга.

– О чем он говорил?

Арфлейн откинулся на стойку.

– Не знаю, Бренн. Но если Уркварт предупреждает, что на юге дела идут плохо, к этому стоит прислушаться.

Бренн невесело рассмеялся.

– Я не могу себе позволить прислушиваться к этому, Арфлейн. Всю ночь я буду молить Ледовую Мать в надежде, что она подарит мне удачу. Это все, что в моих силах!

Его голос перешел на крик.

Флетч поднялся за стойкой, похожий на ужасного зверя, наблюдая за ними единственным глазом. Бренн потребовал китовый бифштекс с семенами сека и бочонок пива к нему.

Позже, когда пришли люди Бренна, обрадованные, что Флетч обеспечит их всем необходимым, Арфлейн уже сидел за столом напротив Бренна. Время от времени они наполняли кружки из стоящего рядом бочонка с пивом.

Вопреки ожиданиям, пиво не улучшало настроения, хотя Бренн пытался не подавать вида, когда к нему обращался кто-то из обитателей гостиницы.

Наклонившись к столу, он произнес:

– Уркварт – паникер, если не сумасшедший. Ему мерещится неудача. Я здесь уже несколько дней, и я видел, как разгружают улов. Конечно, он меньше, чем раньше, но ненамного. У нас бывало так. Случалось, что так продолжалось несколько сезонов, но затем к нам снова приходила удача. Владельцы волновались, но…

Бренн оторвался от кружки.

– Послушай, Арфлейн, теперь я сам себе хозяин. «Нежная девушка» принадлежит мне. Я купил ее два сезона назад, – он вновь грустно рассмеялся. – Я думал, что, поступив так, действую разумно. У меня нет выбора. К тому же, команда согласна рискнуть вместе со мной. А что теперь? У них, как и у меня, жены и дети. Передать им слова Уркварта?

– Не стоит, – тихо произнес Арфлейн.

– Куда уходит рыба? – произнес Бренн, поставив кружку. – Что происходит?

– Уркварт сказал, что они идут на юг. Возможно, что выигрывает тот, кто поймет, как выжить, носясь за ними, обходясь лишь тем, что он найдет во льдах. Там, на юге, темные, теплые водоемы…

– Могут ли они помочь нам в этом сезоне?

– Не знаю, – Арфлейн вспомнил о разговоре на борту «Ледового Духа» и помрачнел.

В зале появились шлюхи Флетча. Он никогда ничего не делал наполовину. Для каждого, включая Арфлейна с Бренном, была девушка. К ним подошла восемнадцатилетняя Катарина, младшая дочь Флетча. За руку она держала симпатичную темноволосую девушку. Ее она представила как Маджи.

– Вот кто растормошит тебя, – веселым голосом произнес Арфлейн.

Прижав к себе опьяневшую Маджи, Бренн откинулся, оглушительно хохоча над собственной шуткой. На другой стороне, перебирая пальцами волосы Катарины, улыбался Арфлейн. Катарина была доброй девушкой, инстинктивно она делала все, чтобы помочь мужчине расслабить напряженные нервы. Маджи подмигнула Бренну. Женщина преуспела там, где потерпел неудачу Арфлейн, пытаясь вернуть Бренну его природный оптимизм.

Час был поздний. В спертом и жарком воздухе гремели голоса пьяных китобоев – экипаж Бренна был не единственным в «Разрушителе кораблей». Здесь же разместились команды с двух других кораблей из Фризгальта. Будь здесь южане – быть потасовке, но эти северяне, казалось, ладили с людьми Бренна.

Наполнив кружку, Арфлейн приготовился слушать новый рассказ Бренна.

Внезапно открылась входная дверь, впустив поток холодного воздуха, что заставило Арфлейна поежиться. В зале воцарилась тишина. Дверь с шумом захлопнулась, и между столами прошел мужчина среднего роста, закутанный в тяжелый плащ из тюленьей шкуры.

Он не был китобоем.

Это было видно по покрою плаща, по манере ходить, по качеству одежды. Его черные короткие волосы были подстрижены челкой над самыми глазами. На правой руке был браслет и серебряное кольцо. Он шел небрежно, хотя и с некоторой долей осторожности, иронично улыбаясь уголком рта. Он был красив и довольно молод. Наконец, он приветственно кивнул наблюдавшим за ним морякам.

Один из гарпунщиков, коренастый детина, рассмеялся в лицо юноше, его примеру последовали и другие. Подняв брови и наклонив голову, юноша холодно посмотрел на них.

– Я ищу капитана Арфлейна, – в мелодичном голосе юноши явно слышался акцент фризгальтийского аристократа. – Я слышал, что он здесь.

– Арфлейн – это я. Что вы хотите? – Арфлейн враждебно оглядел юношу.

– Я – Манфред Рорсейн. Могу я присоединиться к вам?

Арфлейн пожал плечами, и Рорсейн сел на скамью рядом с Катариной Флетч.

– Выпейте, – Арфлейн подвинул свою кружку. При этом он отметил, что уже сильно пьян. Это заставило его замереть и потереть лоб. Рорсейн покачал головой.

– Нет, благодарю вас, капитан. Я не в настроении. Если можно, мне хотелось бы поговорить с вами наедине.

Почувствовав внезапное раздражение, Арфлейн произнес:

– Нет, мне нравится компания моих друзей. А что делает Рорсейн в такой забегаловке?

– Очевидно, ищет вас, – театрально вздохнул Манфред Рорсейн. – Причем, ищу вас даже в такой поздний час, настолько это важно. Однако, я вернусь утром. Извиняюсь за вторжение, капитан.

Он бросил циничный взгляд на Катарину.

Направившись к двери, он споткнулся о выставленный кем-то в проходе гарпун. Он попытался удержаться на ногах, но еще один гарпун ударил его в спину. Под хриплый смех китобоев он упал на пол.

Громадный гарпунщик, тот что первым рассмеялся над ним, поднявшись из-за стола, схватил его за воротник. Плащ соскользнул, и гарпунщик, пьяно смеясь, отшатнулся. Еще один, высокий рыжий парень, потянулся к куртке. В это время Рорсейн перевернулся и, по-прежнему иронически улыбаясь, попытался подняться на ноги.

Подавшись вперед, Бренн попытался разглядеть, что происходит. Наконец он бросил взгляд на Арфлейна.

– Может, нужно остановить их?

Арфлейн покачал головой.

– Он сам виноват. Довольно глупо с его стороны приходить сюда.

– Я тоже никогда не слышал о таких посещениях, – согласился Бренн.

Рорсейн был уже на ногах, протянув руку за плащом.

– Благодарю вас за плащ, – весело произнес он.

– Плата за развлечение, – ухмыльнулся гарпунщик, – Можешь идти.

Сложив руки на груди, Рорсейн прищурился. Арфлейн восхитился его выдержкой.

– Кажется, – тихо произнес Рорсейн, – я доставил вам большее развлечение, чем вы мне.

Порывисто встав, Арфлейн протиснулся к гарпунщику.

– Отдай ему плащ, приятель, – произнес он заплетающимся языком. – Продолжим нашу выпивку. Парень не стоит такого внимания.

Не обращая внимания на Арфлейна, гарпунщик продолжал ухмыляться. Подавшись вперед, Арфлейн выхватил плащ у него из рук. Повернувшись, гарпунщик замычал и нанес Арфлейну удар в лицо. Выбежав в центр, Бренн закричал ему что-то, но Арфлейн вновь наклонился за плащом. Возможно, ободренный таким вмешательством Арфлейна, Рорсейн также потянулся за ним. Рыжий парень ударил его, и юноша упал.

Протрезвев от полученного удара, Арфлейн схватил гарпунщика за плечо и нанес ему сильный удар. Бессвязно крича, Бренн пытался остановить потасовку, пока она не зашла слишком далеко.

Фризгальтийские китобои сердито закричали, вероятно, заняв сторону Рорсейна. Разгорелась общая драка. Подхватив юбки, девушки с криком кинулись прочь. По телам дерущихся гуляли древки гарпунов.

Увидев, что Бренн упал, получив удар по голове, Арфлейн бросился на выручку. Казалось, что все присутствующие настроены против него. Отбиваясь, он скоро упал, продолжая наносить удары. Почувствовав внезапно донесшийся до него порыв ветра из открытых дверей, он подумал, кто бы это мог быть.

Сквозь шум драки раздался чей-то голос. Арфлейн почувствовал, что руки китобоев отпустили его. Поднявшись, он вытер кровь с лица. В ушах стоял неприятный звон.

– Рыба, безмозглые! Идиоты! Рыба, говорю я вам! Рыба, охотники за собаками! Рыба, пожиратели пива! Рыба, чтобы очистить ржавчину с ваших копий! Стадо в сто голов не далее как в пятидесяти милях на юго-запад!

Стирая кровь с пореза на лбу, Арфлейн понял, что голос принадлежит Уркварту.

Держа в одной руке гарпун, другую положив на плечо стоящего рядом с ним мальчишки, вероятно, юнги, он сказал:

– Давай, Стефан, – произнес Уркварт, понизив голос.

Запинаясь, мальчишка заговорил, показывая на открытую дверь.

– Наш корабль встретился с ними в сумерках. Мы были загружены до предела и не смогли остановиться, поскольку еще до ночи должны были попасть во Фризгальт. Но мы видели их. Они шли с севера на юг, приблизительно двадцать градусов к западу. Большое стадо.

Мой отец – наш шкипер – говорит, что такого большого стада не было уже двадцать лет.

Арфлейн наклонился к Бренну, пытаясь помочь ему встать на ноги.

– Ты слышал, Бренн?

– Да, – улыбнулся Бренн распухшим ртом. – Ледовая Мать добра к нам.

– Хватит любому судну в доке, – продолжал Уркварт, – даже с лихвой. Они идут быстро, судя по словам отца этого парня, но хороший парусник сможет настичь их.

Оглядев комнату, Арфлейн поискал глазами Манфреда Рорсейна. Он нашел его стоящим около стены, сжимающим в руке один из клинков Флетча. Он по-прежнему иронически улыбался.

Перехватив взгляд Арфлейна, Уркварт с удивлением посмотрел на юношу. Однако удивление быстро исчезло, уступив место обычному мрачному выражению лица. Взяв мальчишку за плечо, он переложил гарпун в другую руку. Шагнув к Рорсейну, он забрал у него нож.

– Благодарю, – ухмыльнулся Рорсейн. Мне пришлось довольно туго.

– Ты что здесь делаешь? – угрюмо спросил Уркварт, поразив Арфлейна своей фамильярностью в обращении с юношей.

Рорсейн кивнул в сторону Арфлейна.

– Я пришел с сообщением к капитану Арфлейну, но он был занят с друзьями. Другие же решили, что поскольку я здесь, то могу доставить им неплохое развлечение. Я и капитан сочли, что они зашли слишком далеко.

Узкие голубые глаза Уркварта внимательно осмотрели Арфлейна.

– Вы помогли ему, капитан?

Казалось, весь вид Арфлейна говорит о вызывающем пренебрежении.

– Это было глупо с его стороны – прийти сюда. Если вы знакомы, то отведите его домой, Уркварт.

Гостиница начала пустеть. Надвинув на лоб капюшоны, с гарпунами на плечах, моряки расходились по кораблям, где их уже ждали шкиперы, готовые отправиться в путь с первыми проблесками дня.

Бренн похлопал Арфлейна по плечу.

– Я должен идти. На такой короткий рейс провизии должно хватить. Рад был повидать тебя, Арфлейн.

Сопровождаемый двумя гарпунщиками Бренн покинул гостиницу. Теперь в ней оставались лишь Уркварт, Арфлейн и Рорсейн.

Переваливаясь с ноги на ногу, между столов бродил Флетч. За ним следовали его три дочери, наводя порядок в комнате. Казалось, что к такому ходу событий они уже давно привыкли. Наблюдая за их работой, Флетч не приближался к мужчинам.

Странная прическа Уркварта отбрасывала причудливую тень. До этого Арфлейн не замечал, как ловко она копирует хвост кита.

– Итак, вы помогли еще одному Рорсейну, – пробормотал Уркварт, – хотя на этот раз этого не требовалось.

Арфлейн потер раненый лоб.

– Я был пьян и вмешался вовсе не из-за него.

– Однако это была хорошая драка, – весело произнес Рорсейн. – Я и не думал, что мог так драться.

– Они ведь только играли, – в голосе Арфлейна чувствовались усталость и пренебрежение.

Уркварт мрачно кивнул в знак согласия. Опершись на гарпун, он смерил Рорсейна взглядом.

– Они лишь играли с тобой, – проговорил он.

– В таком случае, это была хорошая игра, кузен, – произнес Рорсейн, отвечая на взгляд Уркварта.

Длинное Копье стоял, не шелохнувшись, мрачно наблюдая за дверью. Арфлейн терялся в догадках, почему Рорсейн назвал Уркварта кузеном, поскольку вряд ли могло иметь место прямое родство между аристократом и свирепым гарпунщиком.

– Я провожу тебя к нижним уровням, – медленно произнес Уркварт.

– Какая может быть опасность? – спросил Манфред Рорсейн, – Никакой. Мы пойдем вдвоем, кузен, и, возможно, я смогу передать сообщение капитану Арфлейну.

Пожав плечами, Уркварт повернулся и, не говоря ни слова, молча вышел из гостиницы.

Манфред улыбнулся хмурящемуся Арфлейну.

– Унылый человек кузен Длинное Копье. Может быть, вы теперь выслушаете меня, капитан?

Арфлейн сплюнул в стоящий рядом китовый череп.

– Это не принесет мне вреда, – сказал он.

Во время спуска на нижние уровни, избегая пьяных китобоев, Манфред Рорсейн хранил молчание, а Арфлейн слишком устал, чтобы заниматься расспросами. Опьянение прошло, все больше давала о себе знать боль избитого тела. Рядом с ними проходили к своим кораблям спешащие китобои. Изредка они шли с криками, но по большей части их сопровождало лишь поскрипывание башмаков. Тут и там кто-то из них хватался за веревочное ограждение, подойдя слишком близко к обрыву.

Лишь только когда Арфлейн остановился перед входом в гостиницу, Рорсейн наконец заговорил:

– Мой дядя чувствует себя лучше. Он хочет вас видеть.

– Ваш дядя?

– Петр Рорсейн. Ему уже лучше.

– Когда он хочет меня видеть?

– Прямо сейчас, если можно.

– Я слишком устал. Эта драка…

– Сожалею, но я не хотел вашего вмешательства…

– Вы не должны были приходить в эту гостиницу.

– Верно. Это была ошибка, капитан. В самом деле, если бы кузен Длинное Копье не принес хорошие новости, ваша смерть была бы на моей совести.

– Не будьте идиотом, – с отвращением произнес Арфлейн, – Почему вы называете Уркварта кузеном?

– Это бесит его. Наш фамильный секрет. Я не должен говорить, что Уркварт – родной сын моего дяди Вы пойдете к нам? Вы могли бы попасть к нам, если сильно устали, могли бы поспать и встретиться с дядей утром.

Пожав плечами, Арфлейн последовал за юношей Пьяные воспоминания возвращали его к дочери Петра Рорсейна.

Семья Рорсейн

Проснувшись в слишком мягкой и слишком теплой постели, Конрад Арфлейн с изумлением осмотрел небольшую комнату. Ее стены были богато украшены расписанными полотнами, изображавшими знаменитые корабли Рорсейнов во время походов или на охоте. Здесь четырехмачтовую шхуну атаковали гигантские сухопутные киты, капитан убивал кита отравленным гарпуном, где-то еще корабли продирались сквозь ледяные заторы или входили в город. Старые войны и старые победы, но в любом случае на переднем плане красовался доблестный отпрыск Рорсейнов, как правило, держа перед собой семейный стяг. Во всех углах – подвиги и насилие.

При взгляде на картины губы Арфлейна тронула улыбка. Он отбросил меха с обнаженного тела. Его одежда лежала тут же, на скамейке рядом с дверью. Опустив ноги на пол, он встал и по меховому ковру подошел к приготовленному умыванию. Умывшись холодной водой, он понял, что его представление о том, как он попал в эту комнату, довольно туманное. Должно быть, он был сильно пьян вчера вечером, коль согласился на предложение Манфреда Рорсейна провести ночь в их доме. Надев куртку и брюки, он подумал: увидит ли он сегодня Ульрику Ульсенн.

Раздался стук в дверь, и в комнату вошел Манфред Рорсейн с меховым халатом в руках. Он хитро улыбнулся Арфлейну.

– Все в порядке, капитан? Как вы себя чувствуете?

– Полагаю, что вчера я здорово набрался, – неохотно ответил Арфлейн, как бы ставя это в вину юноше. – Мы встретимся с лордом Рорсейном прямо сейчас.

– Думаю, что сначала – завтрак.

Манфред вывел его в широкий коридор, также увешанный картинами. Войдя в дверь в конце коридора, они оказались в большой комнате, в центре которой стоял квадратный стол из китовой кости, украшенный изумительной резьбой. На столе лежали хлебцы из растений, обитающих в теплых водоемах, блюда с китовым, тюленьим и медвежьим мясом, супница, полная жаркого, и большой кувшин с хессом – напитком, вкусом напоминающим чай.

За столом в платье из черной кожи уже сидела Ульрика Ульсенн. Бросив взгляд на Арфлейна, она улыбнулась и вновь опустила глаза к своей тарелке.

– Доброе утро, – резко бросил Арфлейн.

– Доброе утро, – едва слышно произнесла она.

Манфред Рорсейн сел в соседнее с ней кресло, предложив кресло с другой стороны Арфлейну:

– Присаживайтесь, капитан.

Арфлейн неохотно занял предложенное место. Подвинув кресло к столу, он случайно коснулся ее коленей.

Тут же они оба резко отодвинулись в разные стороны. Манфред тем временем накладывал себе тюленье мясо и хлеб. При этом он бросал на свою кузину веселые взгляды. В комнату вошли две горничные в длинных коричневых платьях с инициалами Рорсейнов на рукавах. Одна из них остановилась у дверей, другая, подойдя к столу, присела в реверансе. Ульрика Ульсенн улыбнулась ей.

– Еще немного хесса, Мирейн.

Девушка сняла со стола наполовину пустой кувшин.

– Что еще прикажете, миледи?

– Благодарю, ничего, – Ульрика бросила взгляд на Арфлейна. – Вам что-то предложить, капитан?

Арфлейн покачал головой.

Сразу после этого в комнату вошел Янек Ульсенн. Увидев рядом с женой Арфлейна, он нехотя кивнул и, сев за стол, приступил к еде.

В комнате воцарилась напряженная тишина. Арфлейн избегал взгляда Ульрики. Янек Ульсенн хмурился, но не поднимал глаз от тарелки. Манфред Рорсейн, усмехаясь, разглядывал остальных присутствующих, умышленно подогревая возникший дискомфорт.

– Я слышал, что кто-то заметил большое стадо, – наконец произнес Янек, обращаясь к Манфреду.

– Я был первым, кто услышал эту новость, – улыбнулся Манфред. – Не так ли, капитан Арфлейн?

Промычав себе под нос, Арфлейн продолжал есть.

– Мы пошлем туда корабль? – спросил Манфред, обращаясь к Янеку Ульсенну. – Мы просто обязаны сделать это. Судя по разговорам, рыбы хватит на всех. Мы должны взять двухмачтовую яхту.

Казалось, что Ульрика поддерживает предложение.

– Прекрасная идея, Манфред. Отцу уже лучше, и я ему больше не нужна. Я тоже отправлюсь с вами, – ее глаза заблестели. – Я не была на охоте уже три сезона.

Потерев нос, Янек нахмурился.

– У меня нет времени на такое безрассудное путешествие.

– Мы сможем вернуться в тот же день, – увлеченно произнес Манфред. – Мы пойдем вместе, Ульрика, даже если Янек не расположен к охоте. Командовать кораблем может капитан Арфлейн…

Арфлейн сидел с хмурым видом.

– Лорд Ульсенн выбрал верное слово – безрассудство. Яхта – женщина на борту – китовая охота. Я не возьму на себя такую ответственность. Советую вам забыть эту идею. Достаточно одному быку свернуть в сторону, и наш корабль будет разбит в считанные секунды!

– Не будьте таким пессимистом, капитан, – усмехнулся Манфред. – Так или иначе, но Ульрика пойдет с нами. Верно, Ульрика?

Женщина легко повела плечами.

– Если только Янек не возражает.

– Я возражаю, – ответил Ульсенн.

– Вы правы, отговаривая ее от этого предприятия, – произнес Арфлейн.

Ему не хотелось выступать на стороне Ульсенна, но в данном случае это был его долг.

Сверкнув глазами, Ульсенн выпрямился.

– Но если ты хочешь отправиться на охоту, Ульрика, – произнес он, сурово глядя на Арфлейна, – можешь сделать это.

Арфлейн посмотрел Ульсенну в глаза.

– В таком случае я чувствую, что кораблем должен командовать достаточно опытный человек. Я сам поведу его.

– Ты можешь пойти с нами, кузен Янек, – шутливо вставил Манфред. – Это твой долг перед нашими людьми. Они будут уважать тебя еще больше, увидев, что ты смело смотришь в лицо опасности.

– Меня не волнует, что ты думаешь, – произнес Ульсенн, бросая взгляд на юношу. – Я не боюсь опасностей, но сейчас я занят. Кто-то должен заниматься делами твоего дяди, пока он болен!

– Ты потеряешь всего один день, – уже открыто усмехался Манфред.

Ульсенн замер, мучительно отыскивая решение. Наконец он встал, так и не закончив завтрак.

– Я обдумаю это, – произнес он, выходя из комнаты.

Поднялась и Ульрика Ульсенн.

– Ты умышленно расстроил его, Манфред. Ты оскорбил его и поставил в неловкое положение капитана Арфлейна. Ты должен извиниться.

Манфред дурашливо поклонился Арфлейну.

– Извиняюсь, капитан.

Арфлейн задумчиво смотрел на прекрасное лицо Ульрики Ульсенн. Покраснев, она вышла из комнаты вслед за мужем.

Как только за ней закрылась дверь, Манфред расхохотался.

– Простите меня, капитан. Янек такой напыщенный тип, что Ульрика ненавидит его не меньше, чем я. Но она так верна ему!

– Редкое качество, – сухо обронил Арфлейн.

– О да! – Манфред поднялся из-за стола. – А сейчас мы встретимся с одним из тех, кто умеет ценить верность.

Головы медведя, моржа, кита и волка украшали стены большой спальни, обтянутые шкурами. В ее дальнем конце стояла высокая и широкая кровать, на которой, закрытый мехами, лежал Петр Рорсейн. Лишь перевязанные руки и несколько шрамов на лице напоминали, насколько он был близок к смерти. Теперь его лицо разрумянилось, глаза блестели, движения были резкими, твердыми. Грива седых волос была тщательно расчесана и падала на плечи. Он отпустил белоснежные усы и бороду. Его тело, насколько мог видеть Арфлейн, наполнилось жизненными соками. О таком быстром и полном воскрешении вряд ли можно было мечтать. Арфлейн приписывал это чудо природному жизнелюбию старика, а не лечению.

– Привет, Арфлейн. Как видите, я узнал вас! – в его богатом звучном голосе не было ни следа былой усталости, – Простите, что встречаю вас таким образом, но эти слюнтяи думают, что я не могу удерживать равновесие. Я потерял ноги – все остальное осталось при мне.

Арфлейн кивнул, против собственной воли отвечая на дружелюбное приветствие старца.

Из угла комнаты Манфред принес ему кресло.

– Садитесь, – пригласил Рорсейн. – Поговорим, оставь нас, Манфред.

Арфлейн сел рядом с кроватью, а Манфред с видимой неохотой вышел из комнаты.

– Мы с вами расстроили планы Ледовой Матери, – улыбнулся Рорсейн, глядя Арфлейну в глаза. – Что вы думаете насчет этого, капитан?

– Человек имеет право пытаться сохранить себе жизнь, пока это возможно, – ответил Арфлейн, – Несомненно, Ледовая Мать не будет возражать, чтобы подождать еще немного.

– Раньше думали, что человек не должен вмешиваться в судьбу жизни или смерти другого человека.

Раньше говорили, что если Ледовая Мать собирается забрать человека в свои владения, никто не имеет права мешать ей. Такова старая философия.

– Я знаю. Возможно, я такой же мягкотелый, как и те, кого я обвинял, когда бывал здесь раньше.

– Вы обвиняли нас, не так ли?

– Я вижу, что вы отвернулись от Ледовой Матери. Я вижу несчастья, постигшие нас в результате этого, сэр.

– Вы придерживаетесь старых идей. Вы ведь не верите, что лед тает?

– Нет, сэр.

Рядом с кроватью стоял небольшой столик. На нем находились большая коробка с картами, письменный прибор, кувшин с хессом и бокал. Рорсейн потянулся к бокалу. Опередив его, Арфлейн наполнил бокал хессом и протянул старику. Поблагодарив, Рорсейн задумчиво смотрел на Арфлейна.

Арфлейн ответил ему смелым взглядом. Он верил, что может понять этого человека. В отличие от остальных членов этой семьи, он не вызывал в Арфлейне чувства беспокойства.

– Мне принадлежит много кораблей, – прошептал Рорсейн.

– Я знаю. Гораздо больше, чем ходит под парусами.

– Еще один факт, вызывающий ваше неодобрение, капитан? Большие клипера на приколе. И все же, я уверен, вы сознаете, что если я задействую их в охоте и торговле, то в течение десяти лет остальные города впадут в нищету.

– Вы великодушны.

Арфлейн удивился такой заботе о благополучии других городов, казалось, это не вязалось с характером старика.

– Я мудр, – Рорсейн сделал движение неперевязанной рукой. – Фризгальту, как и вашему городу, нужна конкуренция. Мы тоже слишком жирные, слишком мягкотелые, слишком слабовольные. Полагаю, вы согласны со мной?

Арфлейн кивнул.

– Так обстоит дело, – вздохнул Рорсейн. – Как только город забирает власть над остальными, он начинает приходить в упадок. Ему не хватает стимула для действий. Мы достигли цели: здесь, на плато Восьми Городов, ничто не подстерегает нас. Я предвижу, что вскорости всех нас ждет смерть, Арфлейн.

Арфлейн пожал плечами.

– Такова воля Ледовой Матери. Рано или поздно это должно случиться. Я не уверен, что во всем разделяю ваши взгляды, но я знаю, что чем нежнее становится человек, тем меньше у него шансов выжить…

– Если природные условия меняются, меняются и люди, – тихо проговорил Рорсейн. – Наши ученые утверждают, что уровень льда понижается, климат становится все мягче год от года.

– Однажды я увидел на горизонте большую цепь ледяных гор, – перебил его Арфлейн. – Я был поражен. До этого никогда раньше их не было на этом месте, в частности таких, которые стояли вершиной вниз, основанием упираясь в облака. Я начал сомневаться в своем знании мира. Вернувшись домой, я рассказал об этом. Они посмеялись и сказали, что я видел мираж – игру света, что если я вернусь туда на следующий день, эти горы исчезнут. На следующий день я поехал туда. Горы исчезли. Тогда я понял, что не всегда можно доверять собственным чувствам, но можно верить тому, что верно во мне самом. Я знаю, что лед не тает. Я знаю, что ваши ученые были, как и я, обмануты миражом.

Рорсейн вздохнул.

– Хотел бы я согласиться с вами, Арфлейн..

– Но вы не согласны. Я не раз встречался с этим доводом.

– Нет, просто мне нужны доказательства либо того, либо другого.

– Доказательства вокруг нас. Природа движется к холоду и смерти. Солнце должно умереть, и ветер унесет нас в ночь.

– Я читал, что уже были периоды, когда лед покрывал землю, но после исчезал, – выпрямившись, Рорсейн подался вперед. – Что вы скажете насчет этого?

– Это было только начало. Два или три раза Ледовая Мать отступала. Но теперь она намного сильнее и терпеливее. Вы знаете ответ, он в ее вере.

– Ученые говорят, что ее власть уходит.

– Это невероятно. Ее власть непреходяща над всем сущим.

– Вы цитируете ее книгу, но у вас нет сомнений.

Арфлейн поднялся.

– Никаких.

– Завидую вам.

– Это уже мне говорили. Здесь нечему завидовать. Возможно, лучше верить в мираж.

– Я не могу верить, Арфлейн, – забинтованной рукой Рорсейн дотронулся до его руки. – Подождите. Я сказал вам, что мне нужны доказательства. Я знаю, где их можно найти.

– Где?

– Там, где побывали я и мой экипаж. Город – много месяцев пути отсюда к далекому северу. Нью-Йорк. Слышали вы о нем?

Арфлейн рассмеялся.

– Миф. Я говорил о мираже…

– Я видел его, правда, издали. Но у меня нет сомнений в его существовании. Мои люди видели его. У нас кончалось продовольствие, на нас напали варвары. Нам пришлось повернуть, не дойдя до него. Я планировал вернуться туда всем флотом. Я видел Нью-Йорк, место, где расположена резиденция Ледовых Духов. Город Ледовой Матери, город чудес. Я видел его здания, поднявшиеся в небо.

– Я знаю историю. Город был затоплен водой, а впоследствии заморожен, полностью сохранившись подо льдом. Невозможная легенда. Я могу верить в учение Ледовой Матери, милорд, но я не настолько суеверен…

– Это правда. Я видел Нью-Йорк, его башни над ровным льдом. Никто не знает, как глубоко они уходят вниз. Возможно, именно здесь находятся апартаменты Ледовой Матери. Возможно, это миф… Но если город сохранился, то сохранилось и его знание. Так или иначе, Арфлейн, доказательства, о которых я говорил вам, находятся в Нью-Йорке.

Арфлейн был сбит с толку, возможно, лихорадка еще не оставила старика.

Казалось, Рорсейн угадал его мысли. Засмеявшись, он взял в руку коробку с картами.

– Я в своем уме, капитан. Всё находится здесь. На хорошем корабле – лучшем, чем тот, на котором шел я – можно достичь Нью-Йорка и открыть правду.

Арфлейн снова сел.

– Как разбился первый корабль?

Рорсейн вздохнул.

– Серия неудач – ледяные заторы, дрейфующие горы, нападение, кита и варваров. В конце концов, поднявшись на плато Великого Северного Пути, корабль, не выдержав, развалился на куски, убив большинство команды. Остальные отправились пешком к Фризгальту, надеясь встретить на пути корабль. Но мы не встретили его. Вскоре в живых остался лишь я один.

– Таким образом, причиной крушения была неудача?

– Несомненно. Лучшему кораблю повезло бы больше.

– Вы знаете местоположение города?

– Больше того: я знаю дорогу туда.

– Откуда?

– Это было не трудно. Я читал старые книги, сравнивая приведенные там данные.

– И теперь вы хотите привести туда флот?

– Нет, – Рорсейн откинулся на меха. – В таком путешествии я был бы только обузой. В первый раз я ушел тайком, поскольку не хотел распространения слухов, будоражащих народ. Во время стресса такие новости могут нарушить стабильность общества. Я думаю держать это в секрете, пока один из кораблей не побывает в Нью-Йорке, открыв хранящиеся там знания. Я собираюсь послать туда «Ледовый Дух».

– Это лучший корабль Восьми Городов.

– Говорят, корабль хорош настолько, насколько хорош его хозяин, – прошептал Рорсейн. Силы начали покидать его. – Я не знаю лучшего мастера, чем вы, капитан Арфлейн. Я верю вам, и у вас неплохая репутация. – Вопреки собственным ожиданиям Арфлейн не стал сразу отказываться. Он ожидал этого предложения, но не был полностью уверен в ясности рассудка Рорсейна.

Возможно, он видел мираж или цепь гор, выглядевших на расстоянии как город. И все же мысли об Нью-Йорке, о посещении дворца мифической Ледовой Матери и подтверждения его собственных убеждений о нерушимости ледовых законов волновали его воображение. Кроме того, ничто не удерживало его на плато. Этот поиск казался благороднее, чем китовая охота, почти святой миссией. Отправиться на север, к дому Ледовой Матери, идти под парусом долгие месяцы подобно древним мореплавателям в поисках знаний, могущих изменить мир, – это отвечало его романтической натуре… К тому же, под его командованием будет прекраснейший корабль в мире. Он пойдет по неведомым морям изо льда, откроет новые человеческие племена, если рассказы Рорсейна о варварах отвечают действительности. Нью-Йорк, легендарный город, чьи башни возвышаются прямо из ледовой равнины… Но что, если этого нет?! Надо будет идти дальше и дальше на север, в то время, как остальной мир двинется на юг.