Текст книги "Заговор против короны"

Автор книги: Майкл Салливан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

– Конечно, в мельчайших деталях!

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Адриан. – Думаю, королевский зодчий из-за тебя сопьется от безделья.

– А кто будет настоятелем? Алрик уже связался с монастырем Диббена?

– Сегодня утром он отправил туда гонца. Это было одно из его первых деяний на троне. В течение зимы тебя посетят несколько гостей, а весной у вас у всех будет полно работы.

Майрон широко улыбался.

– Так что там с чаем? – спросил Ройс.

– Ах да, простите.

Он бросился наливать воду в чайник, но тут же застыл на месте. Когда он обернулся к ворам, от его улыбки не осталось и следа.

– Я бы очень хотел вернуться домой и отстроить его заново. Но… – Майрон замолчал.

– В чем дело?

– Что, если имперцы вернутся? Если они узнают, что монастырь снова там… Я вряд ли смогу…

– Не бойся, Майрон, – сказал Адриан. – Этого не случится.

– Почему вы так уверены?

– Поверь мне, имперцы в Меленгар больше не сунутся, – заверил Ройс монаха.

Улыбающийся вор так живо напомнил Майрону голодного кота, что он порадовался тому, что сам он, слава Марибору, не мышь.

Все вокруг было покрыто белым снегом. В эти предрассветные часы в Нижнем квартале обычно царила мертвая тишина. Единственное, что ее теперь нарушало, это глухой стук копыт. Двое всадников медленно ехали вверх по улице в направлении «Розы и шипа».

– Как у тебя с деньжатами, Адриан? – спросил Ройс.

– На мелкие расходы хватит. Остальное оставь у Гвен. Что у нас с финансами?

– Весьма недурно. У нас пятнадцать золотых монет за возврат писем Аленды и двадцать от Баллентайна за первое похищение тех же писем, плюс сотня от ДеВитта и сотня от Алрика. Знаешь, надо бы разыскать ДеВитта и хорошенько отблагодарить его за тот заказ с мечом, – недобро усмехнулся Ройс.

– А ты уверен, что с Алриком мы поступили честно? – задумчиво спросил Адриан. – Должен признаться, этот малый начал мне нравиться, и мне неприятно думать, что мы содрали с него две шкуры подряд.

– Ничего подобного. Сотню золотых монет от Аристы мы получили за то, что доставили ее братика в Гутарию, – напомнил Ройс. – А монастырь – награда за спасение его сестры. Мы не требовали ничего, на что Алрик не согласился бы с самого начала. К тому же он сам говорил, что мы можем просить у него все, что угодно. А значит, мы вполне могли бы потребовать от него земель и титулов.

– Так, может, зря не попросили?

– Ха-ха, ты что же, хотел стать графом Блэкуотером?

– Было бы неплохо, – сказал Адриан, выпрямляясь в седле. – А ты был бы печально известным маркизом Мельборном.

– Почему это печально известным?

– А ты предпочитаешь называться отъявленным? Или, может, гнусным?

– А почему бы не возлюбленным?

И они расхохотались.

– А может, надо было потребовать от нашего вседобрейшего короля отдельной платы за избавление от Трамбула. Как ты считаешь, Адриан?

– Поздно, приятель, все надо делать вовремя.

Ройс разочарованно вздохнул.

– Ну, я бы не сказал, что Алрик сильно на нас потратился, учитывая все произошедшее. К тому же мы все-таки воры, а не какие-то там аристократы. Но в любом случае главное то, что этой зимой нам не придется голодать.

– Да, в этот раз мы были на редкость запасливы.

– Может, весной займемся рыбной ловлей, как ты хотел?

– Я думал, ты мечтаешь о винодельне.

Ройс неопределенно пожал плечами:

– Ладно, ты пока подумай над этим, а я поеду разбужу Изумруд. Сообщу ей, что я вернулся. Сегодня слишком холодно, чтобы спать в одиночку.

Миновав трактир, Ройс спешился возле Медфордского дома. Он так долго стоял, глядя на окно наверху, что у него начали замерзать ноги.

– Надеюсь, ты не собираешься торчать здесь всю ночь? – спросила Гвен, выходя на порог. Она была полностью одета и выглядела прекрасной, как никогда. – Здесь ужасно холодно.

Ройс хитро улыбнулся:

– Так, значит, ты все-таки меня ждала?

– Ты ведь говорил, что вернешься сегодня.

Ройс снял с лошади тяжелую чересседельную сумку и подошел к ступеням входа.

– Здесь деньги, – сказал он, опуская сумку к ее ногам. – Хочу оставить тебе на хранение.

– Так вот почему ты так долго стоял на снегу! Никак не мог решить, стоит ли доверять мне свои деньги?

Эти слова его больно ранили.

– Ничего подобного и в мыслях не было! – горячо возразил он.

– Тогда в чем дело?

Ройс долго колебался, прежде чем ответить:

– Скажи честно, что ты предпочитаешь: чтобы я стал рыбаком или, может быть, лучше виноделом?

– Нет, – ответила она. – Ты мне нравишься таким, какой есть.

Ройс взял ее за руку и с надеждой посмотрел ей в глаза.

– Разве тебе не было бы лучше с каким-нибудь добрым фермером или состоятельным купцом, чем со мной? С кем можно было бы вместе состариться, кто мог бы растить вместе с тобой детей, сидеть дома. И кто никогда не бросит тебя одну, оставив в полном одиночестве.

Гвен неожиданно бросилась к нему на шею и нежно поцеловала.

– Это еще за что? – удивился Ройс.

– Я ведь гулящая, Ройс. Мало есть на свете таких людей, которые считают себя недостойными меня. Я люблю тебя таким, какой ты есть, и всегда буду любить, не важно, какой путь ты изберешь. Будь моя воля, ты бы в этом не сомневался.

Он ласково ее обнял, и Гвен крепко прижалась к нему.

– Я по тебе скучала, – прошептала она.

Арчибальд Баллентайн проснулся как от удара и сел на кровати. Он с трудом вспомнил, что заснул в Серой башне своего замка, и огляделся по сторонам. Огонь в камине почти погас, и в комнате стало холодно. Было темно, но мигавшие в золе красноватые угольки еще давали немного света. В воздухе стоял странный, неприятный запах. Какая-то тяжесть давила ему на колени. В темноте он никак не мог понять, что это такое. Большое круглое, напоминает дыню, завернутую в лоскут ткани. Он встал, переложил предмет на стул и направился к ширме, за которой лежали дрова. Затем взял из дровяной кладки два полена и положил их на тлевшие в камине горячие угли. Поворошил золу кочергой и раздул огонь. Вскоре комната снова наполнилась светом.

Отложив кочергу, Арчибальд задвинул ширму и отряхнул руки. Повернулся рассмотреть предмет, который положил на стул, и тут же в ужасе отпрянул.

На стуле лежала голова покойного эрцгерцога Меленгара! Тряпка, в которую она была завернута, наполовину сползла, и из-под нее показалось то, что когда-то было лицом Перси Браги. Глаза на нем въямились и так закатились под лоб, что видны были одни только глазные белки. Пожелтевшая, отвердевшая кожа сморщилась. В открытом рту копошились черви. Из-за этого казалось, что язык у Браги шевелится, как будто он и после смерти пытается что-то сказать.

От омерзения у Арчибальда резко подступила к горлу тошнота. Он был слишком напуган, чтобы кричать. Озираясь в поисках незваных гостей, он заметил на противоположной стене написанную кровью огромную, в целый фут высотой, надпись:

ОТНЫНЕ ТЕБЕ НАВСЕГДА ЗАКАЗАН ПУТЬ В МЕЛЕНГАР.

ТАКОВ ПРИКАЗ КОРОЛЯ

И НАШ ТОЖЕ.