Текст книги "Заговор против короны"

Автор книги: Майкл Салливан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– И что же это?

– Делать, как говорит волшебник.

Они посмотрели вниз на колдуна, который все так же невозмутимо восседал на своем стуле. Его мерцавшая синим светом мантия вдруг стала совсем темной. Адриан подозвал Алрика и Майрона и посвятил их в планы Ройса.

– А не может ли статься, что это очередная ловушка? – тихо спросил Алрик. – Ведь секретарь на входе предупреждал нас не делать ничего из того, что он предложит.

– Вы имеете в виду того милого бородача, который уничтожил мост, по которому мы пришли, и не желает нас выпускать? – полюбопытствовал Ройс. – Не вижу другого выхода, но если у вас есть какие-либо предположения, я готов их выслушать.

– Я хочу снова услышать стук моего сердца, – сказал Майрон, прикладывая ладонь к груди. Выглядел он так, словно его тошнило. – Это очень страшно. Я чувствую себя так, будто на самом деле умер.

– Что скажете, ваше величество?

Алрик недовольно посмотрел на вора и мрачно произнес:

– Хочу поставить тебя в известность, что как королевский телохранитель ты никуда не годишься.

– Я всего лишь первый день в должности, – с чувством собственного достоинством возразил Ройс.

– А я уже застрял в тюрьме, где остановилось время. Даже представить боюсь, что произошло бы, будь в твоем распоряжении неделя.

– Могу только повторить, я не вижу другого выхода, – сказал Ройс, обращаясь к товарищам по несчастью. – Либо мы делаем, как предлагает волшебник, в надежде, что он нас отсюда вытащит, либо нам придется смириться с перспективой провести здесь вечность, слушая это кошмарное пение.

Адриан знал, что если ему придется и дальше слушать эту ужасную погребальную музыку, больше похожую на вопли, он рано или поздно сойдет с ума. Он пытался не обращать на нее внимания, но, как и Майрону, она навевала ему тоскливые воспоминания о разных местах и людях. Адриан видел разочарованное лицо отца, когда он сообщил, что станет военным, видел задыхающегося, окровавленного тигра, умирающего медленной смертью, и слышал хор сотен голосов, монотонно повторяющих имя: «Галенти!» Он принял решение. Нет ничего хуже пребывания здесь.

Ройс поднялся со скамьи и вернулся к балюстраде, за которой терпеливо ожидал их решения волшебник.

– Полагаю, если мы поможем тебе бежать, ты поспособствуешь, чтобы мы тоже выбрались отсюда?

– Истинно так.

– И нет никакого способа проверить, говоришь ли ты сейчас правду?

– Увы, нет, – сочувственно улыбнулся волшебник.

Ройс тяжело вздохнул и спросил, что им надо сделать.

– Самую малость. Ваш принц, сей своенравный новоиспеченный монарх, всего лишь должен прочесть небольшое стихотворение.

– Стихотворение? – Алрик отодвинул плечом Адриана и встал у балюстрады рядом с Ройсом. – Какое еще стихотворение?

Колдун встал и отодвинул стул, под которым обнаружились четыре двустишия, нацарапанные прямо на полу.

В кругу света Адриан увидел ярко освещенные строки:

 
Имперский советник, маг Эсрахаддон,
Был несправедливо свободы лишен.
 
 
Как воин-хранитель земли королей
И лорд-повелитель волшебных ключей.
 
 
Я дверь отворить в подземелье пришел,
Чтоб сей прекратить вековой произвол
 
 
По праву рожденья. Указ возглашен:
Отныне свободен маг Эсрахаддон.
 

– Удивительно, какую красоту может даровать время, – с гордостью произнес волшебник. – Поспеши произнести сии слова, мой дражайший король, и да будет так.

– Этого не может быть! – недоверчиво возразил Алрик. – Ты же говорил, что магия здесь не действует.

– Верно, но ты и не маг. Ты всего лишь даруешь свободу узнику как сюзерен по праву законного наследования коронных земель. Древние законы, возникшие еще до зарождения Меленгара, основаны на преемственности королевской власти. Оные законы определяют, кто право имеет в свое время и в свой черед получить корону. Здесь и сейчас им являешься ты, законный властитель сих земель. Следовательно, тебе дано право открывать любые замки, ибо здешние засовы выкованы из магических слов, кои с течением времени переменили свое значение. Сия темница, воздвигнутая на земле, некогда принадлежавшей могучей империи, в отсутствие павшего императора преклонила колени пред патриархом церкви Нифрона. И хотя в стенах этих ни единая песчинка в часах времени не упала, отмечая его ход, снаружи громы войны никогда не смолкали. Наверху маршировали армии, правители делили эту землю, раздирая империю во имя исполнения своих прихотей. И на этих кровавых холмах родился в жестоких битвах Меленгар, суверенное королевство под властью благородного короля. Права, некогда составлявшие привилегию митроносцев, ныне перешли к тебе. Ты, славный король Меленгарский, обладаешь властью и вправе исправить зло, давным-давно преданное на земле забвению. Прах девяти столетий помутил разум тюремщиков моих, и они разучились читать свои же собственные руны!

Адриан услышал донесшийся издалека скрежет камня о камень: за пределами Черной башни открывалась гигантская дверь.

– Изреки сии словеса, мой повелитель, и ты покончишь с девятисотлетним несправедливым заточением.

– И что нам это даст? – возмущенно воскликнул Алрик. – Здесь полно стражников. Как это поможет нам выбраться?

Волшебник оживленно улыбнулся:

– Произнесенные устами твоими слова разрушат зачарованную ограду и позволят мне вновь свободно применять искусство магии.

– А если ты вернешь себе способность колдовать и исчезнешь, что тогда?

Грохот сапог уже долетал со стороны моста, который, очевидно, снова появился над бездной. Адриан взбежал по лестнице на галерею и заглянул в арку.

– Стражники на подходе! – встревожился он. – Вид у них не слишком благостный.

– Если вы намереваетесь это сделать, стоит поторопиться, – сказал Ройс Алрику.

– Они обнажили мечи! – еще громче крикнул Адриан. – Плохо дело!

Алрик смерил волшебника пристальным взглядом:

– Я хочу, чтобы ты сначала дал слово, что не скроешься без нас.

– С превеликой радостью, мой господин, даю слово, – торжественно произнес колдун и склонился в почтительном поклоне.

– Надеюсь, все получится, – недовольно буркнул Алрик и начал вслух читать начертанные на полу строки.

Ройс бросился к Адриану, который уже занял удобную позицию у выхода из арки. Узкий проход лишал стражников преимуществ, которые давало им численное превосходство. Ройс остановился чуть поодаль за ним. Оба вора одновременно выхватили клинки, готовясь к отражению неминуемой атаки. Галерею штурмовало по меньшей мере двадцать человек. Адриан видел их глаза. Их выражение было ему хорошо знакомо. Он участвовал во многих сражениях и знал, как выглядят в такие мгновения лица солдат. Он много раз читал в их глазах ненависть, страх, безрассудство, даже безумие. То, что он увидел сейчас, была ярость – слепая, безудержная ярость. Адриан перевел взгляд на предводителя нападавших, оценивая его поступь, чтобы угадать, на какую ногу он перенесет вес, когда станет атаковать. Одновременно он отслеживал движения человека, шедшего за ним. Просчитав атаку, он изготовился к бою, выставив оба своих клинка перед собой, но наступавшие вдруг застыли на месте как вкопанные. Адриан ждал нападения, все так же держа мечи наготове, однако стражники явно не спешили наступать.

– Ступайте за мной, – раздался у него за спиной голос Эсрахаддона.

Адриан резко обернулся и увидел, что волшебник уже не сидит на стуле. Он с невозмутимым видом миновал Адриана и пошел дальше, лавируя между оцепеневшими солдатами.

– Идемте же, – повторил Эсрахаддон, оглядываясь.

Весь отряд без лишних слов последовал за волшебником в светящейся мантии, и тот повел их за собой по восстановленному мосту. Кругом было непривычно тихо. Только теперь Адриан понял, что музыка стихла. Тишину нарушал только стук их каблуков по каменному полу.

– Да не тревожит вас опасное прошлое, однако и медлить нам не можно. Спокойно шествуйте за мной, – ободрил их Эсрахаддон.

Все четверо молча подчинились. Чтобы миновать секретаря, который стоял у гигантской двери, тревожно вглядываясь в темноту, им пришлось пройти всего в нескольких дюймах от него. Стараясь проскользнуть мимо так, чтобы не задеть седобородого старца, Адриан заметил, что его глазные яблоки совершают едва заметные движения. Он замер на месте и шепотом спросил у мага:

– Они могут нас видеть или слышать?

– Нет, для них вы всего лишь едва ощутимое дуновение прохладного ветерка.

Колдун долго вел их по бесчисленным коридорам, уверенно выбирая повороты, пересекая мосты и поднимаясь или спускаясь лестницам.

– А что, если мы умерли? – прошептал Майрон, пристально глядя на каждого попадавшегося им на пути застывшего стражника. – Может, все мы теперь мертвы? Похоже, что мы уже призраки.

Адриан подумал, что Майрон, возможно, в чем-то прав, ведь кругом стояла такая странная, поистине гробовая тишина. Легкая поступь волшебника и развевавшиеся полы его мантии, излучавшей теперь серебристое сияние, более яркое, чем свет любого фонаря или факела, только подчеркивали нереальность происходящего.

– Нет, это просто невозможно! – воскликнул Алрик, обходя застывших, как статуи, стражников в черных доспехах, которые стерегли подходы к третьему мосту. – Что происходит?! – обратился он к колдуну. – Это твоих рук дело?

– Так действует итиналь.

– Что это такое?

– Волшебная шкатулка. Не каждому смертному по силам бремя управления временем, ибо поле его слишком обширно, а возможности человека ограниченны. Однако и мировой хаос можно победить, если усилить воздействие в узко ограниченном пространстве. Мои собратья в далеком прошлом, укрощая магию и время, покрыли сии стены сложными заклинаниями. Однако мне достаточно было изменить всего лишь одно волоконце в этом заколдованном полотнище, чтобы нас выбило из состояния магического равновесия.

– Хорошо, стражники нас не видят, но это не объясняет, почему они неподвижно стоят на месте, – сказал Адриан. – Мы освободили вас, и все вместе исчезли. Почему нас никто не ищет? Разве они не должны были запереть все входы и выходы, чтобы поймать нас в ловушку?

– В пределах этих стен течение времени остановлено для каждого, кроме нас.

– Ты все вывернул наизнанку! – в сердцах воскликнул Майрон.

Эсрахаддон резко повернулся к нему и окинул оценивающим взглядом:

– В третий раз ты изумляешь меня. Как, говоришь, твое имя?

– Он ничего такого не говорил, – ответил за него Ройс.

– Ты не доверяешь людям, друг мой в черном капюшоне? Что ж, весьма похвально. Имея дело с магами и мудрецами, следует сохранять осторожность, – сказал Эсрахаддон и лукаво подмигнул вору.

– Вывернул наизнанку… Что имел в виду Майрон? – спросил Алрик. – Что время остановилось для них, а мы свободны от его воздействия?

– Воистину так. Впрочем, время все еще движется, просто очень медленно. Но им сие неведомо, понеже пребывают они в нем взаперти, задержавшись в потерянном мгновении.

– Теперь я начинаю понимать, почему они тебя так боялись, – сказал Алрик.

– Девять сотен лет провел я в заточении за то, что спас сына человека, коему все мы поклялись служить и коего должны были защищать даже ценой своей жизни. Ничтожно малую плату взимаю я с них, ибо существуют куда более страшные мгновения, каковые можно пережить в заточении.

Добравшись до огромной лестницы, ведущей в главный коридор, они начали долгий изнурительный подъем по каменным ступеням.

– Как тебе удалось сохранить рассудок? – спросил Адриан. – Или время пролетело в одно мгновение, как сейчас для них?

– Время летело, но не столь быстро, когда я измерял его веками. Всякий день я боролся с ним. Тот, кто владеет Искусством, должен иметь терпение. Но случалось и… – Колдун замялся и после короткой паузы добавил: – Кто ведает, что значит сохранить рассудок?

Когда они подошли к коридору с чередой застывших ликов на стенах, Эсрахаддон невольно остановился. Адриан заметил, что он борется с внутренним напряжением.

– В чем дело? – спросил он.

– Застывшие лица принадлежат строителям сего узилища. Я был доставлен сюда, когда воздвигали последнюю стену. Все озеро, подобно ожерелью, окаймлял палаточный городок. Сотни ремесленников с семьями прибыли на зов церковников, желая внести свою лепту в дело отмщения за павшего императора. Таково уж было отношение народа к его императорскому величеству. Все скорбели о его гибели, и немного нашлось бы в великой империи тех, кто не отдал бы с превеликою радостью жизнь за него. Меня заклеймили как предателя, и лишь ненависть читал я в их очах. Они ликовали, строя мне гробницу. – Маг медленно двинулся вперед, разглядывал одно лицо за другим. – Некоторых я узнаю. Здесь каменщики, ваятели, повара и их жены. Страшась, что их уста выдадут страшную тайну, церковники навеки замуровали их в этих стенах. Вот все они пред вами, сии пленники подлой лжи. Сколько же здесь невинно убиенных! Сколько жертв было принесено, чтобы сохранить всего-навсего одну тайну, которой не смогло стереть даже истекшее тысячелетие! – воскликнул он и быстро широким шагом повел их по коридору.

Здесь, в самой темной части тюрьмы, мантия Эсрахаддона сияла еще ярче, чем раньше, делая его похожим на гигантского светящегося мотыля. Вскоре они подошли к преградившей им путь неприступной на вид каменной стене.

– Тут нет никакой двери, – предупредил волшебника Алрик.

Эсрахаддон вздрогнул, словно очнувшись ото сна, и удивленно воззрился на принца:

– Нечто несообразное глаголешь, ибо через сию стену ты вошел сюда. Дверь всего лишь находится в другой плоскости.

Эсрахаддон прошел сквозь стену без малейших сомнений и колебаний, и остальные последовали за ним, не теряя времени…

Яркий солнечный свет погожего осеннего утра едва не ослепил их, когда они преодолели каменную преграду. Синее небо и свежий прохладный ветерок вселили в них не испытанные ранее чувства. Адриан втянул в себя воздух, наслаждаясь запахом травы и опавших листьев. До того как попасть в подземелье, он даже не замечал этого запаха.

– Странно. Кажется, сейчас должна быть дождливая ночь, – заметил он удивленно. – Мы ведь провели там не более нескольких часов, правда?

Эсрахаддон пожал плечами и запрокинул голову, подставляя лицо солнцу. Он дышал полной грудью, наслаждаясь каждым вздохом.

– Неожиданной бывает расплата за изменение времени, – бесстрастно сказал он. – Не разумнее ли спросить, какой ныне день, тот ли самый, следующий или уже третий. Незаметно могли промчаться десятки, даже сотни лет.

Волшебника явно позабавило изумленное выражение, появившееся на лицах его спасителей.

– Не печалуйтесь, – сказал он. – Быть может, миновало всего лишь несколько часов.

– Было бы ужасно потерять столько времени жизни, – сказал Алрик.

– Истинно так, ибо утратил я девять сотен лет. Все, кого я знал, мертвы, империя пала. Бог весть, во что превратился сей мир. Ежели правдивы рассказы сестры твоей, многое в мире переменилось.

– Кстати, – заметил Ройс, – сейчас никто уже не говорит так, как ты. Смешно звучат все эти твои сие, ужель, а уж тем более истинно так.

Волшебник обдумал его слова и кивнул:

– В мое время разные сословия изъяснялись различно… По вашим речам я сужу, что вы низкого происхождения, а король малообразован.

Алрик оскорбленно посмотрел на него.

– Это ты странно выражаешься, а не мы! – возмутился он.

– Возможно. В таком случае я должен буду обучиться вашему языку, даже если он груб и ложен.

Адриан, Ройс и Майрон принялись седлать лошадей, которые стояли там же, где они их оставили. Майрон улыбался, явно радуясь, что вернулся к животным. Он гладил их и увлеченно расспрашивал Адриана, как затягивать подпругу.

– У нас нет свободной лошади, а с Адрианом уже едет Майрон, – сказал Алрик, глянув на Ройса, который явно не собирался предлагать свои услуги. – Что ж, видимо, Эсрахаддону придется ехать на лошади вместе со мной.

– Нет надобности, ибо я отправлюсь своей дорогой.

– Ничего подобного, – возразил принц Алрик. – Ты едешь со мной. Нам о многом надо поговорить. Ты был советником императора, ты явно одарен и мудр. Мне очень нужен кто-то вроде тебя. Будешь моим королевским советником.

– Нет, сие… – Эсрахаддон вздохнул и продолжил: – Нет, может быть, это покажется тебе странным, но я бежал не для того, чтобы разводить руками твои ничтожные беды. Есть у меня куда более важные дела, и слишком долго я был отстранен от них.

– Какие у тебя могут быть дела девятьсот лет спустя? – изумленно спросил принц. – Только не говори, что тебе нужно домой кормить скотину. Если дело в вознаграждении, я оплачу твой труд, ты будешь жить в такой роскоши, какую я только смогу себе позволить. Если ты думаешь, что где-то тебе будет лучше, то лишь Этельред Уоррикский сможет предложить тебе столько же, сколько я, но поверь мне, ему ты служить не захочешь. Он убежденный имперец и верный сторонник церкви.

– Я не ищу вознаграждения.

– Неужели? Посмотри на себя, ты гол как сокол – ни еды, ни крыши над головой. Думаю, тебе не стоит отказываться от моего предложения. Кроме того, ты должен помочь мне хотя бы из чувства благодарности.

– Благодарности? Неужто значение оного слова тоже переменилось? В мое время это означало признательность за услугу.

– Так и есть. Я спас тебя. Освободил из заточения.

Эсрахаддон насмешливо изогнул бровь.

– Неужели тобой двигало единственно желание оказать мне услугу? – спросил он принца. – Позволь усомниться. Ты освободил меня, дабы… Чтобы спастись самому. Тебе я ничего не должен, а коли и был, то уже отплатил сторицей, помогши выбраться из тюрьмы.

– Но я пришел сюда только для того, чтобы заручиться твоей поддержкой. Я наследую трон, передающийся по праву крови! Меня похитили и таскали по всему королевству, вот как я провел первые дни своего монаршего служения. Я все еще не знаю, кто поднял руку на моего отца и как найти убийц. Мне очень, очень нужна твоя помощь. Тебе, должно быть, известны сотни тайн, о которых величайшие умы современности даже не подозревают…

– Не сотни, но тысячи, но с тобой я все же не пойду. Твоя забота – укреплять королевство, у меня же иная дорога.

Алрик покраснел от возмущения:

– Я требую, чтобы ты пошел со мной и занял пост моего советника. Я не могу позволить тебе уйти в неизвестном направлении. Кто знает, какой вред ты можешь причинить. Ты опасен.

– Истину молвишь, дражайший принц, – насмешливо согласился волшебник, однако тон его сделался более серьезным: – Посему позволь дать тебе даровой совет: никогда не используй применительно ко мне слово требую. Тебе предстоит бороться всего лишь с небольшим ручейком, не навлекай на себя потопа.

Изумленный такой неожиданной отповедью, Алрик побледнел и чуть было не задохнулся от негодования.

– Интересно, как скоро церковники начнут тебя искать? – как бы невзначай спросил Ройс.

– Что… – Волшебник запнулся и после паузы продолжил: – Что желаешь ты этим сказать?

– Погрузить тюрьму в безвременье – это все равно что ее замуровать. Ловко придумано, и никто не узнает о твоем побеге. А что, если, вернувшись в город, мы начнем болтать, что нам удалось помочь тебе бежать? Представь себе, какой шум поднимется, – сказал Адриан.

Волшебник смерил его подозрительным взглядом:

– Следует ли мне понимать твои речи как угрозу?

– С чего бы вдруг? Как тебе известно, я к этому не имею никакого отношения. К тому же я не настолько глуп, чтобы угрожать колдуну. Но вот наш король не столь сообразителен. Вполне возможно, что он в первом же трактире после кубка доброго вина пустится в воспоминания о своих приключениях. Дворяне так частенько поступают. – Эсрахаддон покосился на Алрика, которого на сей раз бросило в краску. – Дело в том, что мы прошли весь этот путь, чтобы выяснить, кто убил отца Алрика, но сейчас нам известно не намного больше, чем в начале.

Эсрахаддон снисходительно усмехнулся.

– Будь по-вашему, – сказал он примирительным тоном и обратился к принцу: – Поведай мне, как погиб твой отец.

– Его ударили кинжалом, – пояснил Алрик.

– Каков был оный нож?

– Обыкновенный рыцарский рондель. Примерно такой длины. – Алрик развел ладони на расстояние фута друг от друга. – С круглой гардой и таким же навершием рукояти.

Эсрахаддон удовлетворенно кивнул и задал следующий вопрос:

– Где его ударили?

– В королевской часовне.

– Куда пришелся удар?

– В спину, слева сверху, кажется.

– В часовне имеются окна или другие двери?

– Нет.

– Кто обнаружил тело?

– Эти двое. – Алрик кивнул в сторону Ройса и Адриана.

Волшебник с ироничной улыбкой покачал головой:

– Нет, помимо них, кто объявил о смерти короля? Кто поднял тревогу?

– Уайлин, капитан моей стражи. Он очень быстро задержал их на месте преступления.

Адриан вспомнил ночь, когда был убит король Амрат.

– Нет, не так. Там был гном. Должно быть, он как раз зашел за угол, когда мы выходили. Наверное, увидел тело короля на полу и закричал. Солдаты появились сразу после этого. Надо сказать, все произошло на удивление быстро.

– Да, там был Магнус, – подтвердил Алрик. – Он уже много месяцев проводит в замке строительные работы.

– А вы, как гном шествует по коридору, видели? – спросил волшебник.

– Нет, – ответил Адриан.

Ройс тоже отрицательно покачал головой.

– А проникнув в часовню, узрели вы тело короля?

Ройс и Адриан снова высказались в отрицательном смысле.

– Вот вам и разгадка, – заявил волшебник с таким видом, словно ему все стало предельно ясно.

Все четверо в растерянности уставились на него. Эсрахаддон пояснил:

– Амрата убил гном.

– Это невозможно, – возразил Алрик. – Мой отец был высокого роста, а кинжал вонзили сверху. Гном никак не мог ударить его в верхнюю часть спины.

– Отец твой, как и любой набожный король в своей часовне, преклонил колени и опустил голову. Гном убил его во время молитвы.

– Но дверь была заперта изнутри, когда мы к ней подошли, – возразил Адриан. – А кроме короля, в комнате больше никого не было.

– Точнее сказать, вы никого там не заметили. Была ли в часовне за алтарем ниша?

– Да, была.

– Вот видите, тысячу лет назад они тоже были в таких святилищах, ибо всякая вера требует постоянства. Вероятно, ниша была слишком тесна для человека, но гном в ней с легкостью мог поместиться. Убив короля, он запер дверь и подождал, пока вы два обнаружите тело… – Эсрахаддон вдруг задумался на мгновение и после паузы продолжил: – Как странно звучит: вы два вместо вы двое. – Он печально покачал головой. – Если такова судьба языка, страшусь узнать судьбу всего прочего. Так или иначе, дверь была заперта, посему ночной страж или уборщик не могли обнаружить тело слишком рано. Лишь очень умелый вор мог бы туда войти, и я полагаю, это был хотя бы один из вас. – Колдун окинул Ройса проницательным взглядом и пояснил свою мысль: – Когда вы покинули часовню, гном выбрался из-за алатаря, открыл дверь и поднял тревогу.

– То есть гном – лазутчик церковников?

– Нет, совсем не обязательно. – Волшебник вздохнул, теперь уже с явным раздражением. – Гномы никогда не используют простых кинжалов, а их обычаи изменяются еще медленнее, чем церковные обряды. Кинжал дал ему тот, кто нанял. Найдите хозяина клинка, и вы узнаете имя истинного убийцы.

Все четверо застыли, удивленно глядя на волшебника.

– Невероятно, – произнес Алрик.

– Нет, это не так сложно. – Волшебник показал кивком на скалу, из которой они вышли, и пояснил: – Бежать из тюрьмы было тяжело. Говорить с вами тяжело. Выяснить, кто убил короля Амрата, было…

– Хочешь сказать, просто? – перебил его Адриан.

– Как просто может быть противоположностью тяжело? Это не имеет смысла.

– Тем не менее так и есть, – пожал плечами Адриан.

Эсрахаддона это замечание, казалось, немного расстроило:

– Увы, это все, чем я могу помочь. Засим позвольте откланяться, у меня дела. Достаточно ли моих объяснений, чтобы предотвратить лишние разговоры обо мне?

– Даю слово, – сказал Алрик, протягивая руку для пожатия.

Волшебник посмотрел на раскрытую ладонь принца и улыбнулся.

– Довольно мне твоего слова, – сказал он, поворачиваясь, и зашагал вниз по склону, даже не помахав рукой на прощание.

– Ты пойдешь пешком? Отсюда до любого места далековато, – крикнул ему вслед Адриан.

– Просто мечтаю снова отправиться в долгие странствия, – ответил волшебник, не оглядываясь.

Дойдя до поворота древней дороги, он окончательно скрылся из виду.

Оставшиеся члены отряда сели на своих лошадей. Майрон чувствовал себя уже куда увереннее и спокойно забрался в седло позади Адриана. Он даже не стал держаться за него, пока они не начали спускаться в ущелье. Адриан надеялся догнать Эсрахаддона, однако когда они выехали на дно ущелья, впереди никого не было видно.

– Ну и бестия, – сказал Адриан, продолжая высматривать волшебника. – Первый раз встречаю такого, как он.

– А как он ловко выбрался из темницы! – восхищенно заметил Ройс. – Может, зря мы его выпустили? Чует мое сердце, добром это не кончится.

– Вот почему императору сначала так везло с таким-то помощником, – мрачно сказал Алрик, наматывая поводья на кулак. – Хотя наверняка это стоило ему немалых душевных затрат и нервов. Знаете, я нечасто подаю руку, но когда это случается, рассчитываю, что ее примут. Считаю его поведение на редкость оскорбительным.

– Я не уверен, что отказ пожать вашу руку был с его стороны проявлением неучтивости. По-моему, он просто не мог пожать вам руки, – сказал Майрон.

– Почему?

– В «Собрании писем Диойлиона» немного говорится о заточении Эсрахаддона. По приказу церковников ему отрубили кисти руки, чтобы ослабить его магические способности.

– Ах, даже так! – воскликнул Алрик.

– Почему-то мне кажется, что этот твой Диойлион плохо кончил… – пробормотал Адриан.

– Не его ли физиономия красуется среди тех ликов на подземной стене? – спросил Ройс и перевел свою лошадь с шага на галоп.