Текст книги "Зло торжествует"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Глава 24

Я протиснулся мимо Джитт и ступенька за ступенькой начал спускаться по лестнице, чувствуя, что меня колотит дрожь. В резком свете ламп, установленных у основания лестницы, красные каменные стены казались розовыми, словно кожа младенца. Левой рукой я прикрывал глаза, а в правой сжимал МР-7. Я держал под прицелом черный квадрат внизу и был готов разнести в клочья все, что появится из коридора, ведущего в глубь горы.

Спустившись пониже, я осознал, что бьющая меня дрожь порождена не только нервным напряжением. Воздух вокруг становился все холод —, нее. Правда, пар изо рта не шел, но это меня не удивляло. В сухом воздухе пустыни туман образуется только при очень низких температурах.

Но и без того мне казалось, что я попал в холодильник. Я припомнил ледяные пещеры в потухших кратерах Северной Аризоны и задумался, не естественного ли происхождения эта каверна. Эту мысль подтверждало и то обстоятельство, что стены ничем не были украшены. Трудно было представить, что Пигмалион смог обойтись без дополнения в виде злобно скалящихся горгулий или обманчиво простых резных украшений. Какими бы одиозными ни казались предпочтения Пигмалиона в смысле материала для работы, все-таки у него была душа художника. И если он оставил эти стены голыми специально, то у него могла быть только одна цель: добиться ошеломляющего контраста между этим колодцем и тем, что он создал в сердце горы.

Как вскоре выяснилось, мои рассуждения оказались верными, хотя это был тот случай, когда сознание своей правоты не приносит радости.

Спустившись до основания лестницы, я вошел в коридор, показавшийся мне довольно тесным и маленьким, хотя какой-нибудь статуе Пигмалиона здесь было бы вполне просторно. Коридор уходил по дуге влево, и за поворотом маячил слабый серебристо-белый свет. Только благодаря ему да еще лампе у основания лестницы темнота в коридоре не была кромешной.

Я повернулся к своим спутникам. Кроули коснулся Джитт и легонько сжал ей плечо. Даже сделав скидку на ее светлую кожу и мертвенный свет в коридоре, я поразился призрачное бледности Джитт. Она привалилась спиной к стене, закрыла глаза и запрокинула лицо к потолку.

– Что с тобой, Джитт? – прошептал я.

Она едва заметно покачала головой и судорожно сглотнула.

– Лестница… Я знаю это место. Я бывала здесь раньше.

Кроули ласково взял ее в лицо в ладони.

– Ты убежала отсюда как жертва, а вернулась избавительницей. Ты выжила и будешь жить.

– Спасибо вам. – Я увидел, как по шее Джитт катится капелька пота. Джитт открыла глаза и кивнула:

– Иди вперед. Койот.

Слова Кроули ободрили и меня. И я, и Джитт, мы оба были творениями Темных Властелинов.

Мы оба бежали от своих бывших хозяев, и из жертв превратились в избавителей. Мы оба дали клятву заставить своих хозяев заплатить за все, что сделали с нами и другими, и, возможно, мы начнем взимать плату прямо за поворотом.

Может быть, я продвигался по коридору не так осторожно, как того требовало благоразумие, но мне казалось, что меня лучше любой брони защищает правота моего дела. Это звучит довольно нелепо; так мог бы выразиться религиозный фанатик, описывающий свой поход на логово порока, но в каком-то смысле я и был новообращенным, проникшим в стан врага своей веры. На краткий миг я почувствовал себя мифическим героем, отправившимся на ратный подвиг, и обитель Зла, с которым я шел сразиться, была совсем рядом, в конце коридора.

В конце концов разница между мифом и историей ужасов – всего лишь вопрос точки зрения.

Коридор переходил в огромную пещеру со сталактитами и сталагмитами, похожими на окаменевшие зубы в челюстях ископаемого животного. В глубоких сводах под потолком пряталась тьма, отдаленные тени намекали на другие залы и коридоры, уводящие в глубь горы. Пол поражал своей гладкостью: так выглядит замерзшая на ветру поверхность озера или миниатюрные волнистые холмики, которые тысячелетиями полировала бегущая вода.

Открывшееся нам зрелище показалось мне удивительно уместным и естественным, за одним маленьким исключением: подобное образование никак не могло возникнуть в сердце горы в пустыне юго-запада.

Лед. На лестнице и в коридоре было так холодно потому, что каждый квадратный фут пещеры покрывала блестящая, сверкающая ледяная оболочка в дюйм толщиной. Огромные, в человеческий рост, сосульки с тонкими, как острие иглы, наконечниками дополняли обширную коллекцию сталактитов на потолке. Их застывшие двойники выглядели, словно саженцы сталагмитов, которые вот-вот поднимутся и расцветут, подобно своим каменным собратьям.

Весь зал был заполнен сидящими, стоящими и полулежащими фигурами, смутно напоминающими человеческие. Сквозь ледяное одеяние, окутывающее каждую фигуру, просвечивала кожа приглушенного телесно-розового оттенка. Ледяные грани придавали этому застывшему народцу вид скульптур какого-нибудь кубиста, терпеливо ждущих, когда этот стиль снова войдет в моду.

Я подобрался к ближайшей фигуре и стукнул прикладом по ледяной оболочке, покрывавшей голову. Лед треснул, а после второго удара большой кусок оболочки отвалился и разбился вдребезги.

Мне удалось очистить ото льда всю правую половину женского лица – осталось лишь несколько кусочков, упрямо цепляющихся за пряди черных волос. Стянув перчатку, я коснулся женщины, но, как и следовало ожидать, окоченевшее тело на ощупь было совершенно безжизненным.

Джитт упала рядом со мной на колени и тоже дотронулась до женщины, потом подняла на меня полные ужаса глаза и закрыла лицо руками. Ее плечи заходили ходуном от рыданий. Я присел рядом и обнял ее, но у меня сложилось впечатление, что она не почувствовала моих объятий и не услышала бы меня, если бы я заговорил.

Кроули склонился над Джитт и покачал головой:

– Несомненно, Пигмалион специально поддерживает здесь низкую температуру. Это замедляет метаболизм его созданий, и таким образом он консервирует их красоту. – Он показал на бриллиантовую сережку в ухе замерзшей женщины. – Не могу поверить, что он был бы так расточителен, если бы хотел их убить.

Я еще раз оглядел ледяную пещеру.

– Если это правда – а, похоже, так оно и есть" – то как он сюда доставляет лед?

Кроули понизил голос до шепота:

– Это высокогорье. Здесь бывают суровые зимы с грозами и буранами. Должно быть, отсюда есть выход на поверхность, и в это отверстие попадает достаточно снега и дождевой воды, чтобы произвести такое количество льда.

– Но что?.. – Вопрос замер у меня на губах – эхо принесло в пещеру чужие голоса. Я увлек Джитт в тень, и Кроули пристроился рядом. По его знаку я пробрался обратно, к низкой стене оледеневших сталагмитов, и, спрятавшись за ними, оглядел зал.

Я увидел двух созданий, почти ничем не отличавшихся от людей. Если не считать сероватого оттенка кожи и заостренных ушей, они выглядели в высшей степени непримечательно. Правда, их наряд придавал им вид персонажей, сбежавших из какого-нибудь второразрядного фильма про пиратов. Для полноты картины одному из них не хватало только повязки на глазу и попугая на плече.

Их появление не слишком меня взволновало, потому что я их узнал. Двоих их сородичей я как-то повстречал в другом районе Аризоны. Этих созданий называли драолингами. Они обитали в соседнем протоизмерении, и немногочисленные храбрецы из их числа отваживались на вылазки в ближайшее протоизмерение, где играли маленькие злые шутки с представителями рода человеческого. Кроули считал, что драолинги стояли за истреблением участников экспедиции Доннера[Наиболее известная экспедиция эмигрантов под руководством братьев Якоба и Джорджа Доннеров, целью которых было отыскать кратчайший путь в Калифорнию через Горы Сьерра-Невады. Экспедиция состоялась в 1946–1947 гг.

Из восьмидесяти девяти участников экспедиции в живых осталось сорок семь человек.], а возможно, и таинственная личность Зодиак[Автор серии убийств в Сан-Франциско в 1969 г. Оставлял криптограммы, разгадка которых, по его утверждению, Должна была раскрыть личность убийцы.], убийца из Калифорнии, тоже был выдуман ими.

Но даже зная об их склонности к отвратительным и жутким забавам, я не встревожился, увидев этих тварей. Я знал, что их легко прикончить и с охотой был готов избавить от них мир.

Всерьез меня обеспокоило создание, стоящее между ними. Его поза была вполне обычной, но что-то в ней резало глаз. Казалось, эта массивная неповоротливая зверюга должна чувствовать себя более непринужденно, опираясь на четыре конечности, а не на две. Ее ссутуленные плечи и словно бы надломленный хребет едва не сбили несколько сталактитов, когда тварь неуклюже двинулась вперед на коротких мохнатых ногах. Все ее тело было покрыто пестрым узором, и только в том месте, где массивная грудь слегка сужалась, переходя в мощную шею, оставалось светлое пятно.

Над плоским черепом торчали остроконечные уши, на морде выделялись выпирающие челюсти и большие глаза, в которых застыло едва ли не невинное выражение. Hoc существу заменяли две треугольные щели. Из открытой пасти торчали острые акульи зубы.

Чудовище занесло здоровенный кулак и с размаху опустило его на застывшее во льду тело.

Грохот удара прокатился по всей пещере. Лед в средней части тела хрустнул, и труп переломился пополам. Два драолинга немедленно ринулись на верхнюю часть тела, словно гиены, увидавшие падаль. Пятнистый монстр схватил за щиколотки нижнюю половину и рванул ноги трупа в разные стороны. Он разорвал труп словно птичью тушку и вгрызся в замороженное бедро.

Одному из драолингов удалось отодрать от туловища руку, и второй кувырком отлетел назад с остальной частью тела. Первый запустил зубы в свою добычу и, жуя, проворчал:

– Как холодная закуска оно ничего, но я предпочитаю еду посвежее.

Второй отломил руку трупа у локтя и стянул мороженую плоть, словно перчатку.

– Согласен. Сейчас подкрепимся немного, а потом подберем что-нибудь еще. Дома разморозим и приготовим как следует.

Чудовище только рыгнуло и выплюнуло берцовую кость.

Я был потрясен и никак не мог избавиться от ощущения нереальности происходящего. Притаившись в темноте искусственной ледяной пещеры, я слушал внеземных существ, обсуждавших гастрономические достоинства человечины, словно люди были выращенным на убой скотом. Любовно вылепленные Пигмалионом образцы физического совершенства превратились в жратву для драолингов.

Этот мимолетный взгляд на внеземную мораль вполне объяснял позицию таких созданий, как Скрипичник и Алмазная Императрица. Они были не только Темными Властелинами – они являлись существами из чужих миров; они не могли воспринимать нас так, как воспринимаем себя мы.

Подобно хищникам, которым никогда не приходит в голову задумываться о чувствах своей добычи, они не признавали за нами никаких прав, не испытывали к нам ни малейшего уважения.

В свете этого открытия поступок Пигмалиона становился еще более ужасным и омерзительным, ибо он добровольно отказался от своей принадлежности к человечеству ради могущества Темного Властелина.

Эти мысли вихрем пронеслись у меня в голове и на какое-то мгновение отвлекли меня от действий. Джитт тем временем не предавалась праздным размышлениям. Краем глаза я увидел, как она выступила на открытое пространство между нашим убежищем и пирующими тварями. Ярость, хлещущая из нее, казалось, могла бы расплавить и лед, и камень под ним, но держалась она с твердостью скалы. Джитт прижала М-17 7 к правому боку и взвела курок. Эхо многократно усилило щелчок, и он прозвучал, как выстрел.

Драолинги с довольными ухмылками подняли на нее глаза.

– Что это у нас здесь? – прошамкал один из них набитым ртом.

Джитт нажала на спусковой крючок с механической четкостью, как будто она и карабин составляли одно целое. Первые три выстрела с грохотом и звоном сбили ледяной футляр со сталагмита.

Пули угодили говорившему в грудь, и большая часть недожеванного мяса вывалилась на пол.

Пули, пройдя насквозь, разорвали драолингу спину, и фонтан алой крови оросил пятнистую шкуру монстра.

Джитт слегка сместила ствол вправо и выпустила следующую серию пуль. Годы тренировок включили в моем мозгу механизм, который с компьютерной четкостью проанализировал ее атаку.

Поскольку Джитт стояла всего в двадцати пяти метрах от мишени, пятидесятишестиграновые разрывные пули, поразившие второго драолинга, летели со скоростью, значительно большей, чем три тысячи двести футов в секунду. На такой скорости они в одно мгновение превратили в крошку все твердое, что встретили на своем пути. Одна впилась драолингу в запястье и оторвала кисть.

Другая угодила в ребра и разорвалась на бессчетные металлические осколки, искромсавшие все внутренние органы и грудную клетку. Последняя ударила драолинга в челюсть, превратив плотоядную ухмылку в черный провал. Голова любителя покушать с хрустом запрокинулась, и тело отлетело в тень.

Джитт прицелилась в пятнистое чудовище. В тот же миг во мне поднялся непонятный протест, который заставил меня крикнуть:

– Нет! Не надо!

Каким-то образом я узнал это существо и повял, что стрелять в него бессмысленно.

Может быть, Джитт не услышала меня, а может, предпочла пропустить мои слова мимо ушей.

Как бы то ни было, ее палец на спусковом крючке карабина напрягся, и пули прочертили сплошную зигзагообразную линию от правого бедра до левого плеча монстра. Существо пошатнулось и плюхнулось на ягодицы, но ни одна пуля не пробила его шкуру.

Завывая от боли и ярости, существо перекатилось вперед и, вонзив черные когти в лед, развернулось к Джитт. Не удостоив его даже взглядом, Джитт высвободила пустую обойму, с щелчком загнала в магазин новую и снова прицелилась.

Не отдавая себе отчета, почему действую таким образом, я рыбкой перемахнул через стену сталагмитов. Я понимал, что мне никоим образом не удастся приземлиться на лед и удержаться на ногах, поэтому даже не стал пытаться. Приземлившись на бедро, я заскользил к Джитт и выбросил вперед правую ногу. Удар сбил ее с ног и отбросил в сторону. Я изогнулся, встал на левое колено и выхватил автоматический пистолет.

Монстр бросился вперед, набирая скорость. Сосульки, свисающие с потолка, вздыбливали шерсть на его спине и каскадом ледышек падали на пол.

Ледяные чешуйки, выдранные ее когтями из пола, взвивались в воздух, словно снег, вылетающий из-под копыт лошади, несущейся галопом по снежному полю. Огромные легкие работали, как кузнечные мехи, и клубы пара от этого живого локомотива летели прямо на меня.

Когда кислый, затхлый запах из пасти чудовища ударил мне в ноздри, какая-то часть моего сознания отметила, что меня должно было бы парализовать страхом. Но другая часть знала, что поддаться страху – значит погибнуть. Даже когда чудовище занесло надо мной лапу с черными граблями когтей, я не сомневался, что одолею его. Я поднял «вилди-вульф» и нажал на спуск.

Пуля вошла в правую ноздрю чудовища, и из его затылка хлынул иссиня-черный фонтан крови. Тварь почти мгновенно остановилась, и огромная лапа превратила в ледяную пыль большой сталактит. Этот удар развернул монстра ко мне.

Распластавшись на полу, я почувствовал, как его ступня прошла в дюйме от моей спины, а потом услышал грохот падения. Чудовище рухнуло на пол, дернулось и затихло.

Перекатившись на спину, я увидел, что Кроули помогает Джитт встать. Она помотала головой и несколько раз моргнула, но других признаков потрясения от пережитого не проявила.

Кроули посмотрел на меня и улыбнулся.

– Знаешь ли, это было чертовски самонадеянно с твоей стороны.

Я нахмурился и убрал «вульф» в кобуру.

– Чепуха. У этой зверюги ноздря размером с пиццу. И слепой бы попал.

– Я знаю. Твое нахальство заключается в другом. – Зеленые глаза Кроули лукаво блеснули. – В том, что ты сделал один выстрел.

Джитт с комичной озадаченностью оглядела свой карабин.

– Почему твоя пуля убила ее, а мои отскочили? – Она на мгновение замялась, потом уточнила:

– Вернее, откуда ты знал, что моя стрельба окажется бесполезной?

Я поднялся без посторонней помощи и скрестил руки на груди.

– Я уже встречал драолингов, и Кроули внушил мне, что они послужили прообразом персонажей некоторых земных легенд. И не только они – еще много созданий из других измерений.

Кроули подмигнул Джитт.

– Большинство героических легенд основаны на реальных схватках с существами из других измерений.

– Откуда-то из моего подсознания всплыло описание огромного неповоротливого чудовища, которое пожирает людей. – Я пожал плечами. – Наверное, холод, лед и, возможно, твое имя сыграли здесь не последнюю роль, вызвав нужную ассоциацию.

Джитт нахмурилась:

– Джитт – датский вариант имени Юдифь…

А, поняла. Грендель.

Я кивнул:

– Толстая шкура гренделя неуязвима для обычного оружия. Я предположил, что носовые перегородки у него не такие крепкие.

– А почему не глаз?

– Веки.

Джитт мрачно кивнула:

– Спасибо, что спас мне жизнь.

Я указал на двух мертвых драолингов:

– А тебе спасибо, что выполнила за меня часть работы.

– Кстати говоря, что мы будем делать с этим? – Кроули обвел рукой пещеру и нахмурился. – Очевидно, Пигмалион не слишком хорошо присматривает за своим хозяйством. Если мне удастся отыскать управляющий механизм межпространственных врат, которыми пользовались драолинги и грендель, я смогу вывести их из строя.

Джитт посмотрела на меня, потом на Кроули:

– Я знаю, шансы ничтожны, но вы разрешите мне поискать других пленников? Может, кто-нибудь из них жив.

– Конечно. Кроули, ты займись межпространственными вратами, а мы с Джитт все здесь осмотрим. – Я пнул ногой тело гренделя. – Ты, случайно, не знаешь измерение, которое дает жизнь этим тварям?

Кроули кивнул:

– Знаю и стараюсь избегать его, но ты хорошо придумал.

– Ладно. Когда закончим, оттащим эту падаль в родное измерение.

Джитт нахмурилась:

– Но ведь его сородичи разозлятся?

– Может быть, – улыбнулся я. – Но это послужит им напоминанием, что на Земле еще жив Беовульф. Я хочу, чтобы они не забывали о нем.

Пусть поймут, что последствия такой забывчивости могут оказаться роковыми.

Глава 25

Поиски выживших пленников оказались бесплодными, и Джитт заметно помрачнела. Она молча, с угрюмым видом выслушала простые наставления Кроули, касающиеся межпространственных переходов, потом помогла нам перетащить тело гренделя в его измерение. Там Кроули при помощи телекинеза повесил труп монстра на дерево, и мы удалились.

Межпространственные врата в поместье Пуллиама Кроули настроил на случайно выбранный режим.

– Для того чтобы врата такого типа могли функционировать, должна существовать связь между ними и вратами на другом конце. Я нарушил эту связь, и теперь их можно открыть, только послав специальный код из других врат. Поскольку я выбрал код случайным образом, вряд ли кому-то удастся его подобрать, чтобы перенастроить врата на нужный режим.

– Значит, никто больше не сможет войти через них?

– Да. Мне вот что показалось странным: до недавнего времени этих врат в поместье не было.

Вероятно, они появились только после того, как Пигмалион покинул свое убежище. – Кроули переплел пальцы и выгнул их мостиком обратной стороной наружу, хрустнув суставами. – Драолинги не обладают большим спектром умений, но создавать импровизированные приспособления, заменяющие межпространственные врата, они мастера. У их поделок очень ограниченные возможности, но для целей драолингов они вполне подходят.

Мы вернулись на Землю и возникли из ниоткуда в моем кабинете в штаб-квартире "Лорики".

– Ты хочешь сказать, что они пользовались своими вратами, а не вратами Пигмалиона?

Кроули расстегнул ремень и положил оружие на стол.

– Я не нашел никаких признаков других врат.

Возможно, Пигмалион просто не знает, как их создавать.

Джитт покачала головой:

– Не может быть. Он же Темный Властелин.

– Правильно, но всего несколько лет назад он был обычным человеком. Возможно, его никогда не учили создавать врата. – Кроули махнул рукой в сторону окна, за которым горели красные предупреждающие огни маглева. – Неро Лоринг построил межпространственные врата, не зная, что это такое. Но он никогда не сумел бы сделать этого, если бы агент Скрипичника не подсунул ему чертежи. Знаниями о технике создания врат располагают очень немногие, и даже у большинства посвященных они слишком поверхностны.

Как правило, их врата – просто кроличьи норы, щунты в соседнее измерение. Полноценные врата с возможностью ввода координат – большая редкость.

Я метнул на него подозрительный взгляд.

– Но мне почему-то все время встречались врата именно этой редчайшей разновидности. В том числе и твои.

Кроули широко улыбнулся:

– Твой опыт нетипичен, потому что ты путешествовал со мной, а я знаю почти все такие врата.

А что до того устройства, которым владею я – кстати, оно очень маленькое и рассчитано на одного-двух человек, – так я заполучил его самым распространенным среди Темных Властелинов способом: я его украл. – Он развел руками. – Да, ты видел множество действующих врат, но есть сотни других, которые попросту бездействуют. У них нет механизмов управления, поэтому они не могут наладить связь ни с какими другими вратами. Если у кого-то есть работающие врата, этот кто-то может выйти на бездействующие и установить с ними связь. Несомненно, так и собирался поступить Пигмалион. Он хотел связать врата, построенные Неро Лорингом в Фениксе, и бездействующие врата, которые нашел где-то еще.

– И чуть не преуспел в этом, черт бы его побрал!

– Да уж. Фокус тут вот в чем: Скрипичник не нашел действующих врат, которые были бы достаточно большими и мощными, чтобы перенести его тушу. Не удалось ему и пересадить органы управления и источник энергии от других врат на свои, бездействующие. Вот он и застрял в своем измерении и будет торчать там, пока мы его не вытащим.

Джитт нахмурилась:

– Мы сняли управляющее устройство с межпространственных врат, встроенных в маглев. Но получается, они все-таки могут работать?

Кроули кивнул:

– Конечно, если к ним подсоединить достаточно мощный источник энергии. Но, как нам известно, потребность в таком количестве энергии удовлетворить нелегко.

– И хорошо, потому что иначе здесь отбоя бы не было от Темных Властелинов. – Я посмотрел на часы. – Уже полночь. – Нажав на значок на поверхности стола, я вывел на экран список сообщений и быстро пробежал его глазами. – Оказывается, все наши уже прилетели из Японии.

Бат почти совсем оправился, Хэл дома, с детьми.

Дороти тоже у него, а Мики и Нэтч здесь, в штаб-квартире. Вета, Син и Раджани тоже в здании "Лорики".

– Койот, необходимо узнать, где «Билдмор» ведет строительство для Пигмалиона. – Джитт направилась к двери. – Я прямо сейчас и займусь этим.

– Не надо, Джитт, мы попросим Синклера. У него еще сохранились контакты с "Билдмором".

Она остановилась и сняла с головы кепку. Поток золотистых волос упал ей на плечи и закрыл половину лица.

– Слишком велика опасность, что люди Сина либо ничего не знают, либо доложат о его вопросах Мак-Нилу-старшему. И не потому, что Дарий боится, будто мы пронюхаем что-то о его секретном проекте – я не удивлюсь, если он и сам не знает подробностей, – а потому, что мистер МакНил хочет быть в курсе интересов своего сына, хочет его подчинить. Кроме того, он наверняка слышал, что ты вернулся, и догадается, чем вызваны эти расспросы.

Точный анализ Джитт удивил меня не своей четкостью, потому что она все всегда делала четко.

Меня поразило, как верно она оцепила характер Дария Мак-Нила. Еще недавно она ограничилась бы перечислением примеров, показывающих, что Дариус пытается вмешиваться в жизнь сына и оказывать на него давление, и не сделала бы заключения о желании этого человека подчинить себе Синклера. Сейчас она без всяких примеров определила его побуждения и вполне убедительно доказала свою правоту.

– Согласен. А как ты раздобудешь нужные сведения?

Она уверенно улыбнулась:

– Даже если Мак-Нилу-старшему заплатили вперед, он не станет расплачиваться наличными за необходимые для проекта материалы и оборудование. Он и его люди наверняка пользуются кредитами. У него есть кредитные карточки. Некоторые из них наверняка звонят родственникам сюда, в Феникс. Я влезу в базу данных телефонной компании и банка, выпускающего кредитные карточки, и таким образом определю, где рабочие мистера Мак-Нила тратят свои деньги. Записи о километраже в фирмах, дающих напрокат автомобили, позволят мне выяснить приблизительное расстояние от этого места до интересующего нас объекта. Файлы службы доставки, возможно, дадут точные координаты. Когда я определю местоположение участка, можно будет влезть в базу графических данных LANDSAT, посмотреть фотографии и сравнить их с последними данными военных фотосъемок. Я могу даже подключиться к компьютерам министерства космических исследований Украины и связаться с одним из старых спутников-шпионов, пролетающих над этой территорией. В какой бы тайне ни велось строительство этого сооружения, на фотографиях оно должно оставить след. И я его отыщу.

Джитт говорила, а я слушал ее оживленный, уверенный голос и не верил своим ушам. Трудно было представить себе, что эта женщина совсем недавно изъяснялась только короткими, четкими, механическими фразами. Прежде она использовала компьютер и свое мастерство, чтобы создать себе безопасную гавань. Она делала то, о чем мы ее просили, потому что это давало ей возможность обрести убежище, и хорошей работой Джитт пыталась отблагодарить людей, которые помогли ей отгородиться от внешнего мира.

Теперь она изменилась, и изменилась радикально. Она восприняла задачу определить местонахождение базы как вызов и рвалась взяться за нее с нетерпением тигрицы, учуявшей добычу.

Джитт хотела найти эту базу, потому что это место было связано с Пигмалионом. Я не вполне понимал, хочет ли она отомстить за мертвых, которых мы нашли в поместье Пуллиама, или рассчитаться с Пигмалионом за себя, но это не имело значения. Главное, что она теперь не просто выполняла данное ей поручение, а сама определила себе задание и сгорала от нетерпения поскорее приступить к работе.

Я кивнул Джитт, всем своим видом показывая уважение.

– Не сомневаюсь, что твоя стратегия сработает. Ты права, дело срочное. Приступай.

Она кивнула и вышла. Когда дверь за ней закрылась, я повернулся к Кроули:

– Нам придется еще раз сходить на разведку. Надо осмотреть это сооружение получше.

Кроули кивнул:

– Согласен, Поскольку нам известна, что оно где-то в Неваде, мы можем отправиться туда заблаговременно и подготовить позиции. Когда Джитт определит точное местоположение, мы будем тут как тут. Думаю, нам не составит труда определить, годится ли оно для переброски войск из измерения Пигмалиона.

Я нахмурился. Мне никак не давало покоя нападение на Бирюзу.

– Насчет Бирюзы. Ты сказал, что Пигмалион переправил войска Риухито по туннелю к межпространственным вратам, и через них они вошли в Бирюзу. Как ты думаешь, он использует ту же схему со своей базой? То есть изолирует ли он себя тем же способом?

Кроули погладил бородку.

– Интересный момент. Вот еще один вопрос, который требует выяснения. Если он выберет ту же схему, я готов спорить, что его врата находятся внутри той же энтропийной сферы, что и его основная база. Это означает, что наш план по доставке Скрипичника еще может сработать.

– При условии, что на другом конце не окажется измерения, непригодного для жизни. – Я вздохнул. – Если Пигмалион перехитрит нас и использует в качестве плацдарма враждебное протоизмерение, он победит.

– Да, такая стратегия достойна Темного Властелина, но настолько ли изощрен Пигмалион?

Ведь он еще не так давно был человеком.

Я улыбнулся:

– Я тоже человек, и я об этом подумал.

– Да, но тебя учили вести войну и сеять смерть – естественно, что ты должен думать о подобных вещах. – Кроули мгновение разглядывал меня, потом мрачно улыбнулся. – И все же твое предположение нельзя сбрасывать со счетов. Придется нам проникнуть на базу и проверить, не удастся ли выяснить, что находится по ту сторону врат.

– Согласен.

Кроули подтянул перчатку на левой руке.

– Это значит, что нам придется взять с собой Мики.

Я хотел поинтересоваться, не свихнулся ли он., но будничный тон Кроули заставил меня – подумать, прежде чем открыть рот. Мики провел целую вечность в измерении Пигмалиона. Он узнает его, как Джитт узнала свою тюрьму в поместье Пуллиама. Кроули был прав, но что-то во мне восставало против мысли о том, что придется привести пятилетнего ребенка в то место, где ему пришлось столько вынести.

– А видеозапись не подойдет? Зачем Мики туда отправляться?

– Койот, он может узнать запах или ветерок, обдувающий лицо. Мы не сумеем записать их на видео. – Кроули сделал глубокий вдох и медленно выдохнул воздух. – Я знаю, что для Мики это будет тяжело, но он хороший мальчик. Он сделает то, о "чем мы его попросим.

Я мысленно вернулся в тот день, когда задал вопрос, нельзя ли снова научить Мики убивать. Я вспомнил возмущение Хэла и безразличие Бата, которое так удивило меня. Мики был великолепным бойцом, поэтому вряд ли ему угрожала бы серьезная опасность во время нашего путешествия. Но даже если бы у меня была полная уверенность, что он вернется без единой царапины, я все равно не хотел бы брать его с нами. У меня было такое чувство, будто я мог исправить нанесенный ему ущерб только одним способом – устроить так, чтобы он никогда больше не страдал.

Но при всем моем благородстве я погубил его отца, позволив Теду Фарберу принять участие в реализации моего замысла.

– Деймон, он сирота.

– Но он единственный, кто может сказать, то это место или же нет. Риухито выведен из строя и для нас бесполезен. Мы введем его в бой лишь в самом крайнем случае. – Кроули пожевал нижнюю губу. – Кроме того, я не уверен, что Мики знает о смерти отца.

– Никто не сказал ему?!

– А кто бы это мог сделать? Только Раджани, а она еще сама не пришла в себя после смерти Йидама. Больше никто не возьмет на себя эту инициативу, а некоторым, вроде Бата, было специально дано распоряжение молчать. – Кроули помолчал. – Но он должен узнать.

– И ты считаешь, что эта работа как раз для меня? – Я передернулся. – Я никогда не знал своих родителей, Кроули. Я рос в штаб-квартире Галбро, и единственными человеческими существами, с которыми я общался, были мои наставники и тренеры. Ни одного из них я не мог бы назвать другом, потому что никого не знал для этого достаточно близко. С самого моего рождения, даже раньше, Скрипичник начал делать из меня убийцу, расчетливого и хладнокровного. Как я могу сказать Мики о смерти его отца, если даже не представляю себе, как на него повлияет это известие?

– Скрипичник хотел сделать тебя бесчувственной машиной, но ему это не удалось. Бесчувственность требует отсутствия увлеченности, отсутствия гордости за свою работу. Охотника без чувств не бывает. Они есть у тебя, Койот, и ты можешь добраться до них. Уже добрался, когда возненавидел своего бывшего господина до такой степени, что взбунтовался против него, когда осознал долг перед своим предшественником. Ты возглавил крестовый поход Койота против Темных Властелинов и ведешь его с исступленной верностью человечеству. Ты сможешь найти в себе силы и все объяснить Мики. Я думаю, тебе просто необходимо это сделать, чтобы окончательно вернуть себе последний кусок души, который еще принадлежит Скрипичнику.