Текст книги "На крючке (СИ)"
Автор книги: Майарана Мистеру
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
В какой-то момент снова зазвонил телефон, на этот раз я не торопилась узнать абонента, но всё же достала смартфон из кармана платья и с удивлением уставилась на экран. Номер начальника я увидеть ожидала менее всего, но всё же вышла из-за стола и подняла трубку.
– Доброй ночи, Альбина, – вкрадчиво произнёс Николай Степанович. – Празднуете?
Я была в замешательстве. Не понимала, к чему этот звонок, ведь мы никогда не поддерживали приятельских отношений.
Нет, я осознавала, что обязана ему и что он может беспокоиться обо мне, но всё же… Не слишком поздно для звонка сотруднице своего магазина?
– Здравствуйте, – проговорила я в трубку немного осипшим голосом. – Праздную, Николай Степанович. А вы? – зачем-то спросила я.
Секунду или две он молчал, но всё же выдохнул, будто спустив напряжение:
– А я, кажется, не буду. Не с кем.
Это заявление ошеломило! У начальника полно знакомых и друзей, родственников, супруга имеется, в конце концов, которая за него замуж по любви вышла.
– А как же жена? – мой голос не скрывает удивления.
– А жена подаёт на развод, – тихо ответил шеф. – Только что подсунула мне документы на подпись.
Он умолк, а я не знала, что сказать. Да и что я могла ответить? Мы с девчонками ожидали, что это рано или поздно случится. Более того, знали даже, что начальник не расстроится по этому поводу. Слишком много нервов она трепала ему в последнее время. Но уйти вот так, в Новый год, когда все близкие уже разбрелись по разным компаниям? Это подло.
– Альбина, могу я попросить вас составить мне компанию? Я знаю, что вы не любитель шумных посиделок, а мне просто… Мне просто некуда пойти.
И мне вдруг так жалко его стало. Подумала, что ничего страшного не случится, если позову его сюда. Ведь не случится? Ребята все трезвые и пить не собираются. Начальник тоже не любитель алкоголя, насколько я знаю. Поэтому всё должно быть нормально. К тому же подарок начальника ещё лежит в моей сумке, и было бы здорово отдать его, чтобы хоть немного поднять настроение.
– А вы не хотите присоединиться к нашей компании? – спросила я, стараясь подавить зажатость в голосе.
– С удовольствием.
Когда я вернулась за стол, Ларина уже не выдержала. Улыбнувшись Денису, она поднялась и поманила меня пальцем, одним взглядом обещая разборку, если не последую за ней. Я быстро взглянула на ребят, но никто, кроме Саши и Дениса, наш отход не заметил.
На кухне мне бросили нетерпеливое:
– Рассказывай, Уварова!
Я поморщилась, но сказала о звонке отца, а потом поведала и про начальника, на что удостоилась крайне возмущённого взгляда.
– Ты сделала что?
Интересно, если скажу ей, что, когда она на меня так смотрит, похожа на мопса с выпученными глазами, Катя сильно обидится?
– А что я могла сказать? – пожала я плечами. – Он подавлен, а это состояние требует поддержки. Не то чтобы напрашивался, скорее, просил составить компанию, зная наверняка, что я вот таких шумных сборищ… – ткнула я пальцем в дверной проём, – не люблю.
Ларина покачала головой и достала стакан из шкафа, чтобы наполнить его водой.
– И когда ты у нас такая сострадательная к мужикам стала?
И тут мне со всей очевидностью стало понятно, что…
– Николай Степанович не мужик, – заявила я, вскинув брови.
Озадаченное лицо подруги нужно было видеть. Она подала мне стакан с водой, видимо, посчитав, что мне он нужнее, и тихо переспросила:
– Что?
Я взяла предложенное, сделала несколько глотков и пояснила:
– Он начальник и хороший человек, но как мужика я его не воспринимаю.
Катя промолчала, удивлённо вскинув бровь и облизнув губы. И я понимала её, ведь не каждый день я такие вещи говорю. Вернее, ранее я вообще подобных заявлений не бросала. Так что в новинку это было не только для неё.
Мы сидели, переваривая эту информацию, не долго. Уже через минуту в кухню вошла Нютка, поглаживающая животик, и поторопила нас вернуться.
– Девчонки, пятнадцать минут осталось. Идёмте, а то всё пропустите.
– Да без них новый год не наступит, – высунул голову Тимофей.
– Да ради полного состава Снегурочек я лично время приторможу! – крикнул кто-то из коридора.
Мы заулыбались и позволили увести себя к столу, а по пути я предупредила хозяйку, что к нам, если никто не против, присоединится мой знакомый. Нюта заверила, что ребята нормально это воспримут, а Ярый, слышавший разговор, закивал в подтверждение её словам.
И меня даже отпустило. Почему-то думалось, что зря я позвала совершенно незнакомого человека, которого здесь никто не ждал.
Под речь президента парни разливали шампанское. Народу было много, а потому и разобрать чего желал главный человек страны было невозможно. Фужеры звенели, со всех сторон доносился смех, а я неожиданно поняла, что впервые за долгое время не чувствую себя лишней на празднике. Стала какой-то своей. Возможно ли, что это потому, что не чувствовала мужского внимания с ясным сексуальным подтекстом? Не исключено.
Но мне было комфортно, а это главное. Мне даже удавалось не смотреть на Сашу и его девушку, хотя я практически постоянно ощущала его внимание. Или это только моя фантазия?
Под бой курантов я загадала желание. Не было чего-то конкретного, ведь я почти получила, что хотела, а потому стандартное «мир во всём мире» скользнуло в мыслях неосознанно.
– С Новым годом! – раздавались отовсюду поздравления. – С Новым счастьем!
– Пойдёмте салюты запускать? – предложил Тимофей практически сразу.
Я так поняла, что он на этом празднике самый зажигалка и любой кипишь – по его части. Наша шумная компания предложение встретила радостно и на улицу мы торопились, хотя снегурочки были медлительнее всех. К тому же, одного лифта на всех бы точно не хватило, и мы выдвигались небольшими группами, хотя некоторые предпочли движение по лестнице.
Новогодняя ночь была прекрасной. Легкий морозец покусывал щёки и нос, а мгла время от времени освещалась огнями фейерверков. Соседи Нюты тоже не остались в стороне и поспешили подарить жильцам пару минут искромётной красоты.
– Аль, ты не замёрзнешь? – поинтересовалась Катя, закутавшись в полушубок и прильнув к крепкому боку улыбнувшегося Дениса.
– Если недолго, то нет. Мне мёрзнуть точно нельзя.
Я повернулась и наткнулась на пристальный взгляд Волка. Кажется, на мгновение даже забыла, как дышать, утонув в серых омутах, в которых отражались разноцветные брызги Нового года.
Мы бы, наверное, так и смотрели друг на друга, но из кармана раздалась мелодия моего смартфона. Я сразу поняла, что звонит начальник. Достала гаджет и ответила на вызов, стараясь больше не смотреть на Сашу.
– Альбина, я здесь, – коротко сообщил он.
Я повернула голову и действительно увидела у подъезда начальника. В его свободной руке был чёрный пакет, второй он держал телефон.
– Я тоже, – ответила с улыбкой. – Сейчас.
Вернув смартфон на место, направилась к нему и с каждым шагом мне становилось всё отчётливее понятно, что кое-кто подумает кое-что не то.
И, наверное, так будет даже лучше. Наверное.
– Николай Степанович, я здесь! – крикнула я, заставляя мужчину повернуться.
Начальник действительно обернулся и свет фонаря выхватил лицо с признаками побоев. Опухоль с лица сошла, но вот синяки стали очень явными.
Подойдя к нему, остановилась не зная, что ещё сказать. К тому же мужчина молчал, разглядывая меня так, будто впервые видел.
– Вам очень идёт быть блондинкой, – вдруг выдавил хрипло.
Я подняла руку, поняв, что он про белые косы и тронула одну из них. Вдруг вспомнила про вызывающе красную помаду на губах и снова подавила желание её стереть. До меня внезапно дошло, что могло послужить причиной его звонка в самый не подходящий момент.
– Спасибо, – уже без улыбки ответила я.
– Альбин! – крикнула Катя. – Сейчас пропустите всё! Идите скорее!
Я обернулась, чтобы увидеть, как кто-то из ребят устанавливает коробку на площадке.
– Я тебе сама руки оторву, Костик! – прикрикнула Света – Оторву и над кроватью приколочу, чтобы по вечерам тоскливо их разглядывал!
Вся честная компания расхохоталась.
– Женщина, это фейерверк, а не взрывчатка! – рыкнул тот. – Я подожгу и отойду, ничего не случится!
– Да у вас тут весело, – тихо проговорил шеф.
– Так праздник же, – ответила спокойно и махнув ему рукой, чтобы шел следом, направилась к ребятам.
Когда подошли, раздался грохот, а над нами разверзся красивый салют. Снегурочки восторженно завизжали, парни засвистели, а я просто улыбалась.
А потом ладони коснулись чужие шершавые и горячие пальцы. Сердце, кажется, потерялось в грудной клетке, а воздух застрял в легких. Я повернула голову и посмотрела на начальника, мигом растеряв волшебные ощущения, а через секунду сама отняла руку. Это прикосновение мне не нравилось. Найдя взглядом Сашу, увидела его прямую спину и то, как Ира держится за его локоть.
И я не знаю, что на меня нашло. Я просто повернулась к Николаю Степановичу, открыла сумочку и вытащив подарок и всучив ему в руки сказала:
– С Новым годом!
А после развернулась и зашагала в сторону дома. Своего дома.
– Альбина! – попытался остановить меня начальник. – Альбина, вы куда? Постойте!
Но я не слушала. Ни его окриков, ни смеха компании позади, которая любовалась салютом. Катя поймёт. За неё я беспокоиться не буду, она в хороших руках, а остальные, я думаю, не сильно расстроятся, если просто уйду по-английски.
– Альбина! – не унимался шеф.
Я уже нырнула в арку дома, а когда услышала позади шаги, повернулась и честно призналась:
– Николай Степанович, вы очень хороший человек, и я отношусь к вам уважительно, но давайте не переходить границ.
Мужчина замер и даже стушевался как-то от моих слов.
– Я вовсе не…
– Мы оба знаем, зачем вы позвонили именно мне. И знаете, в условиях, что вам некуда пойти, я решила просто вас по-дружески поддержать, но сейчас поняла, что совершенно зря это сделала. Не стоит питать никаких надежд, Николай Степанович.
Я развернулась, не дожидаясь ответа или оправданий, и пошла дальше, совершенно не беспокоясь почему-то о своей безопасности. Наверное, всё дело в том, что я ещё с детства воспринимаю этот праздник сказкой, в которой все счастливы и желают друг другу добра.
Погладив рукой живот, я подумала, что моя малышка до подросткового возраста тоже будет верить в красноносого бородатого деда, который разносит по квартирам подарки, прося отблагодарить его стишком. Моя бабушка не скупилась нанимать людей для этого, а я учила стишки лет до восьми, пока мама не рассказала правду.
За это я не обижена. Рано или поздно мне стало бы известно обо всём, просто… Детства и так не было.
Глава 7
Два месяца спустя
– Я хочу горячий шоколад, мандарины и ёлку, – округлив глаза, сообщила я подруге.
– Бог с тобой, Уварова. Все новогодние праздники тебя от мандарин воротило, а сейчас вдруг пробило?
– Хочу, – едва не захныкала я, надув губы и погладив заметно выросший живот.
Такси уже приближалось к нужному зданию, и я знала, что вкусняшек мне не светит, пока не выпишут Куклу с малышом.
– Вот когда вернёмся из роддома, я схожу и куплю тебе всё, что пожелаешь.
– И ёлку? – спросила я недоверчиво.
Катя оторвала взгляд от смартфона и взглянула на меня через плечо.
– Освежитель «Ёлочка» сойдёт?
Не, ну если так прикинуть, то запах-то одинаковый.
Таксист, мужчина средних лет, почему-то удивлённо покосился на Ларину, но та была занята телефоном, потому не заметила ничего.
– Обещаешь? – спросила я с надеждой.
– Уварова, когда я тебя обманывала?
Мне вдруг резко захотелось ей припомнить, как она на днях не принесла мне клубнику, а на прошлой неделе зажала понравившийся кокосовый лосьон для тела, хотя клятвенно обещала купить с зарплаты. И не то чтобы денег не оказалось, просто партия была последней и всё разобрали. Но обещание-то в итоге не выполнила.
Я надула губы и промолчала, уповая на то, что и сама смогу сходить в супермаркет. И даже «Ёлочку» куплю! Самую дорогую, чтоб на весь дом дивные ароматы распространяла!
– Остановите здесь, дальше сами дойдём, – попросила Ларина, доставая купюры из кошелька. – Спасибо большое.
Мы вышли из машины. Точнее, кто-то окрылённый – выпорхнул, а кто-то беременный – выкарабкался, и направились к главному зданию каждой женщины, проживающей в этом районе.
Если честно, то поехать сюда я согласилась только потому, что Ларина заверила меня, что ребята в командировке и их приезд в ближайшую неделю не предвидится, а Нютке нужна поддержка, ведь родственников у неё нет, а родня Стаса живёт где-то очень далеко, и видела она их всего однажды, когда он возил её знакомиться.
Да и мне интересно было, как тут всё устроено. К тому же через два-три месяца меня определят в этот же роддом. Меньше нервов, в общем.
Нас пропустили в зал ожидания, где уже сидела Светик, нервно постукивая ножкой. Увидев нас, она поднялась с лавочки и возмущённо заголосила, отчего на нас шикнула дежурившая на входе медсестра.
– Нет, ну вы представляете?! Там, – она ткнула пальцем, на единственные двери, ведущие в здание больницы, – там очередь!
Мы с Катей недоумённо переглянулись, посмотрели на многочисленные группы людей в холле, а после также недоумённо взглянули на неё. Фыркнув, девушка ткнула наманикюренным пальцем в огромный экран на стене и тихо возмутилась:
– Детей по очереди одевают, чтобы всех на камеру заснять, а потом денег содрать с родителей. Я себе как-то иначе выписку представляла!
– Успокойся, Светуль. Выписка у ребёнка одна, хоть память какая-то останется. Подождём немного. Не умрём же, в конце концов, – попыталась успокоить девушку Ларина.
И легко же ей говорить без тяжёлого живота. Обернувшись, я поискала взглядом свободную лавочку и застыла, увидев бледного, как сама смерть, Сашу в дверях зала.
Зажмурилась, надеясь, что мне привиделось, но когда снова открыла глаза, парень стоял всё там же.
Обморок. Мне срочно нужен спасительный обморок.
Но вместо того, чтобы свалиться без чувств, я медленно отвернулась от ошеломлённого бойца и уставилась на Ларину.
– Ты, – едва не прошипела я, – ты сказала, что они в командировке!
И ни на секунду не поверю, что она не понимает о чём речь, потому что последние пару месяцев кто-то очень любвеобильный постоянно висит с Кастом на телефоне. И если не разговаривает, то переписывается! Бывает, конечно, что он не отвечает, но как объясняет сама Катя – не может.
Подруга сначала удивлённо посмотрела на меня, затем заглянула мне за спину и, взбледнув не меньше Волка, ответила:
– Так Денис сказал.
– Девочки, вы чего? – попыталась понять всё происходящее Света. – Причём тут Каст?
Я боялась оборачиваться и очень хотела, чтобы Саша не подходил и не задавал никаких вопросов, на которые я не смогу солгать. Нет, я тренировалась, но всё, что получалось, – это немного задержать подступающее предательство собственного тела. Однако оно всё равно неизбежно.
Минут через пять в холл вошли Тим с Ваней, а через двадцать вся компания была в сборе, включая одну смутно знакомую девушку, которую я, кажется, видела на свадьбе Нюты. Катя так вообще с визгом бросилась на Дениса, когда тот появился в поле её зрения.
Нет, я рада за подругу. Но лучше бы я дома радовалась, потому что серьёзный взгляд, коим меня сверлил один индивид, был настолько красноречивым, что я понимала: от вопросов мне не отделаться. Только сбежать под шумок, да и то, уверена, он заявится ко мне, чтобы уличить во лжи. А ложь была. Неправильная, не такая, как принято, но она была.
Когда на экране монитора в зале появился малыш Стаса, ребята радостно загудели. В их сторону я не смотрела, боясь встретиться с обвинительным взглядом. Ларина же ко мне не подходила, наверняка опасаясь гнева беременной подруги. И всё бы ничего, но я как-то быстро растеряла весь интерес к зданию, да и к мероприятию в целом. На малыша и потом посмотреть можно. Можно ведь?
Но уйти под шумок не позволила уже Светка. Вцепилась в руку как коршун, раскусив мой отступательный манёвр, зыркнула красноречиво и пригрозила:
– Вот только попробуй, Аленька.
Сглотнула, вспомнив, как всё это время мы с Катькой виртуозно отбрехивались от темы отцовства моей малышки, и обречённо вздохнула. Они меня препарируют. Не сговариваясь.
Я даже в защитном жесте как-то прикрыла живот и взглянула на биологического отца ребёнка. А тот смотрел на чужого малыша и улыбался, похлопывая по плечу Стаса.
И так это выглядело, что в голове невольно мелькнуло: «А что, если бы он свою дочь увидел?». Зажмурилась, пытаясь выкинуть эту мысль из головы.
Нам с Машенькой никто не нужен. И вдвоём будет хорошо, так ведь?
Снова погладила живот и посмотрела на экран, где показывали почти полностью одетого малыша с курносым наморщенным носиком, которому явно было дискомфортно в непривычной новой одежде.
Через пару минут вышла Нюта, которую крепко стиснули в объятиях сильные мужские руки и зацеловали явно очень соскучившимися губами.
Если я не ошибаюсь, то ребята пробыли в командировке больше двух недель. Потому не удивительно, что Стас не выпускает из рук свою Куклу. Удивляло как раз то, что они не должны были так быстро вернуться. Я так поняла, что их тут совсем не ждали. Даже Ларина ничего не знала.
Когда вынесли малыша, завёрнутого в выписной тёплый конверт, мы сделали несколько общих фото и отправились на улицу, где поздравляли молодых родителей.
И в какой-то момент, когда я уже забыла о том, что нужно сбежать, и успокоилась, что Саша не проявляет больше никаких эмоций в мою сторону, меня схватили под локоть и повели подальше от гудящей радостной толпы.
Было бы глупо сказать, что я не поняла кто и зачем. Я просто впала в ступор, потому что не ожидала подобного. В смысле ожидала, но не так! Например, он мог бы приехать вечером и попробовать поговорить тет-а-тет или, когда все разойдутся, спокойно подойти, но не утаскивать, как отставшего слонёнка из стада.
– Что ты делаешь? – опомнилась я наконец.
Кажется, кличка Волка оправдана не только взглядом. Дикий зверь умел охотиться, чем и пользовался в отношениях с людьми.
***
Ещё тогда, при первой встрече, я отметил, что она необычная. Тихая, скромная, нежная. Таких в жёны берут, а не тащат в койку, как я. Лакомый кусочек, который удалось урвать. И нет, я не чувствую ни капли вины, а вот живот… Живот меня настораживает. Нютка нашего Демона утверждала, что ребёнок не мой. Что эта малышка сразу после её свадьбы нашла себе какого-то… Нет, на практике я убедился, что жениха-то и нет никакого, но кто знает, выдумала она его или бросила? Впрочем, мне дела нет до него. А вот растущий живот будоражит во мне самые странные чувства.
Я долго искоса смотрел на неё, пока она мило улыбалась подруге. Смотрел и отговаривал себя подходить. Мне плевать. Должно быть плевать. Но когда ноги привели к ней, я понял, что меня в буквальном смысле потряхивает.
Подгадав, когда она окажется чуть дальше от радостной толпы, я взял Алю под локоть и увёл в сторону, стараясь не обращать внимания на тревогу и попытку осторожно вырваться.
– Что ты делаешь?
– Поговорить хочу, – ответил спокойно. – Знаешь, я ведь той ночью не предохранялся, потому что кто-то сорвал мне крышу и убедил в том, что это не требуется. Не хочешь объясниться?
– Нет, – спокойное, даже холодное в ответ.
Я чувствовал, как долбится о рёбра грёбаное сердце. Понимал, что слишком остро реагирую, но мысль, что она от меня забеременела, будоражила как никогда.
– Ты мне соврала тогда, в машине, когда сказала, что это не для тебя витамины.
– Я не врала!
Скрывшись от посторонних взглядов за фургоном, я остановился, развернул Алю к себе лицом и заглянул в карие глаза. В них ещё тогда утонуть можно было, а сегодня и вовсе.
Указав ладонью на её живот, я невесело усмехнулся:
– Да? Тогда, может быть, скажешь, что ты только месяц как беременна?
Она вдруг насупилась непонимающе.
– В смысле?
– В смысле если на тот момент ты беременна не была, а мы оба знаем, что месячные у женщин на регулярной основе, а у тебя конкретно они только во второй половине меся…
Я вдруг замолчал, глядя в её глаза и вспоминая кровь на простынях. Неожиданно почувствовал себя полнейшим идиотом.
А откуда мне знать, что то были регулы?
Выдохнул и, стараясь сдерживать рык, сказал:
– Ты хоть понимаешь, что за такое можно сделать?
– Ты сейчас, вообще, о чём? – Цветочек побледнела, но упрямо сжала губы, заставив меня на миг усомниться в своих же словах.
Я несколько долгих секунд рассматривал упрямое, но уверенное выражение на её лице, а после вспомнил одну очень важную деталь.
– Мы оба знаем, что врать ты не умеешь, так?
Девушка неуверенно кивнула.
– Я задам вопрос, а дальнейшие события будут зависеть от твоего ответа.
Альбина вздохнула, но кивнула снова. И тогда я спросил в лоб:
– Это мой ребёнок?
Цветочек секунду или две смотрела в мои глаза, будто ища там ответы, о которых я и сам знать ничего не знал.
– Нет.
И…
В груди что-то неприятно сдавило, вынудив поморщиться. Я выпустил её руку и, не прощаясь, обошёл, не желая испытывать подобных чувств и смятения дальше.
Чувствовал себя в этот момент полнейшим идиотом. Не хотел даже думать ни о чём, потому что странные ощущения охватили с такой силой, что даже дышать трудно стало.
Всё отлично. В моей жизни ровным счётом ничего не изменилось. Вообще ведь ничего. Подумаешь…
И я замер с занесённой ногой, когда услышал тот самый звук. Звук, который выдаёт её ложь с потрохами. Обернулся и застыл, увидев, как отчаянно она закрывает ладонью рот. Закрывает и продолжает беззвучно икать, опровергая сказанное ею же.
***
Я резко отвернулась, боясь даже смотреть в его глаза. Наверное, там сейчас бушует буря. Или сверкают острые копья, на которые можно напороться.
Саша медленно подошёл, стал впритык ко мне, пока я продолжала мимикрировать под фургон, за которым мы спрятались от взглядов радостной толпы и молодых родителей. И чуть склонившись, сделал вдох. Не глубокий, но такой… судорожный, что ли?
– Меня сейчас разрывает от чувств, Цветочек. И я, кажется, не особо способен трезво мыслить, но одно могу сказать точно: если ты хотела стать матерью-одиночкой, то ни хрена у тебя не выйдет.
Я резко обернулась и посмотрела в его глаза. Если до этого момента была хоть мало-мальская надежда, что он просто сделает вид, что ничего не понял, ослеп, оглох и, вообще, вот это размером с арбуз не его, то… То сейчас я поняла, что не тому парню позволила к себе прикасаться одной памятной ночью.
– Это не твой ребёнок! – с нажимом произнесла я. – Не твой!
Он пристально смотрел в мои глаза, выжидая точный ответ, и усмехнулся, услышав звук опровержения моим же словам.
– Ик!
– Не продолжай, Цветочек.
– Он не твой! – не унималась я. – Ик! Твоё биологическое отцовство не даёт тебе на него никакого права!
Его взгляд неожиданно потемнел, а с лица пропало всякое упоминание об улыбке.
– Ты меня обманула, Аля. Обманула! – и в друг широко и как-то зло улыбнулся. – А самое смешное знаешь что?
– Что, – спросила я, оторопело глядя в его глаза.
– Ты даже на суде не сможешь утверждать обратного. Потому что лгать не умеешь!
Саша взял меня за руку и куда-то повёл. Сначала я подумала, что обратно, но никого из наших уже не было, все разъехались. А самое обидное: Ларина даже не позвонила, чтобы узнать, куда я делась. А шоколад с мандаринами? А ёлочка?
Увидев машину, я поняла, что мне от Волка теперь не сбежать. Но попытаться хотя бы поговорить всё же стоило. Да и ощущение западни накрыло с такой силой, что дышать было трудно.
– Саш, что ты делаешь? Куда мы?
– Мы? – он усадил меня в машину и пристегнул, как проделывал уже не раз. – Мы, Цветочек, едем в женскую консультацию.
Пока я оторопело смотрела на него, он проверил ремень безопасности, с силой его дёрнув, кивнул, будучи довольный результатом, закрыл дверь и обошёл машину, чтобы сесть за руль.
– А зачем мы туда? – наконец отошла я от шока.
– За справкой.
– Какой справкой?
– О беременности матери моего будущего ребёнка, – он завёл мотор и вдавил педаль газа, тронувшись с места.
– Зачем? – не поняла я.
Саша повернулся и посмотрел на меня с насмешкой. Тогда-то до меня и дошло очевидное:
– Я не выйду за тебя замуж! – мой голос даже мне показался жутко перепуганным.
Парень же нахмурился и уставился на дорогу, стараясь больше не реагировать на моё нахождение в транспорте.
А я… Я сжимала пальцы, чувствуя, как подкатывает ужас.
Он не вправе меня заставить. Не может. Никто не позволит. Я не позволю, в конце концов!
Я даже готова меньшее из двух зол выбрать, лишь бы не брак.
– Ты, вообще, осознаёшь, что с твоим отношением к мужикам нужно у психолога безвылазно сидеть? – он задал вопрос, не отрывая взгляда от дороги.
Не заметил, как я на него посмотрела, но клянусь, мне бы сама Медуза Горгона позавидовала!
– Ты сейчас меня психопаткой назвал? – сипло спросила я, сжав пальцы.
– Я этого не говорил. Я сказал, что у тебя есть явные проблемы с противоположным полом.
– Нет у меня никаких проблем!
Хмыкнул, глядя на дорогу.
– Я бы ещё два месяца назад был согласен, когда увидел, как вы с твоим начальником вместе уходите с празднования, – он коротко взглянул на меня и вернул внимание дороге. – Но вот сегодня от Светы я узнал, что отец ребёнка не он и ты вообще в его сторону не смотрела никогда. А знаешь, что самое забавное было услышать?
– Что? – спросила я, не ожидая ничего хорошего.
– Что об отце ты умалчиваешь, как партизан на допросе. И никто никогда его не видел, да и в целом никаких намёков на его существование не было, – короткая пауза, и он добил меня: – У тебя были сексуальные контакты хоть с кем-то, кроме меня?
Я сглотнула и отвернулась, крепко зажмурившись. Попыталась это сдержать. Хоть как-то!
– Ик!
А сразу после расслышала тихий смех парня.
– То есть это даже так работает? Как интересно.
Мне интересно не было, потому на реплику никак не отреагировала, продолжая икать.
– Ты понимаешь, что у тебя ни шанса, милая?
Понимаю. Уже понимаю. И готова саму себя проклясть за собственную глупость.
– Чего ты от меня хочешь? Знать ребёнка? Будешь знать. Или… Хочешь я тебе денег дам? – нашла я замечательный вариант наших отношений. – Я могу каждый месяц перечислять от зарпла…
Волк повернулся и так на меня взглянул, что я мгновенно заткнулась.
– Единственное, чего я хочу в данную минуту, – это знать правду. И ты мне сама расскажешь, Цветочек, – нехорошо прищурившись, протянул он. – Я же правильно понимаю, что в одну прекрасную ночь ты решила обойтись без услуг банка спермы?
Мне захотелось провалиться сквозь землю. На самое дно, где не достанут ни его слова, ни его взгляды. Но вместо того чтобы оказаться как можно дальше от парня, я устало выдавила:
– Да.
– И так же я не ошибся, когда пытался предположить, что до меня ты была девственницей?
– Да.
Он усмехнулся и покачал головой, будто поверить не мог.
– Я просто в шоке, Цветочек. Просто в шоке от тебя.
