Текст книги "Твоя на десять дней"
Автор книги: Матильда Стил
Соавторы: Даяна Стил,Матильда Старр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Вспыхнула, вспомнив его слова о том, что я охуенная и мне понравится. И напор его пальцев, когда попыталась ускользнуть от навязанной ласки, закрыться, спрятаться в сон.
А ведь он заплатил за меня. И я не просто должна раздвигать с готовностью ноги по первому требованию. Наверное, это я должна проявлять инициативу, как меня и учили, я должна показывать, как хочу его, я должна его соблазнять.
Несмело провела рукой по телу мужчины, очертила сильные плечи – он явно следит за собой; провела пальцами по ключицам, но стоило подняться к его подбородку, как он тут же убрал мою руку.
– Я чертовски устал и хочу спать, – на этот раз голос звучал еще суше, чем раньше, и я поняла, что невольно попыталась пересечь черту, к которой лучше не приближаться.
Он не хотел, чтобы я изучила его лицо, как будто я скульптор и могла после воссоздать его образ. Но мой временный владелец мог устанавливать свои правила.
И он же решил, что близость после бурного всплеска излишня – обхватив меня, уложил рядом с собой. На холодную простыню, в которую я тут же вцепилась пальцами, продолжая слушать дальнейшие планы, которые мне озвучивали.
– До утра эта комната и гостиная в полном твоем распоряжении. Когда я уйду, ты позвонишь в ресторан и закажешь себе ужин. Его доставят прямо в номер. И сними с себя эту дрянь. В ванной есть халаты, так ты по крайней мере сможешь открыть дверь официанту.
Ужин? Я не была уверена, что смогу сейчас проглотить хотя бы кусочек. Не до этого. Не сейчас.
– Спасибо, – поблагодарила его за заботу, – но я не…
– Разве я о чем-то тебя спрашивал? – перебил он жестко, и поднялся с кровати. – Я говорю о том, что ты сделаешь.
И я замолчала.
Столько в его голосе было власти, что спорить бессмысленно. Тем более в моем положении.
– Так вот, ты поешь, – продолжил с нажимом он. – Если хочешь, закажи себе немного вина. Один бокал, не больше. Иначе завтра будешь мучиться похмельем, а это не входит в мои планы.
Его планы. Не мои. Все правильно.
Так и должно быть.
Три дня… целых три дня я полностью в его власти.
– У тебя есть телефон? – неожиданно поинтересовался он.
– Нет, он остался у… – начала объяснять я, но он снова прервал меня.
– Значит, завтра будет. Утром остаешься в своей комнате. Дверь должна быть закрыта. Мне нужно будет отлучиться на несколько часов. Когда я постучу в дверь, наденешь повязку.
Больше возражать я не рискнула, и лишь кивнула в знак того, что поняла.
– Спокойной ночи и приятного аппетита, – пожелал холодно он. – Повязку снимешь через пять минут.
Тихие шаги, хлопок двери, раздавшийся, словно бы издалека…
Стоило ему уйти, как случившееся вдруг нахлынуло на меня жаркой стыдной волной. Хорошо, что не при нем, хорошо, что он не видел моих терзаний.
Я не могла понять, что только что произошло. Не могла понять, как мое тело могло так реагировать на мужчину, которого я даже ни разу не видела. И который просто купил меня.
Я была готова к тому, что мне будет больно, противно, но ради Беллы я все равно это выдержу, а он…
Он смёл все мои ожидания.
Я извивалась в его руках, просила о большем, насаживалась на его умелые пальцы. Стонала как натянутая струна, и почти требовала, чтобы он продолжал.
Не было отвращения и когда он терся членом о мою грудь, когда я сжимала его.
Я хотела, чтобы ему было хорошо. Я хотела, чтобы ему понравилось, действительно хотела, чтобы ему тоже было приятно. Как и мне. И мне нравилось слышать, каким рваным становится его дыхание, нравилось ощущать, как его член скользит по моей коже, и даже когда он кончил…
Противно не было.
Непривычно, немного пугающе – да, но не больше.
И списать на то, что меня чем-то опоили, невозможно. Я ничего не ела и не пила здесь. А значит, моя реакция была настоящей…
Удовольствие вытеснялось стыдом, но лишь притупилось, отголоски все еще всплывали яркими искрами в памяти. Сильное тело мужчины рядом со мной… пальцы на моем теле… и запах страсти, который впитался в меня…
Выждав несколько минут, как и было велено, я сняла повязку и прямой наводкой рванула в ванную комнату. Очень предусмотрительно, что в этом номере две спальни и две ванные.
Как и незнакомцу, который покинул меня, мне очень хотелось побыть одной. Чтобы никто не видел, не прикасался, чтобы никто не заметил, как остервенело я терла мочалкой свое тело, пытаясь избавиться от воспоминаний о жаркой встрече в постели.
Я стояла под душем долго. Давно смылась и сперма, и парфюм с острыми нотами, разжало тиски удовольствие, отпуская меня на волю, возвращая меня к себе.
Схлынула внезапная похоть, которая охватила меня в объятиях чужого мужчины, а вместо нее пришло сожаление. Или жалость к себе – возможно, так будет точнее.
Слезы…
Глупые, запоздалые и ненужные слезы текли по моим щекам, смешиваясь с водой.
Радоваться бы, что я не попала в лапы к какому-нибудь старику или извращенцу, который не просто взял бы меня грубо, но и захотел бы повторить, чтобы сделать больнее. Могли быть плети, игрушки, наручники, все что угодно. Меня предупреждали, что этот парень любит, чтобы было жестко. Но была ласка…
Вздохнуть бы свободней, расслабиться – отделалась так легко. Но слезы не понимали, что нужно смеяться и уместней улыбка, они продолжали скользить по щекам, скулам и подбородку, продолжали падать и разбиваться.
Не знаю, сколько времени я простояла под душем, но вышла из ванной разбитой. Халат, который накинула на себя, казался неимоверно тяжелым. Единственное, чего мне хотелось – упасть в кровать и уснуть.
Но могу ли осушаться? У меня ведь приказ.
Едва ступая дрожащими ногами, добралась до гостиной. В кипе проспектов нашла меню здешнего ресторана и номера телефонов. Задумалась ненадолго, на цыпочках подошла к входной двери, приоткрыла её и посмотрела на номер снаружи.
Восемьсот тринадцатый.
Быстро захлопнула дверь, подлетела к телефону. Мой голос почти не дрожал, пока я делала заказ. Зелёный салат и пасту. Самое недорогое, что было в меню.
Мне и это трудно было произнести вслух и заказать. Потому что напротив блюд были цены. Астрономические цены. Обычные макароны стоили столько, что вся моя семья могла бы кормиться на эти деньги неделю.
Заказывать вино я не стала. Не думаю, что от него мне стало бы лучше. К тому же, мне почему-то казалось, что это не понравится мужчине.
А моя ведь задача – во всем его ублажать…
Еду доставили быстро, на столике на колёсах, в блюдах, закрытых металлическими крышками – так, как я видела только в фильмах.
Официант приветливо улыбался. Не знаю, на что он рассчитывал, на чаевые? Даже если так, дать ему мне было нечего. Несколько секунд его ожидания в дверях и моего стыда, но мысленно отмахнулась.
Не до этого.
Не о том стоит переживать.
Едва официант ушел, я буквально набросилась на еду. Оказалось, что я чертовски голодна. В самом деле, я ведь поела только утром. Потом был инструктаж, потом – дорога в отель, а потом… потом снова стало не до этого.
Когда я закончила с ужином, то снова застыла в раздумьях: что делать с грязной посудой? Ну не мыть же её в раковине в ванной, в конце концов? Потом подумала и решила бросить всё как есть. По этому поводу никаких распоряжений точно не было.
После сытного ужина я вернулась в комнату, плотно закрыла дверь и легла в кровать.
Думала – уснуть не смогу.
Столько всего произошло за один день…
И подушка всё ещё хранила запах туалетной воды этого мужчины. Запах, который, кажется, я буду ненавидеть куда сильнее, чем думала.
Потому что он рождал во мне воспоминания. Горячие, порочные, отвратительно бесстыжие…
Приятные.
И всё-таки я заснула сразу – крепко и без сновидений.
***
Утром я проснулась рано.
На небольшом столике обнаружила поднос с апельсиновым соком и сэндвичами, и внутри что-то дрогнуло.
Но я тут же себя охладила.
Мой владелец позаботился о завтраке для своего имущества, только и всего.
Хилая я вряд ли ему понравлюсь.
К тому же наверняка он захочет сегодня сделать то, что мы не успели вчера… И наверняка его не устроит, если единственное, что я буду в состоянии делать – это лежать, изнывая от жажды и голода.
От моего белоснежного наряда ничего не осталось. Уродский кружевной пеньюар я выбросила в мусорку вместе с трусиками, у которых под натиском пальцев мужчины разошлись швы.
Я снова накинула халат – это почти прилично.
Застелила постель, умылась, позавтракала и приготовилась ждать.
В номере было тихо. Эта тишина угнетала, давила. Под руку попался пульт, явно от телевизора в полстены. По этому поводу никаких распоряжений не было, и я решила, что ничего ужасного не случится, если я посмотрю какой-нибудь фильм.
Взобралась на кровать с ногами, повязку положила рядом, чтобы успеть нацепить её в любой момент. Звук убавила настолько, насколько это возможно, чтобы не дай бог не пропустить стук в дверь.
Снова думать о том, что случилось вчера, не хотелось. Лучше уж посмотреть чужую историю, чем бесконечно крутить в голове свою собственную.
Тем более, что эта явно была со счастливым концом.
Я почти досмотрела фильм, до радужного финала, который, возможно, взбодрил бы мое настроение, оставалось недолго, когда хлопнула дверь, прозвучали шаги и раздался стук в мою комнату.
Я быстро выключила телевизор и нацепила повязку на глаза. И вовремя. Тихие шаги, запах парфюма, давящее ощущение чужого присутствия рядом со мной.
Пауза, во время которой меня рассматривали.
Просто рассматривали.
Интересно, жалеет ли он о покупке теперь, когда я в таком виде, сорвана упаковка? Или он молчит, мысленно выбирая позу, в которой сейчас отымеет меня?
– Доброе утро, – нарушил тишину низкий уверенный голос мужчины. – Ты позавтракала? Молодец.
Какой-то шорох рядом со мной, и новое распоряжение.
– В этом пакете одежда и телефон. В номере есть интернет. Так что, если тебе что-то нужно, ты можешь заказать это в номер. Это понятно?
– Да, – выговорила я, немного теряясь от внезапной заботы.
Разве его цель – не раздеть меня? А сейчас стоит просто развести в стороны полы халата, и…
Теперь я была уже почти рада, что благодаря повязке сижу в темноте. Не представляю, как могла бы взглянуть незнакомцу в глаза после того, что случилось вчера.
– Переоденься, – обронил сухо он. – Надень повязку и выйди в гостиную.
Едва он вышел и за ним захлопнулась дверь, я сняла повязку и взглянула на увесистый пакет.
Среди принесенных вещей я быстро нашла платье, которое мне понравилось. Надела его, глянула в зеркало – оно сидело отлично, как будто он мог знать мой точный размер.
Хотя после того, как исследовал мое тело пальцами – мог, напомнила я себе. И напомнила совершенно зря, потому что щеки вспыхнули, а это некстати…
Некстати, мы ведь через секунду увидимся.
Вернее, он увидит меня.
Надев на глаза повязку, я вышла в гостиную, осторожно ступая и придерживаясь за стенку.
И сразу же попала в объятья мужчины, вдохнула уже знакомый запах и затрепетала от странного и томительного предвкушения неизвестности и… ожидания, которому снова стало плевать на правила, стыд и устои.
– Тебе идет это платье, – скупая похвала мужчины заставила затаить дыхание, а его следующие слова вообще заставили забыть, как дышать. – Но мы его снимем…
Глава 7
– Бабуля, с днем рождения! – воскликнул Руслан Эдуардович, как только мы переступили порог.
И я перевела взгляд и увидела эту «бабулю». Да уж, если с бабушкиной избушкой слегка ошиблась, то с бабушкой не угадала вовсе.
Язык не повернулся бы назвать ее старушкой, бабулькой или женщиной. Перед нами стояла пожилая красивая дама с не по-старушечьи яркими синими глазами. Годы, конечно, наложили отпечаток на ее лицо, но тем самым лишь добавили особого шарма. Она была в платье глубокого красного цвета, на шпильках такой высоты, что я бы не рискнула обуться во что-то подобное. Рука в перчатке сжимала бокал с чем-то явно нелекарственным. Довершала образ кокетливая шляпка, идеально сидящая на уложенных в сложную прическу волосах солнечно-рыжего цвета.
И об этой даме мой босс говорил, что она в последнее время сдала? И что находится чуть ли не при смерти? Все это совершенно не укладывалось в голове.
– Здравствуйте, Роза Георгиевна! С днем рождения! – я не без труда выдавила из себя приветствие, которое заготовила заранее. Хорошо, что заготовила, иначе бы вовсе не произнесла ни слова.
– Добро пожаловать, дорогие мои! А это, значит, твоя невеста?
Дама взмахнула руками, едва не расплескав содержимое бокала, но тут же отставила его и сделала шаг нам навстречу. А в следующее мгновение меня уже окутал сладковатый запах ее духов, а сама я оказалась сжата в довольно сильных объятьях.
– Рада, рада, безумно рада, – повторяла Роза Георгиевна, – рада, что мой внук наконец решил остепениться. Вся эта свободная жизнь, знаете ли, деточка, плохо влияет на мужчин.
Я стояла, не зная, что сказать. Единственная мысль, которая крутилась в моей голове: косу можно было и не заплетать.
Не давая нам опомниться, бабушка босса выпустила меня из объятий и, подхватив под руки, повела куда-то вглубь огромного дома, не переставая говорить:
– Ну что, мои дорогие, давайте-ка отправляйтесь в свою комнату, да долго там не задерживайтесь, спускайтесь в гостиную к столу. Вечеринка начнется еще нескоро, а пока так, перекусим, чем бог послал. Точнее Анечкино кейтеринговое агентство.
Роза Георгиевна развернулась ко мне и пояснила:
– Обычно я сама готовлю, но на такую ораву разве управишься, так что пришлось, так сказать, привлечь профессиональную помощь.
Из всего этого потока информации я выхватила только одну фразу «отведу вас в вашу комнату».
– В нашу комнату? – испуганно переспросила я. – У нас будет одна комната?
А вот об этом меня никто не предупредил!
– Разумеется, – Роза Георгиевна на минутку отвернулась от меня и удивленно посмотрела на Руслана Эдуардовича. Кажется, у нее возникли какие-то сомнения. Ну да, настоящая невеста, наверное, не стала бы пугаться того, что останется с женихом наедине… – Ну, конечно, одна, – сказала она, – у меня, чай, не гранд-отель. И так не всех разместить получилось, кое-кто вон уже у соседей останавливается. Слава богу, соседи у меня золотые, ну да скоро сами со всеми познакомитесь. На вечеринку они придут.
Она всплеснула руками:
– Ой, заболтала я вас совсем, идите отдыхайте с дороги, а у меня тоже дел полно, скоро все эти диджеи приедут, аппаратуру устанавливать начнут. Но и долго не возитесь, спускайтесь. Позавтракаем по-свойски, по-домашнему, только самые близкие.
Роза Георгиевна открыла дверь и буквально впихнула нас в комнату, а сама тут же исчезла, окутав нас напоследок облаком духов.
– Мы так не договаривались, – выпалила я, как только двери за нами закрылись. Окинув взглядом комнату, обнаружила, что кровать в ней одна, правда, таких размеров, что на ней можно было разместить человек пять «самых близких», а если постараться и потесниться, то и все десять.
И все же спать на ней предстояло только нам двоим. Вместе!
– Нет, так мы точно не договаривались, – повторила я.
– Ну что я могу поделать? – пожал плечами Руслан Эдуардович, поставил мою сумку с одной стороны кровати, обошел это адское ложе и пристроил свою с другой стороны. – Сама видишь, бабушка у меня прогрессивная, а гостевых комнат в доме и правда немного. Не селить же гостей в сауне или в тренажерном зале, сама понимаешь…
Сауна и тренажерный зал… Ну, конечно. Может, и теннисные корты во дворе есть? До сегодняшнего дня у меня было несколько иное представление о жизни старушек, которые так плохи, что единственная мечта – женить любимого внука.
– Что-то я не заметила, что ваша бабушка совсем плоха… – пошла я в наступление.
– А ты предпочла бы увидеть ее немощной и на смертном одре? – тут же обезоружил он меня.
Я помотала головой. И в мыслях не было желать этой приятной даме чего-то подобного.
– Она не любит жаловаться на болячки… Стойкий оловянный солдатик, всегда на позитивной волне. Такой уж человек, – пояснил Руслан Эдуардович.
– Но…
Я снова посмотрела на кровать.
– Не ворчи, пожалуйста, – сказал мой босс, – условия для жизни вполне приемлемые. На такой кровати за ночь можно ни разу не встретиться!
Если он хотел меня успокоить, то добился прямо противоположного результата. Слова «ночь», «кровать» и «встретиться», произнесенные голосом босса, ввергли меня в состояние тихой паники.
– Давай лучше собираться и спускаться к гостям, – продолжил толстокожий невнимательный босс, совершенно не заметив моей реакции. – Не знаю, как ты, а я жутко проголодался.
А я вот совершенно не проголодалась! У меня были проблемы посерьезнее.
Я еще раз окинула взглядом комнату и обнаружила на полу пушистый белоснежный ковер. Вот я бы под страхом смертной казни не стала такой стелить. Его же чистить замучаешься! Но, кажется, бабушка моего босса просто сверхчеловек, и ее такие мелочи не пугают.
– Учтите, я буду спать на полу, – безапелляционно заявила я боссу и еще раз глянула на ковер.
Он выглядел достаточно пушистым и мягким для того, чтобы на нем можно было не бояться переночевать, устроившись со всем необходимым комфортом.
– Как тебе будет угодно, – легко согласился со мной босс, раскладывая вещи.
Что?! Вот же негодяй! А ведь мог бы повести себя галантно, сказать: «Ну что ты, я никак не могу этого позволить, на полу буду спать я». Но нет, кажется, галантность – это не его конек.
– Ты будешь болтать или переодеваться? – спросил он.
И это вызвало новую волну возмущения.
– Переодеваться? Ну уж, извините, я и понятия не имела, что еду на светский раут, думала, что это будут скромные семейные посиделки, знаете, такие у печки, с пирожками и милой улыбчивой старушкой…
– А что, моя бабушка вам недостаточно милая и улыбчивая? – обиженно спросил босс.
Вот почему он так все переворачивает с ног на голову? Раньше я за ним этой особенности не замечала.
– Это я недостаточно укомплектована для этого праздника. Так что, отвечая на ваш вопрос: нет, переодеваться я не буду. Пойду завтракать в лохмотьях и без фамильных драгоценностей.
Я двинулась к выходу, печатая шаг. Руслан Эдуардович поймал меня у самой двери, ухватил за плечи и развернул к себе.
– Это самые прекрасные лохмотья, которые я видел, – тихо сказал он, синие глаза его потемнели. – И ты в них выглядишь сногсшибательно.
Взгляд его стал пристальным и таким странным, что я совершенно смутилась и опустила глаза. Спорить больше не хотелось.
Глава 8
Утром я чуть было не села в десятую маршрутку, которая отвезла бы меня туда, к тирану и мучителю. Но вспомнила, что, кажется, меня отпустили. Впрочем, быть в этом уверенной на сто процентов я не могла, зная удивительное чувство юмора моего временного работодателя.
Немного подумав, я все же села не на десятку, а на пятерку. И отправилась в свой родной чудесный офис, где все друг друга поддерживают, а если и подшучивают, то мило и беззлобно, где никто не заставит тебя отжиматься от пола и не станет бросаться тебя душить. В общем, дом, милый дом.
Первое, чем встретил меня мой «милый дом», – приемная, в которой за моим столом сидела (нетрудно догадаться!) новая секретарша.
Дежавю… Совсем недавно такое уже было. Теперь главное запомнить: с этой девушкой не нужно ужинать и ходить в ночной клуб, иначе, кто знает, вдруг я запущу какие-то страшные процессы во Вселенной, которые приведут к полному и окончательному краху в моей жизни.
– Владимир Сергеевич у себя? – спросила я так, будто бы и не мое место она сейчас занимала.
– Да, – улыбнулась девушка. – А вы по какому вопросу?
– По личному, – хмуро ответила я и без стука открыла дверь. – Добрый день, Алексей Александрович просил передать…
Мой настоящий шеф подскочил с кресла и закивал головой, словно китайский болванчик.
– Да-да, он мне звонил, сказал, что вы можете возвращаться, что все в порядке, конфликт улажен.
Все в порядке, конфликт улажен? Мне вот так не казалось. Во всяком случае, у меня было еще много-много вопросов.
– А мне он сказал, – если бы взглядом можно было убивать, Владимир Сергеевич упал бы замертво, – что вы должны были платить мне зарплату. А вы мне сказали, что я буду работать бесплатно, вроде исправительных работ.
Владимир Сергеевич переменился в лице. Было видно, что ему очень неловко. Ну, или просто ботинок жал.
– Дина, ты должна меня понять, нам же нужно было взять на твое место человека. Офис не может работать без секретаря. Кто будет принимать заказы? А из каких таких фондов эту зарплату брать?
– Ну разумеется, только из моего личного кошелька, больше никаких активов у нашей компании нет. Может быть, мне нужно знать что-то еще, о чем вы мне решили не сообщать? Или вы предпочитаете, чтобы я спросила у Алексея Александровича?
Я думала, что более несчастным и растерянным моего шефа увидеть уже невозможно. Но я ошибалась, после этой моей фразы он побелел, как стены в кабинете дантиста. Кажется, мое условно-досрочное освобождение каким-то образом убедило шефа в том, что мы с Алексеем Александровичем сблизились и чуть ли не подружились. Ну да, пожалуй, сблизились… Особенно в ночном клубе, когда я безуспешно пыталась встать с его диванчика. Но вот насчет подружились – это, конечно, нет.
К моему счастью, Владимир Сергеевич был не в курсе наших высоких отношений, поэтому покорно начал колоться:
– Он сказал, что виновата не девчонка, которая перепутала цифры, а тот идиот, который придумал засовывать людей в багажники ради развлечения. – Он немного помолчал, а потом совсем тихо добавил: – И тот идиот, который взял этого идиота на работу. А тебя попросил, потому что и правда напряг. А корпоратив я сам предложил провести.
Я застыла. Похоже, Алексей Александрович не такой уж и гад. Во всяком случае, во всей этой нелепой ситуации он единственный, кто хоть частично, но был на моей стороне. А я к нему со своими отжиманиями и щетками. И сволочью называла, когда извинялась. Еще и с невестой поссорила. Тут же возникшее желание позвонить ему и попросить прощения я безжалостно подавила.
Похоже, мои извинения ему не нравятся. И вообще, если человек отправляет тебя восвояси, при том, что ему позарез нужен сотрудник и замены нет, значит, ты его действительно достала.
– Диночка, давай сделаем так. Сейчас ты успокоишься, – тараторил между тем Владимир Сергеевич, – Светочку мы взяли временно. Дадим тебе неделю отгулов, безусловно, за счет фирмы, отдохнешь, а потом вернешься к своим обязанностям.
Наверное, он был прав. Наверное, именно так мне и следовало поступить. В конце концов, целая неделя отгулов – это вполне нормальная компенсация за три дня не таких уж, признаться, и страшных мучений. И конечно же, стоило бы принять это предложение, чтобы все вернулось на круги своя. Так, как будто бы всей этой истории и не было.
Но ведь она была. И тот самый Владимир Сергеевич, ради которого я мужественно шла на ковер к шефу-тирану отжиматься, совершенно спокойно меня слил. Да еще и врал как сивый мерин.
– Нет, Владимир Сергеевич, мы сделаем несколько иначе. Я сейчас напишу заявление об уходе, а Светочка пусть остается. Постарайтесь не продать ее в сексуальное рабство, когда по ошибке дадите пинка под зад какому-нибудь шейху.
Как ни странно, все формальности уладились очень быстро, и уже через два часа я выходила из бывшего «своего» офиса совершенно свободным, хоть и немного безработным человеком. Но меня это нисколько не пугало. Весь остаток дня и вечер я размещала резюме на сайтах, откликалась на вакансии – в общем, проделала огромную работу. Не удивлюсь, если завтра я смогу выбирать, какую из организаций мне осчастливить своим профессионализмом.
Утро действительно началось со звонка. Приятный женский голос осведомился:
– Вы размещали резюме на каком-то там тарарам.ру?
– Да, – уверено ответила я.
Где я его только не размещала! И это самое тарарам.ру явно не исключение.
– Судя по всему, вы нам подходите. Подъезжайте на собеседование, сегодня в одиннадцать. Записывайте адрес.
Я схватила ручку и стала торопливо записывать буквы на первом же подвернувшемся под руку листке.
– Хорошо, обязательно буду, – заверила я невидимую собеседницу.
И только закончив разговор, вчиталась в написанное. Адрес был очень и очень знакомым.
Потом. Насколько долгим может быть этот срок? В нашем случае с Кириллом – более чем достаточно. По крайней мере, так казалось мне. Мы возобновили нашу традицию совместных ужинов. С каждым днем мы засиживались за столом все дольше и дольше, обсуждая самые разные темы. Единственная, которой не касались, – наше неудавшееся то ли свидание, то ли деловой ужин.
Сначала я этому была очень рада. Мне казалось, что непристойное предложение с его стороны может послужить концом нашим приятным, ставшими почти дружескими посиделками. Обстановка в доме мне казалась почти идиллической, и очень не хотелось ее разрушить.
Время шло, и день за днем, я все больше восхищалась боссом. Каждая наша беседа открывала его с неожиданной стороны. Я только удивлялась тому, какой у него блестящий проницательный ум и интересное мировоззрение. Он словно ларчик с механизмом все выше и выше поднимал крышечку, давая возможность увидеть все больше того, что скрыто внутри. И все больше и больше нравился мне. Как человек и как босс, конечно же. Ничего особенного. Или компрометирующего. Вообще ничего!
Но почему-то очень быстро наша идиллия перестала мне казаться совершенной. Недосказанность, появившаяся в тот самый роковой вечер, начала меня сначала больно покалывать, потом мучить посильнее, и, наконец, настал момент, когда она превратилась в пытку.
Каждый вечер, уходя из кухни, я специально задерживалась в дверях, ожидая, что он вот-вот окликнет меня и скажет то, что хотел. Но он говорил: «Спокойной ночи», и я мило улыбалась в ответ.
Во время наших маленьких застолий я стала приглядываться к нему, чтобы понять, нравлюсь ли я ему. Обычно он вел себя спокойно и расслабленно, всегда интересовался моими делами, домом, помногу расспрашивал об Артеме. И мне казалось, что он уже совсем забыл о том вечере и вообще похоронил идею обнимать своих экономок. Но иногда, очень редко, я вдруг ловила на себе такой его взгляд, что внутри все буквально переворачивалось, ноги начинали мелко дрожать, а сердце замирало.
В такие моменты я ждала, что сейчас прозвучат те самые слова, когда-то отложенные на потом. А однажды и вовсе приготовилась выслушать объяснение. Это случилось, когда я чуть не опоздала к ужину. Я торопилась, испугавшись, что Кирилл не дождется меня и уйдет.
Успела! Остановилась на пороге кухни, чуть перевела дыхание, рванула дверь на себя и едва не упала, столкнувшись с чем-то большим и теплым. В то же мгновение я почувствовала на спине его руки. Я точно знала, что это был мой босс. Потому что еще никогда в жизни никакие прикосновения не вызывали в своем организме таких бурь.
– Держись! – предупредил меня знакомый голос.
И я обхватила его за талию. Равновесие было восстановлено. Я имею в виду физическое. Потому что моральное исчезло в тот же момент.
Я подняла голову и посмотрела ему в глаза. Они светились особой нежностью, и от этого голова у меня окончательно перестала работать. И только одна мысль пульсировала где-то в районе темечка: «Вот сейчас, отличный момент для объяснения».
– А я уж решил, что сегодня ты нуждаешься в особом приглашении и хотел идти тебя искать, – улыбнулся мне Кирилл.
– Что? – переспросила я, не понимая смысл его слов.
– Стол давно накрыт на двоих, а тебя все нет, – он махнул рукой в ту сторону, с которой доносились аппетитнейшие запахи. И очарование момента было нарушено. Объяснение не состоялось.
– Очень хочу есть, – совершенно невесело отозвалась я.
Не знаю, почувствовал он в тот вечер что-то странное или нет, но с тех пор наши отношения изменились. Мы с Кириллом словно поменялись ролями. Теперь мне казалось, что он специально меня избегает. Домой он чаще всего приходил в то время, когда все добропорядочные граждане уже готовились видеть третий сон. И выглядел он при этом так, словно его хорошенечко прополоскали в стиральной машинке на максимальных оборотах. Любому было бы понятно, как он устает.
Так или иначе, но у меня не было возможности поговорить с ним даже о доме. Как назло, обсудить нужно было многое. Я как раз взялась за обустройство участка, который выглядел совсем неухоженным.
Поэтому однажды случайно столкнувшись с боссом в гостиной, я скороговоркой выпалила:
– Кирилл, мне крайне важно знать, что делать с…
– Не сейчас! – не дал он мне закончить. – Меня уже ждет Артем. Обещал погулять с ним.
Он пожал плечами, как бы извиняясь, и поспешно вышел в сад. В тот самый, где, между прочим, уже давно надо было бы спились старую засохшую яблоню. И дорожки подправить.
Справедливости ради отмечу, что сказать будто бы мой шеф использовал сына как предлог, как минимум, несправедливо. Он действительно проводил с ним много времени. Иногда, проходя мимо детской, я слышала мотив всей той же песни – «Ветер перемен». А порой в окно наблюдала, как Кирилл важно катает по двору коляску, имитируя звуки поезда под веселый смех мальчика. Но отрывать его от занятий с малышом было бы неправильно.
Единственное объяснение, которое мне приходило в голову, это то, что я обидела Кирилла. Конечно, отпрянула от него как от маньяка какого-нибудь. Мне в голову даже стали лезть мысли о том, чтобы извиниться. Я даже начала обдумывать слова, которые можно было бы сказать в свое оправдание. Однако закончить сочинять речь я не успела. От этого занятия меня отвлек звонок городского телефона.
– Слушаю вас, – вежливо сказала я в трубку.
– Это ты, дрянь? – раздался в ответ визгливый голос.
Стиль высказывания и несравненный тембр бензопилы не оставили сомнений. Звонила Алина. И пока я решала, как правильно ответить на поставленный вопрос, она уже начала тараторить:
– Значит, ты все еще там, у муженька моего под бочком греешься? Ну ничего, недолго тебе осталось, скоро потопаешь в свое село Кукуево. Подожди, я вернусь и разберусь с тобой. И это будет очень скоро!
На этом она отключилась, так и не дав мне вставить ни слова. Хотя что можно сказать в такой ситуации?
Взвесив все «за» и «против», я все-таки решила, что Кириллу нужно знать об этом звонке. Хотя, нет, буду честной. Это мне нужно было знать, что происходит. Фактически его супруга оставалась хозяйкой дома, и если она собирается меня выгнать, то это нельзя оставлять без внимания. И вообще, если она планирует вернуться, то это все меняет. Не только в плане работы, но и…
В общем, мне нужно было получить разъяснения. Кирилл в этот момент находился дома. Он закрылся у себя в кабинете, то ли для того чтобы решить важные рабочие вопросы, то ли чтобы спрятаться от меня. Что ж, последнее ему точно сегодня не удастся.
