Текст книги "Изнанка большой любви (СИ)"

Автор книги: Маша Миль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава 11

Полоска света из-под двери доходила как раз до ложа Орлова.

Каждую ночь, прислушиваясь к возне мужа на жестком полу, Лера сдерживала себя, чтобы не поддаться жалости и не вернуть его в супружескую постель. Но это не должно выглядеть, как жест великодушия с ее стороны, все должно быть просто, как, само собой разумеется. Вот этой простоты, ей как раз и не хватало. Первой сделать шаг она не могла, не привыкла, но и от Саши, его ждать, так же не приходилось. В последние дни он совсем поник, ссутулился, глаза загорались только при общении с дочкой. Его инициативу по поводу ток-шоу свекровь тоже не одобрила. Было решено, что она с Викой, уедет завтра утром:

– Главное оградить ребенка!

Сердце разрывалось под тяжестью расставания, но Лера была с ней согласна. Покой ребенка важнее. Лида тоже собирала вещи, а вот ее Лера не понимала, просила остаться.

– Я нашла работу. А вам лучше побыть вдвоем. Тебе будет сложно, ты отвыкла от трудностей, но, когда все закончится, вы будете ценить вашу близость, в разы сильнее.

– А если мы расстанемся?

– Ты ему не веришь?

– Верю.

– Тогда вспомни, как он когда-то боролся за вашу любовь.

Полоска света стала медленно увеличиваться, превращаясь в светлый треугольник.

– Сашка, быстро на кровать.

Лера догадалась, чьи руки открывают дверь спальни без стука.

Молниеносно Орлов оказался на кровати, прихватив подушку.

– Мама, папа, – головка дочери протиснулась в щель. – Можно я сегодня с вами посплю?

– Конечно, запрыгивай! – разрешил Саша.

Вика с разбега забралась на кровать, перелезла через Леру и улеглась между родителями.

– Спасибо, папочка, – она поцеловала его в щеку.

Саша был не любитель таких вольностей, как ребенок в постели родителей. В комнате дочки, они могли валять дурака, сколько угодно, если было мало места, задействовали гостиную, но их с Лерой спальня, была неприкосновенна.

– А у бабушки я буду спать на твоей кровати?

– Пока да. А потом мы с мамой приедем и купим тебе красивую кроватку.

– Такую как дома?

– Нет, еще красивее. Сама выберешь.

Хоть небольшое, но облегчение, Лера испытывала от того, что дочка очень заинтересовалась поездкой, и с нетерпением ждала завтрашний день:

– Раз я буду жить без родителей, я буду взрослой?

– А зачем тебе…

– Нет не будешь, – вмешалась Лера. – Будешь вставать утром, умываться, чистить зубы и слушать во всем бабушку и дедушку.

– Мама права, – поддержал Саша супругу.

– Радуйся, что ты ребенок и у тебя нет проблем…

– …которые некоторые взрослые находят на ровном месте, – закончила Лера.

– А вы когда ко мне приедете? А бабушка разрешит завести собачку? Папа сделай мне массаж: рельсы, рельсы, шпалы, шпалы…

Под его руками Вика уснула. Лера укрыла ее одеялом, и не смогла промолчать, видя засыпающего мужа:

– Твоя принципиальность осталась спать под пледом на полу?

– Тебе обязательно надо съязвить?

– Не обязательно, извини. Спокойной ночи.

– Спокойной. Угу. Как же.

Она чувствовала его взгляд, сквозь темноту.

– Лееер…

– Все завтра, – взяв в руку дочкину ладошку, она уснула.

Глава 11.1

Утренний свет тускло проникал сквозь плотные шторы.

Лера проснулась в объятиях мужа, он бесцеремонно сопел ей в ухо, прижимая к себе. Она не слышала, когда он перелег. Вика так и спала посередине кровати.

Она соскучилась по нему, по его дыханию рядом, по тяжести руки на своем бедре, по утренним пробуждающим прикосновениям. Осторожно развернулась в его руках, ноготком провела по щеке, он смешно поморщился, но не проснулся.

– Твои принципы закончились, там, где начался комфорт, – соскользнув с кровати она ушла в ванную, потом в кухню. Предстояло много дел, они помогали бороться с липким тревожным предчувствием.

Лида уехала первой.

– Надо смирится с неизбежным. Дети вырастают, няни уходят. Но она же осталась твоей подругой, Викуля ее любит, будете созваниваться.

– Не надо меня успокаивать, я это и без тебя знаю, – буркнула Лера на слова мужа.

В доме ничего не поменялось, только два чемодана стояли в коридоре, но Лера так явственно ощущала грядущие перемены, что когда все собрались посидеть на дорожку, с ужасом поняла, что не может встать, а если через силу и сделает шаг в сторону дочери, то вцепиться в нее и никуда не отпустит.

Почувствовав неладное, Саша наклонился к ней, приобняв за плечи:

– Викуля, давай маму дома оставим, а то я боюсь она с тобой уедет. Кто тогда команду лечить будет?

– Мам, не волнуйся так сильно. Ты ведь приедешь, – Лера кивнула. – Помашешь мне рукой из телевизора.

– Конечно, как всегда, – пообещала она.

Тоска давила, расставание с дочерью выкручивало наизнанку, она держалась из последних сил, боясь своими рыданиями напугать дочь и слова Саши, о том, что, не заезжая домой он поедет на ток-шоу, прозвучали как щелчок кнута, она совсем забыла про это проклятое сборище. Ухватив его за руку, попыталась еще раз отговорить его.

– Лера, я должен им сказать, что я думаю об их балагане. Не волнуйся.

Сказал и ушел, поцеловав в сухие губы. Она удивилась, но слез не было, они сгорели в ее переживаниях. Кое-как встав, держась за стену она прошла в кухню, потом в гостиную, потом на балкон и снова в кухню и так несколько кругов, пока не затихла тянущая боль в пояснице. Детскую она сознательно обходила, сохраняя хрупкое спокойствие в душе, уговаривая себя, что все будет хорошо и скоро они снова будут все вместе. Каждый гулкий шаг в безмолвной квартире эхом отдавался в ноющей душе.

По часам на кухне отследила время отправления поезда, и перейдя в гостиную включила телевизор. Несколько клипов слились в один бесконечный, и когда на экране появился Саша, она обомлела. Не верила своим глазам. Было не до музыки, не до слов, она их просто не слышала. Перед глазами «Красная рубашка поло» страстно обнимала и целовала девушку в черном. Мелькали знакомые газетные фотографии. Зрители на трибунах ликовали, когда в ворота залетела шайба, отправленная хоккеистом неопределенного клуба с неясным номером. Закончился клип прогулкой пары и поцелуем. Со спины «красная рубашка», был один в один Саша.

Подумалось, что можно подать на газету в суд, там просто использовалась нарезка для клипа. Если бы. Если бы на некоторых фотографиях, которые Лера видела впервые, физиономия мужа не была видна отчетливо. Вот Ирсон переживает на трибуне. Вот встречает Сашу после игры. Бар и его рука на ее талии. Аэропорт и поцелуй. Им и закончился клип. Было понятно, что все пять дней, кто-то сознательно "пас" пару. Фотографии были отличного качества, особенно последний кадр, он и завис на заднике в студии. Точечный удар попал в цель, Лера видела, как Саша дернулся, оглушенный аплодисментами. Ведущие подошли к левому дивану, к Ирсон и создателю клипа. Их беседа сопровождалась смехом, шутками и вновь запущенным клипом.

Наконец ведущие подошли к Саше. Ирсон пересела к нему. Вступление о качестве клипа и музыки затянулось и когда к нему обратились с вопросом, он, не обращая ни на кого внимания, решительно сказал то, ради чего и пришел:

– К этому клипу я не имею никакого отношения. Я люблю свою семью.

Его слова, прозвучали нелепо и, как и следовало ожидать, были проигнорированы. Лера немного успокоилась, пусть на Сашу, никто не обращает внимания, глядишь, так и просидит молча все сорок минут. Ей уже было неважно, что Ирсон что-то ему говорит, что за их спинами крутиться бесконечный клип, таким жалким и потерянным Лера не видела мужа никогда. Она глубоко вздохнула и выдохнув посмотрела на часы, подгоняя стрелки.

Но не тут-то было. Ведущие будто вспомнили о Саше. Теперь фоном мелькали фотографии их семьи, вырезки из публикаций. Несколько ничего не значащих вопросов, на которые он отвечал стиснув зубы и как вывод слова ведущего о том, что не всегда сказка показанная на экране отображает действительность:

– Александр, ведь и ваши отношения с женой, не соответствуют заявленному имиджу. В свое время вы коварно увели ее у мужа. Возможно, для кого-то, вы герой, а для кого-то, разлучник, но вы ведь предпочли об этом умолчать.

Апофеозом отвратительного действа, до окончания которого оставалось десять минут, стало появление в студии загримированного и приодетого ее бывшего мужа Белякова.

Сашу захлестнула злоба, он был готов броситься на него. Ирсон удержала его, поглаживая сжатые в замок руки. Лера напряглась, неужели Саша так взволнован, что не замечает, как она ластиться к нему? Даже повествование Мирона о том, что с помощью денег и связей, они оставили его без жилья, не привлекло столько внимания операторов, сколько готовые броситься в бой кулаки Орлова и ласковые увещевания Ирсон: – Сашенька, успокойся.

Мирон закончил. Саша резко встал и Ирсон за ним, но ведущие уже переключили внимание на себя, перечисляя знаменитостей, которые, до последнего, скрывали свои романы:

– Но, как говорится, все тайное, рано или поздно становится явным, – пафосно закончил ведущий. Снова пошли кадры тошнотворного клипа, и Лера выключила телевизор. Села поглубже в кресло, только сейчас заметив, что все время напряженно сидела на краешке.

Глава 11.2

Невозможно было тряхнуть головой и выкинуть из памяти его объятия, улыбки и поцелуй подаренные другой женщине. Вспомнив взгляд Ирсон, от омерзения тело пробила крупная дрожь.

Мутная волна памяти, обиды, гнева вымывала из-под ее ног десять лет брака, на которые она привыкла опираться. На глазах ее опора таяла, превращаясь в зыбкий песок.

Открыв глаза, Лера увидела за окном сумрак позднего вечера. Мужа дома не было.

Закрыв входную дверь на задвижку, она села рядом, на пуфик. Включила телефон, позвонила свекрови, узнала, как они доехали, в двух словах передала ей суть ток-шоу и посоветовала, даже не смотреть это в интернете, чтобы не расстраиваться. Поговорила с дочкой, но и это не подняло ей настроения. Лида позвонила сама, посочувствовала и помолчала вместе с Лерой.

Отключив звук, она положила телефон на полку, передумав, открыла и кинула его внутрь.

Беспросветность и одиночество подтолкнули к решительности, когда она услышала скрежет замка, а затем стук.

– Где ты был? – спросила через дверь. – Ты был с ней?

– Ты не собираешься меня впускать?

– Ты был с ней и с ее прикормленными папарацци?

– Да ее так же подставили, как и меня.

– Тебя? Не нас? Хорошо. Я открою дверь, ты соберешь вещи и уйдешь!

– Куда я уйду?

– Продолжишь ее утешать, – трясущимися руками Лера открыла дверь. – Она нуждается в твоей заботе, это и через экран чувствовалось.

Шагнув через порог Саша притянул жену за руку и обнял не нежно, но требовательно, прижав голову к своему плечу. В ее голосе было столько боли и отчаяния, что сердце болезненно сжалось. Они стояли так долго.

Но Лера была не с ним, она была далеко. Там, где ее дочь спит, не получив маминых поцелуев: за съеденные завтрак, обед и ужин, за хорошее поведение, за выученное стихотворение и просто за свободный день или вечер, когда Лера может сама уложить ее спать. Она вздохнула.

Он ощутил, как напряжение, сковывающее ее, отступает, мышцы под его руками расслабляются, дыхание выравнивается, тепло ее щеки приятно согревает плечо. Внезапно накативший страх потерять ее, заставил сильнее стиснуть руки. Словно опомнившись, она дернулась и отстранилась. Пряча глаза, холодно сказала:

– Я помогу собрать вещи.

– Лера, остановись! Что ты делаешь? – он сел на кровать рядом с сумкой, в которую жена швыряла вещи. – Они же только этого и ждут.

– Она ждет. Зачем ты вообще туда пошел? На что ты надеялся? Ты что, не понимаешь, кто режиссер этого паноптикума?

– Да она такая же жертва!

– Орлов! – сорвалась она на крик. – Если она жертва, то кто я? Ты? Мы статисты в ее дрянном спектакле, – захватила кое-что с полки в ванной, кинув это в сумку, она со скрежетом закрыла замок и отбросила ее в прихожую. – И чтобы в моем присутствии, в моем доме, я не слышала ничего об этой дряни. Думаешь, я когда-нибудь смогу это пережить? Забыть ваш поцелуй?

– Не было ничего, это монтаж!

– Уходи! – Лера ногой подпихнула сумку.

– Ты пожалеешь!

Орлов в бешенстве зарычал и ударив кулаком об стену, со злостью хлопнул дверью.

Оглушительный грохот потонул в удаляющихся шагах.

Лера стекла по стене на пол и дала волю слезам.

Глава 12

Сна не было. Устав вертеться Лера прошла на кухню и заварила мятный чай. В пустой квартире было неуютно и одиноко, на душе тревожно и холодно. Лида была права, когда уехала. Хорошо, что у нелицеприятного разговора и последующего выдворения мужа из квартиры, не было свидетелей. Мелкими глотками отпивая напиток, Лера села возле окна, из которого была видна освещенная площадка перед домом, вход в подъезд, будка охраны и въезд в паркинг.

О том, чтобы успокоиться, не могло быть и речи, слишком насыщенный на события получился день, да и вечер, не утешил. Разве может она расслабиться, не зная где муж? Включив телефон проверила входящие звонки и смс. Неожиданно позвонила Лида:

– Лер, что случилось? Ты телефон включила? Ждешь звонка? От кого? – затараторила она.

– Случилось. Выгнала Сашку из дома, теперь вот сижу и жду его у окна.

– Лер…

– Согласна, я дура, но он хотя бы мог позвонить.

Лида не ответила.

– Думаешь, он у нее? – спросила Лера после долгой паузы.

– Дождись утра. Поспи хоть чуть-чуть. И помни, он ТЕБЯ любит.

Любит ли? Никогда она не задавала этот вопрос, ответ был в его взгляде. А теперь ни мужа, ни взгляда, у самой на душе раздрай. С одной стороны, была Лера, готовая простить все, с другой – Лера, которая в принципе не может понять, как такое могло произойти с ними. Ведь была любовь, понимание. Были долгие доверительные разговоры и совпадение жизненных приоритетов.

Входная дверь тихо открылась. Сердце предательски трепыхнулось, но Лера взяла себя в руки, и когда муж появился на кухне, она сидела холодная и неприступная. Он удивился, увидев ее, но тоже сделал вид, что ему все безразлично.

– Почему ты вернулся? – спросила совсем не то, о чем болела душа. – Неужели не приняла?

– Я никуда не уходил, сидел на ступеньках, в подъезде.

Лера хотела спросить, догадался ли он хоть что-нибудь подстелить, но сдержалась

– Я есть хочу…

– Даже не накормила? Не ожидала, что я тебя так быстро отпущу. Все продумала, приготовила. Кроме обеда.

– Лер, ну зачем ты так говоришь? Ты ведь ее совсем не знаешь.

– Хочешь нас познакомить? Чтобы я ей тебя передала из рук в руки и еще инструкцию написала, по использованию?

Саша, закрыв лицо руками, качал головой.

– И чего ты ждешь? Открывай холодильник и ешь что хочешь. Кстати, – обернулась у двери. – Агеев прислал расписание игр, через десять дней выездные. И если ты собираешься и дальше жить здесь, то завтра утром поедем за продуктами.

Саша улыбнулся и заглянул в холодильник.

– Орлов, – услышал он из коридора. – Надеюсь твоя сумка случайно оказалась у моей спальни? Ее остановка в гостиной.

– Весело, – сказал он сам себе.

Глава 12.1

Она напрасно надеялась, что сразу уснет. Конечно, появление мужа успокоило, но была ещё масса вопросов, которые не давали покоя. Надо ли и как справиться с любовью, которой их жизнь была наполнена до краев. С ней они засыпали и просыпались, чувствовали её каждую минуту, даже если были на расстоянии? Что делать, если на глазах жизнь рассыпается как карточный домик, они вкладывали душу и любовь, а получилась игрушка для фокусницы, которая смахнула их домик одним взглядом?

Сегодняшнее явление Белякова, напомнило, каким долгим и трудным был её путь к счастью, чтобы она смирилась и отдала свою любовь. Бороться с соперницей она не будет, просто не отдаст то, что принадлежит ей.

Разбудил ее звонок Лиды.

– Лера, ты не обижайся, но тебе надо попытаться вернуть Сашу.

– Откуда? Он дома и похоже никуда не собирается съезжать.

Из кухни доносился аромат кофе. В свои ночные бдения Лера решила мужа не посвящать. Ему не обязательно знать, что она дала ему второй шанс.

Выпив кофе, принялась за составление списка для супермаркета.

– Лер, я все понимаю, только не смотри на меня как на чужого.

– Хорошо, давай попробуем, – смягчилась она. – Подождем, когда схлынет интерес к вашей истории…

– А дальше?

– Дальше будет видно. Пока же нам нужно создавать видимость, что в нашей семье все по-прежнему.

Теперь они все делали под приглядом папарацци. Ездили в магазин, ходили на работу. Съездили к дочке на поезде, из соображений секретности.

Возникшее разногласие, непонимание, они умело скрывали. Окружающим и в голову не могло прийти, что за открытыми улыбками они прятали свою настороженность и беспомощность перед обстоятельствами.

Потихоньку бум вокруг них стал стихать. Утром перед отъездом, их встретил всего один фотограф, а не четыре. Очень хотелось верить, что эта тенденция сохраниться к их приезду.

– Орловы, вас как селить? – бесцеремонно вопрошал Агеев.

– Что за вопрос? Как всегда, вместе.

– Я могу сделать два номера рядом. Никто не узнает.

– Если кому-то это интересно, сделайте так, чтобы они узнали, что мы вместе, – насмешливо посоветовала Лера.

В номере стоял специфический гостиничный запах, освежитель воздуха усиливал тошнотворную смесь. Лера обвела взглядом комнату, остановилась возле двуспальной кровати и тяжело вздохнула:

– Я уже и забыла…

– Я тоже, – Саша приблизился и обнял ее за плечи.

– Не знаю, о чем ты, а я забыла о дешевых гостиничных номерах.

Она дернула плечами, словно освобождаясь, он же напротив, сжал сильнее:

– Сегодня в честь начала сезона, первого выезда, решили собраться в баре, отметить. Ты со мной?

– А у меня есть выбор? – спросила холодно и развернулась посмотреть на него. – Конечно, пойду, – почти прошептала и растворилась в его любящим взгляде. Как она соскучилась по нему, по крепким объятиям, легким поцелуям, щекочущим висок.

– Отпусти, – попросила сдавленно и отстранилась. Без сопротивления он разжал руки и ее поглотила гнетущая пустота пространства вокруг.

Глава 12.2

– Хорошо посидели, – Саша пропустил ее в номер.

– Да, – согласилась Лера и открыла окно. Потом посмотрела на кровать, на Орлова и задумчиво спросила:

– Как мы спать будем?

– Очень просто, – он стянул покрывало, скрутил и разделил им кровать. – Так тебя устроит? Предупреждаю, на полу спать не буду, здесь не паркет, а цемент.

Лера пожала плечами. Из ванной она вышла и прошлась по номеру, демонстрируя балахонистого вида трикотажную рубашку, ниже колена, дабы погасить в зародыше сексуальные притязания со стороны мужа. Он усмехнулся, выключил свет на прикроватной тумбочке и отвернулся.

Сквозь сон Лера почувствовала его дыхание рядом, мягкими осторожными касаниями его губы следовали от шеи к плечу, по оголенной руке и обратно.

– Лера, ты спишь? – от жаркого шепота ошпаренные мурашки кинулись в рассыпную по всему телу. Она призвала себя успокоиться и продолжала делать вид, что спит.

– Ты спи, спи, – уговаривал он, закатывая по ноге подол рубашки, лаская ладонью гладкую кожу. Тепло его тела расслабляло, все и правда было как во сне. Она не могла противостоять его нежным, прикосновения, тело безрассудно отзывалось на долгожданную близость, вопреки ее воле. Он жадно сминал упругую грудь, вызывая сладостные ощущения, заставляя сердце учащенно биться.

– Спи, спи, это тебе снится. И мне.

Хриплый полушепот проникал под кожу волнующем трепетом.

Чуткие пальцы скользили по внутренней стороне бедра, оба вздрогнули, почувствовав возбуждение друг друга, энергия внизу живота требовала, искала выхода. Не ожидая ее разрешения, Саша сделал движение навстречу и заполнив ее собой, начал стремительное движение. Из ее губ вырвался приглушенный вздох, но нарастающее удовольствие обжигало изнутри и сдерживать срывающиеся стоны было уже невозможно, дыхание участилось, перед глазами поплыли разноцветные круги, сливаясь в ослепительную вспышку долгожданной развязки.

Понемногу утихал стук сердец, успокаивалась внутренняя дрожь, нежность растекалась по венам, его голос убаюкивал, обволакивал сладостным туманом:

– Спи, и пусть тебе приснится сказочный сон.

***

Лера проснулась на груди мужа, на его стороне, как будто не он, а она нарушила ночью границу, которая бесформенной тряпкой валялась на полу.

Светящиеся глаза женщины из зеркала было не спрятать.

– Неужели, чтобы быть счастливой, женщине нужен секс? Не секс, а близость, – опровергла она сама себя.

Тем не менее, протянутые для объятия руки мужа остановила взглядом и вопросом:

– Тебе что-то приснилось? Мне нет.

– А мне приснилось… – он мечтательно закатил глаза.

– Надеюсь, ничего сверхъестественного?

– Как сказать…

– Это потому, что у вас вечерней тренировки не было, а сегодня будет и я посмотрю, как ты будешь дрыхнуть, забыв о снах.

Каждый вечер устанавливалась граница, ночью она сметалась взрывом страсти и утром на полу слабо обозначалась знакомым покрывалом.