Текст книги "Запретный плод (СИ)"

Автор книги: Маша Драч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 36 страниц)

Глава 37

Свет в ванной комнате до безумия раздражал глаза, от чего они выглядели красными и постоянно слезились. Я часто заморгал, пытаясь привести свое зрение в порядок. В висках пульсировала слабая боль, что постепенно начинала обретать силу.

Я смотрел на себя в зеркало и на миг уловил некоторые сходства с наркоманом, который находится на грани передозировки. Меня била мелкая дрожь, под глазами пролегли тени, а кожа приобрела болезненный бледный оттенок. Я не знал, что со мной происходит, никто не мог дать мне внятного ответа. Просто моё состояние неожиданным образом начало ухудшаться только и всего.

Дрожащими руками я вынул из пузырька несколько желтых пилюль и закинул их в рот. Отвратительная горечь лекарств, с которой я живу еще с самого детства, должна была меня оставить, как это случалось у людей с врожденной эпилепсией. Многие переставали пить таблетки, так как нужда в них попросту исчезала. Тогда почему со мной подобного не произошло? На мои вопросы доктора лишь разводят руками.

Я чувствовал изменения внутри себя, и они начинали вгонять в бешеную панику. В последнее время мне трудно контролировать собственные эмоции и действия. Я перестал принадлежать самому себе, и это заставляло ужаснуться. Впервые за всю свою жизнь я по-настоящему начал бояться эпилепсии. Вне всякого сомнения, причина моих изменений кроется именно в ней.

Еще несколько секунд стою перед зеркалом, вцепившись пальцами в края раковины. Боль медленно слабнет, а дрожь прекращается. Умываюсь холодной водой и ухожу в гостиную, где меня терпеливо ждет Сирена.

– С тобой всё нормально? – осторожно спрашивает она, заметив, в каком состоянии я нахожусь.

Опускаюсь в кресло и закрываю лицо руками. Нормально? Для меня подобное состояние уже давно стало недостижимой роскошью.

– Сама как думаешь? – отвечаю вопросом на вопрос.

– Адриан, всё непременно обойдется. Тебе сейчас особенно вредно нервничать. Нужно постараться успокоиться.

– Успокоиться?! – резко взрываюсь я, что прежде мне не было свойственно. – И что должно меня успокоить? Мои таблетки практически перестали помогать. Мне скоро тридцать, а прогресса никакого. Я начал терять сознание во время припадков. Раньше такого не было, я находился при памяти. Черт подери, последний вообще тут же повторился, почти через минуту после первого. Меня даже вывернуло наизнанку. Как, мать твою, я должен себя вести в подобной ситуации?! Я на грани расставания с любимой девушкой! – встаю на ноги и принимаюсь ходить туда-сюда. – Ты ведь сама всё прекрасно видела и не раз уже спасла мне жизнь, – тяжело вздыхаю и останавливаюсь у окна. – Прости, – после длительной паузы, произношу я. – Мне трудно себя в последнее время сдерживать. Со мной что-то происходит и это пугает, – я опустил голову вниз.

Внезапно к горлу подкатил комок, а глаза наполнились влагой. Подобные скачки в поведение лишь разжигали внутри меня панику.

– Доктор ведь сказал, что разработает для тебя новую методику лечения, – тихо проговорила Сирена.

– Какой в этом толк? – раздраженно спрашиваю я. – Теперь я даже за руль сесть не имею права. Да я вообще ничего нормально делать не могу.

– Но нам удалось научиться купировать припадки, – Сирена была безнадежной оптимисткой.

– Зато они стали сильней, чем прежде. Сомнительное утешение, не находишь? Я и раньше мог это прекрасно делать, причем без посторонней помощи.

– Но раньше они были не такими серьезными. Нужно верить в лучшее, тем более, это не самая страшная болезнь, которая может быть.

– Прекрасные слова, очень ободряющие, – язвлю и возвращаюсь в кресло.

– Так все-таки, что у тебя случилось с лицом? – Сирена задала этот вопрос, как только пришла ко мне, но тогда я не ответил на него.

– Подрался, – прикасаюсь к лиловому синяку на скуле.

– Для тебя драка может стать смертельной. Любое повреждение головы может привести к припадку, – подруга стала совсем серьезной.

– Знаю, просто всё случилось спонтанно, – бормочу.

– Это из-за нее? – эту дамочку сложно провести.

– Да.

– И что ты решил делать дальше?

Я с Сиреной сблизился достаточно быстро. Но, несмотря на это, я сразу установил четкие границы, которые по умолчанию гласили, что между нами может быть лишь дружба. Сирена, на удивление, приняла данные правила. Признаться, временами мне казалось, что она помогает лишь потому, что испытывает ко мне определенные чувства. Но я видел в ней только подругу, а она, наверное, хотела обманываться, теша себя ложными надеждами.

Я рассказал, кому принадлежит моё сердце и это удивило Сирену, но почему-то не оттолкнуло. Ее поддержка давала мне сил, которых уже просто не осталось.

– Не знаю. Всё так запуталось, – хмурюсь. – Если бы ты только знала, как мне сложно смотреть ей в глаза. Она ждет от меня чего-то, а я… Не знаю. Пытаюсь ее как-то отдалить от себя, а она лишь еще сильней тянется ко мне. Я так больше не могу. Всякий раз, когда Мелинда спрашивает меня про эти приступы, я лгу ей. Даже страшно представить ее состояние, когда я скажу правду, – тяжело вздыхаю и пустым взглядом смотрю перед собой.

– Ты ведь понимаешь, что так не может длиться вечно?

– Понимаю.

– Тогда следует с этим что-то делать. Поверь мне, со стороны особенно сильно заметно, как ты страдаешь из-за этого. Думаешь, я не вижу твоего лица, когда она тебе звонит, а ты не поднимаешь трубку?

– Тебе следовало бы стать психологом.

– Не в психологии дело. Это ведь такие очевидные вещи, – Сирена жмет плечами.

– Знаю. Но… Я прекрасно понимаю, каков должен быть исход всей этой истории. Однажды, я уже пытался всё завершить. Меня хватило ровно на три с половиной месяца, – невесело улыбаюсь. – Ты даже представить себе не можешь, какой я слабак в душе.

– Глупости, – запротестовала Сирена.

– Любовь делает людей уязвимыми. А если ты протестуешь, то просто никогда не влюблялась по-настоящему.

– Тебя если послушать, то можно подумать, что в любви нет ничего хорошего.

– Отчасти. Зависимость человеком, страдания из-за него, вряд ли можно назвать положительными сторонами.

– И что же ты намерен делать?

– Отпустить ее, – тихо ответил я. – Сделать всё, чтобы мы вычеркнули друг друга из своих жизней.

– Адриан, это слишком жестоко. Не лучше всё нормально обсудить?

– Ты просто ее не знаешь. Мелинда не из тех, кто так просто отступится.

– У всех был этот юношеский максимализм.

– Я тоже думал, что всё дело именно в нем. Но оказывается, это называется «характером», причем очень сильным, – образ Мелинды тут же вспыхнул у меня перед глазами, от чего губ касается горькая улыбка. – Не могу поверить, что это случится снова.

– Может, тогда не стоит поступать именно таким образом?

– Знаешь, что убивает больных людей, помимо их болезни?

– Не знаю, – искренне ответила Сирена.

– Жалость и осознание своей никчемности. Я не хочу и никогда не хотел быть обузой, тем более для Мелинды. Но по собственной слабохарактерности я совершил огромную ошибку, вернувшись в ее жизнь. Нужно было держаться до последнего, а я сдался. Но хуже ведь, что из-за меня страдает Мелинда. Каждый раз я приношу ей только боль. Она принимает ее, прощает, и это просто невыносимо. Я не могу так, – я замолчал и попытался успокоиться.

Сирена подошла ко мне и села на подлокотник кресла.

– Ты жесток и несправедлив к себе. Нельзя всю жизнь убегать от чувств и внимания.

– Я не хочу видеть в ее глазах сострадание. Тебе не понять меня, – раздраженно проговорил я. – Как бы ты себя вела на моем месте? Ведь это верх эгоизма – использовать людей, чтобы заглушить собственный страх.

– Наверное, ты прав. Но будь осторожней. Подростки воспринимают реальность по-разному. Мелинда славная девчушка и не хочется, чтобы она загубила себя.

– Знаю, я всё прекрасно знаю и от этого мне лишь еще паршивей.

Глава 38

Я смотрела на итог своего первого экзамена и никак не могла на нем сосредоточиться. Мысли уже на протяжении черт знает, какого времени находились в беспорядке, и я никак не могла это исправить. Такой рассеянной, как сейчас, я уже давно себя не помнила. А плохое предчувствие, что занозой сидело где-то в груди лишь усугубляло и без того напряженную ситуацию.

– Чего ты такая загруженная? – руки Джареда опускаются на мои плечи, от чего я судорожно вздрагиваю. – Прости, не хотел напугать, – друг улыбается мне, но я вижу в его глазах тревогу.

– Всё хорошо, я просто задумалась, – стараюсь улыбаться, но это получается до ужаса неправдоподобно.

Казалось бы, что теперь я могла быть честна перед Джеем, ведь он знал обо мне почти всё. Он не осудил мои отношения с взрослым мужчиной и даже заступился, когда Адриан незаслуженно начал обвинять меня в неверности. Но защитный механизм срабатывал сам по себе, скрывая мои истинные чувства под маской фальшивых эмоций.

– Ты должна радоваться, ведь у тебя самый высокий балл среди нашего класса. Даже я не смог составить тебе конкуренцию, – Джаред садится рядом со мной и вертит в руках листок со своим результатом.

– Не говори ерунды, я всего лишь на один балл тебя обогнала. К тому же, я не расставалась с учебником, а ты ничего толком не повторял и отлично написал. Так что, получается, это я плохая конкурентка.

– И почему ты всё любишь так усложнять? – Джей спрятал свой листок в рюкзак.

– Не знаю, – честно отвечаю я. – Просто вот-вот и мы окончим школу, а впереди будет ждать только неизвестность. Наверное, это и сказывается на мне.

– Странная ты, – друг улыбается и мне становится немного легче.

Рядом с ним мне всегда становится чуть лучше и это настоящая магия. Иногда, кажется, что Джаред, словно на подсознательном уровне чувствует меня: он знает, когда нужно говорить или просто помолчать; когда улыбнуться и когда подбодрить. Такое впечатление, что мы всегда были неразлучны и уже не представляем жизнь порознь.

– Может, мы отпразднуем хорошее начало сдачи экзаменов? – внезапно спросил друг.

– Не знаю. Не логичней было бы отпраздновать, когда мы уже всё сдадим?

– Мелинда, не будь такой скучной. Ты так усердно готовилась, теперь у нас есть несколько выходных, чтобы отдохнуть.

– Чтобы подготовиться, – поправляю я.

– Пусть так. Но один вечерок можно ведь и на себя потратить.

– Хорошо, но только без драк и всего прочего.

– Постараюсь. Мне нужно еще к отцу зайти, так что созвонимся уже вечером, договорились?

– Договорились.

Стоя на крыльце школы, я еще раз проверила расписание экзаменов. Убедившись, что следующие два дня я действительно свободна, спокойно направилась домой.

Но не успела я покинуть приделы школы, как увидела Адриана. Он стоял у ворот в потертых синих джинсах и красной клетчатой рубашке. Сначала мне показалось, что этот мужчина лишь отчасти похож на Адриана. Но когда я подошла ближе, то поняла, что мои предположения были неверны.

Адриан выглядел несколько бледным и осунувшимся. Голубые глаза на худом лице казались теперь еще больше. Всё эти резкие изменения мне совершенно не нравились. В один миг наша последняя ссора отошла на второй план. Я позабыла про обиду и возмущение. Отрешенный и измученный взгляд Адриана заставили меня заволноваться.

– Привет, – сухо произнес он.

– Привет, – ответила я, нервно сжимая ручки своей сумки.

– Как дела? – Адриан избегал смотреть мне в глаза, и это заставляло насторожиться еще больше.

– Ты приехал, чтобы узнать, как у меня дела? – я находилась в растерянности.

– Нет, я приехал поговорить с тобой.

– А где машина? – я посмотрела на парковочные места, но «Порше» нигде не было видно.

– Я приехал на автобусе.

Ответ удивил меня, так как Адриан не привык расставаться со своим автомобилем.

– И что за разговор? – я начала нервничать.

– Давай пройдемся.

Мы держались на расстоянии, и это просто сводило меня с ума. Несмотря на тяжелый период, что сейчас происходит в наших отношениях, я всё так же остро нуждалась в Адриане. Я понимала, что мы зашли в тупик и из него помогут выйти лишь радикальные поступки. Но я была к ним абсолютно не готова: какая-то часть меня, не желала отпускать Адриана. Впрочем, это и не удивительно, ведь мы были вместе не один месяц.

Я хотела сократить расстояние между нами до минимума, но Адриан продолжал держаться в стороне. Мы неспешно шли по парку, и я всем телом чувствовала, как напряжение сгущается между нами. Хотелось уже поскорее услышать причину приезда, разъяснить всё и, наконец, оказаться в крепких объятиях Адриана. Наша «холодная война» уже затянулась, и нужно было срочно что-то решать.

– И о чем же ты хотел поговорить? – осторожно спросила я, когда мы сели на лавочку.

– Думаю, ты тоже заметила, что между нами сейчас творится нечто неладное, – тон серьезный, взгляд опущен вниз.

– Заметила, – киваю. – Но без трудностей в жизни не обойтись.

– Возможно. Мы обещали друг другу, что будем бороться за наши отношения до самого конца. Помнишь это?

– Конечно, помню.

– Похоже, конец уже пришел.

Я непонимающе уставилась на Адриана.

– Что ты хочешь этим сказать? – не знаю, каким образом, но мне удалось сохранить в своем голосе спокойствие.

– С моей стороны было бы бесчеловечно держать тебя в неведение,

– Адриан медленно перевел свой тяжелый взгляд на меня.

Я пыталась понять, что этот взгляд скрывает, но ничего не получилось. Арктический лед отгораживал меня от тех тайн и недосказанных слов, что хранил в себе Адриан.

– Почему в неведенье? – кажется, я даже перестала дышать, в ожидании ответа.

– Я полюбил другую женщину.

В ушах резко образовался неприятный шум, и создалось такое впечатление, что через меня прошел сильный разряд тока. Я сидела неподвижно, пытаясь принять полученную информацию.

– Если ты в очередной раз хочешь меня оттолкнуть из-за каких-то своих убеждений, то очень глупая попытка.

– Это правда. Я полюбил Сирену, – Адриан выгладил раздосадованным.

Это было слишком. Однажды, он уже убедил меня в том, что не любит, и я как дура поверила. Но во второй раз этот номер не сработает.

– Что случилось? – я до последнего старалась держаться достойно.

– Ничего. Просто я полюбил другую, – он говорил настолько спокойно, будто мы обсуждаем какую-то чушь.

– И как давно?

– Уже несколько месяцев.

Я мысленно попыталась вспомнить, когда именно между нами начался разлад и всё сходилось. Не хотела в это верить. Мозг мгновенно начал отрицать услышанное, а сердце мгновенно учащенно забилось в груди.

– Прости, за то, что так всё вышло, но я не смог ничего с собой сделать.

– Как же быстро поменялись твои взгляды и принципы. Раньше ты старался никого не впускать в свою жизнь, а теперь…

Я замолчала, ощутив подступившие слезы. Самое ужасное было в том, что морально я готовила себя к подобному исходу, но облегчения отсутствовало. Мне хотелось верить в чудо, но оно не произошло. В очередной раз меня растаптывают. Это даже смешно.

– Я плохо с тобой поступил и это удручает. Но такова жизнь, – Адриан пожал плечами.

В этот миг мне хотелось расцарапать ему глаза. Такое спокойствие меня выводило из себя. Сколько я пролила слез из-за него! Сколько ночей не спала! А он… Он просто сидит рядом и говорит мне, что полюбил другую. Это был край, так больше продолжаться не могло.

Моя первая настоящая любовь стала моим же проклятием. Я рисковала всем, тайком встречаясь с ним. Была готова пойти на любую жертву. Оказывается, что все это было зря? Мой Адриан такой же, как и все? Разочарование и обида смешались в сплошной сгусток боли. Постепенно на смену непролитым слезам пришел гнев. Я медленно поднялась с лавочки, поправила свою блузку и глубоко вздохнула.

– Знаешь, а я рада за тебя. Уже давно стоило прекратить этот цирк, но у меня сил не хватало на это. Спасибо, что сделал всё за нас двоих. Удачи тебе.

Я развернулась и стремительно пошла прочь. Не знаю, как мне удалось не споткнуться и не разревется. Я ровно держала спину, пока не покинула парк. Затем постояв немного у дороги, я пошла домой. Дьявольское спокойствие пугало меня. В ушах еще звенел голос Адриана, а перед глазами стоял его облик.

Так быстро мы вновь стали друг для друга никем. Еще с утра всё было сносно, а теперь…

Не помню, как дошла до дома, не помню, как поднялась к себе. Всё происходило будто в тумане: не было ни слез, ни истерик, лишь холоднокровное спокойствие. Я села на свою постель, посмотрела на обои с противными цветочками, а потом закрыла глаза.

Казалось, что я сделала это лишь на миг, но когда открыла их, за окном уже вечерело. Я будто бы на несколько часов выпала из реальности, и это был так странно.

Что теперь мне делать дальше? Как снова постараться не потерять саму себя?

Глава 39

– Почему ты ничего не ешь? – мама одарила меня хмурым взглядом, стоя у плиты.

Я часто заморгала и будто бы только сейчас заметила, что передо мной стоит тарелка с картофельным пюре и запеченной рыбой. Несомненно, всё это аппетитно пахло, но вот я почему-то запаха не чувствовала, ровно, как и вкуса.

– С тобой всё хорошо? – мама отставила в сторону сковороду, на которой жарила для папы мясо и села рядом со мной.

Вопрос был до безобразия просто, но вот ответ… Я не знала, что следует сказать. Внутри царило столько различных эмоций, но я не могла их внятно объяснить. Мне было так же больно, как и в первый раз даже, наверное, еще хуже. Особенно убивал тот факт, что я уже готовила себя к подобному исходу, а проще всё равно не стало.

Может проблема во мне? Может я что-то не так сделала? Почему он так просто ушел к другой женщине? Каждый новый вопрос, словно старый ржавый гвоздь, вколачивался в мой мозг, принося адскую боль, где-то в области груди. Всё повторялось, будто я находилась в заточении ночного кошмара.

Я посмотрела в сторону двери и, убедившись, что отца нигде нет в поблизости, перевела взгляд на мать.

– Мы расстались, – мой голос прозвучал как-то сипло.

На лбу мамы тут же образовалась морщинка, от чего ее лицо стало печальным. Она взяла меня за руку и осторожно прижала к себе. Я из последних сил старалась не расплакаться.

– Дорогая, – мама поцеловала меня в макушку.

– Всё хорошо, этого и стоило ожидать, – убеждала я скорей себе, нежели маму.

– Если хочешь, мы можем поговорить об этом.

Я села ровно и поводила вилкой по своей тарелке.

– Здесь не о чем говорить. Всё конечно, – я глубоко вздохнула, сохраняя остатки самообладания.

– Все мы проходим через боль предательства. К сожалению, это неизбежно.

– Почему мир устроен именно так?

– Это не мир так устроен, это люди такие, – мама печально улыбнулась. – Жизнь слишком сложная штука, но в то же время и удивительная. Всё обязательно наладится.

– Я знаю, но сейчас на душе так мерзко и так противно, – я поежилась.

– Знаю, милая знаю. Как бы жестоко это не звучало, но никто не сможет это изменить. Нужно только время, оно всегда всё исправляет и заставляет забыть самые болезненные моменты.

– И долго ждать этого исцеления? – я с надеждой посмотрела на маму.

– Хотелось бы солгать, но ты моя дочь. Так что, долго. Иногда нужен не один год, чтобы в полностью восстановиться.

Теперь маму обняла я. Лишь ее ненавязчивый аромат духов смог преодолеть мой невидимый барьер. Я крепко прижилась к ней, ища в ее тепле, ее нежных руках защиту от того ужаса, в который так беспечно попала. Именно в маминых объятиях мне почему-то стали как-то спокойно и уютно. Я вновь ощутила себя маленькой девочкой, которая жила в милом мирке, где нет места всему тому злу, что кружиться вокруг взрослых. В этот момент я словила себя на мысли, что не хочу взрослеть, не хочу вновь и вновь испытывать боль и разочарования. Я уже находились на пороге во взрослую жизнь, и повернуть время обратно никак нельзя. Это казалось еще более жестоким чем всё то, что происходило со мной сейчас.

Внезапно зазвонил мой телефон – это был Джаред. Я уже совсем забыла, что мы договорились встретиться. Этот день оказался для меня слишком долгим и мучительным.

– Я пойду немного погуляю, – обратилась я к маме.

– Конечно, развейся, – она вновь поцеловала меня. – Иногда, люди, которые окружают нас, тоже могут исцелять.

Джаред встретил меня с огромным пакетом бургеров и бутылкой «Колы». Мы забрались на крышу какого-то жилого здания и наблюдали за тем, как на небе появляются первые звезды.

Я вертела в руках свой бургер и отчаянно пыталась выглядеть веселой, но мысленно всё равно возвращалась к разговору с Адрианом. Это было ужасно: намеренно перемалывать всё то, что приносит лишь боль.

– Ладно, поиграли в спектакль, и хватит, – серьезным тоном заявил Джаред. – Выкладывай уже.

Я положила свой бургер обратно в пакет и посмотрела куда-то вдаль. Ночь медленно подкрадывалась, точно кошка и вместе с тем в душу заползала тоска.

– Нечего выкладывать.

– Я же знаю, что это ложь.

– У тебя никогда не было такого, что всё катится к чертям, и ты задумываешься над тем, чтобы отправиться туда же?

Джаред ошарашенно на меня посмотрел. Уверена, он явно сейчас засомневался в моей адекватности.

– Нет, – друг отрицательно покачал головой. – Я считаю, что из каждой сложной ситуации можно найти выход.

– А если его нет? Если ты уже отчаялся его найти? – я поднялась на ноги и подошла к самому краю крыши.

Повеял прохладный ветер, играя с моими волосами. Я посмотрела вниз – высоко, но не страшно.

– Знаешь, всего лишь один шаг и больше никогда не будет никаких проблем, – я заулыбалась сама себе. – Может, это и есть тот самый выход, что так долго ищешь?

– Что ты такое говоришь? – возмущённо спросил Джей, поднимаясь на ноги.

– Просто размышляю.

– Мне не нравятся такие размышления. Выбрось эту дрянь из своей головы.

– Всего лишь один шаг, – в задумчивости проговорила я.

– Мелинда, – Джаред крепко взял меня за руку и резко притянул к себе, тем самым уводя от края не просто крыши, а моего мимолетного безумия. – Не знаю, что у тебя произошло. Но никогда, слышишь меня? Никогда не говори и даже не думай о подобном! – Джаред встряхнул меня, словно пытаясь привести в чувства. – Никто и ничто не достоин того, чтобы ты всерьез думала про такое. Ты поняла меня? – друг выглядел очень сердитым, от чего мне и самой стало не по себе. – Глупая. О чем ты только думаешь? – он порывисто обнял меня и нежно погладил по голове.

Не знаю, что со мной произошло, но я не сдержалась. Последние ниточки, что удерживали мои эмоции – разорвались, и я расплакалась от собственного бессилия и той призрачной дури о прыжке с крыши.

– Прости меня, – Джей решил, что я испугалась его, и отчасти это было именно так. – Мы вместе справимся со всем, – он взял моё лицо в свои теплые ладони и выразительно посмотрел на меня. – Мы справимся, – повторил друг. – Чтобы не происходило, я всегда буду рядом.

– Правда? – я вцепилась пальцами в его предплечья.

– Правда, – уверенность в его голосе подарила мне слабую надежду на то, что я смогу справиться.

Однажды, я смогла пережить весь этот кошмар. Было сложно, больно и до безумия страшно, но я смогла. Я боролась, я сделала всё, что от меня зависело. Но, увы… Этого оказалось недостаточно.

Я понимала, что впереди меня ожидал долгий путь реабилитации, но у меня уже был опыт в этом непростом деле. В конце концов, у меня есть родители, друзья. Я не одна. Но пока что, эти доводы не облегчали той ситуации, в которой я находилась.

– Спасибо тебе, – я обняла Джареда в ответ.

– За что? – он удивлен.

– За то, что ты есть в моей жизни.