Текст книги "Жестокая любовь мажора (СИ)"
Автор книги: Маша Демина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Глава 7
Вика
– Вик...
Ладонь Яна нежно скользит по моему плечу, пальцы ныряют под бретельку топа. Каждое прикосновение действует на меня так волшебно, что я, затаив дыхание, опускаю веки. Мне не хочется размышлять над тем, что будет завтра или послезавтра... Или послепослезавтра. Хочется остаться здесь навсегда... В моей комнате. На моей постели...
Я позвала Яна к себе, потому что устала тесниться в его машине. К тому же дом в полном нашем распоряжении, потому что родители в очередной поездке, а брат с Лизой.
– Вик... – вновь тихо зовёт парень, продолжая нежно водить подушечками пальцев по шее и плечам.
– Ммм? – отзываюсь я, с трудом открывая глаза.
– Я никогда не признавался тебе в любви, – говорит он с несвойственной ему робостью и тут же замолкает. Его взгляд становится задумчивым, словно он не знает, что сказать дальше.
Пошире распахнув глаза, я переворачиваюсь на бок и выжидающе смотрю на Яна. Меня вдруг умиляет то, что он так нерешителен. Кажется, я даже вижу лёгкий румянец на его щеках. И эти соблазнительные ямочки, когда он улыбается...
– Я знаю, ты не хочешь, чтобы тебя любили, – продолжает Ян, и улыбка сползает с его лица. – Не хочешь владеть чьим-то сердцем... Но всё же моим владеешь на двести процентов.
Его ладонь скользит вниз и ложится туда, где трепещет моё сердце.
– Скажи, Вик, есть ли там место для меня? – он заглядывает мне в глаза. – Могу ли я рассчитывать на то, что твоё сердце будет моим?
Мне вдруг становится грустно, и безысходность овладевает мной. Глаза в один миг наполняются влагой.
– Ты там, – отзываюсь я, теряя голос. Накрываю ладонью его руку. – И ты один владеешь моим сердцем. Оно – твоё... на двести процентов.
Ян тянется к моим губам, но вдруг замирает, так и не поцеловав меня. Поднимает взгляд и смотрит в полные слёз глаза. Губами осушает влагу со щёк и говорит вдруг решительно:
– Мы сбежим, Вик!
Порывисто садится, проводит пятернёй по своим коротким волосам и вновь повторяет:
– Мы убежим!.. Как только я проверну одно дело. У нас будут деньги, чтобы подчистить следы нашего побега, и нас никто не будет искать.
Я тоже сажусь. Против воли мой взгляд становится испуганным. Что он задумал? В какую авантюру хочет влезть?
– Ян... – тянусь к его плечу.
Хочу потребовать объяснений. Возможно, отговорить его, если задумал что-то опасное. Однако Ян быстро разворачивается и укладывает меня обратно на кровать. Накрывает своим телом.
– Я знаю, что ты скажешь, – осыпает короткими поцелуями моё лицо. – Ты не хочешь проблем ни для меня, ни для брата... Но к чёрту Игната! К чёрту твоего отца! Мы будем вместе несмотря ни на что, Вик! Ты меня поняла?
Мои губы дрожат, но эта дрожь вызвана не строгим тоном Яна, а тем, что я ему верю.
Мы будем вместе...
И как же ты ошибался, чёрт возьми!
Распахнув глаза, смотрю на незнакомку в зеркале. В моих руках щётка для волос, и мне хочется запустить её в это зеркало. Хочется, чтобы в моей темнице не было зеркал, и я могла представить прежнюю себя. Но даже в своих воспоминаниях о Яне не вижу себя прежней. Словно забыла или никогда не знала, какой я была.
Откладываю щётку. Не стану бить чёртово зеркало, потому что в спальню тут же прибежит Руслан. А я прекрасно провожу время без него! В заточении. В агонии безысходности. И только воспоминания о Яне помогают не свихнуться. Парень сгорел заживо из-за меня. А я сижу тут и жалуюсь на судьбу. С идеальным лицом. В идеальном доме. С «идеальным» мужем!
Хватаю щётку и всё-таки зашвыриваю её в зеркало. Осколки вылетают из рамки и чуть не попадают в лицо незнакомки. Жаль, что не попадают...
Дверь в комнату распахивается через несколько секунд. Руслан очень быстро оказывается рядом и оттесняет от зеркала.
– Ты не поранилась? – спрашивает с заботой в голосе.
Пытается обнять, но я отшатываюсь и обхожу кровать, чтобы быть от него подальше.
– Как это произошло? – муж в замешательстве смотрит на осколки. Вновь приближается и миролюбиво выставляет руки перед собой: – Вик, я понимаю, ты просто устала. Сначала готовилась к операции. Потом длительный процесс заживления. А сразу после ввязалась в этот бизнес...
– Я люблю свой бизнес, – резко прерываю его.
Не знаю, почему меня так задевает всё, что связано с моим салоном. Возможно потому, что впервые в жизни у меня есть что-то лично моё. И я не планирую терять это.
– Хорошо, ты устала после операции и реабилитации, – уступает Руслан. – Тебе... да и мне нужно отдохнуть. Поэтому завтра мы летим в мини-отпуск. Как ты на это смотришь?
Руслан широко улыбается, явно довольный своей идеей. А я смотрю на него как на душевнобольного и ничего не могу с этим поделать.
– У меня работа, я не могу никуда лететь, – тут же отвергаю его предложение.
Взгляд мужа моментально становится жёстким и непреклонным. Похоже, это было не предложение.
Он подходит к шкафу, хватает не глядя несколько вешалок с моими платьями и швыряет их на кровать.
– Собери чемодан, Вик! Самолёт в восемь утра! Такси в шесть! Не будешь готова – поедешь в пеньюаре, поняла?
Я сжимаю зубы, чтобы не давать воли словам. Затылок всё ещё болит после встречи со стеной. Никто и никогда не поднимал на меня рук, и никто не объяснял, как себя вести в такой ситуации. Но я интуитивно чувствую, что сейчас должна заткнуться. Иначе шишка на затылке может стать ещё больше.
Иду к шкафу и достаю с нижней полки чемодан. Расстёгиваю молнию...
– Молодец, Вик, – довольно произносит Руслан. – Надеюсь, ты и дальше будешь такой же послушной. Тогда наша совместная жизнь может стать счастливой, верно?
Я молчу, продолжая стискивать челюсти.
Никогда... Никогда я не буду счастлива рядом с таким чудовищем. И никакое богатство не заменит мне обычное женское счастье и настоящую любовь.
– Я принесу тебе ужин, – говорит он, не дождавшись ответа, и выходит за дверь.
Ключ в замке сразу поворачивается, и я вновь становлюсь пленницей нашей спальни... и собственных мыслей.
***
Такси в шесть утра. Аэропорт. Утомительный четырёхчасовой перелёт в Женеву. Для чего? Для того, чтобы вновь стать пленницей, только уже в номере роскошного отеля.
Нашим мини-отпуском оказался десятидневный тур по Швейцарии. Практичный Руслан решил совместить приятное с полезным, а именно – посетить клинику своего давнего друга, который десять лет назад перебрался в эту страну. Он тоже хирург, и так же, как и мой муж, занимается косметической пластикой. И, конечно, Руслан весь первый день нашего отпуска проводит в клинике, попросту заперев меня в номере отеля.
Вернувшись лишь вечером, муж как ни в чём ни бывало предлагает мне сходить в ресторан.
– Перелёт был утомительным, Вик. Я решил, что тебе будет на пользу хорошенько выспаться. Зато посмотри теперь на себя, – Руслан разворачивает меня лицом к большому зеркалу, сам встаёт за моей спиной, а я тут же зажмуриваюсь. – Твоё лицо просто великолепно! На нём нет ни капли макияжа, а ты всё равно затмила бы самых именитых фотомоделей.
Я настолько зла, что с трудом контролирую эмоции. Боже... Это какой-то кошмар. Он может думать или говорить о чём-то, кроме моего лица?
– Ну посмотри же на себя! – настаивает муж, подталкивая меня к зеркалу.
Оставляю глаза закрытыми, и его пальцы больно впиваются в мои плечи.
– Не упрямься, Вик! Я знаю, что тебе нравится то, как ты выглядишь.
– А тебе нравится во мне что-то, кроме нового лица? – распахнув глаза, смотрю в лицо мужа сквозь отражение.
– Конечно... – одна его рука с моего плеча переползает на горло. Вторая ложится на бедро. – Твоя фигура... она очень сочная. Но ты это и так знаешь, Вик. Внешне ты просто идеальна!
Руслан припадает к плечу губами. Сжимая горло, удерживает меня на месте, пока второй рукой забирается под тонкий халат и пальцами подныривает под кружево трусиков.
Мы нечасто занимались сексом, потому что Руслан всегда был очень занят. А сейчас, после того, что он сделал, мысли о близости с ним вызывают тошноту и панику. Я больше не хочу своего мужа. И я больше не хочу, чтобы он был мне мужем...
– Когда ты вернёшь мне телефон? – стараюсь сделать свой тон игривым и плотнее вжимаюсь в грудь Руслана. Томно вздыхаю, изображая, что мне приятны его ласки.
Он забрал у меня телефон, когда запер в нашей спальне. И так и не вернул его, несмотря на все мои просьбы. А в аэропорту не отходил от меня ни на шаг, словно боялся, что я попытаюсь сбежать.
Хоть меня и посещали мысли о побеге, но они быстро растаяли. Бежать мне некуда. Я была в бегах целых три года, а в итоге всё равно вернулась к линии старта. Больше бегать я не планирую. А телефон мне нужен, чтобы позвонить в салон и сообщить, что меня не будет десять дней.
– Телефон? Зачем тебе телефон? – отзывается Руслан. – Отдохни, Вик. Успеешь ты позвонить в свой салон.
Его рука с моей шеи переползает к груди, грубо тискает её. Он толкает меня к зеркалу, и я слышу, как расстёгивает ширинку на своих брюках. Не трудится снять с меня халат, а лишь задирает его наверх и сдвигает трусики в сторону. Собирается трахнуть меня без лишних ласк и прелюдий. Стоя перед зеркалом. Чтобы любоваться моим идеальным лицом во время секса.
Боже, как противно!
Его член прижимается к моей плоти, и я тут же вырываюсь из его рук.
– Тебя не было весь день, чёрт возьми! – выкрикиваю в лицо мужа. – Ты привёз меня в чёртов отпуск в чёртову Швейцарию и не позволяешь сделать даже один важный звонок на работу! А я должна просто отдаться тебе? Нет, Руслан! Я не кукла, а живой человек!
От злости и безысходности глаза в один миг наполняются слезами. Руслан застёгивает ширинку и, приблизившись ко мне, обхватывает лицо ладонями.
– Тише-тише, Викуль, – начинает он сюсюкать, – тебе противопоказано плакать.
Муж дует на моё лицо в попытке осушить влагу. Мне становится ещё противнее. Когда-то давным-давно Ян выпивал мои слёзы или слизывал их языком. Покрывая поцелуями моё лицо, говорил, что даже со слезами я всё равно самая красивая на свете. Что бы сейчас сказал он о моём лице? Понравилась бы я ему такой?
Сердце сжимается от тоски, ведь эти мысли болезненны и бесполезны. Ян никогда не увидит меня такой. Потому что умер...
– Верни мне телефон! – бросаю я, вытирая слёзы. – Немедленно!
Развернувшись, иду к шкафу и достаю вечернее платье. Лучше пойти с мужем в ресторан, чем заняться с ним сексом.
– Твой телефон остался дома, – говорит Руслан. – Ты получишь его, когда вернёмся. Не парься, Вик. В салон я позвонил и предупредил о твоём отсутствии. Теперь ты можешь расслабиться и получить массу приятных впечатлений от поездки.
– Например, каких? – смотрю на мужа с вызовом, не пытаясь его скрыть.
– Например... Да хотя бы предстоящий ужин! Мой друг-хирург присоединится к нам. Мне крайне важно показать ему свою работу, – тычет в моё лицо указательным пальцем. – Думаю, даже он не видел ничего подобного, сделанного на таком высоком профессиональном уровне.
Отлично! Вот зачем была нужна эта поездка! Руслан в очередной раз решил самоутвердиться, используя моё лицо в качестве примера проделанной работы.
Желание идти на ужин резко пропадает, и я в замешательстве сжимаю ткань вечернего платья. А потом всё-таки забираю его и иду в ванную. Переодеваюсь именно там, чтобы не делать этого перед мужем. Больше не могу представить себе секс с ним. Теперь Руслан ассоциируется с грубым ничтожеством, распускающим руки. Я никогда больше не захочу, чтобы он дотрагивался до меня.
Надев платье и подколов волосы, выхожу из ванной. Руслан сразу протягивает мне какую-то коробочку.
– Что это? – приняв её, не решаюсь открыть.
– Подарок, – сияет мужчина. – Примерь.
И нет, это не бриллианты. Не серёжки и не подвеска... Коробка не что иное, как бокс со специальным раствором.
– Линзы? – вздрогнув, уточняю я.
– Да, зелёный тебе очень пойдёт, – Руслан самодовольно ухмыляется. – Давай, Вик, возвращайся в ванную и надень линзы. Я хочу, чтобы теперь ты всё время их носила.
Глава 8
Колесников
Ранним утром я медленно проезжаю по дороге мимо дома Куприна и его жены. Это спокойный элитный район с ровными рядами почти одинаковых коттеджей. Здесь чужаки видны за версту. Мне приходится оставить машину достаточно далеко, чтобы не привлекать к себе внимание слишком приметной тачкой.
Спрятав глаза за тёмными очками, всем своим видом пытаюсь создать внешность человека, который просто заблудился. Пешком добираюсь до нужного дома и шарю взглядом по тёмным окнам. На часах девять утра. В это время обычно большинство людей покидают свои дома и отправляются, например, на работу. Сквозь решётку забора вижу две машины. Значит, и Куприн, и его жена дома. И мне нужно лишь ещё немного подождать. Однако проходит целый час, но так ничего и не происходит. Дом выглядит мёртвым.
От этого местечка, да и от всей улицы несёт роскошью, а также снобизмом и лицемерием. Моя Вика ни за что бы не стала здесь жить. Она сбежала именно от такой жизни.
Спустя ещё час покидаю своё укрытие – я прятался в тени раскидистого клёна возле дома напротив. Наблюдал, как с соседних участков выезжали машины, из домов выходили люди, отправляясь по своим делам. Но в доме Куприна ничего не происходило.
Возвращаюсь к своей машине, просматриваю записи дорожных камер на экране телефона, но безуспешно, как и всегда. Этот район не оснащён камерами, поэтому я не могу узнать, куда делись хирург и его жена. Решаю вернуться сюда ночью и вспомнить то, чем владел в совершенстве четыре года назад. А именно – опять стать преступником...
Часы показывают без четверти три, когда я вновь прибываю в этот район. Оставив машину на том же месте, пешком иду к дому Куприна, избегая света фонарей. Я двигаюсь бесшумно. Так же бесшумно взбираюсь на забор и, перемахнув через него, попадаю на участок. Машины стоят на прежних местах. В окнах по-прежнему темно. Обхожу дом по кругу, а потом приближаюсь к парадной двери. Ещё одна дверь есть с противоположной стороны дома, она выходит в сад. Но лишь на парадном входе имеется панель управления сигнализацией. Типовой. И я умею такие взламывать.
Достав из кармана складной нож, осторожно вскрываю панель. В кишках проводов сразу подмечаю те, что отвечают за замки на дверях. Ещё несколько – за движение в доме и герметичность окон. И лишь один провод подключён к системе оповещения. Самый неприметный, почти прозрачный. Его-то я и перерезаю, после чего возвращаю на место крышку панели.
Вновь обхожу дом, потому что не собираюсь вскрывать замок на входной двери. Не хочу оставлять следов проникновения. Нахожу подходящее окно и, забравшись на карниз, при помощи ножа отжимаю раму, после чего с лёгкостью открываю окно. Сигнализация не сможет оповестить об этом, потому что у неё больше нет такой функции. Даже как-то обидно за хозяина дома, ведь он наверняка рассчитывал на что-то более надёжное.
Ступаю на подоконник, сдвигаю штору и спрыгиваю на пол. Приземление получается бесшумным, потому что мои кроссовки утопают в пушистом ковре. Я попал в просторную комнату, судя по всему, гостиную, учитывая наличия большого дивана, низкого столика, плазмы, стеллажа с книгами... Глаза уже давно привыкли к темноте, и я вижу всё достаточно отчётливо. Заметив лестницу, которая должна вести на второй этаж, сразу иду к ней. Мне нужна хозяйская спальня. И я без труда её нахожу, потому что дом такой же типовой, как и сигнализация.
Сначала осторожно заглядываю в спальню. Лишь убедившись, что там никого нет, вхожу в неё. С первого же взгляда можно сделать вывод, что жильцы этого дома собирались в спешке. Точнее, явно торопилась жена Куприна. На кровати и рядом с ней валяются женские тряпки, на столике с косметикой полный бедлам.
А ещё я вижу, что разбито зеркало над ним. Достав телефон, подсвечиваю ковёр и обнаруживаю осколки. Под самим столиком лежит какой-то предмет. Протянув руку, достаю его. Это щётка для волос. Присев на стул напротив разбитого зеркала, верчу в руке деревянную ручку щётки, вглядываюсь в её щетинки, но не нахожу там волос. Замахиваюсь и швыряю предмет в зеркало. Щётка отскакивает и вновь залетает под столик. Что ж... Вероятно, так и было разбито зеркало. И у кого-то наверняка имелись причины его разбить...
Поднявшись со стула, иду к кровати. Двумя пальцами подцепляю женскую сорочку. Она гладкая и какая-то ледяная. Подношу ткань к носу и громко втягиваю воздух в попытке узнать, как пахнет эта Вика Куприна. А пахнет она, кстати, потрясающе! Лавандой, свежестью и тончайшей, едва уловимой сладостью дорогого парфюма. Взяв сорочку двумя руками, рассматриваю её внимательнее, пытаясь определить размер. Эта Вика весьма миниатюрна, судя по всему. Но мне необходимо знать, как именно она выглядит.
Ещё немного подержав вещь в руке, аккуратно кладу на кровать. Обхожу комнату, внимательно всё осматривая. Но здесь нет ничего, что дало бы мне нужную информацию. Даже в прикроватных тумбочках не нахожу ничего подходящего, к примеру, фотографий. Понятно, что теперь все пользуются телефонами, но как же свадебные фото? Неужели жена Куприна не завела свадебный альбом?
Покинув спальню, спускаюсь в гостиную и подхожу к стеллажам с книгами. Здесь, в основном, классическая литература и книги о медицине. Взяв первую попавшуюся книгу, читаю название. «Как принять себя». Похоже, книги по психологии тоже имеются!
Зачем-то листаю страницы, и во мне всё больше зреет желание побыстрее покинуть этот дом. Находиться здесь почему-то неприятно. Захлопнув книгу, хочу поставить её на место, когда на пол падает какая-то бумажка. Поднимаю её и вижу, что это фотография. Именно такая, какую я искал – свадебная.
Достав телефон из кармана, подсвечиваю фото. Лицо жениха прекрасно видно, ведь он смотрит прямо в кадр. И это, бесспорно, тот тип из ресторана. Куприн Руслан Альбертович. Его жена в красивом белом платье и с роскошными тёмными локонами, спадающими по плечам, стоит с ним рядом. Но это всё, что я могу о ней сказать. Потому что её голова опущена, а взгляд направлен в пол. Словно она не хотела фотографироваться.
Её стройный силуэт и видимые черты лица кажутся знакомыми, и я тут же цепляюсь за эту мысль. Шарю в памяти, стараясь откопать нужное, но у меня не получается это сделать. Сложив фото пополам, запихиваю его в карман. Возможно, я вспомню позже...
После чего покидаю дом. Практически ни с чем.
***
Сжав зубами зубочистку, вглядываюсь в фото. Чувствую острую нужду покурить, потому что злюсь! За всю последнюю неделю так и не нашёл выхода из сложившейся ситуации.
Не знаю, где Вика. И девушка на фото, конечно, не она.
Стиснув зубы, перекусываю зубочистку и швыряю её в пепельницу. Подношу фотографию поближе к лицу. Пальцем провожу по волосам девушки. Она красивая... Это заметно даже в таком положении, когда голова опущена и глаза спрятаны под пышными ресницами. Отчётливо видны пухленькие губки и мягкие линии скул. Рядом с хирургом, которому навскидку чуть больше сорока, она выглядит очень юно.
День спустя после ночного проникновения в дом Куприна, я вновь отправился туда, и мне удалось пообщаться с их соседкой, которая, к счастью, оказалась весьма болтливой. Она рассказала мне, что хирург и его жена отправились в небольшое путешествие и вернутся через неделю.
А ещё день спустя, так же, как и сейчас, разглядывая фото, я понял, где видел девушку. Это она тогда плакала в туалете ресторана, а потом пронеслась мимо меня. Забавно, но тем вечером я видел её точно в таком же ракурсе – с низко опущенной головой. Такая красивая и такая... Не знаю... словно побитая жизнью... Несчастная.
Отложив фото, подхожу к роялю и сажусь за него. Игра на нём помогает мне думать. И думаю я всегда о Вике. Правда, сейчас мне в голову назойливо лезет девушка с фотографии. Блядь, зачем?
Нужно смириться с тем, что мои поиски закончены. Вика замужем. А до жены Куприна мне нет никакого дела. Ну рыдает она во время ужина в ресторане... И что? У богатых свои причуды! Твою ж мать... Это просто не моё дело!
Захлопнув крышку рояля, достаю телефон из кармана брюк и звоню мастеру, который отвечает за строительство моего нового дома. Он сообщает мне, что стены практически возведены, и вскоре они приступят к кровле. Что ж... Потом я продам этот дом. Если уеду из города, то вряд ли вернусь сюда, и он будет мне без надобности.
Вот только куда направиться дальше, я не знаю. Город, в котором я провёл четыре года, находясь в бегах, так и не стал мне родным. Весь свой бизнес, большой особняк, комфортабельные апартаменты в центре, машины – я всё продал, когда узнал, что Вика жива. Решил всё начать сначала вместе с ней. И никак не думал, что мои поиски будут такими длительными. И тем более не думал, что Вика может быть замужем... Это до сих пор не умещается в моей голове.
Открыв справочник в телефоне, бездумно пролистываю контакты до тех пор, пока палец не останавливается на номере Соболева. Не раздумывая, нажимаю на вызов и жду, когда он ответит.
– Надеюсь, ты позвонил, чтобы попрощаться, – без предисловий говорит Кир, взяв трубку.
– Видимо, Алиев рассказал о нашей встрече, – отвечаю я с нарочитым равнодушием. – Ты и сам мог мне рассказать о том, что Вика вышла замуж.
– Мог, – соглашается он. – Но мне было тебя жаль. А вот Ренату, видимо – не особо.
– Нет, как раз в его глазах я и увидел жалость. А вот у тебя и Игната не нашёл ни намёка на сострадание. И нет, я не стану с тобой прощаться, друг. Ещё не время.
– Зачем, Ян? – восклицает Кирилл. – Зачем тебе оставаться? Увы, но Вика не свободна. Ты опоздал.
– Затем, что теперь меня беспокоит судьба другой девушки.
– Да ты прям дамский угодник, – хмыкает Кир. – Будь мы друзьями, я бы спросил тебя, о ком идёт речь.
– Будь мы друзьями, я бы ответил, что речь идёт о жене одного пластического хирурга. Твоего, кстати, знакомого.
В трубке повисает тишина. Смотрю на экран – Кирилл всё ещё на связи.
– Зачем тебе его жена? – в его тоне неожиданно появляются напряжённые нотки.
– Я пока не решил, – отвечаю честно. – Возможно, мне просто скучно, и я не хочу уезжать. В моём сердце чертовски пусто, хочется его чем-то наполнить. Могу, конечно, набить до краёв ненавистью к вам. Но гарантирую – тебе не понравится.
– Ненависть разрушит твою жизнь, Ян, – отзывается Кирилл каким-то бесцветным голосом. – Лучше уезжай и начни всё сначала.
– Вот именно потому, что ты так усердно меня гонишь, я и не хочу уезжать. Спасибо, кстати.
– За что?
– За то, что помог это понять. Мне рано уезжать. Потому что вы, блядь, слишком сильно хотите, чтобы я уехал.
– Как всегда, идёшь против системы, да?
– Да, я это обожаю. Вы тоже так делали... раньше. Когда не были такими скучными подкаблучниками.
– Если бы ты был моим другом, я бы пожелал тебе стать скучным подкаблучником, Ян.
На моих губах расцветает улыбка.
– Если бы мы были друзьями... я бы сказал тебе спасибо!
***
Расстегнув пуговицы пиджака, откидываюсь на спинку кресла и по привычке перекатываю в зубах зубочистку. Ловлю на своих губах похотливый женский взгляд, и моя улыбка становится шире.
– Значит, Вы инвестор? – уже во второй раз спрашивает женщина.
– Ну да. Думаете, слишком молод? Или слишком красив? – поигрывая бровями, устремляю на неё ответный заигрывающий взгляд.
С женщиной договориться будет проще. Особенно с такой, которая явно хочет договориться.
– По вопросам инвестиций Вам нужно пообщаться с хозяином нашей клиники, – вздохнув, она опускается в кресло напротив.
– Понимаю, с Куприным. Я и рад бы с ним пообщаться, только вот его нет на месте. Вроде как в отпуске, да? Когда он вернётся?
– Должен был вчера, – вновь вздыхает его зам. – Но они с женой продлили отпуск и прибудут только завтра. А потом у него будет много дел, и он просил не назначать ему новых встреч. К тому же накопилось много операций...
Вашу ж мать! Вот же деловая задница этот Куприн!
– То есть принять он меня сможет только через пару недель, я так понимаю? – бросаю скептически. – Может, мне на консультацию к нему записаться? Не знаю... Подправить себе нос или уши?
Демонстративно провожу по своему носу пальцем, и она заворожённо наблюдает за этим движением. Правда, потом её взгляд вновь соскальзывает на зубочистку в моих губах. И она тут же облизывает свои.
Навскидку ей лет сорок пять, а может, и больше, учитывая то, какого рода операции проводят в данной клинике.
– У Вас отличный нос. И уши тоже прелестные, – говорит дама, продолжая флиртовать.
– Спасибо, – равнодушно бросаю я и тут же накопившееся раздражение прорывается: – Я лишь хочу вложить средства в клинику Куприна! Вижу перспективы в нём, как в специалисте. Ну не на улице же мне его вылавливать?
– Подождите! – вдруг спохватывается женщина. – У нас же через два дня будет банкет по случаю пяти лет со дня основания клиники! Туда приглашены и другие инвесторы! Я думаю, Руслан Альбертович не будет против Вашего присутствия. Там Вы сможете с ним встретиться и обсудить своё предложение.
Идеально!
– Что ж... Это уже кое-что! – подмигнув ей, поднимаюсь с кресла. Швыряю зубочистку в мусорное ведро и достаю свой телефон из кармана брюк. – Скажите мне время и место.
Она диктует, и я записываю название ресторана, дату и время предстоящего банкета. После чего быстро прощаюсь и устремляюсь к двери. Зам вскакивает с кресла и торопливо следует за мной. Мы вместе выходим в коридор.
– Я провожу, – говорит она, шагая со мной рядом. – Откуда Вы узнали о нашей клинике?
– Земля слухами полнится, – размыто отвечаю я.
– И всё же? – настаивает она. – Руслан Альбертович очень внимательно следит за нашей репутацией. И ему будут полезны сведения обо всех источниках информации.
На самом деле создаётся впечатление, что эта баба на меня просто запала и хочет продолжить наше общение. А я даже имени не запомнил, хотя она представилась, когда я ворвался в её кабинет.
Растянув на губах добродушную улыбку, говорю с многозначительным намёком:
– Пусть пока это будет тайной, ладно? Расскажу, когда увидимся на банкете.
Засияв от этого обещания, она провожает меня до выхода. Попрощавшись с ней, я, наконец, покидаю клинику Куприна.
И нет, я не собираюсь в неё инвестировать. Мне просто нужно познакомиться с Куприным поближе. А деньги зачастую сближают людей.
Что ж... Я даже рад, что наше знакомство случится на банкете. Алкоголь тоже сближает людей. А ещё там наверняка будет его жена, и, возможно, я смогу понять, почему всё ещё думаю о ней. Почему она так усердно вытесняет из моей головы мысли о Вике…
