Текст книги "Кошмар для полиции"

Автор книги: Мартен Кумберленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Глава 12. Сатурнин Дакс недоволен

Комиссар Сатурнин Дакс взобрался по ступеням станции метро и дошел до моста Алма. Утро было прекрасным, сияло солнце. Он сразу же узнал красную спортивную машину Феликса Нормана. Бригадир весело махал ему рукой.

Сатурнин подошел к нему.

– Что нового, мой мальчик?

– Ничего, шеф. Колла исчез, как и Видмер. И его «испано» тоже. Жорж Адлер очень тяжело переживает, бедняга. Он считает, что это резко снизило наши акции и что наша группа обесчещена. Он провел всю ночь в поисках автомобиля, но так и не обнаружил ничего.

Ворча, Сатурнин с трудом устроился рядом со своим коллегой.

– Это абсурд! Жоржу незачем упрекать себя. Очень легко убежать от человека, который следит за тобой, особенно, когда у тебя мощная машина. Ладно, отправимся на бульвар Сюше. Узнаем, что думает об этом мадам Видмер.

Феликс отъехал и быстро влился в поток машин и мотоциклов.

– Я умолял Жоржа не огорчаться. Это могло случиться с каждым, ведь правда?

– По-видимому. Но невольно возникает вопрос: что же случилось?

– Что случилось? Все очень ясно, шеф. Колла был в заговоре против своего хозяина и теперь решил удрать.

– Ничего не ясно. Когда он прошлой ночью позвонил мне, то сказал, что Колла вышел из машины и выключил в ней свет. Вероятно, почувствовал беспокойство. Почему?

– Ну, мне кажется, у него были подозрения… ему показалось, что все идет не так. Старине Жоржу хорошо известны все уловки, и его инстинкт всегда настороже. Он как боксер на ринге, который прекрасно знает, что его противник сейчас сделает…

– Все это так, но в этом нет ничего таинственного. Боксер находился сотни раз в аналогичной ситуации, отсюда и быстрота его мыслей и реакции.

– Конечно, но я не понимаю, к чему вы клоните.

– Вероятнее всего, мой мальчик, произошло вот что. Жорж был в маленьком бистро около театра, откуда можно было видеть Колла, читающего в машине газету. Но Колла, погасив свет, вышел из машины, Жорж больше не видел отчетливо его фигуру и его охватило беспокойство.

Комиссар произнес последние слова таким тоном, который поразил Феликса.

– Пусть меня повесят! – воскликнул он. – Вы хотите сказать, что кто-то другой занял место Колла и что Жорж потому и забеспокоился, что заметил перемену?

– Это очень возможно. Жорж внезапно сообразил, что что-то изменилось в силуэте человека, за которым он следил. Ливрея, каскетка, гетры, об этом нечего говорить, но человек мог стать крупнее или меньше, толще или тоньше. Это едва заметно, но достаточно для того, чтобы обеспокоить Жоржа. Если бы было иначе, почему бы он стал беспокоиться? Ничего не произошло, ничего заметного, что могло бы доказать это.

Наступило молчание. Машина теперь ехала по элегантной улице Анри-Мартин.

– Черт! – проворчал Феликс. – Кажется, мы сунули нос куда надо, шеф. В сущности, это ощущение не появилось бы у Жоржа, если бы не объяснилось тем, что его хотели надуть. Но что можно заключить из этого?

– Я ничего не знаю, – проворчал Сатурнин. – Я знаю только, что не хочу оказаться в дураках. Черт, мне кажется, что я ребенок перед фокусником.

Голос комиссара был не только ироничным, но в нем звучала горечь.

– Прежде всего исчез богач, и мы не имеем ни малейшего представления, что с ним случилось. Мы также не можем выяснить, куда он поехал днем в своей большой машине, такой заметной. Затем обнаруживаем труп его секретарши в саду пустого отеля, куда она приехала тайно. Нас уверяют, что она покончила с собой, выбросившись из окна, и мы не можем доказать обратное. Таким образом, важный свидетель уничтожен, и мы ничего не можем сделать. Превосходно! А теперь другой важный свидетель, Гидо Колла, исчез так же, как и автомобиль, который так заметен. И мы опять ничего не можем сделать. Нам пора ехать в деревню и сажать капусту. Может быть, это у нас будет лучше получаться.

– Черт возьми! – протестовал Феликс. – Вы преувеличиваете. Колла исчез только в прошлую ночь. Всего восемь часов назад. И всего лишь восемь дней назад мы узнали, что Видмер не вернулся домой.

– Совершенно верно, восемь дней! Очаровательно! А теперь предположим, что он находится в руках бандитов в течение восьми дней и ночей, которые заставляют его подписать чек или что-то в этом роде.

– Боже мой! Вы считаете, что это возможно, шеф?

– Почему бы нет? Такие вещи случаются. Это совсем не невозможно. По мнению его банкира, он мог купить валюту и мог иметь ее при себе или в верном месте. Может быть, секретарше это было известно и шоферу тоже. Гонорин Лорд мертва, шофер исчез… если жив.

– Ну, если так, то дело становится совсем зловещим!

– Может быть и так. Самое скверное, по моему мнению, то, что мы не можем никого подозревать. Так же, как и бригадира Адлера, мой инстинкт после тридцати лет службы предупреждает меня… И я чувствую, что нас здорово обставляет одна или несколько очень ловких личностей.

– Вы думаете, что секретаршу и шофера убили?

Сатурнин пожал плечами.

– Если похитили или убили Видмера, то верю, что могли убить и секретаршу, и шофера. А где Колла? Жорж спрашивал мадам Видмер? Известно, что он отвез ее с сыном в театр, но я сомневаюсь, что позднее за рулем был Колла. Машина проехала мимо них.

– Но может это Колла проехал мимо?

– Зачем? И именно в тот момент, когда было труднее, когда он был на виду. Колла просидел три часа в «испано» под наблюдением Жоржа, и я совершенно уверен, что он не подозревал об этом, так как Жорж знает свое дело.

– Это, конечно, странно.

– Это кошмар для полиции. У нас нет того, что говорило бы об убийстве. У нас нет даже уверенности, что было совершено преступление. Чудная ситуация! Особенно, когда чувствуешь, что кто-то прекрасно все организовал, начиная с исчезновения Видмера и до вчерашней тайны.

После небольшого молчания Феликс проговорил задумчиво:

– Если есть таинственная личность, которая все заранее заготовила, то, держу пари, что это Форестье… знаете, тот, директор издательства.

– Абель Форестье? Почему?

– Обстоятельства могли вынудить его к этому. Кто знает, не было ли у него свидания с Видмером в вечер его исчезновения, чтобы поговорить о делах? Может быть, шофер был в курсе этого. Колла решил шантажировать Форестье… который и уничтожил эту печальную личность прошлой ночью.

– Но что побудило его к этому?

– Деньги. Форестье знал, что у Видмера были с собой деньги.

– Форестье богат… или во всяком случае вполне обеспечен.

– Может, он проигрывает или женщины ему обходятся очень дорого. Он обеспечен, но ему под шестьдесят и пора думать об отставке. Могут существовать и другие, нам неизвестные причины. Возможно, у него с Видмером произошла ссора… из-за Гонорин Лорд, кто знает?

– Количество фактов, нам неизвестных, действительно бесконечно! Форестье пришел к нам, и это он сообщил, что Видмер не вернулся в контору.

– Да, но он пришел во вторник, а не в понедельник, хотя Видмер, по его словам, никогда не пропускал понедельника. Я всегда с подозрением отношусь к людям, которые из деловых соображений первыми объявляют нам об убийстве или другой какой-либо истории. Они рассчитывают, что их не станут подозревать.

– Это верно, только до неизвестного предела, – возразил Сатурнин. – Я помню, как подозревали Турина, который пришел к нам.

– Это было совсем другое, – живо проговорил Феликс, – ну вот мы и приехали. Остановиться мне перед домом или не доезжая?

Глава 13. Изумруд

Фелисити Видмер приняла их в салоне, заставленном мебелью и картинами, которых бригадир Норман не признавал, и фотографиями, которые он считал приемлемыми. Она была очень любезна и извинилась за свой домашний вид, хотя извиняться было не за что. Все, что было на ней надето, было выполнено с большим вкусом. Она призналась, что привыкла поздно вставать.

Она говорила легким, слегка ироничным тоном. Сатурнин, который внимательно наблюдал за ней, нашел, что она изменилась. Ее небрежность и усталость исчезли. Глаза были более блестящими, голос громче и решительней. Она помолодела, похорошела, стала кокетливой, как и полагалось молодой парижанке. Может быть, ей еще не хватало живости, но у нее исчезла апатия, которая одолевала ее восемь дней назад.

Комиссар сразу же заговорил об исчезновении Гидо Колла. Шофер ничего не сообщил мадам Видмер, и она не знала, где находится ее машина.

– Это невероятно! – сказала она. – Вчера вечером Колла отвез нас в театр, Поля и меня. У него был совершенно нормальный вид. Я не поняла, что произошло. Мы никогда не замечали, чтобы он пил. А если предположить, что он выпил лишнее и как сумасшедший проехал мимо нас, то потом он, безусловно, вернулся бы сюда.

Она наклонила голову набок и смотрела на Сатурнина с недоумением.

– А что думает ваш сын?

– Поль? Но он ведь ребенок.

– Неважно, – возразил комиссар, пожав плечами. – Дети часто видят то, что ускользает от нас.

Быстро взглянув на него, она покраснела.

– Поль не любит Колла, я не знаю почему. Иногда Поль бывает очень странным.

– Он не нашел объяснения такому неожиданному исчезновению шофера?

– Нет, месье. Поль не говорит об этом, я тоже.

Неожиданно она улыбнулась.

– Какая нелепая история! Наши места были у выхода, и мы вышли из театра раньше толпы. Мы видели, как наша машина приближалась к нам… медленно, как обычно. И вдруг она рванулась вперед, оставив нас ошалевшими от неожиданности.

Она рассмеялась.

– Что касается меня, то я подумала, что Колла от скуки засиделся в одном из маленьких кафе около театра. Но раньше я никогда не замечала, чтобы он пил.

Сатурнин немного наклонился вперед, чтобы лучше видеть лицо мадам Видмер.

– А вы уверены, что это был ваш шофер, мадам? Вы отчетливо разглядели его, когда машина проезжала мимо?

Она широко открыла глаза. Удивление, раздумье и потом что-то вроде страха промелькнуло у нее на лице.

– Нет… теперь, когда вы заставили меня задуматься, я должна признаться, что не узнала Колла. Он очень быстро проехал мимо нас. И освещение было недостаточным. Потом как-то не обращаешь внимания на то, о чем заранее знаешь. Прислуга, которая стоит позади тебя за столом, человек за рулем машины – это привычные образы.

Сатурнин медленно кивнул головой, не переставая наблюдать за ней.

– Но, – добавила она, – я не понимаю, месье, зачем кому-то нужно было занимать место Колла. И почему он уехал именно в тот момент, когда мы вышли из театра? Все это кажется мне фантастическим.

Комиссар встал.

– Нам будет нужно немного прояснить эту тайну, – сказал он. – С вашего разрешения, мадам, мы сходим посмотреть жилище шофера.

Сатурнин Дакс и Феликс Норман методически обыскали комнаты, занятые Гидо Колла, и осмотрели личные вещи. Его квартира, находящаяся над гаражом, была опрятной. Спальня выходила окнами в сад, в котором деревья уже начали терять листву. В квартире были еще маленький холл и кухня.

В холле они ничего не обнаружили. Шкаф с дюжиной книг на итальянском языке явно порнографического содержания, проигрыватель с набором отличных пластинок.

В спальне они обнаружили четыре пижамы и много другой одежды, в комнате ощущался запах духов.

– И этот парень утверждает, что не любит женщин, – сказал Феликс. – А что вы думаете о хозяйке, шеф? Она немного ожила с тех пор, как исчез ее муж.

Сатурнин что-то проворчал. Вынув из комода стопку белья, он разложил его на кровати. Потом, положив на место, стал разбирать кровать. Феликс рассматривал фотографии.

– Ничего. Ни одного имени, даже надписи. Не думаю, чтобы эти курочки играли существенную роль в его жизни.

Приведя в порядок кровать, Сатурнин взял в руки баночку с помадой для волос.

– Будет хорошо, если Васшет придет сюда, – сказал он, – мне кажется…

Он остановился и, сунув палец в плотную массу бриллиантина, выудил оттуда маленький, размером с оливку, твердый предмет зеленого цвета, который засверкал, когда его вытерли.

– О! О! – воскликнул Феликс. – Можно подумать, что это изумруд, и настоящий, правда?

– Да, он не отшлифован, но я думаю, что это прекрасный камень.

– И очень дорогой, а? Особенно для шофера, правда?

– Да. Год работы, возможно. Он не купил его. Этот камень, вероятно, украшал кольцо.

– Он не прятал бы его, если бы получил его честным путем. Но что это может означать, шеф?

– Мы попытаемся узнать, а в ожидании запрем помещение на ключ, и пусть наши специалисты займутся им. Вам лучше остаться в доме до прихода Васшета.

– Вы правы, шеф. А Видмер не носил на пальце кольцо с изумрудом? Потому что, если…

– Нет. Он обычно носил обручальное кольцо и небольшую жемчужину в галстуке. Никаких других драгоценностей, если не считать часов на браслете…

Комиссар завязал изумруд в уголок носового платка, взглянул на окно и замер.

– За нами наблюдают, – иронически проговорил он, указывая на окно. – Юный Поль, вооруженный биноклем.

– Какой неприятный тип! – воскликнул Феликс. – Этот ребенок действительно зараза или чума.

Глава 14. Следствие продолжается

Сатурнин Дакс вошел в здание вокзала Сен-Лазар. Полиция, благодаря энергичным поискам бригадира Адлера, получила наконец сведения о продвижении автомобиля Эжена Видмера днем в пятницу 26 сентября.

Адлер обнаружил носильщика, который утверждал, что видел бело-красный «испано» перед вокзалом немногим позднее четырех часов и что он стоял там примерно полчаса. Он также утверждал, что видел мужчину, похожего по описанию на Видмера, входящего в вокзал с чемоданом в руке. Адлер считал этого служащего важным свидетелем.

Сатурнин направился к камере хранения, находящейся в огромном вокзальном помещении со стороны улицы Амстердам. Он сделал знак человеку крепкого сложения, с маленькими проницательными глазами, подстриженному «под бобик».

– Полиция. Я разыскиваю некоего Эжена Видмера. Возможно, он оставил здесь свой чемодан тринадцать дней назад, это значит в пятницу 26 сентября днем, около четырех часов.

– Эжен Видмер? Ах, да! В газетах недавно печатали его фотографию, верно?

– Вот вам фотография и рисунок. Рисунок представляет человека в лучшем виде. Небольшого роста, как видите, плешивый, тонкая шея. Обычно он носит пенсне, но возможно снял их. Обычно хорошо одет… но это не имеет значения. Посмотрите на уши, шею, усы.

– Да… Я видел его. Но на этой неделе я не дежурил.

– А невостребованный багаж? В тот день у вас много оставляли вещей?

– Нет, не думаю. Крупные вещи обычно оставляют у нас не надолго. Один момент, простите меня, что…

Служащий удалился. Минут через пять он сделал знак Сатурнину и торжественно провел его по задворкам камеры хранения. Среди дешевых чемоданчиков и деревенских тюков один чемодан из блестящей кожи сверкал как жемчужина. На одной из его крышек черным по белому выделялись инициалы «Э. В.»

– Вот ваша вещь, можно сказать. Ведь вы комиссар Дакс, да? Вашу фотографию я тоже видел в газетах. Там, позади, есть маленькая комната, которая служит нам конторой. Может быть, вы захотите осмотреть чемодан?

– Спасибо, мой друг.

Сатурнин прошел в указанную комнату. Оставшись один, он не без некоторого смущения достал из кармана связку ключей и открыл чемодан Эжена Видмера.

Никаких сомнений не могло быть. Он действительно принадлежал Видмеру, так как содержал одежду, которая была на нем в день его исчезновения. Прекрасный костюм-тройка, настоящий костюм делового человека. Но ничто не указывало на то, что Видмер уложил чемодан, отправляясь отдыхать. Другой одежды в нем не было… ни расчески, ни зубной щетки.

Сатурнин вынул брюки и разложил их на столе, потом достал конверт, на котором было напечатано: «Оттиски. Срочно», а на оборотной стороне: «Издательство Сирано». Он не был заклеен и в нем лежали часы-браслет из золота знаменитой швейцарский фирмы. Там также находилась булавка с жемчугом.

Быстро осмотрев эти вещи, комиссар положил их на брюки. В чемодане оставались лишь пиджак и жилет. Сатурнин обшарил карманы и ничего не нашел. Укладывая жилет, он почувствовал что-то под пальцами и услышал легкий хруст. В прокладке был потайной карманчик, и Сатурнин извлек оттуда четыре документа. Это были квитанции от «Зонненшейн с Сыновьями», хорошо известных ювелиров с улицы Мира, удостоверяющие покупку драгоценностей Эженом Видмером. Вместе с квитанциями находилась фотография женщины лет пятидесяти, очень красивой, благородной внешности, в шикарном шелковом платье. Внизу под фотографией стояло имя «Урсула». Ничто не указывало на фотографа, сделавшего этот прекрасный портрет.

Сатурнин медленно сложил все обратно в чемодан, запер его и, достав из кармана веревку, обвязал его. В этот момент в дверях возникла седая щетка волос его нового знакомого.

– Удалось вам что-нибудь найти, месье комиссар? Какой-нибудь след? А что, бедняга убит?

Сатурнин кивнул головой и невольно улыбнулся такому любопытству служащего.

– Ничего еще не известно. Но это чемодан Видмера. Я отвезу его на набережную Орфевр, а вы получите расписку. Понимаете? И я рассчитываю на вашу скромность.

– Понятно, месье комиссар.

– Хорошо. А теперь скажите, есть тут поблизости место, где можно переодеться? Туалеты или ванные комнаты неподалеку от вокзала? Путешественники, приезжающие из деревни, должны ведь переодеться, чтобы пойти в театр, например?

Служащий удовлетворительно кивнул и указал дорогу комиссару.

Сатурнину показалось, что наконец-то ему улыбнулась удача. Тайна исчезновения Видмера по-прежнему оставалась тайной, но по крайней мере обнаруживались кое-какие детали.

Служащий у туалетов, высокий худой мужчина довольно меланхоличного вида, с редкими светлыми волосами, удивленным бледным лицом и грустными глазами, в которых читалась печаль, с удовольствием включился в роль важного свидетеля.

Комиссар показал ему чемодан и фотографии Эжена Видмера. Не рассказывая подробности, он тем не менее навел его на нужные ему воспоминания. Служащий вспомнил, что Видмер пришел к нему около четырех часов, когда посетителей немного. Более того, Видмер вел себя так, что обратил на себя внимание служащего и даже вызвал в нем подозрительность.

– Да? Чем же? Нервозностью, возбужденностью?

Сатурнин предложил служащему сигарету и поспешил закурить сам, так как разговор происходил в обстановке, наполненной неприятными запахами.

– Я не знаю, был ли Видмер возбужден, месье, – ответил служащий, – но у него был довольно странный вид, понимаете? Он хотел сменить костюм… Ведь это действительно странное желание в четыре часа дня, не так ли?

– По-видимому, мой друг.

Служащий задумался.

– Он сказал, что едет за город. Но ведь он не обязан был давать мне объяснения. А я у него ничего не спрашивал. Он ведь мог делать, что хотел, не так ли?

– Разумеется, мог.

– Конечно… Но он этого не сделал. Я вам скажу, месье, что бывают странные клиенты и даже очень странные.

Служащий сощурил глаза.

– И потом этот Видмер… это был Видмер, я уверен в этом… был одет очень шикарно. Понимаете? Он дал мне большие чаевые, когда я сказал ему, что он может переодеться тут, в моем углу. Ладно. Итак, мой шикарный тип достает из чемодана такой костюм, в котором я не хотел бы, чтобы меня видели даже мертвым.

– Да?

– Даже мертвым! Безусловно, он только что купил его у «Калина», в одном из этих магазинов дешевых вещей. Они всегда заворачивают покупки в желтую или красную бумагу. Нельзя ошибиться, «Друзья бедных» – так называются эти мерзкие лавки. Может быть в этом ирония, нет?

– Да! Существуют бедные, которые помогают богатым, – сказал Сатурнин.

Служащий засмеялся.

– Вы правы, черт возьми! Я об этом не подумал.

– Значит тут, в вашем углу он снял прекрасный костюм, чтобы надеть бедняцкий?

– Очень скромный костюм, месье, и ужасный галстук. Он спрятал все это… по крайней мере часть… под своим плащом, но сделал это слишком поздно. Я ведь никуда не уходил и смотрел в оба, понимаете? Бывают же такие забавные клиенты, месье!

– Вероятно. А вы помните тот костюм?

Служащий кивнул головой.

– Я буду помнить его до конца дней своих, – важно ответил он. – Отвратительный зеленый из скверного шевиота костюм. К нему он надел оранжевый галстук. Вы мне не поверите, но клянусь головой моей матери. Оранжевый галстук! Нельзя разрешать делать такие вещи… чтобы не пугать людей.

– Вы считаете, что ваш клиент был в полном разуме?

– Я считаю, месье, что Видмер хотел изменить свою внешность. Он хотел походить на бедняка, понимаете? Но он не имел ни малейшего представления о том, как одеваются бедные и как они себя ведут. Он стал похож черт знает на кого, этот Видмер! На плохого актера, переодетого бродягой. Он оставил на себе ботинки, свою прекрасную шляпу и легкий дорогой плащ. А в этот день было тепло и солнечно, понимаете? Но было видно, что он пессимист от рождения. Во всяком случае, он хорошо сделал, что надел поверх своего костюма плащ, а то его в таком виде могли бы задержать.

У служащего, по-видимому, разыгралось воображение.

Комиссар терпеливо слушал его и не делал никаких замечаний относительно его фантастических предположений. Он задал несколько вопросов, но ничего больше полезного для себя не узнал.

Покидая вокзал, он был доволен, что нашел чемодан, и отправился в филиал «Друга бедных» на улице Амстердам, который описал ему Жорж Адлер. Теперь Сатурнин был почти уверен, что Видмер в канун своего исчезновения купил костюм у «Калина». Он попросил продавца показать костюм из зеленого шевиота, такой же, какой был куплен Видмером. Больше в этом не было никаких сомнений, а также в том, что он снял свой прекрасный костюм на вокзале Сен-Лазар, чтобы надеть скверный.

Теперь стало ясно, что Видмер в день своего исчезновения следовал определенному и заранее обдуманному плану. Но каков был этот план? И почему он сорвался? Комиссар мог строить только предположения.