Текст книги "Снежное танго"

Автор книги: Марта Поллок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– Уехал?! – потрясенно повторила Гвендолин. – Но как? Куда?

– У него отпуск. Перед отъездом он меня попросил принимать всю его корреспонденцию. Желаете оставить ему какую-нибудь записку?

– Нет.

Вежливо попрощавшись, Гвендолин села в машину и дала задний ход. Только с третьей попытки она отыскала нужный поворот и направилась домой.

«Уехал»! Это слово полыхало в мозгу огненными буквами, а тело прямо-таки сотрясалось, словно в лихорадке от чудовищности факта.

– Если бы я не была такой упрямой ослицей, если бы не играла в эти дурацкие игры, если бы прямо в среду села в машину, догнала его и сказала, что люблю, он бы не уехал!..

По щекам Гвендолин побежали слезы.

– Нет! Феликс Миллингтон должен быть здесь, со мной, во что бы то ни стало, и где бы он сейчас ни был!

И тут ее осенила блестящая идея: она полетит на Ямайку и в Монтего-Бей отыщет его. Будет нелегко, но город не такой уж большой, если сравнивать его с Чикаго или даже с ее Эванстоуном.

Машина несла ее к дому.

Итак, она позвонит в авиакомпанию, забронирует билет на первый же завтрашний рейс. И завтра вечером у Феликса Миллингтона Л. Миллингтона не останется ни малейших сомнений в том, что она его любит, и как любит! Какой мужчина усомнится в чувствах женщины, бросившей все, чтобы сказать ему:

– Я тебя люблю!

Открыв дверь дома, она стряхнула снег с сапог, прошла в гостиную… и остолбенела! Посреди комнаты лежала огромная коробка с надписью: «Специальное послание». Похолодев, молодая женщина обошла коробку, и вдруг на ее губах засияла улыбка. Она заметила, что в камине горит огонь, а на столе стоят ведро со льдом и бутылкой шампанского и два хрустальных бокала.

Гвендолин сняла с себя пальто, положила его рядом на кресло, тихонько присела на диван и приготовилась ждать.

Через некоторое время в коробке кто-то чихнул и приглушенный голос возвестил:

– Эй! Между прочим, я могу и задохнуться. Куда ты тогда денешь мой труп?

Только тогда Гвендолин сняла крышку и с минуту смотрела на расплывшееся в улыбке лицо Феликса, пока не обнаружила, что мистер Миллингтон, мягко говоря, не совсем одет.

– У тебя весьма легкомысленный наряд для сегодняшней погоды.

– Да? Ты тоже обратила внимание?

– Трудно не заметить, – деликатно ответила Гвендолин.

Феликс внушительно скрестил руки на груди.

– Я подумал и решил, что быть предметом твоих шуток лучше, чем жить без тебя. Поэтому я здесь. – Он вздохнул. – Делай со мной все, что захочешь.

– Это просто неприлично, мистер Миллингтон, – покачала головой Гвендолин и закрыла коробку.

– Эй!

Под крышкой послышались пыхтение и беспорядочные удары рук и ног. В конце концов, Феликс вырвался на свободу и упал перед молодой женщиной на колени.

– В каком смысле неприлично? – спросил он, ловя ее руку. – Два дня назад это было вполне прилично.

– Два дня назад это тоже было неприлично, – уточнила Гвендолин и дотронулась пальцами до его щеки. – Будь вы, мистер Миллингтон, чуть наблюдательнее, вы заметили бы, что я интересовалась не одним вашим телом… Хотя признаюсь, вы самый привлекательный мужчина, которого я когда-либо встречала.

– Ты так считаешь? В таком случае, я использую его как способ услышать от тебя то, что прослушал позавчера вечером…

Феликс усадил ее на диван и сам пристроился рядом.

– Вы собираетесь говорить, мисс Снайдерсон?

– Есть вещи более срочные… – Ее рука остановилась на том самом месте, где и в прошлый раз. – Но если ты настаиваешь на беседе… – Гвендолин потерлась носом о его нос. – Я люблю тебя, Феликс, и тебя, и твой нос, и все остальное…

Лицо Феликса сделалось серьезным.

– И когда ты пришла к этому выводу? Неужели когда танцевала передо мной в банке? Полагаю, верить этому не следует. В танце ты думала о более умных вещах, о заработке, к примеру.

– Да, тогда я думала о репутации и престиже собственной фирмы. Но потом, через несколько часов, в Новый год, думала только о тебе, мой милый. А вот чтобы сказать это вслух, потребовалось несколько больше времени. Но, как видишь, я переступила через свою гордыню.

Гвендолин поцеловала его в щеку.

– Я не искала тебя все эти годы, потому что знала: ты меня все равно найдешь. Я могла тревожиться, сомневаться, капризничать, но без любви ничего не было бы ни в ту ночь, ни потом.

– Ничего?

– Совсем ничего.

Феликс дернул ее за шарфик.

– Видишь, я кругом оказался прав.

– Я бы на твоем месте так не радовалась. В конце концов, это ты пришел сюда.

– Да, не отрицаю. Но Дженкинс, охранник, полчаса назад набрал твой номер и сообщил, что у него на проходной «засветилась» некая мисс Снайдерсон, желающая сделать мне сюрприз.

– Так он твой шпион! – Руки, обвившие его шею, сжались в железное кольцо. – А теперь признавайся, как ты узнал, что я поехала к тебе.

– Мисс Оливия, твоя секретарша, просто прелесть! Я пожаловался ей на невероятно обидчивый характер ее начальницы. И она сказала, что мисс Снайдерсон необычно возбуждена: то летает, как на крыльях и поет, то рвет на себе волосы и плачет. А в четверг вечером эта самая мисс Снайдерсон позвонила ей и сказала, что поехала в магазин за бельем и вернется только через неделю.

– Придется повысить Оливии жалованье, – с улыбкой произнесла Гвендолин.

– Ты привезла все закупленное белье сюда?

– Только то, что ты найдешь под этим платьем.

– Гм… – Феликс аккуратно снял шарфик, расстегнул верхние пуговицы на ее платье, скользнул пальцами под ткань и констатировал: – Все, что там есть, это ты.

Глаза Гвендолин смеялись.

– Это все, что ты получаешь, – меня. Всю до последней клеточки. Меня, которая никому до тебя по-настоящему не принадлежала.

– Подарок принимается.

– На всю жизнь или так, для забавы?

– И ныне, и присно, и во веки веков, – клятвенно заверил ее Феликс.

Губы их слились, скрепляя отнюдь не шутливый, хотя и произнесенный с улыбкой обет.

– Я целую вечность не целовал тебя, Гвендолин! – Язык Феликса прорвался через преграду ее губ, творя сладостное опустошение. – Бесценная ты моя! – Руки заскользили по ее телу. – Ты как шелк, но только теплая, живая…

Молодая женщина вздрогнула, когда большая ладонь накрыла ее уже затвердевший от возбуждения сосок.

– Согласно гороскопу, мне полагается заниматься любовью в офисе, – напомнила она, ласковой рукой гладя его по щеке.

– Либо на меховом манто у горящего камина, – уточнил он, начиная дрожать всем телом. – Я не могу дождаться, когда мы станем единым целым. Танго зимой, настоящее снежное танго ты уже подарила мне. Я жду, когда зазвучит твоя любимая мелодия и…

– А ты не жди, – пылко прошептала Гвендолин. – Я ужасно люблю тебя, Феликс Миллингтон. Я уже наше снежное танго, милый, танцую!

– Только-только хотел сказать тебе то же самое, милая. Я слышу музыку!

Порывы ветра за окном усилились, вновь разыгралась метель, но теперь Гвендолин знала: под пеленой плотно валящегося с неба снега таится потрясающая страсть.

КОНЕЦ

Внимание! Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий. Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам