Текст книги "Наперекор (СИ)"
Автор книги: Марта Крон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Мысль о том, что Мила была в клубе, вводит в бешенство и вытаскивает наружу неизведанное чувство.
Только один раз я не смог совладать с ним и поверг в шок себя и остальных.
На фотосессии, когда центром внимания была моя Мила. Когда она стала в глазах мужчин объектом вожделения. Вот тогда я и сорвался.
Так и сейчас. Я на пределе.
Хочется рвать и метать.
Хочется сжать Вольскую в тисках и придушить, чтобы никому не досталась.
– Ян, помедленнее, – доносится сбоку её взволнованной голос. – Дорога размыта. Куда ты так гонишь?
Меня это не беспокоит. Я умелый водитель и контролирую ситуацию.
– Хорошо повеселилась в клубе? – выпускаю наружу мучающий вопрос.
Краем глаза вижу, что Мила хмурится:
– Я не собираюсь обсуждать это. Сбавь скорость.
– С кем ты была? – продолжаю я. – С Авериной? Хороша компашка! – желчно выплёвываю. – Ну и как? Многих мужиков развлекли?
– Не смей меня оскорблять! – холодным тоном по нервам. – Мы с тобой уже всё решили. Кроме работы нас ничего не связывает!
– Ты думала об этом, когда засовывала язык мне в рот? – прожигаю Милу взглядом, улавливая в её глазах зеркальное отражение своих же эмоций.
Мне хочется выбить из неё правду, услышать, наконец, желанные слова, что она чувствует ко мне то же, что и я к ней, но в последний момент, когда она решается ответить, я ощущаю, что машину резко уводит в сторону. Пытаюсь разглядеть дорогу, но перед глазами только капли дождя. Понимая, что теряю управление, инстинктивно жму по тормозам и стараюсь удержать руль, но скорость слишком велика, и боковое скольжение остановить уже нельзя.
Нас неизбежно несёт в кювет, и единственная мысль сейчас в голове: лишь бы моя Мила уцелела. Последнее, что мне удаётся увидеть перед тем, как я слышу скрежет и чувствую сильный удар, это ужас в глазах женщины, без которой моя жизнь бессмысленна.
Глава 23
ЯН.
Я завис во времени. Не могу определить, что конкретно происходит. Через приглушённую в ушах пульсацию пробиваются только хлещущие звуки дождя и грозы.
О произошедшем в сознании только короткие вспышки. Пронзительно ужасающий грохот, леденящий душу крик и удар, после которого наступила ватная тишина.
Не сразу, но в голове начинает оседать мысль о том, что я жив.
Что могу думать, могу чувствовать теплоту, расползающуюся по виску, и могу различать выраженные запахи горелого от раскрытия подушек безопасности.
Единственное, что меня пугает, это то, что я не слышу Милу! Осознание того, что в одно мгновение я могу её потерять, захлестнуло дикой болью.
Нет, не физической.
Меня ломает изнутри, выжигая душу горячей густой кровью.
От страха грудную клетку сдавило, и сердце зашлось в бешеном ритме. Только однажды я чувствовал подобное. Один случай, искалечивший моё сердце на всю жизнь. Один форсаж, который лишил меня способности чувствовать…
До этого момента.
Я переживаю это вновь.
В тот раз авария унесла жизнь мамы, в этот я могу потерять Милу.
Я не смогу это выдержать вновь.
Только не она… Только не моя девочка. Только не смысл моей жизни.
Пусть мне оторвёт руки и ноги, но лишь бы она сейчас дышала.
Пожалуйста, забери моё дыхание… взамен на её.
С трудом, но заставляю себя пошевелиться и открыть глаза.
Я должен убедиться.
Должен видеть, что моя маленькая в порядке и всё ещё сохранила тепло и свет, которыми наделена высшими силами.
Грянул гром, и это стало толчком к действию. Осторожно поворачиваю голову, и моё дыхание обрывается.
Маленькая моя…
Будто просто спит, положив голову на подушку…
От потрясения её мертвенно-бледное лицо и кровавые ссадины кажутся концом света. Сквозь плёнку пыли и дыма, застилающую глаза, никак не получается различить признаки жизни, и я чувствую, как моё сердце рвётся.
Что я натворил?
Как я мог?
За что?
– Мила… – шепчу от бессилия.
Её безмолвие медленно уничтожает во мне остатки рассудка, и я просто как сумасшедший продолжаю разглядывать и восхищаться её красотой.
Безумная мысль, что пока не совсем поздно, и нежная девичья кожа должна быть ещё тёплой, заставляет меня нервно дёргаться и судорожно пытаться дотянутся до моей Милы, чтобы ощутить её мягкость в последний раз.
Не с первой попытки, но всё же получается отстегнуть перетянувший мне руки ремень и сдвинуться с места. Машина накренилась набок, и моё освобождение сопровождается резким падением на кресло Милы. Упершись одной рукой в её подголовник, второй пытаюсь отодвинуть лопнувшую подушку от любимого лица. С трудом, но удаётся. Отбрасываю в сторону поломанные очки и прикусываю себе язык. От каждого моего движения, каждого вздоха хочется выть.
Я не заслужил.
Я не имею права жить.
Не могу.
Не хочу.
Без неё…
Руки дрожат, горло саднит от рвущегося вопля, глаза жжёт от скопившейся соли, но я заставляю себя протянуть пальцы к Миле и промокнуть подушечки в капле крови, медленно стекающей из пореза на лбу.
Прекрасна даже тогда, когда выглядит такой безжизненной…
– Прости меня… – слетает с моих губ вымученный хрип прежде, чем я дотрагиваюсь ими до ресниц, тенью отражающихся на невероятно белой коже.
Зажмуриваю глаза и вдыхаю в себя воспоминание о головокружительно проницательном взгляде, которым Мила постоянно смотрела на меня, и думаю о том, что без этого я отказываюсь существовать в этом мире.
Что мне нужна причина.
Мне нужна женщина, которая вдохнула в меня жизнь.
Да. Именно так.
Господи, мне просто нужно её дыхание… я уже заплатил невосполнимую цену, потеряв маму… подари хотя бы шанс… один шанс…
– Ян… – едва уловимое колебание воздуха, вздрагивание ресниц под моими сухими губами и один удар сердца под моей потяжелевшей ладонью на её груди, и я резко распахиваю глаза:
– Мила…
***
– Тише-тише… – сбивчиво дышу, приподнимая голову Милы и вглядываясь в её затуманенные глаза. – Всё хорошо… теперь всё хорошо, маленькая…
Мила издаёт протяжный стон, и у меня внутри всё сжимается:
– Где болит?
– Голова… – осипший шёпот забирается прямо в душу. – Плечо… – перевожу взгляд туда и осматриваю повреждения.
– Скорее всего, ушиб, Мил… потерпи немного, я тебя вытащу… – тяну на себя ремень, но он намертво передавил кожу на плече девушки, и мне приходится собрать последние силы, чтобы вырвать чёртову штуку вместе с креплением. Спину простреливает болезненным спазмом, но я стойко терплю. Это всё мелочи. Важнее Мила.
– Уже всё… тшшш, иди ко мне… – пробегаюсь пальцами по женскому телу, чтобы проверить наличие увечий, и облегчённо выдыхаю, когда понимаю, что ничего серьёзного нет. Царапины и синяки.
– Ян… – голос девушки крепнет, и я мысленно благодарю Всевышнего за то, что мои молитвы услышаны. К моей голове прикасаются маленькие пальчики, и серые глаза испуганно исследуют каждый дюйм. – О Боже, Ян… у тебя кровь из уха течёт… – будто позабыв, что ноги до сих пор зажаты, а сама она только что чудом воскресла, Мила цепляется за мою шею и притягивает к себе.
– Мил, не делай резких движений… – не прошу – умоляю. – Со мной всё нормально… Давай, я осмотрю тебя, и попробуем выбраться отсюда, ладно?
– Ладно… – соглашается девушка, расслабляя пальцы на моей футболке, но, посмотрев мне на грудь, громко вскрикивает. – Господи, какой порез!!
– Тшшш… – ласково глажу её по волосам, но она словно не слышит и ощупывает меня с ног до головы. – Вольская, замри и не шевелись, – через силу вкладываю в голос стальные нотки и молча радуюсь, когда они производят нужный эффект.
Шевелю своими конечностями, чтобы удостовериться, что они «на ходу». Вдруг придётся нести Милу, я должен быть готов к такому повороту.
Но наклонившись к её ногам, тихо радуюсь. Целы. Много ссадин, но они кажутся такими пустяками. Когда, избавившись от подушки безопасности, Мила, шипя сквозь зубы от дискомфорта, подтягивает ноги к груди и по очереди шевелит пальчиками, не могу скрыть счастливую улыбку.
– Слава Богу… – выдыхаю я. – Как же ты меня напугала… – осторожно прижимаю страдалицу к себе и веду носом по кровавой щеке. – Прости меня… я такой дурак… такой дурак… чуть не угробил тебя…
– В следующий раз, Ян, мы слушаем новости от начала и до конца… – хрипло посмеивается Мила, ощупывая пальчиками моё ухо.
– Теперь только так… – целую её в уголок рассечённой брови и с упоением наслаждаюсь тёплым дыханием, греющим мне шею, а заодно и сердце.
– Ян, я без очков не вижу.
– Не переживай, маленькая… я буду твоими глазами, ногами и всем, чем понадобится, – заверяю я, всматриваясь в бушующую стихию за стеклом. – Твой телефон далеко?
Аккуратно отстраняю от себя девушку и обшариваю глазами искорёженный салон. Весь удар пришёлся на мою сторону и крышу. Повезло.
До сих пор не могу поверить, что Мила жива. И не винит меня ни в чём… Наверное, она ещё не до конца пришла в себя и не осмыслила случившееся.
Из-за череды моих глупых амбиций и одной непростительной ошибки, когда я превысил скорость и отвлёкся от дороги, я чуть не лишился самого важного.
Осмотрев всё вокруг, я обнаружил разбитый всмятку свой телефон и чудом уцелевший Милы.
– Что там? – приглушённо спрашивает она, когда видит отчаяние в моих глазах.
– Связи нет, – озвучиваю как приговор.
– Что будем делать? – съёживается от страха девушка, откидываясь на дверь со своей стороны, придавленную к земле.
– Выбираться… – подтягиваюсь с помощью руля к треснувшему лобовому стеклу и прикидываю, как его выбить, чтобы осколки не поранили Милу.
– И куда мы пойдём…? – с нерешительными нотками в голосе уточняет она. – Там ураган бушует… – бросает полный паники взгляд на качающиеся деревья.
– Придётся возвращаться… – хмуро сдвигаю брови и спускаюсь снова к Миле, чтобы успокоить. – Мы проехали только половину пути.
Мне эта идея тоже не по душе, но ничего другого на ум больше не приходит.
Мила затихает. По глазам видно, что обдумывает все варианты и готовит себя к худшему.
– Мы проезжали какой-то посёлок, – вспоминаю я. – Дойдём до него, и я вызову врача. Хочу убедиться, что у тебя нет внутреннего кровотечения, – нежно провожу костяшками пальцев по её скуле и, облизнув большой палец, вытираю подсыхающую дорожку крови у глаза.
– Я в порядке. Это всего лишь царапины, – тихо произносит Мила, прощупывая своё лицо.
– Ты потеряла сознание. Я подумал, что ты… – с натугой сглатываю ком в горле. – …прости меня…
– Прекрати, – успокаивающе шепчет в ответ. – Ты не виноват. Я сама тебя спровоцировала.
– Моя маленькая глупышка, – качаю головой и поочерёдно целую каждый её пальчик. – Не тошнит? Голова не кружится?
– Нет. Немного гудит в ушах, но в целом всё отлично, – вертит головой и туловищем.
– Хорошо. Готова? – слегка сжимаю её ладонь.
– Да, – смело заявляет она.
Дотягиваюсь до задних сидений, подцепляю пальцами свою джинсовку, накидываю на Милу, чтобы прикрыть лицо, и, подтянувшись на руках, со всей силы выбиваю стекло ногой.
Глава 24
МИЛА.
Такое ощущение, что я попала в фильм ужасов, где играю главную роль. Могла ли я подумать, что буду вот так запросто идти в неизвестном направлении, втягивая голову в плечи от страха, что в меня ударит молния или упадёт дерево, при этом дико замерзая от холода, ничего перед собой не различая и наивно полагая, что меня от всего этого спасёт только… босс.
Да никогда в жизни.
Сколько мы так уже топаем? Всё идём-идём, а темнота вокруг сгущается только ещё больше. От ужаса в жилах стынет кровь. Единственный мой ориентир – это рука Яна, крепко сжимающая мою. Мужчина стойко переносит все нападки природы и прокладывает нам путь вперёд. В неизвестность.
Машину нам пришлось бросить. Мой вариант переждать непогоду в ней Барсов забраковал сразу. Мало того, что она разбита и перевёрнута набок, так ещё и подозрительно запахло бензином. Этот факт только ускорил наш побег от места аварии. До сих пор кружится голова и ноет плечо, но я упрямо продолжаю улыбаться своему спутнику и уверять его, что всё хорошо. Не думаю, что я сильно пострадала, но лишние нервы моему начальнику ни к чему. Его и так знатно трясёт. И не от того, что промок насквозь и вечерний ветер уже довёл наши тела до стадии содрогания, а потому, что его захватила паника. Снедаемый тревогой за моё состояние, Барсов не отпускает моей руки и старается не сводить с меня глаз, хоть и является основным путеводителем.
– Ты как? – снова и снова задаёт один и тот же вопрос.
– Нормально, – стуча зубами, отвечаю я.
На мне только короткие шорты, порванная майка и мужская джинсовая куртка. Она не спасает, но придаёт каплю защищённости. Срабатывает самоубеждение. Как только мы выбрались из автомобиля, Ян с какой-то дикой одержимостью пытался меня заставить надеть ещё и его одежду. В прямом смысле стягивал с себя джинсы и футболку и хотел меня в это закутать.
Жуткое зрелище, честно говоря. Чувствую, я ещё долго буду просыпаться ночами от этого кошмара. Поздний вечер. Темнота. Над головой разверзлись небеса. Твоё тело ломит от полученных травм, а от испуга замерло сердце. И ты стоишь посреди пустой дороги и смотришь на окровавленного мужчину, который рьяно срывает с себя одежду и на грани истерики умоляет тебя хотя бы набросить её на плечи. А ты упрямо мотаешь головой из стороны в сторону, не сдерживая слёз, зная, что из-за ливня они будут не видны.
Сколько уже времени прошло после этого?
Мы сбились.
Лес сменился полем, и я чувствую, как Ян крепче сжимает мои пальцы и ускоряет шаг.
Быть слепой, как крот, скажу я вам, затруднительно… Мало того, что нихрена непонятно где ты, так ещё и не видно.
– Устала? – резко останавливается и оборачивается босс. – Давай понесу тебя, – наклоняется к моим ногам и пытается поднять.
– Не надо! – взвизгиваю я, успев отпрянуть подальше.
– Упрямая, – с ноткой огорчения произносит Ян и в какой раз прижимает к себе, бережно поглаживая мокрые волосы. – Давай передохнём немного и продолжим. Я уверен, что уже совсем скоро дойдём до этого чёртового посёлка.
Совсем близко небо освещает разряд молнии, и я дёргаюсь от страха.
– Тшшш, скоро это всё закончится… Я обещаю, что у нас всё будет хорошо, – как заведённый шепчет мне на ухо Ян, сопровождая слова короткими поцелуями. – Осталось совсем немного, и ты будешь в безопасности.
Бархатный голос окутывает всё тело и пробирается под гусиную кожу, впуская в поток крови каплю умиротворения. Цепляюсь в своего спасителя и всхлипываю у него на груди, позволяя себе хоть на минуту перестать держать лицо и казаться сильной.
Нет больше сил притворяться, что всё хорошо.
Всё плохо и становится хуже.
Мы потерялись. Мы ранены. Мы голодны. Мы измучены.
– Я так виноват, Мил, – горячее прикосновение губ к шее. – Прости меня, прости… но нужно идти дальше…
Рвано вздыхаю и послушно шагаю следом за растерянным боссом. По глазам вижу, что его просто рвут на части переживания, но он как и я держит лицо.
Приблизительно через ещё один час мучений я слышу, как Ян громко восклицает:
– Хоть бы повезло!!
Не понимая, о чём идёт речь, я тщетно вглядываюсь в кромешную тьму, отыскивая причину его внезапной остановки, а затем и ускоренного бега.
– Ян, не так быстро!! – задыхаюсь я, еле успевая переставлять ноги.
– Иди сюда! – тормозит мужчина и стремительно поднимает меня на руки. – Почти дошли!
– Что там? – взволнованно спрашиваю я, крепко держась за его шею.
– Не знаю… – устало дышит Барсов. – Не уверен… Какая-то постройка…
Боже!!! Неужели мы сможем укрыться от этого ненастья?
Я вдруг понимаю, насколько сильно утомлена. Ноги гудят от длительной ходьбы, в голове шум, царапины саднят и вдобавок я продрогла до костей. На Яна так вообще страшно смотреть. Из пореза на груди до сих пор сочится кровь, и от меня не укрылось, что он постоянно прикладывает ладонь к раненому уху.
Съездили в храм, называется…
В быстром темпе мы преодолеваем расстояние до увиденного строения, и босс аккуратно возвращает меня на землю.
Перед нами амбар.
От неожиданной находки меня переполняет чувство опьянения. Ноги ослабли, и меня немного повело в сторону.
– Мил?! – в ту же секунду возникает рядом со мной Ян. – Облокотись сюда, – подводит к стене, и я приваливаюсь к ней боком. – Сейчас, маленькая, сейчас. Там замок… – хмурится и оборачивается на дверь, где висит проржавевший кусок железа. – Попробую сбить.
Кинув на меня обеспокоенный взгляд и убедившись, что я ещё не сползаю вниз, теряя сознание, Барсов отходит на несколько шагов и задумчиво осматривает замок. Пинает его ногой, но ничего не происходит. Ругнувшись себе под нос, мужчина начинает бродить вокруг и шарить глазами по земле.
– Не двигайся. Я сейчас вернусь, – оповещает мужчина, и я в ужасе раскрываю глаза, смотря, как его фигура исчезает в темноте. На затылке начинают шевелиться волосы, и я делаю пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
– ЯН?? – нервно зову босса, когда проходит минуты две, а он не возвращается. – ЯЯЯН!!
Ой, мамочки!
– ЯЯЯЯЯНН!! – срываю голос.
– Мила?! – запыхавшись, откуда ни возьмись появляется босс. – Что? Больно? Плохо? ЧТО??
– Я… – замолкаю, чтобы отогнать волнение. – Не уходи больше, – жалобно прошу. – Я с тобой пойду… – отталкиваюсь от стены и собираюсь следовать за боссом.
– Нет, – отрицательно крутит головой, мягко возвращая меня на место. – Я нашёл какую-то балку. Надеюсь, поможет. Я сейчас.
Киваю и не свожу с него глаз, хоть и вижу только очертания фигуры.
Мужчина несколько раз замахивается и что есть мочи ударяет по ржавому металлу.
Противный лязг и скрип заставляют сердце биться чаще.
Ну! Пожалуйста!
Ещё пара ударов, и сквозь шум дождя пробивается звук упавшего замка.
Если бы могла, то станцевала бы румбу, но, к сожалению, я могу лишь только постанывать от радости, что сейчас как раз и делаю.
Ликующая улыбка на лице Яна быстро сменяется беспокойством, когда он вспоминает обо мне.
Приоткрыв тяжёлую дверь, мужчина сразу же поднимает меня и несёт внутрь.
– Сейчас согреешься… – приговаривает он над ухом, укладывая меня на сеновал. – Тебе нужно отдохнуть, маленькая… – хрипло шепчет, обнимая со спины.
Как по щелчку я исполняю его просьбу и, прижавшись ближе, поддаюсь накатившей слабости.
Под размеренное горячее дыхание и едва слышное: «Я рядом… я теперь всегда буду рядом…», облегчённо выдыхаю и закрываю глаза.
Глава 25
МИЛА.
Просыпаюсь от того, что затекло всё тело. Открыв глаза, до меня не сразу доходит, где я и что тут делаю. Только повернув голову и увидев спящего Барсова, вспоминаю тот кошмар, который, уверена, буду не раз рассказывать внукам. Даже во сне босс остаётся напряжённым. О безмятежности не может быть и речи. Все пережитые отрицательные эмоции сейчас как на ладони, и как бы я ни хотела их стереть, я понимаю, что сон самое лучшее лекарство от невзгод, и поэтому босса не трогаю.
Хоть я и чувствую, что мы оба согрелись, всё равно закидываю ноги мужчины сеном. Мои уже давно завалены. В груди разливается тепло от мысли, что Ян обо мне волнуется.
Сколько мы уже так лежим?
Судя по просветам через щели амбарных стен, то уже начало светать. Дождь уже перестал бить по крыше, и завывания ветра прекратились. На одну угрозу жизни меньше. По идее, от того, что взошло солнце, должны развеяться и мои страхи, но в голове всплывает образ родителей, и моё сердце сжимается от тревоги.
Единственная дочь…
Что с ними будет, если я не вернусь?
Мама точно не переживёт…
Папа от горя сопьётся….
И Кирюша умрёт от тоски… слишком уж он привязан ко мне…
Я бы даже не заметила, что лежу и плачу навзрыд, если бы не тёплые руки на моих щеках и не встревоженный голос Яна:
– Не плачь… Я верну тебя домой!
Глуша всхлипы, утыкаюсь в его плечо.
Щеки касаются губы и прямо в кожу несмело шепчут просьбу успокоиться.
Он прав.
Слёзы ни к чему не приведут, только ещё больше разбередят душу и напугают и так уже обескураженного Яна.
Его заботливые руки продолжают гладить меня по волосам, но неровное дыхание выдаёт надрыв, который он в себе пытается душить.
Замолкаю и прижимаюсь теснее, чтобы прислушаться к биению сердца. Взаимные объятия успокаивают и расслабляют не только меня, но и Барсова. Стук в его груди начинает стихать, и дыхание у моего виска становится слабее.
В каждом вздохе и движении сплетаются сила и нежность. Когда сухие губы дотрагиваются до царапины на моём лбу, я замираю, чтобы ощутить их на своей коже в полную меру.
Именно сейчас его прикосновения так важны. Его ласка и уверенность в будущем дне. Его защита и мягкие поцелуи. Без всего этого мне просто не выжить.
– Ты на мою мама похожа… – сиплый голос мне на ухо вызывает волну мурашек.
– Чем? – удивляюсь я.
– Красивая и неуправляемая, – улыбается Ян, очерчивая пальцем мою порезанную бровь.
– Таких много… – немного подумав, отвечаю я.
– Нет, – в голосе проскальзывает твёрдая нотка. – Ни одной… только ты.
– А твоя мама? – вопрос срывается с губ раньше осознания ошибки.
Его сердце перестаёт биться ровно на три секунды, и я до боли прикусываю себе язык.
– Не успела среагировать, когда на встречку выехал пьяный отморозок… – едва слышно говорит Ян, зарываясь носом в мои волосы.
– Прости… – накрываю ладонью рану на его груди, кажущуюся в данный момент чем-то более глубоким и болезненным.
Мужчина не отвечает, но его руки вокруг меня ощутимо напрягаются и прижимают к себе ещё сильнее, скрывая за этими движениями сковывающее чувство утраты.
– После всего… я не могу потерять ещё и тебя… – прерывисто дыша, босс дотрагивается пальцами до моей руки, успокаивающей его сердце. – Я чувствую себя идиотом, который не заслуживает второго шанса.
– С «идиотом» спорить не буду, а вот насчёт второго… – невнятно откликаюсь я, задумываясь над смыслом своих слов.
Мне в жизни мало выпадало вторых шансов, а если и были, то исключительно благодаря упорному труду. Подарки судьбы на мою голову не падали, и это утверждает моё мнение, что так называемый «второй шанс» я заработала сама.
Но если бы зависело от меня, давать ли этот шанс другому человеку?
Вот тут я затрудняюсь ответить. Здесь в бой вступают голос разума и щедрость сердца. И кто победит, я не в силах предсказать.
Повисает неловкое молчание, и я в прямом смысле слышу, как мужчина проглатывает слова, которые по какой-то причине посчитал лишними.
Прочистив горло, он немного скованно спрашивает:
– Как себя чувствуешь?
Чуть отстранившись, Ян облокачивается на руку и, не отрывая от меня пронзительного взгляда, прикладывает ладонь к моему лбу.
– Намного лучше. Только есть сильно хочется… – морщусь я, подавляя вопль желудка.
До живота дотрагиваются мужские шершавые пальцы и не спеша начинают вычерчивать круги, затягивая пупок в ловушку.
– Плечо? – кивает подбородком на багровое пятно, проявившееся на нежной коже.
– Нормально.
Пальцы вдруг резко дёрнулись и, забравшись под майку, повели медленную дорожку к груди.
Я, конечно, могу издать вздох мученицы и впиться в Яна холодным взглядом, но сопротивляться отчего-то совсем не хочется. Каждое его прикосновение сопровождается приятным покалыванием, и единственное, что сейчас требует моё тело, это полностью раствориться в этих ощущениях.
Я закрываю глаза, и вся концентрация сводится к пылающей коже на ключице, а затем и на плечи, где мягкими движениями мой босс стягивает бретельки лифчика.
В горле возникает некий странный комок нежности. Как под гипнозом я приподнимаю руки, позволяя снять с себя порванную одежду.
Судорожный вздох мужчины вызывает у меня любопытство, и я кидаю на него короткий взгляд.
– Я залечу каждый твой синяк… – потянувшись вперёд, Ян касается губами моей груди и с помощью трепетных поцелуев оставляет едва заметные следы.
Продолжая бережно целовать ложбинку, к мягким губам присоединяются осторожные пальцы, кружащие вокруг соска и запускающие по всему моему телу поток неконтролируемого желания.
Запускаю в лохматые волосы босса руку и непроизвольно притягиваю ближе.
В один момент губы мужчины завладевают соском и с влажным звуком втягивают его в рот, заставляя моё тело выгнуться дугой. Обхватив затвердевшую горошину зубами, Ян стал беспорядочно водить вокруг неё языком.
Глубоко вздохнув, я вдруг понимаю, что кроме удовольствия и желания закрыться от всего мрака в объятиях этого мужчины, я больше ничего не чувствую.
И так легко сейчас, что единственное, что мне нужно, как можно дольше продлить это состояние. Я готова сделать всё, что Ян захочет, отдамся ему без остатка… А о том, что нас после этого ждёт, я подумаю завтра.
– Мила… – жаркий шёпот обжигает мою шею в то время, как мои руки дрожат от возбуждения, исследуя каждый дюйм горячего крепкого тела, нависшего надо мной необъятным щитом.
Встретившись взглядами, понимаем друг друга без слов. С несдержанным рычанием срываем преграду, и вот уже остатки одежды летят в сторону.
– Такая красивая… – на выдохе мне в губы, и меня словно пронзает молнией, когда огромная ладонь сжимает грудь.
Цепляюсь за широкие плечи и сама набрасываюсь на Яна в голодном поцелуе.
Я в прямом смысле чувствую, как между нами проскальзывают разряды, и мы в шаге от того, что под нами может загореться сено. Опьянённая близостью Барсова, я обхватываю пальцами его колючий щетинистый подбородок и с протяжным стоном страстно целую.
Чувствуя на своём языке тёплое дыхание Яна, я прикусываю его нижнюю губу и несильно оттягиваю. Мужчина стонет мне в рот, и я вздрагиваю, когда его рука обхватывает моё бедро, разводя ноги в стороны. Он отстраняется, и его глаза темнеют, сосредоточенно вглядываясь мне между ног.
– Блядь! Если бы ты только знала, как я хочу вылизать тебя до самой последней капли… – низким осипшим голосом говорит мой босс, и я, облизнув губы и не сводя цепкого взгляда с его члена, расставляю ноги шире.
По венам пробегает ток, и моё дыхание становится хаотичным.
– Покричи для меня, милая… – бормочет он, бегая затуманенным взглядом по моей влажной промежности.
От предвкушения грохочет в ушах, а внизу живота уже затягивается прочный узел.
Когда голова Барсова опускается, и я чувствую прикосновение его языка к клитору, то от наслаждения закрываю глаза.
– Ян… – выдыхаю я, когда мужчина начинает дразнить, то замедляя, то ускоряя движения.
Мои пальцы от напряжения начинают цепляться за сено, безжалостно его сминая.
Когда от нарастающего удовольствия я начинаю извиваться, Ян крепче сжимает мои бёдра и подтягивает к себе.
Внутрь влагалища скользит палец и синхронно с дразнящим языком начинает поступательные движения.
– Ян… – вырывается из меня стон, отражающийся от стен амбара долгим эхом.
– Давай, маленькая! Громче… – приказывает мужчина, и, глядя на то, как от быстроты движений на его руках перекатываются крепкие мышцы, я закатываю глаза и, уже не сдерживая себя, надрывно выкрикиваю его имя.
Ноги начинают неметь, и моё тело выгибается, готовое к приближающемуся финалу. Пальцы внутри изворачиваются, пуская по телу волны вибрации.
В один миг вместо языка до клитора слегка касаются зубы, и моя пытка заканчивается. Взрыв блаженства, и меня пробивает такая сильная дрожь, что мужчина восхищённо восклицает:
– Охуеть, милая, ты просто идеальна!
Что-то промычав в ответ, я просто откидываю голову назад и тяжело дышу, пытаясь вернуться в реальность и вспомнить, что это только начало.
Когда я прихожу в себя и открываю глаза, то вижу, что босс лежит рядом и безумно улыбается.
– Скажешь хоть слово, и я от души потом поржу над тем, как ты будешь трепыхаться, когда кончишь, – свожу недовольно брови.
– Идёт, – усмехается мужчина, придавливая меня своим тяжёлым телом.
Провожу ладонью по рельефному торсу босса и просовываю руку вниз. Ощутила на бедре его эрекцию, и возбуждение стало прибывать с удвоенной силой.
Обхватываю пальцами член, двигаю ими вверх-вниз и ловлю губами громкий мужской стон.
Продолжая ласкать его рукой, я заворожённо смотрю, как босс реагирует.
Осознание, что в моей власти сейчас сам Барсов, вызывает бешеный прилив восторга.
Видеть то, как мужчина теряет из-за меня контроль и глухо стонет, зажмуривая глаза, создаёт непонятное чувство в груди. Это что-то сильное и непохожее на то, что я испытывала раньше.
– Ведьма… – хрипит мне в плечо Ян. – Помедленнее, девочка, а то я позорно кончу тебе в ладонь…
Ловлю зубами мочку его уха, всасываю и шепчу на выдохе:
– Войди в меня…
Получив знак к действию, мужчина с глухим рыком медленно вводит в меня головку члена, чтобы через секунду, издав стон, толкнуться до самого основания.
– Бляяя… – натужно тянет, начиная двигать бёдрами.
Сдавливая ладонями мои ягодицы, Ян начинает неистово входить в меня, стремясь достичь экстаза. Позабыв о его ссадинах, я вонзаюсь ногтями в широкую спину и с каждым толчком продвигаюсь ближе к аппетитной мужской заднице.
О да! Как же я давно хотела это сделать!
Оставляю следы ногтей на натренированной ягодице и встречаюсь взглядом с напряжённым боссом.
– Ты теперь моя, Мила… – задыхаясь, произносит он по слогам, в ритм своих сокрушительных толчков.
Но я уже не слышу.
Ритм ускоряется, мощные толчки подводят меня к грани, и Ян, ощущая приближение кульминации, безжалостно впивается в мои губы, просовывая в рот язык.
Я обнимаю его сильнее, а он вклинивает между нами руку и, найдя пальцами клитор, начинает яростно его массировать.
Оргазм просто раздирающий.
Не сдержавшись, моё тело начинает содрогаться, и с моих губ срывается протяжный стон, который тут же подхватывает мужчина.
Почувствовав внутри себя пульсацию члена, смотрю на Барсова и с внезапным облегчением наблюдаю, как он, стиснув челюсти, выходит и кончает мне на живот.
Когда наши взгляды встречаются, на его лице отражается непонятная мне эмоция.
Будто невидимые тиски треснули, преграды сломались, и передо мной предстал настоящий Ян.
Решимый. Отчаянный.
Моё дыхание замедляется, и что-то мне подсказывает, что больше противостоять Барсову я не смогу.
Так и есть.
С этого момента наступила точка невозврата.
Мужчина наклоняется, обводит большим пальцем мою нижнюю губу и без колебаний, жёстко и властно заявляет:
– Ты уволена, Вольская.
