Текст книги "В двух шагах от рая"

Автор книги: Марша Ловелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

9

Мейбл проснулась, когда стрелки ее дорожного будильника показывали без четверти десять. Над головой медленно вращались лопасти вентилятора, включенного, по всей вероятности с утра.

Она села на постели и посмотрела в висевшее напротив зеркало. Длинные светлые волосы за ночь спутались и сейчас висели всклокоченными прядями. Под глазами темнели круги. Они делали ее похожей на игрушечного медвежонка-панду, любимца Гэри. Она встала с кровати с тяжелым сердцем и направилась в ванную, под душ. Спустя пятнадцать минут набросила легкий халатик и спустилась в гостиную. Виктор уже был там и по-французски разговаривал с кем-то по телефону. Когда Мейбл села за стол, муж повесил трубку и отодвинул в сторону телефонный аппарат.

– Доброе утро, – произнес он без всякого выражения. – На завтрак у нас кофе, повидло и свежие круассаны. Я только что купил их в деревенской булочной.

– Спасибо.

– Чем ты хочешь сегодня заняться?

– Не знаю…

– Тогда я предлагаю для начала позагорать на пляже, а вечером поужинать в Алерии. Ты согласна?

Мейбл пожала плечами.

– Ну что ж, прекрасно… Тебя сильно донимали комары? – осторожно поинтересовалась она.

– Мерзкие твари почему-то облюбовали мою левую ногу. К счастью, я нашел в аптечке средство против этих кровопийц… – Виктор посмотрел жене в глаза. – Кстати, извини меня за вчерашнее. Сам не пойму, что со мной произошло. Я был слишком несдержан…

– Да, понимаю… Я сама спровоцировала тебя, – смущенно призналась Мейбл. – Прости меня…

– Да, да, конечно прощаю. Что ж с тобой поделаешь! – изрек Виктор бесстрастным тоном.

Глянув на мужа, Мейбл только сейчас осознала, что тот держится с ней с холодной вежливостью.

– Я… постараюсь верить всему, что ты говорил, – пообещала она.

– Постараешься? – саркастически усмехнулся Виктор.

– Это уж как ты будешь себя вести…

– Похоже, я ошибался, думая, что из моей затеи что-то получится. Сейчас мне ясно, что по возвращении нам придется кое-что утрясти. Медовый месяц прерывать не станем во избежание ненужных сплетен. А до той поры давай извлечем из поездки как можно больше приятного. – Виктор вопросительно взглянул на жену. Она кивнула, однако его слова заставили ее задуматься. Что еще он собирается предпринять? Спросить об этом было неудобно. – Без взаимного доверия наш брак превратится в кошмар, – продолжил тем временем супруг. – Очевидно, я был слишком самонадеян, полагаясь лишь на свои силы, – загадочно добавил он.

Мейбл пристально посмотрела на мужа, надеясь найти объяснение сказанному в его глазах, но он словно надел на лицо непроницаемую маску.

– Заканчивай завтрак, дорогая, и идем на пляж…

Опустив взгляд, она кое-как дожевала круассан и допила кофе. В ее душе все больше нарастала тревога, лишая всякого аппетита.

Алерия к вечеру наполнялась жизнью, которая сосредоточивалась в основном вокруг многочисленных ресторанчиков в районе гавани. Здесь было шумно и людно, что вполне устраивало Мейбл. Она догадывалась, что Виктор специально предпринял вечернюю вылазку, чтобы не сидеть на вилле вдвоем в четырех стенах. Сейчас они изображали счастливую супружескую пару, избегая неприятных разговоров между собой.

Виктор привел жену в один из самых изысканных ресторанов, в котором, по его словам, прекрасно готовили омаров. Едва они успели расположиться за столиком, как рядом вдруг раздалось:

– Бон суар, Виктор!

Мейбл подняла глаза и увидела мужчину и женщину лет тридцати с небольшим, которые с улыбкой смотрели на ее мужа. Неожиданная встреча обрадовала его. Он поднялся из-за стола, радостно вскинув руки. Затем последовали взаимные приветствия и поцелуи. Спустя минуту Виктор представил друзьям Мейбл.

– Это моя жена, – сказал он. – Познакомься с Люсьеном и Жанет.

Узнав, что Мейбл плохо говорит по-французски, новые знакомые перешли на английский. Виктор настоял на том, чтобы друзья поужинали с ними, и вскоре за столом завязалась оживленная беседа. Правда, Мейбл вначале пришлось больше слушать, чем говорить, так как Люсьен затронул профессиональную тему. Он и его жена принялись наперебой поздравлять Корте с недавно выигранным им в суде делом.

– Вам нравится быть супругой самого отважного обвинителя Франции? – поинтересовался Люсьен, с улыбкой глядя на Мейбл.

– Что? – растерянно спросила она, оглядываясь на Виктора.

– Мой друг как всегда преувеличивает, – пожал плечами тот. – Он имеет в виду судебное разбирательство, которое состоялось на прошлой неделе. Ничего особенного не произошло.

– Как, разве вы ничего не знаете? – изумленно взглянула француженка на Мейбл. – Хотя, разумеется!.. Ведь вы были заняты подготовкой к свадьбе и все такое…

– Мейбл только недавно приехала из Англии и потому еще не успела разобраться в хитросплетениях здешней жизни, не говоря уже о тонкостях политики, – пояснил Виктор.

– Но как можно было… – начал Люсьен, однако в ту же секунду осекся под выразительным взглядом жены. Спеша загладить неловкость, он перевел разговор на другую тему.

И все же в душе Мейбл остался неприятный осадок. Она заметила, как удивились друзья Виктора ее неосведомленности относительно того, чем занимается муж.

Под конец ужина у их столика с необычайной торжественностью появился владелец ресторана собственной персоной. Он подкатил тележку с серебряным ведерком, в котором лежала во льду бутылка дорогого шампанского. На подносе стояли высокие хрустальные бокалы. Постучав ножом по бутылке, чтобы привлечь всеобщее внимание, хозяин заведения произнес короткую, но прочувствованную речь, превознося достоинства «несравненного Виктора Корте», который сумел упрятать за решетку нескольких опасных представителей криминального мира Корсики. Отныне на прекрасном острове стало на десяток преступников меньше, заключил вальяжный господин.

– И все это благодаря нашему ангелу-хранителю, – гордо добавил он.

Словом, если бы не распространившийся в зале слух о медовом месяце супругов Корте, те едва ли смогли бы скоро покинуть ресторан. Им и так пришлось поднять бокалы почти со всеми посетителями гостеприимного заведения.

– Очевидно, ты не очень-то любишь делиться своими профессиональными успехами, – заметила Мейбл, пока они ожидали на пристани морской катер, который должен был доставить их на виллу.

– Наверное, – обронил Виктор, глядя на темную воду.

– В чем же все-таки дело?

– Господи, да ничего особенного, – поморщился «несравненный Корте».

– Однако все эти люди, похоже, имеют иное мнение.

– Просто дело, о котором идет речь, тянулось очень долго и приобрело слишком шумную известность.

– Но почему ты пользуешься такой популярностью? – настойчиво спросила Мейбл. – В ресторане не было человека, который не знал бы о твоих подвигах.

Виктор обреченно вздохнул.

– Ну хорошо, расскажу. Мне удалось заставить одного типа из преступного мира дать некоторую информацию о своих подельщиках. В результате показаний этого человека обнаружилась целая преступная сеть, состоявшая из персон, которые слыли вполне добропорядочными гражданами. Среди них были политики, бизнесмены и представители местной администрации. Разумеется, судебный процесс получился громким. Его широко освещала пресса. Одна из статей, в которой упоминалось мое имя, вышла под заголовком «Ангел-хранитель»…

Выслушав рассказ, Мейбл несколько минут молчала, поглядывая на Виктора. Так же безмолвно взошла она на борт причалившего к пристани катера, и лишь на полпути к дому с волнением заговорила:

– Насколько я понимаю, твоя популярность имеет оборотную сторону. То, чем ты занимаешься, связано с большим риском, верно? Твое имя… еще не внесено в «черные списки»? Мне известно, что подобная участь ожидает людей, которых мафиози приговаривают к смерти…

– Не думаю, у нас здесь, слава богу, не Сицилия. К тому же, в моей деятельности не больше риска, чем, скажем, в работе полицейского или пожарного. А почему ты спрашиваешь? Беспокоишься о Гэри? Тебе кажется, что я проявил безответственность, поспешив объявить мальчика своим сыном в опасной ситуации? Не волнуйся. Ни тебе, ни сыну ничто не угрожает.

– Я имела в виду вовсе не Гэри, и уж тем более не себя… – возразила Мейбл, чуть покраснев.

– Кого же, в таком случае? Только не говори, что тебя волнует моя безопасность.

– А ты полагаешь, что я буду рада… твоей смерти?

– Это могло бы решить все проблемы, – мрачно усмехнулся Виктор. – Кстати, сейчас ты уже не считаешь меня бандитом? Ведь вы, Эггертоны, привыкли думать о корсиканцах именно так…

Мейбл порывисто отвернулась, пряча слезы обиды, и замолчала.

Поднимаясь по ведущей на веранду лестнице, они услыхали, как в гостиной звонит телефон. Виктор прошел вперед, снял трубку и начал говорить по-французски. Мейбл сначала не прислушивалась, но потом посмотрела в лицо мужа и похолодела. Грустное настроение мгновенно сменилось тревогой.

– Что случилось? – быстро спросила она, когда телефонный разговор был окончен.

– Гэри отвезли в больницу. Насколько я понял, с ним что-то случилось, когда он находился в воде…

– В воде? – повторила Мейбл, чуть дыша. – Как? Когда? – У нее потемнело в глазах.

– Сын находился с Лорной. Еще не совсем ясно, что произошло…

– В каком он состоянии?

– Не стоит пока паниковать, дорогая. Мы возвращаемся домой.

– Да-да, первым же рейсом, – заметалась по комнате Мейбл. – Малыш, наверное, напуган и хочет видеть меня. Он ни за что не станет плакать при посторонних, но страдания его от этого не уменьшатся…

– Видишь ли, солнышко… – Виктор запнулся и продолжил лишь спустя несколько мгновений: – Дорогая, Гэри сейчас не знает, что тебя нет рядом. Мой отец… – он снова на секунду умолк, а потом хрипло произнес: – Отец сказал, что ребенок сейчас без сознания… Но ты не паникуй преждевременно…

Все дальнейшее Мейбл воспринимала, словно во сне. Виктор заказал по телефону билеты на утренний самолет и договорился с Люсьеном, чтобы тот отвез его с женой в аэропорт. Когда объявили посадку, Жанет, которая тоже приехала с мужем, обняла Мейбл и сказала со слезами на глазах:

– С твоим сыном все будет хорошо! Я помолюсь за вас…

– Дай нам знать, как пойдут дела, – попросил Люсьен, сочувственно похлопав Виктора по спине.

Недолгий полет показался супругам бесконечным. Из аэропорта они сразу направились на такси в больницу. Там долго шли по белым коридорам, разделенным на отсеки стеклянными дверями, пока не оказались в небольшом холле для посетителей, где уже сидела чета Корте-старших. Лица обоих были бледные, а Памела даже тихонько плакала. Рядом с ними сидела перепуганная Лорна.

Медицинская сестра провела родителей в палату, где находился их сын. Гэри неподвижно лежал на кровати, и к его телу тянулись прозрачные трубочки. У Мейбл даже не было возможности обнять малыша. Она долго стояла рядом с ним, глядя на его лицо с закрытыми глазами, пока наконец не перевела взгляд на мужа – тот был белее мела. Взяв ручонку сына, он начал что-то невнятно говорить, но неожиданно замолчал и повернулся к жене. В его глазах отражался ее собственный страх.

В эту минуту она с предельной ясностью осознала, что какими бы разными ни были они с Виктором, их неразрывно объединяло одно – любовь к сыну.

– Я подошла к бассейну и обнаружила Гэри на поверхности воды лицом вниз, – безучастно произнесла Лорна.

– Обнаружила? – В голосе Виктора прозвучала такая леденящая нотка, что Мейбл насторожилась. Они только что пришли от лечащего врача, который пока не мог сообщить о состоянии мальчика ничего утешительного. Вернувшись в холл для посетителей, Виктор потребовал, чтобы ему, наконец, объяснили, что случилось. – Что значит обнаружила? Разве тебя не было рядом с Гэри?

– Разумеется, я находилась с ним! Просто… на минутку отвернулась, только и всего! – обиженно скривила губки Лорна.

Дело же было в том, что Памела попросила ее присмотреть за Гэри, пока она с мужем съездит за покупками, так как не могла оставить внука с Розали, занятой своими дочурками. Гэри же неожиданно изъявил желание попрактиковаться в плавании, поэтому Лорна, не видя в этом ничего плохого, отвезла мальчика в дом Виктора. Там и произошел несчастный случай.

– Итак, ты ненадолго отвернулась, и за это время Гэри успел убежать к бассейну. Ну а затем он поскользнулся, ударился головой и без сознания свалился в воду? Так было дело, Лорна? – со зловещим спокойствием спросил Виктор.

Мейбл внимательно посмотрела на него. Ее вдруг осенило, что он уже успел переговорить с родителями и узнать у них о чем-то, имеющем отношение к случившемуся.

– Я… беседовала с Мишелем, – пояснила Лорна с заминкой.

– Он тоже приехал с вами?

– Нет, мы одни…

– Черт возьми! Выходит, вы разговаривали по телефону, – взорвался Виктор. – Иными словами, ты была в доме, а не возле бассейна. Почему же тебе не пришло в голову, что нельзя оставлять малыша у воды без всякого присмотра?

– Не кричи на меня! Ты просто ревнуешь, потому что я позвонила Мишелю…

В холле повисла напряженная тишина.

– Я всегда считал тебя другом, – угрожающе произнес Виктор. Сейчас в нем не осталось обычной его сдержанности, он превратился в экспансивного корсиканца. – И только сегодня я понял, как ошибался!

– Но послушай…

– Если бы ты была другом, то не лгала бы моей жене, надеясь разлучить меня с ней и ребенком. Не создавала бы проблем в день свадьбы и не звонила бы по телефону в первый же день нашего медового месяца. И если бы ты действительно питала ко мне дружеские чувства, то позаботилась бы о Гэри. Знаешь, что я тебе скажу? Отныне не попадайся мне на глаза!

Лорна вскочила на ноги, задыхаясь от возмущения, а может, и от стыда. Красная как рак, она несколько мгновений молча смотрела на Виктора, потом резко повернулась и выбежала из холла. Мейбл метнулась за сестрой.

– Лорна! Постой…

Та остановилась в коридоре и громко прокричала:

– Убирайся к своему любимому муженьку! Ты выиграла – тебе и карты в руки!

– Не надо так, – умоляюще произнесла Мейбл, вытирая катившиеся по щекам слезы. – Не думай, что мы обвиняем тебя в случившемся. Просто Виктор очень расстроен… Он совсем недавно узнал о своем сыне и сейчас боится, что… – Она замолчала, опасаясь произносить ужасные слова вслух.

Неожиданно в глазах Лорны отразилось некое чувство вины.

– Прости меня… – пробормотала она смущенно и в следующую секунду вдруг расплакалась. Мейбл подошла к сестре ближе и молча обняла. – Господи, мне так жалко Гэри, – всхлипнула Лорна. – Я и впрямь не должна была оставлять его одного… С мальчиком все будет в порядке, правда? Скажи мне!..

– Все дело в том, что тебе прежде не приходилось ухаживать за маленькими детьми, – тихо ответила Мейбл. – Ты действительно совершила оплошность, но все же не надо винить себя слишком строго…

– Невероятно, Мейбл! Я никогда не простила бы тебя, окажись ты на моем месте. Это лишний раз доказывает мою испорченность… – Лорна высвободилась из объятий сестры и горестно вздохнула. – Виктор прав, я все время лгала. И тебе, и ему. Мне хотелось, чтобы Корте стал моим. А он… предпочитал сохранять дружеские отношения. Когда я сообразила, что он влюблен в тебя, то едва не лишилась рассудка от злости… Мне даже удалось перехватить несколько его писем тебе. В ту пору ты находилась в Америке с Джоном, а я заехала в наш родовой дом. Письма лежали на столике в холле, и адрес на конвертах ясно свидетельствовал, откуда они прибыли…

Мейбл не без усилия заставила себя произнести:

– Лорна, успокойся! Не уезжай. Виктор скоро успокоится…

– Нет, будет гораздо лучше, если я уберусь отсюда. Позвоню Мишелю, скажу, что мне требуется плечо, на котором я могла бы выплакаться, – усмехнулась Лорна. – Надеюсь, он предложит мне переночевать. Завтра позвоню, чтобы узнать, как дела у Гэри.

Мейбл несколько секунд стояла, глядя вслед сестре, потом повернулась и поспешила в палату Гэри. Однако не успела она отворить дверь, как навстречу появилась Памела с красными от слез глазами. Взглянув на нее, Мейбл похолодела. Ей показалось, что случилось непоправимое.

– Дорогая моя! – крикнула тетушка, хватая несчастную мать за руку. – Идем скорее… Это чудо! Твой сын открыл глаза!

Тут из палаты выглянул Виктор. И, как оказалось, вовремя, потому что Мейбл потеряла сознание.

10

– Милая, ты слышишь меня? – раздался над ухом Мейбл знакомый мужской голос.

Она постепенно выплывала из темноты. Вскоре к ней вернулась способность воспринимать окружающее, и она поняла, что находится в объятиях мужа, а ее голова покоится на его плече. Почувствовав себя лучше, Мейбл выпрямилась.

– Где Гэри?.. Я должна увидеть его… Не понимаю, что со мной случилось. Такого прежде не было.

– Это последствия пережитого потрясения, – мягко пояснил Виктор, усаживая жену в кресло. Дав ей окончательно прийти в себя, он проводил ее в палату.

Гэри по-прежнему лежал с закрытыми глазами. Казалось, в его состоянии ничего не изменилось.

– Виктор?..

– Все в порядке, солнышко. Мальчик ненадолго очнулся, а потом уснул. Врачи говорят, что теперь дела у него пойдут на поправку…

Мейбл подошла поближе к кровати и взяла маленькую ручку сынишки, потом присела на край постели и прижалась лицом к нежной теплой щечке сына. Так прошло минуты две. И вдруг в палате прозвучал слабый детский голосок:

– Мама…

Мейбл и Виктор сидели на террасе под навесом и пили мартини в ожидании ужина, который готовила экономка Луара. Прошло уже несколько дней с тех пор, как они вернулись в уютный старый дом.

– Сейчас даже не верится, что с Гэри произошло несчастье, – заметила Мейбл, отпивая глоток из бокала. – Сынишка выглядит прекрасно.

– Гэри крепкий малыш, – кивнул Виктор. – Впрочем, ничего удивительного, ведь он – Корте!

– Только наполовину, – возразила ему жена. – Не забывай, что ребенок имеет отношение также и к Эггертонам.

Наступила неловкая пауза. Мейбл поставила недопитый бокал на стол и повернулась к мужу, сидевшему с непроницаемым лицом.

– Похоже, традиционная английская сдержанность не способствует прояснению ситуации, – грустно усмехнулась она. – Боюсь, для этого придется призвать на выручку южный темперамент и устроить громкий скандал.

– Значит, ты считаешь, что пришла пора окончательно выяснить отношения? – с иронией поинтересовался Виктор.

Сердце Мейбл болезненно сжалось, но она заставила себя продолжить разговор.

– Ничего иного не остается. Наше хождение вокруг да около ни к чему хорошему не приведет. Ты держишься со мной как с посторонней. Твои вежливость и предупредительность безукоризненны, но улыбка появляется на лице, лишь когда ты видишь Гэри.

Виктор бросил на жену быстрый взгляд. Его синие глаза пронзительно блеснули.

– Чего же ты ожидала? – с горечью спросил он. – По-твоему, я должен был упасть на колени и благодарить тебя за то, что ты, наконец, поверила мне? Впрочем, даже это произошло лишь после того, как Лорна рассказала всю правду…

– Прости меня, – с трудом выдавила Мейбл, чувствуя, что еще мгновение, и она расплачется. – Прости… Мне жаль, что я мучила и тебя, и себя. Вот все, что я могу сказать…

– Знаю.

– Но этого недостаточно? – Спрашивая, Мейбл уже знала ответ. Она отвернулась от Виктора и устремила взгляд вдаль, на черепичную крышу, красневшую между двумя высокими тополями.

– Я должен обдумать все, что случилось между нами. Для этого мне нужно побыть одному.

– Одному? – быстро повернулась она к мужу. – Нет, постой! Ведь это ты настоял на нашем браке на том основании, что я являюсь матерью твоего ребенка. Ты спрятал мой паспорт, чтобы я не смогла вернуться в Англию. Ты настаивал на интимных отношениях между нами, в то время как я хотела, чтобы они были обычными человеческими.

– Послушай, мне требуется некоторое время, чтобы разобраться в себе, понять, что я чувствую…

– Вот как? А что, по-твоему, чувствую я?!

– Могу вообразить! Ты попала в ловушку. А загнала тебя туда необходимость выйти замуж за человека, которого ты не любишь. Мне обидно, что я вступил в брак с женщиной, не испытывающей ко мне ни капли уважения. Во время нашего так называемого «свадебного путешествия» ты обвиняла меня черт знает в чем. И все беспочвенно. В каждом моем действии тебе мерещились какие-то любовные интрижки.

– Что же ты предлагаешь? – Мейбл нервно повела плечами, чувствуя, что все ее надежды рушатся.

– Мне нужно решить кое-какие дела в Париже. Я уеду туда недели на две-три…

– В таком случае отдай мне мой паспорт. Гэри чувствует себя хорошо, и может выдержать переезд в Англию. Я хочу немного пожить с сыном дома.

Мейбл встретилась глазами с Виктором и стойко выдержала его пристальный взгляд.

– Соскучилась по Джону?

– Понимай, как знаешь.

Виктор решительно отодвинул стул и поднялся.

– Предупреди, пожалуйста, Луару, что я не буду ужинать дома. – С этими словами он ушел, даже не взглянув на жену.

– Мам, почему ты плачешь? Тебе в глаза попала пыль? – Гэри на минутку оторвался от сундука, набитого скопившимися за долгие годы маскарадными костюмами, которые в семье Эггертонов шили или обновляли перед каждым Рождеством. На голове малыша лихо сидела шляпа Наполеона, на плечах красовалась старая накидка с шелковой подкладкой, а на поясе висел пластмассовый меч.

Мейбл читала письма Виктора. Она до сих пор не оправилась от потрясения, которое испытала, обнаружив их. Это вышло благодаря чистой случайности. Лорна поклялась, что не помнит, куда сунула перехваченные ею послания. Если бы Мейбл не привела сынишку на чердак, где хранились ее старые игрушки и сложенные аккуратными стопками картонные коробки с настольными играми, она еще долго не имела бы возможности прочесть письма. Они неожиданно упали на пол, когда Гэри снял с полки одну из коробок.

– Нет, это не из-за пыли, золотце. Мне стало грустно от того, что я сейчас читаю…

– А что это? Сказка?

– Не совсем… – ответила Мейбл. Хотя то, как Виктор выражал чувства, наполнившие его душу после всего случившегося в Оксфорде, действительно было похоже на сказку.

Он беспокоился, все ли с ней в порядке. После интимной близости парень понял, что не сможет жить без Мейбл. Он написал об этом искренне и нежно, выразив надежду, что его чувства встретят отзыв. Еще Виктор просил прощения за слова, сказанные им после того, как он овладел Мейбл. Ему отчаянно хотелось увидеться с ней, поговорить, обсудить дальнейшие отношения…

«Веришь или нет, – писал он, – но я люблю тебя. Это началось еще в те дни, когда вы с сестрой гостили у нас во время пасхальных каникул. Тогда ты казалась мне недостаточно взрослой для того, чтобы можно было открыть тебе чувства. Однако ночь в Оксфорде показала, что я слишком много времени потерял напрасно…»

Мейбл снова и снова перечитывала драгоценные строки, не замечая, что по щекам струятся слезы. Долгие годы она была тайно влюблена в Виктора, а он, оказывается, испытывал к ней те же чувства. Все это время они могли бы жить вместе, с сыном…

– Что значит сказка, но не совсем? – продолжал любопытствовать Гэри.

– Это письма твоего папы.

– Почему же ты плачешь?

– Потому что не знала, что он написал их. – Мейбл решительно вытерла слезы и поднялась, положив письма в карман брюк.

– И только теперь узнала?

– Да, мое солнышко…

– А когда папа приедет? – поинтересовался малыш, поправив съехавшую треуголку. – По телефону он сказал, что скоро. Мне хочется, чтобы папа жил с нами… Я люблю его!

– Я тоже люблю твоего папу, – горячо подхватила Мейбл и в эту минуту услыхала звук шагов на чердачной лестнице.

В следующее мгновение донесся голос горничной, Долли, а затем другой, до боли знакомый, и на чердаке появился Виктор. Он был в джинсах и светлой рубашке-поло, такой же красивый и стройный, как всегда. За его спиной неуверенно улыбалась Долли.

– Папа! – радостно закричал Гэри.

Виктор наклонился, раскрыв объятия перед бросившимся навстречу сынишкой, и расцеловал его в обе щеки. Гэри тут же принялся болтать без умолку, рассказывая, какие игрушки обнаружил сегодня на чердаке. Отпустив малыша, отец выпрямился и протянул руку Мейбл. Она с замирающим сердцем обменялась с ним рукопожатием.

– Ну, как поживаешь? – тихо спросил он.

– Скучаю по тебе, – призналась Мейбл. – А ты как?

– Я тоже скучал…

– Папа, послушай же и меня! – раздался нетерпеливый голос Гэри.

– Извини, сынок… – Виктор со счастливой улыбкой подхватил сына и прижал к себе. – Не слушать – это худшее из зол! Так же, как не верить и не прощать…

Мейбл наблюдала за ними, и от избытка охвативших ее чувств глаза увлажнились.

– Гэри, – погладила она сына по растрепавшимся волосам, – нам с папой нужно поговорить. Ты побудешь пока с Долли? Помоги ей приготовить ужин, ладно?

– Идем, радость моя – улыбнулась горничная. – Мама и папа скоро спустятся. А ты пока налепишь фигурок из теста, и мы испечем их к ужину.

– А папа не уедет? – с тревогой спросил малыш.

Мейбл посмотрела на Виктора и заметила нерешительность в его темно-синих глазах. Он словно спрашивал, можно ли ему остаться.

– Нет, – покачала она головой, повернувшись к Гэри. – Папа теперь всегда будет с нами…

– Десять лет я не был в этом доме, – заметил Виктор, когда они остались наедине. Он пнул ногой старый сундук. – С тех самых пор, как твоя бабушка оскорбила меня и заставила покинуть ваше «родовое гнездо».

Сердце Мейбл сжалось.

– Прошу тебя, не вспоминай об том! – умоляюще проговорила она.

– Хорошо, не буду. Просто, мне немного странно вновь оказаться здесь… – Виктор присел на старую кожаную кушетку. – Давай поговорим о нас с тобой.

Мейбл затаила дыхание. Она разволновалась и чувствовала, что не готова к серьезному разговору. На ней была мешковатая футболка и домашние брюки, волосы она собрала сзади в «конский хвост». Ей казалось, что для серьезной беседы следует переодеться, ведь на карту поставлено будущее семьи.

– Может, спустимся в гостиную? – предложила она.

– По-моему, здесь удобнее. Я хочу поговорить без свидетелей. – Виктор потянулся к Мейбл, взял за руку и жестом пригласил сесть рядом. – Солнышко… – взволнованно начал он, – по телефону ты сказала, что мы должны начать семейную жизнь заново. Тебе действительно этого хочется?

Мейбл сделала глубокий вдох, чтобы хоть немного снять напряжение.

– Да, я и сейчас готова повторить свои слова… Это выстраданное решение.

Виктор на мгновение закрыл глаза и спросил с надеждой в голосе:

– Девочка моя, значит, ты прощаешь меня?

Мейбл внимательно посмотрела на него – впервые с той минуты, как он появился. Ей казалось, что они не виделись по крайней мере несколько лет, а не три недели, которые прошли с момента разлуки. Вокруг глаз Виктора, выдававших волнение, залегли тени, волосы были спутаны, и, нервничая, он то и дело проводил по ним пальцами. Мейбл видела его состояние, и ее сердце переполнялось щемящей нежностью.

– За что я должна простить тебя?

– Я вел себя как мальчишка – сбежал в Париж вместо того, чтобы разобраться в сложившейся ситуации, как подобает настоящему мужчине.

Мейбл опустила глаза, не в силах выдержать устремленный на нее страдальческий взгляд.

– Не стану лгать, твой поступок причинил мне боль. Скажи, почему ты решил уехать?

– Потому что в меня словно бес вселился, – вздохнул Виктор. – К тому времени ты все уже узнала, Лорна во всем призналась тебе. Не было у меня с ней никакого романа. Однако… Я, очевидно, слишком свыкся с мыслью, что после Оксфорда ты просто не желала видеть меня, потому что больше интересовалась Джоном. Я мучился подозрением, что ты неспроста скрыла факт рождения Гэри. Вероятно, тебе не хотелось, чтобы сын знался со мной… – Виктор на мгновение умолк. Его дыхание было тяжелым, словно он пытался превозмочь боль. – Прощаешь меня? Мне очень стыдно, что я оставил вас с сыном тогда, когда вы больше всего нуждались в поддержке…

– Прощаю, – кивнула Мейбл, с трудом сдерживая желание броситься на шею любимому. – Но только с условием, что отныне ты всегда будешь с нами.

– В таком случае, я должен спросить: ты любишь меня?

Мейбл подняла голову и пристально посмотрела в глаза Виктора.

– Люблю! – просто ответила она и взволнованно добавила: – Однако я тоже хочу знать, как ты ко мне относишься. – Ее сердце билось в груди, словно птица в клетке.

– О дорогая моя!.. – воскликнул Виктор. Выражение его глаз очаровывало, прерывистый хриплый голос казался музыкой. – Ты не можешь не знать о моих чувствах… Я люблю тебя так давно, наверное, с нашей первой встречи. Не уверен, была ли в моей жизни минута, когда бы я не думал о тебе. И все эти годы мне хотелось быть рядом. Даже не верится, что я сам разрушил свое счастье…

– Постой, тебе не следует просить прощения за то, в чем виновата я, – не выдержала Мейбл. – А также Лорна. – Она вытащила из кармана смятые конверты. – Если бы сестра не украла твои письма, – все могло бы быть по-другому. Мы бы непременно с тобой встретились, и я смогла бы понять, почему ты так странно вел себя в Оксфорде…

– Я презирал себя за то, что воспользовался твоим беспомощным состоянием…

– А я полагала, что ты влюблен в Лорну, и моя беременность станет для тебя обузой.

Они ненадолго замолчали, с удивлением глядя друг на друга.

– А как же Джон? – спросил вдруг Виктор. – Почему ты улетела с ним в Америку?

– Он был моим другом. Вернее, мы и сейчас дружны, – усмехнулась Мейбл. – Наша поездка была запланирована задолго до того, что случилось в Оксфорде. На самом деле… – Она на секунду замялась. – Видишь ли… как бы это сказать… Одним словом, сексуальные интересы Джона лежат в нетрадиционной области, – завершила Мейбл фразу, чуть покраснев.

– Выходит, он гей? И все эти годы я ревновал тебя к гею? О боже!.. – Виктор нервно рассмеялся. – А Лорна сказала мне, что у вас серьезные отношения…

– Меня больше не удивляет то, что говорит моя сестрица.

– Однако ты не спешила опровергнуть мое заблуждение.

Мейбл покраснела еще больше.

– Прости… Разумеется, я делала это намеренно, из соображений самозащиты. Боялась, что ты узнаешь, как сильно я тебя люблю. Если бы это произошло, я умерла бы от унижения. Ведь тогда мне казалось, что на ответное чувство рассчитывать не стоит.

– А сейчас ты уже не сомневаешься в моей любви?

– Нет. Я прочла твои письма, и…

– Да-а, знаменитая королевская почта работает не слишком оперативно, – усмехнулся Виктор. – Письма пришли с некоторой задержкой.

– Боюсь, почта здесь ни при чем. Гэри случайно обнаружил письма под одной из коробок с играми, – кивнула она в сторону полок.

Виктор досадливо покачал головой.

– Лорна так и не призналась, куда спрятала их?

– Нет. Клялась, что не может припомнить.

– Действительно, почту винить нельзя. Знаешь, я не уверен, что тебе интересно было читать душевные излияния многолетней давности.

– Хочешь сказать, что с тех пор твои чувства изменились?

Виктор задумался, потом взял лицо Мейбл в ладони и посмотрел в бездонные голубые глаза.