Текст книги "Мертвый Барон (СИ)"

Автор книги: Маркус Кас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

– Что конкретно сказал пилот? – неохотно спросил я, отрываясь от невероятного Рио.

– Поддержка с воздуха, ему было приказано сопровождать наземную группу, – Густаву ускорился, сообразив, что мне надоели его игры. – В определенном месте, они шли, по земле, к рынку. Это была не эвакуация. Только сопровождение, запрет на снижение, даже в случае… В общем в том случае, что произошел. Съемка, Барон. Вот их приоритет. Был.

Значит, спасать наследника рода ди Сантуш никто и не собирался. Досадно, но ладно. Хоть прояснилось немного, если верить Густаву. Если не верить…

Черт, что же за этим стоит и как мне может помешать?

Для него я вроде Мертвый Барон, для фавел пока еще гринго, а для цивилизованного побережья я кто? Новый герцог ди Санту? Кто его, то есть меня, хотел убить и почему именно тут?

Опять вопросов оказалось больше, чем ответов.

Пришли за мной, но чтобы удостовериться в моей смерти. Так выходило. Двое убийц, которые могли дать ответы, мертвы. Феррейра, одна фамилия, не суть что заказчики, а не посредники.

Мало информации.

Я посмотрел на главаря, дона этого холма. Долго, тяжело посмотрел. Взвешивая насколько могу ему доверять в одном единственном вопросе.

– Клянусь душой, Барон, я не ничего не утаил, – побелевшими губами, но упрямо, сказал он.

Я отвел взгляд, обратил его к завораживающей мощи океана. Для меня было дико пользоваться репутацией… Не моей. Но ещё было дико не пользоваться ситуацией. Во что бы не верил этот человек, это рычаг. Инструмент. Возможность найти своих людей и помочь им.

– Ты его отпустил?

Вопрос, который решал многое. Что для него человек, не знающий почти ничего? Что его жизнь стоит для этого цепкого, но по сути загнанного в угол?

– Мы проводили его до границы фавелы, – Густаву раздраженно повел плечами. – Его контузило, но не сильно. Доберется.

– Есть ещё что сказать? – я чувствовал, что босс холма скрывает что-то.

Что-то незначительное для него, но важное для меня. Он тоже обратил взгляд к океану, давлеющему надо всем. Неумолимому и показательно тихому.

– Позволю высказать свое мнение, – Густаву вложил толику сарказма в свой голос, самую чуть.

Он перебирал бесчисленные браслеты на своей руке, глядя в место соединения воды и горизонта. Ласково поглаживал камушки на украшениях, медитировал.

– Сеньор… – усмешка, не наглая, безысходная. – Барон. Мне что делать с этим? За вами охотятся, сеньор. Гринго здесь, добыча там, – он махнул в сторону сверкающего огнями побережья. – Я не вмешивался годами в эти распри. Не удивляйтесь, Барон, я окончил университет и знаю много умных слов. Только тут они не нужны. Сейчас мы на грани. Возможно, уже за ней. Что делать мне?

Риторический вопрос. Я молчал, у меня иная задача и вроде как другая жизнь. Густаву, растеребив все свои амулеты, напрягся и собрался. Его профиль, подсвеченный скудными фонарями, стал резким, похожим на того зомби, что я невольно сотворил.

– Знаешь что? – отчаянно выпалил он, повернувшись ко мне и уставившись лихорадочным взглядом. – Всё пошло по… С одной стороны Карлос, свихнувшийся бесповоротно. С другой… Алемао, с которыми еще меньше шансов договориться, как бы это смешно ни звучало. А с третьей… ты. Барон, во плоти. Все уничтожат всех, вот что я думаю.

Алемао? Я зацепился за знакомое, но не мог давить на это. Мужик на грани, сейчас нельзя дожимать. Сейчас он готов на всё. На самые безумные поступки, на риск и безрассудство. Черт, я его понимал.

– А чего хочешь ты? – еле слышно задал я главный вопрос.

– Выжить, – коротко и честно ответил он.

Мы помолчали. Ночь была наполнена звуками, летучие мыши вились высоко в небе над нами. Их писк рассекал пространство, настойчиво и навязчиво. Кто-то шебуршился в идеально стриженном газоне. Что этим ночным существам человеческие порядки? С океана несло обещанием облегчения. Влагой, не удушливой, а освобождающей.

А мы молчали.

Я не хотел давать ему обещаний, а он не желал их слушать. Так же безмолвно мы выпили. Опустошили прилично, но кашаса провалилась в никуда, оцарапала крепостью горло и всё.

Я узнал, что хотел. Поднялся и потянулся, к чему слова? Густаву и без сотрясания воздуха понял. Взглянул. С надеждой, разочарованием и смирением одновременно.

Я понятия не имел, чем он живет. Да и, по правде говоря, не хотел.

Мне нужны мои люди, моя команда, моя семья. Это жгло меня, горело на подкорке и двигало вперед. Спасти, один шанс. Спасти всех, себя… Да к черту!

Меня никто не останавливал. Я шел прямо по идеальному газону, втаптывая идеальную траву. Оставлял следы, с которыми бороться не мне. Прокладывал видимый путь. Назло, вопреки, не зная и не понимая. Хер с ними!

Выскочил над «глоткой ада» и застыл перед обрывом смерти.

Какая мне разница, сколько тут мертвых? Безымянных, оплакиваемых, заслуженных и невинных?

Я смотрел вниз, до слез, обжигающих и таких скупых, что стало неприятно. И не видел. Никого из тех, кто лежал на холме. Что мне до этих людей? Я попал сюда по воле случая, но у меня есть цель…

Но меня обуревала ярость. Циничная, как мне казалось. Я хочу вернуть своих, во что бы ни стало. Положу ради этого всё…

А остальное… Пусть горит в огне! В глотке ада!

* * *

Как я сам дошел до дома Луиса, я не помнил. Брел по улочкам фавелы, злобно заглядывал в окна и нашел дорогу. На чистом упрямстве.

Все спали, дом встретил меня темнотой. Кроме окна дедка, где так же, как и в первую нашу встречу, транслировали футбол. Луис яростно сжимал в тщедушной старческой руке пульт и грозил им происходящему на экране.

– Шевелитесь, сволочи безногие… – шепотом орал он.

– Луис, – я облокотился на оконный проем, перевешиваясь наполовину в комнату. – Они аутсайдеры, почему ты за них болеешь?

За короткое время, что я побывал в этом странном и удивительном мире, я заметил, что команда ну вот вообще не ведущая. Успел в своей жизни переболеть за своих, много лет. Обида, глубокая и неистребимая, осталась во мне.

Мне хотелось понять.

– Сеньор! – он повернулся и улыбнулся во все далеко не тридцать два, но от души. – Да неважно, в какие они там игрульки играют! Если перестать верить в то, что важно, то какой смысл? Вообще тогда какой смысл, сеньор?

Луис отвернулся и приник к экрану, в картинку с жуткими помехами и прерываниями. Я по ушам видел, что он весь там, в игре. И неважно…

Я усмехнулся. Да какого хрена? Я найду парней, я спасу их. И себя.

И если для этого надо стать Мертвым Бароном, герцогом, да хоть девой Марией (но это не точно), я это сделаю!

Дедок опять обернулся, взглянул лукаво и подмигнул мне. Задорно, доверчиво, словно мальчишка. Я ответил взаимностью и расплылся в улыбке, как тот чеширский кот.

И не такие задачи решали, дедок! Что уж, чтобы «Флуминенсе» стали чемпионами Ла Лиги! Они сдались, а я то уж нет.

У меня задача гораздо проще. Найти шесть человек. Команду. Единственную семью.

С этими победоносными мыслями я и уснул. А проснулся под марш.

Снаружи громыхало, выбивали ритм каблуками и под стать ударяли в барабаны. Я проспал построение? Да не может быть!

Я вскочил и ринулся проверять амуницию. Страшно стало, опоздал. Все уже на построении, а я не проснулся! Не услышал ротного… Нет, невозможно.

Мозг медленно уверял, что я давно все это прошел. Что целая жизнь была, а всё это – страшный сон. А я взрослый, здоровый мужик и больше такого со мной не случится!

Жесть то какая…

Но звуки, пусть и немного стихли, не пропали.

Навалилось тепло, как из печки в бабушкиной деревне в детстве. Только пахло оно сладким и тиной. Не детством, а мечтами. Терпкими, вязкими и смелыми. Мальчишескими.

Барабаны уходили, куда-то вниз. А я раскрыл глаза и уставился в низкий потолок. Сбоку окно, без стекол и рамы, просто дыра в мир. Надо мной сетка, балдахином укрывающая от летающей и жалящей угрозы.

А снаружи бьют в барабаны и поют.

Я еле вырвался из плена этой сети, прошлепал босыми ногами к окну и выглянул наружу. Улочка, залитая солнечным светом и процессия людей, уже почти скрылась за углом. Они пели, танцевали, отбивали ритм и текли куда-то вдаль. Люди, разодетые в яркие наряды, с масками и палками, ушли.

Я проморгался, зевнул и потянулся, уперевшись ладонями в шершавый бетонный потолок. Вчерашний день, злость и нелепая обида испарились без следа. Откуда столько эмоций? Не иначе само место так влияет, тут всё пылает страстями.

Ещё раз взглянул на опустевшую улочку и удовлетворенно усмехнулся. Так, пора определиться с планом действий.

Но. Сначала завтрак, потом подвиги!

Глава 7

Дома никого не было. Даже Луиса на своем привычном месте, в кресле у телевизора. Видимо и дедок ушел на тот праздник. А я и дня недели не знал, не то чтобы числа и месяца. Хорош, ничего не скажешь!

Холодильник порадовал меня наличием яиц и пачкой то ли масла, то ли маргарина. Упаковано оно было в простую бумагу, без надписей. Большая чугунная сковородка призывно стояла на плите, ею я и воспользовался, сообразив себе королевскую яичницу.

С необычной кофеваркой я справился почти привычно. Умял завтрак и провел ревизию. Не дело это, объедать семью и не позаботиться о продуктах. Самому высовываться пока глупо. Луис же от денег, найденных в кармане, гордо отказывался. Нужно попробовать с матерью пацана, Наной.

– И что тут у нас? – я распахнул высокий и узкий шкаф, определив в нем хранилище запасов.

Негусто, мыши не хватает, демонстративно сдохшей от таких сокровищ.

Остатки риса на дне пятикилограммового мешка, пара банок каких-то консервов, пачка макарон и литровая банка, наполненная мелкими красными перчиками. Вспомнив, как щедро меня тут угощали и кормили, я решил во что бы ни стало убедить принять деньги.

По улице зашлепали и дверь распахнулась. Матеуш, он же Митька, запыхавшийся и потный, застыл на пороге, увидев меня.

– Сеньор! Вы проснулись! – отчего-то обрадовался он этому факту и рванул куда-то вглубь дома.

Выскочил через минуту, и я едва успел перехватить пацана.

– Постой, дело есть. Очень важное, – я сделал серьезный вид.

– А? – он явно думал о чем-то своем, мальчишеском, и не сразу сообразил.

– Говорю дело есть, – медленно повторил я, пряча улыбку. – Но, если ты торопишься…

– Не-не, сеньор Барон, я слушаю? Чего помочь? – моментально переключился он и тоже нахмурился, неумело изображая заинтересованность.

– Магазин далеко? С продуктами?

– Неа, за углом здесь, – Матеуш мотнул головой в нужном направлении. – За поворотом. Надо что?

О доставке можно забыть, понятное дело. Я оценивающе осмотрел щуплого парня, что-то громоздкое и тяжелое ему поручать не стоило. Хотя я и видел, как он лихо таскал здоровенный казан с едой, помогая на кухне.

Обернулся к распахнутому шкафу и кивнул на полпупустые полки.

– Немного того и сего, – их точный список продуктов я не знал.

Матеуш просунул вихрастую голову мимо меня, хмыкнул и припустил на выход. Ну что за шустрый малый!

– Да стой ты! – я схватил его за майку, чуть не порвав. – Деньги-то возьми.

Достал измятые купюры и уставился на них задумчиво. Сколько нужно? Та иная внутренняя уверенность, ранее сообщившая мне о немалой сумме наличных, о ценах на продукты понятия не имела.

Поэтому я просто протянул деньги пацану, предоставив выбор знатоку. Митька порылся в бумажках, взял самую мелкую и умчался на улицу, крикнув «сдачу верну!».

Ну теперь можно и кофейку выпить, с хорошим видом.

Лестницу наверх я нашел раньше, собственно она вела на второй этаж, где меня разместили, и выше. Третий этаж был недостроен, без стен и с гуляющим ветерком, дующим с холма. На веревках, растянутых по всему просторному помещению, сушились пучки трав.

В углу валялись пыльные мешки с цементом, ведра и небогатый набор инструментов.

На крышу вел откидной люк, но это было удобнее чем забираться из двора, где отвесная лестница держалась на одних молитвах.

Подошел к краю, вдохнул жаркий воздух и сделал большой глоток бодрящего напитка. Мне, заядлому кофеману, привалило персональное счастье. Всегда любил бразильский кофе.

Как искать ребят? Если предположить, что они тоже стали молодыми и находятся где-то в Рио, то нужны люди, которые добудут мне… Что? Списки всех «гринго» в возрасте от двадцати и старше?

Чертов дух, хоть бы подсказку дал.

Возьмем за основу, что я вдруг стал аристократом. Возможно и они тоже. Вряд ли родовитых так много, стоит начать с них.

Мое внимание привлек шум. Точнее, особенный шум, так как тут отовсюду доносились голоса, смех, лай собак, кудахтанье кур, которых держали многие, музыка и трещание мопедов… Ночью только было очень тихо.

Агрессивный возглас, шлепок и обиженный высокий вскрик.

Я быстро пересек крышу, направляясь на этот звук и перегнулся через низкий парапет. Так я и думал!

Матеуш до магазина не добрался, судя по пустым рукам. Зато добрались до него. Вокруг пацана стояли трое уже не подростков, но ещё не мужчин. Парни «с района», определил я их по виду. Шпана, не из солдат. Те ходили с оружием напоказ.

Пацан потирал затылок и глядел исподлобья на окруживших его дылд. Ветхая майка порвана на плече. Почему-то именно это разозлило больше всего.

Но я не ринулся вниз, выжидая. Возможно, происходящее тоже обыденность и Митька сам справится…

Пацана толкнули в грудь, сильно, не щадя. Он неловко грохнулся на булыжники и тихо зарычал, словно щенок. Шпана загоготала и последнее, что я увидел, прежде чем побежать к люку, занесенную для удара ногу.

Слетел по лестнице и выскочил на улицу, босым и с зажатой в руке чашкой. Камни приятно холодили ноги, солнце ещё не вылезло в зенит и дорога сохранила ночную прохладу. Чуть замедлился, но времени обуваться не было, так что я побежал по улочке, притормозив перед поворотом.

Вышел неторопливо и сразу крикнул:

– Эй, молодежь, чего пристали к пацану?

Матеуш лежал, закрыв голову руками, молодец. Один удар по затылку может стать фатальным. Переростки разом обернулись ко мне. Удивленно посмотрели, но не испуганно. Самый крупный усмехнулся и прищурился, наклонив голову набок.

– Дядя, – насмешливо процедил он, оглядев меня с головы до ног. – Заблудился?

Ну да, какая они молодежь, я же теперь ненамного старше этих придурков.

Я быстро осмотрелся, оценивая обстановку. Небольшая площадь, зажатая со всех сторон домами. В центре что-то вроде колодца. Магазин на той стороне. Просто огромный провал на первый этаж такого же жилого дома, ни надписей, ни вывески. Нагромождение ящиков, бутыли с водой, гора кокосов да дрыхнущая в тени здания собака.

И тихо, никого больше нет. Это не значило, что свидетели отсутствуют. Наверняка незаметно следят, но не вмешиваются. Боятся? Вот этих вот?

Я переступил с нагретого места в тень, тут солнце уже успело раскалить крупные плиты, уложенные в безумном узоре.

Мальчишка осмелился и убрал одну руку, взглянул на меня затравленным взглядом. И улыбнулся, едва-едва. Поверил сразу же, что я спасу его.

– А вы не заблудились? – я тоже улыбнулся, открыто и очень дружелюбно. – Клоуны дальше пошли, вниз, – махнул в сторону, куда удалилось праздничное шествие, и участливо поинтересовался: – Отбились от своих?

Троица синхронно нахмурилась и выдвинулась ко мне. Отлично, увести их от Матеуша подальше, первая задача выполнена. Лишь бы сообразил свалить и был способен на это. Но на пацана я не глядел, не хотел упустить момент атаки.

В том, что это случится, я не сомневался.

Шпана меня не подвела, действовали неуклюже и согласно моему плану. Здоровяк предоставил право первого удара тем, что помельче. И они бросились на меня вдвоем, ошибка. Ни пространства для маневра не оставили, ни возможности хорошенько размахнуться.

Чашку я метнул в голову предполагаемого главаря. Первого напавшего скрутил и пинком под зад отправил в стенку дома. Глухой звук подтвердил догадку, что в его башке пусто.

Второй успел вывернуться, но от подножки не ушел. Плюхнулся задом на землю и вскрикнул от боли, ударившись копчиком. Получил от меня подзатыльник, неболезненный, но обидный.

Я прыгнул к третьему, из его носа хлестала кровь, меткое попадание. Осколки моего кофейного снаряда валялись рядом. Легкий удар под дых и я заботливо приобнял здоровяка, согнувшегося пополам. Похлопал по спине:

– Ну, ну, потерпи уж. Скоро полегчает, если будешь себя хорошо вести.

Оглянулся, Митька выглядывал из-за укрытия колодца. Глаза его огромные, словно блюдца, были наполнены смесью ужаса и восхищения.

– Деньги отобрали? – спросил я у него.

Пацан виновато кивнул. Судя по добротной новой одежде, напавшие финансово были явно хорошо обеспечены.

– Нехорошо, – подытожил я и снова слегка приложил здоровяка. – Что же вы, твари такие, детей грабите?

Вписавшийся в стену тихонько постанывал и не поднимался. А вот другой осмелел, встал и потирал ушибленные места. Злобно зыркнул, но не приблизился, наблюдая как башка их главного зажата у меня под мышкой.

– Кто? Этот? – уточнил я, немного придушив парня и поворачивая его к колодцу.

Получив ещё один утвердительный кивок, разочарованно вздохнул и усилил хватку.

– Давай, выворачивай карманы.

Тот запыхтел и послушно зашарил по одежде, бросая на землю все свои богатства. С моего лица пропадала благостная улыбка. Смартфон, новехонький и сверкающий. Конфеты, чтоб их! Какие-то бумажки, целая котлета денег и несколько монет. И россыпь крошечных пакетиков…

На каждом из них был приклеен ценник, распечатанный в цвете. Пять реалов. В моем мозгу промелькнуло чужое понимание. Эта дрянь тут стоит дешевле хлеба!

Я брезгливо оттолкнул от себя юного дельца. Добавил под зад хорошенько. Уж не знаю, пробился ли лик Барона или они и без того что-то прочитали в моем взгляде, но на брошенное «валите» отреагировали верно. Подхватили контуженного и смылись с моих глаз долой.

Матеуш подошел, нагнулся и достал из кучи трофеев одну единственную бумажку. Того номинала, что я ему дал. На остальное он даже не посмотрел.

– Кто это был?

– Трафикачи, – тихо ответил пацан и начал словно оправдываться: – Они обычно вечером тут ошиваются, а сегодня вдруг днем…

– Всегда? – я злился, но не на него, а объяснить сейчас этого не мог, мне нужна была информация.

– С месяц как, может больше. И тут, и у поля бывают. Ещё где барзиньо и вечеринки устраивают. Сеньор, я с ними не хотел связываться! Я не как… – он осекся и чуть не заплакал.

Я сделал глубокий вдох, посчитал до пяти и выдохнул. Барзиньо, мелкие уличные бары, с ними все понятно. Что они забыли тут, считай что на отшибе?

– Матеуш, ты не виноват, – выдавил из себя подобие улыбки и добавил задумчиво: – Виноват не ты.

Пожалуй, сотрудничества с Густаву у нас не выйдет. Никакого. Я не моралист и не образец законопослушности, но эту мерзость на дух не переносил. Видел, что она из людей делает. И с тем, кто на подобном наживается, дел иметь никогда не буду.

Солнце, как назло, задорно светило, играя бликами на рассыпанных пакетиках.

Оставлять тут их нельзя. Я собрал всё, покрутил в руках телефон, быстро разобрался с разблокировкой. Этот придурок даже пароль не поставил! Ладно, потом гляну что у него в контактах и переписке. Вряд ли найдется личный номер Густаву у обычной шпаны, но возможно хоть что-то узнаю.

Распихал всё по карманам и махнул рукой пацану:

– Ну, не раскисай. Ты как, цел? – дождался подтверждения и подмигнул ему: – У нас дело есть, не забыл?

И направился к магазину. Раз уж сам вышел, что теперь прятаться. Все, кто хотел, давно меня срисовали. Конечно это не означало, что стоит гулять где угодно, но к чему терять возможность прямо сейчас?

В «домашнем» магазине нашлось всё и даже больше. Помимо продуктов, тут был пусть и небольшой, но ассортимент одежды, домашней утвари, хозтоваров и прочих мелочей. Вспомнились с ностальгией старые дачные «супермаркеты» у дороги, где можно было купить всё, от целой бани до сигарет поштучно.

Хозяин, он же продавец, он же владелец дома, представился как Энзо и извинился, что не смог помочь. На него я был не в обиде, пожилой, тучный и неповоротливый, он бы огреб сразу. И наверняка лишился бы товара в придачу.

Митьке я взял новую майку. На обновку пришлось уговаривать. Бутсов его размера, к сожалению, у Энзо не было. Пока пацан увлеченно рылся в другом углу, я шепнул хозяину, чтобы привез из города.

Закупившись всем необходимым и не очень, я еле допер добычу до дома. Матеуш тут же убежал, по своим мужским делам. На предупреждение быть осторожным легкомысленно пожал плечами. Мол, ничего страшного и не случилось. Хотя я видел синяк и ссадины на ребрах, когда он переодевался в магазине.

Усадить его дома было невозможно. Я беспокоился, вернутся ли те уроды и насколько быстро? Будут мстить пацану или мне? Вроде они не поняли, что мы знакомы.

Но я торчу у них дома, тут и самый пустоголовый смекнет.

Нужно было новое убежище, подставлять семью Луиса я не хотел. Густаву мне не помощник, в город идти опасно, как и шляться по фавелам. Искать надежных людей через того же Луиса тоже рискованно, вычислят.

Мне бы отсидеться, отрастить бороду, волосы и подзагореть немного. Тогда можно было бы выбраться отсюда, не привлекая внимания. Мою рожу до сих пор показывали по телеку, сокрушаясь о падении рода ди Сантуш. Выбрали знаменем трагедии.

Хм…

Внутри возникло желание выяснить, что с людьми герцога. Ведь должны остаться союзники, работники в конце концов? Затаились, те кто выжили, это понятно. Вот только кто враг, а кто нет?

От размышлений захотелось есть. Зверски и нетерпимо. Вот что значит молодой организм, я и забыл уже.

Но сначала я спустил в унитаз содержимое пакетиков, тщательно выпотрошив каждый. Что делать с деньгами, не решил. Себе я их брать однозначно не буду.

Пришлось перекусывать бутербродами, хозяйничать на чужой кухне мне было неловко, готовить местное пока не умел, а что-то своё… Видел в магазине и картошку, и свеклу с морковью. Но как семейство отреагирует на борщ? Когда в окна лезут пальмовые листья, на улице растет манго, а вместо голубей орудуют попугаи, борщ кажется… странным.

Жутко захотелось картошечки жареной на сале, да с лисичками. Заел ананасом и успокоился.

– Господин Барон, господин Барон! – донеслось встревоженное с улицы.

Следом за голосом распахнулась дверь и на пороге появился Луис. Дедок замер, увидев как я с удовольствием поглощаю фрукт и облегченно выдохнул. Наверняка Митька наговорил такого, вроде того что я тут всю братву местную положил.

– А это откуда? – тут же насторожился старик, заметив гору фруктов, сваленную прямо на столе.

– Дед Мороз принес, – я вытер губы, которые уже щипало.

– Кто? Это что за лоа? – заморгал он, приготовившись испугаться.

– Да это… Ай, – я махнул рукой, ну как ему объяснить. – Вы лучше присядьте, Луис. Разговор есть.

Дедок сделал серьезное лицо и уселся за стол. Неодобрительно взглянул на продукты, но промолчал. Уже прогресс.

– Слушаю вас, господин Барон.

– Можно попросить, называйте меня Пет… Пьетро, хорошо?

– Хорошо, сеньор Пьетро.

Хотя бы так. Сеньор, барон, господин… Мне, по большому счету, было плевать, но немного поднадоело. Командиром – ещё куда ни шло.

– Матеуш вам уже рассказал, что случилось? – кивок. – Эти, трафикачи. Много их тут?

Луис помрачнел и враз постарел. Неловко сгорбился и поморщился из-за прострела в спине.

– Нечисть эта… Не было её тут, сеньор. Уж я благодарил духов, да видимо недостаточно. Недавно появились, детей втягивают. Молодых подсаживают, – чеканил он слова с каменным лицом.

Не жаловался, просто констатировал факт.

– И что же, некому их выгнать?

– Да кому ж? – удивился Луис. – Не наше это дело, а…

– Густаву? – закончил я за ним.

– Он тут закон, что уж поделать. Раз разрешил, кто с ним спорить то будет? Кому жаловаться? Только и остается, что оберегать своих от зла этого.

– А переехать?

– Ну вы шутник, сеньор Пьетро! – рассмеялся дедок так, что раскашлялся. – Это ж на какие средства? Да и куда? Где оно лучше будет? Нет, вы не берите в голову, не ваша эта проблема. Потихоньку справимся, не впервой.

Не моя, да моя. Бороться с целым картелем мне пока, безусловно, не по зубам. Но и оставить так просто я был не в силах. Доброта Луиса и его семьи крепко меня привязала, остаться в долгу перед ними я не мог.

Убрать главаря? Его место тут же займет другой. Убрать их всех? Так вмешаются соседи и раздерут фавелу между собой. С одной стороны тот долбанутый, с другой Алемао… Неизвестно кто они, но их люди тоже участвовали в попытке меня прикончить. На территории Карлоса, значит они заодно.

Нда, работы много…

– Вы не переживайте, Луис. Разберемся, – невольно кровожадно улыбнулся я.

– Может не надо? – дедок вздрогнул, но в голосе его слышалась слабая надежда.

Тут за распахнутой настежь дверью появилось насупленное мальчишеское лицо. Роб, он же Хосе Роберту Пиньо Жоао, он же посланник и сын Густаву, снова явился.

Ну, значит всё же надо.

Глава 8

Неудачное время для встречи выбрал дон фавелы. Настроение у меня было одно – разбить ему морду. Благо, пока мы поднимались наверх, я собрался и успокоился.

Точно, воздух здесь так влияет. Не был я настолько эмоциональным. Или то гормоны молодого тела? Пацаном я дрался по поводу и без. Да кто у нас на районе не дрался… Девяностые мало для кого прошли иначе.

Никаких препятствий в виде переползающих дорогу экзотических животных, на этот раз не было. Мимо «глотки ада» я прошел, не глядя.

Роб бросал любопытные взгляды, а когда я их ловил, то делал вид, что он не смотрит. В итоге запнулся и чуть не покатился кубарем по крутой дороге. Я поймал его за шкирку:

– Чего-то спросить хочешь, Роб… Рой? – не удержался от улыбки.

Парень надулся, но любопытство взяло верх. Поправил одежду и важно, неумело изображая равнодушие, выдавил:

– А вы правда Барон? А то с виду… – он запнулся и слегка побледнел, сообразив что ляпнул.

– Гринго? – закончил я фразу.

Как ни старался, смех я не удержал. До того забавно мальчишка старался не подать виду, что ему безумно интересно. В отличие от своего отца, его встреча с Бароном не пугала.

Но я, даже зная как, не собирался устраивать шоу. Может этот малец, в силу возраста, и не обосрется, как взрослые. Все равно запугивание детей – не мой метод.

– Не, нуууу… – обиженно протянул Роб, поняв что я не злюсь. – Вы же этот, из Сантушей. Я видел в инете. Как возможно то? Не кариока, а Барон!

Подарок от духа, переводчик не только слов, но и значений, услужливо подсказал – это про местных жителей, причем Рио. Странно. Я догадывался, что аристократы здесь сплошь выходцы из португальских благородных домов. Но не вчера же они поселились по эту сторону океана.

Ладно, в этом этническом котле буду потом разбираться. Чувствовал, что придется и пригодится.

– Я же этот… – подтвердил я. – И тот.

– А покажете? – не отставал пацан, даже осмелел и за руку дернул.

Я кивнул, остановился и величаво сложил руки на груди. Роб вылупился так, словно если моргнет, то всё пропустит. Постояв с минуту, я виновато вздохнул и помотал головой:

– Нет, шкет, сегодня не выйдет. Меркурий там ретроградный, ну ты сам понимаешь.

Разочарованию его не было предела. Когда наследник преступного синдиката сообразил, что я над ним издеваюсь, то надулся так, что покраснел. Возмущенно фыркнул, пуская сопли и припустил вверх, отчаянно шмыгая.

Совсем скоро он скрылся из вида, но я уже знал дорогу.

Густаву ожидал меня там же, на просторной террасе. Здесь гулял приятный ветер, дующий с гор. Он усиливался, пытался сорвать уличные занавески, укрывающие от солнца. Клонил невысокие молодые деревья, высаженные во дворе. Забрался мне за ворот и погнал мурашки.

Я взглянул в небо, пока ясное и безмятежное. Тем не менее пахло дождем.

– Барон, – главарь поприветствовал меня кивком и указал на накрытый стол. – Есть новости!

Новости? Я удивился, думал что позвали меня из-за избиения его людей. Не подал виду и уселся в глубокое плетеное кресло. Так, чтобы за моей спиной оказался опорный столб, а мне было видно всё вокруг. К угощениям я не притронулся.

Густаву на это не обратил внимания. Что-то закинул в рот, сделал большой глоток из высокого стакана и быстро заговорил:

– Я получил подтверждение, что рейд прошел с благословения Феррейра. Ну вы сами знаете, как тут все устроено, Барон. Ваши… Ну то есть их… А, короче говоря, у каждого рода есть свои люди в полиции. У нас-то тоже! – радостно сообщил он. – Там сейчас такое творится! Чертов Карлос выяснил, кто к нему пришел, и поджег особняк в отместку. А копов он голыми привязал к пальмам у центрального отделения! Долбанутый, говорил же. Да не просто привязал, а приклеил чем-то ядреным. Их полдня снять не могли! Теперь никто не хочет… Барон?

Пока он радовался, как ребенок, я становился всё мрачнее и мрачнее. Из-за того, что должен знать кто такие Феррейра, из-за того, что спросить его не могу. Из-за его идиотского счастья. Из-за…

– Возвращаю твоё, уж извини, что осталось, – я бросил на стол один из пакетиков, оставленных мною для такого случая.

Густаву поднялся и изучил брошенное прямо на гору огромных креветок. Посмотрел на меня, жестко и холодно. Улыбка мгновенно испарилась с его загорелого лица.

– Что это значит?

– А ты не знаешь, что это такое? – деланно удивился я.

– Я знаю, что это, – он скрипнул зубами, раздул ноздри, но продолжил сдержанно: – С чего вы взяли, Барон, что это моё? На моих улицах этой дряни никогда не было и не будет. Можете отправлять к предкам или куда пожелаете. Но я связываться с отравой не стану.

Что за…? Пусть я ему не верил, но засомневался. Уж больно искренне он разозлился и переменился в лице. Возможно, он великий актер.

– На твоих улицах я это и взял. А тем, кто пытался втереть эту, как ты выразился, дрянь, немного подправил физиономии.

– Где? – потребовал он, резко выпрямившись.

– Да прямо рядом с домом Луиса, – я не обратил внимания на его тон, почти начал верить. – Трое, лет девятнадцати может…

– Кристо! – гаркнул он так, что зазвенели дорогие хрустальные бокалы и стаканы.

Уже знакомый мне, по походу на пустырь, молодчик выпрыгнул откуда-то и испуганно замер, увидев меня. Густаву потер переносицу и щелкнул пальцами:

– У нас завелись крысы, – мужик повернулся ко мне: – Опишите их?

Я рассказал приметы, включая новые травмы. Сказал, в какую сторону они ушли. Кристо убежал, а главарь залпом допил свой напиток и со всей дури разбил стакан о стену.

– Алемао, клянусь духами предков, это ублюдки из Алемао! Это объявление войны! Как они посмели⁈

Густаву заводился всё больше, расхаживал по террасе, яростно пиная мебель и избавляясь от посуды. Я смотрел и размышлял. Врет или нет? Для меня устраивает эпичное представление или действительно не знал?

Если последнее, то его власти приходит конец. Когда чужаки орудуют на твоей территории, причем довольно давно и безнаказанно, это означает лишь одно. Тебя скоро уберут.