Текст книги "Сияющая Темнота [Доктор Кто]"

Автор книги: Марк Михаловски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

У Донны опустилось сердце.

***

Куда ни направься, – думал Доктор, – везде одна и та же история. Одна группа разумных существ (будь-то роботы, люди, многомерные сущности, живущие в складке пространства-времени, или кто угодно) решает, что другая группа недостойна иметь минимальные права, или называться человеком, и тому подобное. Иногда это разделение основывалось на биологических признаках, иногда на культурных, религиозных, или на том, ложкой или вилкой они едят. В любом случае начинались гонения, войны, и смерть. Много смерти. И какими бы высокоразвитыми или цивилизованными они ни были, они всегда находили оправдание для этого. Если не для других, то, по крайней мере, для себя.

– Не знаю, что вы сделали, – сказал Буни, прерывая его раздумья, – но дальность действия наших сенсоров, не говоря уже об их чувствительности, почти удвоилась, – прищурившись, он посмотрел на Доктора. – Кто же вы такой?

– Я же представился. Я Доктор.

– Это не имя, это профессиональный титул.

– А раз уж я разбираюсь в чём-то профессионально, разве его не достаточно?

Буни задумчиво посмотрел на него:

– Пока достаточно.

– Небольшая благодарность тоже не помешала бы.

– Спасибо, – не очень охотно сказал Буни. – Но я по-прежнему не уверен, что вы на нашей стороне.

– О, поверьте, – сказал Доктор, – я и сам ещё не знаю, на чьей я стороне, так что мы в равном положении. Но если вы хотите, чтобы я и дальше вам помогал, вам придётся доверять мне. Расскажите мне об этой системе Каррис.

Буни на секунду задумался и кивнул:

– По имеющимся в нашей базе данных сведениям, – сказал Буни, нажав на клавиши и отобразив на экране несколько мудрёных графиков, – система не очень интересная: солнце – красный гигант, две газовые планеты, и небольшая планета, пригодная для жизни людей. Согласно данным, когда-то на ней было хорошо, но солнечные вспышки превратили её почти в пустыню.

– Жители?

– На вершине местной эволюционной лестницы находятся джэфти – примитивные обезьяно-подобные существа. Они изготавливают простейшие инструменты, что-то строят. Сложными технологиями не владеют.

– И зачем, по вашему мнению, сюда прибыл Культ?

– Может быть, для того, чтобы сбросить нас с хвоста, – предположил Буни.

– И если они думают, что их всё ещё скрывает экран, – сказал Доктор, – то очень скоро они отсюда улетят.

– Логично, – согласился Буни.

Доктор потянулся:

– Пока мы ждём их действий, может быть, вы расскажите мне об этой Хну эм Ллодис? С таким именем у неё наверняка была интересная жизнь.

***

Когда белоснежное свечение телепортационного поля угасло, всё залил кроваво-красный свет солнца Каррис. Кожу Донны что-то покалывало, и она поняла, что это непрекращающееся движение песчинок, которые ударяло об неё ветром. Воздух пах сухостью, смертью, и песком.

– А-а... – сказал рядом с ней Мезант с облегчением.

– «А-а»? – пробормотала она, щурясь, чтобы песок не попал в глаза.

– Пахнет как дома, – объяснил Мезант, сгибая и разгибая пальцы как кот, запускающий когти в шерстяной свитер. – Здорово!

– Смертью пахнет, – проворчал Огмуни – мускулистый мужик, который недобро поглядывал на неё на корабле.

Он стоял рядом, а у него за спиной был один из бимботов – холодный, бесстрастный, молчаливый.

– Пока вы не начали продавать мне участок местной земли, – сказала Донна, оглядываясь в поиске какого-нибудь убежища от неослабевающей песчаной бури, которая готова была ободрать ей кожу до самой кости, – не могли бы мы где-нибудь укрыться? Если тут вообще есть какое-нибудь укрытие. Я уже жалею, что пальто не взяла.

Она прищурилась, прикрыла глаза рукой, и оглядела поверхность Каррис. Во всех направлениях, до самого горизонта, не было ничего кроме плоского оранжевого песка. Похоже на Норфолк, только ужасно жарко.

Она оглянулась назад и увидела, что Мезант куда-то поскакал по песку, а у него в руках пищало и чирикало какое-то устройство. Огмуни сердито посмотрел на Донну и пошёл за Мезантом, робот следовал за ним по пятам.

– И где этот ваш сегмент? – Донна тяжело дышала, стараясь не отставать.

Огмуни указал вниз.

– Так почему бы просто не телепортироваться сразу туда? Пейзажами решили полюбоваться?

– Слишком рискованно, – лаконично ответил Огмуни. – Песчаные бури создают много электростатических помех, хорошо, что мы вообще материализовались. К тому же, тоннели мы ещё не нанесли на карту.

– У-у! – грустно сказала Донна, откидывая назад волосы. – Тоннели! А вы умеете девушек баловать!

– Зачем мы её взяли? – устало спросил Огмуни у Мезанта, когда существо вертелось на месте, сканируя землю под ногами своим попискивающим устройством.

– Хотя Гараман в это и не верит, – сказал Мезант, – я считаю, что у Донны с нами больше общего, чем она сама думает. Было бы невежливо не давать ей участвовать в... наших действиях.

Огмуни лишь проворчал что-то и сердито посмотрел на Донну, которая и сама не очень-то верила в объяснение Мезанта. Она подумала, что скорее цель была в том, чтобы держать её подальше от Гарамана. Её это устраивало.

– Она скорее обузой нам будет, чем поможет чем-нибудь. Гараман рассудок теряет, – сказал Огмуни.

Секунду спустя Мезант тихо зашипел.

– А! – воскликнул он. – Вход! Примерно пять метров в эту сторону.

И трёхногая ящерица ускакала, а Донне, Огмуни и роботу пришлось догонять. Через несколько секунд Мезант остановился возле лежавшего на земле предмета, выглядевшего как обычный плоский, песчаного цвета камень. Из-за песчаной бури его почти не было видно. Мезант толкнул камень одной ногой, и тот легко сдвинулся в сторону, поворачиваясь вокруг невидимой оси.

– А вы сильнее, чем кажетесь, – сказала Донна и посмотрела вбок, на Огмуни. – Лучше бы мистера Мышцу попросили сделать это.

– Сила не была нужна, – сказал Мезант, пряча сканер в один из кармашков на своей портупее. – Там есть противовес.

Камень продолжал двигаться, и Донна увидела песчаного цвета вырубленную лестницу, уходящую вниз, в темноту. Посмотрев на неё и Огмуни, Мезант шагнул вниз, в тень.

5

Хну эм Ллодис была гением. Во всяком случае, она всем так говорила. И все ей, похоже, верили, если судить по тому, что удалось узнать Доктору.

– Одна из наших величайших робототехников, – сказала Лайен, когда Доктор просматривал содержимое монитора.

Она привела его в «библиотеку» корабля (больше похожую на склад со старыми полками и столом), и показала ему десятки документов и стенограмм, имеющих отношение к Хну. Они охватывали более десяти лет, в течение которых учёная была на пике своей карьеры.

– И что же с ней случилось? – он повернулся в своём кресле лицом к Лайен.

Та пожала плечами:

– Некоторые говорят, что она просто сошла с ума.

– Это часто случается, – согласился Доктор. – Учёные постоянно с ума сходят. Особенно самые умные.

Он замолчал и посмотрел на Лайен:

– О том, чтобы сходили с ума не самые умные, как-то слышать не приходится, правда? Только гении. Забавно это.

– Некоторые говорят, что она раскрыла правду, которая угрожала всей галактике.

– Это, должно быть, речь о вот этом высказывании, – сказал он, снова повернулся к дисплею, и прочёл вслух. – «Но есть в нашей сияющей империи тёмное сердце, на которое до сих пор мы предпочитали не обращать внимание. Тёмное сердце, которое, если игнорировать его и дальше, восстанет и разрушит всё, что мы построили», – он снова повернулся лицом к Лайен. – Что, по-вашему, она имела в виду?

Лайен задумчиво кивнула и положила руки на колени:

– Все считают, что она говорила о разумных машинах, – сказала она. – Это был последний прочитанный ею доклад. После этой конференции, на обратном пути на свою планету, её корабль был уничтожен.

–  Таинственным образомуничтожен, – поправил Доктор, указывая на экран.

–  Таинственным образомуничтожен, – согласилась Лайен. – Если верить слухам, её убили за то, что она говорила правду.

– Ну, – сказал Доктор, – правда – штука весьма гибкая, не так ли?

– Не для неё, – сказала Лайен. – Для Хну всё всегда было предельно ясно. Либо чёрное, либо белое.

Доктор набрал в грудь воздуха.

– Как бы там ни было, – сказал он, – хватит уже официальных документов. Что думаете лично вы?

– Я? – удивлённо спросила Лайен.

– Вы на борту корабля, который преследует людей, которые – если я правильно понял – разделяют убеждения Хну. Этот ваш культ Сияющей Темноты. Они украли из галереи искусств образец продвинутых технологий, а теперь остановились возле планеты, которая по части технологий ничего не обещает. И вы всё равно преследуете их. У вас наверняка есть предположение о том, что они делают.

Лайен глубоко вздохнула и оглядела пустую библиотеку, словно боялась, что их подслушают.

– Буни мне, наверное, устроит за это головомойку, – в конце концов сказала она, покусывая губу. – Но мы считаем, что они собирают части чего-то. То ли какого-то устройства, то ли какой-то карты.

– Серьёзно? – Доктор внимательно слушал.

– Когда Хну убили (или когда она погибла, неважно), группа её поклонников затихла на два года. Большинство из них просто исчезли. Возможно, их убили те, кто убил Хну. Но появились слухи, что перед смертью она работала над чем-то... чем-то, связанным с её областью исследований.

– С робототехникой?

– С робототехникой. Несмотря на то, что она была гением в области искусственного интеллекта, Хну отказывалась верить в то, что разумные машины, механизмы, как бы их не называли, были действительно разумными. Её речь, немного завуалированная, была обращена к тем, кто считал, что машинный разум равноправен с органическим. Она считала, что они просто подражают разуму, и что органические существа галактики попались на крючок этой мимикрии. Говорят, что она предсказала время, когда машинные расы галактики восстанут против органических, и всех нас уничтожат.

– И это она называла «темнотой»?

– Так говорят. И, если верить слухам, какое-то отношение к этому имеет та вещь, которую они собирают.

Доктор потёр шею:

– Интересно.

Какое-то время он задумчиво глядел вдаль.

– А эти артефакты, они часть какого-то устройства, локатор или ещё что-то? Как в журналах: «Собрав детали из всех номеров, постройте безупречную защиту от роботов». О скольких частях идёт речь? О нескольких, типа «Руководства по кипячению воды», или о множестве, как книги про «Стар Трек»?

– Простите?

Доктор усмехнулся:

– Почитатели Культа уже собрали все нужные части, или они будут продолжать искать их вечно?

– Я знаю не больше вас, Доктор. Всё, что мы знаем – вернее, догадываемся, – поправилась Лайен, – так это то, что когда Хну умерла, в Культе была паника, и они растащили части этого объекта по всей галактике, испугавшись, что сторонники роботов найдут их и уничтожат.

– А-а... – улыбнулся Доктор. – Так вот почему вы не хотели вмешиваться! Вы хотите, чтобы они нашли все части, собрали их вместе, а уж тогда появитесь вы и заберёте всё целиком, всё до последней канцелярской скрепки!

– Скрепки?

Он отмахнулся:

– Не обращайте внимание, – он так резко вскочил с места, что Лайен дёрнулась. – Ну что же! Начинаем вечеринку! – и он направился к двери, а Лайен не успела попытаться его остановить.

***

– Спасибо, что не сказали мне взять кофту, – ворчала Донна, когда камень над ними вернулся на место, заслонив их не только от ветра с песком, но и от жара красного солнца.

Сразу стало холодно и сыро. Мезант вынул из своей портупеи фонарь и включил его, осветив широкие, усыпанные песком ступени, уводящие вниз, во мрак.

– Вы, люди, очень чувствительны к изменениям в температуре окружающей среды, правда? – сказал он через плечо, начиная спускаться.

– Некоторые из людей, – проворчал за спиной Донны Огмуни.

– По крайней мере, некоторые из нас достаточно хорошо воспитаны, чтобы не разгуливать полуголыми, – пробормотала Донна. – А как этот ваш сегмент выглядит?

– Вы уже видели второй сегмент – артефакт из галереи.

– Ах, тот! Ясно. Значит, мы ищем ещё один такой, да? Такое легко заметить. А почему он тут?

– Безопасное хранение, – сказал Мезант и замолчал, так как снизу из темноты донёсся ужасный рёв, эхо которого долго не стихало.

Донна сделала глубокий вдох:

– Звучало довольно безопасно.

– Вы сказали, что тут пахнет как дома, – прошептала Донна, когда они продолжили спускаться. – А где ваш дом?

– Моя планета называется Лота. Замечательная планета: сухая, пыльная, – Мезант тихо вздохнул.

– А как вы оказались у Гарамана?

– Несколько лет назад я работал с одной из его товарищей. Она познакомила меня с Гараманом, Огмуни, и остальными. Предложила мне работу.

– Завербовали, значит? Наверное, это лучше, чем временное трудоустройство. А в чём состоит ваша работа?

– У вас всегда столько вопросов? – прорычал сзади Огмуни.

– Да, когда мне не отвечают. А что? У вас с этим какие-то проблемы? Может, вам есть что скрывать?

– Прекратите! – пропел Мезант.

– Вы не любите конфликты, правда? – спросила Донна.

Ступени повернули вправо.

– Лотапаряне произошли от социальных травоядных предков. Насилие и конфликты нам чужды.

– Тогда все эти приключения должны быть для вас просто кошмаром.

– Мезант знает, что придётся сделать, – снова раздался голос Огмуни.

– И что же именно?

Ни один из них не ответил.

Внезапно ступени закончились, и в свете фонаря Мезанта стало видно, что они находятся в чём-то вроде вестибюля из чёрного камня. Когда пятно света фонаря скользило по стенам, Донна что-то заметила.

– Что это? – спросила она, забрав у Мезанта фонарь.

Большая часть стены была покрыта примитивным небрежным рисунком огромной массы щупалец с единственным чудовищным глазом и истекающим слюнями ртом. А для масштаба четыре щупальца держали что-то вроде маленьких человечков. Одного из них щупальце направляло в зубастый рот.

– Скажите мне, что это не табличка «Осторожно, злая собака», – сказала Донна.

– Джэфти, наверное, поклоняются этому существу как богу, – сказал Мезант, словно очарованный.

– Джэфти?

– Жители Каррис. Примитивные, похожие на обезьян существа. Не обижайтесь, – добавил он, посмотрев на Донну.

– Я не обиделась... кажется.

– Вряд ли с джэфти будут проблемы, – сказал Огмуни. – Несколько лет назад мы оказали влияние на их культуру. Они должны считать нас ещё более великими богами, чем эта тварь.

– Значит, – сказала Донна, возвращая Мезанту фонарь, – эти джэфти не очень умные?

– Простоватые существа, – согласился Мезант, сканируя стену перед ними и ощупывая её двумя свободными руками.

– А! – с этим возгласом трёхногое существо сделало шаг назад, и раздался глухой стук.

За ним последовал сильный скрежет, от которого сводило зубы, и всё вокруг них задрожало. Часть стены повернулась вокруг какой-то оси, оставив позади себя в луче фонаря маленькие песчаные вихри.

– А зачем нам тогда робот? – спросила она Мезанта, когда они направились глубже в нутро планеты. – Вы же сказали, что эти джэфти считают вас богами.

– На всякий случай, – сказал Мезант, и Донна заметила, как его глаза мельком посмотрели на нарисованную тварь со щупальцами.

Если маленькие фигурки-человечки, которых запихивали в пасть, были размером хоть немного похожи на людей, то вряд ли роботу – пускай даже такому сильному и молчаливому, как у них – удастся от такого отбиться.

***

– Не знаю, что вы сделали с нашими сенсорами, Доктор, но нам удалось поймать сигнал из-под поверхности Каррис, – улыбнулась Келлика, когда Доктор и Лайен зашли в командный отсек.

Буни там не было.

– Превосходно! А что за сигнал?

Келлика жестом предложила ему подойти и взглянуть.

– Хм... – задумчиво сказал Доктор. – Если бы у меня не было других идей – а они у меня конечно же есть, иначе я бы так не говорил – я бы поклялся, что этот энергетический профиль похож на профиль того сегмента, который выкрали из галереи искусств. А этот другой сигнал – вот здесь – очень похож по сигнатуре на телепорт, который унёс Донну и сегмент на корабль Культа.

Келлика кивнула, перепроверила, и многозначительно посмотрела на Лайен. Доктор заметил это и пожал плечами:

– Лайен рассказала мне о Хну и группе её последователей.

– О... – сказала Келлика с лёгким беспокойством. – Вот Буни обрадуется, когда узнает.

– Чему я обрадуюсь?

Они обернулись на голос Буни – он стоял в дверях, его лицо было сердитым. Лайен шагнула ему навстречу:

– Я рассказала ему о Хну и о том, чем, по нашему мнению, занимается Культ.

– Что?! – возмутился Буни.

– Ну, Лайен не виновата... – начал Доктор, но Буни от него отмахнулся.

– Буни! – резко сказала Келлика. – Это мы его взяли на борт, ты забыл? А его модификации наших сенсоров поразительны – иди сам посмотри. Мы зафиксировали показания, сходные с показаниями второго сегмента, из галереи.

Буни не нашёл, что сказать. Сверкнув глазами в направлении Доктора, он подошёл посмотреть показания приборов.

– Значит, это третья часть? – спросил Доктор. – И вы так и не знаете, сколько их всего? Я, конечно, долго проживу, но мне неприятно думать, что ближайшие сорок лет я буду гоняться по всей Вселенной за остальными сегментами.

– Да, – сказала Келлика, следя за реакцией Буни, – мы считаем, что это третья часть. Вторая была в галерее, а первая была спрятана в лесу на Чао.

Буни недовольно посмотрел на неё.

– Хм... – задумался Доктор. – Жаль, что у меня не было возможности как следует рассмотреть вторую часть. Возможно, я смог бы понять предназначение всего устройства.

После паузы он продолжил:

– Но сейчас, когда мои модификации позволили вам найти третью часть, почему бы нам не телепортироваться туда и не взглянуть на неё, пока они её не забрали?

Он смотрел на них, ожидая их реакции. Засунув руки в карманы, он добавил:

– Я понимаю, что вы не хотите вмешиваться, пока они не собрали все части, но если мы взглянем на неё одним глазочком... Не заберём, а только посмотрим...

По выражению лица Келлики было ясно, что ей эта идея нравится, но Лайен покачала головой:

– Они уже целый час на орбите. Они не будут медлить. След телепортации означает, что они уже отправили туда отряд... В атмосфере Каррис слишком много электростатических помех, чтобы они смогли сразу забрать сегмент, как из галереи искусств. В лучшем случае они телепортировались на поверхность планеты, а дальше им придётся идти пешком.

– Ну, – сказал Доктор, нарочито изучая пол под ногами, – если разрешите мне заняться вашим телепортом, то кто знает... возможно, я увеличу его радиус действия тоже. Тогда мы сможем телепортироваться туда, посмотреть, и вернуться раньше, чем они нас заметят...

Все взгляды были прикованы к Буни – этот разношёрстный отряд явно подчинялся ему. Во всяком случае, большую часть времени. Доктор усмехнулся:

– Только не говорите мне, что не хотите узнать, что они затеяли. И кто знает? Если мы сможем разобраться что эта штука должна делать ещё до того, как они её соберут, у вас будут более высокие шансы предотвратить её использование.

Он выдержал взгляд Буни.

– Ладно! Развлекайтесь!

***

Когда спереди из коридора снова донёсся завывающий рёв, Донна вздрогнула и, к своему стыду, схватилась за Мезанта.

– Эта тварь, – медленно сказала она. – Это существо. Что вам о нём известно? Вы же были тут раньше, вырядившись их богами, так ведь? Вы же уже видели это существо, да?

Глаза Мезанта блеснули в свете фонарика:

– Нет... вообще-то нет.

Донна закатила глаза:

– Значит, вполне возможно, что оно ждёт нас за следующим поворотом, чтобы запихать нас себе в рот, как на том рисунке на стене.

– Робот нас защитит, – сказал Огмуни.

Донна выглянула из-за его плеча, чтобы посмотреть на щуплое светловолосое существо, стоявшее молча и не выражавшее ни единой эмоции.

– Без обид, мистер Мышца, но у вас не все дома, если вы думаете, что она... оно... сможет прогнать существо такого размера.

– А ещё у меня есть вот что, – сказал Огмуни и показал небольшую серебристую трубочку. – Термопроектор.

Донне стало немного спокойнее.

– Этим словечком вы называете космическую пушку?

Мезант ничего не сказал, но по тому, как он глянул на оружие Огмуни, Донна поняла, что он недоволен.

– А может, пускай блондинка первая идёт? – сказала Донна, указав на робота.

Мезант подумал и согласился, жестом велев роботу идти вперёд.

– Такие вам больше нравится? – прошептала Донна Огмуни, когда робот пошёл первым. – Сильная и молчит.

Огмуни открыл рот, собираясь что-то ответить, но ему помешал очередной рёв, который зазвучал ощутимо ближе, чем предыдущий. Мезант сделал несколько шагов назад, пропуская вперёд себя Огмуни.

Что именно произошло в следующие несколько секунд, Донна не была уверена. Ужасный вой сотряс сырой воздух тоннеля, и что-то огромное и тёмное выскочило сбоку, ударило бимбота, и шмякнуло им о противоположную стену. Скрежет и грохот металла эхом звучали в темноте. Огмуни отпрыгнул назад, оброненный им фонарик катался по полу, словно обезумевший от страха светлячок. Огмуни врезался в Донну, а та упала на Мезанта.

Когда глаза привыкли к темноте, Донна увидела небольшие искры на роботе, у которого с грохотом отвалилась часть лица.

– Назад! Назад! – закричал Мезант, кружась на трёх ногах и толкая Донну прочь, оставив Огмуни.

– Стреляйте! – крикнула Донна, различив мечущиеся по коридору щупальца.

Внезапно рёв стих и, посмотрев за Огмуни, Донна увидела, что щупальца исчезли в створе тоннеля. Робот лежал, растянувшись на полу, с переломанной, запрокинутой назад спиной. Ещё несколько разрядов протрещали в электронике его головы, повернувшейся к ним. Несмотря на то, что это был робот, Донне стало плохо. Движение головы стало последней каплей.

– Помогите ему! – крикнула она.

Она посмотрела на Мезанта, который, не веря своим глазам, смотрел на неё.

– Помогите ему! – повторила она; в этот раз, из-за того, что ящерица её игнорировал, её голос стал ниже и злее.

– Это робот, – прорычал Огмуни, посветив ей в лицо фонариком.

– Он ранен, – сказала Донна, не веря их безразличию.

– Он повреждён, – поправил Огмуни.

Донна сверкнула взглядом в его сторону:

– Смотрите, чтобы та тварь не вернулась, – сказала она. – И пушку свою наготове держите.

И, прежде чем кто-то успел прореагировать, она осторожно пошла вперёд, прижимаясь спиной к стене, на которую был отброшен сломанный робот. Внутри него что-то жалобно зажужжало.

– Всё хорошо, – тихо сказала Донна, рискнув опустить взгляд на робота. – Всё будет хорошо.

– Что она делает? – услышала она, как Огмуни прошептал Мезанту.

– Я пытаюсь ему помочь, – ответила она, стараясь не выдать голосом страх.

В любую секунду та тварь может вернуться. Донна убедилась, что Огмуни её прикрывает.

– Как ты? – прошептала Донна роботу.

Она подумала о том, что это может быть тот самый бимбот, которому Гараман велел сломать ей палец. Странно, но сейчас это было не важно.

– Что-то ты совсем размякла, – прошептала она сама себе, когда робот, щёлкая и рассыпая искры, поднял дрожащую руку и потянулся к ней.

На секунду наступила тишина, а затем Донна услышала звук прятавшегося в темноте существа – гулкий рёв, от которого сводило живот. Она вскочила на ноги и отступила, отталкивая Огмуни и Мезанта. Из тоннеля в их сторону вылетело что-то тёмное и извивающееся; оно ударилось об стену, подняв облачка пыли.

– Двигайтесь! – крикнула она, думая о том, когда уже Огмуни воспользуется своим оружием.

Она почувствовала поток воздуха от метнувшегося рядом щупальца, на мгновение попавшего в свет фонаря Мезанта.

– Стреляйте! – крикнула Донна.

Огмуни стал рядом с ней и поднял руку. Она увидела, как на конце оружия загорелся вишнёво-красный свет, и спереди донёсся ужасающий вопль.

– Ему больно! – закричал Мезант.

– Да вы что?! – крикнула Донна. – А разве не для этого стреляют?

Огмуни выстрелил ещё раз, и снова существо заревело от боли.

– Не прекращайте стрелять, – сказала Донна.

– Может быть, мы его уже достаточно ранили, – причитал Мезант.

– Нет, раз мы его всё ещё слышим, значит недостаточно.

– Мне это не нравится, – сказал Мезант, и по его голосу Донна слышала, как сильно он переживает.

Тварь со щупальцами, похоже, угомонилась, но не было понятно, мертва она или просто раны зализывает.

– А нет какого-нибудь обхода? – спросила Донна у Мезанта, начавшего что-то изучать на сканере.

В холодном свете экрана, освещавшем его лицо снизу, она видела, что у него дрожат губы.

– Это единственный проход, – сказал он. – Эта тварь наверняка сторожевой пёс.

– Значит, либо мы снова пытаемся пройти дальше, либо поднимаемся на поверхность и возвращаемся на корабль?

– Без сегмента мы не уйдём, – сказал Огмуни, глядя в глаза Мезанту. Он многозначительно подбросил в руке своё термальное ружьё. – Так что хватит сомневаться, Мезант. Проектор её ранил, значит она уязвима.

– Ага, – сказала Донна, – но и мы тоже.

Они осторожно вернулись туда, где лежал повреждённый бимбот. Впереди шёл Огмуни, замыкал Мезант. На пути к роботу Донна через что-то споткнулась; посветив фонариком, она увидела через что – обгоревший, хрустящий кусок щупальца.

– Может, мы его уже достаточно напугали, – сказал Огмуни.

– Ага, – добавила Донна, – или же оно теперь в десять раз злее.

Но за то время, пока они приближались к сломанному роботу, в голове которого по прежнему что-то искрилось и потрескивало, они больше не видели и не слышали эту тварь.

– Помогите мне! – сказала Донна, запуская руку под робота.

Она подняла голову, чтобы убедиться, что Огмуни не сводит взгляд с бокового тоннеля, из которого в первый раз появилось существо. Но ни он, ни Мезант даже не шевельнулись, чтобы помочь ей.

– Ты можешь говорить? – спросила она робота, рука которого всё ещё дрожала.

Тот повернул к ней голову – половины лица не было.

– Ос... ос... основные функции нар... нар... нарушены, – проговорил робот.

Его голос был глухой и дребезжащий. Донна не ожидала такого голоса от такого гламурного существа.

– Ты можешь встать? – спросила она, поняв, что не сможет поднять его, несмотря на его изящные формы.

– Дви... дви.. двигательные функции нарушены, – сказал робот, и Донне показалось, что она уловила в голосе нотки грусти.

Это же робот, роботы не грустят.

– Нужно идти дальше, – сказал Мезант.

– А нельзя его телепортировать обратно на корабль? – спросила Донна, вынимая из-под робота руку. – Чтобы отремонтировать?

– Слишком глубоко, – ответил Мезант. – А у нас всего один усилитель.

– Один что?

Мезант похлопал по карману:

– Усилитель телепорта. Нам он нужен для того, чтобы Гараман смог прицелиться на сегмент, когда мы его найдём. Иначе придётся тащить сегмент на поверхность.

– Тогда переправь им... её, а Гараман пускай ещё один усилитель пришлёт.

Огмуни протолкнулся к роботу. Не успела Донна что-нибудь сделать, как он навёл терморужьё. Он почти сразу нажал на кнопку, и голова робота с шипением засветилась, словно уголёк на ветру, и погасла. Голова поникла, всё тело сползло по стене и замерло.

– Ты убил его! – мрачным голосом сказала Донна.

– Это был прибор, он сломался, и он нас задерживал, – поправил её Огмуни.

– Он вас задерживал, – Донна встала, она с трудом сдерживала свой гнев. – Его можно было починить, – медленно сказала она, чеканя каждое слово, глядя в глаза Огмуни, игнорируя то, что он весил как минимум в два раза больше и был вооружён.

– У нас есть запасные, – возразил он. – А теперь идём!

– А не то что? Меня тоже пристрелите? – она стояла на месте, лицом к нему. – Ну же, что вас останавливает, здоровяк?

– Он вас не пристрелит, – вмешался Мезант. – Вы органическая. Мы не убиваем органических.

– Ну да, – решительно сказала Донна, повернувшись к человеку-ящерице и глядя в его блестящие глаза. – Вы им только пальцы сломать грозите, да?

Мезант ничего не сказал, но отвернулся, словно стыдясь признать справедливость обвинений. Огмуни тяжело вздохнул и, размахивая фонариком, пошёл дальше по проходу. Донна провела его взглядом, а затем посмотрела в глаза Мезанта.

– Хороших друзей вы себе завели, – сказала она.

Ещё раз взглянув на мёртвого робота, она пошла в тоннель.

6

– Вы понимаете, – сказала Лайен, когда после материализации вокруг они оказались в темноте тоннелей, – что теперь Буни не захочет с вами расставаться?

– Вы о фокусе с телепортом? – жизнерадостно спросил Доктор. – Это ерунда!

– Это дало нам возможность телепортироваться прямо в тоннели, – сказала Лайен, подавая Доктору фонарь. – Вы просто находка, с этими телепортами и сенсорами. Что ещё у вас в рукаве припрятано?

– Ну, подержите меня взаперти подольше, и узнаете. Кстати, это был единственный способ добиться от Буни разрешения спуститься сюда.

Доктор посмотрел на возвышающуюся рядом фигуру Мамы.

– А как у тебя дела, Мама? – спросил он.

С едва слышным жужжанием Мама повернула к нему лицо. На безликой стали красным светом горели глаза.

– Ты знаешь, – размышлял Доктор, – я бы тебе посоветовал отказался от красного, – он скривился, – это плохой цвет для глаз. Поверь мне. Ты когда-нибудь удов видела?

Мама молча смотрела на него сверху вниз. В её большой голове что-то гудело и жужжало.

– Не стоит её злить, – прошептала Лайен.

– Правда? А мне кажется, что Мама гораздо дружелюбнее, чем кажется.

Он снова повернулся к роботу и подмигнул:

– Правда?

Ответа не было, Доктор пожал плечами и посветил фонарём вокруг.

– Ну что же! – радостно сказал он. – Аллонси! – и тут же замер. – Тут такой запах, словно кто-то шашлыки рядом жарил. Идёмте!

Доктор пошёл вперёд, а Лайен и Мама пошли сзади. Для металлической громадины, Мама удивительно тихая, – думал Доктор, следуя за пятном света своего фонарика. И, наверное, это было хорошо, учитывая, что они скрытно проникли в тоннели чужой планеты. Учитывая, что не только они скрытно проникли в тоннели чужой планеты.

У Культа было преимущество в час времени; хотя Доктор и знал, что без его манипуляций с телепортом им пришлось высадиться на поверхности и идти вниз пешком, он не хотел терять время. Донна была (как он надеялся) на борту их корабля, и если Культ сможет найти то, что им нужно, и вернуться на свой корабль до того, как Доктор их найдёт, её можно потерять навсегда. Навестить галактику Туманность Андромеды было его идеей, и он начинал думать, что это могло быть ошибкой.

Не они прошли по коридору и двадцати метров, как Доктор неожиданно остановился.

– Ух ты! – сказал он, подняв руку. – А вот и шашлык!

Он направил луч фонаря вперёд. Поперёк тоннеля на их пути лежала огромная обуглившаяся масса. Струйки дыма змеились вверх, образовав толстый слой у потолка коридора. Доктор прикрыл рот рукой.

– Что это? – спросила Лайен, подойдя к нему.

– Животное, наверное... было им, по крайней мере. Либо оно баловалось со спичками, либо кто-то предпочёл, чтобы оно стало бывшим животным. Боюсь, мы ничем уже помочь бедняге не сможем.

Они молча протиснулись мимо обугленных остатков, стараясь не вдыхать лишний раз запах подгоревшего мяса, который теперь уже не казался привлекательным. В отличие от Доктора и Лайен, Мама не испытывала к туше никаких чувств, и просто прошла по ней – Доктор слышал, как за его спиной её огромные металлические ноги хрустели и чавкали по останкам бедной твари.