Текст книги "Еврейская и христианская интерпретации Библии в поздней античности"

Автор книги: Марк Гиршман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Я не буду вдаваться в литературный анализ этого источника, а лишь укажу на заметное несоответствие между преподаванием в Явне и фактом отсутствия там рабби Йегошуа. Первое толкование делает акцент на том, что все люди – мужчины, женщины, дети – должны собраться вместе, а последняя указывает на то, что мы должны стать сведущими во всех методах толкования, так как все они «были даны одним Пастырем». Это возможно, только когда все собрались вместе. Ответ рабби Йегошуа – «не сиротливо то поколение» – представляется ироническим, как если бы он сказал, что для поколения хорошо иметь лидера, который собирает вместе мужчин, женщин и детей. Хотя слова рабби Йегошуа также могут восприниматься как похвала, такая интерпретация мне представляется менее убедительной. Возвращаясь к основному предмету нашего исследования, мы можем сказать, что нарративный характер проповеди, произнесенной в собрании мудрецов в Явне, возможно как раз в субботу, теперь очевиден. Эта проповедь заканчивается прямым обращением к слушателям: «и вы сотворите палаты многие в вашем сердце…», что, как мы видели, встречается исключительно редко.

Эта таннаическая традиция и другие, сходные с ней, заслуживают дальнейшего исследования. Путем сравнения с Оригеном мы попытались посмотреть на антологии мидрашей под новым углом зрения и пришли к заключению, что в своем настоящем виде они являются продуктом редакторской деятельности, направленной на то, чтобы сохранить комментарии и толкования Писания. Однако это не означает, что интерпретация Библии возникла и развивалась исключительно благодаря такой деятельности или только в этом социальном контексте. По крайней мере некоторые из толкований, которые включены в состав этих антологий мидрашей, были, несомненно, публичными проповедями, созданными в то время и для нужд того времени, и лишь ядро проповеди – комментарий на стих – сохранилось для последующих поколений. Необходимо разработать критерий оценки того, как появлялись эти различные части: в качестве ученого комментария на стих или в качестве публичной проповеди. В главе 9 предметом нашего рассмотрения станет комментарий Иеронима на книгу Екклесиаста, а целью – определить развитие и влияние труда, всецело посвященного толкованию Писания.

8. Любовь и святость: мидраш на Песнь Песней и гомилии Оригена

Песни Песней выпала удивительно счастливая судьба. Эта уникальная книга не только была включена в библейский канон, но за ней признавалась большая степень святости, что выделяло ее среди прочих книг и ставило над остальным Писанием. Тем, кто отстаивал уникальность Песни Песней в дискуссии о ее каноническом статусе, был рабби Акива. Некоторые таннаи из числа учеников рабби Акивы (рабби Йосе) и его друзей (Шимон бен Аззай) полагали, что некогда существовал спор между мудрецами о том, «оскверняет ли руки» Песнь Песней – черта, характеризующая остальное Писание [165]165
  Первый таннай в Мишна Ядаим говорит: «Все Священное Писание делает руки нечистыми. Песнь Песней и Екклесиаст делают руки нечистыми». В дальнейшем становится ясным, что рабби Акива и его ученики не согласны друг с другом применительно к Книге Екклесиаста – первый таннай говорит: «Оно не делает руки нечистыми», рабби Йегуда говорит: «Здесь есть спор», а рабби Йосе говорит: «Оно не делает руки нечистыми». Эти три точки зрения опираются на мнение рабби Акивы, который говорит: «И если нечто и являлось предметом спора, то это был спор лишь о Книге Екклесиаста». Стоит упомянуть тот порядок, в котором эти мнения представлены в Мишне. По–моему, рабби Акива не соглашается здесь со своим другом бен Аззаем, который сказал: «Я слышал об этом предании от семидесяти двух старцев в тот день, когда они сделали рабби Элазара бен Азарью главой академии (мудрецов), что и Песнь Песней, и Книга Екклесиаста делают руки нечистыми». Другими словами, требовалось голосование, чтобы решить этот вопрос. Так объяснено в Тосафот Йом Тов.


[Закрыть]. Рабби Акива бурно протестовал против самой возможности того, чтобы такой вопрос когда–либо становился предметом дискуссии (Мишна Ядаим 3:5) [166]166
  Текст цитируется по факсимильному изданию: Kaufman ms., p. 566. Об изменении выражения «все песни святы» на «все писания святы» см.: Либерман. Тосефет Ришонум, т. 2, с. 8—9;. Мишнат Шир, с. 118.


[Закрыть]: «Упаси Боже! – ни один человек в Израиле никогда не говорил о Песни Песней, что она не делает руки нечистыми [167]167
  Т. е. что с точки зрения законов ритуальной чистоты ее статус ниже статуса других священных книг. – Примеч. ред.


[Закрыть], ибо целый мир не стоит того дня, в который Песнь Песней была дана Израилю; ибо все Писания (Кетувим) святы, но Песнь Песней – Святая Святых».

Эта цепочка доказательств требует пояснений. Последним аргументом рабби Акивы является утверждение о том, что Песнь Песней превосходит все другие Писания. Возможно, правильнее рассматривать здесь слово Писаниев его широком значении – Писание, или библейские стихи, а не в узком, как часть Библии (соответствует принятому делению на Тору, Пророки, Писания) [168]168
  Leiman. Canonization, pp. 60—65. Либерман ссылается на утверждение в палестинских мидрашах, гласящее, что «все песни святы, а Песнь Песней – Святая Святых» (см.: Lieberman «Mishna»). Он утверждает, что «буквально это означает, что Песнь Песней более свята, чем песнь Моисея». Я думаю, что это правильное толкование того, что написано в Мишне: «Все Писания святы, но Песнь Песней – Святая Святых».См.: S.Friedman. The Holy Scriptures, pp.117—132.Ср.: Боярин. Два введения, с. 479—500. Возражение этого автора Либерману неверно: Либерман не говорил, что «Песнь Песней даже предпочтительнее Торы» (с. 469); он написал «песни Моисея» (см. прим. 2), а не «Торы Моисея», таким образом предвосхитив возражение Боярина. Либерман также обратил внимание на слова: «день, в который Песнь Песней была дана», которые я анализирую в тексте.


[Закрыть]. Даже если следовать узкому пониманию термина писания,с чем я не согласен, то первого утверждения рабби Акивы достаточно, чтобы признать за книгой Песни Песней особый статус. В конце концов, рабби Акива говорит о дне, когда Песнь Песней была «дана» Израилю, то есть употребляет буквально то же выражение, которое использовалось для описания того, как была «дана» сама Тора. День, когда была дана Песнь Песней, был днем откровения, «стоящим больше», чем целый мир; это день вхождения во внутреннее святилище – Святая Святых [169]169
  Так объясняет И. Френкель, о чем я узнал от его учеников. В своем вступлении, объясняя название книги, Ориген также говорит о вхождении в святые места, противопоставляя это вхождению в Святая Святых. См.: Lawson. Origen: The Song of Songs, p. 266. Лоусон ошибается, приписывая евреям аллюзии, содержащиеся в классических сочинениях античности (р. 362, п. 37), и это мнение следует исправить согласно: М. Stem. Greek and Latin Authors, pp. 20—31. См. также: Rousseau. Origene, pp. 59–60.


[Закрыть].

Почему рабби Акива так высоко ценит Песнь Песней? Традиционная точка зрения сформулирована Э. Урбахом: «Это утверждение (что Песнь Песней – Святая Святых) связано, видимо, с ее мистическим толкованием как описания сильной любви человеческой души к Богу и страстного желания ею Божьего присутствия, стремления проникнуть в мистические тайны и приобрести знание меркавы» [170]170
  См. подробную статью: Урбах. Экзегеза раввинов, с. 516.


[Закрыть]. Думается, что эта точка зрения требует дальнейшего пояснения. Дело в том, что Э. Урбах соединил два момента, в таком соединении не нуждающиеся. Первый – это стремление верующего быть с любимым Богом, или, словами Псалмопевца: «А мне благо приближаться к Богу! На Господа Бога я возложил упование мое» (Пс. 72:28). В период существования Храма это желание выражалось в надежде найти прибежище в доме Господнем: «Одного просил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей…» (Пс. 26:4). После разрушения Храма, а возможно, даже и раньше, когда Храм еще стоял, Божье присутствие было отмечено изучением Его писаний, как написано в Мишне, в трактате Авот: «Среди десятерых, занимающихся Торой, пребывает Шхина… А откуда видно, что и на одном? Так как написано (Исх. 20:24): „Я приду к тебе и благословлю тебя“ (Авот 3:6)» [171]171
  Впервые я услышал об этом около двадцати лет назад на лекции Yohanan Muffs.


[Закрыть]. Эти религиозные чувства не обязательно «мистические». Мистический подход может выйти на первый план при особой форме изучения Писания или с помощью других средств, предназначенных для того, чтобы «приблизить» верующего к Богу, а согласно иным методам, даже «соединить» его с Ним [172]172
  Мистицизм имеет несколько определений. Я основываюсь на определении, данном в: Ellwood. Mysticism, p. 29. Я благодарен за эту справку И. Рубинштейну.


[Закрыть].

Это различение между любовью к Богу как нормативной религиозной ценностью и противостоящим ей мистическим опытом очень важно учитывать при анализе слов рабби Акивы. Можно сказать, что рабби Акива делает попытку прославить элемент любви в религии, который находит свое наиболее возвышенное выражение в этой библейской книге. Рабби Акива, для которого «возлюби ближнего своего как самого себя» – «великая заповедь Торы», – это тот самый рабби Акива, который радовался возможности исполнить заповедь «возлюби Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим», когда умирал как мученик. Таким образом, представляется вероятным, что похвала рабби Акивы в адрес Песни Песней предназначалась для того, чтобы подчеркнуть важность любви в его философии религии. Далее в настоящей работе будет показано, что постулат любви с самого начала был первостепенным в христианстве. Теперь же будет достаточно сказать, что особый статус мог придаваться Песни Песней, несомненно, и без обращения к мистическим интерпретациям [173]173
  Коэн прекрасно написал об этом в своем очерке (см.: G.D. Cohen. The Song of Songs, pp. 3 17). Боярин в своей работе (см.: Два введения) попытался опровергнуть мнение, связывающее святость книги с ее мистической интерпретацией, и заканчивает такими словами: «По–моему, мидраш рабби Акивы находится на расстоянии 500 миль от Шиур Кома» (р. 499). Боярин не касается тех мистических аллюзий, которые приводятся мною дальше из Шир га–Ширим Зута. Более того, Ш. Либерман не заявлял, что Шир га–Ширим Рабба является мистическим сочинением, но лишь то, что Шиур Кома был частью «раннего мидраша на Песнь Песней», как сказано в тексте. В целом, как утверждает Боярин, вероятно, Шир га–Ширим Рабба и экзотерическая таннаическая традиция в целом не являются ни мистическими, ни «неясными» текстами. С другой стороны, и аллюзии в Шир га–Ширим Зута, и принцип Оригена, разбираемый ниже, можно считать поддержкой точки зрения, выраженной Ш. Либерманом и Шолемом (Либерман. Мишнат, с. 123). Если настаивать на отрицании «мистического» принципа, то следует убедительно объяснить (как мы постарались это сделать, говоря о месте, которое занимает любовь в учении рабби Акивы), почему рабби Акива в Мишне объявляет этот текст настолько святым.


[Закрыть].

Однако многие ученые [174]174
  В работе «Два введения» Боярин попытался опровергнуть этот подход, особенно присущий Ш. Либерману; см. прим. 8. Интересна его интерпретация, предлагающая рассматривать Песнь Песней в литературе Талмуда и Мидраша в качестве герменевтического ключа к пониманию Торы в целом, тем не менее представляется спорным, может ли она объяснить утверждение, сделанное рабби Акивой в Мишне. Заключительное утверждение, сделанное Бояриным в его работе «Intertextuality», р. 126, кажется более убедительным: «так почему рабби Акива и его ученики любили Тебя гораздо более, чем святые, бывшие до них? Я бы сказал, это потому, что они умерли с радостью, с мистическим убеждением».


[Закрыть]полагают, что подоплекой утверждения рабби Акивы являются именно мистические размышления или мистические толкования, вызванные Песней Песней. Хотя Э. Урбах и предпринимал попытки выявить то, что сохранилось от мистических по характеру или связанных с мистическими темами комментариев на Песнь Песней [175]175
  Урбах. Экзегеза раввинов, р. 516 .


[Закрыть], но наделе обнаруживается лишь несколько разрозненных примеров такого рода. Господствующее направление в таннаической литературе – это толкование Песни Песней в связи с книгой Исход, как делает Мехильта, или в связи с откровением на Синае, или в связи с будущим спасением, как это делает Сифре [176]176
  X. Гольдберг в своей работе собрала и сопоставила толкования на Песнь Песней по таннаическим источникам с толкованиями на Шир га–Ширим Рабба. (см.: Гольдберг. Толкование Песни Песней). О ее находках в Мехильте и Сифрей см. с. 30—54. Она демонстрирует, что редактор Шир га–Ширим Рабба приписывает таннаям гораздо более выраженную тенденцию объяснять Песнь Песней как говорящую о Синайском откровении, чем о том свидетельствуют произведения литературы тан наев.


[Закрыть]. Шир га–Ширим Рабба тоже понимает Песнь Песней как описание дарования Торы [177]177
  Считается, что Шир га–Ширим Рабба приобрела окончательный вид около VI в. До сих пор не существует критического издания этого мидраша, хотя несколько очень важных версий были опубликованы на основании фрагментов из Каирской генизы (см.: Рабинович. Гинзей, с. 83–117) и рукописей (в журнале Ковец альйад, 9 (1980), с. 3– 24 (ивр.)). Новое согласованное и адаптированное издание, включающее предисловие и различные критические замечания, появилось в переводе на иврит с оригинала на идиш, выполненном С. Дунским (S. Dunsky; Jerusalem, 1980). О толковании Песни Песней как имеющей отношение к дарованию Торы см. прим. 11.


[Закрыть]. Еще один сборник мидрашей к Песни Песней – Шир га–Ширим Зута («Малая» Песнь Песней), или Аггадат Шир га–Ширим, которую некоторые ученые склонны считать древним текстом, относящимся, возможно, к концу таннаического периода [178]178
  Schechter опубликовал Шир га–Ширим Зута в серии статей в Jewish Quarterly Review в 1895 г., а в 1896 г. в Кембридже вышло отдельное издание этого памятника по пармскому манускрипту 541. Основываясь на той же самой рукописи и тогда же Бубер также включил этот мидраш в свое собрание мидрашей Зута (Мидраш Зута, Берлин, 1894). В целом издание Шехтера более тщательно, и по нему приводятся цитаты. Фрагмент из этого мидраша, найденный в Генизе, опубликован в работе: Рабинович. Гинзей, с. 250—295. Он составляет около одной трети сочинения. Еще одна рукопись, которую Рабинович использовал в своей работе, хранится в Еврейской теологической семинарии (Jewish Theological Seminary), микр. 5043. 3. Рабинович в предисловии высказывает мысль о том, что, вероятно, мидраш следует рассматривать как таннаическое сочинение, и так же думает другой выдающийся исследователь аггады М.Б. Лернер. Это мнение было поддержано в работе: Scholem. Jewish Gnosticism, p. 56. Я склонен согласиться с этой точкой зрения, за исключением тех пассажей, которые представляются более поздними вставками, таких, как пространное толкование о милостыне в конце главы 1 (строки 455—775 по изданию Шехтера). См., однако: Кистер. Аггадические традиции, с. 221—224.


[Закрыть]. Это сочинение содержит несколько прозрачных упоминаний о темах, близких мистической литературе цикла Меркава. Эти упоминания включают следующие тексты в Шир га–Ширим Зута: «лев и бык в меркаве,и мир между ними и любовь» (издание Шехтера, строка 145); «царь привел меня в свои палаты» – это говорит нам о том, что Святой, Благословен Он, покажет Израилю божественные тайны, сокрытые в небесных палатах (298—311); «И Бог разверзает небеса и показывает Израилю небесный престол» (1134); «И слава Израиля будет низвергаться, подобно огню, из–под небесного престола» (1334) [179]179
  См. также строки 145, 228, 326, 435, 446, 989, 1176, 1374. Мною не рассматриваются третий мидраш на Песнь Песней, Мидраш Шир га–Ширим (Грюнхут). Новое издание этого мидраша с аннотациями, сделанными Вертхаймером, было опубликовано в Иерусалиме в 1981 г. См. рецензию М.Б. Лернера на это издание в Кириат Сефер 48 (1973), с. 543–547.


[Закрыть].

Ш. Либерман идет в своих выводах еще дальше:

Выше уже было показано, что главное откровение Бога в Его образе в Его меркаве,на море и на горе Синай является таннаической традицией, возникшей во время Мишны.

Песнь Песней восхваляет и превозносит Святого, Благословен Он, и Его образ и также комментирует меркаву…Теперь я принимаю предположение Шолема о том, что учение (мишна) шиур кома —это древнее толкование на Песнь Песней 5:10—19, включенное в ранний мидраш на эту книгу… Коротко говоря, помимо простого толкования Песни Песней, в Израиле существовала интерпретация этой книги, «которая запечатлена в подлинной записи». Таким образом, мидраш на Песнь Песней, маасе меркаваи шиур кома —одно и то же [180]180
  Либерман. Мишнат Шир, с. 122—126.


[Закрыть].

Следовательно, особая святость Песни Песней связана не только с аллегорическим пониманием, которое толкует ее как песнь любви между Израилем и Богом [181]181
  Уже в IV Книге Ездры (Эзры)* такие выражения, как «роза» (5:24) и «голубка» (5:26), выступают как метафоры народа Израиля. См.: Riedel. Auslegung, p. 4.
  * В русской Библии «Третья книга Ездры», апокриф I в. н. э. В 5:24 по–русски «лилия». – Примеч. ред.


[Закрыть], но и с видением в ней самых скрытых тайн Божиих, а именно шиур кома.Теперь рассмотрим подход Оригена к Песни Песней и затем сравним некоторые из его гомилий с мидрашем. Это сравнение основывается на ряде работ различных ученых [182]182
  Среди научной литературы, посвященной этому вопросу, есть такие работы, как: Riedel. Die Auslegung; Урбах. Экзегеза раввинов, с. 516; Urbach. The Sages, p. 152–153; Kimelman. R. Yohanan, pp. 567–595; Clark. Uses, pp. 387–427.


[Закрыть], посвященных данному вопросу, и оно поможет нам сделать обзор сравнительного исследования этих тематик.

Обширное собрание сочинений Оригена включало десять книг комментария на Песнь Песней, написанного в 245—247 гг. в Афинах и Кесарии, и проповеди на эту книгу, которые, как полагают исследователи, произносились в Кесарии в период 239–242 гг. [183]183
  См. заключение в работе: Clark. Uses, p. 388.


[Закрыть]До нас дошло менее половины его комментария на Песнь Песней, и оба труда – толкование и проповеди – охватывают Песнь Песней с начала и почти до конца второй главы. При этом сохранился лишь латинский перевод этих сочинений. Иероним перевел эти проповеди в 383 г., а его оппонент Руфин перевел комментарий в Иерусалиме в начале V в.

В своей чрезвычайно полезной статье Элизабет Кларк указала на основную направленность сочинений Оригена, посвященных Песни Песней, показав, что главной темой, волновавшей его, было отношение христианства к иудаизму [184]184
  Ibid., p. 398.


[Закрыть]. Часто Ориген представляет Закон, подаренный невесте, Израилю, предвестником того абсолютного дара, который Израиль получил от Иисуса. Э. Кларк утверждает, что Ориген выступает, с одной стороны, против гностиков, отрицавших Тору, и, с другой стороны, против отказа евреев принять мессианское благовестие [185]185
  Ibid., p. 394–395.


[Закрыть]. Однако, как признает сама Э. Кларк [186]186
  Ibid., pp. 386, 398.


[Закрыть], тем, что привлекало читателей и исследователей в толковании Оригена, было его прочтение Песни как описания отношения души к Иисусу и ее мистического восхождения.

На первых страницах своего вступления Ориген предостерегает своих читателей от восхождения к величественным вершинам Песни Песней без тщательной подготовки. Чтение Песни Песней может быть опасным для тех, кто «живет лишь по плоти» [187]187
  Lawson. Origen, pp. 22, 24.


[Закрыть]. Их плотские страсти могут пробудиться, и они могут подумать, что причиной тому стало их чтение Библии. Интересно, что Ориген опирается на еврейское правило, когда предостерегает относительно изучения Песни Песней, утверждая, что это правило «мы получили от них» [188]188
  Ibid., p. 23.


[Закрыть]:

Ибо говорят, что подобно иудеям следует также не позволять никому, кто еще не достиг полного и зрелого возраста, даже держать эту книгу в руках. И еще один обычай мы получили от них, а именно, что все Писания должны передаваться учителями и мудрыми мужами мальчикам, в то время как четыре, которые они называют deuteroseis [189]189
  То есть «второго порядка» (грен.). – Примеч. ред.


[Закрыть], то есть начало Бытия, где описывается сотворение мира, первые главы Иезекииля, повествующие о херувимах последние главы той же книги, описывающие строительство Храма, и эту книгу Песни Песней, – их следует оставить на самый конец.

Должно ли приписать запрещение евреев, если сведения Оригена надежны, мистическому статусу книги, подобно отношению к повествованиям о Творении и меркаве (маасе берешити маасе меркава)!Или нам следует отнести осторожность Оригена на счет ранее уже рассматривавшихся причин и считать, что евреи также опасались сексуальных коннотаций этой книги? [190]190
  Это, несомненно, интересный комментарий Мишны, Хагига 2. О храме в Книге пророка Иезекииля см.: Либерман. Йеменские мидраши, с. 16, п. 1, автор анализирует подход А. Марморштейна и не соглашается с ним. Объяснение этого вопроса, предложенное Ш. Либерманом, см.: Ibid., р. 17.


[Закрыть]Ориген рассматривает в своем вступлении мистические черты книги, и его подход заслуживает нашего внимания.

Вступление Оригена состоит из пяти разделов. В первом он, как только что отмечалось, предостерегает читателей. Во втором он показывает, опираясь на апостола Павла, что два рассказа о творении в книге Бытия символизируют внешнего и внутреннего человека и Библия использует для обоих названия частей человеческого тела. Таким образом, Ориген подводит основание под объяснение чувственных выражений в Песни Песней как подразумевающих внутреннего, духовного человека, а не плотскую любовь внешнего [191]191
  Lawson. Origen, рр . 25—28.


[Закрыть]. Третья часть вступления – важный и обширный очерк о месте любви в Писании. Ориген доказывает, что в целом Библия воздерживается от употребления слова eros,то есть сексуальной страсти, даже когда этого требует контекст (как в рассказе об Амноне и Фамари), и предпочитает более мягкий термин agape.Одно исключение – Книга Притчей Соломоновых 4:6—8, где повествуется о мудрости (в переводе Септуагинты): «полюби ее, и она будет оберегать тебя; обойми ее, и она возвысит тебя; почти ее, дабы она обняла тебя». Септуагинта не отказывается от использования слова erastes,потому что цель этой всепоглощающей страсти совершенно ясна [192]192
  Ibid., p. 31. Отрывок целиком приводится на с. 29—37.


[Закрыть]. Подход Оригена удивителен даже для церкви, которая всячески подчеркивает ценность любви в религии [193]193
  См.: Nygren. Eros, pp. 388–392.


[Закрыть]. Он был убежден в том, что «для человека невозможно не испытывать всегда чувство любви к чему–нибудь» [194]194
  Lawson. Origen, p. 36.


[Закрыть], и его целью было направить пламя любви на высочайший и подобающий объект – Бога. Очевидно, что первой цитатой Оригена после такого утверждения должна была быть цитата из Евангелия от Матфея 22:34—40, где Иисус отвечает, что первая и наибольшая заповедь – «возлюби Господа Бога твоего!», а вторая – «возлюби ближнего твоего, как самого себя» [195]195
  Флусер. Источники христианства, с. 35.


[Закрыть]. Мы могли бы попытаться провести различие между любовью к Богу, которую проповедует Ориген, и мистицизмом, однако сам Ориген говорит здесь о мистическом созерцании, как мы увидим из следующего раздела вступления.

В четвертой части вступления Ориген обсуждает место Песни Песней среди других книг Соломона, включенных в библейский канон, – Притчей и Екклесиаста [196]196
  Lawson. Origen, pp. 38–46.


[Закрыть]. Он сравнивает две последние с изучением этики и природы, которые он рассматривает в качестве необходимой ступени, предшествующей созерцанию невидимого, и обращает внимание на то, что греки заимствовали подобное трехчастное деление у Соломона [197]197
  Ibid., p. 40.


[Закрыть]. В этом отношении любой, кто приуготовил себя и очистил свою душу всеми этими действиями и навыками, «способен перейти к догматическим и мистическим вопросам и таким образом продвигаться вперед к созерцанию Божества с чистой и духовной любовью» [198]198
  Ibid., p. 44.


[Закрыть]. Язык Оригена в конце предыдущего раздела вступления, повествующего о любви, также свидетельствует, пусть и не эксплицитно, о мистическом понимании: «Писание перед нами… Духом поет песнь брака, узами которого церковь соединяется со Христом, Небесным Женихом, желая стать единою с Ним через Слово» [199]199
  Ibid., p. 38.


[Закрыть]. Исследователи сходятся во мнении, разделяемом и нами, что мистические намеки в комментарии Оригена на Песнь Песней становятся все более и более явными [200]200
  Clark. Uses, p. 398.


[Закрыть]. Другими словами, восприятие Оригеном этой книги в качестве мистического путешествия и его упоминание об особом месте, которое она занимала в еврейском курсе обучения, приводит нас к согласию с точкой зрения Г. Шолема и Ш. Либермана о доминирующей роли мистического прочтения Песни Песней.

Связь между точкой зрения Оригена и интерпретацией мидраша становится еще более очевидной в пятой и последней части вступления, а также в комментариях Оригена, дошедших в составе обоих его сочинений, посвященных Песни Песней. В последней части вступления обсуждается первый стих Песни Песней [201]201
  В еврейской и греческой Библии первым стихом этой книги считаются слова «Песнь песней Соломона». – Примеч. ред.


[Закрыть], который сравнивается с первыми стихами двух других книг Соломона, причем особое внимание уделяется лексике. Ориген затрагивает следующие моменты:

1. Песнь Песней – самая прекрасная из поэм, прекраснее всех библейских песней, которые предшествовали ей (их он перечисляет шесть, начиная с песни у моря в Книге Исход, а сама Песнь Песней – седьмая), и даже тех, которые следовали за ней (как, например, песнь Исайи) [202]202
  Lawson. Origen, pp. 47–50.


[Закрыть].

2. Песнь Песней – единственная из трех книг Соломона, служивших «воле Святого Духа» (с. 51), в которой вовсе не упомянуты ни место, где правит Соломон, ни его происхождение (с. 53—54). Причина этого заключается в том, что эта Песнь описывает соединение с Совершенством всего сущего, которое наступает после того, как всё обращается к Богу, чьим именем тогда становится Соломон (Шломо) -тот, кому дарован мир (шалом).Следуя методу Оригена, Соломон, очевидно, является символом Иисуса.

3. Некоторые толкователи, полагающие, что Песнь Песней выделена среди других песней Соломона, опираются на свидетельство из Третьей книги Царств 4:32: «и песней его было тысяча и пять». Ориген отвергает эту возможность, говоря, что ни церковь, ни иудеи, «кем Божьи слова были переданы нам» (с. 55), не сохранили других песней Соломона и не включили их в Библию.

В Шир га–Ширим Зута мы обнаруживаем следующие пункты в дискуссии по поводу первого стиха книги:

1. Существуют десять песней, песнь Адама, песнь Авраама, песнь у моря… и песнь Грядущего Мира, «пойте Господу новую песнь», и Песнь Песней – лучшая из всех (Шехтер, с. 195–196) [203]203
  О семи песнях Оригена и о десяти песнях в Мидраше и Таргуме Песни Песней см.: A. Epstein. From East, pp. 95–99 с примечаниями Шехтера. См. также статью: Loewe «Apologetic», p. 169 и мидраш Леках Тов – комментарий XI в. Товии бен Элиезера, иногда называемый Псикта Зутарти, в котором упоминаются три песни – песнь у моря, песнь Деборы и песнь Исайи. См. Леках Тов на первый стих (издание Greenup, 1909), р. 9.


[Закрыть].

2. Раббан Гамлиэль говорит: Святой, Благословен Он, сказал, как нам передано, что это – избранная из всех песней… Кто сказал это? Тот, Кому принадлежит мир (покой) и Кто низводит мир на Свои создания (с. 3—5) [204]204
  Ср. с Шир га–Ширим Рабба.


[Закрыть].

3. Рассказать вам, как велики дары Соломона. Сказано о Соломоне: «И изрек он три тысячи притчей, и песней его было тысяча и пять», и Песнь Песней – прекраснейшая [205]205
  См., например, начало Когелет Рабба, где приводятся толкования относительно происхождения Соломона: «В то время, когда Соломон еще не согрешил, он полагался на свои собственные заслуги».
  «Счастлив тот, кто достоин править на царском месте» толкуется Оригеном совершенно по–другому в его комментарии на Песнь Песней. Ориген объясняет отсутствие титулов как знак восхождения к небесному Иерусалиму, на высшую ступень (с. 52—53). Отголоски подобного подхода, возможно, обнаруживаются в Шир га–Ширим Зута. Например: «Так, Святой, Благословен Он, отделил (просеял) Пророков от Торы и Писания от Пророков, и Песнь Песней – самая лучшая (строки 209—210). Другими словами, Песнь Песней – чистая мука (см. также: Боярин. Два введения, с. 495—496). Следующая цитата из Шир га–Ширим Зута имеет тот же смысл: «Научить вас, что мудрость Соломона равноценна Торе» (строки 21—22) и, наряду с этим, воззрение, которое приписывается рабби Акиве: «Если бы не была дана Тора, она (Песнь Песней. – Примеч. авт.)была бы достойна править миром» (строки 22—23); см. также: Либерман. Мишнат, Урбах. Экзегеза раввинов. Интересно, что Шир га–Ширим Зута говорит о происхождении Соломона, хотя в тексте самой книги об этом не упомянуто, чтобы указать еще раз на важность этой книги – «что все песни были произнесены пророками, которые были детьми обычных людей, но Песнь Песней была произнесена царем (царем, сыном царя. – Корректива авт.),пророком, сыном пророка и благородным, сыном благородного!».


[Закрыть].

Знание Оригеном еврейской традиции относительно святости Песни Песней может свидетельствовать в пользу того, что в своем вступлении Ориген, возможно, опирался на еврейские толкования, в том числе дошедшие в тексте Шир га–Ширим Зута, приспособив их к своим целям.

Исследователи приложили много усилий, чтобы выявить взаимовлияние Оригена и еврейских мудрецов на толкование второго стиха: «Да лобзает он меня лобзанием уст своих» [206]206
  В русском синодальном переводе эти слова относятся к первому стиху. – Примеч. ред.


[Закрыть], к которому мы теперь переходим. Первой задачей представляется исследование толкования Шир га–Ширим Рабба и поиск ее источников и параллелей в раввинистической литературе. Это необходимый шаг перед тем, как начать сопоставление с другими источниками, не принадлежащими к раввинистическим, чтобы избежать поспешных выводов о возможных взаимовлияниях двух религий. Шир га–Ширим Рабба рассматривает первый стих как относящийся к откровению на Синае [207]207
  Это толкование состоит из нескольких вступительных отрывков и предисловия к фразе «да лобзает он меня». Оно непосредственно предшествует стиху в споре между мудрецами рабби Йохананом по поводу того, как следует понимать слова «царь» (мелех)и (Шломо)Соломон, встречающиеся в книге Песнь Песней. Метод этих мудрецов, например, таков: «Где бы вы ни обнаружили в этом свитке выражение „царь Соломон“, там повествуется о том царе, которому принадлежит мир; просто царь означает „община Израиля“ (изд. Дунского, с. 12). За этим следует знаменитая дискуссия о том, „где это было сказано?“: на море, на Синае, в Скинии или в Храме. (См.: Либерман. Мишнат Шир, с. 119 и возражения: Боярин. Два введения, с. 496—497). Моя точка зрения состоит в том, что вступление начинается цитатой из рабби Акивы, который говорит в Мишне (Дунский, с. 11), что Песнь Песней – Святая Святых, и противостоящим ему мнением рабби Элазара бен Азарьи, который говорит, что это мудрость Соломона, которая не обязательно свята (см.: Тосефта Ядаим, гл. 1). Как бы то ни было, основной смысл комментария на стих „да лобзает он меня“ основывается на подходе рабби Йоханана, и это является главным предметом толкования на стих в целом.


[Закрыть]и доносит до нас спор между рабби Йохананом и другими мудрецами. Сопоставим эта два подхода:

«Еще одно объяснение: "Да лобзает он меня лобзанием уст своих"».

Сноска 40 из таблицы [208]208
  Цитируется по Оксфордскому манускрипту 164. Рукопись содержит более позднюю вставку, случайную и странную, которая попала и в печатные издания.


[Закрыть]

* В оригинале в стихе глагол однокоренной со словом бина,«понимание». – Примеч. ред.

Оба подхода подчеркивают, что откровение на Синае было процессом сознательного принятия «каждым из израильтян», но различаются мерой субстанциальности «реченного». Мудрецы полагали, что «реченное» могло само открыться народу Израиля, в то время как рабби Йоханан считал, что ангел принес слово Божье людям и объяснил его. Это интересный спор, а связь между раввинистическим восприятием «реченного» и восприятием логосав других религиозных системах уже обсуждалась [209]209
  См.: Урбах. Экзегеза раввинов, с. 520.


[Закрыть]. Однако смысл обоих подходов, как рабби Йоханана, так и мудрецов, заключается в том, чтобы превратить Синайское откровение в официальную церемонию принятия заповедей, как сообщается в таннаическом источнике, на который опираются оба эти толкования.

Стих из Второзакония 32:10 (песнь Моисея) – «Он ограждал его, смотрел за ним, хранил его, как зеницу ока Своего» – толкуется следующим образом: [210]210
  Сифрей Дварим 313 (в переводе Хаммера (Hammer), с. 321).


[Закрыть]

«Он награждал его» – до горы Синай, так как сказано: «И Ты поставишь пределы народам». «Он смотрел за ним» – посредством Десяти Заповедей. Это учит нас, что когда реченное (диббер)вышло из уст Святого, Благословен Он, Израиль увидел его, воспринял его и узнал, как много толкований содержится в нем, как много законов содержится в нем, как много заключений от меньшего к большему содержатся в нем, как много аналогий есть в нем.

Это красивое таннаическое толкование можно рассматривать в качестве исходного материала для создания обоих более поздних толкований – рабби Йоханана и его оппонентов. Это краткое и изящное объяснение выражения «Он смотрел за ним», описывающее меру понимания, полученного Израилем при откровении на Синае. Они поняли «реченное» целиком, со всем, что там подразумевалось. Этот источник очень трудно датировать; вполне возможно, что он был написан в конце таннаического периода, близко ко времени жизни Оригена.

Однако можно предположить, что он был написан раньше толкования рабби Йоханана, который развил его. Если вернуться к Шир га–Ширим Рабба, то мы увидим, что обе интерпретации делают акцент на полном и охотном участии народа Израиля в принятии Торы: фактически описывается официальная законная процедура, когда народ Израиля подписывается под тем, что он согласен на принятие Торы и принимает Святого, Благословен Он, в качестве своего Бога. Не является ли это отражением ритуала Посвящения в амораический период, возможно, даже практики обращения, принятой в Палестине, которую автор гомилии спроецировал назад, чтобы описать принятие Торы народом Израиля? Это лишь предположение, но подобное толкование в Ваикра Рабба, также приписываемое рабби Йоханану, изображает откровение на Синае в качестве официального юридического процесса: «Рабби Йоханан сказал: Они (т. е. Бог и Израиль. – Примеч. авт.)дали взаимные обещания: Он – что Он не отвергнет их, они – что они не отвергнут Его. Рабби Ицхак сказал: «Когда кто–нибудь дает клятву верности своим войскам, он делает это на мече, что подразумевает следующее: Кто нарушит эти условия, пусть меч опустится на его шею»» [211]211
  Ваикра Рабба 86:5.


[Закрыть]. Ш. Либерман отдает предпочтение той версии Ваикра Рабба, в которой выражение, переведенное нами как «взаимные обещания», названо orkomosia,а не compromissum,и утверждает, что в этом месте говорится о «клятве на договоре» [212]212
  Greek, р. 7.


[Закрыть]. Рабби Йоханан, следовательно, намеревается описать откровение на Синае как законную процедуру, накладывающую взаимные обязательства, как мы видели в Ваикра Рабба и в Шир га–Ширим Рабба. Теперь рассмотрим точку зрения Оригена на Песнь Песней, а также мнения ученых об ее связях с упоминавшимся ранее мидрашем:

Очевидно, это церковь как единое лицо говорит: «Я удовлетворена дарами, которые я получила в качестве подарков на обручение или приданого перед свадьбой. Ибо прежде, когда я приуготовлялась к своему венчанию с Царским Сыном и Первенцем всего творения, Его святые ангелы служили мне, принося Закон в качестве обручального подарка; ибо „Закон“, как сказано, „преподан через ангелов рукою посредника“ (Гал. 3:19)… Но так как срок почти истек, а Его собственное присутствие не даруется мне, и я вижу лишь Его служителей, восходящих и нисходящих ко мне, поэтому я изливаю мою просьбу Тебе, Отец моего Супруга, умоляя Тебя иметь сострадание, наконец, к моей любви и послать Его, чтобы Он мог теперь больше не говорить со мной через Своих слуг–ангелов и пророков, но мог тотчас прийти Сам и лобзать меня лобзанием уст Своих, то есть мог влить слова из Своих уст в мои» [213]213
  Lawson. Origen, pp. 59–60.


[Закрыть].

Э. Урбах делает следующий вывод из этого отрывка: «Такое впечатление, что Ориген воспроизвел здесь первое утверждение рабби Йоханана [214]214
  Он ссылается на толкование того же самого стиха – «да лобзает он меня», – переданное от лица рабби Йоханана в Шир га–Ширим Рабба 1:3: «Рабби Йоханан толковал этот стих как относящийся к Израилю, когда они (народ) достигли горы Синай. Это подобно царю, который хотел взять жену из хорошей и благородной семьи, и поэтому отправил посланца поговорить с ней. Она сказала: „Я недостойна быть его служанкой, но все равно, я желаю услышать из его собственных уст…“ Так, Израиль – это женщина из хорошей семьи, Моисей – посланец, а царь – Святой, Благословен Он». Настоятельное желание слышать или видеть Бога также восходит к литературе таннаев. См.: Мехильта де–Рабби Ишмаэль (Исх. 19:10): «Мы желаем видеть нашего царя». В своей работе «R. Yohanan» Кимельман утверждает, что это толкование, несомненно, принадлежит рабби Йоханану, в то время как то, которое приведено нами выше об ангеле, доставляющем «реченное», не принадлежит ему или было искажено при передаче (см.: Kimelman. R. Yohanan, с. 577, п. 47). Это утверждение, однако, небесспорно. Рабби Йоханан мог считать, что они слышали Бога непосредственно и что ангел затем прибыл с этим «реченным» на ритуальную церемонию, которая нами описана. Кимельман рассматривает рассказ рабби Йоханана о благородной женщине как ответ Оригену, но см. мой аргумент в тексте.


[Закрыть], а также второе толкование еврейских мудрецов [215]215
  Это приведенное выше толкование об ангеле, носившем Божественное «реченное».


[Закрыть]. Рабби Йоханан делает попытку отвергнуть антропоморфическое толкование этого стиха, вводя ангела, который целует в уста каждого из тех в Израиле, кто принимает «реченное». Отец церкви говорит о посредничестве ангелов как о чем–то второстепенном и подчеркивает главенство церкви, которую лобзает Христос [216]216
  Урбах. Экзегеза раввинов, р. 520.


[Закрыть]. В свете развития интерпретации представляется возможным, что рабби Йоханана занимает не вопрос о посредничестве, а официальное соглашение между Израилем и Богом, покоящееся на глубоком понимании Израилем Торы. Если во всем этом и есть какая–либо полемика, то она вращается вокруг попытки показать, что Израиль обладает самым глубоким и точным пониманием Торы, включая все ее толкования. Израиль подписал соглашение, свидетельствующее о таком его понимании и о такой вере, выше которых быть не может.

В этой главе я попытался показать, что сопоставление гомилетических традиций двух религий возможно только после изучения конкретного толкования каждой религии отдельно. Только в этом случае исследователь способен судить о том, до какой степени в толковании присутствует полемика. Следование этой методологической установке при сопоставительной работе представляется довольно утомительным делом, но, если мы проследим внутреннюю структуру каждого текста в рамках его традиции, мы будем вознаграждены при попытке оценить его полемический потенциал [217]217
  См. также Приложение II.


[Закрыть].