Текст книги "Межгалактическая Академия Псиона Курсантка по приказу (СИ)"

Автор книги: Мария Вельская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Голова кружилась, и все сложнее было удержать ясность мысли. Я почувствовала во рту привкус крови – прикусила губу?  – когда тело выгнуло дугой. Видимо, меня жестко пристегнули, потому что, сколько ни дергалась, выворачивая суставы, вырваться не смогла.

Тело скручивало раз за разом, легкие  горели огнем, голову сжало так, что, кажется, я взвыла. Единственное, что удерживало на поверхности – это чужая  рука, сжимающая меня, и тихий шепот двух – теперь я точно была в  этом уверена – ар-ани.

– Сильная. Она выдержит.

– Что бы сказали старейшины, увидев наши эксперименты…

– Их давно нет, как  и нашего мира, – резкий голос ар Таиррата, – поэтому мы  будет делать все, что необходимо для нашего выживания.

– А сможем?

– Ты  же смог.

– Я создавал новое, а не изменял то, что имеется. Это закончится болевым шоком.

Голоса  то приближались, то отдалялись, а приступ следовал за приступом. Разумных мыслей почти не осталось. О, как  я ненавидела их в этот момент! Если бы  могла бы – разорвала бы, раздавила силой, что скручивалась жгутами в теле, не находя выхода.

– Давай! Сейчас!

Чужие сильные руки легко сжали голову, срывая повязку с глаз – и я тут же провалилась в глаза-воронки. Вращающиеся звезды и галактики манили, обещая неизведанное, смывая боль. Миг – и мощная сила  буквально распяла в воздухе, обнимая с двух сторон пеленой. Чуждая энергия проходила сквозь меня раз за разом, то заставляя кипеть, то обжигая льдом. Сознание  уже  не поспевало за происходящим, когда с губ сорвался торжествующий  отчаянный крик.

***

Тело застывшей девушки окуталось призрачно-голубыми всполохами, которые накатывали волнами – раз за разом, обрисовывая потрескивающий энергетический купол, в который она оказалась заключена.

Замершие ар-ани негромко вздохнули. Таиррат усмехнулся, оглядывая слегка разгромленный и забрызганный блок.

– Сила прижилась. Думаю, процентов девяносто восемь на то, что все закончится благополучно.

– В нашем случае  даже два процента неуспеха – это слишком. Ты рискуешь, – Руаррат был недоволен – и этого не скрывал, – ты связал их судьбы! Тха ше, в бога решил поиграть? Забыл, что мы далеко не боги?  – Зашипел яростно.

Потемневшие волосы старшего ар-ани развевались без ветра, а сам он сжимал кулаки, вокруг которых формировались темной дымкой облака энергии.

– Тшшш, с ума сошел? Не здесь же. Потом пар выпустишь. Иди лучше своего сыночка угомони, пока  он кому-нибудь голову не  откусил. И, Руар, – негромко бросил отступник в спину отвернувшемуся крылатому, – я не умею сделать что-то из ничего. Не могу создать искусственную судьбу. Они должны были встретиться. Я лишь немного… подтолкнул происходящее.

Дверь беззвучно опустилась за так  и не оглянувшимся мужчиной, а оставшийся ар-ани подошел к большому переливающемуся куполу, задумчиво поскребя его когтем.

– Люблю людей за гибкость, – поделился он, поудобнее устраиваясь прямо в воздухе, – ни одну расу нельзя так изменить, как вас. Другие  бы уже  давно сдались и погибли, а люди и полукровки… самые  живучие. А уж я сделаю все, чтобы ты, когтистая папина  радость, жила  подольше. Ведь других детей, – смешок, – у нас не предвидится. Братец у  нас многодетный папаша, ну а  ты  будешь папиной дочкой. Всегда  хотел девочку, – на  каменно-спокойном, вопреки словам, лице древнего мелькнула улыбка, – но я буду строгим отцом, уж извини. Баловство нам не к лицу…

Сколько времени он так сидел? Час? Два? Полдня? Целый?

В какой-то момент древний замолчал, а потом начал тихо-тихо напевать себе под нос:

Тени крылатых помнят отблеск родной планеты,

Три изумрудных солнца  и золотой престол...

Станешь ты вскоре, крошка, воином из легенды!

Скоро в мирах галактик грянет опять раскол…

Голос у ар-ани был завораживающий – низкий, глубокий, он звенел, укутывая собой все помещения, взмывал ввысь, падая тут же до шепота и рисуя даже спящему сознанию своей подопечной сказочные, ни с чем несравнимые картины.

Плотный голубой купол задрожал, начиная осыпаться шаг за шагом, мгновение за мгновением, словно в такт пульсирующей в  воздухе мелодии.

Сотнями алых капель вспыхнут миры под пальцем,

И в небесах уж виден огненный след меча…

Что тебе  шепчет ветер? Кто там кричит: «Останься!»

Крылья поймали воздух, звезды здесь не смолчат.

Два огромных крыла с шелестом распахнулись, словно дирижируя неслышной никому другому мелодии. Глаза-воронки в какой-то миг засияли  призрачно-синим светом, а с пальцев стали срываться сгустки энергии, впитываясь под полуосыпавшийся купол, проникая сквозь него и заставляя разрушаться ещё быстрее.

Ар-ани больше не  был бесстрастной статуей. Он вскочил, порывисто бросившись к преграде и вцепляясь в неё пальцами. Под его ладонью она начала истаивать, как ни бывало, открывая взгляду свернувшееся в клубочек тело.

Грезы миров и галактик сыплются вновь сквозь пальцы,

Кто нам и что предскажет? Судьбы имеют срок…

Бьются во тьме беззвездной с драконом опять скитальцы,

Правых и виноватых нет – ты читай меж строк.

Мелодия взвивалась верх, оглушая грохотом иллюзорных снарядов, словно бросая прямо из медблока в гущу космической схватки, где  ты  кричишь, надрывая горло, чтобы свои успели скрыться до того, как все  окончательно рванет, где крылья звенят от напряжения, с трудом удерживая на поле  боя, где…

– У каждого свой дракон, малышка… С каким будешь сражаться ты? Правильно ли я делаю, отдавая тебе в руки такую силу? Но я не умею сомневаться, так что… будь, что будет.

Он склонился над крепко спящим комочком, легко подхватывая его на руки и закутывая в свои крылья. И режущие даже обшивку крейсеров,  сейчас они были мягкими, словно пух, не обманывая доверия спящего создания.

На первый взгляд, изменения были не такими уж и сильными, но… Черты  лица стали резче  и тоньше. Фигурка – выше и гибче – и суше.

Так пусть возгорится пламя тем, кто по искре сеял!

Сталь этих крыльев, знаю, будет опять крепка…

Закон нерушим и вечен, что охраняет земли,

И ничего не стоит, безумный, жизнь игрока…#_ftn1

Он выдохнул последние слова, чувствуя, как они рассеиваются в пространстве, как оседают на них облаком информационной пыли, как впитываются в эфир, откуда малышка жадно сосет информацию, не в силах от неё отказаться.

Древний рассмеялся – и смех звонкими осколками разлетелся вокруг, заставляя дитя на его руках недовольно заворочаться.

Её темные волосы отросли, доставая теперь до середины спины и отливая то иссиня-черным, то темно-фиолетовым  оттенком.

– Моя ты  красавица, – тонкие  губы раздвинулись.

Бледные пальцы взъерошили густые мягкие пряди. Его не смущала её нагота – для ар-ани это был ребенок. Его создание, а не взрослая  женщина, да и он давно уже позабыл, что такое желания плоти.

Кожа его создания была ослепительно-белой, небольшие пока коготки – острыми, но главным  было не это. И даже не сила, ровно горевшая в ней ярким пламенем. Нет, главное… пальцы пробежались по спине, вызвав обиженный фырк. Да, небольшие плотные валики на спине были пока маленькими и хрупкими, а прикосновения к ним могли стать немного болезненными. Зато потом...

Он почти облизнулся от предвкушения, но взял в себя в руки. Её стоит одеть. Дать ещё поспать. А потом и накормить. Что же касается присяги… Ладно уж, пусть дает. Он, так  и быть, поделиться её верностью с Руарром. Все-таки они делают одно дело.

Таиррат мечтательно улыбнулся, прижимая  к себе драгоценную ношу. Как давно он ничего не творил! Какой незабываемый сюрприз ожидает всю эту  обнаглевшую шайку Совета!

Ар-ани тихо-тихо хмыкнул, давя смешок – и растворился в воздухе. Пользоваться дверьми – слишком скучно и предсказуемо. Да и все  равно здесь от ока Руаррата ничего не укроется.

Вовремя вселенная привела к нему малышку, очень вовремя! О такой сильной целеустремленной “дочке” он и мечтать не мог. Его сила прижилась в ней и теперь никто, с их-то примитивными технологиями, её не  отнимет.

#_ftnref1Стихи написаны автором на мотив песни Андрея Земскова «Сон звездолета»

Глава 9. Присяга.

Хранить верность – это достоинство, познать верность – это честь.

Мария фон Эбнер-Эшенбах

В иллюминаторе равнодушно сияли далекие звезды, рассыпаясь покрывалом. Я забралась с ногами на кресло, теребя в руках кружку с  горячим какао. Сколько времени я проспала? Сознание было удивительно ясным и четким – я помнила все, что произошло с того момента, как мы оказались на борту императорского крейсера. И не сказать, чтобы происшедшее меня сильно радовало. Более того, эфир для меня был заблокирован – и явно специально. Не хотели, чтобы узнала лишнего?

Космические демоны, император, который оказался одним из них, собственные изменения… Но сильнее всего выводило из себя не  это – а “воскресший” Каэртан. Псионик, как выяснилось, никуда и не пропадал, а практически все время  был рядом. Видел, что со мной происходит, знал, что я выбита из колеи, но помочь и не подумал.

Я отставила кружку на пол рядом с креслом, разглядывая небольшую, но очень уютную каюту. Высокий потолок, кремовые стены, удобный пол с подогревом. Большая кровать, а у стены – кресла и стол с лежащими на нем вещами.

Правда, одежду мне дали другую. Да что там – был целый шкаф одежды в соседней комнате. Да таких марок, на которые я раньше  могла только изредка облизываться. На них не то, что стипендии, на них и зарплаты  за год не хватит. У меня. Интересно только, кто меня такой красотой обеспечил? И размеры угадали. Супруг? Император (хотя ему-то это зачем)? Или, быть может, ар-ани решил подкинуть что-нибудь на сладкое своей игрушке?

Может, я просто сошла с ума, и все это сейчас мне мерещится?

А если… я так давно мечтала это сделать! С каким-то болезненным любопытством вытянула одну руку перед собой, сосредоточившись на лежащей на столе тетради. Как там говорили ещё в старшей школе, выявляя способности к пси у подростков? Сосредоточьтесь на нужном вам предмете. И… просто представьте, что он легче воздуха, что он взмывает вверх, как былинка.

Наверное, я слишком усиленно думала – даже испарина на лбу выступила. В какой-то момент рука бессильно упала, а я сама  откинулась в кресло, тяжело дыша. Видимо, настоящего псионика из меня так  и не выйдет. Только и гожусь, что графики рисовать и высчитывать вероятности. Конечно, я всегда  любила свою работу. Но, когда поманило настоящей силой… глупо не признаться себе – хотелось ведь стать сильнее и утереть нос всем  этим золотым мальчикам-девочкам!

Хмыкнула устало, поддергивая рукава легкой темно-синей блузы. Мягкая ткань приятно льнула к телу, а уж за такие брючки прежние знакомые и вовсе  бы душу продали.

В комнате раздался натужный резкий скрип и тихий  шелест. Не веря своим глазам, я оглянулась, чувствуя, как невольно дрогнули руки. В воздух поднялся… стол. Не одна  тетрадка, а целый стол, с встроенным в него экраном настольного комма, со стопкой одежды и каких-то книг и бумаг. И… как прикажете его назад-то возвращать? Я невольно покрылась холодным потом от мысли, что это все сейчас грохнется с оглушительным треском прямо на пол, когда дверь бесшумно распахнулась.

– Что тут происходит?

На  ловца и зверь бежит. Вот  и супруг пожаловал!

Каэртан на мгновение замер в дверях, оценивая  обстановку, а потом легко махнул рукой – и стол плавно опустился. Да так, что ни одного листочка не слетело. Все-таки он невероятно силен.

– Ничего особенного. Спасибо, что помогли, вы всегда  очень кстати появляетесь, – съязвила, не удержалась, украдкой разглядывая посвежевшего мужчину.

Волосы теперь не были тускло-медными – они полыхали живым огнем, то и дело, казалось, в прядях мелькают язычки пламени. Янтарные глаза впились требовательно, осматривая  с ног до головы.

– Вижу, с вами все в порядке, если хватило сил упражняться в телекинезе. Хотя я бы вам этого не  рекомендовал, Иори. Рад, что вы не пострадали, – заметил ровно.

Коротко качнула головой, стараясь не замечать, как бешено колотится сердце. Все-таки мне не привиделось.  Жив и здоров.

– Раз уж вы здесь, может, расскажете мне, зачем  было нужно это представление с пропажей? Чего вы хотели добиться? И зачем проникли  в Академию под личиной?  – Я старалась говорить сухо и ровно.

Важнее узнать правду, чем выяснять отношения. С истеричкой считаться никто не будет.

Он подошел ближе. Интересно все-таки, что это зараз… ох, то есть что это за раса? Серебристо-серая кожа, сильная гибкая фигура, острые короткие когти, вытянутые заостренные уши, четко обрисованное  лицо и яркие янтарные глаза. Ах да, ещё  и клыки. Если я верно помню то, о чем говорили древние, получается, что его расу создал сам император? Но как? Ар-ани ведь все же не боги, и им не под силу создать душу!

Пальцы Каэртана осторожно очертили мои скулы, спустившись к подбородку – я медленно поднялась, чтобы  не чувствовать себя слишком уязвимой.

– Как ты себя чувствуешь? Точно ничего не болит? Нет никаких неприятных ощущений? – спросил супруг ровно, совершенно проигнорировав предыдущие вопросы.

– Со мной все в порядке. А вот у вас, кажется, проблемы со слухом.

– Думаю, имеет смысл обращаться ко мне на “ты”, милая моя леди Шаэл. И я повторю ещё раз. Если я что-то спрашиваю – мне нужно отвечать правду, – в спокойном голосе звякнула сталь.

Он даже  отошел на шаг, но продолжал смотреть невыносимым, тяжелым взглядом.

Ладно, ладно, если это кому-то так интересно… в конце концов, я действительно не медик.

– Немного ноет вот здесь, – прижала ладонь к солнечному сплетению, – но такое бывало и раньше, особенно, когда я пыталась направить свою силу на что-то большее, чем мелочи вроде активации инфо-кристаллов.

– А вот это уже  интересно. Видишь, говорить правду совсем не страшно, Иори. Иди-ка сюда…

Он подошел к стене, у которой стоял стол и… кажется, надавил на какую-то панель. Часть стены растворилась, открывая проход в…

– Так  понимаю, что кабинет ты не нашла, – констатировал спокойно, проходя вперед.

Интересно, какого же размера корабль императора, если мне выделили трехкомнатные апартаменты? Вздохнула, проходя следом и с любопытством разглядывая окружающее пространство. Кабинет был, наверное, даже больше спальни и был поделен на две  зоны – рабочую и для отдыха. Меня отвели к небольшому уютному диванчику у низкого стеклянного столика, на котором стояла ваза, полная фруктов. Только теперь я поняла, как голодна. Или это потому, что живот забурчал?

– Сейчас поешь. Садись, мне нужно тебя осмотреть. Мне не нравится, что твой организм подвергли такому сильному стрессу.

Меня усадили, заставляя откинуться на подушку, а псионик сел рядом. Пока он не касался меня, но кончики пальцев засветились. Я четко ощутила чуждую пси-энергию, которая начала осторожно касаться тела, но не пыталась её блокировать. В конце концов, ему действительно виднее.

Впервые за долгое время он был так  близко, что можно было разглядеть и уродливый рваный шрам на лице, и жесткое упрямое лицо, и… рука! Его правая рука была… протезом. Частично киборгизированная, она практически не отличалась от настоящей, если бы не излишняя гибкость. К тому же, Каэртан скинул свой черный китель, оставшись в рубашке, и закатал рукава. Чуть выше локтя виднелся едва  заметный след. Не знаешь, куда  смотреть – не увидишь. Но я когда-то интересовалась этой  темой.

Спустя несколько минут, во время которых я не решилась его прервать,  кожу неприятно захолодило, но больше никаких последствий диагностики я не ощущала. Первый раз встречаю настолько многогранный дар! Есть ли вообще  хоть что-то, что Каэртан Шаэл не умеет? Насколько в действительности он силен? В прошлой жизни мне никогда было бы не накопить на прием у пси-специалиста, и на обычного-то врача не  хватало.

Псионик опустил руки, прикрывая глаза. Устал? Взволнован? Как тяжело не иметь возможности его просчитать!

– Никогда не думал, что такое возможно! – Голос мужчины звучал глухо, но, когда он резко открыл глаза, я вздрогнула. Такая ярость была в них...

На мгновение  даже показалось, что он  меня ударит. Я невольно сжала пальцы в замок, отползая на другой конец дивана. Потом взяла себя в руки. Хватит, прошлое в прошлом.

– Что-то нашли… нашел?  – Я постаралась говорить ровно, но беспокойство прорвалось.

– И куда больше, чем хотел. Интересно, видели ли это ары…

– Они действительно были?  – Вырвалось.  – Мне же не привиделось? И ваш император, он тоже?..

– Он скоро станет и твоим императором, – мужчина взял себя в руки. Усмехнулся, прикрывая глаза и сжимая  зубы. Что же его так разозлило?  – но сейчас мы говорим не об этом. Скажи-ка мне, моя дорогая, когда ты последний раз была на обследовании в медицинском центре? На полном обследовании, включая все энергетические потоки?

Вот когда он так спрашивает…  начинаешь жалеть, что экономила деньги, откладывая на переезд в съемное жилье. Ведь и не болело ничего никогда особенно, вот в детстве – да, а после школы…

Мужчина неожиданно взял меня за руку. Я попыталась осторожно высвободиться – но куда там! Не рука, а целый капкан.

– В детстве часто болела. Но так все детдомовцы болели, нас раз в год возили на обследования. А потом, когда в другой детдом, для старших, перевели, там у них какой-то контракт с одним из центров был заключен, даже приезжали к нам лично, вроде как на благотворительной основе, за бесценок. Мне это вспомнилось просто потому, что как раз тогда сильно заболела, – нахмурилась. Вспоминать это было неприятно. Тогда… я уже не  думала, что выкарабкаюсь. Тогда и поняла, что всем на меня плевать. Умру – просто выбросят на свалку – и все. И вещички приберут.

– Сильно настолько, что умирала?

Откуда он знает?!

– Да, – неохотно ответила, – думала, что просто подстудилась сначала, зимы были холодные, а потом слегла. Жар начался, провалы в памяти, даже на теле какая-то сыпь появилась. Думали уже какая-то зараза инопланетная. Сам знаешь, как у нас к неизвестным болячкам относятся. Говорят, даже хотели в этот самый центр сдать, уже и машину вызвали, но к нам какая-то проверка нагрянула – и пришлось все свернуть этим деятелям. А потом  я внезапно пошла на поправку.

– Ты до этого проходила проверку на пси-способности?  – Подпер рукой подбородок и смотрит мрачно.

– Да, но ещё в школе. Как всегда, для сирот  же три раза проводят. В тринадцать, семнадцать и двадцать один год, После уже бесполезно, – зачем  он спрашивает?

– И какие результаты  были в первый раз?  – И смотрит внимательно, цепко.

Лихорадочно забегали мысли. Он к чему-то подводит, но мне не хватает знаний понять, к чему именно. Это какая-то особенность развития псиоников, или…

– Подожди! – Я даже порывалась встать, правда, Каэртан снова не пустил. Хлопнула ладонью о колено, расправляя ткань брюк. Даже вперед подалась, не замечая, как сама сжимаю прохладную искусственную руку псионика. – Ты хочешь сказать… – я прикрыла глаза, мысленно тасуя всплывающие в памяти окна-воспоминания. А ведь прав, тка хеш! Все говорит об этом! Нет, зря я свой дар ругала, попробуй собери без него столько разрозненных фактов, – что над нами ставили опыты? Этот медицинский центр занимался чем-то запрещенным, и ему требовались подопытные? И за это они отстегивали директору детдома?

Правда ужаснула. Я многое повидала, многое могла понять и даже попытаться простить извечную человеческую жадность, но это…

– Я не сомневался, что ты поймешь, – заметил супруг негромко. И все-таки отпустил руку. Даже  жалко стало на миг, – но это только верхушка. Они  ставили не просто опыты. Как я понимаю, на первой проверке выбирали самых перспективных в плане псионики детей и передавали в те детдома, где все было уже схвачено, и где всем заправляла эта банда, – он задумался на мгновение. На лице снова  застыла непроницаемая маска – только глаза сверкали, – а потом… все просто. Они каким-то образом отнимали вашу энергию. Сосали не только дар, но и жизненные силы, отчего дети болели и умирали. Но не всех одинаково – чтобы не было слишком подозрительно. У тебя, скорее всего, и тогда был довольно высокий дар. Возможно даже А-уровня. Но они его уничтожили. Тебя  должны  были ликвидировать, но проверка спутала карты, и ты выжила. Удивительно, как играет порой судьба…

Фарс. Какой же  это был фарс… вся “забота”, распределения, сочувствие. Так мерзко на душе не  было, кажется, даже тогда, когда меня вышвырнули из университета.

– И будут последствия этого?  – Наверное, я побледнела. Кто угодно от таких новостей перепугается.

– Уже нет. Просто тебе придется учиться пропускать через себя энергию долго и упорно, и маленькими порциями, чтобы не  надорвать восстановленные ар-ани каналы.

Я откинулась на спинку дивана, медленно выдыхая. Пальцы сами собой ухватили большой апельсин, очищая его от кожуры.  Подняла голову и замерла. Каэртан сидел почти вплотную ко мне, закинув одну руку мне за спину, и не отводил хищного пристального взгляда. Чуть дернулись крылья носа.

– Скажи, ведь эта система наверняка действует до сих пор? Можно ли с этим что-то сделать? Я готова помочь вычислить тех, кто это делает. Наверняка все связано, такая… масштабная – я с трудом подобрала цензурное слово, – афера не могла остаться незамеченной со стороны высших эшелонов власти. Император ведь не  будет против ещё немного ослабить Союз?  – Закинула дольку в рот, вторую предложив задумчивому супругу.

Все, что угодно, только бы не зарычать, разбивая костяшки в кровь от ослепляющей изнутри ярости.

Муж кивнул, забирая и тут же проглотив предложенное угощение.

– Вот ты его об этом и спросишь,  – заметил, резко вставая, – переодевайся в официальный мундир курсанта, он лежит на тумбе в углу гардеробной, и пойдем. У нас не так много времени до возвращения, и нужно, наконец, сделать то, зачем  мы пришли.

Я выдохнула. Круто развернулась, оказываясь супругом нос к носу.

– Дорогой мой… скажи-ка, когда мы заключали брак, там  было разве что-то сказано по поводу того, что жена будет бегать за тобой по первому зову?  Или, быть может, там было указано, что я обязана терпеть твое молчание? Твои постоянные недомолвки?  – Я не повышала голос. Говорила ровно и спокойно, мысленно уговаривая взять себя в руки.  – Может быть, я твое задание, Каэртан Шаэл, но я требую хотя бы определенного уважения. Не можешь ответить – имей совесть об этом сказать прямо, а не игнорировать мои вопросы. Иначе наш брак может закончиться гораздо быстрее, чем  ты  думаешь…

Я не стала ждать, пока  он ответит – развернулась и пошла в гардеробную. Если псионик не  идиот, то сделает выводы и перестанет держать меня за малолетнюю дурочку, если же нет… Это будут только его проблемы. Но жить с тем, кто игнорирует мое мнение и пропускает мимо ушей мои слова, точно не стану.

Это не ссора. Я даже почти не обижалась – понимала его, с одной стороны, но, с другой… пусть все  останется, как есть. Мы чужие друг другу. А то, что он беспокоился за меня – так не хотел провалить свое задание, бывает.

Я вышла, уже одетая в черную с серебром форму. На ней не было погон, а без них новая одежда казалась лишь парадным костюмом.

Каэртан казался каменно-спокойным. Было непонятно, задело ли его то, что я сказала или же он просто был сосредоточен полностью на своей цели. В любом случае, кивнул он вполне любезно, впрочем, тут же  развернувшись к выходу.

– Иди рядом со мной. Рукава натяни пониже, чтобы  браслет никто не видел. Впрочем, мы постараемся ни с кем не сталкиваться. Нежелательно, чтобы тебя здесь сейчас видели. Платформа телепорта внутри корабля – в конце коридора, так что наши шансы высоки, – голос мужчины звучал ровно, но взгляд был цепким, острым.

Огненные волосы были чуть более тусклыми, словно огонь зависел от испытываемых им эмоций.

Весь путь по коридору был проделан в молчании. Но, если мне оно казалось неуютным и вызывало желание скорее покончить со всеми делами, то сио Шаэл казался абсолютно равнодушным к происходящему. Он также молча протянул мне руку, помогая взобраться на выступающий над округлой площадкой диск телепорта, и нажал несколько кнопок на панели управления. Мир засветился, вспыхнул – но на этот раз никаких негативных последствий не  было.

Мы стояли на точно такой же площадке перед огромными плотно закрытыми дверьми. Сбоку мигал темно-синий огонек пропускной системы.

– Идем, его величество ждет нас.

Сердце невольно подскочило к горлу. Все-таки… это император. Не кто-то там, а древний ар-ани. Знал ли ещё кто-то о его сущности? И стоит ли показывать, что я знаю? Зачем я вообще понадобилась ему?

Двери распахнулись беззвучно, стоило только серокожему псионику провести по замку небольшой пластиной, которая тут же  исчезла.

– Это этаж императора. Здесь находятся его личные покои, кабинет, лаборатории и прочее. Без допуска сюда невозможно попасть. А, даже если умельцы и найдутся – в живых они останутся недолго. Мы в безопасности лишь потому, что у меня есть пропуск, отключающий ловушки.

– А если его отберут?  – Негромко вздохнув, предпочла включиться в разговор.

– Он завязан на мой генный код. Карточка – лишь внешний атрибут. Если я сам добровольно не открою дверь… И нет, предвосхищая вопрос – если меня попытаются заставить это сделать насильно – ничего не выйдет, – янтарные глаза задумчиво сощурились, бледные  губы сжались в тонкую упрямую линию.

– Интересно тут у вас все…

– У нас, Иори.  Теперь именно у нас.

Он шагал широко, почти размашисто, но каждое  движение казалось отточенным и выверенным до предела. Чтобы так себя контролировать, нужны годы тренировок. И огромная сила воли. Впрочем, если он настолько близок к императору… явно ведь не рядовой исполнитель. Нельзя сказать, что это не льстило. Я была достаточно амбициозна. Всегда хотелось от жизни большего, хотелось добиться чего-то по-настоящему стоящего – и дело было отнюдь не в деньгах.

Темная лакированная дверь из настоящего дерева в  ответ на легкий стук распахнулась, открывая взгляду довольно большую, строго и изящно обставленную комнату. Мужчина, сидящий за столом, поднял взгляд, и меня пронзило ощущение узнавания. Нет, его лица я не помнила. Да и на то, что мелькало в прессе, оно не походило. Но от этого внешне молодого парня веяло такой жутью, что ноги сами буквально подломились, и я, вслед за Каэртаном, опустилась на колени. Только он – на одно, едва склонив голову, а я – на оба, низко поклонившись.

– Встаньте  оба, – голос императора Руаррата ничем не напоминал голос второго ар-ани. Если от голоса создателя хотелось плакать и петь, то перед этим хотелось склониться, сжавшись в комок, – я ждал вас. Рад, что вы снова с нами, миледи Иорирра.

– Мой император…

– Ваше величество!

Каэртан, повинуясь жесту древнего, отошел чуть в сторону, замерев у высокого стеллажа с книгами. Я почувствовала себя  резко неуютно, но лишь сцепила  зубы. Если до сих пор не уничтожил, ничего он мне сейчас не сделает… наверное. Мне  было не по себе под внимательным взглядом ярко-синих, почти человеческих – если бы в них не мерцали черные искорки – глаз. Сейчас император Даграт выглядел почти как мой ровесник. Черные гладкие волосы были завязаны лентой в хвост, а строгий темный мундир, похожий  на мой собственный, создавал иллюзию встречи старых боевых товарищей. Если бы не одна-единственная огромная звезда на погонах. Верховный главнокомандующий.

– Так вот ты какая стала…

Он вышел из-за стола, обходя меня почти по кругу. Пришлось замереть в стойке по швам, демонстрируя заранее легкую придурковатость верного подчиненного.

– Не очень достоверно, – вкрадчиво сообщили сзади. Чужое дыхание коснулось шеи – даже волоски дыбом встали, – но старания я оценил, – тихий смешок. – Что ж, не будем откладывать, – древний обошел меня и поманил следом – в дальнюю часть кабинета.

Это какое-то священное место?

Губы мужчины  дрогнули, словно он услышал что-то невероятно смешное – хотя никто из нас не произнес ни слова вслух.

– Встань передо мной, – вот теперь он больше не пытался казаться “своим парнем”. Голос императора обрел силу, зазвучав торжественно и яростно. Теперь я ощутила его ауру – невыносимую, невозможную для любого смертного. Хотя… много ли я в самом деле знала?  – на колени, Иорин Альде, нареченная Иориррой Шаэл!   – придумал же «любимый» супруг имя.

Воздух давил, понуждая, легкие  горели, во рту все пересохло.

Наверное, я до сих пор в глубине души не верила, что это происходит в реальности. Что я, безродная сирота, у которой ещё недавно и силы-то были жалкие крохи, стою перед самым могущественным из существ космоса.

Я опустилась на одно колено, склоняя голову. Тяжелая густая волна волос стекла по плечам на грудь. Взгляды  обоих мужчин ощущались, как материальные, а воздух вокруг казался переполненным электричеством. Я облизнула губы. Сейчас или никогда. Моргнула, отгоняя мрачные видения. Я уже давно решила. Пути назад нет.

– Без меня начали? Ох, Руар, мой император-рр, – от голоса Таиррата вдруг стало легче дышать. А ещё на душе стало настолько тепло и безбрежно-спокойно, что я, не выдержав, чуть приподняла голову, скосив взгляд на замершего рядом с императором создателя.

Что?! Я назвала его так…

– Ничего не бойся, малышка, – глаза-воронки отказывающегося принимать человеческий облик крылатого засияли, – я в тебя верю.

И от этих слов стало физически легче. Да и морально – тоже, словно камень с души упал. Как он это сделал? Как будто любое его слово воспринималось… аксиомой. То, что он говорил, не нуждалось ни в каких доказательствах. Я верила ему настолько абсолютно, что это было почти страшно – ведь для этой веры не было повода! Но сейчас  было не время для вопросов. Император ждал, а заставлять его ожидать дольше… нужно быть совсем чокнутым.

– Я, Иорин Шаэл, – именно это имя сейчас показалось мне более настоящим. “Иорирра” – не мое, чужое, – здесь и сейчас, в здравом уме и твердой памяти, добровольно и осознанно приношу клятву служения его императорскому величеству Руаррату Даграт и империи  Даграт! Клянусь достойно и честно выполнять свой долг и исполнять приказы. Клянусь защищать моего императора и мою империю от происков врагов внешних и внутренних! Клянусь не жалеть тех, кто преступил свои клятвы. Клянусь блюсти честь своего мундира и оставаться верной сказанным словам до тех пор, пока смерть не заберет меня или мой император не освободит меня от клятвы!  – я тяжело перевела  дыхание, чувствуя, как леденеют от волнения пальцы и сглотнула, вслушиваясь в шепот, который вкладывал в мою голову сказанные слова. Это вам не стандартная клятва Союза.

– Клянусь, – голос предательски дрогнул, но я справилась. Резко вскинула голову, глядя прямо в горящие синими огнями глаза ар-ани. Воздух вокруг императора сгустился, образуя мерцающее облако силы, – использовать свою силу и знания на благо императора и согласно воле моего создателя. Моя сила, моя жизнь и моя сущность будут порукой моей клятве, и, если я нарушу её, то в воле императора наказать меня соответственно тяжести  моего проступка.