Текст книги "Ты - моя вселенная (СИ)"
Автор книги: Мария Сильвер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Глава 20
Вечер тридцать первого выдается суматошным. Приходит Даша Смирнова, и мы вместе собираемся в клуб. Накручиваем друг другу волосы, наносим убийственный макияж, распиваем на двоих бутылку шампанского, которую одногруппница прихватила с собой из дома. И всё это под аккомпанемент бесконечного смеха и русской попсы. Дарья – высокая, полноватая шатенка. Но лишний вес её совсем не портит, даже идет ей, придает особый шарм. Благодаря её бесконечным шуткам поднимается настроение, и грустные мысли оставляют меня. Сегодня оттянусь по полной, заполню разъедающую пустоту танцами и смехом.
К восьми вечера мы уже готовы. Перед выходом звоню Виктору Александровичу, поздравляю с наступающим. Он встречает Новый год у своей младшей сестры в Саратове. Про Стаса ничего не говорит, а я не собираюсь спрашивать. Лучшая подруга уехала со своими родителями в Германию на две недели. Я осталась одна, хоть Волков старший звал с собой.
В клуб мы приходим ровно к девяти. «Черная орхидея» встречает дикими танцами, ужасно громкой музыкой, прошибающей насквозь, и пьяными телами, непопадающими в ритм.
Поднимаемся на второй этаж к арендованной комнате, которую староста успела забронировать в последний момент за кругленькую сумму. В помещении около двадцати человек. Среди них не только мои одногруппники, но и их друзья.
Нас с Дашей встречают радостными возгласами и стаканами с непонятным содержимым. На столе в основном алкоголь и немного закусок. Сюда явно пришли не для того, чтобы вкусно покушать.
Через какое-то время и изрядно выпитое количество легких коктейлей организм просится по естественной нужде. Даша уходит с ребятами на танцпол, я же иду на поиски дамской комнаты.
Сделав свои дела, выхожу из кабинки туалета и вглядываюсь в огромное, на половину стены, зеркало у раковин. В глазах озорной блеск, щеки покраснели, макияж немного расплылся.
В таком виде выхожу в коридор и сталкиваюсь с человеком, которого никогда не хотела бы видеть в своей жизни. Неприятное удивление сковывает нас обеих.
– Софья, и ты здесь, – называет очевидные факты Свиридова, расплываясь в мерзкой искусственной улыбке. Даже не старается скрыть свою неприязнь.
В ответ прожигаю Катю ненавистным взглядом. Вот ведь судьба-злодейка, вечно мне подлянки устраивает. Не имею никакого желания встречать Новый год с ней в одном помещении и потом целых триста шестьдесят пять дней лицезреть эту особу, если верить народным приметам.
– Ты здесь откуда? Не старовата для подобных мест? – не могу сдержаться и не задеть эту суку, которая смотрит на меня как на ничтожество.
– Меня Стасик пригласил, его клиент владеет этим клубом, – а она не дура, знает, как бить по уязвленным местам.
– Рада за тебя, я пойду, – нет никакого желания вести светские беседы с любовницей Стасика. Фу! Никогда не нравилась эта уменьшительно-ласкательная форма его имени.
Но уйти мне не дают. Катя больно хватает за предплечье, впиваясь в мою нежную плоть своими длинными когтями, и тянет на себя. Со всей силы смахиваю её руку и отталкиваю подальше, на что она приходит в бешенство. Начинает учащенно дышать.
– Слушай сюда мелкая эгоистичная дрянь, оставь моего мужчину в покое! – за секунду девушка снимает фальшивую маску дружелюбия и превращается в яростную фурию, защищающую свою территорию.
– Он никогда не был и не будет твоим. Сегодня ты, завтра другая. А я подожду, – отвечаю спокойным тоном, игнорируя оскорбления в свой адрес. Меня трудно задеть, практически невозможно. Только Волкову это удается. Рядом с ним всё не так.
– Не в этот раз, милочка. У нас серьезные отношения, – лучше бы она молчала, потому что действие алкоголя на мою нервную систему заканчивается.
Стараюсь сохранить самообладание и не опуститься до её уровня. Бабушка воспитывала во мне чувство собственного достоинства и королевского хладнокровия. Не могу её подвести.
– Предупреждаю в последний раз, еще раз увижу тебя рядом с ним – убью, – пустая угроза на меня никак не действует, если таким образом она думает от меня избавиться.
– Разве мама тебя не учила, что вешаться на чужих женихов, тем более лезть к ним целоваться – нехорошо? – зря Катя это сказала.
Упоминание о маме отключает все мои тормоза. Да еще и Стаса своим женихом называет. Плохо помню, чему учила меня мама, но жизнь научила давать сдачи.
Со всей злости хватаю и тяну эту дрянь за волосы. Она не остается в долгу, царапает мне левую щеку, что злит меня ещё больше. Начинается потасовка. Перестаю соображать, на автомате бью, как показывал Стас. Эта курица визжит и бьет в ответ. Ничего не чувствую, кроме сильной ненависти и ревности, застилающей глаза.
На шум из ближайшей кабинки выбегают люди, пытаются нас разнять. В пылу сражения прилетает и им. Не перестаю драться, пока за спиной не чувствую до боли родной цитрусовый запах.
Стас обхватывает меня руками за талию и утаскивает в чьей-то мрачный строгий кабинет. Голоса внешнего мира затихают, как только закрывается дверь.
Волков усаживает не сопротивляющееся тело на мягкий кожаный диван у стены, а сам садиться на колени передо мной. Прихожу в себя довольно быстро. Не рассчитывала встретиться с ним при таких обстоятельствах.
– Привет, – единственное, что могу сказать в данный момент.
– Привет, хулиганка, – расстроенно вздыхает, – я тебя учил драться не для того, чтобы ты избивала людей.
– Она заслужила, – не собираюсь оправдываться и ябедничать.
– Понятно, – закрывает глаза и тяжело вздыхает. Что ему понятно? Встречается с мегерой, вот что понятно.
И только сейчас замечаю на щеке мужчины рядом со шрамом ссадину, приобретающую фиолетовый оттенок. Думаю, я тоже не лучше выгляжу. Ловит мой изучающий взгляд и поднимает бровь в немом вопросе?
– Я тебя ударила, – показываю указательным пальцем на ссадину.
– Ты на свое лицо сначала посмотри, – встает и подводит меня к круглому зеркалу, висящему на противоположной стороне рядом с рабочим столом, и становится рядом.
Картина просто потрясающая. Платье местами порвано, кровоточащие царапины по всему лицу, разбита верхняя губа, синяк на скуле. Размазанная помада и потекшая тушь довершают образ. Словно войну прошла. Даже на школьный Хэллоуин такого грима не наносила. Во всем этом безобразии прекрасен лишь кулон, подаренный Стасом.
Тупая боль только сейчас дает о себе знать. Катя постаралась на славу. Радует одно – она сейчас выглядит не лучше.
– Почему не идешь к ней? – задаю закономерный вопрос, смотря в отражение его глаз.
– О Кате есть кому позаботиться, – произносит слова, которые напоминают, что у меня нет никого роднее этого мужчины, который выбрал сейчас быть со мной.
Разворачиваюсь к нему и крепко обхватываю за талию. Прижимаюсь лицом к широкой груди и наслаждаюсь отведенным мне временем. Не хочу сдерживать эмоции, рвущиеся наружу. Три месяца я не давала им выхода, обманывала сама себя, считая, что у меня всё отлично, что могу прожить и без него. Катя стала последней каплей, прорвавшей плотину.
– Я так …скучала.
– Я тоже, маленькая, – Волков также продолжает обнимать меня и нежно целует в лоб.
– Стас, давай больше не будем расставаться. Обещаю, что больше не буду лезть в твою личную жизнь. Давай как раньше, – я готова ждать столько, сколько понадобиться, пока он не полюбит меня.
– Как раньше, – повторяет за мной, – как раньше уже не будет, Соня.
После этой реплики отрываю голову от теплой груди и вопросительно смотрю на него. Он лишь качает головой, давая понять, что это точно конец.
Отпускает меня и подходит к шкафчику, где лежит аптечка. Достает какую-то мазь. Ведет себя так, будто это его кабинет. И не удивительно, раз знаком с самим хозяином.
Подходит ко мне и начинает сосредоточенно обрабатывать каждый синяк и ссадину. Мазь приятно холодит кожу, успокаивая расцарапанные места.
Осторожно касается раны на губе, боясь причинить боль неосторожным движением. Зачарованно наблюдаю за ним.
Его забота причиняет еще большую боль, чем безразличие. Мы в ответе за тех, кого приручили, разве не так говорил Лис Маленькому Принцу.
На протяжении шести лет Стас пускал корни в моем сердце, создавая прекрасные воспоминания, даря заботу и дружескую любовь. Но прекрасная роза любви в итоге превратилась в ядовитый плющ, медленно отравляющий весь организм.
– Забери. Мазать нужно два раза в день, – заканчивает свои манипуляции и дает в руки лекарство.
– А как же ты? – о своей ссадине Стас явно не беспокоится.
Открываю тюбик и выдавливаю немного прозрачной густой массы на палец и аккуратно размазываю по опухшей коже. Стас все равно вздрагивает, но не издает ни звука. В этом весь он. Никогда не скажет, что его беспокоит. Он же сильный и самостоятельный. Ниже его достоинства плакаться о своих чувствах.
Задерживаю взгляд на его лице. Медленно веду пальцами по неровной поверхности шрама, обвожу острые скулы. Впитываю в себя, как в первый раз, знакомые черты, боясь что-то забыть, хотя это невозможно. Его образ будет преследовать меня до последнего вздоха.
Стас перехватывает мою блуждающую руку и сжимает, не причиняя боль.
Так и стоим, разглядывая друг друга в мертвой тишине. Молчание иногда бывает громче всяких слов. Говорю, что люблю, что он – мой воздух, вся моя жизнь. Начало и конец. Но он глух и не слышит. А может, делает вид, что не слышит. Он в смятении.
– Иди к своим друзьям. С Катей сам разберусь, – прогонять меня входит у него в привычку.
– Иди к черту, Станислав Волков! – вместе с ругательством срываю кулон и кидаю в него. Ухожу, громко хлопнув дверью. Хорошо, раз он так хочет.
Спустя пару секунд слышу звон разбивающегося стекла, который отдается эхом в моем сердце. Стас разбил не только стекло, но и последнюю надежду.
Бой курантов возвещает о том, что вот-вот наступит Новый год. И какие ещё повороты судьбы меня ждут, знает только Бог.
Глава 21
Праздничные выходные пролетают быстро. Первую половину дня валяюсь дома, во вторую иду в кафе на подработку. Из Германии прилетает Настя, привозит угощения и сувениры.
Долго общаемся. Подруга рассказывает, что влюбилась в одного классного парня нашего возраста. Пока она в России, общаются по скайпу. На летние каникулы уедет к нему. Такой счастливой я её видела впервые. Искренняя радость за подругу переполняет моё сердце. Хоть кто-то счастлив.
За два дня до учебы Сорокина зовет прогуляться по торговому центру, купить новое платье ко дню рождения её отца. Охотно соглашаюсь развеяться. Хоть и равнодушна к шопингу, но лучше, чем куковать дома одной.
Настя примеряет кучу разных вещей, ища идеальное. Спустя несколько часов поиска, к моему великому счастью, находит зеленое расклешенное платье чуть выше колена с объемными рукавами. В нем она похожа на прекрасную ведьму с рыжими волосами.
– Насть, пойдем перекусим, – чуть ли не хнычу энергичной подруге, которая, наконец, нашла то, что нужно.
– Мак или KFC?
– Хочу гавайскую пиццу, – называю третий вариант.
Выходим из бутика и направляемся на третий этаж к ресторанному двору. Проходим мимо свадебного салона, как Настя вдруг уводит меня быстрее к эскалатору.
– Хей, что такое? – не понимаю, зачем она уносит меня, как торнадо.
– Да так, препода своего увидела, с которым в контрах, – пытается соврать подруга, но не замечает, как почесывает нос снизу. Всегда так делает, когда хочет скрыть правду.
– Не лги. Пойду сама посмотрю, – упрямства мне не занимать.
– Лучше не ходи, – предупреждает обеспокоенная Сорокина. Да что она там такое увидела? Но человеческая натура такова, что когда ей говорят: не делай, она обязательно это сделает.
– Заинтриговала, – её поведение начинает меня забавлять ровно до тех пор, пока не подхожу к витринам свадебного салона. Улыбка сходит с лица, как последний снег, быстро тающий под лучами теплого весеннего солнца.
Свиридова выходит из примерочной в пышном свадебном платье и идет к ожидающему её консультанту.
Время останавливается. Все окружающие звуки вмиг исчезают. Перед глазами только счастливая невеста, которая вертится, как пушистое облако перед зеркалом.
Думала, что познала все оттенки боли. Но нет. Вижу перед собой картину конца мира. Моей жизни в том числе. Вдруг попадаю в какой-то вакуум, отделяющий от реальности происходящего.
Настя быстро реагирует и уводит меня из торгового центра. Видимо, я настолько ужасно выгляжу, что таксист несколько раз на меня жалостливо смотрит.
– За дорогой лучше следите, – звучит незнакомый стальной голос из моих уст.
Таксист никак не комментирует. За годы работы, стало быть, ко всему привык.
Пропускаю мимо сознания, как доезжаем домой, как Настя укладывает меня, как проходит день и наступает новое утро. В чувство приводит непрекращающаяся трель телефонного звонка. Звонит Даша. Что ей нужно? После новогодней ночи ни разу не созванивались.
– Да, слушаю, – отвечаю на звонок осипшим голосом.
– Подруга, с тобой всё в порядке? – мой голос заставляет её волноваться.
– Всё хорошо, только встала, – не придумываю оправдания лучше.
– Я уж подумала, что ты заболела. Хотела пригласить тебя на вечеринку, которую устраивает мой друг.
– Отлично. То, что надо. Во сколько и куда приехать? – радую Смирнову своим согласием.
– Скину в СМС. До вечера, – первой заканчивает разговор и кидает трубку.
У меня в запасе ещё три часа. Успею спокойно собраться. Сначала нужно сгрести мысли в одну корзину. Хватит себя уничтожать. Сколько можно испытывать свои нервы? Буду жить и веселиться всем на зло.
Через два часа заходит Настя, чтобы проверить, как я. Но застает веселую и жизнерадостную девушку, одевающую красное платье, которое мы вместе покупали на день рождения Стаса. Правда, укороченную на двадцать сантиметров выше колен.
Вечерний яркий макияж и прическу я уже успела сделать. Скоро уже выходить.
– Куда ты собралась в таком виде? – включает курицу – наседку Сорокина.
– На вечеринку, – отвечаю, не обращая особого внимания на неё.
– Нет, ты не поедешь в таком состоянии? – качает головой взволнованная подруга.
– Нормальное у меня состояние, – упрямо не соглашаюсь с ней.
– Да ты не в себе. Улыбаешься, как ненормальная. Ведешь себя, будто ничего не случилось, – начинает тарахтеть, как заведенный трактор.
– А что случилось? Ничего не случилось. Подумаешь, женится. Мне всё равно. Я и без него прекрасно проживу, – нагло вру сама себе.
Подруга тоже скептически относится к моему заявлению. Прожигает насквозь сомнительным взглядом.
– Жди меня. Я с тобой поеду, – грозно тычет пальцем и уходит собираться.
Спустя полтора часа встречаемся с Дашей у непримечательной многоэтажки. Заходим в просторную четырехкомнатную квартиру, заполненную незнакомыми людьми. Даша знакомит нас со своими друзьями. На вид нормальные ребята.
Вокруг лежат пустые бутылки из под алкоголя, стоит плотный дым от кальяна. В зале танцует группа изрядно выпивших молодых людей. Играет неизвестная мне рок музыка.
Одногруппница провожает нас на кухню, где разливают алкоголь и стоят закуски. К еде точно не притронусь. Смирнова дает всем по бокалу вина. Они с Настей начинают о чем-то болтать. Не вникаю в их разговор.
На кухню вваливаются четверо парней, что-то бурно обсуждая.
Андрей, хозяин квартиры, не сводит с меня свой пристальный взгляд.
От вина, выпитого на голодный желудок, становится дурно. Все таки я не умею пить. Выхожу на балкон подышать свежим воздухом. Андрей выходит вслед за мной.
– Будешь? – протягивает мне самокрутку.
Киваю и забираю из его холодных рук странную сигарету. Как галантный джентльмен подносит даме зажигалку и поджигает.
После нескольких затяжек голова начинает заметно плыть.
– Что это? – только сейчас понимаю, что это не обычная сигарета.
– Так, легкий наркотик повеселиться, – говорит так, будто дал мне мятную конфету, а не запрещённое вещество. Возмущение так и просится наружу, но вдруг становится фиолетово. Сознание накрывает волна легкости и веселья.
– Пойдем потанцуем, – поступает предложение, от которого я не хочу отказываться.
Заходим обратно в квартиру и идем прямо в центр беснующейся, разгоряченной толпы.
Меня накрывает волна мощнейшего адреналина. Начинаю безудержно танцевать, Андрей пристраивается сзади. Становится плевать на Стаса, на Катю в белом платье. Забываю о своей любви и бесконечной боли.
Мир становиться цветным, живым и радостным. Мне нравится это состояние эйфории, где не нужно ни о чем думать и переживать, где я, пусть и на короткое время, но свободна, где больше не рабыня своих чувств и желаний.
Андрей обхватывает меня за живот и прижимается всем телом. Извиваюсь, как змея, трусь ягодицами о его пах. Чувствую, что его это заводит. И он действует дальше, проверяет границы дозволенного. Но сейчас я готова на всё, не думая о последствиях. Сожаление придет завтра, а сегодня буду наслаждаться прикосновениями чужого мужчины.
Возбужденный парень упирается в меня эрекцией и сносит крышу. Разворачиваюсь к нему, вижу помутненные глаза, которые тоже ничего не соображают, живут лишь первобытными инстинктами и желают лишь одного – меня. Всё бы отдала за то, чтобы на месте Андрея был совершенно другой мужчина. Начинаю его целовать, не чувствуя абсолютно ничего, кроме механических движений и влаги.
– Ты с ума сошла, – с громким ором Настя отрывает меня от недовольного парня.
То, что она видит, подвергает её в шок.
– Ты что, под кайфом? – делает правильные выводы будущий врач.
– Угу, – киваю в ответ и начинаю хохотать от её растерянного вида.
– Сейчас же идем домой, – тянет меня за руку в сторону выхода обеспокоенная подруга.
– Нет, я не хочу! – сопротивляюсь изо всех сил и случайно толкаю её.
– Ну, как знаешь, – с обидой произносит Настя и уходит, оставляя меня одну.
Её уход никаким образом не влияет на моё состояние. Жажду продолжения банкета. Иду искать Андрея, который куда-то исчез. Перед глазами всё плывет, свет бьет по глазам, но все же нахожу его в одной из спальных комнат. Оглядываю темное помещение, освящаемое небольшим ночником в виде звезды, прикрепленной к стене. Парня застаю сидящим на полу возле кровати с бутылкой в руках.
Сажусь рядом и забираю у него спиртное. Делаю три жадных глотка, немного увлажняя пустыню во рту. Алкоголь обжигает горло.
В комнате много книг. Редко встретишь человека, который любит читать.
– Какую… литературу… читаешь? – пытаюсь завязать разговор, но язык заплетается. Впадаю в какое-то аморфное состояние. Не могу пошевелиться.
Но молчаливый собеседник игнорирует вопрос, встает и уходит.
Не знаю, сколько так сижу, уставившись в одну точку. В голове пустота. Не ощущаю ни времени, ни пространства. Все тягучее и медленное.
В комнату возвращается Андрей. Закрывает дверь на ключ и включает музыку на магнитофоне. Снимает с себя белую футболку и остается в свободных спортивных штанах. За два больших шага приближается ко мне и легко укладывает на жесткую кровать. Устраивается рядом с бессильным телом. Чувствую, как его плоть упирается в бок. Кажется, начинаю осознавать происходящее, но сопротивляться нет желания. Абсолютно плевать. Чем он меня накачал?
Парень медленно спускает лямки платья, оголяя грудь. Увиденное доставляет ему удовольствие. Шершавыми руками ласкает моё чувствительное тело. Здравый разум отключён. Реагирую на прикосновения, ничего не могу поделать.
– Ты прекрасна, – шепчет интимные слова и начинает целовать мою шею, оставляя мокрые следы, которые холодят тело.
Медленно, смакуя каждый поцелуй, добирается до моих возбужденных сосков. Начинает посасывать, словно это сладкие леденцы. Тело прошибает током. И резко приходит осознание. Чужие губы, чужой мужчина. Я чуть не лишилась девственности с незнакомым человеком. Начинаю активно сопротивляться. Не знаю, откуда берется энергия. И, о боги, мне удается спихнуть его с себя. Андрей не предпринимает никаких попыток остановить меня, у него элементарно не хватает сил. Пребывает в таком же амебном состоянии, что и я пару минут назад.
Еле добираюсь до двери, дергаю на себя. Закрыто. Лихорадочно ищу глазами ключ и нахожу на столе рядом с магнитофоном. Со второго раза попадаю в замочную скважину и открываю дверь.
И лучше бы я этого не делала. В дверях, растрепанную и с голой грудью, меня застает Стас. Его шоковое состояние в доли секунды сменяется на неудержимую ярость.
Глава 22
Под гневным взглядом Стаса пытаюсь привести себя в порядок. Еле как поднимаю лямки, трясущимися руками расчесываю волосы, поправляю помятое платье. Со стороны, наверное, выглядит смешно. Но Волкову не до смеха.
Мой несостоявшийся сексуальный партнер лежит, обездвиженный наркотическим действием, не в силах пошевелиться. Сильно сомневаюсь, что Андрей смог бы совершить начатое до конца.
Стас больно хватает за руку и тащит за собой из квартиры не забывая, прихватить мои вещи из прихожей. Пролетаем четыре лестничных пролета и оказываемся на улице.
Морозная свежесть в один миг окутывает меня, придавая рою беспорядочных мыслей немного ясности.
Как он узнал моё местоположение? Зачем вообще приехал? Разве не должен быть рядом со своей любимой невестой. Ответы нахожу, когда вижу Настю, нервно вышагивающую рядом с его машиной. Не говорю ни слова, лишь с обвинением смотрю на неё.
– Я не знала, что делать. Прости, – подруга смотрит виновато.
– Садитесь в машину, – повышенным тоном приказывает Стас.
Настя отказывается ехать с нами. Придумывает неубедительную причину и быстрей смывается в сторону метро. Хороша подруга! Вызвала демона из преисподней и теперь оставляет с ним наедине.
Волков грубо усаживает меня на переднее сиденье и со всей дури хлопает дверью. Громкий звук больно бьет по воспалённым мозгам.
Быстрым шагом обходит авто и садится на свое место, забыв пристегнуть ремень. Трясущимися от злости руками заводит машину, и мы резко трогаемся с места. В салоне царит гробовая тишина. Смотрю по сторонам, лишь бы не видеть разъяренный взгляд мужчины за рулем.
Его поведение напрямую отражается на вождении. Едем быстро, нарушая скоростной режим. На поворотах по инерции заносит, и я ударяюсь о боковую панель. Впервые вижу его в таком состоянии. Он всегда сдержан, сосредоточен и внимателен на дорогах.
– Ты хочешь нас убить? – взвизгиваю, когда он проезжает на красный свет, и нам сигналят другие машины.
– Соня, заткнись! – водитель орет в мою сторону с бешено горящими глазами.
Совсем слетел с катушек. С таким Стасом я еще не знакома. От неприятного удивления и шока совсем забываю возмутиться. Дальше едем молча. До моего дома доезжаем без происшествий.
Не дожидаясь разъяренного мужчину, бегу в подъезд. На лифте доезжаю до нужного этажа. Слышу звук закрывающейся подъездной двери и приближающиеся быстрые шаги. Стас нагоняет, когда я пытаюсь открыть дверь, но от сильного волнения руки не слушаются. Несколько раз роняю ключи на бетонный пол.
Отбирает у меня связку и с первой же попытки отпирает замок. Квартира встречает нас морозной прохладой. Забыла закрыть окно перед уходом.
Стас включает свет и ощупывает меня с ног до головы пронзительным изучающим взглядом. Увиденное не приводит его в восторг, а больше злит. Забрасывает к себе на плечо, как мешок картошки, и прямо в платье ставит в ванную под ледяные струи воды. Кричу от резкого холода, пронзающего все тело.
– Прекрати! – кричу и рьяно отбиваюсь из последних сил. Царапаю его по рукам, удерживающим на месте.
Спустя несколько минут экзекуция заканчивается. Стас передает мне банное полотенце и белоснежный халат, а сам уходит.
Прошибает крупная дрожь. Колотящимися руками пытаюсь хоть как-то вытереть мокрое тело. Платье неприятно липнет к коже, хочется поскорее его снять. Движения кажутся бессмысленными, потому что одежда отказывается слезать. В конечном итоге побеждаю и выкидываю платье вместе с нижним бельем и колготками в барабан стиральной машины.
Стою, как античная обнаженная статуя в центре ванной комнаты. Тело продолжает неимоверно трясти. Не могу согреться. Зато полностью прихожу в себя. Разум проясняется, плотина безразличия разрушается, выпуская в душу человеческие эмоции. Но чувство вины и сожаления не приходит. Сердце настолько изранено безразличием любимого человека, что готово лечь под другого и хоть раз в жизни почувствовать себя нужным и желанным. Суррогат тоже дает насыщение, пусть и временное.
Надеваю халат на голое тело и выхожу из ванной. Волков спокойно громыхает посудой на кухне. Застаю его за приготовлением травяного чая, что приводит меня в бешенство.
– Убирайся из моей квартиры! – кричу, как полоумная, указывая на выход.
Как же достала его бесконечная забота даже в такой ситуации. Чуть не переспала с неизвестным мужчиной, которого знала от силы час. А он чай готовит. Что я должна сделать, чтобы вывести его на чувства? Пусть орет за неприемлемое поведение, пусть хоть шлюхой обзовет. Но не безразличие. Совсем его не понимаю. То он пропадает из моей жизни, то лезет, куда не просили.
– Садись, попей горячее, – ставит кружку на стол, ближе к краю, где я стою.
– Да пошел ты со своим чаем, – швыряю ненавистный предмет в сторону раковины. От удара кружка разбивается на несколько крупных осколков. Зеленоватая жидкость стекает по кафелю.
Так разрушается и моя жизнь. Громко и больно. Не получается жить тихо. Любить тихо тоже не получается. Сука судьба каждый раз ставит меня на колени, но я не сдаюсь, что её неимоверно бесит. Буду продолжать бороться.
Выбегаю из кухни в спальню в поисках одежды и косметики. Не собираюсь сидеть и жалеть себя, проклиная мир за несправедливость. Одним всё, а другим ничего.
– Куда собираешься?
Волков со всей силы выдирает из рук вещи, которые успела достать из шкафа, и кидает их на пол, как ненужный мусор.
– Закончить начатое, – с наглой ухмылкой смотрю в его закипающие злостью глаза.
Собираюсь довести его до кипения. Взорвать этот спящий вулкан к чертям собачьим. Пусть разнесет здесь всё вокруг, покажет свои истинные чувства. Я должна знать, что не совсем безразлична Стасу, что увиденное задело его.
– Ты никуда не пойдешь, поняла меня, – переходит на повышенный тон. Хватает за плечи и смотрит прямо в глаза. Не могу оторваться от его дьявольски красивых глаз и соблазнительных губ. Хочу его прямо здесь и сейчас.
– Ты не мой мужчина, чтобы что-то запрещать, – перехожу на спокойный тон и облизываю пересохшие губы.
Мужчина замечает мои действия и замирает. Это дает уверенность действовать дальше. Отхожу от него и скидываю халат на пол, не испытывая при этом ни капли стеснения. Поднимаю с пола черные кружевные трусы и медленно надеваю.
Волков молча наблюдает за происходящим. Не могу считать его эмоции. Он отлично умеет прятать чувства.
– Стас, милый, если ты думаешь, что я буду слушаться тебя, то ты сильно ошибаешься, – продолжаю свой монолог, ближе подходя к нему, и оставшуюся фразу шепчу на ухо, – сейчас же соберусь, пойду и лягу под первого понравившегося парня, и ты меня не остановишь. Буду всю ночь стонать под ним и получать удовольствие, которое ты не в силах мне доставить.
Так убедительно вру, что сама себе поражаюсь. Никуда не собираюсь уходить. Я настолько душевно вымотана, что сил хватит только для того, чтобы дойти до кровати.
– Маленькая сучка, так хочется под мужиком оказаться? – шипит в ответ. Больно ударяет спиной об стену. Его рука, как стальной обруч, обхватывает мою шею и сжимает.
– Да, – единственное, что могу вымолвить.
Всего одно слово и в глазах зарождается бешенство. Он разъярен. И мне впервые становится страшно. Такие сильные руки не могут вредить, они должны защищать, дарить наслаждение. Никогда и подумать не могла, что Стас в силах причинить мне боль. Но всё бывает в первый раз.
В легких заканчивается воздух, но это неважно. Его поведение ранит сильнее и острее, чем что-либо. Боль проникает до самых глубин сознания. Я испытала, наверное, все её оттенки.
Ещё немного и он сломает хрупкую шею. Но этого не происходит. Стас ослабевает хватку, но руку не отпускает. Неожиданно начинает поглаживать затылок. Смотрит прямо в глаза болезненным сожалеющим взглядом.
– В могилу меня сведешь, девочка, – шепчет вдруг севшим голосом.
Его поведение поражает. Глаза мечутся, что-то решают.
– Никогда, слышишь. Я люблю тебя, – шепчу ему в ответ, вкладывая в эти слова всю страсть, накопленную годами одиночества, всю боль, которую пришлось пережить.
В доказательство своих слов начинаю нежно целовать мягкие и вкусные, как сладкая вата, губы. Он не отвечает.
Отрываюсь от мужчины и смотрю в его прекрасные глаза с тихой мольбой, с немым криком о том, как он мне нужен. Прямо сейчас.
И что-то рушится в нем. Слетают все барьеры. То, что происходит дальше, сложно описать.
Стас захватывает в плен мои разгоряченные губы и начинает мучительно терзать. Больно кусает и облизывает, будто за что-то наказывает.
Отвечаю со всей страстью, накопленной годами воздержания. Тихо постанываю ему в рот от дикого наслаждения, которое способен подарить только этот мужчина.
Стас углубляет поцелуй и врывается в кипящий лавой рот, не встречая никакого сопротивления. Наши языки сплетаются в едином танце, даря друг другу пьянящее удовольствие. Руки сильнее сжимаются на его груди. Пытаются на ощупь снять рубашку, но безрезультатно.
Стас прерывает поцелуй под разочарованный вздох, исходящий из моей груди. Хватает на руки и несет на широкую кровать. Осторожно опускает на белые простыни и нависает надо мной, расставив руки по бокам. Наклоняется и от ключиц вниз ведет дорожку из поцелуев, пока не находит одно из мягких полушарий, жаждущее его прикосновений. Жадно втягивает затвердевший сосок и начинает умело посасывать, аккуратно покусывает.
Сильной рукой сжимает воспаленную грудь, даря боль наслаждения. Перестаю существовать в реальном мире, растворяюсь в его ласках. Забываю обо всем, что до этого тревожило.
Мои шаловливые руки блуждают по его телу. Одежда безумно мешает. Чтобы избавиться от неё, толкаю Стаса на спину и усаживаюсь сверху. Чувствую восставший член и начинаю об него тереться. Слышу тихое шипение, разливающееся теплом в моём сердце. Мучительно долго расстёгиваю пуговицы дрожащими пальцами. Стас никак не помогает, продолжает ласкать моё возбужденное тело.
Наконец мне это удается и в качестве утешительного приза взору открывается прекрасная картина виде мускулистой груди. Не могу удержаться и не попробовать на вкус эти идеальные темные бусины.
Медленно провожу языком, оставляя мокрый след, и дую на них. Мужчину передергивает. Продолжаю также терзать его плоть круговыми движениями ягодиц.
Стас пытается развернуть меня на спину, но я не позволяю, отталкиваю обратно.
– Шшш, лежи смирно, – приказываю, взяв на себя ведущую роль.
