Текст книги "Гипноз и «чудесные исцеления»"
Автор книги: Мария Рожнова
Соавторы: Владимир Рожнов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Врач, применяющий гипноз в своей лечебной работе, ни в коем случае не уподобляется так называемым гипнотизерам по профессии.
Иногда больные проявляют повышенный, нездоровый интерес к гипнозу. Переоценивая возможности этого вида лечения, они часто обращаются к врачам с просьбой подвергнуть их гипнотерапии. Такое состояние граничит с болезненным навязчивым влечением к этому виду терапии, и его приходится устранять соответствующими разъяснительными беседами лечебного характера. Проведение гипнотического сеанса при данной ситуации явится ошибочным, так как он, не улучшив болезненного состояния, приведет лишь к еще большему обострению болезненного влечения к гипнозу.
Некоторые тяжелые формы истерии при неправильном и неумелом проведении гипноза могут привести к возникновению истерического припадка в момент гипнотического сеанса. С таким состоянием неспециалисту будет трудно справиться.
Из сказанного становится понятным, что для успешного занятия гипнотерапией, помимо общего медицинского образования, требуется достаточная осведомленность в области психиатрии вообще и в области психотерапии в частности.
В Советском Союзе проведение гипноза регламентируется инструкцией Наркомздрава РСФСР от 1926 г., согласно которой гипнотерапией может заниматься только врач. Сеансы гипноза разрешается проводить лишь в условиях лечебного учреждения. Данные о проведенном сеансе заносятся в специальную учетную тетрадь.
Некоторые больные имеют совершенно ошибочное представление о гипнозе. Стремясь подвергнуться гипнотерапии, они в то же время часто испытывают некоторый страх и очень волнуются перед сеансом и во время него, так как ожидают наступления внезапного и скорого сна или какого-то «особого» состояния. Поэтому прежде чем приступить к лечению, врач в специальной разъяснительной беседе успокаивает больного, устраняя ложный страх перед гипнозом.
Приступая к сеансу гипнотерапии, больного усаживают в удобное мягкое кресло или, еще лучше, укладывают на кушетку спиной к источнику света. Поза больного должна быть удобной, ничто не должно стеснять его.
Гипнотизирующий обращается к больному примерно со следующими словами: «Расслабьте мышцы. Лежите совершенно спокойно, старайтесь ни о чем не думать. Внимательно слушайте то, что я вам буду говорить. У вас появляется желание спать. Я начну считать, и по мере приближения к десяти ваше желание спать будет все больше нарастать. Когда я назову цифру «десять», вы заснете». Часто применяется прямое внушение: «Спать! Спите!» Слова произносятся спокойно, с некоторыми паузами, фразы должны быть понятными.
Иногда в начале гипнотического сеанса предлагают гипнотизируемому фиксировать взгляд на каком-нибудь неподвижном блестящем предмете, обычно на металлическом шарике или кончике молоточка. Одновременно врач проводит вышеописанное внушение сонливого состояния.
Поведение человека в гипнозе отличается необычным сочетанием внешне явно противоречащих друг другу черт.
Загипнотизированный неподвижен, глаза его закрыты, дыхание замедленно, равномерно. Если громко постучать – он не услышит, если тронуть его рукой – он не чувствует. Более того, если гипноз глубок, даже очень сильное болевое раздражение – ожог, порез, укол – оставляет его безразличным. Эта полная потеря болевой чувствительности, отмечаемая у глубокозагипнотизированных, позволила Джемсу Брэду и другим хирургам, а также зубным врачам использовать гипноз для обезболивания операций.
Загипнотизированный очень чутко воспринимает каждое, даже очень тихо произнесенное слово гипнотизирующего. И это слово действует на него с удивительной силой. Оно способно вызывать в его организме разнообразные сдвиги. По слову гипнотизирующего врача изменяется работа внутренних органов: появляется усиленное потоотделение, убыстряются или замедляются обменные процессы, увеличивается мышечная деятельность, ускоряется или замедляется работа сердца, изменяется ритм дыхания, перистальтика кишечника. С помощью гипноза у человека могут быть вызваны такие рефлекторные акты, как тошнота, рвота и т. п.
Не реагируя на окружающую действительность, загипнотизированный находится в постоянном контакте (раппорте) с гипнотизирующим. Он отвечает на его вопросы, продолжая пребывать в гипнотическом сне. Загипнотизированный может выполнять по приказу гипнотизера ряд действий: он встает, ходит по комнате, перекладывает предметы, имитирует мышечные движения, связанные с играми или рабочими процессами. Так, в ответ на внушение: «Вы находитесь в лодке. Гребите!» – загипнотизированный принимает характерную позу гребца и производит руками такие движения, как будто он держит весла и гребет.
И еще одно удивительное свойство: глубокозагипнотизированный может забыть все происходившее с ним во время гипноза.
Наступление гипнотического сна сопровождается также сдвигами в деятельности внутренних органов, сходными с картиной естественного сна. Так, в гипнозе наблюдается падение кровяного давления, замедление частоты пульса на 4—12 ударов в минуту и урежение ритма дыхания на 3–5 дыханий в минуту.
Ученые, исследовавшие этот вопрос, отмечают, что в большинстве случаев степень выраженности указанных изменений соответствует глубине гипнотического сна.
Было установлено, что одним из чувствительных показателей глубины гипноза может служить движение век. Наличие дрожания век во время гипнотического сна служит показателем неглубокой стадии гипноза. Исчезновение дрожания век свидетельствует о наступлении глубокой – сомнамбулической – стадии гипноза или о переходе его в естественный сон.
Мы ограничились упоминанием лишь тех данных, которые всегда могут быть легко установлены врачом во время сеанса гипнотерапии. Следует отметить, что ряд фактов, полученных с помощью специальных исследований (хронаксиметрия, электрометрия сопротивления кожи, электроэнцефалография, плетизмография и др.), вскрывающих особенности протекания гипнотического сна, также говорит о его сходстве со сном естественным.
Вопрос о разделении гипнотического состояния на стадии по его внешним проявлениям всегда привлекал к себе внимание гипнотерапевтов. Из литературы известно, что по этому вопросу высказывалось много точек зрения. Одни авторы предлагали делить гипноз на три стадии, другие – на шесть, девять, двенадцать и т. п. Однако наиболее принято деление гипноза на три стадии: сонливость, гипотаксию и сомнамбулизм.
При сонливости наблюдается легкая дремота и общее расслабление мышц. При гипотаксии загипнотизированный уже не может делать произвольных движений. Часто именно в этой стадии у него развивается уже неоднократно упоминавшаяся нами в этой книге каталепсия. В этом состоянии рука, нога, голова загипнотизированного, все его тело могут долго сохранять приданное им искусственное положение.
Наиболее глубокая стадия гипноза – сомнамбулизм (дословно «снохождение»). В этой стадии загипнотизированному можно внушить самые различные зрительные, слуховые и обонятельные образы, так называемые мнимые восприятия или галлюцинации. И он видит внушенные предметы, слышит звуки, обоняет внушенные запахи и т. д. На словесный приказ гипнотизирующего он может встать, начать ходить, выполнять те или иные задания.
Исследования показали, что в глубоком гипнозе можно путем словесного внушения изменить поведение загипнотизированного соответственно внушенному ему возрасту. Так, если человеку средних лет поочередно внушать, что он двух-трехлетний ребенок, или наоборот, что он глубокий старик, то в первом случае он будет ходить по комнате маленькими неуверенными детскими шажками, на вопросы отвечать детским лепетанием с характерными ошибками в произношении и т. д., а во втором случае его походка будет напоминать старческую.
Следуя внушению: «Вы в лодке!», загипнотизированный принимает позу гребца
В практике психотерапевтической работы лечебное внушение часто проводится и на самых начальных, неглубоких стадиях гипнотического сна. Несмотря на то, что больной после такого сеанса нередко заявляет врачу о том, что он якобы не спал, слышал посторонние шумы и считает сеанс неудавшимся, а себя не поддающимся гипнотизации, такое лечебное внушение зачастую приносит хороший терапевтический эффект и, следовательно, дальнейшие сеансы вполне оправданы.
Некоторые психотерапевты применяют и такой способ гипнотизации. Вскоре после начала словесного внушения гипнотического сна они предлагают больному открыть глаза и рассказать о своих ощущениях. После этого используются те индивидуальные особенности наступления гипнотического сна, которые сообщены самим больным. Так, например, если больной сказал врачу, что вскоре после начала сеанса он почувствовал выраженное расслабление в мышцах ног, рук или иной части тела (что, естественно, у разных людей может проявляться по-разному), то при продолжении сеанса в содержании последующего словесного внушения акцент ставится на ощущениях, характерных именно для данного больного. Иногда такой фракционный метод вызывания гипнотического состояния позволяет более быстро достичь желаемой глубины гипноза.
Выводят больного из гипнотического состояния постепенно, не спеша, помня о том, что внезапное, резкое пробуждение может повлечь за собой ряд жалоб на общую слабость, разбитость, иногда сердцебиение и головные боли.
При правильно проведенном сеансе больной выходит из гипнотического состояния, не испытывая никаких неприятных ощущений и не предъявляя жалоб на свое самочувствие. Наоборот, как во время сеанса, так и после него отмечается спокойное, уравновешенное состояние, приятное самочувствие, уверенность в выздоровлении.
Продолжительность обычного сеанса гипнотерапии исчисляется 15–20 минутами. Количество гипнотических сеансов на полный курс лечения определяется характером заболевания, его особенностями и давностью, а также индивидуальностью больного и степенью эффективности лечения. В большинстве случаев количество сеансов курса гипнотерапии не превышает 12–15, в отдельных случаях варьируя как в сторону уменьшения, так и в сторону увеличения.
Частота сеансов обычно колеблется от 2 до 3 в неделю, в зависимости от состояния больного, длительности и этапа лечения. Как правило, начиная курс, проводят сеансы часто, через день. В дальнейшем, когда в состоянии больного наступит заметный сдвиг в сторону улучшения, переходят на более редкие сеансы: один-два раза в неделю и даже один раз в две недели, месяц и т. д.
Для некоторых больных спустя более или менее значительное время (несколько месяцев, год и более) проводят повторный курс гипнотерапии.
Применение гипнотического состояния для лечебных целей рассматривается в двух направлениях. С одной стороны, – и это в основном – гипноз необходим для того, чтобы повысить степень внушаемости больного, усилить его восприимчивость к лечебному внушению. С другой стороны, гипнотическое состояние, как частичный сон, создает возможность для осуществления охранительновосстановительного целебного влияния торможения.
Гипноз, в котором торможение меняющейся глубины и распространенности по коре головного мозга помогает восстановлению работоспособности нервных клеток, применяется также и в виде длительного гипнотического сна.
Методика проведения такого длительного гипнотического сна заключается в том, что больного вечером погружают в гипнотический сон, который затем переходит в естественный, ночной сон, или утром со спящим больным устанавливают раппорт и продлевают его сон на необходимое время. Естественно, что в тех случаях, когда желательно получить наиболее длительный сон, используют обе эти возможности. Таким образом, удается удлинить сроки пребывания больного во сне до 16–18 часов в сутки. Иногда такое лечение проводят как целый курс сонной терапии длительностью 10–12 дней и более. Особенно благоприятные результаты дает такая гипнотерапия при лечении гипертонической и язвенной болезней.
Для теоретической разработки и внедрения в практику длительного гипнотического сна многое сделали советские исследователи Б. Н. Бирман, К. И. Платонов, Ф. П. Майоров и др.
Иногда в целях углубления гипнотического сна применяют предварительную дачу снотворных (так называемый наркогипноз). К ним врачи обычно прибегают в тех случаях, когда у больного гипнотическое состояние почти не достигается, а между тем у врача имеются основания предполагать, что как раз гипнотерапия и может принести существенную пользу. Это дает возможность вызвать у больного к началу сеанса дремоту и сонливое состояние. Врач строго учитывает фармакодинамические особенности того снотворного средства, которое он собирается применить, особенно в отношении сроков его действия, так как заблаговременную дачу снотворного, естественно, ему надо рассчитывать таким образом, чтобы к началу гипнотического сеанса у больного развилось дремотное состояние.
В 1928 году была опубликована работа В. М. Бехтерева, в которой он описал свой метод, положивший начало коллективной гипнотерапии. Метод заключается в том, что группу больных численностью в 15–20 человек, а иногда и больше, усаживают в удобные кресла, на диваны и т. п. и проводят им лечебное внушение, предварительно погрузив их в гипнотическое состояние. Больных рассаживают так, чтобы врач, проводящий сеанс коллективного гипноза, мог ходить между ними, чтобы проверять наличие и глубину гипнотического состояния каждого больного, а также проводить, остановившись около него, индивидуальные внушения. Метод коллективной гипнотерапии основан на проявлении в гипнозе подражательного рефлекса, вследствие чего степень внушаемости в такой коллективной группе повышается, и больные, которые при индивидуальном гипнотизировании оказываются менее внушаемыми, быстрее впадают в гипнотическое состояние.
Таковы основные виды гипнотерапии, нашедшие себе широкое применение в практической врачебной работе.
Многолетний опыт использования гипноза в лечебных целях помог выделению из общей массы заболеваний таких, при которых гипнотерапия дает наиболее обнадеживающие результаты. Это в первую очередь неврозы и наркомании – болезненные влечения и привыкания к наркотическим средствам – таким, как алкоголь, табак и другие.
И вот теперь, дорогие читатели, когда вы запаслись всеми этими знаниями, мы можем войти с вами в кабинет врача психотерапевта и поприсутствовать на приеме больных. Посмотреть, кто и с какими болезнями к нему обращается и как он творит свои чудеса без чудес.
Гипноз и неврозы
В лабораториях Павлова одновременно с установлением законов работы здоровой нервной системы изучались и болезненные нарушения ее. Специальные опыты ставились на животных для того, чтобы вызвать у них экспериментальные неврозы – искусственные модели заболеваний высшей нервной деятельности человека. Это позволило Павлову и его ученикам, физиологам и врачам, понять механизм неврозов и определить их, как срыв высшей нервной деятельности, как результат перенапряжения основных нервных процессов – возбуждения и торможения или как их сшибку, что неизбежно при всех этих вариантах приводит к болезненному состоянию. Павлов выделил три основных вида неврозов: неврастению, как результат общего истощения нервной системы, истерию, при которой, вследствие слабости коры мозга, болезненное преобладание над рассудком получают чувства и эмоции, и психастению, при которой, наоборот, преобладание рассудочной деятельности ведет к возникновению умственной жвачки и образованию навязчивостей.
Для нас с вами, желающих поближе узнать те болезни, на которые большее лечебное влияние может оказать гипноз, из этих трех видов невроза особенный интерес представляет истерия.
С нее мы и начнем.
В кабинет врача вошла больная 32 лет.
– Садитесь, Анна Степановна. На что вы жалуетесь?
– Ах, доктор лучше спросить, на что я не жалуюсь – у меня все болит, меня все беспокоит.
– Но, Анна Степановна, так же не бывает, всегда что-то является главным, ведущим в болезненных переживаниях и ощущениях человека – вот об этом мне и расскажите.
– Доктор, как помню себя, всегда была очень нервная, раздражительная, впечатлительная. Всю жизнь на все живо реагирую. Другим людям пустяком кажется то, из-за чего я на стенку лезть готова. Из-за этого частые неприятности и столкновения у меня бывают и в семье, и с соседями, и на работе. Как что не по мне, сразу слезы из глаз ручьями текут, кричать начинаю – сперва громко, а потом как будто комок к горлу подкатывается и дышать трудно, и вместо крика одна хрипота, и в глазах темнеет, и слух пропадает. Обязательно бросить что-то надо или даже порвать на себе что-нибудь, тогда вроде легче становится. А то вдруг такая слабость нападет: руки, ноги, как не мои, словно ватные, подгибаются да и только. За что-нибудь ухватиться надо, чтобы не упасть. И такая обида, такая обида во мне, думается все-то меня ненавидят, не ценят, даже самые близкие, а я ведь так много для них делаю, так много!
– А вы сдерживайте себя, Анна Степановна, не распускайтесь – ведь в вашем состоянии много можно достичь самодисциплиной.
– Да что вы говорите, доктор! Легко сказать: сдерживайте… А я вот не могу сдерживать. Уже если бы могла, к вам не пришла бы. У меня тоже времени нет по врачам ходить, да приходится.
– Это, пожалуй, верно: по врачам ходить удовольствие небольшое, и если и есть такие любители, то вас, Анна Степановна, мы к ним не отнесем. Скажите-ка мне лучше, не чувствуете ли вы где-нибудь болей, неприятных ощущений?
– О, очень даже чувствую и во многих местах! Вот на затылке у меня то холодеет и оттуда по всей коже головы мурашки разбегаются, так, что корни волос болят, а то, наоборот, как бы жаром обдает, печет, иголочками колет. Но про ноги и руки я уже говорила, часто они немеют, становятся, как не мои, – колите, режьте – ничего не чувствую. Особенно, доктор, меня сердце беспокоит. Вот мне верить не хотят, что я сердечная больная. Сколько ни ходила к сердечникам, и слушали меня, и анализы делали, и электрокардиограмму снимали, и на рентген посылали, а все говорят – здорова. Со стороны сердца ничего нет – один невроз, а это у врачей получается как бы и нет ничего. Да ведь я, доктор, простите – не верю. Ну как мне будут говорить, что у меня ничего сердечного нет, никакой серьезной болезни, когда я только и живу, прислушиваясь к своему сердцу. А оно то еле-еле бьется, то вдруг так заколотится, так затрепыхает, что вот-вот разорвется. Холодный пот прошибает – с жизнью прощаешься. А то как игла в сердце войдет и сидит там, чуть резко повернешься, а она колет и колет. Или сжимать его начнет, словно чья-то лапа с когтями забрала сердце и давит на него. А бывает обжигает всю грудь так, будто горчичник кто-то прямо с кожей отдирает и опять же вся боль вглубь идет, в сердце. Да что и говорить, мученица я, доктор. У меня и в желудке печет – изжога постоянная и сухость во рту появляется, иногда язык шершавый, шершавый такой, что и повернуть его трудно. И вот еще: что бы это значило? Я некоторых запахов не переношу. Ну что, казалось бы, такого особенного – жареный лук? А я вот прямо сразу и тошноту, и головокружение, и удушье чувствую, как только заслышу, что жарится этот проклятый лук – бегу из дому. Из-за него даже и с соседями скандалы были. Говорю: вы мне назло его жарите, а они смеются, ну я и взорвусь.
– Вы, наверно, Анна Степановна, и скрипов не любите и скрежета?
– Совершенно верно, доктор, стоит только при мне по стеклу царапнуть или железом по железу провести – вот, например, когда противень из духовки вынимают, я вся сама не своя – все это скрипение прямо по моим нервам и идет – так и тянет их из меня, так и тянет.
– А спите вы как?
– Чаще всего плохо, очень чутко и, знаете, доктор, сны вижу странные – все мыши и крысы из-под ног выскакивают. А я боюсь их ужасно, ну вот и просыпаюсь с криком – всех переполошу, а потом и заснуть не могу – все с боку на бок ворочаюсь.
– Да, Анна Степановна, правильно вы сделали, что пришли к психотерапевту, вы наша больная.
– А меня к вам специально и направил сердечник – так и сказал: вам внушением лечиться надо.
– И правильно сделал, что направил. Как лечить вас будем, это мы посмотрим, но лечиться вам действительно нужно методами психотерапии, и внушение здесь будет занимать не последнее место.
– Помогите мне, доктор, одна надежда на вас. Совсем я измучилась: всякий интерес к жизни пропал, и на работе у меня – я секретарь-машинистка – все через пень-колоду идет и детей запустила. Выходит, ни к чему не годна, а ведь это не так, я в свое время способности имела, театром увлекалась, хотела на сцену идти – у меня, доктор, хорошие данные находили, как говорится, артистическая натура: я и пела, и танцевала, и в драмкружке первая была. И вот, пожалуйте, до сумасшедшего дома докатилась. А я на свете больше всего с ума сойти боялась – и вот, пожалуйте!
– Ну, что вы, право, какой это сумасшедший дом!
– А как же, у вас и на вывеске написано «Нервнопсихиатрический диспансер».
– Ну и что же, да тут таких больных, как вы, не психиатрических в прямом смысле слова, большинство. Вы лучше скажите, почему все ваши таланты применения не нашли, почему вы их не использовали, не стали артисткой?
– Ах, доктор, лишний вопрос – почему. Да опять же из-за своего характера, из-за болезни этой. За все горячо бралась, но быстро остывала, с одного на другое перескакивала. Ну и на людей мне не везло, все с завистниками встречалась, с недоброжелательными, а я очень откровенная, прямая – поэтому не успею подружиться – поначалу я легко с людьми схожусь, – как уже и ссора, скандал.
– Последний вопрос, Анна Степановна, а не задумывались вы над тем, что если человеку все окружающие плохи, то ему на себя посмотреть надо, так ли уж он прав, как это ему кажется?
Анна Степановна, казалось, не расслышала вопроса – она продолжала без умолку говорить о себе.
Перед вами, читатели, больная, предъявляющая типичные жалобы истерического характера.
Лечение психотерапией истерии, особенно внушением в гипнозе, бывает полезно тогда, когда истерические реакции на какие-нибудь внешние раздражения – испуг, обиду, потрясения проявляются во внезапной потере голоса, слуха, зрения, а также в особых функциональных (не связанных с органическими поражениями нервной системы) параличах, приводящих к невозможности стоять, ходить, глотать и т. п.
В нашей лечебной практике была одна больная П., 28 лет, у которой вследствие домашних неприятностей внезапно возникла слабость и дрожь в ногах. В скором времени это привело к тому, что она совершенно не могла ходить и вынуждена была лежать в постели. Настроение было очень подавленное, тоскливое. П. часто и подолгу плакала, считая себя неизлечимой больной, у которой развился паралич ног. Круг ее жизненных интересов был замкнут болезненными переживаниями. Так как болезненное состояние затягивалось, больная потеряла веру во врачей и лекарства. В таком состоянии она была помещена в нервно-психиатрическую больницу. Установление истерической природы заболевания побудило прибегнуть к лечению внушением в гипнотическом сне. Больная оказалась хорошо внушаемой, в первом же сеансе у нее было вызвано глубокое гипнотическое состояние, во время которого ей внушали, что она теперь скоро поправится, сможет ходить, что в ее состоянии нет ничего неизлечимого и тяжелого. После первого же сеанса гипнотерапии наступило заметное улучшение.
Больная предприняла попытку встать с постели, держась за спинку кровати. Последующие сеансы полностью устранили вышеописанное болезненное состояние. Больная выписалась в хорошем состоянии, свободно ходила без посторонней помощи, стала работоспособной, активной, жизнерадостной.
Или другой пример. У больной М., молодой девушки, в результате неприятностей по работе и связанных с ними волнений образовался стойкий левосторонний поворот головы, так называемая истерическая кривошея. Это состояние очень мешало ей, значительно снижало ее работоспособность, приводило к подавленному настроению и потере интереса к жизни. Десять сеансов лечебного внушения в гипнозе полностью сняли это болезненное нарушение.
Больная К., 19 лет, обратилась к нам с жалобой на то, что у нее после испуга, вызванного угрозой аварии, внезапно пропал голос. В течение нескольких месяцев не могла произнести ни слова. Всякие попытки лечения у врачей-специалистов по уху, горлу и носу были безрезультатными. После восьми сеансов лечебного внушения в гипнозе наступило заметное улучшение. Больная в гипнотическом состоянии могла повторять отдельные слова, произносимые врачом. После 12 сеансов гипноза было достигнуто полное возвращение голоса.
Больная Б., 23 лег, обратилась с жалобой на то, что, испугавшись внезапной вспышки яркого света в темноте, она стала плохо видеть. Натыкается на предметы: «Все как в тумане. Между окружающим и моими глазами толстая пелена». Ранее слышала от одной знакомой, что можно ослепнуть, если в темноте внезапно увидеть яркий свет. Считает, что это и случилось с ней. Боится, что потеряла зрение. Обращалась к врачам по глазным болезням, которые нашли у нее понижение зрения истерического характера и рекомендовали лечение гипнозом. По характеру неуравновешенная, обидчивая, раздражительная. Часто конфликтует с соседями по квартире. Скандалы сопровождаются криком и плачем больной. Иногда у нее после таких ссор случались припадки с судорогами и приступами удушья. После четырех сеансов лечебного внушения в глубоком гипнозе нарушения в зрении исчезли. Внушалось успокоение, необоснованность опасений потерять зрение и то, что она после сеансов будет видеть.
Разве приведенные нами примеры из лечебной практики психотерапевтов не подобны болезненным состояниям, избавление от которых приносило славу чудесных исцелителей тем, с чьим именем их связывали религиозные предания всех веков и народов? Разве не напоминают они факты, приносившие успех колдунам и шаманам и создавшие славу Лурду?
Для подтверждения этих положений полезно привести пример, который мы заимствуем из практики нашего старейшего психотерапевта К. И. Платонова.
Больная 20 лет была испугана напавшей на нее собакой. Впоследствии, в период острого переживания, у нее всплыло воспоминание о слышанном когда-то разговоре, будто укушенные собакой начинают лаять. У больной развивается неодолимое желание лаять, переходящее в дальнейшем в действительный лай, заставивший ее безвыходно в течение месяца сидеть дома и отказаться от общения с людьми. Соответствующие убеждения оказались безрезультатными. Лишь после четырех сеансов гипноза удалось устранить это тягостное состояние. Результат лечения подтвержден многолетним наблюдением, в течение которого у больной больше ни разу не появлялось насильственное стремление подражать собачьему лаю.
Только подумайте, сколько раз подобные случаи давали священнослужителям повод для распространения легенды о бесоодержимости, о вселении в человека нечистой силы, злого духа. И сколько таких несчастных больных погибло на кострах инквизиции и над сколькими и по сие время читается в церквах описанный нами выше «чин над бесноватым»!
Повышенная внушаемость больных истерией приводит к тому, что иногда даже незначительные неприятные ощущения в каком-либо внутреннем органе или чувство слабости в руках, ногах могут навести больного на мысль, что у него развивается какое-то очень тяжелое заболевание, отнимаются ноги, он слепнет, глохнет, теряет возможность говорить. Под влиянием такого самовнушения нарушается центральное нервное управление работой тех или иных органов, отчего могут действительно появиться признаки болезни. Так нередко и развиваются истерические параличи, припадки, немота, глухота, нервные желудочно-кишечные расстройства, нервные заболевания сердца и др.
Как ни различны по внешней форме все эти недуги, причина у них общая, единая – временное нарушение нервных процессов в высших отделах мозга, а не поражение целостности того или иного органа или части тела. Поэтому их и называют психогенными (от греческих слов «психе» – душа и «генезис» – происхождение). Психогенная истерическая глухота, например, вызывается не тем, что нарушена барабанная перепонка или поврежден слуховой нерв, а угнетением деятельности тех отделов мозга, от которых зависит восприятие слуховых ощущений.
Психогенные расстройства возникают также и под влиянием нервных потрясений: страха перед внезапно нависшей опасностью для жизни, глубокого горя от потери близкого человека, жизненных катастроф и т. д. И в этих случаях может получиться болезненный сдвиг нервных процессов в каком-либо участке мозга. В результате также нарушится нормальное нервное управление работой внутренних органов и вследствие этого возникнет расстройство в их деятельности. Нередко такие больные страдают не меньше, чем больные с органическими заболеваниями. Мучающие их болезни могут годами тянуться без всякого улучшения.
Психогенные заболевания часто не поддаются никаким лекарствам, но могут уступить воздействиям, оказываемым на психику. Психогенное угнетение деятельности тех или иных участков мозга может быть смыто более сильным, противоположно направленным нервным процессом, который возникает под влиянием новых иногда радостных, а иногда даже неприятных волнений. Но и те, и другие в этом случае благотворны, ибо заставляют мысль больного обратиться на новое русло. Также может действовать на психику и словесное внушение и самовнушение.
Мы только что говорили, что внушение и самовнушение нередко повинны в возникновении многих тяжелых и длительно не поддающихся излечению истерических заболеваний. Но они же, соответствующим образом направленные, могут благоприятно подействовать на психику некоторых больных и тем самым ликвидировать многие психогенные расстройства. При этом болезненно измененные нервные процессы в тех или иных участках коры мозга снова приходят к норме. Восстанавливается правильное управление деятельностью внутренних органов, и тем самым происходит исчезновение наблюдавшихся в этих органах болезненных проявлений.
Эти вполне ясные с точки зрения учения И. П. Павлова процессы и составляют естественную физиологическую основу тех действительных фактов поразительных исцелений, которые по временам происходили и происходят в обстановке ожидания чудес.
Пестра и разнообразна эта обстановка, в одном месте пышна и торжественна, а в другом, наоборот, подчеркнуто скромна и проста. Но в любом случае она полна мистики и таинственности, умышленно создаваемой представителями религии. За всеми этими ухищрениями скрывается стремление оказать как можно более сильное воздействие на сознание человека, поразить его воображение, внушить ему слепую, безграничную веру в возможность исцеления с помощью божественных сил.
