Текст книги "Русалка (СИ)"

Автор книги: Мария Максонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

Глава 28

Люди тоже заметили смерчи за стеной воды, те двое, что пришли последними, принялись причитать и, кажется, молиться. Первый Помощник сплюнул в сторону:

– … место, – первое слово я не поняла, поэтому переспросила у Маруса. Из его сбивчивых объяснений и больше эмоций я поняла, что это вроде бы «проклятое». Вот почему здесь так редко бывают корабли, а основные морские пути проведены в обход, а я-то удивлялась раньше.

Не знаю, возможно ли, что это Храм так влиял на эти места или что-то другое. Казалось бы, смерчи – это не сила Воды, а Воздуха, я это чувствовала, но, чем черт не шутит, быть может это я виновата в его возникновении. Или просто место природных аномалий тут поблизости.

Гадать об этом можно было много, а тем временем один из смерчей начал медленно, но верно приближаться к нашему берегу, а два других слились в единое целое. Я пыталась сообразить, что знаю об этих природных явлениях, но понимала, что поразительно-мало. Вроде бы они возникают из-за разницы температур? Или нет. Ох, физика никогда не была моим коньком.

Я еще пыталась что-то сообразить, когда огромная воронка врезалась в водяную стену, и я ощутила всем существом, как вода прогибается под нею, будто мне на спину вдруг сбросили огромный мешок картошки, заставляя согнуться к земле.

Люди закричали, увидев эту картину, а я поняла, что смерч сейчас перемахнет через мою стену. Поднимать ее выше в таких условиях было невозможно, и я накрыла нас волной сверху, словно ребенок, закрывающийся одеялом от придуманных монстров. Люди кричали, я же наращиивала толщину водяного покрова, делая его максимально пологим, чтобы смерчу не за что было зацепиться. Соприкасаясь с водой, он и так легко уносил ее капли, она не была чем-то единым, лишь моя магия держала основную массу.

Я бросила воды в костер, туша огонь, чтобы не расходовать кислород хотя бы на него. Люди в ужасе смотрели вверх, на огромные массы воды, которые, упав на них сверху, несомненно, грозили гибелью. Впрочем, как и торнадо. Словно рассвирепев от невозможности достать нас, смерч принялся вгрызаться в водяной кокон и плеваться молниями, а я поняла, что сама моя сила привлекает его, сама масса воды, вздыбленая над океаном, влечет, как одинокое дерево в степи привлекает молнии.

Заряд ударил совсем близко, и я ощутила отголосок электрического удара. Слабый, но мне хватило.

Я выругалась, и волна выбросила меня на камни. Люди отползли, давая пространство. Следом за собой выхватила из моря укутанного в водный шар Кракена, хорошо, что он послушался меня и стал довольно мал, не больше крупной собаки. Я подвесила его шар над землей, но ему не понравилось место, и он вытащил из него щупальца и с их помощью принялся передвигаться, перетягивая водный шар туда-обратно, подползая то к одному человеку, то к другому, заглядывая им в лица – и верно, он никогда прежде так близко не видел людей, от него веяло любопытством. Чтобы точно никому не прилетело молнией, я максимально лишила влаги все пространство вокруг и немного раздвинула купол, чтобы никто не касался воды.

Я пыталась сообразить, что делать и наращивала толщину купола над нами, а смерч вгрызался в него с остервенением и плевался молниями направо и налево. Разве так должно быть? Ох, я не знаю, не достаточно знаю физику, да еще и местную, магическую. Кое-как собрала мозги в кучу и оглядела людей:

– Дышите медленно. Вдох-выдох, вдох-выдох. Лучше не говорить. Расслабиться, не двигаться. Лучше всего – лечь, – я не могла сообразить, как сказать им, что надо тратить меньше кислорода, не уверена, что у них есть это название в принципе.

Вот Кракен вообще ничего не боялся и бояться не собирался – не то мне доверял, не то верил, что в любой момент сможет стать большим и вытащить меня отсюда, а на людей ему плевать. Он как раз пришлепал к очередному человеку и принялся с интересом тыкать щупальцами в блестящую пряжку на его ботинке.

– Мы все умрем! – вдруг заорал тот и в панике рванул прямо в водяную стену.

Я успела только выругаться на земном, но повезло – двое коллег по несчастью схватили психа и повалили на землю. Не мудрствуя лукаво, принялись вязать руки и ноги скулящего человека собственными поясами.

– Слушаться Арину, – рыкнул на остальных капитан Гарт. – Дышать медленно, лечь и ждать. Этот смерч размажет нас по камням или разорвет на части, так что слушайте, что говорят! Не паниковать!

Взбодренные руганью Гарта и наставительными рыками Первого Помощника, люди начали укладываться на камни, а я еще немного понизила потолок, стараясь сделать снаружи горб нашего укрытия более пологим, но, к моему сожалению, смерч не отставал и уходить мимо почему-то не желал, да еще и второй, объединивший в себе силы целых двух торнадо, медленно приближался.

– Нас размажет, нас точно размажет, – тихонько причитал один из людей, но сосед молча зажал рот паникеру.

Чем сильнее ярился торнадо, тем острее я ощущала, что моих сил не хватает, недостаточно, всего этого было просто недостаточно. Скоро и воздух в нашем пузыре кончится, а создать проход для него – значит нарушить целостность защиты, которую и так молниями прошивает практически насквозь. Сам берег, на котором мы сидели, его камни, мне мешал. Это было ошибкой, надо было действовать совсем не так – чуяла я.

Все же напуганный происходящим Кракен прижался к моему хвосту маленьким мокрым шариком в своем подвижном аквариуме.

«Уйдем на дно, здесь страшно, – предложил он, – они хотят чего-то от нас, они хотят сожрать нас».

Как уйти, бросив людей? Да, я практически никого из них не знала по имени, точнее, знала имена, которые называл иногда Марус, но для меня они оставались незнакомцами, ведь мы никогда не общались. Но они были людьми.

Одна мысль неожиданно обухом приложила меня по голове. Хотят чего-то? Они разумны? Как это возможно?

И я потянулась эмоциями к торнадо. Там был голод, лютый голод, жажда… чего-то. Жажда силы, энергии. Да, это нечто умирало, оно собрало все силы, последние осколки, потому что почуяло меня, почуяло мою проснувшуюся энергию, и пришло следом. Оно хотело нас сожрать, чтобы продлить свою жизнь еще. Я будто рухнула в эмоции этого нечто, увидела нас его глазами. Оно видело только три вещи на этом берегу, три источника энергии: Кракена, меня и капитана Гарта. Точнее, браслет капитана Гарта.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я резко выпрямилась и открыла глаза, протянула руку:

– Браслет. Отдайте.

– Но как же… наследие предков… – заволновались вокруг, но капитан не стал со мной спорить и буквально сорвал браслет со своей руки.

«Кракен, за мной», – велела я и нырнула прямо в бушующие волны.

Мы проплыли у самого дна, прикрываясь моей магией, и поспешили подальше от берега. Только отплыв достаточно далеко, я позволила себе вынырнуть и оглядеться. Все, как я и рассчитывала – едва я отплыла подальше с наживкой, как торнадо перестал кромсать защитный купол и отправился следом за мной. Второй, тот что больше, был ближе, его диаметр был так огромен, что он, наверное, мог поглотить весь наш островок.

Я быстро освободила камень капитана из пут браслета. Он был совсем маленьким, не больше ногтя большого пальца, очень старым, потертым и округлым, в нем невозможно было узнать осколок купола храма. Но я чуяла его, как другие камни, когда я разжала пальцы, он завис над ладонью, светясь бело-голубым.

Кракен был рядом, я знала, что его камень был больше, наверное, с кулак, и его силу я так же чувствовала сейчас остро и четко, я могла ее позаимствовать.

«Держись за меня», – велела Кракену, и он понятливо вцепился в мою спину живым рюкзаком, облапал щупальцами живот, стараясь не впиваться сильно присосками. Что ж, лучше пусть будут синяки от присосок, чем проиграть в этой битве.

Я глубоко вздохнула, видя приближение обоих смерчей, и вода подо мной вздыбилась горбом. Я чуяла эмоции тех или того, что управляло торнадо – жадность, жажда. Нет, оно не боялась волн, оно было старым и сильным, и рассчитывало стать еще сильнее, если поглотит нашу энергию.

Я взмахнула рукой, и от горба под моим хвостом отделилась волна, ударила в смерч, но тот и не заметил толком. Волна срезала его «хвост» у самой воды, но тот немедленно восстановился, и торнадо помчал вперед. Вторая волна была выше, сильнее, горб под моим хвостом рос все выше, но смерчи было не испугать, они были единением неба и моря, доставали до самых туч – им ли бояться каких-то волн. Поток воды разрезал торнадо практически на середине, нижняя часть опала, растаяла как не бывало, но тут же возродилась вновь.

И вот уже оба огромных торнадо рядом, один тоньше, но быстрее, злее, нетерпеливее. Второй огромный, толстый, будто бы неповоротливый, но это лишь иллюзия, он мощен и свиреп, он сильнее, он ждет нападения.

Огромная волна, гигантское цунами, которое я подняла своей волей, медленно начала склоняться в сторону торнадо, вот-вот уже побегут по ней белые барашки пены, вот-вот она обретет свою пугающую мощь и ударит с невероятной силой, она почти достает до самых туч, и я на ее вершине пытаюсь сохранить равновесие и не смотреть в низ. Как же я всю жизнь боялась высоты, как же я с ума сошла, что решилась на это. Но выбора просто нет, и вот уже волна склоняется вперед, и словно в рыцарском турнире двух безумных титанов мы идем навстречу друг другу. Кто струсит? Кто попытается уйти от удара?

Только не я.

Глава 29

Огромная волна цунами подо мной рвется вперед, словно озверевший боевой конь без узды, а ему навстречу огромные торнадо. Ожидая меня, они сливаются вместе, приобретая просто колоссальные размеры. Такого бы мой купол точно не выдержал, я это сознаю. От мощи стихий захватывает дух, мне нечем дышать ни легкими ни жабрами. Хочется закрыться от ветра руками, хочется скользнуть по внешней стороне волны и скрыться на глубине.

Нельзя.

Есть лишь один шанс… не победить, нет – попытаться.

Море отступает от острова, небывало обнажая берег, задыхаются без воды рыбы и другие морские обитатели, что не успели уплыть на глубину. Там дальше вода открывает гребень кораллового рифа.

Моя сила несет в эти места разрушения и смерти, но я все равно продолжаю поднимать волну выше, из последних сил, используя все, что у меня есть, занимая у Кракена, впитывая силу камня капитана Гарта. Еще немного, еще совсем чуть-чуть…

Поздно. Слишком близко, времени больше нет. Водные щупальца вцепляются в мой хвост, не позволяя ветру снести меня с гребня цунами, и я лечу вперед с огромной скоростью, лечу навстречу верной смерти.

Ближе, еще ближе, еще…

Взмах рукой, посылающий струи воды практически со скоростью звука поперек тайфуна, и в последний момент щупальца воды утаскивают меня вглубь волны в попытке защитить от разрывающей силы тайфуна.

Стихии сталкиваются, мое тело сминают и рвут в разные стороны, будто клочок ненужной бумаги. Я оглушена, я уже не контролирую происходящее, только боль и страх, никаких разумных рассчетов и рассуждений. Боги, как я могла решиться на такое? Я, наверное, обезумела!

Меня тянет все глубже, туда, где безопасность, и я с запозданием осознаю, что это Кракен управляет течением внутри цунами. Мы уже ниже уровня моря, но сила самой волны толкает нас дальше, глубже, а затем на поверхность.

Я выныриваю позади цунами и удивленно оглядываюсь – тайфуна нет, он больше не возродился. Я сумела-таки попасть в его эпицентр, в источник той силы, что его контролировал, вычислила и нацелилась по эмоциям и врезала, оказавшись поближе к цели. Я дотянулась, смогла!

Тучи, собравшиеся над нами, словно обиженные произошедшим, разрождаются ливнем, а я удивленно замечаю что-то белое, дрейфующее на воде.

«Я принесу,» – словно верный охотничий пес, мгновенно улавливающий смену ситуации, Кракен отлепляется от моей спины и спешит за странным предметом, пока тот не утонул.

Только вот еще ничего не кончено. Огромная волна, что я подняла, чтобы разбить оставшееся без энергетической подпитки тайфун, все еще стремится вперед, к моим островам. Она там камня на камне не оставит, даже убежище людей не спасет.

Я совсем обессилена, но на последней воле взнуздываю свою магию и рвусь вперед, следом за цунами. Ближе, еще ближе, я слишком слаба, чтобы дотянуться до волны издалека.

Цунами уже нависает над островом, готовое его захлестнуть, уничтожив все на своем пути, но я ловлю его в последний миг, словно повисаю на возжах взбесившейся лошади, не позволяя сделать последний шаг.

Волна недовольна, стихия набрала мощь и должна ее выпустить, должна ударить, бежать вперед насколько хватит сил, уничтожить все на своем пути и утихнуть или разбиться о берег, неся за собой разрушения и смерти. Такова природа, таковы законы физики.

И у меня совсем нет сил, но я медленно тяну ее назад, словно жилы из себя выкручиваю, словно руки себе выламываю, делая все вопреки природному ходу вещей. Просто я решила, что так не будет, просто я решила иначе.

Но сила, сила бурлит в воде, ей нужно выплеснуться, нужно найти выход, нужно…

И я соглашаюсь принять ее в себя.

Боже…

Боль пронзает тело, накатывает волнами, но не уходит, а накапливается и накапливается, заполняя до краев каждую клеточку, а потом еще и снова, и еще немного, еще чуть-чуть, и каждая из этих клеточек, кажется, разорвется от этой силы, от этой боли.

Мамочка, я не знала, на что согласилась.

Умирать в первый раз было совсем не так больно, чем же я заслужила в этот раз такое мучение? Я же старалась сделать как правильно, старалась сделать как надо.

Люди умрут в убежище без воздуха, умрут вместе со мной. Как глупо, я же так старалась.

Неимоверным усилием воли протягиваю руку. Сила, переполнившая меня до краев, сама рвется с рук, выкручивая на пути своем все жилы, разрывая мышцы и сосуды. Водный купол лопается словно от взрыва, водой все же накрывает остров, падает несчастная хижина, но вроде бы люди живы.

Хоть здесь я не оплошала.

Все, теперь мой последний долг оплачен, и я могу умереть спокойно.

И зачем я все это сделала? Как глупо. На черта спасала этих людей? Они же пытались меня поймать. Какое идиотство жертвовать своей жизнью ради них.

Но разве можно иначе? Как в задачке про ваганетку – если на одной дорожке десяток людей, а на второй всего один, то в какую сторону нужно повернуть стрелку? Туда, где один, это же разумно, меньшее зло. Даже если ты сам на этой дорожке.

Никогда не думала, что я такая жертвенная. Впрочем, я ведь не понимала толком, чем рискую. Магический мир, и я главная героиня в этой истории, разве я могу умереть? Оказывается, да. Надо было давно понять, что у меня все не как в книгах. Зато, когда следующая девушка попадет в этот мир в тело русалки, у нее уже все будет на мази: храм почти восставлен, люди благодарны и слагают песни о моей храбрости и самопожертвовании…

Ах, да, точно, без меня они же с острова не выберутся и, скорее всего, умрут. Глупо.

Я валялась на волнах под потоками проливного дождя и, не отрываясь, смотрела в серое небо, на то как вспыхивают среди кучевых облаков вспышки молний. А хотелось в последний раз увидеть небо перед смертью.

Я подняла руку, с удивлением обнаружив, что тело мое меня все еще способно слушаться, и тучи разошлись, легко подчиняясь моей воле и той силе, что бурлила в моих жилах, сжигая меня изнутри.

Чистый кусочек неба открыл страшную тайну – солнце еще только начало опускаться за горизонт, окрашивая тучи в тревожный багрянец. Так странно, казалось прошла целая жизнь в этой борьбе, а на деле – всего несколько часов. Я смотрела-смотрела-смотрела, и чувствовала будто бы внутреннюю тошноту – не физическую, а энергетическую. Выплеснуть бы всю эту силу, освободиться от нее – а не выходит, она заперта в моем теле без выхода, причиняя лишь боль и медленно убивая.

Я медленно очищала небо от туч, мне очень уж хотелось умереть красиво на закате без дурацкого дождя. Это позволяло хотя бы немного, хотя бы на каплю тратить силы, запертые в моем теле, и, хоть пустое пространство немедленно заполнялось новой энергией, которую продолжало впихивать в меня море, я все равно старалась, пыталась хоть немного освободиться, хоть на миг продлить свою агонию.

На север-западе из-за уходящих туч выглянула зеленая луна – круглобокая, яркая, от ее свечения даже небо вокруг едва заметно позеленело. А следом – голубая луна, точнее, тонкий серпик месяца. Цвет ее я даже не увидела толком, скорее угадала, почувствовала. Впилась в нее глазами, словно в поисках помощи. Ну, должна же она работать хоть как-то, ведь именно ей был посвящен подводный храм, именно из нее проистекает вся сила моря. Ну же! Хоть что-нибудь! Хоть подсказку!

Луна, конечно же, молчала, и я ощутила, как губы мои кривятся, а глаза наполняются слезами. Как глупо! Глупо плакать, когда никто не видит, когда некому помочь! Глупо!

Надо лишь разозлиться. Лишь взять себя в руки, поднять обратно волну цунами и разослать ее во все стороны, словно след от камня, брошенного в воду. Что мне до жизней тех людей на острове – они все равно не выживут без моей помощи. Что мне до тех разрушений, что принесет цунами – все равно никто никогда не узнает, что это была я!

Только я буду знать, буду знать и жить с этим. Но жить ведь! Жить!

Я закричала, громко, навзрыд. От боли, от несправедливости, от безысходности.

И море забурлило подо мной, заволновалось, готовое вздыбиться волнами.

– Нет! – приказала яростно и ему, и себе. – Я не сделаю этого! Этого не будет!

И вдруг задохнулась от адской боли, еще более сильной, чем прежняя, и одновременно от облегчения. Словно клетки моего тела вся же разорвались, не выдержав муки, и тут же возродились вновь. И я увидела, как светится подо мной море тем самым, призрачно-голубым светом подводного храма. И серп луны, совсем потерявшийся на фоне зеленой соседки, будто налился светом и мощью, и этот свет проходил через меня, через воду, через храм – там, в глубине. Я будто одновременно ощутила все это, я будто стала единой с водой: с огромным океаном, с реками, что в него впадают, озерами, ручьями, каждой каплей росы, каждой слезинкой человека, каждой каплей крови, что течет в жилах живых существ…

Кажется, я все же потеряла сознание, не в силах совладать с этим океаном ощущений.

Глава 30

Я открыла глаза и увидела солнечный круг, просвечивающий через толщу воды. Как в тот момент, когда я тонула. Я дернулась испуганно. Тело было будто не мое, чужое, онемевшее, не чувствительное. Как в тот момент, после того, как меня ужалила медуза.

Я задохнулась от воспоминаний и не смогла вдохнуть – вокруг только вода. И я ринулась вверх, к свету, к воздуху, боясь не успеть, боясь утонуть.

Я всплыла на поверхность и судорожно вздохнула. Отдышалась, потом огляделась, но увидела лишь море вокруг. Никого, ничего. Дернулась, оборачиваясь. Я в открытом море.

Как…

Как… в моем видении.

Мне это приснилось? Все было так реально, но… хвост? Магия? Иной мир? Это же бред, как я могла верить в это? Кто-то видит свет в конце тоннеля, кто-то вспоминает всю свою жизнь, а я, очевидно, жила так скучно, что и вспомнить нечего, только придумать какую-то глупость. Безумие какое-то.

Я растерянно огляделась вновь по сторонам. Куда же плыть, где берег? Где береговая охрана, которая должна меня искать и спасать? Неужели никто не заметил, что я не вернулась из моря и вещи мои остались бесхозными?

Вдруг я почувствовала, что что-то сжимаю в руке, подняла кулак растерянно, с трудом заставила себя разжать сведенные судорогой пальцы.

Полу-прозрачные бело-голубые камни лежали на бледной ладони. Один маленький, с ноготь большого пальца, округлый, словно обкатанный волнами. А второй побольше, с пятирублевую монетку, округлый и плоский, в виде капли, блестящий, как новенький. И на его поверхности виден изящный рисунок чешуек с моего хвоста.

Не сон.

Свободная рука прошлась по ребрам, ощупывая сверху вниз – жаберные щели, чешуйки сперва разрозненные, мелкие и мягкие, постепенно сливающиеся на бедрах в плотный покров и… я поплавком зависла в воде и подняла вверх ступни… нет, не ступни, хвостовой плавник.

Я русалка.

Огляделась растерянно. Куда это меня занесло? И сколько времени прошло? Что это вообще было? Мне казалось, я умираю от обилия силы, а потом… Как я это сделала? Куда выпустила силу?.. Нет, не я выпустила. Я растворилась в ней, в ней и в стихии. Я будто знала все, чувствовала все и сразу… я тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Это было слишком для меня, я всего лишь человек, а не воплощенная стихия.

Я вновь посмотрела на свой камешек. А ведь он не из осколка купола храма. И не из тела Кракена. Это мой камень, я его создала, он воплотил в себе ту силу, что образовалась после боя с ураганом. Такой крошечный, в голове не укладывается, как же древние русалки сумели построить целый огромный купол, если для каждого маленького камешка нужно пройти через такое?

А пока, надо было вернуть все на свои места.

Я нырнула в воду и активировала магию. Мне не нужно было знать, где я нахожусь, чтобы течение само принесло меня к древнему храму. Его свечение в темноте подводных глубин успокаивало. Я не стала заплывать внутрь, лишь раскрыла ладонь, и камни слетели с нее и, меняя форму в движении, словно мягкий пластилин, закрыли одну из небольших трещин в куполе, идеально воссоздавая дивный его узор. Уже не требовалось подбирать осколки по форме, уже не требовалось гадать и песком закреплять пробелы. Камень стал так податлив и… я чувствовала его иначе, он стал роднее, ближе. Я нежно погладила восстановленный участок, ощущая рисунок из чешуек так, будто прикоснулась к своему хвосту… или другому живому существу: гигантскому и сильному, будто Кракен, но еще более древнему и мудрому.

Было странно. Он будто хотел мне что-то рассказать, хотел поделиться… но я не могла его понять, не умела услышать, не доросла.

Вздохнув и выпустив несколько пузырьков воздуха, которые поспешно устремились наверх, к солнцу, я вновь активировала магию, на этот раз велев ей нести меня к островам. Постепенно к телу возвращалась чувствительность и подвижность, я уже не ощущала себя шарнирной куклой с дерганными неточными движениями, я чувствовала потоки воды вокруг себя, ощущала, как надо выгнуться или повернуться, чтобы слиться с ними в единое целое и не противоречить. Это такое удовольствие – просто скользить в волнах силы воды и телом, и духом сливаясь с Морем…

Мне будет этого не хватать.

Я вынырнула у знакомого берега у скал и подняла горб воды усаживаясь. Моего пресного потока уже не было, и я, грустно вздохнув, создала мановением руки новый. Поток вышел, к моему удивлению, не таким тоненьким ручейком, как прежний, он взвился из моря фонтаном, ловя солнечные блики и обращая их в радугу, резво побежал по камням, против законов физики забираясь все выше на берег.

Кажется, мне надо заново учиться контролировать свою магию.

Вскоре меня заметили. Люди, кажется, пытались восстановить свой разрушенный шалаш, а обнаружив меня на привычном месте, радостно закричали и побежали ко мне. Остановились в нескольких шагах, радостный гомон почему-то стих, эмоции сменились на растерянность и… стыд? Я удивленно смотрела на людей. Вроде бы все на месте, хотя и пострадали: кто-то прихрамывал, у кого-то видны повязки из разорванной одежды. У капитана и вовсе левая рука висит на перевязи, будто сломанная, а у Маруса голова замотана и синяк под глазом. Не дешево им обошлось наше приключение.

Осознание причины стыда приходит лишь через несколько минут по взглядам, брошенным на… я испуганно ахнула и судорожно обняла себя за плечи, пытаясь прикрыть грудь. Мой любимый топик из перламутра куда-то подевался, а я умудрилась и не заметить – так привыкла быть обнаженной, пока сидела у себя на дне.

Посмеиваясь, Первый Помощник стянул с себя огромную рубашку и, подойдя, по-отечески набросил ее мне на плечи. Я укуталась в нее, словно в простынь, судорожно пытаясь влезть в рукава, при этом не демонстрируя еще больше, чем прежде.

– Что сучилось? – наконец, пытаюсь отвлечься на разговор, слова на удивление легко складываются в предложения, пусть и простые. – Сколько дней прошло с урагана?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ураган был вчера, – слово взял капитан Гарт. – Мы видели, как ты сражалась с… – прозвучало слово, значение которого я не знала. Не шторм, что-то другое, вызывающее неприятные эмоции. – Потом нам стало плохо, будто воздуха не хватает. И я видел через защищавшую нас воду огромную волну, которая должна была уничтожить все… – слово, которое я перевела для себя как «цунами», по контексту и эмоциям, постаралась запомнить, – вдруг остановилось и исчезло. А потом купол воды лопнул, и мы смогли дышать. Сперва было тихо и ничего не видно, затем тучи вдруг рассеялись, будто не бывало, а море стало светиться.

– Сила воды, – повторили несколько человек священным шепотом и сделали какие-то знаки рукой, как будто перекрестились, но по-другому.

– А потом солнце село и все закончилось, – продолжил капитан. – Утром не было ни тебя, ни непогоды. Только на рассвете на этом месте я нашел… – он вновь повторил то слово с неприятной коннотацией. Я уловила, что оно связано с магией и чем-то темным и страшным.

– …? – я повторила это слово с вопросительной интонацией.

– Идем, это здесь, – перехватил инициативу приплясывающий в нетерпении Марус и побежал дальше по берегу.

Я заметила, что некоторые мужчины с любопытством поглядывают на поток воды, который я восстановила:

– Пресная вода, – поспешила предупредить, прежде чем на своем водном кресле последовать за Марусом дальше по каменистому берегу, туда, где он был более пологим, не из целиковых скал, а из округлой черной гальки.

– Это твой осьминог принес вчера, я видел, – пояснил Марус, подтаскивая ко мне то, что я сперва приняла за белый сверток, но затем удивленно отпрянула. Это были тела птиц: две чайки и здоровенный альбатрос.

– Это же птицы? – спросила удивленно. Мы не учили названия конкретных птиц, кроме слова «попугай», так как они жили на острове.

– Они… – он вновь повторил это слово, и тут я поняла. «Одержимые» – вот то слово, которым я назвала это по-русски. Эмоции Маруса и раньше были более четкими, чем у других, а сейчас я и вовсе настроилась, и смогла понять его, как Кракена, словно он не только произносил слово, но и отправлял мне целый наполненный смыслом образ во всей его полноте. Марус выразительно указал на вспоротые брюшки птиц, и я увидела в переплетении уже облепленных мухами кишок что-то инородное.

Это было отвратительно, но я должна была понять. Щупальца воды аккуратно отогнали мошкару и зарылись во вспоротые тушки, выбирая инородные предметы. Морская вода тут же очистила их от крови и слизи, и лишь после я взяла это в руки.

Камни. Прозрачно-желтые камешки с рисунком в виде стрекозьих крыльев. Три осколка чего-то большого, чуть сглаженные временем. Это были совсем не камни Крови Моря, они были мне чужими, с чужой силой, но в то же время чем-то их напоминали.

– Что это? – спросила я удивленно, разглядывая камешки. На гранях искусно выпиленных прожилок, так похожих на стрекозьи крылья, играли крошечные радуги.

– Крылья Неба. – И, видя мое недоумение, принялся рассказывать: – эти камни обычно используют маги Воздуха для своих амулетов. Они очень усиливают их силу. И иногда моряки, чтобы не было штиля. Даже если человек не маг, он может использовать Крылья Неба, если Стихия будет к нему благосклонна. Разные камни дают разную силу. Имеющий Кровь Моря, как наш капитан, чует шторма, может найти косяк рыбы или ближайший остров. Камень передавался в его роду много поколений, его пра-пра-прадед нашел его в теле пойманной рыбы.

– А эти что? – я ткнула пальцем в тушки птиц.

– Если животное проглотит магический камень и совладает с его силой, то станет одержимым. Мы как раз искали такого зверя. В рыбачьих деревнях появилось нечто, оно пыталось приманить детей магией воды. Наверняка это была акула, проглотившая Кровь Моря, такое уже случалось. И капитан Гарт вызвался найти зверя за вознаграждение… но вместо этого мы поймали тебя, – скомкано закончил он.

Я ощутила, как мучительно краска заливает мое лицо. Это что же получается, я сама во всем виновата?