Текст книги "Когда падают звезды 2 (СИ)"
Автор книги: Мария Акулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
– Муж, – шепнула на ухо, как делала всегда, когда хотела сказать что-то важное. – Любимый муж, – и лениво поглаживающие кожу ладони чуть сжались, почувствовав, как от слов, возбуждение растет даже больше, чем от действий.
Свой страх она пыталась скрыть от него, да и от себя самой под маской уверенности. Заставила себя сдержать испуг, когда вслед за платьем, на полу оказалась сорочка, когда в сторону был отброшен ремень, брюки. Сложно было заставить себя понять, что сейчас ей хорошо, очень хорошо, а то, что время от времени перед глазами стают образы, это глупости.
– Майя, ты же помнишь? – Дэррек продолжал держать ее в объятьях на коленях, прекрасно понимая, что она все так же боится. – Что если ты передумаешь, только скажи...
– Не передумаю, – и подтверждая свои слова, Майя толкнула его на постель. Сильные руки потянули ее за собой. Чувствовать теплое тело намного приятней, чем скользкие простыни.
Он думал, что уже забыл, какая она, какие мягкие у нее волосы, ограждающие пеленой от всего мира, так отзывчиво ласке тело. Забыл, что стоит пощекотать между ребрами, как она невольно улыбается.
Майя рассмеялась ему в губы, почувствовав щекотку. Она тоже успела забыть, как много секретов ее тела он знает, и как умело ими пользуется.
Но уже совсем скоро, на смену смеху пришло другое чувство. Ведь это их первая брачная ночь. Первая. Для нее она должна быть первой. А получилось все не так.
– Что? – Дэррек заметил перемену в ее взгляде, снова немного похолодевшем.
– Ничего, – Майя поцеловала мужчину в слегка колючую щеку.
– Майя... Мы ведь договорились, – он аккуратно снял жену с груди, опустив рядом на кровать, а сам резко сел, отворачиваясь. Дэррек расценил это как очередную вспышку страха, которую не мог терпеть, точнее не мог смотреть на то, как терпит она.
– Нет, – Майя обняла мужа со спины, не давая подняться. Она не хотела, чтобы он вышел через разделяющую их спальни дверь. Она боялась больше одиночества, чем собственных воспоминаний. Он просто неправильно понял. – Я просто подумала, что первая брачная ночь должна быть не такой.
– В смысле? – не ожидавший такого странного признания, Дэррек оглянулся.
Как всегда, когда ей было неудобно, Майя смотрела куда угодно, но только не на него.
– Просто... Просто невесты должны вести себя не так... Не знать всего того, что... Что знаю я... – и она залилась краской. Не краснела, оказавшись совершенно нагой перед ним, не краснела, разглядывая его тело, не краснела, испуская вздохи от ласки. А теперь белая кожа покрылась розовыми пятнышками.
– Должны быть невинны и испуганны? – он обернулся, не веря до конца, что не ослышался. Майя, все еще виновато опустив голову, кивнула. – Должны прятаться от мужа за простыней, пытаясь спасти свою честь? – еще один кивок. – А пытку поцелуями выносить с каменным лицом? – немного больше прежнего поколебавшись, Майя все же снова кивнула.
Он снова сгреб ее в охапку, только на этот раз, оказался сверху. Ну вот, и даже так, было не настолько страшно, как реши он уйти, оставив ее одну.
– Мы конечно можем поиграть с тобой в эту игру, но сомневаюсь, что из этого что-то выйдет, особенно после того, как я ждал тебя три месяца, – и чтоб она не сомневалась в том, что он и правда сдерживается из последних сил, Дэррек на минуту позволил целовать ее так, как хотел, без опаски, что она ускользнет, не сдерживая себя, не допуская возможности, что это все не получит логического завершения.
Он не заводил ее руки за голову, чтобы обездвижить, а наслаждался тем, как они путешествуют по шее, плечам, груди, спине. Не оставлял болезненных следов от поцелуев на нежной коже, а залечивал когда-то нанесенные раны прокладывая новые дорожки.
Страх вернулся только тогда, когда ладонь легла на внутреннюю сторону бедра. Но стоило спросить саму себя, хочет ли она этого, и получить в ответ громогласное да, как тело снова расслабилось.
Несмотря на то, что сам уже сдерживался из последних сил, он ждал того момента, когда будет точно уверен, все делает правильно.
Майя наслаждалась всем происходящим, чувствуя, как внутри снова растет сгусток энергии, увеличивающийся каждый раз, когда известных только ему точек, касаются нежные пальцы. Отвечая на эти касания, Майя впивалась ноготками в кожу, оставляя красные следы, или выдыхала стоны, которые Дэррек пытался поймать.
– Пожалуйста... – в один момент, она поняла, что ожидание – худшая пытка, что единственный, кто может сейчас справить с комом боли и нетерпения – он.
– Ты любишь? – она еще ни разу не сказала этих слов так, как он хотел услышать.
– Да. – Майя закрыла глаза, сосредоточив все чувства только на том, как он медленно сводит ее с ума.
– Скажи это.
– Люблю, – по телу пробежали мурашки, предвестники того, что терпеть дальше его пытку становится все сложней.
– Не так.
– Я люблю тебя, – он так хотел услышать из ее уст эти слова. Чтобы знать, точно знать, что она больше никуда не денется. Только любовь может ее удержать. Ни клетка, ни цепи не смогут удержать его голубку. А вот любовь может. И она любит.
– Я люблю тебя, – не имели значения больше ни стены, такие же, как тогда, ни та же кровать, ни что они тоже не изменились. Теперь все было по-другому. Не было в его движениях желания унизить, она открывалась без страха. Чувствуя, как с каждым движением, они становятся все ближе, сердца бьются все быстрее, а пальцы снова переплетаются.
– Ты родишь мне дочку? – Майя выгнула спину, принимая его в себя без остатка.
– Да.
– И сына?
– Да!
– И снова дочку? – наконец-то, на него посмотрели синие, как морское дно глаза. Только с ним, только в такие моменты, ее глаза становятся такими.
– Да.
– Синеглазых? – как мама, умных, дерзких, любимых и умеющих любить. Он хотел детей. Детей от нее. Ее детей.
– Да, – только чтобы были похожи на него. Так легче. Чтобы им было легче.
– Я люблю тебя, – теперь, вместо того, чтобы отвечать, она должна была доказать свои чувства поцелуем, так как отпускал Дэррек ее ровно на те мгновения, которые требовались, чтобы сделать вдох.
И пусть первая брачная ночь была далеко не первой. Но она была совсем новой. Потому что теперь она знала, что он ее любит. Знала, а не представляла себе. Не боялась того, что любит сама. И не ограждалась больше от мира, как делала раньше. Она кричала миру о своих чувствах, делилась переполняющими ее чувствами, иначе сердце грозило не выдержать, лопнуло бы, разлетевшись на мелкие кусочки.
*****
Дэррек проснулся от того, что почувствовал чей-то пристальный взгляд. Несколько минут он лежал с закрытыми глазами, вспоминая все, что произошло ночью. Теперь он был точно уверен, она соскучилась не меньше чем он сам.
Продолжая лежать с закрытыми глазами, он расплылся в улыбке.
– Так не честно! – молчавшая до этого шпионка возмутилась такому его поведению.
– Что ты делаешь? – Дэррек открыл глаза. За окном было еще не совсем светло, на часах – половина седьмого. Майя, положив руки на его грудь, устроилась поудобней, облокотившись о них подбородком.
– Жду.
– Чего?
– Когда ты проснешься.
Дэррек провел по шелковистым волосам, спускавшимся по голой спине.
– Я проснулся, – ему было интересно, что будет дальше.
Майя приподнялась, подтягиваясь еще ближе.
– С добрым утром, – и легко поцеловала в губы. Пусть глупо, но каждый раз, не заставая его утром возле себя, она расстраивалась. Все те проведенные вместе дни она мечтала о таком утре. Когда он проснется вместе с ней, как пожелает доброго утра. Как она станет полноправной частью жизни для него, а не только ночной спутницей. – Муж.
– С добрым утром, – он внимательно следил, как губы растягиваются в довольной улыбке. – Жена.
И улыбка стала еще шире. Перекатившись на свою половину кровати, Майя зарылась лицом в подушку, скрывая смех, который уже не могла сдержать.
– Что? – Дэррек облокотился о руку, повернулся, следя за тем, как хрупкие плечики вздрагивают, а подушка заглушает звук, напоминающий писк.
Вдоволь насмеявшись, Майя повернулась к нему. Глаза светились пуще прежнего.
– Мне кажется, я счастлива, – и снова рассмеялась. Теперь уже не прячась.
*****
Утром, воду для умывания им принесли в ее комнату, будто так и нужно было. Майю это возмутило, но на ее замечание, Дэррек только прыснул смехом, заставляя негодовать еще больше. А после его намека о том, что вряд ли кто-то в доме считает, что всю ночь они считали звезды, Майя попросту опять покраснела, а потом, отказалась выходить из комнаты. Только уговорами и убедительной угрозой, что он-то готов провести день напролет тут, но вряд ли она справится с такой непосильной ношей, Дэррек смог заставить жену пулей вылететь из спальни.
В холле, перед завтраком их уже ждал весь штат слуг, выстроенный в ряд. Герцог представлял обслуге новую герцогиню. Они узнали о том, что его светлость привез странную гостью еще вчера, от Дэна. И целую ночь гадали, вспоминали, сопоставляли и приходили к шокирующим выводам. Их хозяин их облапошил. Именно она еще тогда была его любовницей, потому-то и жила в соседских покоях, которые теперь по праву принадлежали ей. Именно этим объяснялся и вечный бардак после бурных ночей, и подпертая креслом дверь, в последнюю перед отъездом гостей ночь. И странное поведение хозяина после все того же отъезда, когда он крушил все, переворачивал вверх дном весь дом. Они вряд ли когда-то узнают, что произошло на самом деле, но результат на лицо. Мягко говоря, невзрачная, совершенно непонятная для всех девушка, не идущая ни в какой сравнение с величественной Розой Смитт, теперь их хозяйка. И слуги ждали с опаской того, каких перемен им предстоит претерпеть.
Неизвестно, кто боялся больше, они или сама Майя, отказавшаяся выпускать руку мужа, под страхом смерти. Она не хотела этого, хоть и понимала, что ее желание абсурдно, что рано или поздно, об их браке узнают. Но реакции она боялась. Боялась прочитать в глазах немой вопрос: как он, такой сильный, красивый, умный, величественный решил связаться с ней, мышкой-норушкой?
Но даже, если этот вопрос возник, у служащих в доме слуг хватило такта оставить его при себе. Они рассуждали философски, у каждого решения есть свои причины, а значит и у герцога, были свои. А какие – не их дело. Главное, чтобы появление хозяйски не внесло новые порядки в их размеренную жизнь.
А как оказалось, быть женой герцога, это не так просто. Потом, Майя даже шутила, что знай она обо всем заранее, думала бы соглашаться или нет намного лучше. Но было поздно. Проблема кучи свободного времени пропала сама собой. Его не было. Когда Дэррек скрывался в кабинете, чтобы уладить дела, Майя отправлялась в комнату с глобусом, пытаться свести к логическому знаменателю счета на домашние расходы, составить меню на завтрак, обед и ужин, составить список нужных покупок и еще миллион дел, о которых она никогда не заботилась дома. И представить не могла, что рано или поздно это ей понадобится.
Оказывается, подготовка к свадьбе, которая заняла неделю времени, состояла не только в организации ее кражи, убранстве храма, переговорах со жрецом. В комнате, Майю ждал новый гардероб, который должен был заменить ее собственный до того, как его привезут.
Целую неделю, Майя провела, будто на ножах, учась всему сама. Ей стыдно было подходить со своими проблемами к мужу, ведь узнай он, какая она бестолковая, пожалел бы о своем выборе. Ну как можно неправильно посчитать, сколько было потрачено? Оказывается можно. И целый вечер сидеть в панике от того, что что-то не сходится, тоже можно.
Дэррек был удивлен тому, с каким рвением и отдачей она занялась домашними делами но ровно до того дня, когда узнал причину. По заведенной не так давно традиции, прежде чем спускаться к ужину, если время до, они проводили не вместе, Дэррек заходил за женой в библиотеку. Вечно заставал ее в обнимку со счетоводными книгами, и совсем неохотно соглашавшуюся составить ему компанию.
Ему казалось неохотно, по-настоящему, Майя предпочла бы проводить время в серпентарии, но не так. А сегодня, не получалось ровным счетом ничего. Последней каплей стала огромная клякса на пол листа, оставленная из-за ее неосторожного движения.
К сожалению, Ях не наделил ее железными нервами, отбросив книгу на стол, Майя расплакалась. От обиды и злости на себя, о каком образовании она думала, если не способна даже на то, с чем нормальные женщины справляются в считанные минуты?
– Герцогиня? – Дэррек заглянул в комнату, улыбаясь в предчувствии встречи с женой, по которой успел соскучиться.
Майя не успела скрыть от мужа блестящие на глазах слезы, хоть и пыталась их незаметно утереть.
Он затворил за собой дверь, подошел, присел на корточки, утирая оставшиеся соленые дорожки со щек.
– Что случилось? – он готов был убить любого, кто стал причиной ее слез.
– Ничего, – девушка отвернулась, стыдясь признаться.
– Майя... – пора бы уже привыкнуть, что он добивается от нее ответа на любой вопрос, уговорами, шантажом, просьбами, властью, лаской. Если не действует одно, обязательно подействует другое. А значит, и скрываться не стоит, в конце концов, он имеет право знать.
– Я не могу, – она бросила брезгливый взгляд на лежащую на столе книгу. – У меня не хватает ума, чтобы справиться с этим всем. Ты взял в жены самое глупое создание из ныне живущих, – и из глаз снова хлынули слезы, которые теперь она не скрываясь смахивала. – Я худшая в мире жена.
Тяжелая голова опустилась ей на колени. Ях, а он уже подумал, что и вправду стряслось что-то страшное. Майя, Майя. Сначала, он просто улыбался, но стоило осознать весь комизм ситуации, дрожь сотрясающая его от смеха, передавалась и ей. И от этого, стало еще обидней, а на что она надеялась? Ведь это и правда смешно, что она не может сосчитать нормально до ста, вечно сбиваясь из-за неровного почерка или сомнений, стоит ли там запятая.
Когда он поднял на нее взгляд, в нем играли смешинки.
– Голубка, ведь я брал тебя в жены, а не в домоправительницы. Если тебе это не нравится, зачем ты тратишь на это целый день?
Майя не сразу нашлась, что ответить, она ожидала насмешки.
– Ведь этим должны заниматься жены! Что же еще делать, если не это? – с уст так и рвался ответ, который заставил бы ее изрядно покраснеть, но Дэррек сдержался.
Вместо этого поднялся, взял жену за руку, потянул к выходу. Они прошли мимо лестницы, не завернули ни в коридор, ведущий к спальне, ни в кабинет. Дэррек остановился у двери в ее прежнюю комнату, ту, с мокрым пятном.
– Это должен был стать сюрприз, но раз ты жаждешь деятельности уже сейчас, придется немного изменить план, – он открыл дверь, подтолкнул жену войти первой. В отличиие от всего остального дома, которого не коснулись изменения, здесь изменилось все. Это больше не была спальня. Тут не было ни кровати, ни стола, ни шкафов. Зато стояло много нового. Стены пахли краской, так как были только недавно выкрашены. Окно увеличено в размерах, почти такое же, как в его собственной спальне. В углу диван, а прямо напротив огромного окна – мольберт.
– Это твоя мастерская. Думаю тут, тебе будет удобно. В комоде, – он указал на красивый, резной шкаф, – много необходимого. Но я не специалист, покупал то, что советовал продавец и мама. Думаю, ты сама докупишь все необходимое. Только запах чуть выветрится, и можно приступать.
Майя смотрела по сторонам, не веря своим глазам. Он сделал это для нее. То, о чем она не могла даже мечтать. Собственная мастерская. Только ее, и именно там, где открывается лучший вид в этом доме. Обернувшись, она обняла мужа так крепко, как только могла.
– Я люблю тебя! Спасибо! – и снова на глаза навернулись слезы, но теперь уже счастья. Чем она заслужила такое счастье? Ях, спасибо тебе, спасибо за него!
– Теперь мы можем поужинать? Или я должен знать о тебе еще какую-то страшную тайну, которая заставит разочароваться, в моем решении жениться?
Майя отрицательно помотала головой, продолжая обвивать шею любимого. Осталась одна единственная забота, которая не давала ей окунуться в свою новую жизнь с головой: ей предстояла встреча с родными.
*****
Как и договаривались когда-то в ателье, пока Майя мерила платье, они приехали через неделю после свадеб. Обеих. И все разом. Все утро, Майя провела как на иголках, не обращая внимания на мягкие подтрунивания мужа, который, казалось, был совершенно спокоен. Еще бы, ведь ему нечего бояться, не за что извиняться, а вот ей... Как только к порогу подкатился один экипаж, а за ним еще два, Майя вылетела на крыльцо, не обратив внимания на очередное замечание мужа:
– Уже уезжаете? Я думал, погостите еще... – не спеша, он сложил газету, поднялся с кресла, и медленно пошел вслед за женой.
Первой из кареты вышла Соня. Увидев сестру, расплылась в улыбке, побежала навстречу.
– Майя, я так рада, – прижала к себе так сильно, будто они виделись не неделю, а год.
– Я тоже, – Майя положила руку на сестрину спину с опаской, она почему-то думала, что Соня будет на нее зла, в общем-то, как и все.
Витора, вышедшего вслед за женой, первым поприветствовал Дэррек, крепко пожав руку.
– Честно, ваша светлость, я ставил против вас, – друг подмигнул оглянувшейся на него Майе.
– Почему-то, я даже не сомневался, – но не было в их перепалке и намека на то напряжение, которое сопровождал любой разговор в кабинете, на втором этаже.
Майя удивилась, увидев маму, ведь она не могла даже предположить, что та решится на такой дальний путь, а ведь совсем скоро им предстояло возвращаться домой.
Им всем, и маме, и папе, и Соне с Витором ей было стыдно смотреть в глаза. Как быстро они отошли на второй план, как быстро он смог заполнить собой всю ее жизнь. А ведь она никогда бы не подумала, что такое возможно. Вслед за ее родными, на пороге оказались и новые родственники. Герцогиня, которая стиснула ее в объятьях, ничем не уступающих маминым, Мэгги, поздравившая брата с тем, что он наконец-то доказал, что имеет голову на плечах. И Линду, которая ей лишь натянуто улыбнулась. Майя почему-то и не надеялась, что старшая сестра одобрит выбор брата, но все равно стало обидно.
К приезду достаточно многочисленной компании, дом готовился со всей тщательностью. И прием удался. Столы ломились от яств, а беседа текла весело и непринужденно. Соня рассказывала о том, что же было на их свадьбе, после исчезновения Майи с герцогом. Первым с торжества отбыл генерал, посчитавший, что веселья ему хватило. Майя, извиняясь, посмотрела на отца.
– Не волнуйся, ведь это не я отказал ему, на меня обижаться у него нет причины, – по столовой разнесся звонкий смех. А Майя только пнула мужа под столом, чтобы не радовался больше всех.
Голубей они все-таки выпустили, они ждали своей доли в одной из карет. До позднего вечера, когда молодоженов отпустили, произошло еще множество того, о чем можно рассказывать дни напролет. Главное – их исчезновения никто не заметил, и как Майя когда-то надеялась, на поиски никто не отправился.
– А теперь твоя очередь, – закончив рассказ, Соня вопросительно посмотрела на Майю. – На свою свадьбу, ты меня не пригласила, – вместо обиды, в голосе звучало озорство. Ее маленькая сестренка, теперь замужняя серьезная женщина, совершенно не изменилась.
– Когда ты поняла, что Дэррек запланировал? – вопрос задала Мэгги.
– Когда по неосторожности уже сказала "да" у алтаря, – Дэррек получил очередной предупредительный взгляд от взволнованной жены, а за столом вновь зазвучал смех.
– И как оно, быть герцогиней? – теперь черед задавать вопросы настал старшей сестре герцога. Только не было в интонации той непринужденности, как в прошлые минуты, ей самой узнать ответ на этот вопрос не суждено, она родилась девочкой, а замуж вышла по любви, за всего лишь графа. Стук приборов стал более громким, а отвечать за жену в этот раз, Дэррек не спешил.
– Я не знаю. – Майя провернула ножку бокала, следя за тем, как в нем играет красками вино. – Я жена герцога.
Видимо, ее ответ Линду устроил, холод из взгляда пропал. Пусть они вряд ли станут когда-то лучшими подругами, но смотреть на нее волком, при встрече женщина не станет.
Больше всего, Майя боялась момента, когда ей придется объясняться со всеми, наедине. А совместная трапеза – была всего лишь репетицией.
На второй день пребывания в поместье, Дэррек увлек с собой мужчин, чтобы провести им экскурсию по угодьям, на умоляющий взгляд жены, взять ее с собой, он, только извиняясь, пожал плечами.
Пора уже усвоить урок, что отлынивать – не лучший способ решения проблемы.
Соню она застала в комнате, той же, в которой она останавливалась и тогда, правда теперь, она принадлежала уже не Соне Дивьер, а леди Соне Винсент, и делила она ее ни с кем иным, как вышеупомянутым лордом.
– Можно? – что бы Дэррек не говорил, чувствовать себя полноправной хозяйкой в доме она не могла, тем более, открывать любые двери без спроса.
– Конечно, – Соня, сидевшая в кресле, повернулась, улыбнулась, признав посетительницу.
Майя прошла в комнату, села на край кровати, чувствуя себя как на иголках.
– Прости меня.
Следящая за ней Соня искренне удивилась:
– За что?
– За то, что обманула, что скрывала. Поверь, я бы никогда не стала... Если бы он дышал к тебе неравнодушно, я бы...
– Майя! – Соня встала с кресла, подошла к сестре. – Тебе не за что извиняться. Если бы не ты, я никогда не была бы так счастлива, как сейчас. Не вышла бы замуж за любимого мужчину, не просыпалась бы каждое утро не потому, что так нужно, а потому, что увижу его. Это ты меня должна простить, что мы действовали за твоей спиной. Я ведь так и не знаю, что между вами произошло. И не хочу знать, ведь это не нужно ни мне, ни тебе, – Майя облегченно вздохнула, попроси сестра, она бы рассказала, но по доброй воле делать этого не хотела. – Но просто Витор ему верил, и папа верил, и даже я. И как оказалось, не зря, ведь ты счастлива?
– Да! – счастлива, совершенно, каждой клеточкой, каждую секунду.
– И это главное, – сестры обнялись, закрывая эту тему навсегда. Им обеим было, за что извиняться и за что друг друга благодарить.
*****
На протяжении проведенной у них недели, Майя получила такой желанный опыт, как стоит справляться со всем домоуправлением. Оказывается, и мама, и герцогиня были в этом самыми настоящими асами. Искусство заполнения бухгалтерии, закупок, управления слугами оказалось не таким уж непонятным, а времени на все это, тратить можно было в десятки раз меньше.
Когда счастливая Майя ворвалась к нему в кабинет, Дэррек подумал, что дом опять опустел, и именно поэтому она так рада, но, к сожалению, его мечты не сбылись. Она гордо положила на стол первую самолично заполненную книгу, без единого исправления.
– Я не безнадежна! – с гордостью, она начала объяснять ему все то, что он и так прекрасно знал, но ради ее удовольствия, был готов выслушать хоть сто раз.
– Отлично, когда заведу себе новую жену, предложу тебе все таки остаться домоправительницей, – шутку она не оценила. Захлопнув книгу, собиралась гордо ретировать, оставив его наедине с размышлениями о подходящей кандидатуре, но он поймал любимую добычу уже у самой двери, смыкая вокруг талии замок из рук.
– Не ревнуй, я пошутил, – вместо губ, он поймал щеку.
– Я не ревную. Надеюсь, пока что не к кому, – она бросила на него подозрительный взгляд с прищуром.
– Не к кому. Ни сейчас, ни когда бы то ни было, – на этот раз, оправдание показалось ей более убедительным, так как отворачиваться во второй раз она не стала. Но как только почувствовала, что действия мужа становятся уж совсем далекими от целомудрия, из объятий вывернулась.
– Кто-то может зайти.
Дэррек закатил глаза. Так всегда, с тех пор, как в доме появились посетители, ему было отказано в любом, даже малейшем проявлении чувств, кроме как в спальне. Стоило попытаться взять ее за руку, когда на горизонте маячил кто-то еще, она выдергивала руку. Стряхивала ладонь с талии, будто он делал что-то крамольное. А вечером, после возвращения из поездки, подставляла поцелую щеку. Заметившая ее поведение и его раздражительность Анна, посоветовала мужу терпеть и учить ее постепенно, не ломая. И он пытался следовать ее советам, но иногда, это было слишком сложно.
– И что же они увидят? Как муж целует собственную жену в собственном кабинете. Голубка, ответь на один вопрос, как думаешь, что делают за закрытой дверью твои родители, или Соня с Витором? Уж поверь, не любуются учетными книгами.
– Дэррек! – чуть ли не впервые она обратилась к нему по имени, после брака. Небывалая близость. Но, видимо, его внушение сработало, так как вечером, стоило ему приобнять ее за талию, вместо того, чтобы увернуться, она положила на его горячую ладонь свою, возвращая их привычное равновесие.
Лишь неделю в их доме царил полнейший бардак. Бедный Дэн переволновался больше, чем за все время посещения их летом шумной компании. Когда наступило время уезжать, все вновь собрались на пороге.
– В декабре. В последних числах, но мы еще не знаем точно. Я напишу, и вы обещаете, что обязательно будете! – Линда обняла брата, проанонсировав предстоящее у них закрытие сезона, даже обняла Майю, хоть и не с такой охотой.
Майя надеялась, что сестра забудет о своей настойчивой просьбе, снова оказаться на светском мероприятии как-то не хотелось.
– Будем.
– Сынок, – герцогиня обняла сына, шепнула ему что-то на ухо, заставив улыбаться, а потом повернулась и к Майе.
– Не знаю как в столице, но у себя я вас жду. Пора уже разбавить и нам с Мэгги свою однообразную жизнь живой кровью.
– Непременно, – свекровь не вселяла в Майю страха, не посягала на ее личное пространство и не вмешивалась туда, куда не стоило. А это было верным залогом хорошего к ней отношения девушки. Кроме того, Майя никак не могла перестать удивляться ее уму, она знала обо всем раньше, чем люди, которых это касалось непосредственно.
Возвращаясь в дом, когда экипажи скрылись из виду, Майя уже пыталась мысленно спланировать, когда же какая поездка им предстоит. В декабре – столица, если Дэррек будет настаивать. В феврале – рожает мама, а значит, Майя должна быть там. И где-то между – визит герцогини, и новоселье у Винсентов. Ях, голова идет кругом.
*****
– Что тебе сказала герцогиня? – Майя лежала с закрытыми глазами, плотно прижавшись к мужскому плечу.
– Когда?
– Перед отъездом. Ты улыбнулся, – ей стало интересно сразу, но почему-то именно сейчас она решила свой вопрос задать.
– Скоро узнаешь.
*****
Настоящим подарком для Майи стал приезд еще одного посетителя, точнее теперь уже нового постоянно жильца. Ей привезли Тень. Окрепшего, здорового и готового бороздить новые просторы. А значит, к и без того насыщенной жизни, добавилась еще одна страсть. Даже после того, как выпал первый снег, а третий остался лежать, Майя мчалась на всех парах в конюшню, чтобы дать мальчику порезвиться.
После визита родных прошел месяц, зима приближалась стремительней, чем хотелось. Облачившись в меховую жилетку, теплые штаны и сапоги, Майя вышла из дома. У герцога, как всегда в последнее время, было слишком много дел, чтобы проводить время с ней. Рисовать не получалось, не хватало терпения закончить, а от домашней обстановки уже изрядно подташнивало. В такие моменты, обычно спасала прогулка по морозным просторам. Так должно было быть и в этот раз.
Майя зашла в конюшню, улыбнулась обычно приветливому конюху. Не желая отвлекать его от работы, сама зашла в один из загонов, вывела фыркающего Тень в проход.
– Леди Майя... – на смену приветливости, пришла какая-то странная неуверенность. Мужчина мял в руках шляпу, переминался с ноги на ногу, избегая смотреть ей в глаза.
– Да? – она погладила по морде нетерпеливого коня. Конюх преграждал им дорогу.
– Вам велено коня не запрягать, – от удивления, Майя открыла рот.
– Что значит, коня не запрягать, кем велено?
– Его светлость велели, что если герцогиня в конюшне появится, коня не запрягать, и самой не давать, и просили, чтоб вы к нему зашли.
Удивление сменилось сначала шоком, а потом негодованием. Вручив ни в чем неповинному конюху вожжи, Майя помчала обратно к дому. Чтобы выместить весь гнев на том, кто этого заслужил.
Опять без стука, она ворвалась в кабинет. Герцог стоял у стеллажа, держа в руках раскрытую книгу.
– Почему мне запрещено брать коня? – она не собиралась ходить вокруг да около, слишком была раздражена.
Дэррек закрыл книгу, не спеша поставил ее на место, заставляя Майю нервничать еще больше, и только потом ответил.
– Я так решил, – его спокойствие – вот что в последнее время нервировало ее больше всего. В то время, как в ее мыслях и чувствах бушевал ураган, он умудрялся оставаться спокойным.
– Прекрасно. Но хочу вам напомнить, ваша светлость, Тень принадлежит мне, и вы не вправе запрещать мне пользоваться моим имуществом!
– Я запрещаю не пользоваться имуществом, я запрещаю жене ездить верхом, на это я имею право? – когда она обращалась к нему "ваша светлость", это был верный признак грядущей бури.
– Это легко исправить, – все чаще в ее голове появлялись мысли о том, что им обоим лучше было бы развестись. Она его любила, но в то же время, наступали моменты, когда не могла даже смотреть в его сторону, боясь, что нагрубит. А зачем это нужно ему, да и ей?
Не обращая внимания на ее ответ, Дэррек подошел, стряхнул с меха все еще оставшиеся там снежинки, как и на непокрытой голове.
– Скажи мне, голубка, как ты относишься к детям? – он чуть склонил голову, ожидая ответа.
Майя посмотрела на него, как на сумасшедшего, но все же ответила.
– Я отношусь к детям спокойно. А как еще? Скоро мама родит, и я проведу с ней и братом или сестрой достаточно времени, – про себя она добавила, что заодно отдохнет от него.
– А как ты относишься к своим детям? – в уголках губ заиграла улыбка.
– У меня нет детей, если вы конечно, не в курсе, – неужели ему нравится смотреть на то, как она выходит из себя, и именно поэтому, он задает такие глупые вопросы?
– А к будущим? – он скользнул рукой под меховой жилет, накрывая теплой ладонью незаметный еще живот.
Несколько секунд Майя непонимающе и все так же раздраженно смотрела на мужа, но потом, перевела расширенные глаза на его руку.
