Текст книги "Наследница"
Автор книги: Мария Акулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
– То, что я говорила, – за своими размышлениями, Ярослав даже не заметил, когда Саша проснулась. Глаз она не открыла, просто прежде чем сказать, вздохнула чуть глубже, чем обычно, – это не правда. Мы не смеялись над тем, каким придурком ты становишься…
– Я понял, – Яр непроизвольно улыбнулся. Даже говоря, вроде бы приятные вещи, она умудряется называть его придурком, идиотом, дураком. В общем-то, он о себе мнения не намного более высокого, но звучит забавно. Осталось услышать только «я люблю тебя, сумасшедший», и можно считать, их отношения достигли небес.
– Я думала, он понятия не имел, о том, что мы…
– Имел.
– И что сказал?
– Что ты предпочтешь свободу.
На секунду, снова повисла пауза. Саша лежала, так и не открыв глаза, только чувствовала тепло такого живого, такого сейчас нужного человека рядом и его спокойное дыхание. Он спас ее, снова спас. Спас от глупости, которая могла стать фатальной.
– Я тогда передумала, когда собиралась бежать, – Саша не могла объяснить почему, но ей хотелось, чтоб он это знал. – Но услышала, что папе взорвали машину. Это было слишком серьезно.
– Почему передумала?
– Свобода – это не только право уйти, это возможность остаться.
– Спи, – Саша почувствовала, как руки сильнее прижимают ее к теплому боку, а потом мягко нырнула в сон. Он имеет право знать. Она хочет, чтоб он знал.
Глава 32
Саша проснулась, услышав какой-то шум за дверью. На часах – одиннадцать утра, Ярослава как ветром сдуло, нет так же и следа от вчерашнего беспорядка, а гул за дверью все нарастает и нарастает.
– Она тут, я точно знаю! – медленно поднявшись с кровати, Саша подошла к двери. Там что-то происходило.
* * *
– Что этот придурок тут делает? – прежде, чем открыть дверь, Ярослав посмотрел в глазок, как делал всегда, и если увидеть Данилова ожидал, то ввалившегося следом Светличного – нет.
– Поуважительней, Ярослав Анатольевич, вы разговариваете с главным свидетелем по собственному делу, – Гена попытался сдвинуть Самарского с места, пройти в квартиру, сил не хватило, пришлось заглядывать мужчине за спину, пытаясь разглядеть хоть что-то.
– Нет никакого дела, пока, – Данилов посмотрел на Яра будто извиняясь. Когда утром к нему в кабинет ввалился Светличный, с очередным сенсационным заявлением, он отнесся к нему скептически. Но не отреагировать не мог. Пришлось получать ордер, тащиться через весь город, иначе, этот банный лист от него бы не отстал.
– Пока! – Гена оглянулся на сыщика, повышая голос. – Только пока, поверьте мне! Где Алекс?
Именно с этим вопросом к Данилову заявился Гена. Удивительные вещи он рассказал в его кабинете, о том, что Александра Титова вот уже несколько месяцев силой удерживается в заложницах у того, кого следует подозревать в убийстве, что в тот самый момент, как Титова убили, она умудрилась сбежать, а ее скрутили и вернули. На просьбу не нести чушь лишь потому, что у него прорезалась личная неприязнь к господину Самарскому, сыщик получил ответ, который заставил засомневаться:
«– Как вы думаете, любящая дочь, смогла бы пропустить похорон родного отца?»
Конечно, в жизни бывает всякое, кому-то становится слишком плохо, они не находят силы, кто-то слишком далеко, чтоб успеть приехать вовремя, но он задавал этот вопрос нескольким людям, в том числе и лучшему другу Константина Титова, тот слишком подозрительно промолчал. Так они и оказались сейчас в прихожей квартиры Ярослава Анатольевича.
– Кто? – Данилов заходить в квартиру пока не рвался, а напор Гены Ярослав выдерживал достаточно успешно, следя взглядом за пританцовывающим перед ним Светличным.
– Вы знаете, где находится Александра Константиновна Титова? – вопрос задал сыщик.
– Конечно, знает! Это же он ее выкрал! – а вот ответил не тот, кому вопрос адресовался.
– Геннадий Андреевич, еще слово невпопад, и я попрошу вас выйти, – а судя по взгляду Самарского, он поможет Светличному благополучно добраться до первого этажа, буря носом ступеньки. – Вы знаете, где находится Александра Константиновна Титова?
– Нет, – прямой тяжелый взгляд в ответ на совершенно нежелательный вопрос.
– Он врет! Она тут, я точно знаю!
На Гену внимания уже больше просто не обращали.
– Ну что ж, Ярослав Анатольевич, я действительно хотел как лучше. У меня есть ордер на обыск, пропустите, пожалуйста, – перед лицом у Яра промелькнула какая-то бумажка, а физиономия Светличного расплылась в победной улыбке.
– А если нет?
– Я буду вынужден применить силу. В квартиру мы все равно попадем. В ваших же интересах сделать это добровольно.
Нет, в его интересах было бы спустить с лестницы их обоих, но ни впустить, ни еще раз отказаться он не успел, услышав за спиной голос.
– Не нужно ничего применять.
Саша слышала их разговор, понимала, что Яр будет всячески пытаться избежать попадания посторонних в квартиру, и знала, чем это может закончиться. Лучше так, лучше она выйдет сама.
– Александра Константиновна?
Мужчина средних лет в потертой кожаной куртке вскинул на нее вопрошающий взгляд.
– Да.
– Саша, вернись в комнату, пожалуйста, – Ярослав не обернулся, но зная его достаточно хорошо, девушка отметила, что спина окаменела, он злился. Очень.
– Какого черта ты указываешь ей, что делать? Алекс, ты в порядке? – вопросы Гены сегодня поголовно оставались без ответа.
– Александра Константиновна, вы находитесь тут добровольно?
– Да, – это тот максимум, на который она могла отблагодарить Ярослава за вчера.
– Нет! – он же рявкнул ответ так резко, что Саша поежилась. – Иди в комнату, – обернувшись на долю секунды, Яр бросил предупреждающий взгляд.
Дурочка, если раньше, под подозрение подпадал он, то этим своим «да», она может подставиться сама. Любящая дочь не станет проводить дни с человеком, практически обвиненным в убийстве ее отца, добровольно.
– Так да или нет? – Данилов переводил взгляд с растерянного лица девушки на злого Самарского, пытаясь понять, что же тут происходит.
– Нет. Александра Константиновна находится в квартире не по собственной воле.
Она собиралась сказать что-то еще, но брошен такой же предупреждающий мимолетный взгляд, и слова не срываются с губ.
– Ну что ж, в таком случае, Ярослав Анатольевич, вы обвиняетесь в захвате заложника и умышленном убийстве. Я обязан вас арестовать.
– Нет, – Саша хотела вклиниться между, как оказалось, милиционером, и Яром. Ей не дали.
– Не смей, поняла? – резко развернувшись, Ярослав приблизился к ее лицу. – Даже думать не смей мне помогать. Я разберусь.
– Я не хочу применять силу, Ярослав Анатольевич, поэтому, прошу, пройдемте, – так и не попав вглубь квартиры, Данилов снова отступил в холл, открывая дверь настежь.
– Дайте мне минуту.
– Алекс, не разговаривай с этим уродом! Он убийца!
– Хорошо, у вас минута, – если бы Гена держал язык за зубами, он бы отказал, но этот человек раздражает одним своим присутствием так сильно, что хочется наплевать на все правила и поступить наперекор.
Данилов отступил на лестничную клетку, так и оставив дверь открытой.
– Они тебя арестуют! – Саша вцепилась в руки Ярослава, чувствую, как паника потихоньку подкрадывается к разуму.
– Они бы и так меня арестовали, рано или поздно. Я разберусь.
– Как? Не мешай мне, я расскажу, что не было никакого захвата, что это все чушь!
– Нет! Даже думать не смей! Ты вернешься домой, ясно? Будешь жить, как раньше, забудешь, что нас что-то связывало. Я тебя выкрал. Поняла? Держал в заложницах, ты сбежала, я снова силой тебя вернул сюда. Ты поняла?
– Нет!
– Да!
– Они тебя посадят! – голос сорвался на писк. Неужели он не понимает, что роет сам же себе могилу. А она ведь ничем не рискует, она может соврать!
– Я разберусь с этим сам. Саша, умоляю тебя, не делай глупостей. Усиль охрану, не подпускай к себе тех, кому не доверяешь, не выходи из дома, если не уверена, что ты в полной безопасности. Ты права, я не могу держать тебя вечно.
– Но ты…
– Я разберусь!
– Ярослав Анатольевич, минута прошла.
– Не смей пытаться мне помочь. Я сам разберусь! – расцепив напряженные девичьи пальцы, Ярослав развернулся, подошел к Данилову. Наручники на него не надевали, но даже так, открывшееся перед Сашиными глазами зрелище, показалось ей одним из худших кошмаров.
– Все хорошо, Алекс, все хорошо, – за плечи ее обнял Гена, попытался прижать к себе, а Саша продолжала стоять истуканом, смотря туда, где только что находился Яр. Боже, она ведь этого по-настоящему не хотела! – Идем, – мужчина настойчиво потянул ее к открытой двери, – пойдем отсюда. Наконец, это все закончилось, теперь все будет хорошо. Теперь точно все будет хорошо.
Хорошо? Что может быть хорошо? Убийство отца или арест Самарского? Хорошо… Она должна была вырваться из цепких рук Гены, догнать Яра, убедить человека, который фактически на ее глазах арестовал его в том, что он ни в чем не виноват. Что он пытался помочь ей, что он спас ее вчера, что он спасал ее все это время. Она должна была сделать именно так, но не получилось. Ступор, и она послушно плетется, чувствуя ненастойчивые толчки Гены. Дверь в квартиру так и осталась открытой, он ее даже не захлопнул, а она… Саша пыталась заставить делать себя хоть что-то, но не получалось. Совершенно не получалось. Снова ее мир встряхнули так, что земля отказалась держать.
Глава 33
Два месяца спустя…
Сколько бы времени не прошло, в папин кабинет Саше заходить было до сих пор жутковато. Она ничего не меняла – не хотела тревожить его память. Иногда, доходило до абсурда – девушка с ужасом следила за тем, как уборщица, протиравшая в кабинете пыль, переставляет вазы и книги, и еле сдерживалась, чтобы тумаками не вытолкать ни в чем неповинную женщину. Саша понимала, что так нельзя, что это абсурд, что со дня трагедии прошло лишь два месяца, а впереди еще годы, и вечно так продолжаться не может, но подсознательные, пусть и глупые, страхи, разуму не подвластны.
Радовало одно – она тут временно. Саша никогда не обольщалась насчет своих способностей руководителя, ей двадцать один, она даже образование еще не получила, а теперь, вряд ли получит, по крайней мере в этом году, а управлять такой машиной, которой столько лет опекался отец… Она даже не холила глупых надежд по этому поводу. Как объяснили ей, роль девушки невелика, всего лишь послужить залогом минимальной стабильности, чтобы испугавшиеся акционеры не разрушили компанию, начав вытягивать из капитала каждый свой кирпичик. Всем занимался Эдуард Александрович, Саша же играла роль всего лишь будущей наследницы, которая владея контрольным пакетом, должна не мешать работать так же, как это было раньше. Она даже посетила заседания акционеров, однажды, когда назначали исполняющего обязанности генерального директора холдинга – Эдуарда Ковальского. Он же, в свою очередь, иногда делал вид, что наведывается к ней за советом, одобрением, хотя и ей, и ему было очевидно – Саша не воспротивится, не заупрямится, согласится на все то, в чем не смыслит совершенно.
Приходить каждый день в офис, чтобы просидеть тут «смену» – одна из просьб к ней, это уже для успокоения персонала. И она приходила, садилась в папино кресло, делала глубокий вдох, пытаясь совладать с эмоциями, включала ноутбук, свой, отцовский трогать Саша пока не решалась, и начинала изучать. Ее интересовала вся информация о том, как работает компания, чем они занимаются, какова ее структура, она смотрела на совершенно непонятные отчеты, читала статьи, выдаваемые Гуглом на ее запросы, просматривала стопки бизнес-журналов, был ли в этом толк? Несомненно, если раньше, единственное, что она знала – название компании, сейчас, ориентировалась куда лучше, но, конечно, не настолько, чтобы действительно встревать в деятельность. Это было бы смешно, кроме того, ведь люди, которые сейчас у руля – издавна входили в доверие отца, кто же она такая, чтобы ставить им палки в колеса? Эдуарду она доверяла всецело.
– Можно? – дверь приоткрылась. Гена показался в проеме, заискивающе улыбнулся. После ее возвращения, он улыбался только так, правда, может, так было и до, просто она внимания не обращала.
– Конечно, – Саша свернула с два десятка вкладок, прежде чем мужчина подойдет. – Кофе? – девушка потянулась к телефону.
– Нет, я со своим… – все так же улыбаясь, Гена закрыл дверь, демонстрируя картонный стаканчик. Да, Саша успела и забыть, что он вечно ходит с кофе, иногда даже кажется, только им и питается.
– Как твои дела? – посчитав, что кресло напротив стола не так уж удобно для сидения, Геннадий обошел рабочее место когда-то шефа, устроился, облокотившись о столешницу, кофейный стакан, мужчина водрузил на ноутбук Титова, которому тут было отведено Сашей особое, священное место. – Еще не устала?
– Нет! – получилось слишком грубо, Саша мысленно отругала себя, а Гена сделал вид, что не заметил, опять… Сбавив тон, девушка продолжила. – Нет. Не от чего уставать. Я просто читаю, изучаю…
– И как? Все понятно, если есть вопросы, я могу помочь.
– Пока все понятно, точнее понятно, что не понятно ничего, – Саша грустно улыбнулась. Все должно было быть не так. Она должна была окончить университет, получить долгожданный диплом, прийти к папе в фирму, сначала – помощником помощника его самого мелкого помощника, и учиться всему годы, и лишь потом, много позже, оказаться тут.
– Ты всему научишься, зай, не переживай, – Гена наклонился, видимо, собираясь поцеловать, но в последний момент Саша отвернулась, подставляя щеку. Гена сделал вид, что и это его не удивило, опять. – Хочешь, я попытаюсь помочь, что непонятно?
Ее личное пространство переставало существовать, стоило Светличному появиться рядом. Он вечно пытался взять за руку, поцеловать, обнять, будто невзначай, как бы ненавязчиво, но чаще всего, это заставляло Сашу закипать и взрываться незапланированной грубостью.
– Я не знаю, в чем ты можешь помочь, если честно… – Саша попыталась улизнуть, но Гена уже соорудил очередную ловушку для нее, положив одну руку на спинку кресла, а другой активируя перешедший в сонный режим ноутбук.
– Что ты уже смотрела? – Гена по-хозяйски, не спрашивая разрешения, открыл по очереди все вкладки, изучая заголовки статей.
– Все, что нашла.
– И…?
– Я же сказала, я изучаю, читаю, смотрю, слушаю, как учебник, все понимаю, но… Но ведь это не все, чем компания занимается, и толку от моего понимания – целый ноль.
– Не правда, вот смотри, например это, – Гена открыл один из документов на рабочем столе, – финансовый отчет одного из отделов за полугодие. Видишь график?
Саша кивнула.
– Видишь, резкий скачок? Точнее спад, – Гена провел по красной линии, ныряющей вниз.
– Да.
– Это показатель трехнедельной давности. Уровень продаж резко упал. А теперь, видишь, что происходит?
– Показатель растет, – почти незаметно, но линия все же стремилась вверх.
– Да. И так в каждом отчете. Открой их все. Пройдет месяц, потом еще один и мы вернемся на тот же уровень, что и до… – Гена прикусил язык, осознав, что снова пошел не в ту степь. Он пришел сюда не в очередной раз напомнить Саше о смерти отца. – Еще немного и компания вернется на тот же уровень, что весной.
– Это радует, – он пытается ее подбодрить, за это стоит быть благодарной, обернувшись, Саша улыбнулась, наверное, чуть кисло, но по-другому в последнее время не улыбалось.
– Что мы делаем вечером, зай? – Саша часто пыталась вспомнить, неужели они проводили столько времени вместе до ее кражи? Неужели он правда устраивал ей вылазки в рестораны, театры и кино через день, точнее пытался… Сейчас, она предпочитала отказываться, под совершенно разными предлогами.
– Я хочу почитать о компании, – девушка указала на монитор.
– А может, я лучше тебе больше о ней расскажу? – еще одна попытка ее поцеловать, и Саша резко разворачивается, чтобы избежать касания губ.
– Давай не сегодня, я даже не буду знать, какие вопросы стоит задать. Дай мне пару дней, я подготовлюсь, а потом с радостью! – про себя Саша добавила: «пойду и спрошу то, что меня интересует у Эдуарда Александровича, а перед тобой просто извинюсь».
– Ну, тогда, сегодня просто поужинаем, – она никогда не замечала, что Гена такой настырный. Ведь не дурак, видит, что она всячески изворачивается, лишь бы избежать его, но старательно делает вид, что это нормально.
– Гена, я честно, не уверена, что хочу сегодня куда-то идти, извини, но…
– Ты подумаешь, – он улыбнулся так, как детки, еще слишком маленькие, чтобы реагировать на слова, но тонко чувствующие каждую эмоцию, и улыбнись ты им в ответ – они зальются счастливым смехом, а сделай серьезное или гневное лицо – расплачутся.
И так всегда, каждый день Саша обещала себе наконец-то выяснить с ним все раз и навсегда, и каждый раз шла на попятные, когда Гена включал эту свою беззащитную искренность.
– Подумаю, – сдаваясь, Саша кивнула. В конце концов, какая разница, когда сказать ему, что у них не получится ничего, тут сейчас или вечером в ресторане?
А вот раздумывая, Саша совершила непростительную ошибку – потеряла бдительности. На этот раз увернуться, сбежать, помешать не успела, Гена приник к ее губам слишком уж страстно, заставив скорей испугаться, чем внутренне затрепетать, как он надеялся.
– Не помешал? – Саша отстранилась так резко, что непривычно пылкий Гена чуть не потерял равновесие.
Этот голос заставил бы ее вскочить, даже услышь она его во сне. Сердце, которое должно было ускорить темп чуть раньше, во время поцелуя, почему-то понеслось в галоп именно сейчас.
– Какого хрена? – растерянный Гена перевел взгляд с застывшей Саши на стоящего в дверном проеме Самарского. – Кто его пустил?
Резко выпрямившись, Светличный обошел стол, отгораживая Сашу от появившегося вдруг мужчины.
– Как ты сюда попал? Думаешь, если нет решения суда, запрещающего приближаться к Алекс, ты можешь так просто являться в офис? Алекс, вызови охрану, – Гена бросил одну единственную фразу через плечо, а потом снова уставился на Самарского испепеляющим взглядом, и получил такой же в ответ.
– Мне надо с вами поговорить, Александра Константиновна, – если обращение Яр адресовал Саше, понять это было сложно, так как внимания ей мужчины уделяли сейчас намного меньше, чем друг другу.
– Вызови охрану, Алекс. Пусть выведут этого маньяка из офиса.
– Это ваш новый секретарь, госпожа Титова? Вам не кажется, что он туповат?
– Ну, все, – расстегнув пуговицу пиджака, Гена двинулся на Самарского. Чем это могло бы закончиться, Саша знала прекрасно – видела фотографии с похорон отца.
– Нет! – Самарский тоже, явно предвидел исход, только в отличие от девушки, расплылся в ухмылке. – Гена, не надо!
– Я просто выведу его, обещаю.
О боже, неужели он думает, что сможет заставить Самарского сделать хоть шаг? Да Ярослав скорей выбросит этого благородного идиота из окна, чем позволит «вывести» себя.
– Не надо. Чего вы хотели, Ярослав Анатольевич? – встав с кресла, обойдя стол, она вклинилась между мужчинами, с одной единственной целью – прекратить эти дурацкие гляделки.
Яр перевел взгляд на нее. Вместо раздражения, теперь в нем читалось удивление, уголки губ дернулись в полуулыбке.
– Поговорить, Александра Константиновна. Я ведь уже сказал.
– Говорите, – сложив руки на груди, Саша чуть отступила. Сколько она не видела Самарского? Два месяца, может чуть меньше. И за это время разучилась выдерживать его пристальный взгляд, отвыкла от давящего присутствия, слишком концентрированного на ней внимания. А внимания было предостаточно, взгляд отводить он не спешил.
– Это личные вопросы, Александра Константиновна, вы вряд ли хотели бы обсуждать их в присутствии посторонних.
– У нас нет секретов друг от друга, правда, Алекс? – Гена, кажется, решил спародировать манеру Самарского, оглянулся, еще один направленный на нее пристальный взгляд и полуулыбка, только эффект совсем не тот…
– Саша! – Яр рявкнул так, что даже гул за дверью на какое-то время утих.
– Саша… – девушка же скорей прошипела, бросив быстрый взгляд на Гену. Она сто раз просила себя так не называть. – Оставь нас, пожалуйста.
– Ты уверена? – Гена обернулся, не веря своим ушам.
– Да.
– Если не хочешь, ты не обязана, пусть выметается отсюда!
– Все нормально.
В чем-чем, а опеке Гены она не нуждалась, прекрасно знала, что защитить он не сможет, а чувствовать свою вину за то, что ему достанется, не хотела.
– Я буду за дверью, – проходя мимо Самарского, он «нечаянно» задел того плечом. Если думал досадить – прогадал, Ярослав был слишком занят другими мыслями, чтобы обратить внимание на него. – Если через десять минут он не свалит, я вызываю охрану.
За Геной закрылась дверь, и Саша резко развернулась, возвращаясь за стол. Миллион раз она представляла их следующую встречу, думала, была к ней готова, оказалось – ни капельки. Ладошки вспотели, она самой себе казалась слишком неуклюжей, на высоченных каблуках, выбранных сегодня по глупости.
А вот Самарский ничего подобного не испытывал, не обращая ровным счетом никакого внимания на тяжелый взгляд из-под насупленных бровей, прошел вглубь кабинета, устроился напротив, все так же усмехаясь.
– О чем вы хотели поговорить? – черт, даже голос предательски дрогнул. Пришлось взять в руки оставленный Геной кофе, сделать глоток. Гадость-то какая! Саша невольно поморщилась, заставляя себя проглотить горькое пойло.
– Мы хотели поговорить, например, о том, что на мои звонки иногда можно отвечать, – Яр сделал ударение на первом слове.
– Вы хотели сказать, на звонки вашего зама? – да уж, звонок от Димы она получила. Точнее о нем ей сообщили. Она, наверное, выглядела полной дурой, когда сорвалась из кабинета на рецепцию, чтобы схватить трубку прямо там, а когда услышала, кто же ждет ее на проводе, развернулась на полпути, так и не сказав, что ответить правой руке Самарского. Зачем звонит Дима, ей даже знать не хотелось.
– А чем вас не устроил мой зам? Это кресло, несомненно, вам идет, но неужели теперь простые смертные недостойны общения с вами?
– Перестань… те, – всего минута, а ей уже хочется задушить его голыми руками. Или заставить отвести взгляд, чтоб не смотрел так пристально, так жадно. Она очень четко ощущала, как взгляд скользит по лицу, а в ответ смотреть не могла…
– Перестать что?
– Издеваться.
– А я издеваюсь? Нет, Александра Константиновна, я всего лишь пришел передать вам информацию, которую от моего зама вы получить не пожелали.
Когда Яр наконец-то оглянулся на висящую на стене карту, Саша смогла перевести дух, еще немного, и она наверное приобрела бы цвет спелой свеклы, а это совсем не то, чем она хотела показаться в его глазах. Спокойствие, безразличие, сухость. Вот какой она должна быть теперь.
– Я слушаю, – пришла ее очередь разглядывать собеседника. Он не изменился, все такой же, четкие скулы, ровный нос, шрам над бровью и длинные, как у девочки ресницы вокруг холодных голубых глаз. Красивый. Нет, она думает не о том.
– По случаю получения тендера, мы проводим презентацию будущего проекта, – казалось, он рассказывает это карте мира, а не ей. – Мы были бы рады видеть вас, Александра Константиновна на этом событии. Ничего помпезного, просто демонстрация хороших отношений между нашими фирмами, несмотря на все… сложности.
Сложности… Кража человека, убийство, арест, огромные финансовые потери и с одной и с другой стороны. Да уж, сложности у них точно есть.
– Эдуард Александрович свое присутствие подтвердил, а вот вы, предпочли получить личное приглашение, я правильно понимаю?
– Я предпочла бы остаться в тени, – Саша сильно сомневалась, что это хорошая идея, что ей хватит на такое сил, ведь там будет слишком много тех, кто станет смотреть с жалостью, соболезновать и расхваливать отца… Тут она могла скрыться от такого в огромном кабинете, а там придется слушать и улыбаться. Нет, на такое сил не хватит. Лучше отказаться. – Я думаю, Эдуард Александрович представит «Апартмент» куда лучше, чем я.
– Нет, – оторвавшись наконец-то от созерцания стены, Ярослав резко встал, обошел разделяющий их стол, легким движением крутанул кресло, разворачивая растерявшуюся Сашу к себе лицом. – Тебе придется пойти, малышка.
– Я не пойду, – вот сейчас девушка почувствовала себя очень некомфортно. Он снова окружил ее со всех сторон, забираясь слишком близко, парализуя волю.
– Пойдешь, – на лице Самарского загорелась хищная улыбка. Кажется, именно это ему и нужно было. Снова решил поиграть, а для игры нужна исполнительница роли той, чью волю будут ломать.
– Снова через плечо и в пещеру? – ну что ж, правила этой игры Саша тоже помнила отлично.
– Нет, теперь – только добровольно, – голос звучал так серьезно, а вот с губ не сходила наглая усмешка. Самоуверенный напыщенный индюк.
– Я никуда не пойду, Ярослав Анатольевич, мне есть чем заполнить вечера.
– Например, общением с этим недомерком? – Самарский склонил голову, продолжая сверлить ее взглядом.
– Не твое дело! – Саше было почему-то страшно притронуться к нему, но по-другому, заставить отодвинуться не получилось бы, а он с каждым словом все приближался и приближался. Сейчас, девушка уже чувствовала дыхание на виске.
– Я же предупреждал, что убью его, если он будет протягивать к тебе свои короткие ручки.
Про протягивание ручек, он не говорил ни слова, но вряд ли оценил бы этот аргумент сейчас. А чтоб придумать другой, пришлось на секунду закрыть глаза, слишком его близость напрягала.
– Я взрослая самостоятельная женщина Ярослав Анатольевич, и подобные заявления как минимум неуместны, я бы на вашем месте молчала про убийства, вряд ли заявляй вы подобное направо и налево, правоохранительные органы отпустят вас в следующий раз так быстро!
– Взрослая и самостоятельная? – в голосе прозвучало веселье или… насмешка.
– Да.
– Так что же ты, взрослая и самостоятельная ведешь себя как ребенок? Я же просил, Саша, усиль охрану, в чем проблема? Почему единственный, кто попытался помешать мне, к тебе приблизиться – этот рыцарь недоделанный?
– Почему я должна слушать вас? Напомните, пожалуйста, кто вы мне? Отец? Брат? Может, муж? – обида снова подняла голову. Обида за все эти месяцы, чертовски долгие и такие сложные месяцы.
– А к советам старых друзей ты не прислушиваешься?
– Вы? – Саша не сдержалась от нервного смешка. – Да с такими друзьями, Ярослав Анатольевич, и врагов не надо! Я не пойду ни на какую ваши триумфальную встречу друзей с несколькими сотнями гостей и кучей журналистов! Не вам приказывать, с кем и когда мне общаться, и о своей охране я тоже как-то позабочусь сама! – девушка не знала, чего он хотел добиться, но в глаза Самарскому она теперь смотрела без страха и смущения.
Саша ожидала, что он как всегда, тут же отпарирует ее выпад, в своей обычной категоричной манере, а он удивил. Взгляд, сосредоточенный на лице вдруг опустился вниз, губы снова дрогнули в улыбке.
Вот дура. Непроизвольным защитным жестом, Саша прикрыла голую шею, на которой покоился скрипичный ключ. Его подарок, который она почему-то носила, даже не снимая.
– А теперь, малышка, слушай меня. Насчет презентации я не спрашивал. Ты идешь. Так надо, а значит, ты идешь. Светличный… Я сам не понимаю, почему он еще до сих пор ходит по земле на своих двоих, если это повторится, начну, я, пожалуй, именно с ног. А насчет охраны, тут у тебя есть выбор, либо ее усиливаешь ты, либо этим занимаюсь я. Но, подозреваю, мои методы тебе не понравятся. Ясно?
– По какому праву…? – уникальный человек. Пять минут общения с ним, и гнев просто переполняет, требует выхода и как можно быстрее.
– Если ты будешь продолжать так смотреть, Саша, сторожащему у двери рыцарю-недомерку очень не понравится то, что он застанет в комнате по возвращению, а вот тебе понравится… – прежде, чем смысл угрозы дошел до девушки, она дважды открыла-закрыла рот, как рыба, не издав ни звука.
– Ты… Да ты старательно делал вид, что меня не существует два месяца, чтобы сейчас припереться и заявлять такое? Иди к черту! – не сдержавшись, Саша толкнула мужчину в грудь.
– Только с тобой, – очередная улыбка, еле ощутимое касание губ к губам, и по собственному желанию, а не из-за ее жалких попыток его оттолкнуть, Ярослав выпрямился, отступил. – В Ривьере в восемь.
Самарский застыл на секунду, снова изучая ее лицо, а потом молча вышел, даже обычно грохающая дверь закрылась подозрительно тихо.
Чувствуя, как щеки пылают, сердце бьется в три раза быстрее, чем нужно, а грудная клетка вздымается, словно после бега, Саша невольно сжала кулаки. А ведь она уже успела забыть, что так сильно может раздражать в этом мужчине – все должно быть так, как он считает нужным. Только он и никто другой. Он даже не допускает возможности, что в мире могут существовать люди, с ним несогласные.
– Упрямый осел, – не сдержавшись, девушка стукнула по ручке кресла, закрывая глаза. Нет, она должна успокоиться. Как можно быстрее. Вдох-выдох. Представить себе сотню воздушных шариков, летящих в небо, или поляну с цветами, над которой порхают сотни бабочек, или белый песок и теплое море где-то на забытом богом краю света. Вдох-выдох. Только спокойствие и никаких нервов. У нее самой этих самых нервов уже просто напросто не осталось, кроме того, ведь дело не только в ней… Расслабив ушибленный кулак, Саша накрыла рукой плоский еще живот. – Ну что, познакомься, это был твой сумасшедший папаша… – жаль, дети не умеют отвечать из утробы, иначе, Саша была уверена – их ребенку было бы что сказать.
* * *
Саша поняла, что что-то не так давно, кажется, еще до побега, просто не хотела даже мысли допускать, что же именно может быть не так… А ведь надеяться, что пронесет было очень опрометчиво, слишком часто в пылу страсти они забывали о том, что от этого бывают дети.
По возвращению домой, Саша долго и упорно доказывала себе, что тошнота – всего лишь одно из проявлений стресса, резкая смена настроения – тоже, как и сбившийся ритм. Девушка убеждала себя в этом каждый божий день, засыпая и просыпаясь, но проведя очередное утро в обнимку с вечным спутником утреннего токсикоза, пошла к врачу.
С замиранием сердца она следила за тем, как молодой доктор берет в руки результаты анализов, открывает папку, пробегает взглядом по строкам.
– Ну что ж, поздравляю. Вы беременны, – на улыбку в ответ сил не было. Хотелось только убиться головой об стену. Доигралась, Сашенька. – Хотите, я могу сообщить вашему мужу новость… – видимо, врач посчитал, что она испугалась возможной реакции мужа, потому-то и предложил свою помощь в этом щекотливом вопросе.
– Я не замужем.
– Оу, – мужчина кивнул, сменяя выражение лица на деловое.
– Срок у вас приличный, шесть недель. Если собираетесь делать аборт, нужно поторопиться. Я могу записать вас на следующую среду.
Вот так просто – каких-то пять дней, и проблемы как ни бывало. Просто ли?
