Текст книги "Леди Мармелад"

Автор книги: Марион Леннокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Марион Леннокс
Леди Мармелад

Глава первая

Разве не по этой стороне она должна ехать?

Дорога – самая потрясающая автострада в Альп'Азури – извилистой лентой тянулась среди гор, вершины которых были покрыты снегом; в сотне футов внизу волны с грохотом разбивались о прибрежные скалы. За каждым поворотом открывался волшебный вид: средневековые замки, рыбачьи деревушки, альпийские луга с сочной зеленой травой, на которых паслись мериносы и альпака.

На очередном вираже она мельком увидела дом королевской семьи Альп'Азури. Сказочный замок с высокими крепостными стенами, сторожевыми башнями и бойницами – настоящее орлиное гнездо, прилепившееся к крутому каменистому склону, – белел высоко в горах, гордо взирая на беспредельную морскую гладь.

Два года назад великолепный пейзаж привел бы Джессику Девлин в восторг. Но сейчас у нее две цели: встретиться со следующим поставщиком и не думать о пустующем пассажирском месте рядом с собой. Ей нужно внимательно следить за дорогой и прилагать все усилия, чтобы находиться на правой стороне.

Она была уверена, что это ей удается.

Автострада изобиловала тупиковыми поворотами, и Джессика заметила крутизну серпантина. Осторожно сделав поворот, она увидела голубую спортивную машину, которая неслась прямо на нее. По краю обрыва.

Но ведь она должна ехать по другой стороне!

Джессика резко нажала на тормоза. Впереди был тупик. Если машина повернет…

Она почувствовала, как сердце сжимается от страха. Слишком много плохого произошло в ее жизни, чтобы поверить, что сейчас не произойдет самое страшное.

Голубая машина на огромной скорости обогнула поворот и появилась на ее стороне дороги.

Джессике некуда было свернуть.

– Нет! – Она беспомощно закрыла лицо руками. – Нет!

Никто не слышал ее.

Сегодня должна была состояться его свадьба. Вместо нее… похороны.

– Думаешь, она умышленно сделала это? – Лайонел, эрцгерцог государства Альп'Азури, недоброжелательно покосился на гроб, обернутый государственным флагом. Предполагалось, что он должен оказать поддержку своему внучатому племяннику Раулю, которого постигло горе, но у обоих не было сил для бурного проявления чувств: слишком много несчастий пережито за последние несколько недель.

– Что, убила себя? – Рауль даже не попытался изобразить скорбь. Он не чувствовал ничего, кроме гнева. – Сара? Ты, должно быть, шутишь!

Безумие, подумал Рауль. Что он делает здесь, изображая безутешного влюбленного на похоронах своей невесты?

Но Рауль знал, что это его долг. Он останется принцем-регентом по крайней мере еще шесть дней, а пока ему надо отдать последние почести усопшей, хотя он испытывает к ней только неприязнь.

– У нее было все, что она хотела, – сказал Рауль не в силах скрыть свой гнев. – Сара была пьяна, Лайонел, и только благодаря тому, что женщина, в чью машину она врезалась, оказалась очень осторожным водителем, Саре не удалось захватить ее с собой на тот свет.

– Но почему? – Лайонел явно растерялся.

– У нее был девичник с подругами. Потом она решила съездить в Визи, чтобы встретиться с любовником. С любовником! За шесть дней до свадьбы, когда на нее нацелены все телекамеры в стране! Ты знаешь, какое содержание алкоголя обнаружили у нее в крови?

– Рауль, сделай вид, что ты убит горем, – прошептал Лайонел. – Тебя снимают.

– Пусть думают, что я переживаю свое горе стоически, – мрачно возразил Рауль. – Об этом пишут все газеты. Хорошо, что она разбилась, не успев встретиться со своим последним любовником.

– Черт, Рауль…

– Ты хочешь, чтобы я проявил сочувствие? Тебе известно, что я не хотел ее смерти, но у меня не было ни малейшего желания жениться на ней. Хотя она была моей кузиной, я почти не знал ее. Это была твоя идея. Из всех идиотских…

– Я думал, что она подойдет: соответствующее воспитание, сознание долга… К тому же она умела общаться с журналистской братией.

– Да, так хорошо, что ей удавалось скрывать существование любовника, с которым она не намеревалась расстаться. Как долго мог продлиться наш брак, прежде чем о нем пронюхала бы пресса?

– Похоже, она считала, что ее связи тебе безразличны.

– Мне – да, но не прессе.

– Они бы поняли. Это был бы брак по расчету. В королевских семьях такие вещи происходят постоянно, а в стране все хотят, чтобы ты женился. – Лайонел поморщился. – Все, кроме твоего кузена Марселя. И почему ты так долго не женился… Черт, Рауль, эта смерть ставит нас в ужасное положение.

– Только не меня, – мрачно возразил Рауль. – Я умываю руки.

– Но что будет с твоим племянником… и со страной? – Лайонел бросил нервный взгляд в сторону родственников Сары, которые препиралась из-за того, кто первым должен возложить цветы. – Она окажется в руках еще одной правительственной марионетки – такой, каким был твой брат. Спасти нас мог лишь твой брак с Сарой. – Он поморщился. – Посмотри на них! Ее родственники похожи на стервятников.

– Они и есть стервятники. Этот брак был нужен им ради денег. – Рауль взглянул на несостоявшихся родственников с видом человека, которому чудом удалось избежать роковой участи. – Сара хотела только денег, власти, престижа. Она выжала бы княжество как лимон.

– Но все же не так, как наш премьер-министр и Марсель. Ладно, то была ошибка. Но теперь…

Рауль сурово смотрел на гроб.

– Я сделал все, что мог. Тебе придется взять власть в свои руки и оказать давление на Марселя.

Лайонел пришел в ужас.

– Мне?! Ты шутишь! Мне семьдесят семь лет, Рауль, и тебе известно, что Марсель не прислушивается к моим словам уже сорок лет. Ты знаешь, что им не нужен твой племянник. Естественно, любой, кто становится принцем-регентом, должен быть женат, но Марсель и Маргарита такие же неподходящие родители, как… твой брат и его жена. Извини, Рауль.

– Тебе не нужно извиняться. Жан-Поль был таким же распутным глупцом, как наш отец.

– Твой отец был моим племянником.

– Тогда ты знаешь, как непозволительно он вел себя, – злобно возразил Рауль. – И оставшиеся члены королевской семьи ничуть не лучше. Жан-Поль, Шери и Сара. Мой брат, его жена и моя кузина. Теперь они все мертвы. Двое – от передозировки героина, одна – от превышения скорости, когда в пьяном виде направлялась на встречу с любовником. Смерть Сары означает переход власти к Марселю. Помоги Бог нашей стране и наследному принцу. Но я больше ничего не могу сделать.

– Твоя мать…

– Только из-за нее я согласился жениться на Саре. Она хочет воспитывать внука. Но, боюсь, ей не отдадут Эдуара.

– Марсель, несомненно, заберет его, а он, как тебе известно, – марионетка в руках правительства. Твоей матери не позволят приблизиться к ребенку даже на расстояние пушечного выстрела.

– Ничего не поделаешь. Я сделал все, что мог.

– Все ли? У нас еще есть шесть дней.

– Чтобы найти невесту, что позволит мне остаться принцем-регентом? Ты шутишь!

– Если Саре так уж хотелось умереть, почему она не сделала этого через неделю после свадьбы… – вздохнул Лайонел.

Рауль поморщился.

– Сейчас я положу цветы на ее гроб.

– Потому что тебе этого хочется?

– Посмотри на ее отца, мать, бывшего мужа и двух любовников. Они вот-вот передерутся. Я положу цветы, сделаю все, чтобы моя мать получила доступ к внуку, и затем вернусь в Африку, чтобы заниматься медициной. Мое место там.

В течение первых двух дней после автокатастрофы никто не задавал Джессике вопросов, так как из-за сотрясения мозга, шока и анестетиков, которые ей давали, чтобы снять боль в вывихнутом плече, она не могла отвечать на них.

Спустя некоторое время ее начали опрашивать: сначала на английском языке, затем, когда стало ясно, что она говорит на их языке, – на мелодичном смешении французского и итальянского, принятом в Альп'Азури.

Как ее зовут?

На этот вопрос ответить было легко.

Джессика Девлин.

Откуда она? У нее австралийский паспорт.

Да. Она австралийка.

Кому сообщить о том, что случилось с ней?

– Никому, – сказала Джессика, вызвав всеобщее удивление. – Лишь в случае моей смерти свяжитесь с Корделией, моей двоюродной сестрой, но не смейте делать это, если у меня есть хотя бы малейший шанс выжить. Пожалуйста.

Эти люди, которые так заботливо ухаживают за ней… Кто они?

Среди них была элегантно одетая немолодая леди с седыми волосами, которая с тревогой смотрела на нее, и седовласый пожилой джентльмен, почтительно называвший ее «мадам» и приносивший подносы с едой.

Кто еще? Две медсестры – ночная и дневная – и врач, который успокоил ее:

– Все будет в порядке, моя дорогая. Вы молодая и сильная женщина.

Да, конечно.

Когда все вышли из комнаты, он осторожно прикоснулся к ее руке.

– Я должен знать. В машине не было никого, кроме вас. У вас нет обручального кольца, но я определил, что вы рожали. Ребенка не было с вами? – Он подготовился к худшему. – Никто не упал с обрыва?

Джессике было трудно ответить, но доброго старого доктора нужно успокоить. Худшее уже произошло.

– У меня… был ребенок; он… умер. В Австралии. До того как я приехала сюда.

– Сочувствую, – тихо сказал доктор, но Джессика уже закрыла глаза.

После смерти Доминика она почти не спала, и теперь ее измученное тело молило об отдыхе.

На шестой – или седьмой? – день Джессика открыла глаза и впервые сознательно оглядела комнату. Это не больничная палата.

Медсестра отсутствовала. В роскошно обставленной спальне сидела у окна пожилая леди, чье лицо, носившее следы былой красоты, уже было знакомо Джессике.

Ей показалось, что по лицу женщины текут слезы. Она плачет? Почему?

– Что случилось? – слабым голосом спросила Джессика, и леди повернулась. Печаль на ее лице сменилась тревогой.

– О, дорогая. Не вам спрашивать об этом.

Взгляд Джесс блуждал по комнате. Вероятно, она все еще грезит.

– Где я?

– В королевском дворце Альп'Азури.

– Та-а-ак. – Джессика помнила, где она: в крошечной европейской стране, которая славится по всему мире прекрасной пряжей и замечательными ткачами, и она приехала сюда, потому что…

Потому что ей надо закупить ткань и пряжу. В памяти всплыл разговор с двоюродной сестрой Корделией.

– Поезжай, дорогая. Найди поставщиков. Это поможет тебе забыть о твоем горе.

О Доминике? Разве его можно забыть? Но сейчас не время думать о нем.

– Почему я не в больнице?

Лицо пожилой дамы потемнело.

– Вы помните, что произошло с вами?

– Нет, – солгала Джесс.

Увидев, что лицо собеседницы болезненно исказилось, она добавила:

– Я смутно помню голубую спортивную машину, которая мчалась прямо мне навстречу.

– Это была машина Сары, – сказала пожилая дама. – Леди Сара была невестой моего сына.

Была.Ком встал у Джессики в горле.

– Я… Сара… погибла? – с ужасом спросила она.

– Она умерла мгновенно. Вероятно, вам спасло жизнь то, что вы успели остановиться. Зацепив вашу машину, Сара рухнула с обрыва в море.

– Нет…

– К сожалению, это так, дорогая.

Джессика закрыла глаза. Смерть следует за ней по пятам. Доминик, теперь это….

Не думай о смерти, приказала она себе, иначе ты сойдешь с ума.

– Но почему я в королевском дворце?

– Это мой дом. Моего сына и внука… во всяком случае, пока. Пресса проявляет огромный интерес к этой трагедии, и, так как доктор Брие сказал, что ваши травмы не очень серьезные, мы решили, что здесь вам будет спокойнее.

– Интерес прессы. – Джессика побледнела. – Леди Сара… Ваша будущая невестка. Значит, ваш сын…

– Рауль, принц-регент Альп'Азури. По крайней мере, сейчас. Я Луиза д'Апержан. Мой сын Рауль Луи д'Апержан – второй претендент на престол по мужской линии. Он… он долженбыл наследовать регентство, если бы женился на леди Саре.

– И я убила его невесту, – в ужасе прошептала Джесс.

– Сара сама убила себя. Вы здесь ни при чем. – Низкий мужской голос заставил их вздрогнуть.

В дверях стоял мужчина, которого она прежде не видела.

На нем были светлые брюки, темная спортивная рубашка и кроссовки. Он… королевской крови?

Возможно, она бы так не подумала, если бы не лежала под бархатным балдахином в спальне сказочного замка.

Несмотря на обычную одежду, в самом мужчине было мало обычного – высокий, темноволосый, с превосходно развитой мускулатурой. Выразительные черты худощавого лица казались высеченными из мрамора. Из-под тяжелых век смотрели властные пронизывающие глаза. Казалось, его окружала аура силы и власти.

Неужели он в самом деле принц? Загорелая кожа приобрела цвет бронзы, глаза окружены сеточкой мелких морщин, словно у человека, проводящего много времени на ярком солнце; длинный тонкий шрам пересекает подбородок. А руки… Это не руки принца. Они знают, что такое труд.

Ничто в облике мужчины не говорило о легкой жизни. Джесс изумленно и, пожалуй, немного испуганно смотрела на него.

Но затем он улыбнулся, и ее страх мгновенно исчез. Невозможно бояться человека, у которого такая обаятельная улыбка.

– Доброе утро, – мягко проговорил он. – Вы, должно быть, Джессика. Как самочувствие?

– Я… Да, я Джессика и чувствую себя прекрасно. – Непроизвольно она натянула одеяло до самого подбородка. Почему? Он не пугает ее, но в прозрачной ночной рубашке, с взлохмаченными короткими кудряшками и веснушчатым лицом без намека на косметику она чувствует себя двенадцатилетней девчонкой.

– Я Рауль, – представился он.

Джессика уже догадалась.

– Ваше… ваше высочество.

– Рауль, – настойчиво повторил он, и она почувствовала, что в его голосе прозвучало легкое раздражение.

– Джессика винит себя в смерти Сары, – заметила его мать.

– Напрасно. – Принц-регент обладал глубоким голосом приятного тембра, и в прекрасном английском языке, на котором он говорил, слышался лишь легкий акцент.

Джессика мало знала о его стране. Альп'Азури – небольшое княжество у моря. Она вспомнила кричащие заголовки о недавней трагедии. Принц и принцесса, которые, по слухам, вели беспорядочную жизнь, найдены мертвыми. Осиротел наследный принц – малютка.

– Я не позволю вам винить себя в смерти Сары, – продолжал Рауль, и Джессика с трудом вернулась к действительности. – Сара убила себя, – сурово добавил он. – О нет, не намеренно, в этом мы уверены. Она была пьяна и ехала по противоположной стороне дороги. По словам полицейских, вам чудом удалось избежать двойной трагедии.

– Но если бы меня не было там…

– Тогда она врезалась бы в кого-нибудь другого. Это могла быть семья… – Рауль покачал головой.

– Но ваша невеста…

– Да. – (Какой странный взгляд, подумала Джессика. Что в нем – отчаяние? Поражение?) – Но жизнь продолжается.

– Эдуар останется со мной, – тихо сказала мать Рауля.

Кто это? – с удивлением подумала Джессика.

– Мы будем бороться за него. Это наш долг, – решительно произнесла пожилая леди.

Эдуар? – недоумевала Джессика. Бороться? С кем?

Неужели еще одна трагедия?

– Я слишком долго лежу здесь, – робко сказала она, и Луиза улыбнулась.

– Шесть дней, дорогая. У вас сотрясение мозга, ушибы и вывих плеча. Но доктор Брие говорит – и Рауль подтверждает его диагноз, – что, помимо всего этого, вы чрезвычайно изнурены. Сначала вас отвезли в больницу, но, когда стало ясно, что больше всего вы нуждаетесь в сне, мы перевезли вас сюда, в замок. От прессы нигде не скрыться, но сейчас здесь Рауль, который сможет прийти на помощь в случае необходимости.

Джессика терялась в догадках.

– Вы очень добры, а ведь у вас свое горе. – Наконец в ее памяти всплыло имя. Эдуар. – Кажется, я припоминаю… смерть принца и принцессы, ваш осиротевший внук…

Неудивительно, что она забыла. Когда рухнул ее собственный мир, Джессика потеряла способность воспринимать чужие трагедии. Но об этих смертях кричали газеты даже в Австралии: принц и принцесса найдены мертвыми в шале высоко в горах. Лавина? Снежная буря? Единственное, что она помнила, – маленький мальчик не пострадал.

Переживая личное горе, Джесс едва обратила внимание на чужую трагедию, но теперь… Не упоминалось ли в прессе о наркотиках?

Джессика подняла глаза на Рауля и по выражению его лица поняла, что спрашивать не следует. Да и вряд ли она осмелится задать вопрос, который зреет у нее в голове.

Ее глаза устало закрылись, и она откинулась на подушки.

Неожиданно Рауль шагнул вперед и поднял ее руку, нащупывая пульс. Удивительно, но этот жест успокоил Джесс. Возможно, в подобных обстоятельствах сама она не смогла бы притронуться к человеку, который явился причиной дополнительной печали…

– Не думайте об этом, Джесс. Вы наша гостья и останетесь здесь, пока не окрепнете.

– Я в порядке. – Она открыла глаза.

– У вас было чертовски тяжелое время. И, возможно, не только в течение прошлой недели?

Это вопрос. У нее в горле встал ком. Этот мужчина тоже страдает, мелькнула у нее мысль.

– Мы с вами пара, – едва слышно прошептала Джесс в тишине.

– Что вы сказали?

– Я уеду, как только смогу собрать свои вещи, – устало ответила она. – Очень любезно с вашей стороны позволить мне оставаться здесь так долго.

– Джесс, стоит вам выйти отсюда, как репортеры набросятся на вас, – предостерег он ее. – Прессе нужны интервью. Вас не оставят в покое. После шести дней постельного режима вы будете слабы, как котенок. Останьтесь здесь. За стенами замка я могу защитить вас, по крайней мере, в течение нескольких дней, но вне их… Боюсь, что вы будете одиноки.

Молчание.

Он защитит ее?

Безумие! Ей не нужна защита.

Она не может остаться.

Куда ей ехать?

Домой?

Дом там, где твое сердце.

У нее нет дома.

– Останьтесь у нас еще несколько дней. – Луиза мягко присоединилась к просьбе сына. – Мы чувствуем свою ответственность за вас. Вы не представляете, какой жестокой может быть пресса. У вас измученный вид. Позвольте нам дать вам тайм-аут.

Тайм-аут.

Эта мысль показалась Джесс невероятно заманчивой. Что еще ей делать? Выбирать пряжу?

Какую пряжу?

Она страшно устала, а они заставляют ее выбирать. Внезапно Джесс поняла, что на самом деле выбора нет. Рауль улыбается так… так…

Она не знает как, но его улыбка согревает ее. Остаться? Конечно, она останется.

– Спасибо, – прошептала Джесс и была вознаграждена неотразимой улыбкой.

– Прекрасно. – Голос Рауля зазвучал властно и уверенно. Они встретились взглядом, и Джесс увидела в его глазах искреннюю радость. – Возвращайтесь в мир не спеша, хорошо? Начните сегодня вечером. Поужинайте с нами.

– Я…

– Ужин будет в семейном кругу, – сказала Луиза, догадавшись о причине смущения Джессики. – Только мой сын и я. – Ее улыбка была полна неизъяснимой печали. – И человек шесть слуг.

– Пусть только Генри прислуживает нам сегодня, мама, – попросил Рауль. – Отпусти остальных на вечер.

Луиза кивнула.

– Это будет чудесно. Если ты не думаешь, что это сочтут трусостью.

– Возможно, осторожность нам не помешает. Некоторое время.

Глава вторая

Джесс наслаждалась ванной и думала о том, что ей предстоит.

Ужин с принцем-регентом Альп'Азури.

В детстве она читала сказку о Золушке и мечтала о принце. Но теперь…

Действительность совсем иная. Принцы не гарцуют на белых скакунах, чтобы, подхватив женщину, унести ее прочь от беды и опасности. У настоящих принцев есть свои трагедии.

Джессика медленно оделась, щадя ноющие мышцы и многочисленные ссадины, и даже не пожалела, что у нее нет роскошного вечернего платья или крестной матери-феи, которая могла бы преобразить ее.

Ей следует появиться во всем черном, подумала она. В черном? Разве она когда-нибудь носила черное?

Она привезла с собой свой гардероб, чтобы показать поставщикам, какие ткани ей нужны. Поэтому ее выбор пал на простую юбку, скроенную по диагонали. Ткань трех тонов зеленого цвета изящными волнами ниспадала к ее коленям. Вышитая белая блузка с оранжевым воротником и короткими рукавами скрыла ее синяки.

Никакой косметики. Она перестала пользоваться ею незадолго до смерти Доминика.

Джесс причесала коротко подстриженные волнистые волосы и посмотрелась в зеркало.

Чудесная одежда, признала она, но вот модель… У нее слишком много веснушек. И чересчур большие страдальческие глаза.

Этой модели нужна хорошая… жизнь?

– Ты прожила свою жизнь, – сказала Джесс своему отражению. – Иди. Тебя ждет королевская семья.

Но она продолжала смотреться в зеркало, чувствуя что-то похожее на панику.

Луиза сказала, что предоставленное помещение, – это апартаменты для гостей: просторная спальня, фантастическая ванная комната, роскошно обставленная гостиная с камином, в котором потрескивает огонь. Из окон видны ухоженные лужайки и старый парк, за которым темнеет лес.

Джесс только сейчас заметила поразительную красоту этого места. Раньше она просто воспринимала его как данность.

Теперь ей надо идти. Она сказала, что поужинает с ним. В замке. В самом настоящем замке!

Интересно, как Золушка справлялась с урчаньем в животе?

В дверь постучали. Генри. Появление пожилого улыбающегося дворецкого подействовало на нее успокаивающе.

– Я подумал, что мне следует проводить вас, мисс, – сказал он. По веселому огоньку в его глазах Джесс поняла, что он пришел, догадавшись о ее волнении. – В этих коридорах легко потеряться. – Он одобрительно посмотрел на нее. – И, позвольте сказать, мисс, вы слишком хорошенькая, чтобы мы могли потерять вас.

Джесс улыбнулась, чувствуя, что он предупредил бы ее, если бы нашел ее туалет неуместным. Генри предложил ей руку, и она не стала колебаться.

– Знаете, они просто люди, – сказал он, когда они пошли по длинному коридору. – Люди в беде. Как и вы.

Когда Джессика увидела Рауля в первый раз, она подумала, что он удивительно привлекательный. Но теперь, когда Генри открыл дверь в королевскую столовую и она увидела его в дорогом черном костюме и белоснежной рубашке.

Привлекательный? Нет. Он просто потрясающий.

Остановившись в дверях, Генри, улыбаясь, ждал, когда Рауль заметит их появление. Гибким движением принц-регент поднялся и, подведя Джессику к стулу, осторожно усадил ее.

Словно принцессу, подумала она. Ее туалет слишком прост для такой обстановки, мелькнула у нее тревожная мысль, но Рауль улыбался ей, а Луиза с восхищением разглядывала ее юбку.

– Если я не ошибаюсь, это настоящий «Вейвз», как у меня.

Джессика попыталась сосредоточиться. Это было трудно, так как Рауль улыбался мягко, немного печально и понимающе…

На Луизе действительно была юбка от «Вейвз» – одна из ранних моделей Джессики. Изумрудно-зеленые и белые тона мягкого шелка переходили друг в друга, образуя струящиеся волны, которые были торговой маркой Джессики.

– Мне нравятся все изделия «Вейвз», – сказала Луиза. – Вам, наверное, тоже. Но вы ведь австралийка. «Вейвз» – австралийский дизайнер, не так ли?

– Да, – подтвердила Джесс и, не зная, что еще сказать, добавила: – Это я.

– Вы работаете у «Вейвз»?

– Я – «Вейвз», – в ее голосе прозвучало легкое смущение. Год назад она бы сказала, что является компаньоном, но на самом деле это было не так. Она поддерживала Уоррена, но ей понадобилась его помощь…

Нет. Джессика на мгновение закрыла глаза, чтобы избавиться от мыслей о прошлом. Генри поставил перед ней тарелку.

– Рыбный бульон, мисс. Омары.

Она благодарно улыбнулась и пришла в себя.

– Я – владелица «Вейвз», – сказала Джессика, чувствуя, что Луиза заметила взгляд сына. Казалось, он хладнокровно оценивает ее, но, возможно, у него есть причины для настороженности. – Я начала заниматься моделированием еще в школе.

– Не может быть! Вы – владелица «Вейвз»! – с искренним восхищением воскликнула Луиза. – Рауль, ты слышишь? Наша гостья – знаменитость.

– Едва ли, – возразила Джесс. Проглотив ложку супа, она сказала Генри: – Очень вкусно. – На самом деле он показался ей совершенно безвкусным.

– Вы здесь на отдыхе? – осторожно спросил Рауль, внимательно глядя на нее. Джесс показалось, что он хочет защитить мать от самозванцев, к числу которых, по-видимому, уже отнес ее.

Нет, ей просто померещилось.

– Я… нет. Я приехала, чтобы купить ткани.

– Их не было в вашей машине.

В его тоне снова прозвучало недоверие.

– Возможно, потому что я прилетела в день автокатастрофы, – довольно резко пояснила Джессика. – Я слышала, что здесь замечательные ткачи и чудесная пряжа. С одним поставщиком я уже встретилась. Если вы обыскали мой багаж, вы нашли пряжу.

– Я не обыскивал ваш багаж, – быстро возразил Рауль, и Джесс недоверчиво улыбнулась. Хорошо. Приятно, что он защищается.

Почему? Она не знает. Возможно, ей просто доставляет удовольствие смутить принца крови…

– Мой сын не хотел обидеть вас, – вмешалась Луиза, и Джессика с удовольствием заметила упрек во взгляде, обращенном на сына. Ага, она выиграла этот раунд! – У нас великолепные ткачи, – оживленно заговорила Луиза, словно обрадовавшись возможности побеседовать на безопасную тему. – Я могла бы познакомить вас с…

– Нет, мама, – прервал ее Рауль. – Тебе нельзя выходить из дворца. Не забывай, что эта драма еще не подошла к концу.

Луиза покраснела и прикусила губу.

– Ты прав. Прости.

– За вами охотится пресса? – поглощенная своим горем, Джессика только сейчас заметила, что у них напряженные, измученные лица.

– Да, конечно, – неохотно согласился Рауль. – Им не терпится увидеть, как мы будем покидать замок.

– Рано или поздно нам придется сделать это, – прошептала Луиза. – Мы не можем бесконечно оставаться здесь.

– Почему? – удивилась Джессика.

– Мы здесь как в осаде, – начала Луиза и, виновато посмотрев на сына, умолкла. – Извините, я… Думаю, что наши неприятности не представляют для вас интереса.

– Слишком многочисленные неприятности, – пробормотал Рауль. – И не нами созданные. Ешьте, Джесс. Не обращайте внимания.

Но это оказалось не так просто. В столовую вошел Генри. У него был расстроенный и встревоженный вид.

– Прошу прощения, ваше высочество, – обратился он к Раулю. – Ваш кузен, граф Марсель, здесь. Сегодня он приходил три раза и теперь категорически отказывается уйти.

– Вот именно! – подтвердил напыщенный баритон, и, прежде чем Генри успел удалиться, дверь широко распахнулась. Кто-то грубо оттолкнул дворецкого в сторону. – Теперь это мой дом, приятель, – заявил незваный гость, коротышка лет шестидесяти с дряблой кожей и в дорогом фраке, который не мог скрыть нависающего над поясом живота. Остатки лоснящихся волос прикрывали оголенный череп. – Тебе и моим дорогим родственничкам придется привыкнуть к этому.

Джессика не знала, что вызвало у нее отвращение – нетерпимость тона, наглость заявления или грубость, проявленная к Генри. Она оказалась не одинока во внезапной вспышке неприязни: Рауль поднялся и его лицо потемнело от гнева.

– Какого черта ты врываешься в столовую моей матери? – рявкнул он, и граф Марсель взглянул на него с притворным упреком.

– В моюстоловую, ты хочешь сказать, – поправил он Рауля.

– Это племянник моего мужа, граф Марсель д'Апержан, – вполголоса сказала Луиза, обращаясь к Джессике. – Рауль, сядь, пожалуйста. Джесс, это… новый регент. Вернее, он станет им на следующей неделе. Марсель, это Джессика Девлин.

Граф неприязненно посмотрел на Рауля, бросил презрительный взгляд на Луизу и оглядел Джессику с чем-то вроде одобрения.

– Ха! Девушка, которая убила леди Сару.

– Она не уби… – возмущенно начала Луиза.

– Ну, ну, если она все-таки сделала это, кто я такой, чтобы осуждать ее? Сара была дальней родственницей, но мы отнюдь не были близки. Разве есть вообще какая-либо близость между членами нашей семьи? Нет. Ха! Я знаю, что смерть Сары разрушила ваши планы. Но это означает, что мы должны двигаться дальше. Я несколько дней пытался встретиться с вами, но этот чертов дворецкий не впускал меня. Настало время смириться с будущим, дорогие родственники.

– Нет! – в голосе Луизы послышалось рыдание. – После смерти Сары прошло всего шесть дней. И Эдуар все еще не успокоился. Марсель, ты, конечно, дашь нам время.

– В понедельник произойдет передача полномочий, – отрубил граф. – Даже если кто-нибудь еще отправится на тот свет. Вы знаете условия регентства. Я забираю замок и принимаю на себя ответственность за мальчишку до его совершеннолетия, когда он взойдет на трон. Вы покинули страну двадцать пять лет назад, и для вас здесь нет места. Наши политики согласны со мной. Они хотят, чтобы вы убрались отсюда. Регентом стану я.

Наступило тяжелое молчание, но вскоре Луиза, казалось, собралась с духом.

– Мой внук останется со мной, – заявила она, но ее голос предательски дрогнул, словно у нее не было сомнения в ответе Марселя.

– Черта с два! – От улыбки графа Джессику бросило в дрожь. – Конституция гласит, что регентом может быть только женатый человек. – Марсель говорил так, словно обращался к слабоумным. – Я имею полное право на регентство, включая опеку над несовершеннолетним принцем и проживание в замке. Мне нужно, чтобы вы убрались отсюда как можно скорее.

– Не раньше понедельника. – Рауль сжал пальцы в кулак, чтобы подавить желание ударить графа. – До этого ты ничего не получишь. Сейчас замок – наш дом, и тебе в нем не место.

– Лучше немедленно отдайте мне Эдуара, – потребовал Марсель. – Мои люди о нем позаботятся.

– Он останется со мной, – повторила Луиза, чем вызвала очередную ухмылку Марселя.

– Только в случае изменения конституции, а это невозможно без одобрения принца-регента, то есть меня. Правила вам известны. Вы попытались обойти их, надеясь, что скоропалительный брак обеспечит Раулю регентство, но смерть леди Сары разрушила ваши планы. Мальчишка будет воспитываться так, как прикажу я. – На лице графа снова появилась гнусная ухмылка. – Можете не волноваться, о нем хорошо позаботятся.

– Ты хочешь сказать, что позволишь правительству поступать с ним так, как им заблагорассудится, лишь бы они набивали деньгами твои сундуки, – прошипел Рауль с едва сдерживаемой яростью. – Ты погубишь его точно так же, как вы с моим отцом погубили моего брата.

– Эдуар еще такой маленький, – с болью проговорила Луиза. – Ему три года. Марсель, ты не можешь забрать его из семьи.

– Заберу, куда захочу. Я имею на это право.

– Не ранее понедельника. А пока ты, гнусный подонок, не имеешь права находиться здесь, и я больше не намерен терпеть твое присутствие.

– Ты не можешь…

– Еще как могу! – Рауль решительно направился к графу, схватил его за шиворот обеими руками, оторвал от пола и, повернув к двери, толчком направил к выходу.

– Убери руки! – брызгая слюной, завопил Марсель.

– Это наш дом. До понедельника ты не имеешь права распоряжаться здесь.

– Осталось меньше недели. Это безобразие! Я прикажу, чтобы тебя арестовали! – крикнул Марсель из холла.

– Попробуй.

Джессика не видела, что произошло дальше, так как Рауль поволок графа в направлении главного входа.

Она повернулась к Луизе, которая бессильно поникла в кресле. Закрыв руками лицо, она горько плакала.

– Луиза… – Присев рядом с ней, Джессика обняла страдающую женщину. У Луизы вырвалось сдавленное рыдание, и она склонила голову на плечо Джессики. Ее хрупкое тело сотрясалось от плача.

Луиза слишком худая, подумала Джессика. По-видимому, она давно страдает. Она потеряла сына и невестку, затем Сару. А сейчас…