Текст книги "Просто верь мне! (СИ)"

Автор книги: Марина Зимняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

24

Света

В дверь стучат.

– Нет! Ты посмотри на нее. Сережа, как она тебя еще не окольцевала?

Сергей повернулся на бок, смотрит на меня и улыбается. Я одеваюсь. Учебу никто не отменял. На ночь я, конечно, оставаться не собиралась, но сумку с собой удачно прихватила. Странно, что папа еще никак не напомнил о себе.

Снова стук. За дверью слышится голос Вани. Сергей тоже встает, надевает спортивные штаны и прямо с голым торсом идет к двери. Я швыряю ему в спину футболку.

– Совсем, что ли? А потом мы удивляемся, чего всякие Насти тут коридор слюнями заливают.

Он поднимает футболку. Надевает. Снова улыбается.

Мы вместе выходим из комнаты. И натыкаемся на папу.

– Светлана! Ты не обнаглела? – повышает голос он. – Я тебя на ночь не отпускал.

– Ты сам сказал, что я могу делать все, что хочу. Я хочу быть здесь.

– Ты в своем уме? Встречайтесь, гуляйте. У нас можете бывать сколько угодно. Но ночевать, будь добра, дома!

– Папа!

– Марш в машину! За какие грехи мне все это? Света, одевайся и спускайся в машину. Мне нужно поговорить. – папа медлит несколько секунд. – С твоим молодым человеком, – говорит он раздраженно.

– Свет. Давай не будем скандалить, – говорит Сергей и подает мне куртку.

И он, что ли, туда же? Сейчас скажет еще, что папа прав. Я смотрю на него озадачено.

– Сереж!

– Свет, беги. Я тебя встречу после учебы.

Он целует меня в щеку. Я выхожу за дверь.

Папы не было минут пятнадцать. Я несколько раз порывалась вернуться в квартиру. Папина машина в этом дворе выглядит как-то чужеродно. Я смотрю по сторонам. Здесь из транспорта только какая-то советская машина. Волга, что ли? Без колес, стоит на пеньках. И пара копеек: красная и бежевая. Я не очень разбираюсь в марках автомобилей, но, кажется, так они называются.

Трое мальчишек лет десяти ходят вокруг машины, что-то обсуждают, заглядывают. У папы Тойота, ей пару лет. Никогда не задумывалась над тем, что она может кому-то понравиться. Машина как машина. Я все равно в этом ничего не понимаю. Один из мальчиков стучит в окно. Я приоткрываю дверь. Ключей у меня нет, стекло опустить не получится.

– А сколько в ней лошадей? Бенза много жрет?

Я озадачено жму плечами.

– Не знаю.

– Да что ты ее спрашиваешь! Разве девчонки понимают в тачках.

Я закрываю дверь. А они продолжают ее обхаживать. Наконец появляется папа. Садится в машину, заводит двигатель.

– Света. Мы с Сергеем обо всем договорились. Я не против того, чтобы вы встречались. Он не дурак, прекрасно понимает, что тебе всего восемнадцать. Тебе нужно колледж закончить. Не спешите… То, что отношения у вас взрослые, я прекрасно понимаю. И не одобряю, Света… Но здесь ничего уже не поделаешь. Не вздумайте сделать сейчас ребенка! Я надеюсь на его благоразумие. Повстречайтесь, узнайте друг друга получше, а потом будет видно, что дальше делать. Я прошу тебя, не наглей! Я и так себе на горло наступаю…

Я выслушала папину тираду молча, кивнула. И он отвез меня в колледж.

Вечером Сережа встретил меня и проводил до дома.

– О чем вы разговаривали с папой?

– Давай. Все, о чем мы разговаривали, останется между твоим отцом и мной?

– Почему?

Зачем тебе знать, что он со мной сделает, если я тебя обижу. Или сделаю в ближайшее время тебе, точнее, нам ребенка.

– Про детей. Он и мне говорил.

– Свет. Все нормально. Он во многом прав. Мне нужно встать на ноги. Скоро я заберу тебя. Ты даже не представляешь, как хорошо мне было сегодня ночью и утром. Мне вообще ничего больше не нужно. Только была бы ты рядом.

– Сереж. Да я не жду от тебя ничего. Таня с Ваней живут и счастливы.

– Это тебе так кажется. Таня выросла совершенно в других условиях. Говори, что хочешь, но вы разные.

– Я тоже все умею и готовить, и убирать, и…

– Свет. Я в этом и не сомневаюсь. Мне самому хочется дать тебе больше, чем замызганная комнатушка в коммуналке.

– Но когда это будет?

– Скоро, Светка, скоро. Потерпи… Собственную квартиру я тебе, конечно, не обещаю. До этого и правда мне пахать и пахать. Но снять нормальное отдельное жилье в скором времени я смогу. Твой отец просил не дергать тебя, пока ты не доучишься. Давай подождем до лета. Ты же весной заканчиваешь колледж?

– Хорошо. Но эта Настя!

– Да забудь ты про нее. Зачем она мне нужна? Я ее даже не замечаю.

– Зато она тебя замечает!

– Светка, ну что мне с ней поделать? Я же не могу выселить ее из ее собственной комнаты. Не смотри на меня так. Я не буду пока съезжать. Мне деньги нужны на другие дела. Может, еще получится все, что мы с Ванькой задумали.

– Не говори мне, что ты не бросил то занятие!

– Бросил. Не волнуйся. Посмотрим… Некоторая сумма у меня все же есть. Может, кредит удастся взять. Видно будет…

Сергей пробыл у меня до девяти. Папа ничего нам не сказал. Когда мы зашли в дом, он лишь выглянул из гостиной, сухо кивнул и скрылся. Ну почему он так себя ведет? Ну хоть не против. И на том спасибо.

Сегодня я впервые играла для Сергея. Он сам попросил. Я выбрала Альфреда Шнитке. Посвящение Паганини – невероятно сложная пьеса. В колледже мало кто может исполнить ее как надо. Но боюсь, что Сережа ничего не понял. Хотя пытался делать вид, что ему интересно. Сказал, что ему понравилось, что я талантливая и так далее в том же духе. Все это он говорил и одновременно заваливал меня на кровать.

Очень далеко мы, конечно, не зашли. Папа был все-таки дома. Но он опять дал волю своим рукам и губам. Где они только не побывали… Вспоминаю, аж мурашки по спине бегать начинают.

Пусть на условиях папы, но все же мы вместе. Да и я немного переосмыслила свое поведение. К вечеру мне даже неловко как-то стало. Он то меня не звал, я сама захотела к нему переехать. И все бы ничего, но эта бесячая соседка не дает мне покоя.

***

К счастью, папа смотрел на все сквозь пальцы. Наконец он успокоился и больше к нам не лез. Я продолжала бегать на свидания. Сергей встречал и провожал меня после учебы. Но иногда случалось так, что он не мог оставить работу, и мы не виделись по несколько дней. Новый год мы тоже встретили вместе. Папа ничего мне не сказал за то, что я явилась домой первого января после обеда. Мы отмечали его с Таней и Ваней. Я звала Лилю, но она почему-то отказалась. Насти дома не было, так что мы отлично провели время.

Пусть это прозвучит странно, но недавняя трагедия мало кого-то трогала. Наверное, мама Сергея сама виновата в том, что не оставила о себе хороших и добрых воспоминаний. Мы, конечно, не шумели, просто просидели за столом почти всю ночь и проболтали. Но все равно понимание того, что здесь совсем недавно жил родной человек Сережи, которого ни так давно не стало. Царапало мое сердце.

Когда у меня будут дети, я буду любить их так сильно, как только смогу. Я всегда буду говорить им, что они самые лучшие, самые талантливые, самые умные и красивые. Я буду обнимать их постоянно и целовать в макушку. Буду читать им сказки на ночь и петь колыбельные. Буду делать с ними уроки и кататься на велосипеде. Буду учить их готовить, убирать, лечить с ними подбитых птиц и покалеченных котов. Буду делать все, чего не делали со мной мои родители. Буду делать все, чтобы им было что вспомнить обо мне. Когда меня не станет.

Только сейчас я поняла, насколько мы с Сергеем похожи. Насколько нам обоим не хватает человеческого тепла и участия от родных людей. Но у меня есть папа. Я знаю, что он меня любит. Пусть немого странной любовью, по-своему, но все же любит. А у Сергея нет никого. Поэтому мне хочется любить его еще сильнее. Хочется, что бы он чувствовал это.

Моя мама жива и здорова. И я надеюсь, что проживет еще много-много лет. Но мне ее очень не хватает. Особенно я ощущала это в детстве. Помню, во втором классе мы готовили концерт для мам и бабушек на Восьмое марта. Мы делали объемные открытки и цветы из цветной бумаги. Мне одной тогда некому было вручить свой подарок. Поэтому то чувство горечи я запомнила навсегда. У меня было самое красивое платье, девочки были одеты в тот день куда скромнее, некоторые и вовсе остались в форме, несмотря на то, что нам позволили переодеться для праздника. Но моя открытка так и осталась лежать в портфеле. И я чувствовала себя самой несчастной, не смотря на самый красивый наряд, на который некоторые девочки поглядывали с завистью. Я извлеку из этого всего урок. И не позволю своим детям чувствовать себя одинокими.

– О чем задумалась?

– О том, что у Тани и Вани скоро будет ребеночек. Счастливые они… Почему они до сих пор не расписались?

– Распишутся на следующей недели.

– У Тани уже животик виден.

– Да нет. Тебе кажется. Просто она… – Сергей подбирает слова.

– Только попробуй сказать, что она толстушка. – кидаю я в него подушку.

– Да нет, конечно. Но она заметно поправилась.

– Ничего она не поправилась. Это все ребеночек.

– Хорошо. Пусть будет так.

– А ты будешь меня любить, если я растолстею?

Сергей молчит. Делает вид, что прикидывает что-то в уме.

– Ты еще думать собираешься? Что ты там говорил про футбольную команду? Ты думаешь, если я рожу столько детей, останусь такой же стройняшкой?

– Светка, для меня ты всегда будешь стройняшкой. Я буду тебя любить, даже если твой вес перевалит за сотню. А у тебя нет случайно фотки твоей мамы?

– Есть, конечно. А зачем тебе?

– Покажи.

Роюсь в альбомах, нахожу одну из последних наших с мамой фотографий. Ей там под сорок, но больше тридцати пяти ей не дашь. Мама у меня не высокая, но стройная. Мы с ней очень похожи.

– Расслабься. Не быть тебе бегемотиком. Нет у тебя предрасположенности к полноте.

– Да что ты! Это ты расслабься.

– А я то что? Я ничего… Говорю же, любой тебя любить буду. Главное, чтобы ты не стала сильнее меня физически. Но это, я думаю, тоже не возможно, – говорит он и целует меня в плечо.

– Любимый. Ксюша дома.

– Мы тихо…

25

Сергей

Тихо – это вообще не про Светку. У нее дома мы не спали. Так, по краю ходили, но до финала ни разу не дошло. А вот у меня в комнате у нас было много раз. Дом старый, стены толстые, но в самой квартире шумоизоляция так себе. Мы начали, когда никого из соседей не было дома. Но так вошли во вкус, что не заметили, как кто-то из них уже вернулся.

Танька потом весь вечер с пунцовыми щеками ходила и постоянно взгляд отводила. Не знаю, как у них с Ванькой ребенок получился. Но то, что мы ее засмущали, это факт. Светке тоже было неловко. А мне кайфово… Она такая чувственная. Никогда ничего подобного не испытывал. Мне раньше все равно было, хорошо девушке или нет. Зато сейчас, пока не доведу ее, не могу успокоиться. Она потом такая красивая. У нее даже взгляд какой-то особенный после секса.

Я был согласен с ее отцом по поводу того, что ей лучше жить дома. Но мне так хотелось, чтобы она всегда была рядом. И мне в голову пришла одна идея. Ее мне подкинула Танька. Она предложила сделать ремонт в квартире. Простой, своими силами.

Настя на это предложена отреагировала прохладно, сказала, что не против, но участвовать в этом не собирается. Ну я и решил дернуть денег из отложенных. Все равно ничего из задуманного нами ранее уже не получится. Конец февраля. Через неделю – другую приедет Петрович и продаст автосервис. Не нам, конечно. Но это вряд ли помешает нам и дальше работать, как сейчас. Пусть и на другого хозяина.

Танька, несмотря на свой уже не маленький срок, просто невероятно деятельная. Ваньке за ней, конечно, не успеть. В их отношениях рулит Таня. Сейчас это особенно заметно стало. Ему это, понятное дело, не очень нравится. Но теперь они еще и женаты, а не сегодня – завтра родителями станут. Так что нравится, не нравится, пусть привыкает. Тем более, что Таня почти всегда права. Просто мудрости пока в ней женской нет. Не научилась она еще Ванькой манипулировать правильно. Даже я это понимаю…

Не ожидал, что Света включится в процесс. Но она меня удивила. И белила, и красила, даже обои в нашей комнате клеила.

– Сережа! Ты слепой что ли? Рисунок не совпадает. Ты зачем так коротко отрезал?

Светка стоит на стремянке. Мне наклеивать обои на стену она не позволила. Заявила, что сама будет это делать. Я просто подаю полосы и подстраховываю, что бы она с лестницы не полетела. Сказать честно, получилось у нас так себе. Где внахлест, где внизу пришлось куски доклеить.

– Все-таки мы косорукие, – заявляет Света, когда мы доклеиваем последнюю полосу. Таня сразу все наши косяки заметит. Не нужно было отказываться от ее помощи.

– Ага. Еще не хватало, что бы она тут с пузом по лестницам скакала.

– Сергей! Ну посмотри, как ужасно получилось! Пузырь на самом видном месте. Я же тебе говорила не открывать окно!

– Ты хотела, чтобы я тут задохнулся? Мне вообще-то еще спать здесь.

– Потерпишь одну ночь!

– Да что-ты! Только если вместе терпеть будем!

Думаю, если бы мы были женаты, на следующий день бы развелись. Запомню на будущее, что ремонты вместе мы больше не делаем. А так просто помирились известным способом и забыли о ремонте в нашей комнате, как страшный сон.

А на следующий день. Ванька принесся домой сломя голову, заявил, что дом в посёлке продался, и сунул мне в руки пачку денег.

– Так! Откуда такая сумма? Он не мог стоить столько. Я же говорил, не продавайте. Все равно не хватит.

– Пересчитай, хватит. Отец добавил.

– Да что ты мне чешешь! Откуда у твоего бати деньги?

– Он сейчас хорошо зарабатывает. Занял у кого-то. Я помогу ему этот долг выплатить.

Не нравилось мне все это. Дачу на самом деле жалко. Теть Люде теперь и податься некуда. Она там все лето проводила. Но Ваньку снова понесло… Опять полетели фантазии, каким он скоро станет богатым. Баран, что тут скажешь… Да, пусть сервис станет нашим, работать все равно нам придётся не меньше. Но доход однозначно в разы увеличится. Мне на его фантазии плевать. Дожить бы теперь до лета. Мы со Светой в июне решили расписаться. Она даже отцу это объявила. Он, ясное дело, принял в штыки.

Снова понеслось: Где вы жить собираетесь?

А когда мы сказали, что в коммуналке. Причем на этом настаивала сама Света. Объясняя это решение тем, что нечего тратить деньги на съем квартиры, если у меня есть собственное жилье, пусть даже просто комната. Деньги нам пригодятся на более важные дела. Его лицо нужно было видеть. Ему действительно хреново стало. Светка бросилась капать какие-то капли.

Нашу квартиру реально не узнать. Настя, конечно, немного портит все своим присутствием. Но с этим сложно что-то сделать. Остается надеяться, что когда Света сюда переедет. Они не выцарапывают друг другу глаза.

В марте у нас состоялась сделка с Петровичем. А ближе к апрелю у Вани с Таней родился сын. Когда забирали Танюху из роддома. Тетя Люда проговорилась, что у нее начались посадки на даче.

– На какой даче? Вы же ее продали?

Тетя Люда слегка опешила. Поняла, что сболтнула лишнего.

– Продали, конечно. Только новый хозяин какой-то чудной. Сделку оформили, а он говорит. Вы продолжайте ей пользоваться, она мне ближайшие пару лет не понадобится. Ну, я думаю. Человек просто деньги вложить решил. Что с того? Можно сказать, повезло нам.

– Мне даже кажется, что я знаю, этого чудного человека!

– Сережа, я здесь не причем. Мы продавали, он купил. Какая нам была разница, кому продавать. Зато вы с Иваном теперь при деле. Да и должны мы были тебе из-за Ванькиной глупости.

Он все равно подсунул мне свои деньги. Не напрямую, так по-другому. Когда Света осталась в первый раз у меня на ночь, он за ней приехал. Завел эту тему, когда отправил ее в машину. Предлагал помочь купить дело. И откуда он только все знает? Больше того, я не понимаю, откуда у него столько денег. Он просто врач. Пусть хирург. Пусть хороший хирург. Но видно же прекрасно, что не на зарплату свою он позволяет себе такие траты.

Я отказался, даже несмотря на его доводы. Он говорил, что не ждет от меня расставания с его дочерью. Наоборот, хочет помочь мне быстрее встать на ноги. Родителей сюда моих приплел, точнее, их отсутствие. Мы с ним минут десять спорили, наконец он ушел и унес с собой свое предложение. А я выдохнул. Надеялся, что это было в последний раз.

А сейчас мне реально хочется двинуть по морде счастливому отцу. Сука… Мне теперь только почку продать остается!

– Ты когда собирался мне сказать?

– О чем?

– Дураком не прикидывайся! Я сейчас на грани! Если бы не окружающие и не такой день, я бы тебе уже по морде заехал.

– Серый! Не быкуй! Из тех денег только часть была твоя, остальное – моя доля. Поэтому не все ли тебе равно, где я их взял?

Иду в комнату, выгребаю почти все сбережения. Это только десятая часть. Но хотя бы так. Света заходит в комнату.

– Что у вас случилось? Ванька какой-то злой на маму свою развыступался.

– Ничего.

– Сергей. Говори, давай! Что не так? Что опять стряслось?

– Твой отец сегодня работает?

– Нет. Он утром со смены вернулся.

– Значит, дома сейчас?

Света жмет плечами.

– Наверное. Ты куда? Я с тобой.

Эдуард Николаевич гуляет по двору с собакой. Иртыш меня признал. Все удивлялись, конечно, но он на меня ни разу не оскалился. Поэтому смело захожу во двор. Светка идет рядом.

– О-о-о! Чувствую, Суворов скандалить идет. Угадал? – улыбается нам он.

Я сую ему в руки пакет с деньгами. Он начинает хохотать!

– Сергей. Это уже не смешно!

– Здесь только часть. Остальное в течение года верну. А часть Запалова вы сами оплатили своей бестолковой покупкой. Это меня уже не касается.

– Почему бестолковой? Я хотел вам тот домишко на свадьбу подарить. Там такая баня – закачаешься. Только из-за нее и взял. Будет теперь вашей дачей. Вы же, кажется, уже заявление подали. Думаю, чужие овощи вам в огороде не сильно помешают в ближайшее время. Пусть женщина сажает, раз ей нравится.

Он проходит мимо нас и сует пакет Светке в руки. И не дав мне ничего сказать, говорит: Кому мне эти деньги давать, если не своим детям? Сергей, у меня только одна дочь. Я что, всю жизнь работал, что бы она потом копейки считала? Я не миллионер, больше не дам. Потому что больше у меня нет. Живите и пользуйтесь. Я думаю, ты распорядишься ими с умом. Пусть это будет Светиным приданным. Желаю, Сергей, тебе дочку, а лучше парочку. Ты тоже однажды почувствуешь себя в моей шкуре. Так что успокойся и не поднимай мне давление. Я все-таки пожилой человек.

***

К нам комнату заглядывает Таня.

– Свет, ты не посидишь со Стасом пару часиков? Я бабушке обещала помочь. Он не даст мне ничего сделать, если с собой его возьму.

– Оставляй, конечно. Мы сейчас пойдем с ним башню собирать. Да, Стасик, – говорит Света и уносит мальчика в соседнюю комнату.

У Светки уже заметен небольшой округлившийся животик. Со спины ни за что не скажешь, что она в положении. Такая же тоненькая, как и была. А у нас уже двадцатая неделя пошла. На днях были на УЗИ. Наш малыш не хочет показывать свой пол. Врач говорит: стесняется, значит, девочка. И тут же добавляет: Это, конечно, антинаучно, но животик у мамочки выглядит так, будто бы она носит мальчика.

Пожилая женщина подмигивает мне. Думает, что мне только сына подавай. А мне на самом деле все равно. Я и правда хотел бы иметь сына или даже двух. Хотел бы дать ему или им все, чего не было у меня. Это, наверное, моя детская травма. Как будто бы через своих детей я смогу наверстать что-то упущенное. Но дочке я буду рад не меньше. Пусть только она будет здоровой и похожа на маму.

Как и планировали, мы расписались в июне. Не так давно, я бы рассмеялся, если бы мне сказали, что Светкин отец будет сидеть за нашим столом. Не в ресторане, а в скромной кафешке за городом и кричать нам горько. Скрепя сердце, но все же он отпустил свою дочку. Решили жить пока здесь. Смысл тратить деньги на съем квартиры, когда и эту мы своими руками привели в неплохой порядок. Тем более, Настя примерно за месяц до нашей свадьбы съехала. Вроде вернулась к бывшему мужу. И предложила Тане сдать им свою комнату под детскую. Так что за какой-то год жизнь в нашей квартире изменилась до неузнаваемости.

Мы не собираемся жить здесь постоянно. Но пока дела не пойдут в гору, нам придется смериться и с соседями, и с маленькими пространствами. Хотя Света прекрасно освоилась, ее комната была в два раза больше нашей нынешней комнатушки. И ничего. Я смотрю, она совсем не грустит по этому поводу. Через несколько лет у нас обязательно будет собственный дом, и у каждого нашего ребенка будет собственная комната. Я готов работать днем и ночью, лишь бы у моей семьи было все необходимое. Все у нас будет, потому что Света в нас верит. А я не могу ее подвести.

***

Четыре года спустя

– Ну я же вам говорил! Поживите пока у меня. Куда вы ребенка на стройку тащите. Светлана! Тебе рожать через месяц! Поставь, не таскай тяжести!

– Света! Сейчас получишь у меня! Я сам все принесу! Иди лучше чайник поставь.

Эдуард Николаевич держит на руках Вику. И недовольно цокает, прохаживаясь по нашему недостроенному дому. Через полгода после свадьбы мы продали подаренную им дачу и купили участок в городе. У нас собралась сумма еще и на фундамент. Три года мы строились. Одна спальня, кухня и санузел уже готовы. На днях мы продали нашу комнату в коммуналке Запаловым. И на эти деньги собираемся сделать отделку. На все, конечно, не хватит, но основную часть мы сделаем. Сегодня переезжаем.

Светин отец уговаривал нас пожить у него. Но я на это точно не пойду. Да и Света не хочет. Хотя отношения у нас с ним вполне нормальные. Вику он просто обожает и очень ждет двойняшек.