Текст книги "Безумие"

Автор книги: Марина Наумова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

66

– Оружие закрепить!

– Есть!

– Места занять!

…Команды звучали отрывисто, будто не люди – детали одного механизма переговаривались друг с другом. Один челнок, заполненный десантниками с боевыми лазерами, заурчал и отошел от транспорта, второй, третий…

В древности эту высадку, наверное, назвали бы «походом лучших из лучших»: и люди, и вооружение – все отличалось самым высоким качеством.

– Взвод малого воздушного боя номер один – приготовиться! Взвод малого воздушного боя номер два…

Команды отдавал лично полковник со звучным именем загадочного происхождения – Гамилькар. В десантных войсках он считался личностью едва ли не более легендарной, чем Элтон – в своих кругах. Считалось, что операции, в которых он принимает участие, всегда оканчиваются триумфом.

Зато не так известно и популярно было понятие «взвод малого воздушного боя»: собственно, эта часть войск, до сих пор державшаяся в резерве, в боевых условиях применялась впервые. Ее основу составляли маленькие летательные аппаратики, доверху начиненные оружием и электроникой – места в них оставалось лишь для одного человека. Эти крошки отличались почти фантастической маневренностью, довольно большой разрушительной мощью и назывались на быстро возникающем военном жаргоне «шершнями».

– Четвертый взвод малого воздушного боя – приготовиться!

Дверцы «шершней» красиво закрывались – их можно было принять за покрытые «металлической» краской мускулы неизвестных животных. И так же красиво блестели человеческие мышцы, выпирающие из-под маек защитного цвета. Буквально во всем, до звуков и выражения в глазах, сквозила особая гармония – тоже в своем роде залог успеха.

Вскоре воздух над разрушенным космодромом наполнился механическим гудением и жужжанием. Несколько монстров выскользнули из обгоревшего здания координационного центра – и огненные лучи-жала зароившихся над ними «шершней» оставили на поверхности несколько обугленных кучек, в которых сложно было признать останки живых существ.

…Они и в самом деле больше всего походили на вырвавшихся из гигантского невидимого улья шершней или пчел – жужжащие золотистые одиночки. «Скорпионы» челноков выглядели среди этих крошек огромными и неуклюжими.

– Взвод номер один малого воздушного боя – квадрат 14-В, взвод номер два – квадрат…

Рой начал рассыпаться на мелкие стайки, чтобы делиться все дальше и дальше: на отделения, на группы – так, чтобы ни один участок планеты не остался без их внимания. И на решительных лицах невозможно было отыскать и следа страха.

67

– Отстаньте от меня все, – потребовал Дик, – у меня просто болит голова… имею я на это право?

– И все из-за этого мерзавца, – Линда говорила, закусывая губу едва ли не при каждом слове. – Надо было просто прибить его и все… Ты зря устроил этот суд, Дик.

– Он обязан знать, за что мы его приговариваем, – уже неуверенно возразил Дик, ища глазами Синтию. Девушка стояла рядом, но, казалось, окаменела: у нее не было сейчас сил прийти ему на помощь. Мало того, я настаиваю, чтобы разбирательство было продолжено. Ясно? – Дик попробовал сесть на диване, но волна бледности и возникшая на миг гримаса свидетельствовали, что он поторопился.

– Я сама пристрелю его, – предложила Линда.

– Нет, – неожиданно заявил Кейн. – Я против. Думайте, как хотите, но я не считаю себя вправе участвовать в этом убийстве. Дик… прости, но это уже палачество. Я знаю, что этот человек не прав, я чувствую, что половина сказанного его адвокатом – или ложь, или болтовня, но пока я не буду убежден в этом на все сто… Считай меня трусом – но я голосую за помилование.

– Предатель! – коротко произнесла Линда. – Слабак…

– Нет, – Дик снова сел и на этот раз смог остаться в таком положении без посторонней поддержки. – Подождите… с чего он это взял?

Последний вопрос относился к заявлению Эдварда.

– Дик, – повернула к нему окаменевшее лицо Синтия, – это из-за меня… я просто не подумала. Та женщина, которую… которая выступала здесь в качестве свидетельницы, – моя мать. Поверь, я раньше не знала, что между ними есть что-то общее, – у меня никогда не было хорошего контакта с родителями. И… не обращай на это внимания…

– Это невозможно! – закричал издали прислушивавшийся к разговору Варковски. – Если Компания останется без Главы – скорее всего, ее просто захватит мафия. Слышишь, Торнтон? Если ты разрешишь убийство – вся ответственность упадет на тебя. Привыкай к ней. Или Глава Компании, или ты – но кто-то должен будет позаботиться о сохранении того мира, который мы имеем. Ты его противник – и все же, если вы действительно собираетесь решать по совести и думать о Человечестве, а не о собственных эмоциях, то вы должны нам помочь. Не лучше ли выбрать меньшее из зол?

Дик шумно втянул воздух. Он уже и сам был не рад, что затеял суд, – но в то же время не мог не признать, что по крайней мере часть доводов этого человека звучит убедительно. Просто раньше он сам никогда не задумывался всерьез, чего именно хочет от этого мира: ему казалось достаточным знать, где находится зло, и выступать против него, не меряя на большее или меньшее.

– Суд нужен, – неизвестно к кому обращаясь, проговорил он. – Мнение врага тоже надо знать.

– Дик! – брови Линды удивленно приподнялись.

– Да… – покривился Тьюпи, – у меня сложилось впечатление, что с судом мы просто поторопились. Надо было получше подготовить обвинение… Да ну его вообще! – он вдруг махнул рукой. – Кейн, я согласен с тобой. Не потому, что перестал считать этого человека преступником, – просто над всем этим надо хорошо подумать.

– Думать?! – Линда еле удержалась, чтобы не стукнуть его кулаком. – Вы видели, что творилось в том отделении, где я работала? Там в основном женщины… беспомощные женщины, которые не знали, куда деваться, когда это их вышедшее из-под контроля оружие – эти чудовища – начали их есть! Просто есть, как будто они подходили не к живым людям, а… – ее губы задрожали, – к еде, специально разложенной на тарелочках – на кроватях… Они не торопились: знали, что сопротивления не будет… И мне стыдно – понимаете, стыдно! – что я ушла с вами, спаслась… Да что вы можете понимать! За одно это Глава Компании и все, кто в ней служат, должны быть не то что расстреляны – приговорены к самому страшному из когда-либо существовавших видов казни! Только за это! А в той колонии были еще и дети…

– А если месть свершится – вы сможете справиться с теми же монстрами? – похоже, рассказ Линды не оставил равнодушным и Эдварда, и он кричал на пределе голосовых связок. – Сможете?! Как организовать уничтожение этих тварей без сильного руководства? Вам что – будет лучше, если наверху начнутся разборки, правительственные перестановки и все прочее – а это неминуемо начнется, как только Компания будет обезглавлена! Эй, вы! Ответьте на это!

– Я не знаю, – Дик вновь стиснул виски ладонями, белки его глаз выглядели розовее лица. – Не знаю!!!

– А я знаю! – Линда вскочила, поднимая забытую за всеми разговорами винтовку.

– Нет! – Синтия не узнала свой голос. Ей показалось, что в этот момент ее телом овладел кто-то другой; словно со стороны наблюдала она, как ее собственные ноги отталкиваются от земли, как руки вцепляются в металл, отклоняя задергавшееся от отдачи дуло…

– Остановитесь! – заорал Тьюпи, хватаясь за винтовку и отталкивая обеих девушек. – Еще этого не хватало!

– Вы все… предатели, – прохрипела Линда, продолжая бессмысленно жать на курок.

Глава Компании закричал: одна из пуль задела его ногу. На светло-серых брюках начало расползаться багровое пятно.

– Линда, прекрати! – гаркнул с дивана Дик. Сейчас он прилагал все усилия, чтобы не потерять сознание.

– Рикки, – приказал Тьюпи, – помоги мне…

– Предатели! – затряслась в рыданиях Линда, когда общими усилиями винтовка была вырвана из ее рук. – И эта… стерва! – полный ненависти взгляд уперся в Синтию. – Сразу видно – чья порода!

– Линда, успокойся, – Тьюпи шагнул к ней и полуобнял за плечи – скорее стараясь предупредить ее новые выходки, чем ободрить или утешить. – Мы все тебя понимаем – иначе не были бы тут. Но надо видеть разницу между справедливостью и эмоциями…

– И ты предатель! Вы – все… Дик! – Линда в отчаянье перевела взгляд на него. – Неужели же ты сможешь простить эти преступления? Неужели и ты? Ты ведь не можешь, не должен им продаться… или этот мир не заслуживает ничего, кроме гибели, если даже последние честные люди переходят на сторону врага! Или все это из-за нее?

– Да, – произнесла Синтия. – Это все из-за меня. Дик… Я не хотела этого говорить, но теперь молчать не могу. Если вы сочтете нужным убить меня – я не держусь за жизнь. Она мне просто противна, хотя тебе я благодарна за все… Так ты избавишься еще от одной проблемы.

– О чем ты? – Дик снова поморщился – голова болела все сильнее.

– Что?

– Тише! – замахал руками Тьюпи. – Она немного не в себе…

– Нет, Тьюпи, спасибо, – Синтия повернулась к нему, и было видно, как по ее застывшему лицу текут прозрачные слезы, от которых почему-то не краснели глаза. – Я знаю, что говорю. И я хочу, чтобы вы тоже знали, – она повернулась к пленникам. – В том, что происходит сейчас на Эпсилон-Кси, виновата я одна. Я была слишком любопытна – и теперь понимаю, Эдвард, – в этом обращении прозвучала ирония, – почему вы всегда старались разделываться с такими вот любопытными…

– Синтия, прекрати… – Варковски сделал недовольный вид.

– Нет, вы все должны знать… Потому что монстров выпустила я. Не сошедший с ума Бишоп – я включила систему самоликвидации лаборатории. Однажды мне удалось подсмотреть, как это делается, как можно подключиться к ней с планеты или с другого корабля. Помните, на орбитальной станции, где я провела почти половину детства, была такая же система?.. Я не знала одного – что эти существа находятся там и что они могут остаться в живых после взрыва. Вот что произошло на самом деле. Кейн может подтвердить. А теперь решайте сами, что со мной делать.

– Ты… – ошеломленно произнес Варковски и снова подумал о том, что сходит с ума: это заявление показалось ему едва ли не забавным. У судьбы своя ирония…

– Ты? – выдохнула Линда, и взгляд ее заметался в поисках оружия (руки Тьюпи при этом сильнее сжались на ее плечах).

– Нет, не она, – Дик отнял руки от висков; его лицо приобрело почти нормальный вид – словно что-то снизошло сейчас на него. – Если на то пошло, то эту ответственность мы должны разделить поровну. Это я убедил Синтию рассказать мне, как это делается. Да разве мы все вместе не договаривались при первом же удобном случае уничтожать военные лаборатории и все, что работает на войну? Я тоже не знал, не мог подумать, что эти существа… – он покачал головой и вновь резко схватился за нее – на этот раз упасть ему не дал Стейн-тейл.

– Этого не может быть, – прошептала Линда. Слезы на ее лице быстро сохли.

– Это судьба, – Варковски произнес это совсем негромко, но все повернулись в его сторону. – Военная лаборатория достаточно безопасна, пока на нее не нападают извне. Оружие безопасно, пока не начата война. Но все равно – это судьба, – он говорил все подряд, приходящее ему на ум. Сумасшедшему нечего терять, к тому же слишком много времени он провел, молча обо всем. – Но пока есть лаборатория, пока есть оружие – будет и желание сделать и то, и другое. Вы правы: их существование опасно. С другой стороны, мир без них невозможен – потому что, уничтожив одну или даже ряд, даже все, человек останется самим собой. Помнится, когда-то был один фантастический рассказ – очень давно, я сам его и не читал, только слышал его сюжет, очень похожий на притчу. После ядерной войны, когда в живых остались только двое, они начали с того, что отправились на поиски камней и палок – чтобы продолжить бой… Мы все такие, какие есть, – мы не можем быть другими. И мы все преступники – но преступники поневоле. Судьба подшутила над вами, заставив предъявить обвинение в собственном преступлении другому, – но можете не расстраиваться. Бишоп действительно поступил как сумасшедший, отстрелив капсулы с зародышами этих тварей. Так что вину мы можем поделить поровну. Мы можем сейчас спокойно сесть на одну и ту же общую скамью подсудимых – но знаете, что здесь смешнее всего? Если начать копать, окажется, что судить-то будет некому – разве что придется пригласить инопланетянина… Да и он, глядишь, тоже окажется на скамье подсудимых – ведь собирались мы обороняться в первую очередь как раз от них… Ладно, можете меня не слушать. Гораздо честнее посадить на эту скамью саму судьбу – вот только это-то сделать и невозможно, хотя она – и никто иной – расставила нас таким образом, что весь этот кошмар стал возможным. Во всяком случае, перед ней я должен склониться…

– Развяжите их, – с зажмуренными глазами проговорил Дик.

Кейн кивнул.

– Но суд не кончен… мы еще продолжаем, – было похоже, что Дик принял какое-то новое решение, пока получивший ключи дебил возился с наручниками Эдварда.

Больше ничего добавить он не успел – из дома донесся женский вопль, затем грохот, и все стихло.

– Монстры!

Рикки вскинул отнятую у Линды винтовку, Дик машинально сунул Стейнтейлу – ближайшему к нему человеку – свой пистолет, все начали оборачиваться.

Монстров еще не было видно – но звон разбитых стекол, грохот рушащихся стен ясно говорили, кто находился в хрупком, почти игрушечном здании.

– Все к лодке! – крикнул Варковски, вскакивая со стула. – Быстро! Они идут с той стороны!

Он рванулся было к все еще связанному боссу (дебил едва ли не единственный послушался его и бежал теперь к берегу), но заметил замершую, будто статуя, Синтию и изменил направление.

Иногда даже несколько человек могут создать впечатление целой толпы: пока Дик постанывал на диване, все беспорядочно метались из стороны в сторону, время от времени натыкаясь то на неподвижную Синтию, то на проснувшуюся и тянущую ко всем подряд руки косоглазую. Рикки и вовсе топтался на месте – он то делал воинственный шаг в сторону крушимого домика, то отступал, не зная, сражаться ему или бежать.

– Бегите, черт вас побери! – Варковски поймал за руку Линду и толкнул в сторону моря. – Туда, к лодке! Не теряйте времени!

– Уходим, ребята! – более или менее сдержанно командовал Тьюпи. – Дик, вставай…

– Кейн, или как тебя, – заводи свои машины! – Эдвард остановил техника и пинком направил его в сторону флаеров; тот даже не подумал огрызнуться. – Все немедленно успокойтесь! Возьмите себя в руки!

– Слушайте его, – поднял голову Дик и, морщась при каждом шаге, встал, отпихивая от себя Тьюпи. – Ребята! Вы слышите? Прекращайте бузу! Тьюпи, Кейн, Стейнтейл – по летательным аппаратам. Остальные – в лодку! – Он шел медленно и неровно, и невозможно было понять, куда собрался он сам. – Да, Стейнтейл, дай сюда пистолет… – он увидел Синтию, не без усилия коснулся ее рукой, шепнул: – Прощай, подруга, – и поплелся дальше.

Его слабый голос произвел эффект – все, кроме косоглазой, остановились.

– В лодку! – Варковски добежал до Синтии и схватил ее за руку. – Быстро… Эй ты, рыжая, к тебе это тоже относится!

Линда прошипела что-то неразборчивое и в знак протеста двинулась к флаерам. Пришедшие в себя Кейн и Стейнтейл уже бежали туда.

На пути Дика оказалась косоглазая, он тихо улыбнулся ей, погладил по голове и прошел мимо.

Волоча за собой в сторону моря Синтию, Варковски заметил, что Дик подходит к Лейнарди, доставая из кармана перочинный нож, издали очень похожий на заточку…

– Дик! Дик! – испуганно звал из лодки дебил.

– Сиди здесь! – Эдвард заставил Синтию шагнуть в лодку и приказал растерянному парню: – Не выпускай ее отсюда – голову оторву!

Дебил кивнул и ухватил Синтию за руку, вновь безвольно повисшую вдоль тела.

* * *

Монстры появились сразу с нескольких сторон. Один из них вывалился вместе с куском стены прямо к бассейну, два других, выламывая окна, уже неслись к флаерам.

Рикки нажал на курок – винтовка зачихала, но пули не выплеснулись наружу. «Черт!» – шепнул он, испуганно пятясь…

Показатель наличия зарядов стоял на нуле.

Пару раз выстрелил Стейнтейл – не глядя, дергающимися руками. Одна из пуль угодила в мотор соседнего летательного аппарата, небольшой взрыв и поднявшийся дым закрыли собой окончание сцены – лишь стоны и крики говорили о трагедии. Один из флаеров поднялся было в воздух, но тут же ткнулся носом в землю: если бы не паника, охватившая почти всех, может, они и заметили бы подцепившегося к машине лишнего пассажира. Второй взрыв оказался сильнее…

* * *

– Идти… куда? – Варковски и не заметил, как налетел на косоглазую. – Чтоб тебя! – сплюнул он, быстро осмотрелся по сторонам и потащил ее к лодке.

«Какая разница – все равно нам некуда плыть… Мы уже давно приплыли», – усмехнулся про себя.

Над останками летательных аппаратов загудело пламя.

«Пусть сами выбираются, как знают… Я беру еще одного пассажира – и хватит…» Косоглазая плюхнулась на скамейку возле Синтии и доверчиво прижалась к ней, как ребенок к матери.

* * *

Рикки сделал шаг назад, отбросил ненужную винтовку в сторону и закричал, присаживаясь на корточки. Через секунду челюсти монстра настигли его. Где-то рядом корчился на клумбе раненый острием щупальца второй дебил.

– Ты убьешь меня? – поднял глаза Лейнарди. Лезвие ножа в руках Дика приближалось к его животу.

– Заткнись, – Дик сморщился и принялся перепиливать веревку. – Если скажешь хоть слово…

– Быстрее в лодку! – Варковски метнулся к ним, но замер: в ту же сторону с гораздо большей скоростью несся монстр. – Ну, все… Я сделал все, что мог…

Начальник службы внутренней безопасности Компании со своей обычной ловкостью развернулся и помчался к лодке.

Через несколько секунд мотор заурчал, и легкая моторка полетела прочь, разрывая носом зеленоватые волны, так красиво и мирно катившиеся на рекламных проспектах…

Они плыли долго.

Молча.

Лишь когда Эдвард в целях экономии бензина заглушил мотор и задумался о том, куда же плыть дальше и где достать воды и пищи, очутившийся с ним рядом незнакомый парень неожиданно проникновенным тоном произнес:

– Они все погибли. Зачем?

– Я вижу – ты мудр, – усмехнулся Эдвард. – На этот вопрос не ответил еще не один философ… Попробуй – может, тебе повезет.

– Повезет, – по слогам повторила, словно подтвердила косоглазая. – Повезет…

И вслед за ее словами раздался глубокий вздох. Вздыхала Синтия.

– Действительно, зачем? – проговорила она. – Я просто ни во что это не верю… Неужели все это было? Неужели это мы плывем сейчас в этой лодке? Наверное, я просто сошла с ума…

– Да, – подтвердил Варковски. – Ты сошла с ума. И я сошел с ума… Да и весь мир наш, наверное, тоже. Лучше давайте все вместе подумаем, куда нам плыть.

– Мне лично все равно, – снова вздохнула Синтия.

– В море, – ответил дебил. Он грустно улыбался, подставляя лицо поднявшемуся ветерку. – Или к ним…

– К ним, – эхом повторила косоглазая.

А волны вокруг шуршали, переговаривались, возмущались негромко, врезаясь в борт.

– Ну что ж… плывем в море, – повторил и Эдвард, глядя на чистое до боли в глазах небо. Ему подумалось вдруг, что единственный смысл в жизни – это плыть вот так, в никуда, не думая ни о прошлом, ни о будущем, которые вдруг стали такими ненужными…

Но затем на чистом фоне появились черные точки – одна, другая, третья, послышалось жужжание моторов… И лица людей возникли из ниоткуда – приятные молодые и незнакомые лица.

Лица прилетевших за ними людей.

68

Через несколько дней в палату небольшой больницы на Земле постучались. Дверь открылась, повинуясь нажатию кнопки, – и на пороге возник человек лет сорока с гладкими черными волосами, в темной одежде, аккуратной, как у только что сошедшего с линии робота-андроида.

В его руках кудрявились белые хризантемы.

– Здравствуйте, – безучастно произнесла Синтия. Она не ожидала увидеть Эдварда, но была все еще слишком слаба, чтобы удивиться его приходу.

– Здравствуйте, – подчеркнуто сдержанно и корректно поклонился он, – босс…

На тумбочке возникла ваза, словно извлеченная из ниоткуда, и хризантемы переместились в нее.

«Зачем?» – чуть не спросила Синтия, но вспомнила вдруг, что запретила себе произносить это слово.

– Спасибо…

– Выздоравливайте быстрее, босс, – в голосе Эдварда можно было угадать долю иронии – да нет, скорее юмора, потому что ирония никогда не звучала так мягко. – У нас впереди еще столько дел! Ваше присутствие в Компании просто необходимо. Тем более, что из шести членов директорского совета двое привлечены к ответственности за злоупотребления, один нездоров, ну, о других двоих… я бы не хотел вам напоминать.

– Не бойтесь, я слушаю, – Синтия прекрасно поняла, что Варковски имел в виду ее отца и Паркинса. – Продолжайте.

– Вообще-то тебе еще рано заниматься делами, – уже несколько свободней продолжил Варковски. – Постепенно я буду вводить тебя в курс… Ты как себя чувствуешь?

– А это имеет значение? – Синтия отвернулась от него и остановила взгляд на закрученных цветочных лепестках.

– Ну еще бы – когда столько придется начинать сначала, исправлять и так далее… да еще и при таких врагах. Кстати, я бы очень попросил тебя некоторое время не смотреть программы новостей – в настоящий момент это тебе вредно… Эй, подожди!

Он не успел остановить ее. Синтия довольно ловко нажала клавишу на «лентяйке», и расположенный на стене стереоэкран вспыхнул яркими красками.

– Зря, – только и сказал Эдвард, отодвигая немного свой стул от кровати и поворачиваясь в сторону экрана.

– А теперь поприветствуем одного из спасителей Человечества, нашего брата по разуму… – заговорила ведущая какого-то показательного сборища.

Из открывшейся двери выходил Чужой.

Синтия зажмурилась, и сердце ее часто-часто застучало: неужели кошмар еще не кончился… или это и впрямь инопланетяне решили пойти после всего на открытый контакт?

– Я же сказал, что ты зря включила, – Варковски выхватил из руки девушки пульт дистанционного управления. – Могла бы и потерпеть пару дней…

– Что это значит? – прошептала она, вновь открывая глаза. – Почему? Откуда?

– Запрограммированный Элтоном робот, – чуть нахмурясь, ответил Варковски. – Я же сказал: у нас сейчас очень серьезный противник. Может, самый серьезный из всех, которые вообще когда-либо существовали. Даже не знаю, стоит ли ввязываться в это дело тебе лично…

– За все преступления платят, – глухо отозвалась девушка.

– Ладно… Веселее! Все еще только начинается, – хмыкнул Эдвард.

– Наверное, – не стала спорить Синтия и замолчала, чтобы через несколько секунд пристально посмотреть на своего нового помощника – а отныне и подчиненного. – Эдвард… Скажите честно, а почему вы спасли тогда именно меня? От меня же нет никакого толку… Я ничего не понимаю в этой жизни, приношу всем только неприятности. Ведь вы же могли спасти настоящего босса… Или… – она вдруг смутилась, – то, что вы сказали тогда… это правда?

– Все делалось в интересах Компании, босс, – уже не скрывая усмешки, проговорил Варковски. – Видишь ли, иногда, в крайних ситуациях, для разнообразия требуется, чтобы во главе становился просто честный человек, – а все сложилось как раз в твою пользу. Включая даже эту нелепую свадьбу. – Он не стал уточнять, какую именно. – Есть дела, которые должны делаться такими, как ты. А если я просчитался и Компания все-таки погибнет, оставив все на разграбление Элтону и его монстру-роботу, что ж… тогда, босс, вы имеете полное право меня уволить. Вот и весь мой ответ на этот вопрос… А теперь не буду тебя больше утомлять. Набирайся сил – и, главное, не хорони себя прежде времени. Все еще исправимо.

Он кивнул в той же самой бесившей когда-то Синтию манере – слишком сдержанно и вежливо – и вышел.

Синтия медленно потянулась за «дистанционкой», потом взглянула на позолоченный проникшими сквозь стекло лучами букет – и отбросила пультик подальше…