Текст книги "Бедность и богатство (СИ)"

Автор книги: Марина Улыбышева

Соавторы: Сергей Шарапов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

«ИщитепреждеЦарстваБожияиправдыЕго, иэтовсёприложитсявам» – вот для чего живёт человек на земле. Христос говорит нам – смысл жизни прежде всего в искании Царствия Божия и показывает безумие тех, которые цель земного существования полагают исключительно в приобретении внешних благ. Евангелие наглядно выражает эту мысль в притче. «…Уодногобогатогочеловекабылхорошийурожайвполе; ионрассуждалсамссобою: чтомнеделать? некудамнесобратьплодовмоих? Исказал: вотчтосделаю: сломаюжитницымоиипостроюбольшие, исоберутудавесьхлебмойивсёдобромоё. Искажудушемоей: душа! многодобралежитутебянамногиегоды: покойся, ешь, пей, веселись. НоБогсказалему: безумный! всиюночьдушутвоювозьмутутебя; комужедостанетсято, чтотызаготовил? Такбываетстем, ктособираетсокровищадлясебя, аневБогабогатеет» (Лк. 12, 16–21).

Если целью человека является получение только земных благ, его жизнь превращается в непрестанную заботу о вещах, житейскую суету, в которых сама личность человека теряется, разменивается на мелочи, порабощается внешним вещам и силам. Душа при этом подавляется бременем этих забот, и душевные силы не получают развития. Евангелие же учит о временности и непостоянности земного добра и земных сокровищ, поэтому призывает приготовить «себесокровищенеоскудевающеенанебесах, кудаворнеприближаетсяигдемольнесъедает, ибогдесокровищеваше, тамисердцевашебудет» (Лк. 12, 33–34). Но если в душе выстроена правильная иерархия ценностей, если душа не находится в рабстве у материального – это залог того, что и материальные нужды человека будут удовлетворены, и всё, что ему нужно, Господь даст в изобилии: «иэтовсёприложитсявам». Христос обращает внимание Своих учеников на то, с какой любовью и заботой печётся Господь о каждой былинке, о каждом цветке, о каждой Божией твари. Но человек – венец Божьего творения – выше по своему положению трав и птиц. Неужели о нём Господь будет заботиться меньше?

Итак, слова из Нагорной проповеди ни в коем случае нельзя рассматривать как призыв к лени и безделью. Первой обязанностью Адама в раю, ещё до грехопадения, была обязанность возделывать рай, то есть – трудиться. «ИвзялГосподьБогчеловека, [которогосоздал], ипоселилеговсадуЕдемском, чтобывозделыватьегоихранитьего» (Быт. 2, 15). Труд – это изначально благословлённый Творцом род деятельности. То есть человек был поселён Богом в раю не для праздности. И ошибаются те, кто представляет себе будущую вечную жизнь вечным ничегонеделанием. Не правда ли, странно? В раю были прекрасные плоды, чистая вода и вообще всё, что необходимо человеку для удовлетворения своих потребностей, казалось бы, зачем там что-то делать, лежи себе под деревом? Но человек сотворён Богом быть хозяином земли, эта земля передана ему во владение. Он не может быть истинно счастлив, живя на всём готовом. Он должен трудиться, чтобы почувствовать себя счастливым, он должен реализовать то, что заложено в нём! Человек – не застывшая система, ему досталось Божие наследство – способность к творчеству и созиданию, способность к совершенствованию, ему свойственно развитие, движение. Если Сын Божий о Себе Самом и Отце Своём говорит: «ОтецМойдоселеделает, иАзделаю!» (Ин. 5, 17), то человеку ли предаваться бездеятельности? Деятельность – наше назначение, для этого дано нам бытие и жизнь, для этого мы снабжены силами и способностями. Разумеется, труд человека может быть разным: физическим, интеллектуальным, духовным. Но в любом случае – это труд, это деятельность. Как говорил святой Василий Великий: «Следуетзнать, чтоработающийработаетнедлятого, чтобытрудомслужитьтолькосвоимпотребностям, адлятого, чтобыисполнитьзаповедьГосподню». Сам Господь Иисус Христос, появившись на свет в семье плотника, всю Свою земную жизнь провёл, трудясь в поте лица, чем освятил и возвеличил труд.

Как известно, человек отклонился от намеченного ему пути, заблудился. К сожалению, он решил стать как Бог и без Бога, и без всякого труда. Нарушив запрет, он вкусил от древа познания добра и зла. Кончилось это бедой: люди перестали видеть Бога и утратили бессмертие. Произошло повреждение всего мира и самого человека, его человеческой природы. Но Бог не оставил Своё творение и дал людям возможность исцелиться и восстановить повреждённую природу и мир. Для этого Он послал на землю Спасителя, Который указал больному человечеству путь к исцелению. Но идти по этому пути человек должен сам. А этого никак нельзя сделать без труда. Только теперь трудиться потребуется «впотелицасвоего».

Труд есть правильное средство для приобретения необходимого, касается ли это Царства Небесного или просто сиюминутного пропитания.

О том, что человеку не полезно получать всё даром, без труда (так как награда не заработанная, не заслуженная развращает, портит человека), показывает нам и такой эпизод из Евангелия от Иоанна. Апостолы ловят рыбу на Тивериадском море, а воскресший Иисус является им и спрашивает с берега: есть ли у вас какая-либо пища? Апостолы признаются в неудаче: нет. И тогда Христос приказывает им вновь закинуть сети. Они бросают и получают богатейший улов. Лодка, перегруженная рыбой, плывёт к берегу… Но, достигнув суши, апостолы видят, что, оказывается, ужин уже готов, Спаситель приглашает их к трапезе. То есть, с одной стороны, Господь сотворил чудо, Он Сам дал апостолам рыбу, но не просто накормил , а предложил им сначала потрудиться. Так как не праздный человек, а «трудящийсядостоиннаградызатрудысвои» (Лк. 10, 7).

Конечно, нам трудно сейчас представить, каким именно был труд человека в раю. Так же нам трудно понять, каким он будет в Царстве Небесном. К сожалению, мы знаем только труд человека, повреждённого грехопадением. Слова: «Впотелицатвоегобудешьестьхлеб» (Быт. 3, 19) – сегодня звучат для нас как наказание, воспринимаются как приговор безжалостного судьи к «исправительным работам». Но это совершенно не так. Господь не наказывает трудом, не проклинает (труд, наоборот, скорее является средством спасения от этого проклятия, средством его изжития), Бог только говорит о том, что теперь то, что приносило радость, будет даваться с муками и страданиями, потому что после грехопадения повредилась природа человека и весь мир вместе с ним. Следовательно, искажению подверглось практически всё, что являлось в раю источником счастья – любовь, труд, сама жизнь.

Но что же именно исказилось в труде? Если раньше в нём гармонично сочетались красота, гармония, порядок, любовь, радость, творчество, свобода, то теперь он распался на отдельные составляющие: стал возможен труд без любви и без радости, стал возможен порядок без красоты и любви и так далее. А что такое безрадостный труд? Это нелюбимый труд ради необходимости, ради куска хлеба, ради выживания. Что такое порядок без любви? Этот порядок – тюрьма! Труд без красоты – это уродство.

Если человек хочет жить по Христу, он должен, насколько это возможно на земле, вернуть труду радость и творчество, красоту и порядок. Христианскому сознанию чуждо, к примеру, такое понятие, как «творческий беспорядок», потому что труд по христианским заповедям всегда и творчество, и порядок, и красота, и любовь.

Особое внимание хочется обратить на любовь. Любовь не только примиряет нас с тем, что нам приходится делать, на что приходится жертвовать силами, временем, любовь и даёт нам силы и энергию для такой жертвы. Любовь – это та добродетель, которая имеет удивительную способность исцелять повреждённый мир, заживлять его раны и язвы. Поэтому любовь, и в данном случае труд с любовью, – это возможность восстановить гармонию искажённого мира.

Разделённость составляющих труда проявилась и в том, что он распался на труд физический и интеллектуальный. При этом интеллектуальный труд стал возноситься над физическим, считая последний примитивным, грубым. Но при таком отношении труд интеллектуалов сам заходит в тупик. В душеспасительных беседах духовенства при Ново-Голутвинском монастыре приводится такой пример. Один писатель много лет трудился на своём поприще и… вдруг зашёл в тупик. Всё стало ему скучно и неинтересно. Его творческая мысль увяла. Тогда, не зная чем спастись от тоски и уныния, он навестил своего приятеля, работавшего на заготовке леса. И вдруг увидел, что тот счастлив и гармоничен! Каждый день этот рабочий человек видел результаты своего труда и радовался им. Писатель решил пожить жизнью друга и тоже стал работать физически. Через месяц к нему вернулась радость жизни, которую он потерял, занимаясь только интеллектуальным трудом. «Чемдлянасинтересенэтотпример? – рассуждает автор беседы. – Тем, чтофизическийтрудимеетособенноезначениевжизничеловека. Оннужен. Внашевремяфизическийтрудредкоприменяется, всянагрузкаприходитсянапсихикучеловека, нарассудочнуюдеятельность. Чтопроисходит? Умнадмевается, асердцеожесточается, и, несмотрянаэтоискажениедушевнойжизни, многиесчитаютфизическийтрудунизительнымдлясебя».

Физическим трудом не пренебрегали основатели русского монашества – святые Антоний и Феодосий Печерские, Сергий Радонежский, Серафим Саровский, Питирим, епископ Тамбовский, Ксения Петербургская. Этот список можно продолжать бесконечно.

Христианство, восстанавливая повреждённые составляющие труда, относится к нему не как к Божьему проклятию, а как к средству, призванному преобразить человека, вернуть ему утраченный рай и Божие благоволение. «Бог труды любит», – говорила народная мудрость. И мы найдём ещё множество высказываний, посвящённых труду.

«Жизньестьтруд, итрудестьжизнь. Еслижизньестьдеятельность, топообратномузаключениюбезделиеипраздностьнеестьжизнь. Покрайнеймере, неестьжизньразумногоинравственногосущества. Вприродевсеотмалогодовеликогонаходятсявнепрерывнойдеятельности: бездушныетвари (солнце, луна), животные, Ангелы. Неужелиодинчеловекбудетсоставлятьисключениеизэтогозакона?» (протоиерей Иоанн Толмачёв).

«Ктовпраздностиживёт, тотнепрестанногрешит» (святитель Тихон Задонский).

«Какприятноискоропроходятдни, когдазнаешь, чтовремя, данноетебеБогом, употребляетсяненасуетныеипустыезанятияроскоши, нонатрудполезный, предписываемыйБогомидобродетелью! Какотраднобываеттогда, когдавидишьсвойтрудзавершённым. Праздностьстольжеизнурительна, скольотдыхприятен. Тольконадреветрударастутплодынаслаждения» (святитель Филарет, митрополит Московский).

В «Учении двенадцати апостолов» читаем о желающих жить в христианской общине: «…Еслионремесленник, топустьтрудитсяиест. Аеслинезнаетремесла, товыпозаботьтесьонём, нотак, чтобыхристианиннежилсредиваспраздным. Еслижеоннежелаеттакпоступить, тоонхристопродавец. Остерегайтесьтаковых!»

Русский педагог Василий Сухомлинский писал: «Отношениектрудуявляетсяважнейшимэлементомдуховнойжизничеловека… Неможетбытьтрудолюбивымчеловекмалодумающий, малопереживающий».

На простом примере можно увидеть, как через труд проявляет себя любовь и солидарность в обществе, как через труд все люди удивительным образом оказываются соединены друг с другом. Вот этот пример. «Каждыйизвассегоднязавтракал, обедали, конечно, вкушалхлеб, самый, наверное, первыйпродукт, – сказал Святейший. – Чтожестоитзаэтимкусочкомхлебаввашихруках? Трудземлепашца, учёного, механизатора; трудводителя, которыйпривёзэтотхлебвмагазин; трудпродавца, которыйегопродал. Асмогбыводительпривезтиэтотхлеб, еслибыунегонебылогрузовика? Ногрузовикнадособрать – аэтотрудинженеровитехников, рабочихиучёных. Ноеслибыводительжилвшалашеилибылбездомным, навернякаонбынебылводителем. Онжевдомеживёт, емудомнужен, нодомпостроитьнадо. Аеслибыэтотдомбылвгрязи, внеухоженномсостоянии, неизвестно, смогбытакойчеловеквообщенаработувыходитьилидолженбылзаниматьсячем-тодругим, болеедлясебяважнымижизненнонеобходимым. Сталобыть, нужендворник, нужныслужбы, которыеприводятвпорядоквсёвокругэтогодома» (Беседа в нижегородском Дворце спорта профсоюзов «О любви, труде и солидарности»). То есть, размышляя всего лишь о маленьком кусочке хлеба, можно увидеть картину нашего мира, и если в каждый труд человек вкладывает частицу своей любви, своего сердца, то эта любовь перетекает от одного к другому, питая и согревая людей. Иными словами, можно сказать, что труд – это любовь, ставшая зримой.

Но, воспевая «осанну» труду, нельзя забывать, что труд – это всё-таки не цель жизни сама по себе. Поэтому нужно избегать другой крайности – фетишизма труда ради самого труда, когда работа является своеобразным средством, спасающим от пустоты души, от отсутствия осмысленной цели жизни, своеобразным «опиумом». Такое состояние «оглушения» работой, превращение человека в средство для производства является величайшей бессмыслицей и не может не вызывать протеста.

Как пишет в своей книге «Очерки христианской апологетики» русский богослов Николай Фиолетов, закончивший свою жизнь в советских лагерях: «Труднеестьпростоспортизабава, новсегдапредполагаетпреодолениеизвестных «трудностей», известнойжертвы, длякоторойнужныдостаточныемотивы. Мотивыдляжертвыдаётнесампроцесструда. Процесснеестьцель, радикоторойонпредпринимается. Трудбесцельный («сизифовтруд») нетольконеприноситрадости, ноещёпомифологическимпредставлениям, являетсямучением, также, какитрудпринудительный, чуждыйцели. Радостнымможетбытьтолькотрудсвободный, осмысленный, совершаемыйрадицели, котораясамапосебепредставляетнеумирающуюценность». Понятно, что таким может быть труд только для Бога и ради Бога.

Качество, противоположное трудолюбию, – лень. Если человек не желает трудиться, он всегда найдёт обоснование своей лени, хоть и из Библии. Есть такая притча. Один монастырь посетил некий монах, наизусть знавший Евангелие. Когда ему предложили потрудиться с братией на послушании, он отказался, вспомнив про птиц, которые не сеют и не жнут, а Отец Небесный питает их. Но очень обиделся, когда его не пригласили на трапезу. «Прости, – удивился настоятель, – но мы рассудили, что ты достиг уже такой степени святости, что Господь и впрямь питает тебя напрямую из Своих рук, без твоих усилий».

По этому поводу вспоминается высказывание блаженного Августина: «ПоистинеудивительназатеялентяевисказитьЕвангелие; онинасамомделестановятся «птицаминебесными», нолишьтем, чтовозносятсягоре превознесениемсебя. НоеслибымызаставилиихжитьсогласносословамиЕвангелия, так, какониихпонимают, тоонипервыесталибынасубеждать, чтоэтислованенадотакпонимать. ВЕвангелиисказанопроптицнебесных, чтоони «несобираютвжитницы». Почемужеэтимонахи, неработаяподобноптицам, хотятиметьполныежитницы? Почемуонито, чтособираютструдадругих, прячутисохраняютдляежедневныхнадобностей? Почемуонимелютзернаиварятпищу? Ведьптицыэтогонеделают! …Пустьониподнимутсянаболеевысокуюстепеньблагочестияикаждодневно, выходявполе, собираютсебепищуи, насытившись, возвращаютсядомой…» (Герье В. Блаженный Августин. М., 2003. С. 151).

Вообще два слова хотелось бы сказать о так называемых «противоречиях» Библии, за которые несведущие люди упрекают Священное Писание. Да, эта книга полна парадоксов. (Напомним, что такое парадоксальность. Парадоксальность – неожиданность, непривычность, оригинальность, противоречивость себе, исходным посылкам, общепринятому, традиционному взгляду или здравому смыслу по содержанию и (или) по форме.) В ней мы можем найти утверждения, прямо противоположные друг другу: к примеру, «возлюби ближнего, как себя самого» и «враги человеку домашние его» и так далее. Но это только подтверждает, что данная книга коренным образом отличается от всех других человеческих книг. Автор этой книги – не человек, а Сам Господь. То есть это та книга, которая продиктована Им через Своих святых и пророков, это – Божие Откровение, путеводитель, нужный нам для того, чтобы не заблудиться на пути к Царству Небесному. То, что мы называем противоречием, на самом деле два крыла одной истины, постичь которую можно только выйдя в «четвёртое» (высшее) измерение из трёхмерного человеческого пространства. Один из величайших церковных богословов, святой Григорий Палама, говорил, что всякому хорошему богослову свойственно выдвигать утверждения истинные, противоречащие друг другу, но одновременно и справедливые. Тут же можно вспомнить и высказывание датского физика Нильса Бора. Он говорил, что все истины делятся на тривиальные и нетривиальные. Тривиальные – это истины, обратные высказывания которым ложны. Истины нетривиальные – это истины такие, обратные высказывания по отношению к которым также являются истинными.

Но вернёмся к труду. В своей хозяйственной деятельности человек призван уподобиться своему Создателю и следовать Его святой воле. Да, мы привыкли получать вознаграждение за свой труд, заработанную плату. Но труд не должен быть сферой исключительно материальных интересов.

В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», официальном церковном документе, принятом на юбилейном Архиерейском соборе 2000 года, в главе «Труд и его плоды» читаем: «Трудявляетсяорганичнымэлементомчеловеческойжизни… Труд – этотворческоераскрытиечеловека, которомувсилуизначальногобогоподобияданобытьсотворцомисоработникомГоспода. ОднакопослеотпадениячеловекаотТворцаизменилсяхарактертруда: «Впотелицатвоегобудешьестьхлеб, доколеневозвратишьсявземлю, изкоторойтывзят, ибопрахтыивпрахвозвратишься» (Быт. 3, 19). Творческаясоставляющаятрудаослабла; онсталдляпадшегочеловекапреимущественноспособомдобываниясредствкжизни». Но ослабленность творческой составляющей труда в повреждённом после грехопадения мире вовсе не говорит о полном её отсутствии. За время своего существования на этой земле человек многое преобразил вокруг себя, возвёл города, проложил дороги и тоннели в непроходимых местах, изучил морские глубины, освоил воздушное и даже ближайшее космическое пространство. И мы видим, что творческая составляющая может проявляться практически в любой, даже самой «не творческой», профессии, в любом физическом труде. Главное, как человек относится к своему делу.

«Любитруд. Еслиониненужентебедлятвоегосодержания, томожетбытьнуженкакврачевство. Трудестьздоровьедлятелаипользадлядуши. Каксвежиеводы, превратившисьвстоячие, портятся, такточнодушаителочеловеческиепортятсяотпраздности. Одинмудрыйосновательносказал, чтотрудестьстраждобродетели. Покойипраздность – гибельдуше» (святой Исаак Сирин).

Неоценимо для человека духовно-воспитательное значение труда. Через труд, как говорит Николай Фиолетов, человек не только господствует над внешней природой, но в то же время труд – средство господства человека над своей природой внутренней. Это способ самовоспитания и самообладания, возможность употребить свои природные силы, даже самые низшие, на служение разумной идее. Во всяком труде содержится элемент самоотречения, подчинения своих сил выполнению определенной задачи, преодоления эгоизма, терпения, готовности принять на себя трудности ради объективной задачи, дисциплины и воспитания воли. «Тот, ктозанятработой, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – нескородопуститчто-либоизлишнеевделах, ивсловах, ивмысли, таккаквсядушаегосовершеннопреданатрудолюбивойжизни».

Возьмём другого знаменитого подвижника VII века преподобного Ефрема Сирина. В его знаменитой молитве, звучащей в Церкви в дни Великого поста, мы слышим: «ГосподииВладыкоживотамоего, духпраздности, уныния, любоначалияипразднословиянедаждьми!» Как видим, святой именно в праздности видит первого врага своего спасения. Праздность является грехом, из которого растут многие пороки. Она вредна телу, потому что, постоянно пребывая в лености и расслаблении, мышцы утрачивают способность к движению. Но ещё более вредна праздность душе, так как душа человеческая похожа на поле: если это поле не возделывается, то мгновенно засоряется плевелами и сорными травами, то есть скукой, унынием, вредными помыслами и чувствами.

Святой апостол Павел днём проповедовал Евангелие язычникам, а ночью занимался деланием шатров и палаток, чтобы питаться от трудов своих и никому не быть в тягость. «Есликтонехочеттрудиться, тотинеешь» (2 Фес. 3, 10), – вот его призыв. В Послании к ефесянам апостол пишет: «Лучшетрудись, делаясвоимирукамиполезное, чтобыбылоизчегоуделятьнуждающемуся» (Еф. 4, 28). Этим Священное Писание свидетельствует о двух важных нравственных побуждениях к труду: трудиться, чтобы питаться самому, никого не отягощая, и трудиться, чтобы подавать нуждающемуся. Но есть и третье побуждение к труду – любовь, желание деятельности. Душа, правильно воспитанная, не может быть не трудолюбивой. Тот, кто уклоняется от труда, обречён на неполноценное существование, он лишает себя радости жизни, одной из самых важнейших для каждого человека.

Этическое значение трудовых процессов постоянно подчеркивали отцы и учители Церкви. Святитель Василий Великий утверждал, что «намерениеблагочестиянедолжнослужитьпредлогомлениибегстваотработы, апобуждениемкещёбольшимтрудам». А святой Иоанн Златоуст призывал считать «бесчестиемнеработу, нопраздность». Итак, если уж и люди, выбравшие для себя путь иноческий, давшие обет нестяжания, обязаны трудиться, то тем более эта обязанность лежит на человеке, живущем в миру.

Другое дело, что в Церкви существует понятие труда богоугодного и небогоугодного. В чём разница? Небогоугодным становится труд, который направлен только на то, чтобы удовлетворять греховные страсти человека. И в этом, к сожалению, человечество тоже преуспело. Это происходит тогда, когда человек исключает из своей жизни Бога. Обратимся ещё раз к «Основам социальной концепции Русской Православной Церкви» (гл. VI, пп. 3–4): «ОбольщениедостижениямицивилизацииудаляетлюдейотТворца, ведёткмнимомуторжествурассудка, стремящегосяобустроитьземнуюжизньбезБога. Реализацияподобныхустремленийвисториичеловечествавсегдазаканчиваласьтрагически… Наиболееяркимбиблейскимобразомбезуспешнойпопыткипадшегочеловечества «сделатьсебеимя» являетсястроительствоВавилонскойбашни «высотоюдонебес». Столпотворениепредстаетсимволомобъединенияусилийлюдейдлядостижениябогопротивнойцели. Господькараетгордецов: смешиваяязыки, Онлишаетихвозможностивзаимопониманияирассеиваетповсейземле».

Сами по себе прогресс, наука, развитие технической мысли – явления не богопротивные, но они могут стать таковыми, когда люди забывают о Боге и вместе с этим о своём Божественном и человеческом достоинстве, когда они неправильно пользуются благами цивилизации, развращаются и превращаются по сути в скотов. «Схристианскойточкизрениятрудсампосебенеявляетсябезусловнойценностью», – отмечается в документе. Преподобный Варсонофий Великий говорил: «Истинныйтруднеможетбытьбезсмирения, ибосампосебетрудсуетениневменяетсянивочто». «Онстановитсяблагословенным, когдаявляетсобойсоработничествоГосподуиспособствуетисполнениюЕгозамыслаомиреичеловеке. Однакотруднебогоугоден, еслионнаправленнаслужениеэгоистическиминтересамличностииличеловеческихсообществ, атакженаудовлетворениегреховныхпотребностейдухаиплоти» («Основы социальной концепции Русской Православной Церкви», гл. VI, п. 12). Что можно отнести к такому труду? Прежде всего, труды, положенные на производство и распространение табака, наркотиков, секс-индустрию и тому подобное.

Что ещё можно сказать о труде? Господь не только даёт человеку заповедь трудиться, но и задаёт работам особый ритм. Четвёртая заповедь, данная духовному предводителю древних израильтян пророку Моисею, гласит: «Помниденьсубботний, чтобысвятитьего. Шестьднейработайиделайвсякиеделатвои; аденьседьмый – субботаГосподуБогутвоему: неделайвоныйникакогоделаниты, нисынтвой, нидочьтвоя, нирабтвой, нирабынятвоя, нискоттвой, нипришлец, которыйвжилищахтвоих» (Исх. 20, 8–10).В христианской традиции с апостольских времён днём свободным от работы стала не суббота, а воскресенье – день, в который вспоминается Воскресение Христово. Почему в этот день Церковь призывает воздержаться от работы? Грех ли работать в воскресенье? Трудолюбивым людям, не воспитанным в церковной традиции, эта заповедь кажется абсурдной или, по крайней мере, малозначительной. Но почему же Господь даёт человеку такое указание?

У Бога ничего малозначительного нет. А если что-то нам и кажется таковым, то это лишь от нашего непонимания Его благого промысла. «Боготделилшестьднейдлятвоихднейиработы, аСебеблаговолилоставитьтолькоодин – седьмый» (Исх. 20, 9–10). Господь знает повреждённую грехом природу человека, которая ни в чём не знает меры и за повседневными заботами склонна забывать об Источнике всего благого. Седьмой день недели нужно посвящать не безделью, а Богу, побывать на воскресном богослужении, помолиться о родных и близких, испросить благословение на последующие труды, почитать душеполезные книги. Нужно в тишине и спокойствии сверить свою жизнь с Богом, провести ревизию в своей душе. Это не значит, что всего этого не нужно делать и в другие дни, но воскресенье для христианина день особый. Воскресенье – это начало новой жизни, победа над смертью и тленом, это – распахнутые двери в Царство Небесное, в то блаженство, куда призывает нас Господь по прошествии земного бытия. Посвящая этот день Богу, мы как бы постоянно откликаемся на Его призыв.

«ЭтимповелениемТворцапроцессчеловеческоготрудасоотноситсясбожественнымтворчеством, положившимначаломирозданию. Ведьзаповедьсубботствованияобосновываетсятем, чтоприсотворениимира «благословилБогседьмыйдень, иосвятилего, ибовоныйпочилотвсехделСвоих, которыеБогтворилисозидал» (Быт. 2, 3). СейденьдолженбытьпосвященГосподу, стемчтобыповседневныезаботынемоглиотвратитьчеловекаотТворца», – написано в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви».

Но и здесь Господь предостерегает человека от буквализма и формализма: «Субботадлячеловека, анечеловекдлясубботы»(Мк. 2, 27). Если кто-то в этот день нуждается в нашей помощи и милосердии, мы не должны отказывать ему в этом под предлогом праздности седьмого дня. В этот день можно навещать больных, заботиться о бедных. В православной традиции не считается грехом сделать в этот день какие-то неотложные дела. Но по возможности лучше брать пример с наших святых. В отрочестве святой Серафим Саровский не пропускал почти ни одного дня без того, чтобы не посетить храма Божия. Но он не мог быть у поздней литургии и вечерни по причине занятий в лавке, где он помогал своему старшему брату. Его отец был именитым купцом, имел кирпичные заводы, в качестве подрядчика строил каменные здания и церкви, а старший брат держал лавку в Курске. Тогда он вставал ранее других и спешил к утрене и ранней обедне, а, если не мог сделать и этого, восполнял это другими делами: на досуге непременно читал Евангелие и молился перед иконами. «ИгоМоёблаго, ибремяМоёлегко», – говорил Спаситель. И это верно. Христиане, которые научились истинно любить Господа, сами не могут обойтись без постоянного общения с Ним. На всё, что они ни делают, они мысленно испрашивают благословение Божие, испытывая в этом потребность. Любой труд ради Бога (пост, службы, молитва), то, что вначале кажется бременем, впоследствии оборачивается радостью о Господе.

Подводя итоги нашего разговора о труде, можно сказать, что труд есть неотъемлемая составляющая человеческой жизни. «Богсотворилчеловекадлятрудаидалемудлясегонеобходимыечлены; празднолюбецследовательноуклоняетсяотпорядкаБожияиотцелитворения», – говорил святой Иоанн Златоуст. А неотъемлемой составляющей труда должна быть любовь.

Хозяин одного частного предприятия рассказал любопытный случай. Каждый день, когда он уходил на работу, его трёхлетний сын, едва научившийся говорить, спрашивал:

– Папа, куда ты идёшь?

– На работу, – отвечал отец.

– А зачем? – регулярно интересовался сын.

– Чтобы зарабатывать деньги, – отвечал отец.

Так продолжалось долгое время. Вскоре сын сообразил, что деньги могут быть полезны и ему, и стал уже в повелительном тоне говорить отцу, чтобы шёл на работу, зарабатывал побольше денег, и обязательно купил ему хорошую игрушку. Отец понял, что любое «рациональное» объяснение труда по сути является отрицанием его духовной составляющей, что в конечном итоге приведёт к отрицанию труда вообще. И он изменил тактику. Когда сын в очередной раз спросил: «А зачем ты идёшь на работу?» – отец ответил: «Потому что я люблю работать, мне этого хочется, мне нравится это делать». Теперь он именно так постоянно отвечал на этот вопрос. И пришёл день, когда сын сказал: «Знаешь, папа, когда я вырасту, я тоже пойду работать пожарным. Потому что мне это нравится». Безусловно, что постепенно в сознании маленького человека произошёл некий переворот, он открыл для себя новую истину – работать не только полезно, но и интересно.

Возлюби труд – вот девиз христианина, которому с пользой для себя может следовать и монах и мирянин.

Глава 5

СоработничествоБогу

Творец создал наш мир и имеет некий замысел о нём, который должен исполниться. Всех нас Он приглашает к сотворчеству, к участию в Его деле. Для этого Он наделил нас различными способностями, умениями, навыками. Каков наш выбор? Принять участие в деле Творца или отказаться от него, стать саботажником? Но тогда, какой отчёт мы дадим за те дары, которыми нас наделил Создатель? Если мы уклонились от общего дела, а использовали Божьи дары для собственного удовольствия, процветания, благополучия, разве у нас потом будет право просить себе место в том новом мире, который уготовил Господь любящим Его? Человек призван стать соработником Богу, помощником Ему. Это высокое призвание. Как это возможно? И что это значит быть соработником Богу?

В церковной традиции общепринято словосочетание «раб Божий» – что оно обозначает? Имеет ли оно какое-то отношение к Божиему соработничеству? Когда-то это словосочетание было для русского человека привычным и совершенно понятным. Но в начале ХХ века наступило семидесятилетнее время безбожия. «Мы не рабы, рабы не мы», – эту фразу из первой советской азбуки «Долой неграмотность: Букварь для взрослых» старательно выводили «люди нового общества». Слова «раб Божий» стали у многих вызывать внутренний протест: «Почему это я раб? Не хочу быть рабом! Человек – это звучит гордо…» Такой протест возникает, прежде всего, от непонимания и незнания той глубокой церковной традиции, которой жил настоящий христианин. А традиция эта идёт от смирения. И в ней нет ничего унизительного.

Святой авва Дорофей, исследуя Писание, выделяет три ступени – три состояния человека по отношению к Богу. Первая ступень – это раб, на этой ступени человек подчиняется Богу из-за страха наказания. Раб – это человек, который уже познал Господа, увидел, что всё в мире подвластно Ему, осознал взаимосвязь между своими поступками и Божьим благоволением или неблаговолением, но он ещё не настолько полюбил Творца, чтобы свободно принять во всём Его волю. Отношение такого человека к Всемогущему именно и напоминает отношение раба, который вынужден подчиняться господину не за совесть, а за страх, и это состояние куда лучше, нежели состояние атеиста, для которого «если Бога нет, то всё позволено» (Достоевский). Страх Божий может удержать его от множества грехов, губительных для души и тела. Но это состояние несовершенно, оно не даёт человеку возможности в полной мере почувствовать милосердие и любовь Бога, в полной мере насладиться соединением с Истиной. Раб не может любить своего господина, потому что в страхе, по словам апостола Иоанна Богослова, всегда «естьмучение. Боящийсянесовершенвлюбви» (1 Ин. 4, 18).