Текст книги "Каникулы в Бязино (СИ)"

Автор книги: Марина Травникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Зачем?

– А затем, что у нас стойло пустует! Эй ты, скотина, развернулся, и домой!

– А может, не надо? – как-то не слишком уверенно спросил парень.

– Шататься ночью по лесу, так это надо, – прищурилась Анютка, – а в стойло возвращаться не надо? Развернулся и вперед! – она угрожающе замахнулась дрелью и у парня вопросов больше не возникло.

– Что мы с ним делать будем? – уныло поинтересовалась Маня.

– Отдадим на мясокомбинат! – предложила Танюха, выползая из зарослей орешника. Она услышала Анюткины вопли и постаралась как можно скорее оказаться на месте действия. – Наш Владик был хиленький и дохленький. А этот гляди, какой упитанный! За него больше денег дадут! Так что замена вполне равноценная!

Парень, было, дернулся, но его попытку к бегству пресекла Танюха, просто стукнув его колом по голове.

– Эй, больно! – возмутился "бык".

– Тогда иди, давай! – приказала Анютка, упираясь ему в спину дрелью, точно дулом пистолета.

Парень решил больше не рисковать. На него еще никогда не нападали три полудурочных девицы и не угрожали дрелью. И вообще, террористов он боится. Насколько он помнил, все всегда выполняли их требования. Вот и теперь он послушно прошлепал к их дому и так же послушно зашел в сарай, одновременно размышляя, как бы передать весточку родным.

Родные явились часа через два сами.

– Эй, хромкинские! – надрывался мужской голос, на который выскочила Анютка, – Меняем вашего быка на нашего барана!

Поскольку рядом с мужиком топтался их Владик с индийскими письменами на лбу, то Анютка решила идти на переговоры.

– Зачем вы стянули нашего Владика? – сурово поинтересовалась она, сделав сестрам знак не вмешиваться.

– Да никто не тянул, – вздохнул мужчина. – Просто ваш Владик сын нашей коровы Зорьки. Он как мать в стаде встретил, так за ней, видимо, и пошел. Мы только вечером хватились, что у нас со скотиной перебор. Сразу поняли, от кого он ушел, – он кивнул на лоб бычка, – пришли к вам, а вас никого дома. Потом люди говорят, что вы нашего барана к себе повели. Только это вы зря. От нашего никакого толка не будет. Ущербный он какой-то. От него все девушки шарахаются. Так что, меняем?

Анютка задумалась. Вот стоит вроде как родной Владик, но, с другой стороны, на том мяса больше, да и отловили они его сами. И как быть?

– Буду продавать масло со скидкой, – пообещал мужчина.

Анютка кивнула, и пошла освобождать чужого Владика.

– Батя, ну ты чего меня бараном-то называешь? – сразу начал пыхтеть освобожденный, – Мы же "быки"!

– "Бык" ты по прописке, а по существу, – баран, – не согласился с ним родитель, утягивая чадушко домой. – Городские девчонки и те в тебе только мясо увидели! Пошли, позорище!

Наблюдавший за всем этим из окна Олег понял только то, что соседи начали отлавливать заложников и требовать за них выкуп. Кривицкие за своего уже принесли.

Танюха нетерпеливо прогуливалась вдоль забора. Кирюха должен был прийти еще полчаса назад, но так и не появился, и теперь она просто психовала, размышляя, что они упускают такую ночь. Пока было точно известно, что шкуру Олег принес домой, надо было ее красть. В каком месте он потом ее зароет было неизвестно. А попробуй уследить за таким живчиком! В свои планы она сестер не посвящала, ведь Маня со своей честностью расценит задуманную на сегодня вылазку как кражу со взломом и будет абсолютно права. Нет, нравоучений от сестры ей не надо! Поэтому они и решили с Кирюхой идти на дело далеко заполночь, когда все будут видеть десятые сны. Но Кирюхи пока не было.

Девушка достала бинокль и еще раз осмотрела дом противника: тихо. Егор Степанович ушел сегодня с приятелями на охоту, Елизавета Родионовна гостила у племянницы, так что дома был один Олег, но его полагалось нейтрализовать серебряной цепью, которую надо было обмотать вокруг его кровати. А там пусть он сколько угодно ворочается и возникает, через серебро ему все равно не пробраться. Ну, где же Кирюха?

Наконец раздался тихий свист и в калитку ударили три раза. Танюха встрепенулась и кинулась ее открывать.

– Цепь нашел? – шепотом спросила она.

– Нашел, – также тихо ответил сообщник. – Такой можно кита обмотать, а уж Олега и подавно! Ну, как, все тихо?

Девушка закивала, и две тени проскользнули на участок Буровых, просто перемахнув через забор. Чертыхаясь, они стали пробираться под темными окнами, очень надеясь, что хозяева не закрыли хотя бы одно из них. Возле одного из окна им повезло: Танюха толкнула створки и они ушли вовнутрь под ее рукой.

– Здорово! – прошептал Кирюха, – Лезем!

Татьяна подтянулась на руках и одним прыжком оказалась в комнате. Мальчишка последовал вслед за ней. В кромешной темноте понять, где они оказались, было трудно, и девушка несколько раз взмахнула руками, чтобы понять, есть ли перед ними преграда. Преграда была. Что-то большое и мягкое оказалось прямо у нее под носом.

– Тише! – зашипел Кирюха, – Похоже, мы на месте. Хмырь спит?

– Не знаю, но вроде не бросается, – также шепотом ответила Танюха, уже различая очертания кровати и лежащего на ней человека.

– Ага, тогда бери с этой стороны и обматывай. Осторожно!

Танюха постаралась быть очень осторожной, обматывая Олега серебряной цепью. Она очень переживала, что он сейчас проснется, и тогда им мало не покажется. Но Олег спал, и снилось ему что-то не очень приятное, потому что он неровно дышал, причмокивал губами и даже попытался укусить Танюху за палец, когда та обматывала цепь вокруг его головы. Но из царства Морфея, слава богу, не вернулся.

Кирюха отошел на два шага, полюбовался на дело их рук и остался доволен.

– Пошли, теперь надо это найти! Как думаешь, где она лежит?

– Может, в погребе?

– Погреб далеко, а надо, чтобы она всегда под рукой была!

– Тогда стоило обыскать кровать!

– Там нет. Я всю ее прощупал. О, смотри, не она?

– Где? – Танюха повернулась в указанном направлении и тут же запнулась об какую-то кучу железок, загремевших под ее ногами жутким лязгом.

Взломщики застыли в ужасе. Все, теперь им конец! Но в доме все оставалось тихо. Никто не выпрыгивал из спальни и не рвался открутить им головы. Видимо, цепь держала Бурова вполне надежно.

– Понаставили капканов... – пробурчала Танюха, освобождая ногу. – Где твоя шкура? Эта? Нет, не она. Это просто палас какой-то. Пошли в другую комнату!

Приятели зашли в следующее помещение, в котором, видимо, окон не было, так как темень там стояла непроглядная. Пришлось знакомиться с обстановкой на ощупь.

– Слушай, я ничего не пойму, – прошептала Танюха, – здесь какие-то банки!

– У меня шкура! – радостно возвестил Кирюха, – Только я ничего не вижу!

– Так будет лучше? – спросил за их спинами бас и кто-то щелкнул выключателем.

Танюха подпрыгнула, обернулась, и увидела стоящего перед ними небритого Олега в трусах и болтающейся на груди цепью.

Как бежали, Татьяна не помнила, Просто они резко оказались по ту сторону забора и понеслись вниз по улице, при этом она сжимала в объятиях тяжеленную трехлитровую банку, а Кирюха был замотан в какой-то половичок.

Остановились сообщники только возле речки.

– Вот попались-то! – переживал Кирюха. – И почему?

– А ты уверен, что цепь была серебряная? – у Танюхи зуб на зуб не попадал.

– Костян сказал что да. Думаешь, соврал? С него станется! Эх, да все равно цепь у Олега осталась. Как думаешь, он ее отдаст?

– Ага, размечтался! Особенно после того, как мы украли его шкуру! Что она из себя представляет?

Кирюха вздрогнул и резко размотался. Не хватало ему самому оборотнем стать!

Шкура представляла собой полотно, сшитое из тонко выделанных заячьих шкурок.

– Странно. Я думала, она должна быть цельной, – пожала плечами Танюха.

– Отвлекающий маневр! – обиделся мальчишка. – Специально так сделал, чтобы никто не догадался, что он в нее переодевается! Валялась бы волчья шкура, все бы мигом сообразили, кто он есть. А так все тихо, никаких доказательств!

В целом, девушку он убедил, хотя ей трудно было представить Бурова таким зайцем – акселератом, вроде как Кинг-Конгом с русским колоритом. Ну да ладно, главное, шкура у них!

– Давай ее сразу сожжем! – предложил Кирюха, – Пока он в погоню не кинулся. Ты там что прихватила? Не бензин?

– Нет, вроде мед, – она открыла банку и поковырялась в ней пальцем. – Точно, мед. Вкусный!

– Кончай есть! – одернул ее приятель, – Есть дела и поважнее! Давай, собирай веточки, будем костер разводить!

Танюха послушалась. Через некоторое время у них горел вполне приличный костер, который только и ждал, когда в него кинут шкуру оборотня.

– Ну, что, кидаем?

– Кидаем! А говорить при этом ничего не надо?

– Не знаю, – пожал плечами мальчишка, – давай, скажем. Ну, вроде как, гори шкура, забирай в огонь оборотня. Пойдет?

– Поэзии не хватает, – вздохнула девушка, – но для такого случая пойдет.

Шкура Олега была безжалостно брошена в огонь, некоторое время раздумывала гореть или нет, но, в конце концов, сдалась, и занялась пламенем. Едва она догорела, как в деревне раздался жуткий вопль, заставивший приятелей вздрогнуть. Для них все было очевидно.

В это время довольный клячинский хряк подъедал два чебурека, выпавших из кармана алкоголика Володьки Егорова, который так и не дошел с работы до дома, мирно уснув под чье-то яблоней. Во сне ему показалось, что его ласково обнимает любимая жена Люся. Егоров улыбнулся и прижался к жене, которая ответила ему нежнейшим похрюкиванием. Алкоголик открыл глаза и увидел перед собой улыбающуюся морду здоровенного хряка. Издав нечеловеческий вопль, мужик кинулся, куда глаза глядят, оставив на съедение "ласковому существу" те самые два чебурека.

Олег сквозь сон услышал, что кто-то бродит у них по саду и насторожился. Его окно было приоткрыто, так как он любил свежий ночной воздух, и поэтому слышал все, что происходило во дворе. Сначала он решил, что это мальчишки совершают набеги на плодово-ягодные урожаи соседей. Он сам мальчишкой промышлял этим, и не имел ничего против маленьких воришек. В конце концов, таковы все мальчишки. Но когда кто-то начал тихо отстукивать окна, он понял, что ситуация тут буде посерьезнее. Притаившись, он остался лежать, так как знал, что единственное открытое окно в доме как раз в его комнате. И он не ошибся. Чья-то рука стукнула по окну, поняла, что оно открыто, и человек одним махом оказался в доме. За ним тут же запрыгнула вторая фигура.

Приоткрыв глаза, Олег попытался определить воришек. Пусть их и было двое, но выглядели они какими-то хилыми заморышами, с такими справиться, – раз плюнуть. Но ему хотелось выяснить, кто они и с какой целью залезли в нему в дом. Поэтому он даже не пошевелился, когда один из них наткнулся на него руками, и промолчал, когда его обозвали хмырем. Спящий хозяин для них не стал неожиданностью, казалось, они специально искали его, так как начали обматывать какой-то проволокой. Буров приоткрыл глаза и внимательно осмотрел взломщиков. Тяжелый вздох вырвался из его груди: ну, конечно, кого же еще можно было ожидать! И мальчишку он тоже узнал, тот постоянно крутился возле него на рыбалке, и именно его он подозревал в том, что он хочет прикарманить мотыля. Но мотыль по-прежнему закопан на берегу, а тут-то им чего надо? Олег даже попытался прихватить зубами Ольгу за палец, чтобы та поняла, что хозяин не спит, но та лишь отмахнулась и едва не замотала свою проволоку вокруг его шеи.

Далее взломщики двинулись в дом, внимательно все ощупывая на своем пути. Из их разговоров он понял, что они искали что-то конкретное. Олег бесшумно двигался за ними, с интересом наблюдая за их поисками. В какой-то момент Ольга едва не рухнула на отцовское охотничье снаряжение и раздавшимся грохотом могла запросто перебудить половину деревни. Но Олег из тени не вышел, решив, что еще не время.

Нашли воришки то, за чем пришли, в кладовке, о чем радостно возвестил мальчишка. И Буров – младший решил, что пора обнаружить свое присутствие. Он щелкнул выключателем и предстал перед приятелями во все красе. Конечно, он ожидал, что они испугаются его и попытаются как-то оправдаться за взлом, но вот к тому, что они подпрыгнут и буквально перелетят через него, мощного, вроде как, мужчину, он оказался явно не готов. А те удирали по направлению к лесу галопом, унося с собой материнский коврик из заячьих шкурок и банку свежего меда, данную ему пасечником Михаилом. Коврик ему был пофигу, он был старым и в нескольких местах совершенно протерся, но вот мед ему стало откровенно жалко. Если бы Ольга просто подошла и попросила бы у него меда, он бы поделился с ней совершенно бесплатно, но такая наглая кража просто вывела его из себя. Он завтра же придет к ней и потребует компенсации и объяснений. В конце концов, ему это жутко надоело.

Утром Танюха пошла каяться перед сестрами. В конце концов, мед был серьезной уликой в деле о похищении шкуры оборотня. Манюня от ее исповеди пришла в шоковое состояние и приготовилась рухнуть в обморок, чтобы по ходу этого обморока обдумать, как все же убедить Олега в том, что ее сестра милое и душевное создание. Что Буров будет ее зятем, Маня решила уже давно, и перевод его из разряда оборотней в мир обычных людей ничего уже не менял. Но проблема была в том, что «милое и душевное» создание сидело перед ней после ночного взлома и ничуть не испытывало угрызений совести. По Танюхиному мнению, она совершила героический подвиг, избавив деревню от злодея. Правда, кому мешал этот злодей кроме их семейства, Татьяна не задумывалась, да и не привыкла она к этому делу. И все бы ничего, если бы не мед. Вкусный. Каясь перед сестрами, она то и дело опускала в банку ложку, не в силах оторваться от этой вкуснятины.

Анютка с завистью смотрела на сестру. Ей тоже до ужаса хотелось попробовать этого меда, но она понимала, что разозленный сжиганием шкуры, Олег примется мстить. И причиной мести может стать как раз этот мед. Как пить дать он за ним явится, а отдавать его жалко, тем более, что Танюха уже успела сожрать его с пол-литра, не меньше.

– Танюш, но ты хоть понимаешь, что это плохо? – строго поинтересовалась Маня, передумавшая насчет обморока.

– Понимаю, – кивнула головой та и снова опустила ложку в банку.

– Тебе стыдно?

– Стыдно, – подтвердила Танюха, хотя весь ее вид говорил об обратном.

– Ты так больше не будешь?

– Люди, Буров идет! – прервала их Анютка – Двери запереть мы не успеем, так что разбегаемся!

– А почему все? – возмутилась Манюня. – Это у нас Танька пошла по преступной дорожке, вот пусть она и отдувается!

– Пока он разберется, где Маня, а где Таня, ты уже срок отмотать успеешь! Физиономии у нас одинаковые!

Пришибленная последним аргументом, Маня послушно рухнула под стол, одновременно соображая, что рожи рожами, а вот отпечатки пальцев и языка у всех людей индивидуальные. Так что, может, стоит предъявить Бурову сразу свой язык? Вот как он войдет, так она сразу ему его и покажет, чтобы он не сомневался, что она именно Маня.

Анютка меж тем наблюдала, как Олег спокойно прошел мимо дружелюбно принявших его собак и постучался в дверь. Вид у него был серьезный и сосредоточенный, то есть именно такой, какой должен быть у человека, пришедшего за своим медом. Не дождавшись ответа, Буров постучал сильнее. На его призыв снова никто не отозвался, но зато он увидел, что дверь не заперта. Пожав плечами, он толкнул дверь и вошел в дом.

Но разглядеть Олег ничего не успел. Что-то большое и лохматое рухнуло на него, придавив к полу неимоверной тяжестью. Еще через секунду на него обрушилась поленница дров и полностью перекрыла способность двигаться. Раздавшийся следом нечеловеческий вопль: "Гоша!" едва его не контузил. Буров услышал топот ног, и в коридор ввалилась, как ему показалось, толпа народа.

– Гоша его поймал! – радостно возвестил кто-то.

– Похоже, что и убил! – уныло предположил второй голос.

– Гоша не виноват! Он защищался! Ты должна доказать в суде, что он не виновен!

Маня, к которой относились эти слова, тяжело вздохнула. Она еще не слышала, чтобы кто-то защищал чучело. Но что сделаешь, похоже, придется быть первой.

– Смотрите, он шевелиться!

– Гоша?

– Оборотень, дура!

– Да какой же он оборотень, если ты его шкуру уже сожгла?

– А может, это была не его шкура? – неуверенно предположил голос. – Лохматость то на нем не уменьшилась, посмотри на руки его!

– А зачем вы тогда жгли зайца?

– Холодно было. Давайте поднимем его уже.

– Пока он под осиной, то безопасен! А как колья уберем, так он и вскочит!

– Ладно, по-другому попробуем. Тайсон, ко мне!

Олег вздрогнул. Пока из разговора он понимал мало, но вот с Тайсоном был уже знаком. Чертов петух, лишь бы его не было дома!

Но Тайсон оказался на месте, о чем известило бодрое щелканье его лап по полу. Птица подошла к нему и внимательно уставилась ему прямо в глаза своими желтыми зрачками. Олег непроизвольно дернулся еще раз, что Маня восприняла как посмертные конвульсии. Интересно, по какой статье Гошу будут судить? Нападение на человека? Или, учитывая его оботническую сущность, можно будет обойтись жестоким обращением с животными?

– Тайсон пришел. Можно его поднимать!

Совместными усилиями девчонки собрали колья и подняли Гошу. Олег, получивший доступ обзора, увидел склонившиеся над ним абсолютно одинаковые три лица. Похоже, что его все же контузило. Он зажмурился и снова открыл глаза. Нет, видение не исчезло. Перед ним была Ольга, одна в трех лицах. Только выражение на них было разным. Одно лицо выражало восторг и радость, второе хмурилось, третье было полностью растерянным.

– Он умер? – спросило растерянное лицо.

– Предлагаешь сразу закопать? – заинтересовалось хмурое. – Под смородиной пойдет? Мы там редко ходим.

– Если он умер, то мед наш! – радостно возвестила третья голова и облизала ложку.

Услышав про мед, Олег сразу вспомнил, зачем пришел.

– Я пока живой, – заявил он, и третье лицо едва не подавилось.

– Понятно, – заявило хмурое, – копка отменяется. Поднимайте его.

Олега подняли и провели на кухню. Он присел на стул и тут же увидел свою банку, которую одна из девушек нежно прижимала к груди.

– Тут такое дело... – начал он, понимая, что напоролся на трех близнецов. – А кто из вас Оля?

– Никто, – радостно ответила ему та, что держала мед. – Мы Маня, Аня и Таня.

– А Оля?

– А Оля у нас мама, но ее здесь нет! Вы пришли за Танюхой?

– Всего лишь узнать, зачем кто-то из вас... – он потряс головой и оглядел девчонок, – залез ко мне в дом и украл мед. Какая была к тому необходимость?

– Никакой! – заявила Танюха и на всякий случай поставила банку под стол. – Нам нужна была шкура.

– Какая?

– Ваша.

Олег посмотрел на нее так, будто оказался в логове садистов – психопатов и только сейчас это понял.

– Ну, ваша шкура оборотня, – пояснила младшенькая, – теперь вы снова нормальный человек. Здорово?

Здорово, особенно, если считать, что он всегда считал себя нормальным человеком. По крайней мере, до сегодняшнего дня.

– И как? Нашли шкуру? – осторожно поинтересовался он.

– А как же! Вы меня не слушаете, что ли? Говорю же, вы теперь нормальный человек. Не чувствуете? А шкуру мы сожгли. Так что все нормально.

– Вообще-то, она у нас дура! – поспешила вмешаться Маня, – А так она очень добрая и ласковая! Да, Танюша?

Танюша, которой под столом сильно придавили ногу, отчаянно закивала.

– А что, вы не оборотень? – поинтересовалась Анютка, ковыряясь вилкой в скатерти и не замечая этого.

– Она у нас тоже дура! – отчаянно произнесла Маня.

– Да ладно, – отмахнулась Танюха, так как старшенькая перестала перекраивать ее ноги в ласты, – Сама-то на Гошу крестишься!

– Гошу я боюсь! Он страшный!

– А я его боюсь! – не сдалась младшенькая, кивая на Олега. – Посмотри, какой он лохматый!

– Ага, и Гошу спереть хочет! – поддакнула Анютка.

– Может, так ему его отдадим? – с надеждой спросила Маня. – А тете Рае деньги вернем? Вы Гошу не заберете, нет?

– Гошу я не отдам! – насупилась Анютка. – Я к нему привязалась!

– Чем?

– Кстати, о веревке, – оживился Олег, вспомнив о чем-то. – Вот, возьмите, – он протянул Танюхе цепь, которой его они с Кирюхой обматывали ночью. – Полагаю, вы думали она серебряная и решили нейтрализовать оборотня, – он улыбнулся. – Но я вынужден вас разочаровать. Это всего лишь дешевый сплав.

– Таки оборотень!

– Разочарую, – нет. И никогда им не был. С чего вы решили, что я имею отношение к нечисти?

– Нам сказали.

– А вы поверили? Тогда вы смелые девушки, я бы не рискнул связываться с нечистым. А про Игруньку мне еще дед рассказывал. Только он не оборотнем был, а здоровенным волкодавом. Жил со сторожем на краю деревни и держал народ в страхе. Полагаю, легенда про оборотня пошла оттуда. Знаете, в Бязине и без оборотня столько интересного!

При этих словах Танюха ожила. Неужели здесь еще есть что-то такое, чего она не знает? Здорово!

Мане интересное было по барабану. У нее были свои планы.

– Танюша у нас здорово готовит, – ни с того, ни с сего заявила она.

Танюха поперхнулась. Готовить она умела только бутерброды.

– Моя мама тоже, – сказал Олег. – Как раз сегодня собралась блины с медом печь. А мед кто-то уволок.

Он выразительно посмотрел на Танюху. Сестры казались идентичными только на первый взгляд. При ближайшем знакомстве становилось видно насколько они разные и как здорово отличаются друг от друга. В отличие от многих, он уже перестал их путать.

– Да, Танюха мед утащила, – была вынуждена признать Маня. – Но это она не специально. Она у нас... – она осеклась, решив, что если будет так хаять сестру, то ее замуж вообще никто не возьмет. А ей уже пора. – Вернуть вам баночку?

– Похоже, что только баночку. Эта зараза сидит и мед хомячит! Одна! Другие хотят тоже! – не выдержала Анютка, на что Танюха показала ей язык.

Анютка психанула и заявила, что раз Танька все это заварила, то пусть сама и расхлебывает. Развеселившийся Олег уже успел простить сестрам и оборотня, и мед, но решил, что их все же стоит проучить.

– Ладно, – решил он, – мед я не покупал, я за него знакомому помог с пчелами управиться. Раз мед у вас, то и вы помогите мне. В огороде. Как раз куча грядок требует прополки!

Вот так Танюха оказалась на буровских грядках, приняв это, как и полагается великомученикам стойко и с гордо поднятой головой. Но как только она увидела масштаб работы, у нее отвисла челюсть и выпучились глаза. Но отступать было некуда: за спиной маячил Олег, решивший понаблюдать, как девушка справится с наказанием. Она так и присела на грядке с открытой пастью, надеясь, что Буров пожалеет убогую и отпустит ее домой. Но узурпатор лишь посмеивался, глядя, как Танюха брезгливо ковыряет редиску.

– Танюш! – раздалось завывание из лопухов возле забора. – Мы с тобой!

Танюха сестрам не ответила. Она полола, одновременно размышляя, чем бы таким досадить Олегу. Ах, да, у нее же есть незаконченная стенгазета! Точнее, еще не начатая! Вот где можно будет вдоволь помыть косточки этому рабовладельцу! Ну, Буров, держись!

– Танюш! – снова раздалось из лопухов. – Давай, мы тебе почитаем! Слушай: "У Лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том...". Анька, отстань. Я нашла только сказки Пушкина и все. Что еще есть? Танюш, ты про съезд коммунистической партии в пятьдесят шестом году слушать будешь?

Танюха не выдержала: повыдергивав редиску, она принялась швырять ее в те лопухи, из которых шли репортажи.

Олег успел подбежать вовремя, чтобы нейтрализовать младшую из сестер и понаблюдать, как старшие по пластунке отползают на безопасное расстояние.

Едва он успел пристроиться возле окна и приняться за починку утюга, как из лопухов раздался заунывный вой: сестры решили не сдаваться и развлечь Танюху песнями, насколько Олег смог сориентироваться, то они были исключительно из репертуара Билана. Выть тяжелый рок Маня отказалась категорически. Буров – младший подскочил и отправился проверить садовый инвентарь. Если Татьяна схватиться за грабли, обезоружить ее будет намного сложнее.

– Олежек, нельзя так с девушками поступать, – попеняла ему мама. – Наверняка они сделали это не со зла. Ты посмотри, какие они худенькие! По-моему, они просто голодают. Позови их кушать! Я как раз напекла блинов.

– Позову, мама, позову. Сейчас Танюха морковку дополет, и позову. А то я вижу, что их петух пришел за них поквитаться.

Действительно, Тайсон уже десять минут сидел на заборе, сочувственно поглядывая в сторону сестер, и явно обдумывал план мести. Ночью на улицу надо будет выходить крайне осторожно.

Танюха сидела на берегу реки и наблюдала, как раскаленный диск солнца скрывается за горизонтом. Еще немного, и на небе появится луна, на которую можно будет вдоволь повыть. А повыть хотелось жутко: после бешеной прополки жутко ныли все мышцы, а руки отказывались работать категорически, несмотря ни на какие уговоры и угрозы.

Да и как им было не ныть, если она прополола без малого гектар, отказавшись останавливаться на морковке и перейдя за ней на помидоры, затем на огурцы, потом еще на какую-то фигню, названия которой она даже не знала.... В общем, с огорода Олег уносил ее силой, а за ними ползком двигались одуревшие от собственного пения Маня и Анютка. Танюха настолько вошла в раж от прополки, что, свисая с плеча бывшего оборотня, попыталась вырвать у того некоторое количество его собственной растительности с тех мест, до которых смогла дотянуться. Олег на этот порыв лишь перекинул ее на другое плечо и бережно донес до ее дома. Приглашать сестричек на обед он пока не рискнул, слишком кровожадный вид был у младшенькой. И это несмотря на настойчивые уговоры мамы, которой работящая Танюха очень понравилась, накормить девчонок ее фирменным борщом

Решив, что еще успеет познакомиться с ними поближе, Олег отправился к Пашке, надеясь, что рыбалка состоится хотя бы сегодня. Как-никак близнецы Бедные были сегодня ушатаны до такой степени, что навряд ли выйдут из дома. Значит, ничто и никто помешать им не должно.

Однако Танюху Олег недооценил. Ее сил хватило не только на прополку, но и на прогулку. Сидеть дома даже в таком состоянии ей было скучно, и она отправилась к реке, в надежде найти там Кирюху и поделиться новостями. Но Кирюхи нигде не было, и приходилось созерцать скучную гладь воды.

Но скучно было только первые полчаса, а потом начали собираться мужики на ночную рыбалку. Вернее, обозначился только один мужик, но со здоровенной удочкой в руках. Бросив ее на берегу, он начал оглядываться по сторонам, будто кого-то искал. Его взгляд наткнулся на Танюху и ее вид почему-то ему не очень понравился, так как он нахмурился и покачал головой. Если бы у девушки хватило сил, она бы прореагировала на этот выпад в ее сторону адекватно, но прополка настолько вымотала ее, что она только вздохнула и заползла в кусты.

Рухнув в кусты, Татьяна некоторое время осоловело наблюдала за недружелюбным мужиком и размышляла о причинах его поведения, но потом ее внимание привлекла девица в мятом сарафане в красные маки, которой тоже что-то потребовалось на берегу в это позднее время. Визуально девица Танюхе не понравилась, было в ней что-то такое, что настораживало. Что именно, она сказать не могла, возможно, девица просто не удовлетворяла ее эстетическим требованиям. Как бы там ни было, Танюха мысленно обозвала ее дурой и продолжила созерцание реки.

Вскоре солнце зашло, появился тонкий серп месяца, и Танюха решила, что уже время. Устроив голову на пробивавшийся в кустах чистотел, она тихо заскулила. Скулеж получился тихим и жалобным. Настолько жалобным, что вызвал у самой Татьяны чувство негодования. Вот дожилась, даже повыть нормально не получается, какой-то стон выходит! А все Буров, рабовладелец!

Если самой Танюхе ее скулеж показался никчемным, то общество на берегу его оценило вполне. Мужчина как-то нервно дернулся и принялся осматривать окрестности. Так как Танюха давно скрылась из его поля зрения, то обнаружить источник воя ему не удалось. Исчезла куда-то и вторая девица. Пожав плечами, мужик проверил на всякий случай свое снаряжение и с облегчением встретил второго мужчину, пришедшего со стороны деревни.

– Ты вой слышал? – спросил он у прибывшего.

– Нет, у меня уши сегодня контужены, – пожаловался тот, и девушка узнала в нем Бурова. – Целый день мне уши Биланом терзали. Причем таким фальшивым!

– Так попросил бы заткнуться!

– Не мог, – вздохнул Олег, – не хотелось здоровьем рисковать. А тут совы могут кричать, приятного в их голосах мало.

– Да что я, совы не слышал! – обиделся его собеседник. – Это выло так, будто кого-то пытали. Дед говорил, что так лешие стонут, те, что клады охраняют. А у нас, говорят, этих кладов в лесах поназарыто достаточно. Еще при царе мужики добро прятали, так что какой-то лешак о себе напомнить решил. Мол, он еще здесь, и при работе.

Олег пожал плечами. Если вполне здравомыслящий Пашка нес такую околесицу, то что было взять с сестричек Бедных? Хорошо, что они этого не слышат, а то такое могли себе вообразить!

Татьяна уже вообразила. Клады ее заинтересовали настолько, что она уже размышляла, как подобьет на их розыск Кирюху и какое снаряжение им понадобится в экспедиции. И даже подползла поближе к мужчинам, чтобы услышать их дальнейшие разговоры. Может, Паша знает конкретные места или имена леших, с которыми явно придется договариваться? И какой процент от клада берут эти лесные сторожа? И, главное, чем? Золотом? Зачем лешему золото? Может, они просто поковыряют им жучков из коры и на этом разойдутся?

Но Пашка не знал. Или не хотел делиться информацией. Его внимание полностью сосредоточилось на рыбалке, и прочие разговоры были исключительно про мотыля и спиннинг. Обозвав мужчин жлобами, Танюха, тем не менее, поста своего не покинула. Кто знает, может, Паша разговориться позже?

Но Паша разговаривать не спешил. Как и Буров. Усевшись на берегу, оба представителя сильного пола молча сопели, с каким-то совершенно непонятным Танюхе интересом уставившись на собственные удочки. Девушка уже почти стала засыпать в своем укрытии, как внезапно раздался нечеловеческий рык:

– Клюет! Держи!!!

Татьяна подскочила и больно ударилась лбом о какую-то корягу. В первый момент она совершенно не могла понять, кто клюет и кого конкретно надо держать. Но уже через секунду ей по лицу хлестнул рыбий хвост, и стало ясно, что клеваться сейчас будет она, если кто подержит Бурова. Да и если не подержит, тоже. Рыбина, которую Олег зачем-то раскручивал на удочке, тем временем еще раз просвистела у нее над головой и девушка смогла заметить, что это был на редкость крупный экземпляр щуки. Щука, описав над Танюхой круг, шлепнулась в соседние кусты, откуда тут же раздался визг.

В следующую секунду из соседних зарослей выскочила крайне несимпатичная девица в сарафане в красные маки и кинулась с кулаками почему-то на Пашку, хотя тот стоял вполне спокойно, созерцая рыбину с раскрытыми от восторга глазами.