Текст книги "Училка (СИ)"

Автор книги: Марина Львова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

33

Однажды вечером, когда Настя наконец села за компьютер, раздался телефонный звонок. Порой Настя ворчала, что ей совершенно не дают работать над романом, но в глубине души она была даже рада, что сидит за клавиатурой так мало. В течение дня ей удавалось обдумывать построение сюжета, в голове всплывали диалоги. Сев за стол, Настя обычно сразу печатала, почти не тратя время на размышления, кроме того, она теперь научилась работать быстро и уже не искала подолгу на клавиатуре букву «щ».

К телефону подошел Кирилл и чуть испуганным голосом позвал Настю: «Тетя Настя, вас какой-то мужчина спрашивает». Настя глубоко вздохнула и взяла телефонную трубку из рук мальчика:

– Алло, я вас слушаю.

– Добрый вечер, Анастасия Григорьевна. – В первый момент голос в трубке показался ей незнакомым, и Настя насторожилась. – Вы меня не узнаете? Это Поплавский.

– Добрый вечер! Вот теперь узнала, – с облегчением выдохнула Настя.

– Как ваши дела?

– Пишу второй роман.

– Вот видите, я же говорил, что вы не сможете остановиться! Очень рад за вас, Анастасия Григорьевна…

– Вы можете называть меня Настей, – попросила она. – Мне так проще.

– Хорошо, как вам будет угодно. Итак, должен вас обрадовать. Кажется, мне удалось найти издателя для вашего романа. По крайней мере, достигнута договоренность о переговорах. Вы можете приехать ко мне завтра около четырех?

Насте стало немного страшно, так официально и сухо звучал голос Вадима.

– Да, – дрогнувшим голосом ответила Настя. – Неужели это серьезно? Вы меня не обманываете?

– Это совершенно серьезно, и я вас не обманываю, – рассмеялся в ответ Вадим. – Не волнуйтесь. Приезжайте ко мне в офис, познакомлю вас с возможным издателем.

– Так он может еще не согласиться?

– Тогда найдем другого. Но думаю, все будет в порядке и завтра мы подпишем договор.

– Какой договор?

– На издание книги. Проект договора я только что напечатал, завтра вам покажу. Договорились?

– Да! До завтра.

Настя вернулась в комнату. Телефонный звонок вывел ее из рабочего состояния. С минуту Настя смотрела на оборванную на середине слова фразу, но так и не могла вспомнить, чем хотела ее завершить.

– Настя? У тебя все хорошо? Кирилл мне сказал, что тебе звонили. – Калерия Андреевна вопросительно посмотрела на дочь.

– Мама, звонил Поплавский. Кажется, мою книгу будут издавать. Завтра мне нужно приехать к нему на переговоры с издателем.

Калерия Андреевна тихо охнула и села на диван, прижав кухонное полотенце к груди.

– Вот и правильно, Настенька, я была убеждена, что у тебя все получится.

– Мамочка, еще ничего не известно. Может быть, они еще и откажутся.

Но Калерия Андреевна только замотала головой:

– Даже и не говори об этом, я просто чувствую, что все будет хорошо.

Ждать было труднее всего, и Настя все-таки не утерпела и рассказала Наталье Сергеевне о вечернем звонке.

– Ты очень волнуешься?

– Наташа, ты будешь смеяться, но я уже привыкла ждать. Последнее время я только и делаю, что жду. Раньше я всегда очень хотела, чтобы побыстрее сбывалось задуманное, то, о чем мечтаешь. А теперь я постоянно чего-то жду – ребенка, хороших новостей или даже просто телефонного звонка – и, как это ни странно, испытываю от этого радость. Ведь может быть человек счастлив только оттого, что ему есть что ждать, правда?

– Счастье ожидания?

– Да, а почему бы и нет?

– Конечно, и это хорошо, но все-таки приятнее, когда твои ожидания сбываются. Позвонишь мне вечером? Очень хочется узнать о результатах переговоров.

– Конечно. Вот только «результаты переговоров» уж больно официально звучит, словно в министерстве каком-нибудь.

– Ничего, привыкай. Ты теперь у нас поднимаешься на новый уровень.

После уроков Настя отвела Кирилла домой, подготовилась к завтрашним занятиям и, тщательно рассчитав время, стала собираться на встречу.

Когда она вошла, в комнате уже сидел черноволосый молодой человек лет тридцати и что-то оживленно обсуждал с Вадимом.

– А вот и наш автор пришел. Добрый день, Анастасия Григорьевна! Знакомьтесь. Михаил Николаевич, коммерческий директор издательства, в котором скоро выйдет ваша книга.

Мужчина вскочил со стула и пожал Насте руку, Вадим пододвинул девушке стул, взял со стола листки бумаги и положил перед собой.

Дальнейший разговор происходил в присутствии Насти, только без ее участия. По правде говоря, Настя мало что понимала из того, о чем спорили мужчины. Они перебрасывались незнакомыми терминами, Насте приходилось только догадываться о сути проблемы. Через некоторое время она уяснила, что речь идет об условиях договора. Вадим разводил руками и говорил, что подобные условия несерьезны и уважающие себя люди не могут на них согласиться. Михаил Николаевич отвечал, что издать никому не известного автора – дело довольно сложное, возможно, они еще потеряют на этом деньги, и немалые. Настя внимательно слушала, переводя взгляд с одного на другого. Со стороны они напоминали двух танцоров, выполняющих сложные па. Насте почему-то стали приходить в голову сравнения, связанные с животным миром. Она представляла мужчин то в роли боевых петухов, то ворчащих медведей, то галантных голубей. Периодически мужчины вспоминали о ее присутствии и начинали обращаться к ней, призывая разделить их точку зрения.

После пятнадцати минут оживленной беседы Вадим вскочил и объяснил Михаилу Николаевичу, что ему нужно посоветоваться со своим клиентом. Он открыл дверь в коридор и внимательно посмотрел на Настю. Только тогда Настя поняла, что клиентом, оказывается, является она сама. Они вышли в коридор, Вадим плотно закрыл дверь.

– Вадим, вы не можете мне объяснить, что происходит? Они не хотят брать мою рукопись?

Вадим несколько оторопело посмотрел на Настю, потом глубоко вздохнул и потер переносицу.

– Я хочу увеличить размер авторского гонорара, вашего гонорара, – пояснил он.

– А мне показалось, что они собираются отказаться от моей рукописи, а вы их уговариваете этого не делать.

Вадим издал горловой звук и обхватил виски руками.

– Да, помощи от вас мне ждать не приходится. Берут они вашу рукопись, берут. Не волнуйтесь.

– Вот и замечательно, значит, и не надо больше спорить. – Настя от радости хлопнула в ладоши.

– Так, понятно, в этом вы мне не помощник. Тогда молчите, не сверкайте радостно глазами, лучше смотрите на меня и кивайте, только если я буду кивать головой. Поняли?

– Угу.

– Тогда пошли.

Переговоры продолжались еще некоторое время. Спор то затихал, то возобновлялся с новой силой. Настя с интересом приглядывалась к мужчинам. Каждый из них пытался с вежливой улыбкой отстоять свою позицию. Но наконец им удалось достигнуть какого-то соглашения. Вадим сел за компьютер и стал вносить в проект договора необходимые изменения.

– А откуда вы взяли сюжет своего романа? – обратился к Насте с вопросом Михаил Николаевич.

– Из жизни… Осенью у меня умерла подруга, моя двоюродная сестра. Умерла очень молодой, после нее остался сын. Она была такой молодой и замечательной, и вот ее нет.

– От чего она умерла?

– Трудно сказать… Она была совсем одна с сыном… Нет, я говорю неправду. По моим словам получается, что сын виноват в ее гибели, а это совсем не так. Галя умерла от наркотиков, от какой-то синтезированной гадости, которой и названия еще не придумали.

– Вам многое пришлось пережить, поэтому вы и решили написать книгу?

– Мы выросли вместе. Очень трудно смириться с тем, что она умерла так рано. И мне захотелось придумать историю, как бы могла сложиться ее жизнь. Ведь когда пишешь, то словно живешь не своей жизнью, имеешь возможность прожить другую судьбу, со счастливым концом.

– Обязательно счастливым? Честно говоря, я не понял, чем кончится ваша книга.

– Вы ее читали?

– Вадим дал нам на ознакомление несколько начальных глав романа.

– Вам понравилось?

– Очень, и не только мне одному, но и всем женщинам, которым мы давали читать. А чем закончится?

– Все будет хорошо, просто замечательно. Она найдет свое счастье.

Зашумел принтер, распечатывая страницы договора. И вот наконец перед Настей положили три экземпляра и попросили расписаться на каждом из них. Потом свои подписи поставил и Михаил Николаевич. Один экземпляр договора вручили Насте, два других мирно поделили между собой сидящие перед Настей мужчины. Теперь они забыли о недавнем споре и спокойно разговаривали.

– Настя! Анастасия Григорьевна!

Настя очнулась от своих мыслей и посмотрела на Вадима. Оказывается, мужчины закончили свою беседу и Михаил Николаевич задал ей какой-то вопрос.

– Простите, я задумалась.

– Я хотел спросить о ваших планах. Что вы собираетесь делать дальше?

– Я сейчас пишу книгу. Когда я впервые пришла к Вадиму, то была убеждена, что принесла сюда свою первую и последнюю книгу. Знаете, как говорят, что каждый человек в своей жизни может написать хоть одну книгу? Вот я и была убеждена, что уже написала ее, а Вадиму удалось меня убедить, что я могу и буду писать дальше. Я уже начала работать над рукописью.

– Так давайте заключим с вами договор на вторую книгу. А мы дадим анонс.

– Нет, лучше подождем, пока выйдет эта. Я еще не уверена в том, что смогу написать вторую. Как пойдет, а потом… Мне сейчас очень трудно загадывать на будущее.

– Хорошо, не будем загадывать, но вашу следующую книгу мы готовы будем приобрести.

– Не будем торопить события. Анастасии Григорьевне нужно еще время, чтобы успешно завершить задуманное, – вмешался в разговор Вадим.

Ловким движением руки Вадим извлек из ящика стола знакомый уже Насте пакет с ее рукописью и передал его Михаилу Николаевичу. Тот открыл пакет и посмотрел на страницы, кивнул. Из стоящего рядом с ним портфеля он извлек конверт и стал отсчитывать деньги.

– Что это? – спросила Настя, глядя на протянутые ей деньги.

– Ваш авторский гонорар.

– Спасибо.

Вадим тем временем заполнил какую-то ведомость и попросил Настю в ней расписаться.

Михаил Николаевич заторопился и стал прощаться. Сегодня вечером он должен был возвращаться к себе в родной город.

– Ну вот и все, дело сделано, – радостно потирая руки, заявил Вадим. – Завтра рукопись будет передана в издательство, и закрутится машина. Что вы такая грустная? Вам не понравились условия договора? Пока, к сожалению, я не мог добиться ничего лучшего.

– Что вы! Меня все устраивает, просто немного непривычно.

– Чувствовать себя автором?

– Подождите, об этом еще рано говорить.

– Вы пессимистка?

– Вовсе нет, скорее я разумная оптимистка. Просто мне очень хочется, чтобы книга вышла и судьба над нами не посмеялась в самый последний момент.

– А уж как я этого хочу, просто не передать словами, – смеясь, закончил Вадим.

Настя шла по улице, прижимая к себе сумку, в маленьком кармане которой лежали деньги. Даже после того, как она рассчиталась с Вадимом, в ее распоряжении осталась огромная сумма. Деньги сами по себе мало волновали Настю. Она никогда не была жадной и завистливой и привыкла жить на то, что имела. Работа приносила радость и давала средства к существованию. Единственным ее увлечением всегда были книги. Именно любовь к книгам породила жажду выразить свои мысли и чувства на бумаге. Когда она начинала писать, то совершенно не задумывалась о том, принесет ли ей ее увлечение какую-нибудь выгоду, просто Настя не могла не писать. Как можно оценить ни с чем не сравнимую радость, когда твои переживания и мечты обретают словесную форму? Вместе со своей героиней Настя испытала счастье и боль, прошла через муки и страдания, совершила то, на что никогда бы не отважилась в своей реальной жизни. Вместе с ней она стала мудрее и терпимее, словно за эти месяцы Настя смогла прожить еще одну жизнь.

34

– Ну что, писательница, проснулась? То-то я до тебя уже почти неделю дозвониться не могу. Решила сегодня приехать поздравить тебя с успехом.

Настя протерла глаза, на стуле напротив ее дивана сидела Ирина.

– Какой там успех… – Настя потянулась и замотала головой, сдерживая зевоту. – Уж можно подумать.

– Настя, не лги мне в лицо. Я же звонила твоей маме сегодня утром, когда ты ходила гулять с Кириллом. Издание книги – это, по-твоему, не успех?

– Наверное, успех, только она еще не вышла.

– Я не понимаю тебя. Что ты киснешь? Тебе радоваться надо. Я бы на твоем месте летала от радости.

Настя вздохнула:

– Я и летаю.

– По тебе не скажешь. Выкладывай, что случилось?

– Да ничего. Все в порядке.

– Не хочешь мне говорить? Ну ладно. Пойду к Калерии Андреевне, это она просила разбудить тебя. Ты сегодня почти целый день спишь.

– Нет, не уходи. Я не хотела тебя обидеть.

– Я и не обиделась вовсе.

– Ириша, ты сядь. Мне действительно разобраться нужно.

– Что-то случилось?

– Просто мне немного трудно. С одной стороны, все ходят на меня пальцами показывают, а с другой…

– Настя, ты о чем?

Настя подняла лицо и посмотрела на подругу:

– Иришка, я последнее время поправилась очень, уже ничего не скроешь. Мне даже в транспорте место уступать стали.

– Так радуйся, дуреха, что еще не перевелись хорошие люди на свете.

– Я и радуюсь, – грустно вздохнула Настя.

– По твоему голосу этого не скажешь. Бабы языки распустили? Ну и плюнь на них. Ты же хочешь этого ребенка.

– Хочу. – Настя уныло кивнула головой. – Только все как-то разом смешалось. Не привыкла я, чтобы обо мне столько говорили. Все смешалось – и ребенок, и книга.

– Начала пожинать плоды славы?

– Да какая там слава! – в сердцах воскликнула Настя.

– Как какая? В пределах одной школы. Да они просто тебе завидуют. Все у тебя есть: и ребенок будет скоро, и книга. Они тебе завидуют.

– Да нет, большинство радуются. Наташа за меня искренне рада, а некоторые говорят с такой недоброжелательностью.

– Чудачка, я же тебе и говорю, что они тебе завидуют.

– Тебя послушаешь…

– А ты послушай, послушай. Не вредно будет, я иногда и умные вещи говорю!

Ирина села рядом с подругой и обняла ее за плечи:

– Настя, милая моя! Ну не надо плакать. Тебе же нельзя расстраиваться, ребеночку будет плохо. Сама говорила. Вспомни Галку, ей тяжелее приходилось. У нее и работы не было. Одни мы, девчонки несмышленые, ей и помогали. А у тебя и мама есть, и Кирилл, я помогу, чем смогу. А потом, ты же книги можешь писать…

Настины плечи стали вздрагивать, и сквозь пальцы, прижатые к глазам, потекли слезы.

– Ничего я не могу, ничего у меня не получается. Не могу я ничего больше написать.

– Успокойся, ты же начала писать роман. Сама мне говорила.

– Не получается у меня, ничего не складывается. Раньше у меня в голове все ясно было, словно кусочки сложились вместе в рисунок, а сейчас ничего в голову не приходит.

– Так, понятно, голова, значит, виновата. Хорошо, что хоть твоя голова подсказала тебе, что нужно заканчивать с глупостями.

Настя ладонями вытерла слезы, шмыгнула носом и внимательно посмотрела на Ирину:

– Ты о чем?

– О твоей торговле на рынке.

– Вовсе я и не бросила, просто Раиса уехала за товаром, вот я и свободна в эти выходные.

Ирина застонала:

– А я-то надеялась, что ты хоть теперь утихомиришься, когда получишь деньги за книгу.

– Мне не хватит, чтобы прожить на них хотя бы год. Я еще поработаю у Раисы несколько месяцев.

– Вот неугомонная. Да ты просто переутомилась. Не может быть так, чтобы человек работал, как машина. Тебе нужно остановиться и подумать, накопить впечатления, что ли.

– У меня был такой период, когда я закончила рукопись романа, несколько дней я ничего не могла делать. Просто никаких мыслей в голове не было. – Настя задумчиво покачала головой.

– А я тебе что говорю? – торжествовала Ирина.

– Да нет, беда не в этом. Просто для романа мне сейчас не хватает впечатлений. Я задумала не то.

– Как это?

– Я пытаюсь писать о том, чего не знаю, а это неправильно. – Настя замялась, подбирая нужное слово. – Неправдоподобно.

– Ты мне можешь дать посмотреть, почитать твой новый роман?

– Могу. Вон там возьми, в папке. Вчера только распечатала.

– А говоришь, что ничего не пишешь! Вот они, страницы. – Ирина с торжествующим видом подняла со стола пачку листов.

– Я написала это неделю назад! И больше мне не пришло в голову ни одной путной мысли! Ни одной строчки!

– Ну не переживай ты так! Все образуется. Ты сама себя загоняешь в угол, а тебе и так непросто. Тебе нужно отдохнуть и развеяться.

– У меня нет на это времени, мне нужно успеть написать роман.

– Послушай, тебе не кажется, что ты поступаешь неправильно? Первый роман у тебя получился замечательный, потому что ты писала о том, что тебе дорого, и совершенно не думала о деньгах. Тебе было просто интересно это делать, так? Послушай меня и вытри слезы. Когда он у тебя получился, для тебя это было полной неожиданностью. Ты сумела добиться успеха, несмотря на то, что в тебя никто не верил. Мне до сих пор стыдно за то, что мы шутили по этому поводу. Ты сумела добиться успеха сама! Скоро выйдет твоя книга. Не спорь, не надо. Видишь, я из суеверия даже пальцы скрестила. Ты получила первые деньги, это окрылило тебя. Вот тебе и хочется заработать еще до рождения ребенка. Ты себя подхлестываешь, торопишь. Но цветок не может вырасти за один день. Разве так ты писала раньше? Ты обдумывала не спеша. Ты словно сама прожила жизнь своей Надежды, просто ты должна была перестрадать вместе со своей героиней. Вот поэтому тебе и верили, книга получалась жизненной.

Настя вытерла слезы и шмыгнула носом. Решительно встав с постели, она достала из кармана сумки платок, вытерла лицо и высморкалась.

– Так, – проговорила она чуть хриплым от слез голосом. – Ты совершенно права. То, что я делала в последние дни, было неправильно. Я действительно думала только о деньгах. Чем я буду кормить детей. И на что я буду жить, когда не смогу работать. Ты раскрыла мне глаза.

Настя подошла к Ирине и, схватив с ее колен страницы, решительным жестом разорвала их наискосок.

– Ты что делаешь, ненормальная? – Ирина вскочила с дивана и стала вырывать из Настиных рук обрывки рукописи.

– Это все нужно уничтожить.

– Погоди, это же еще никто не читал.

– И не будет!

– А вот и нет! Я прочту. – Ирина стала торопливо собирать порванные и помятые страницы. – То же мне, Гоголь нашелся! Рукописи она уничтожать вздумала! Угомонись. Эгоистка!

– Я не эгоистка! – захлебываясь слезами, прокричала Настя. – Ты сама говорила, что это не будет никому интересно!

– Глупая! Ты уже совсем разучилась людей слушать. Я тебе советовала, только со-ве-то-ва-ла, не спешить. Успокойся. Вот лучше посмотри, что я тебе принесла.

Ирина открыла свою черную сумку, напоминающую бочонок с металлическими ободьями, и извлекла из нее книгу.

– Почитай, я читала – не могла оторваться.

– Даниэла Стил, – прочитала вслух Настя. – Я видела ее книги, но не покупала. Они в твердом переплете издаются, и очень дорогие. Спасибо.

– Вот так-то лучше. Я пойду. Ты отдыхай, а я поеду. Не провожай меня.

Настя кивнула. Ирина вышла в коридор и увидела Калерию Андреевну, стоящую у двери. Она сделала Ирине знак молчать, а вслух сказала: «Настя, я пойду в магазин за сметаной».

– А где Кирилл? – спросила Настя.

– Он к соседу ушел поиграть. Я скоро приду.

– Мама, куда же ты пойдешь? Наш магазин уже закрылся.

– Да я к метро схожу, заодно и зелени куплю. Салат сделаем.

Ирина и Калерия Андреевна вышли из квартиры. Уже в лифте Ирина собралась с духом и стала извиняться:

– Калерия Андреевна, вы меня простите, что я Настю обидела, я не хотела, честное слово.

– Иринушка, почему вы всегда начинаете оправдываться в моем присутствии?

– Но я действительно не хотела обижать Настю.

– Будем считать, что вы просто вывели ее из состояния стресса. Ей нужны положительные эмоции, надеюсь, она немного развеется.

– Мне так хочется помочь ей. Ей сейчас трудно. Этот мужчина больше ей не звонил?

– Нет. Несколько раз к нам приезжала Марьяшка, но Настю теперь трудно застать дома. Настя с Валерием больше не сталкивалась, он забирал девочку до ее возвращения.

– Может быть, это и лучше?

– Мне трудно сказать. Поживем – увидим.

– Я собрала рукопись, вернее то, что от нее осталось. Настя ее разорвала. Попробую склеить. Мне так больно видеть, как она изводит себя.

– Настя сильная девочка, она справится.

Ирина открыла сумку, достала блокнот и ручку и при свете одиноко горящего фонаря стала что-то писать на листке.

– Калерия Андреевна, вот возьмите, здесь мой домашний телефон. – Она протянула листок бумаги, вырванный из блокнота. – Позвоните мне, если что-нибудь понадобится. А теперь давайте я вас подвезу до метро. У меня машина.

– Ты заставила шофера столько ждать?

– Нет, с этого сезона я сама за рулем.

– Спасибо, Иринушка, только я лучше сама дойду дворами. Мне так быстрее будет. Не обижайтесь и поосторожнее будьте на дороге.

На следующее утро в девять часов Настю разбудил телефонный звонок. Набросив халат на плечи и с трудом найдя рукава, Настя вышла в коридор и подошла к телефону.

– Ты что, опять спишь? – В голосе Ирины явно слышалось удивление.

– Сегодня же воскресенье. Что ты возмущаешься?

– Ты уже проснулась?

– Проснулась почти, – буркнула Настя. – А что?

– Тогда пойди к себе в комнату. Погоди, ты сегодня еще не подметала пол?

– Ирина, я же только что проснулась.

– А вчера вечером?

– Нет. Да в чем дело?

– Тогда встань на четвереньки и посмотри под кроватью и под столом.

– Ирина, ты в своем уме?

– Там должны быть обрывки страниц.

– Каких страниц? А…

– Настенька, я тебя очень прошу. Мне не хватает всего двух кусочков. Они должны быть там.

Настя хмыкнула и, положив трубку на полочку, прошла в комнату. Под диваном она действительно обнаружила два обрывка бумаги.

– Я их нашла, там действительно два обрывка. А как ты узнала?

– Как, как… у меня не хватает двух кусочков, – чуть ворчливо ответила Ирина. – Ну что ты молчишь? Читай.

– Что?

– Как что? Что там написано?

– Но тут же обрывки фраз без всякого смысла.

– Это для тебя они без смысла. Давай читай, я записываю.

– Ты серьезно?

В ответ в трубке раздался нетерпеливый стон. Настя пожала плечами, как бы говоря: «Что я могу сделать? Ты сама этого хочешь».

– Слушай. Там обрывок слова на первой строчке «тила».

– Правильно, «схватила». Дальше, что на второй строчке?

– «…ложка с содой вырвалась…»

– «…у меня из рук и упала в чашку». Так она его содой напоила?

Ирина радостно засмеялась, словно она сама совершила эту каверзу, стремясь досадить нелюбимому начальнику в отместку за его постоянные придирки.

– Она это сделала случайно, по растерянности перепутала банки с сахаром и содой.

– Да читала я. Я вчера весь вечер склеивала по кусочкам страницы, а потом читала полночи.

– Ну и как?

– Мне очень понравилось, а что будет дальше? Когда ты мне дашь продолжение?

– Ирина, я же тебе говорила: я не уверена, что смогу закончить книгу. У меня просто не получится. Я взялась за то, чего не знаю.

– Как это? Что ты такое говоришь?

– Все очень просто, – со вздохом ответила Настя. – Когда я писала первый роман, то знала, о чем пишу. Мне легко было представить себе условия, в которых жила Надежда. А сейчас я боюсь написать глупость. Неправду.

– Но ты же выдумываешь свои романы, разве я не права?

– Да, только живут они в реальных условиях.

– Значит, тебе просто нужно побольше узнать об этой обстановке.

– Легко сказать.

– А почему ты стала писать о Елизавете?

– Не знаю, просто пришло в голову. Я видела несколько раз офис, где работает отец Марьяшки. Вот и придумала начало, а теперь не знаю, как продолжать.

– Найти офис – это не проблема. Я могу тебя привести на работу к моему благоверному. Вот что я придумала. Нам с тобой нужно сходить в ресторан, там ты и понаблюдаешь за этой публикой. Может быть, тебе и придут идеи в голову.

– Да перестань, Ирина. Не нужно даже говорить об этом. Это была глупость, с самого начала большая глупость.

– Жаль. А может быть, ты мне скажешь, что будет дальше? Ну чем все закончится?

– Ирина, я не знаю.

– Как это не знаешь? – В голосе Ирины сквозило разочарование. – Я так старалась, все странички склеила, все-все до одной. А ты не можешь даже сказать, что будет дальше. Ну хоть скажи, кончится хорошо?

– Я не знаю, – грустно ответила Настя.

– Хорошо, хорошо, я же тебя не тороплю. Я тебе верну рукопись, только еще раз прочитаю, ладно?

– Зачем?

– Как зачем? Еще раз посмеюсь, мне так было весело читать про ее войну с шефом. Я полночи хохотала, даже Леонида разбудила. Он меня прогнал на кухню. Ой, он уже проснулся, пойду кормить его завтраком, а то он меня из дома выгонит. Целую тебя. Пока.

Настя положила трубку и улыбнулась.

– Настя, что случилось? Кто звонил?

– Ирина, скоро будет просить у нас убежища, ее муж из дома чуть не выгнал, она ему спать не давала. Читала мою рукопись. А теперь требует продолжения.

– Обычно писатели принимают во внимание требования своих читателей.

– Но я не знаю, – горячо начала Настя и внезапно замолчала. – Хотя нет, мне кажется, я смогу дописать еще одну сцену.

Настя направилась к компьютеру и включила его.

– Настя, может быть, ты поешь сначала? Я сейчас быстро завтрак приготовлю.

– Я еще не умывалась, – сказала Настя. – Я помогу тебе, только напечатаю несколько строчек.

Через полчаса Настя торопливо позавтракала и вновь села перед компьютером. Перед обедом Калерии Андреевне удалось уговорить дочь пойти погулять. Проводив Настю и Кирилла на улицу, она подошла к телефону и набрала номер домашнего телефона Ирины.

– Иринушка? Это вы? Кажется, сработало. Настя все утро сидела за компьютером, то есть она не только сидела, а работала. Я их с Кириллом недавно отправила на улицу, пусть свежим воздухом дышат.

– Это просто замечательно, Калерия Андреевна. Передайте Насте, что на следующей неделе я отведу ее куда-нибудь развлечься. Нечего ей киснуть.