Текст книги "Чародейка. Власть в наследство."

Автор книги: Марина Колесова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 40 страниц)

– Сокровище мое, только не передергивай, я все прекрасно помню… – он накрыл рукой ее нервно теребящие покрывало пальцы, – В то время ты сама никого не слушала, не боялась и ничего не выполняла. То, что ты запала на Катарину было для Грега как подарок судьбы, он разве только не молился на нее. После того, как Владетель казнил Ольта, ты отказалась выполнять вообще что-либо. Устав обители ты, может быть, и соблюдала, но вот все требования Грега были абсолютно безрезультатны.

Къяра высвободила руку и гордо вскинула голову:

– Да, не выполняла! Но ведь я предупредила отца, что больше ничего не буду делать, если он не прекратит казнь.

– Предупредила? Ту истерику ты называешь предупреждением? – Норлан удивленно воззрился на нее, – Может, если б ты говорила спокойно, он бы еще и прислушался к тебе… Но дать тебе почувствовать, что истерикой, ты можешь чего-то добиться, было нельзя. Ты тогда орала так, что у меня уши закладывало… По-моему, ты кричала и рыдала, громче чем Ольт, а уж про то, как ты изодрала и искусала мне все руки, пытаясь вырваться, я уж вообще молчу. И она еще говорит, что боялась меня.

– Боялась Норлан, очень боялась, – она невесело усмехнулась и отвела взгляд. Ее пальцы вновь заскользили по покрывалу, – Только заставляла себя не бояться и всеми силами пыталась вам противостоять. Я, конечно, знала, что лично меня вы не убьете. Но вы умели делать больно и не физически. Кстати, именно это бесило меня больше всего. Когда ты держал меня тогда, я очень хотела, чтобы ты применил силу, но ты не сделал этого… И я поняла, что ты сильнее, морально сильнее, испугалась и обозлилась. По большому счету я и за Катарину вступилась вначале именно, чтобы еще раз попытаться выстоять в борьбе со всеми вами. Если бы не Грег с его умом и интриганством, это была бы еще одна истерика и возможно полный отказ от выполнения даже элементарных условностей. Он наверняка почувствовал это, поэтому тут же пошел на уступки, поставив единственном условием, что я начинаю его слушаться и учиться. Все это время, что мы были с Катариной вместе, я не боялась. Защищая ее, я каждый раз доказывала себе, что могу вам противостоять. А вот тогда, когда она умерла, я поняла, что сил у меня, чтобы бороться с вами – нет. И особенно с тобой. И страх вернулся… и избавиться от него я сумела нескоро.

– Но ведь сумела?

– Сумела… но не сразу. Совсем я перестала тебя бояться, когда ты дал мне почувствовать, что любишь Кая. Я впервые увидела в тебе человеческие чувства. Поэтому я не стала тебя этим шантажировать, так как не хотела, чтобы ты их потерял. И еще я очень пожалела тогда, что мы затеяли с Каем эту игру… Я ведь не догадывалась, что ты знаешь о ней.

– Ты удивительное создание Къяра… Я всегда знал это, но чем больше ты о себе рассказываешь, тем я больше в этом убеждаюсь, – покачал головой Норлан.

– Слушай, я все хотела спросить: вот почему ты обрек на смерть Катарину, я понимаю… а вот зачем вы с отцом тогда так казнили Ольта, понять до сих пор не могу.

– Он действительно был очень жесток с тобой… Владетель хотел показать тебе, что ты могущественнее любого учителя, и ты вправе решать его судьбу. Однако сделать он это решил так, чтоб ты, зная о своих правах, впредь не захотела пользоваться ими. Он достаточно хорошо изучил твой характер, и добился того, что хотел. Это не прошло бы ни с одним магом, но великолепно сработало с тобой… Ты была очень своеобразным ребенком, Къяра.

– Своеобразным? Чувства сострадания и жалости ты называешь своеобразными? Хотя тебе они действительно не присущи. По-моему, именно тогда я была абсолютно нормальна. Это теперь я потеряла все эти чувства… отец практически добился этого.

– Неужели?

– Да. Я стала жестокой и беспощадной. Я научилась не замечать чужую боль, вернее пока иногда я еще вижу ее, но никак на нее не реагирую… но именно это ненормально. Я стала безжалостным тираном.

– Сокровище мое, ты лжешь. К сожалению, ты не потеряла ничего. Хотя бы потому, что говоришь об этом. Ты научилась скрывать свои чувства и скрывать хорошо, но для Владетельницы это плохо. Ты должна по-другому воспринимать окружающую действительность, а не скрывать и изображать. Я столько добивался этого, но безрезультатно – ты до сих пор играешь.

– Я играю? Норлан, игры с теми же киритами не проходят. Я научилась им соответствовать, и они боятся и преклоняются не перед сыгранным мною образом, а передо мной.

– Кириты жестоки сами. И ты чувствуешь их ожидания и стараешься их не разочаровать, а с теми, кто не жесток, ты играешь, в душе жалея и сокрушаясь. А этого быть не должно. Не должно быть сожалений. Цель, а в твоем случае это благополучие империи, оправдывает любые способы ее достижения. Обеспечить благополучие империи, ее сохранность, процветание, а по возможности и расширение – твой долг.

– Про мой долг можешь не говорить. Я с детства только о нем и слышу и только то и делаю, что его исполняю. Если бы ты только знал, как я от него устала… иногда мне кажется, что сил его выносить у меня больше нет.

– Знаю.

– Ничего ты не знаешь, – ее губы недоверчиво скривились, – это знать может лишь тот, кто его исполнял.

– Знаю, Къяра. И не понаслышке. Причем я не только исполнял его, но тоже устал его выносить. И устал так, что решил избавиться от него и от всего отказался. И теперь, на основе собственного опыта, могу тебя предостеречь: ни к чему хорошему подобные действия не приводят. Ты выбрала свою судьбу, согласившись принять титул. Теперь у тебя нет обратного пути. На тебе судьба империи.

– Ты был Владетелем? – она недоуменно посмотрела на сидящего рядом с ней Норлана.

– Да. Большой империи Агилерон. Ты, наверное, о ней даже и не слышала… – он усмехнулся, и с легкой ироничной улыбкой продолжил, – Я достиг всего, чего только можно было желать и понял, что вся моя жизнь стала посвящена удержанию того, чего я достиг и получил. Как только я ослаблял жесткий контроль, мои ближайшие поданные затевали интриги и устраивали заговоры, при этом каждый, прикрываясь словами о благе народа и обвиняя меня в деспотизме, пытался урвать что-то для себя… Я устал и решил от всего отказаться. Забрав жену с сыном, я оставил престол на избранный народом совет, и уехал в горы. Меньше чем через год империя рухнула и потонула в междоусобных войнах и кровопролитных битвах за власть. Совет не смог поделить власть и вверг в пучину беспощадных сражений всю империю. Целые народы безжалостно истребляли друг друга из-за борьбы между собой горстки властолюбцев. И остановить этот кошмар я был уже не в силах. Твой отец знает о такой опасности, поэтому столь жестокими методами поддерживает свой и твой авторитет в империи.

– И что ты предпринял?

– Ничего, – пожал он плечами, – Сделанного не вернуть. Живя в горах с женой и сыном, я постарался забыть об этом.

– И тебе удалось забыть? – Кьяра не сводила с него зачарованного взгляда.

– Нет. Забыть я не смог… Горящие руины империи заставляли меня постоянно ощущать чувство вины. И я оставил семью и отправился на поиски чего-то, что могло хоть как-то заглушить испытываемую мной душевную боль.

– Ты бросил в горах жену и ребенка? Одних? Без защиты, на произвол судьбы? – в ее глазах блеснул укор.

– Почему бросил одних? Я оставил их под присмотром горных троллей. Они ни в чем не нуждались. Любое их желание выполнялось моментально.

– И что же ты искал?

– Смысл, путь… И попутно старался хоть частично исправить то, что стало результатом моего решения. Под разными обличьями я пытался помочь страждущим, обуздать творящих произвол и опьяненных властью. Иногда мне это удавалось лучше, иногда хуже… На меня начали охоту все. И мне пришлось стать мудрее, хитрее и предусмотрительнее. Больше года я пытался восстановить отдельные осколки империи, а потом понял бессмысленность затеи… и решил вернуться в горы, но на пути я повстречал умирающую гарпию. Ты же знаешь, перед смертью они могут вещать. Я задал вопрос и получил ответ.

– И что же ты спросил?

– Я спросил, что излечит мою душу и поможет мне исправить то, что я сотворил с Агилероном.

– И каков же был ответ?

– "Агилерон пал и больше никогда не возродится. На востоке взойдет звезда новой империи. Хочешь утешиться, пожертвуй всем ради ее будущей Владетельницы. Если сумеешь, возрадуешься и будешь несказанно счастлив" – прохрипела мерзкая птица и сдохла.

– Надо же, – Къяра улыбнулась и осторожно взяла учителя за руку, – И ты поверил?

– Нет, – покачал головой тот, – Я считал, что мне нечем жертвовать… Я вернулся к семье. Но все тяготило меня… Я стал читать по звездам и получалось, мое сокровище, что наши с тобой жизни крепко связаны… Хотя ты только год назад родилась. Тебя я мог научить всему, что знал и умел… Ты могла стать тем, кем не смог я. Ты могла стать сильнее меня. И я решил обмануть мерзкую птицу, похитить тебя, выучить, а потом заставить воссоздать то, что я разрушил – идеальную империю.

– И что же помешало тебе? – нежно поглаживая его руку, спросила она.

– Твой отец.

– Как? – она недоверчиво свела брови, – Он же был слабее тебя. Раз ты владел магией четырнадцатого уровня, тебе ничего не стоило забрать меня силой.

– Сокровище мое, все было не так просто для меня. Твой отец чувствовал, что тебе угрожает опасность, поэтому он подготовился… Весь его замок был начинен артефактами как неприступная крепость. Тебя охраняли, как величайшее сокровище мира. Я ждал удобного момента и дождался… Но попал в западню, придуманную твоим отцом. Я не мог в нее не попасть. Уж больно хорошо он все продумал. Он сделал вид, что ночью тайно хочет тебя перевести в другое, потаенное место, и дал мне возможность настигнуть его лишь у расщелины с древним заклятьем. Знаешь, это у развалин старинной лоренской крепости?

– Знаю, – кивнула она.

– Там у меня на глазах он бросил тебя вниз…

– Ты лжешь! – Къяра, отбросив его руку, приподнялась с подушек. В глазах светились неверие и угроза.

– Нет, мое сокровище… – Норлан печально покачал головой, – Все было именно так. Но это не значит, что твой отец не любит тебя. Он просто знал, что точно сделаю я, поэтому ничем не рисковал.

Къяра отвернулась, немного помолчала, пытаясь осознать услышанное, потом хрипло спросила:

– И что ты сделал?

– А ты не догадалась? – Норлан усмехнулся.

Она вновь повернула голову и, кусая губы, тихо проговорила: – Удержал низкоуровневой магией?

– Именно. Но как ты понимаешь, удерживая тебя, я не мог сопротивляться твоему отцу. А он установил блок, не давая мне ни забрать тебя, ни отойти… И еще у него с собой был аккумулятор Олориса, который он тоже швырнул в расщелину. Вытащить его оттуда, как ты понимаешь, низкоуровневой магией просто невозможно – он поглощает ее… Упав туда, он вытягивал из меня все силы… Я понял, что проиграл, и он убьет меня. И был готов умереть. Но твой отец не дал. Когда обессиленный я рухнул к его ногам, он подхватил тебя и швырнул мне те кабалиты, что ты видела на мне. Я сказал, что он может убить меня, но не заставит их надеть. Однако Маграт пообещал, что позволит учить тебя, если я подчинюсь, а потом, когда ты вырастешь, отдаст ключи тебе. И я покорился. Конечно, в последнее я не поверил, но твой отец поступил со мной на редкость честно. И как я теперь вижу, полностью сдержал обещание.

Къяра тяжело вздохнула, вновь откинулась на подушки и, помолчав немного, негромко спросила:

– А что стало с твоей женой? Почему ты забрал у нее Кая?

– Она умерла, тролли нашли меня и передали мне ребенка. Ему тогда было шесть… Я сделал вид, что нашел мальчика со способностями и взял в ученики. К тому времени я начал организовывать обитель, поэтому это выглядело естественно и не вызвало никаких вопросов у Владетеля, – бесстрастно пояснил тот, поднимаясь с края кровати. Потом отошел к окну.

– Зачем ты отдал его мне?

– А ты бы предпочла, чтобы я отдал его Владетелю? – не оборачиваясь, иронично осведомился он в ответ и добавил, – Ведь ты уже знаешь, что ни один маг обители не свободен. Все закабалены либо Владетелем, либо мной.

– Ты хочешь сказать, что любой ученик обители надевал диадему, лишь после того, как надел кабалит? – удивленно спросила Къяра.

– Именно, – Норлан повернулся к ней, – Кстати, тебе в скором времени придется решить, что ты будешь делать со своими учениками и не только со своими… Возьмешь себе, отдашь отцу, оставишь здесь мне или продашь кому-то. Маги товар недешевый и ценятся.

– Отец часто продавал магов?

– Нет, нечасто, – покачал головой обилайт, – И только тех, для которых восьмой уровень предел возможностей. Ты ведь знаешь, что до девятого уровня кабалит можно сделать и не под мага. Поэтому этот товар пользуется особым спросом у правителей магией не владеющих, хотя и не только у них. Я могу уже сейчас назвать тебе с десяток правителей, готовых заплатить любые деньги, даже пожертвовать территориями, только бы получить такого мага. Так что ты поработила фавна весьма кстати…

– Норлан, я понимаю, как ученики соглашались надеть твой кабалит или Владетеля. Но как ученики соглашались надеть кабалит нового хозяина, магией не владеющего – я не понимаю…

– Къяра, чего тут непонятного? – недоуменно пожал он в ответ плечами, – У них не было выбора. Перед продажей Владетель всегда наказывал ученика так, что потом одно его имя вызывало истерику и ввергало в панический ужас. Я надеюсь, что ты понимаешь, зачем он это делал, и в подобных случаях будешь поступать так же.

– А чем он обосновывал наказание?

– Обычно принуждением слушаться нового хозяина и надеть его кабалит. Вариации на тему: не будешь слушаться его, будешь иметь дело со мной… При этом беспрекословное подчинение и готовность сразу надеть все что угодно никакой роли естественно не играли. Будущий маг в любом случае наказывался практически до потери человеческого облика. После чего я около месяца его выхаживал, а потом он с радостью надевал кабалит любого правителя и получал диадему мага.

– Понятно. Одной стрелой сразу двух, а то и трех уток. И нового хозяина маг слушаться будет, и рад будет, что к нему попал, а не у Владетеля Лорена остался, против которого к тому же никогда не посмеет выступить…

– Умница, схватываешь на лету, – Норлан удовлетворенно кивнул, – Кстати, чем ты себя жестче сейчас будешь вести в обители, тем легче тебе будет ею управлять. Маги, как и воины, уважают лишь силу. Магов просить нельзя, можно лишь требовать.

– Это не про меня…

– Къяра, кому ты это говоришь? Я прекрасно знаю, что ты не такая… Я годы потратил, чтобы это изменить. Таких магов не бывает, они тут же погибают. Такие маги вымерли еще тысячелетия назад. Тебя спасло лишь то, что у тебя грандиозные способности и твой отец – Владетель. Только сочетание этих двух факторов, да еще и то, что у тебя хватает ума, не показывать свои чувства, дало тебе возможность выжить и стать неплохой Владетельницей. Но это только начало. Не научишься быть жесткой и беспощадной, погубишь не только себя, но и все вокруг.

– Научилась, Норлан. Я научилась такой быть. У меня лишь изредка щемит в груди, когда приходится быть особенно жестокой, но я умею это преодолевать. Только ты лжешь, что все такие маги вымерли… Ты сам такой… был такой… твой опыт и мой отец изменили тебя. И во мне тебе именно это нравится, хотя ты и понимаешь, что это мешает мне как Владетельнице. Поэтому я прошу тебя, именно прошу: не заставляй меня быть с тобой жесткой, мне и так тяжело… Я буду такой на людях, обещаю. Но где-то у меня должна быть отдушина, правда? Так вот, я хочу, чтобы она была с тобой. Ты можешь мне это позволить?

– Сокровище мое, от меня ты получишь все что хочешь, но только наедине и если это не будет тебе мешать как Владетельнице, – он вновь подошел к кровати и ласково взяв за руку, тихо произнес, – Только ты ошибаешься, мне не нравится в тебе ни твое великодушие, ни твое милосердие и сострадание, ни уж тем более твоя любовь ко всем тварям. Я их понимаю, потому что когда-то действительно был сам подвержен некоторым из этих чувств… Однако принять не могу, потому что знаю, к чему они приводят, и хочу уберечь тебя от этого. Я люблю тебя, но в первую очередь как идеальную Владетельницу, а не как женщину, соратника или друга. Я стремился дать тебе то, что не хватило когда-то мне и уберечь тебя от ошибок, совершенных когда-то мной… Я не позволю тебе разрушить твою империю, как я разрушил свою.

– Я постараюсь не разрушать ничего… И постараюсь учиться не на собственных ошибках, раз на карту ставится судьба империи.

– Ну вот и умница. В этом случае, я буду вести себя с тобой, как пожелаешь.

– Ты второй раз называешь меня умницей, и это за один день… Норлан, ты не представляешь, как мне раньше хотелось это от тебя услышать, хотя бы раз…

– Тебе нравится похвала? До чего же ты еще ребенок, Къяра. Когда же ты повзрослеешь? – он отпустил ее руку и ласково потрепал по волосам.

– Норлан, у меня не было детства… вы всё время требовали от меня, чтобы я вела себя, как взрослая. Я должна была через многое переступить, но это трудно, – она с грустью посмотрела на него.

– Похвала – это рычаг управления тобой, если она тебе необходима. Ты должна лишь сама оценивать свое поведение и не зависеть ни от чьего мнения. Когда же ты поймешь это?

– Рычаг? Что ж, уберем его. Хочу, чтобы наедине ты звал меня своею умницей, или сокровищем, мне это тоже нравится, – рассмеялась Къяра, – и что б ни одно предложение без этого не обходилось. Это приказ.

– Великолепно, моя умница, ты бесподобна. Только не боишься, что я меньше говорить стану, мое сокровище, если к каждому моему предложению такое обращение к тебе добавлять придется?

– Уговорил… Хорошо. Пусть не в каждом, но хотя бы в каждом третьем или четвертом. На меньшее я не согласна.

– Сокровище мое, ну кто же так сразу отступает? – Норлан нахмурился, – Ты должна была настаивать, заставлять, ужесточить требования, и только после моей полной капитуляции их можно было немного смягчить, в награду за покорность. И только так. Ты должна научиться отступать лишь по собственно инициативе. Чтобы все окружающие знали: с тобой нельзя спорить, это выйдет себе дороже. А вот в награду за покорность, ты можешь, и сама немного снизить требования. И никак иначе.

– Я же просила, я не хочу играть с тобой в такие игры… – Къяра капризно скривила губы.

– Не играй, я не настаиваю. Но объяснить могу? Или ты мне и объяснять тебе что-то запрещаешь?

– Объясняй, но не жди, что наедине с тобой я буду это выполнять.

– Хорошо, моя умница, как скажешь… Ты кстати позволишь мне оставить тебя на некоторое время? – он вопросительно посмотрел на нее и в ответ на немой вопрос, который прочел в ее глазах, пояснил, – Я не знал, что ты придешь сегодня, и не отменил еженедельное собрание. Маги обители ждут меня уже больше двух часов.

– Ты не хочешь представить им меня в новом качестве? – Къяра удивленно приподняла брови.

– Не сегодня. Тебе надо отдохнуть.

– Нет, Норлан. Именно сегодня, – в ее голосе послышались требовательные нотки, – Ты задержался, этому должно быть объяснение. Я, конечно, понимаю, что твои маги все выдрессированы так, что и объяснений никаких не требуется. Они и несколько суток тебя ждать будут. И все же будет лучше, если мы сейчас придем к ним вместе, и ты объяснишь им, что обитель перешла под мой контроль.

– Сокровище мое, понимаешь, при первом же твоем появлении в новом качестве было бы желательно, чтобы ты хотя бы сыграла, что недовольна существующими порядками и требуешь ужесточить правила. Вряд ли ты сейчас это сможешь… тебе надо отдохнуть.

– Не смогу? Норлан, ты давно со мной не общался… – рассмеялась Къяра, – Во-первых, ничего сложного в этом нет, а во-вторых, я научилась работать даже при отрицательном балансе энергетики… а до этого состояния мне еще далеко.

– Это все замечательно. Но ты нерационально расходуешь собственные силы. Вот во время сражения я согласен это необходимо, но изнурять свой организм дополнительной и никому ненужной нагрузкой – бессмысленно. Ты когда научишься разумно расходовать свои силы? Это же не мышцы, которые накачиваются постоянной нагрузкой. Хотя даже там мера нужна. Энергетический потенциал, это намного тоньше. Любой пробой, особенно такого уровня, как был у тебя сегодня, должен быть восстановлен, прежде чем ты начнешь использовать энергетику сфер вновь. Я столько учил тебя… а ты пренебрегаешь элементарными правилами. Считаешь, что раз за двери обители вышла, то правила не действуют? Тебя спасает лишь твой громадный природный потенциал, но если ты и дальше будешь столь неразумно его использовать, ты начнешь постепенно не увеличивать свои возможности, а уменьшать их.

– Какой же ты нудный, – Къяра поморщилась.

– Да, нудный, и не скрываю этого, можешь еще добавить: расчетливый и осмотрительный. Кстати, именно это позволило мне до сих пор остаться в живых.

– Хорошо, я согласна, что эти качества важны, но не кажется ли тебе, что ты уже излишне перестраховываешься? Я чувствую себя абсолютно нормально. Ты дуешь на холодную воду, учитель, – усмешка тронула губы Къяры.

– Сокровище мое, с энергетикой четырнадцатого уровня не шутят. Твоя самоуверенность может тебя погубить. Я рад, что сейчас ты чувствуешь себя хорошо, но ты выдержала такой удар, после которого многие маги никогда не оправляются и теряют все свои способности. Не торопись, тебе надо хотя бы пару дней не использовать магию.

– Хорошо, я постараюсь ближайшие дни магию не использовать. Но ведь если ты подыграешь мне, то и нужды ее использовать никакой не будет. Думаю, никто в обители и не сомневается в моих способностях.

– Ты забыла про Кая, сокровище мое. Ты так запутала свои отношения с ним, что теперь я и не знаю, как ты будешь из них выпутываться… Он так привык, что ты, появляясь в обители, уделяешь основное внимание лишь ему, что вряд ли без жесткого наказания с твоей стороны позволит тебе изменить ситуацию.

– Да. Ты прав. Мне тяжело с ним, и в то же время я не могу сделать, чтобы ему было больно и плохо, – она тяжело вздохнула.

– Хочешь, чтоб это сделал я? Я ведь уже предложил тебе… А могу поступить еще жестче.

– Не смей! Не смей даже думать об этом! Я не позволю! – привстав с подушек, Къяра рукой вцепилась в край покрывала.

– Да неужели? Даже думать? – Норлан усмехнулся, – И как ты собираешься контролировать мои мысли и поступки? Быть постоянно рядом? Это было бы забавно… Попробуй.

– Хватит издеваться! Ты понял, о чем я.

– Нет, сокровище мое. Не понял ничего. Ты не хочешь дать решить проблему мне и не хочешь решать ее сама. Надеешься, что само собой все образуется? Так вот, могу тебя огорчить: само собой не образуется ничего. И тебе не удастся и рыбку поймать и ног не замочить.

– Я думала, ты скажешь жестче, – Къяра не смогла сдержать улыбку.

– Была бы ты еще моей ученицей, сказал бы… А сейчас могу себе позволить только так, – усмехнулся в ответ Норлан.

– Я догадалась. Но Норлан, он твой сын, я не хочу ломать его. Пожалуйста, ты же умный, придумай что-нибудь… Я знаю, ты можешь, – Къяра протянула руку и, схватив стоявшего рядом Норлана притянула к себе и с мольбой заглянула ему в глаза, – Ведь должно быть какое-то решение, чтобы он не страдал… Найди его. Я тебя очень прошу.

– Къяра, это решение очевидно, – Норлан ласково обнял Къяру, – Поставить его перед фактом и не вестись на его претензии к тебе.

– Он не переживет это.

– Переживет.

– Неужели тебе не жаль его?

– Къяра, своей жалостью ты загнала ситуацию в тупик. Неужели ты не видишь этого? Жалость – вредное чувство, особенно для Владетельницы.

– У меня может быть хоть какая-то слабость? Или в конце концов прихоть? Так вот это – Кай! Я хочу, чтобы ты нашел мне безболезненный способ разорвать наши с ним отношения. Вот Грег обязательно нашел бы его… Я только обратиться к нему не могу, он тут же все доложит отцу.

– И правильно сделает, – Норлан осторожно отстранился от нее и вновь отошел к окну, – Ты создаешь проблему на ровном месте. Ничего с ним не случится, переживет он твой уход. Помается немного, а потом привыкнет. А если жестко накажешь его перед этим, то вообще переживет еще быстрей.

– Ты злобный изверг! – обиженно выдохнула она, – Неужели хотя бы для собственного сына ты не можешь сделать исключение и хоть раз отойти от своих принципов?

– Каких принципов, Къяра? Что ты хочешь от меня? – Норлан резко обернулся, – Чтобы я ласково и нежно уговорил Кая отпустить тебя, когда он чувствует, что может этого не делать? Когда он знает, что стоит ему только закатить тебе истерику и начать рвать на себе твой кабалит, как ты тут же пойдешь ему на уступки, постараешься успокоить, утешить и позволишь ему опять быть подле тебя? Так вот, не сделает он это, пока его кто-то не заставит. Ты дала ему в руки способ управления тобой и добровольно он его не отдаст. Этот способ можно только отнять или перестать на него реагировать.

– Возможно, я перестану реагировать и уйду, но только если у меня появится повод для моего ухода… И очень серьезный повод, – медленно и очень мрачно проговорила Къяра, – Пока твой сын не даст мне его, все будет так, как раньше. Можешь считать меня слабохарактерной идиоткой, но с Каем все будет именно так. И если ты только посмеешь вмешаться, то я уйду не только от него…

– Что ж… я держать тебя в любом случае не стану.

– Знаю… – Къяра мрачно усмехнулась, – и еще знаю, что ты переживешь мой уход, так же как его переживу и я. Вы с отцом научили меня переступать через любовь. Поэтому не доводи меня до этого!

А потом она стремительно встала с кровати, подошла к Норлану и, обвив его шею руками, прижалась к нему.

– Я прошу тебя, – нежно выдохнула в самое ухо.

– Сокровище мое, ты рвешь мне сердце, – Норлан крепко сжал Къяру в объятьях, – Хорошо, раз ты так хочешь. Я не буду вмешиваться. Но поверь мне, он почувствует, что ты изменилась и будет мучить тебя.

– Вот когда замучает окончательно, тогда я и уйду, но не раньше…

– Хорошо, бестолковая девчонка, хочешь терзать и его и себя – терзай дальше, – Норлан разжал руки и отстранился.

– Пусть бестолковая… пусть… только поцелуй меня, и можешь обзываться дальше, – Къяра заглянула ему в глаза и лукаво улыбнулась.

– Ужасно бестолковая, – покачал головой Норлан, а потом притянул ее к себе вновь, и его губы слились с ее губами.

Через некоторое время, разжав руки, Норлан отстранился и тихо произнес:

– Пошли, если не будешь разбираться с Каем и лишь сыграешь на собрании, можешь пойти со мной.

– Я знала, что ты согласишься, – вновь улыбнулась Къяра, – только учти, после собрания я уйду с Каем.

– С Каем, так с Каем… Неужели ты думаешь, что я способен тебя ревновать? Особенно после того, как сам отдал его тебе.

– Я рада, что ты не способен ревновать… А вот я способна. И я убью любую или любого, если мне только в голову мысль закрадется, что ты к ней или к нему неравнодушен.

– Даже так, мое сокровище? Ты серьезно?

– Серьезней некуда. Поэтому имей это в виду.

– Къяра, ты удивляешь меня все больше и больше, – Норлан изумленно посмотрел на нее.

– Ладно, пойдем, удивляться будешь по дороге, – рассмеялась она.

Норлан распахнул дверь зала для собраний, и все девять магов обители тут же поднялись со своих мест и склонили головы.

– Владетельница Лорена и нашей обители! – громко произнес Норлан, пропуская вперед Къяру, и тут же первый опустился на колени и склонился к полу.

Все девять магов, включая Кая, поспешно последовали его примеру.

Къяра выдержала длительную паузу, а потом тихо проронила:

– Можете встать.

Дождавшись, чтобы все поднялись, она тяжелым взглядом обвела собравшихся. Все стояли, не смея шелохнуться.

– С сегодняшнего дня обитель переходит под мой контроль, – очень мрачным и жестким тоном продолжила она, – отец даровал мне ее, как и совладение Лореном… Сегодня я задержала вашего обилайта, чтобы решить кое-какие проблемы, касающиеся непосредственного подчинения мне всей обители, – Къяра кивнула на обилайта, стоявшего сбоку от нее, – У него были вопросы и нам пришлось их обсудить… Теперь вопросов у него больше нет. И я хотела бы узнать, может быть, есть вопросы у кого-то из вас?

Къяра еще раз обвела стоявших перед ней магов мрачным взглядом. Все потупили глаза, и никто не посмел ничего сказать.

– Замечательно, значит, вопросов нет. Тогда я сама проясню ситуацию. Я знаю порядки обители и знаю, что обилайт чрезмерно вас всех распустил, пользуясь тем, что отец здесь бывал редко. Я такого не потерплю. В ближайшее время я изменю устав и за малейшее отступление от него буду строго взыскивать как со всех вас, так и с обилайта. Поэтому ему тоже придется строже контролировать вас всех. Сейчас говорить об изменениях я не буду, о них вам расскажет обилайт через несколько дней. Сейчас я хотела бы послушать ваши обычные доклады и потом, возможно, у нас появится повод еще что-нибудь обсудить.

Къяра отошла к креслу обилайта, стоявшему неподалеку и села. Сесть собравшимся она не предложила, и все они, включая обилайта, остались стоять. После чего раздраженно произнесла:

– Я жду, Норлан, пусть докладывают.

Тут же, повинуясь кивку Норлана, вперед вышел маг Смарт и заговорил о том, что им было сделано за неделю.

Дослушав его до конца, Къяра скривилась:

– Норлан, это один из твоих лучших магов, а ты позволяешь ему и его ученикам так бездарно проводить время.

– Что Вы имеете в виду Владетельница? – повернувшись к ней, склонил голову Норлан.

– Что я имею в виду? – грозно переспросила Къяра, вставая с кресла, – У тебя еще язык поворачивается спрашивать, что я имею в виду?

Она повернулась к Норлану и предостерегающе вытянула вперед руку, – Еще один такой вопрос и ты горько пожалеешь о том, что перед тем как задать его не откусил себе язык. Понятно?

Норлан тут же опустился на колени и произнес срывающимся голосом:

– Да, Владетельница. Простите. Этого больше не повторится.

Руки его заметно дрожали. Все маги втянули головы в плечи. Такого они не видели никогда. Всем сразу стало понятно, что, задержав обилайта, Владетельница сумела заставить его не только подчиниться, но и бояться ее.

– Замечательно, будем надеяться, что действительно не повторится… встань, – садясь в кресло, уже спокойным тоном произнесла Къяра, – Пусть следующий доложит.

Норлан поднялся и кивнул следующему магу, который тут же занял место Смарта и звенящим от волнения голосом стал докладывать. Его доклад Къяра тоже сопроводила язвительным замечанием, как и все последующие доклады, за исключением доклада Кая. Про него она не сказала вообще ничего. Норлан на все ее замечания теперь лишь кивал и обещал постараться все исправить.

– Норлан, то, что сейчас я позволила тебе только кивать, соглашаясь с моими замечаниями, не означает, что я позволю тебе, этим ограничится и дальше, – жестко резюмировала Къяра последний доклад, – Все обстоит еще хуже, чем я думала. И если ты в ближайшее время не примешь меры, чтобы исправить сложившуюся ситуацию, мне останется тебе лишь посочувствовать. Понятно?