355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Марина Альте » Геката. Умереть, чтобы жить (СИ) » Текст книги (страница 15)
Геката. Умереть, чтобы жить (СИ)
  • Текст добавлен: 19 мая 2017, 17:30

Текст книги "Геката. Умереть, чтобы жить (СИ)"


Автор книги: Марина Альте



сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

– Анджей!– кричит она голосом полным боли, и десятки глаз пронзают ее недовольным видом.

Особенно недовольным выглядел физрук. Его свисток вновь повис на шее, а руки сложились на большой накаченной груди. Эмили почти вплотную подбежала к нему и заявила, смотря ему прямо в лицо:

– На пару минут,– он судорожно кивнул, и, не произнося больше ни слова, девочка засеменила к тому участку спортивной площадке, где росла пышная живая изгородь.

Анджей шел следом, взволнованный и даже испуганный. Она чувствовала это, даже не смотря ему в лицо.

Эмили остановилась, так резко, будь то, все ее кости вдруг остолбенели. Тело моментально продрожало, вызывая новый приступ паники.

Вампир,– шипел он в ее мозгу,– Они убили твою маму, ты не можешь позволить, что бы он убил и нас. Это все он виноват! Он! Мерзкое отродие!

– Эмили?– вдруг слышит она голос Анджея,– Все хорошо?

Она быстро мотает головой и дышит так часто что у нее не получается вымолвить и слова. Вместо этого из ее глаз текут слезы.

Девушка теребит руку, поднимая рукав, что бы показать вампиру, чудовищное уродство после его  вчерашнего кормления и не может удержать болезненный вопль.

Анджей за ее спиной взрывается от неизвестности:

– Что происходит, Эми!?

– Все плохо, Анджей,– вдруг силится она с желаниями накричать, и произносит его имя, но ее голос говорит лишь о том, что вот-вот она взорвется,– Я не могу терпеть... терпеть этого...

– Что? Что не можешь терпеть?

Она разворачивается к парню так медленно, и это причиняет жидкую боль, которое тут же заставляет ее сморщиться, и приступ новых слез окропляет ее щеки, прорезая глаза.

– Что это, Анджей?– она вытягивает изуродованную венами руку и пытается отвести взгляд, потому что это выглядит омерзительно,– Что со мной творится?

По лицу вампира растекается страх. Он не отводит от ее руки взгляда, не понимая, что происходит.

– Господи,– тихо произносит Анджей, и плотно сжимает рот рукой.

– Господи? Господи?– взрывается она, и ее голос распадается на миллионы льдинок, а глаза темнеют,– Мне больно! Анджей!– неожиданно ее голос становится нечеловечески жестким, словно внутри нее проснулось  нечто новое,– Останови это! Останови!

В ее глазах все расплывается. Лицо Анджея, деревья, спортивная площадка, ученики, небо...

Ватные ноги подкашиваются, и единственное, что она помнит в тот момент, когда начинает падать, так это испуганное лицо вампира, который ловит ее в нескольких сантиметрах от земли, и его жесткие пальцы сжимаются у нее на пояснице.

31

От нетерпения Анджей сходил с ума. Его обуял ужас и безумная боль. Мысли бурным потоком вонзались в голову, пронося лавину ненависти к самому себе и разочарования.

Как он мог доверить вампиру? Инстинктам, которые сотню раз убивали невинные жизни. Сотню раз подставляли его человечность? Делали все мерзкие вещи! Сотню раз! Как он мог поддаться искушению?

Он снова почувствовал охватывающий его огонь, как и в момент, когда увидел кровь Эмили своими глазами, только на это раз это бы обжигающий стыд.

Пройдя вдоль узенькой тропки, он, уже в сотый раз развернулся и торопливо подошел к входной двери дома Крупских. Старое строение словно бы колыхнулось от его приближения, и он ударил кулаком в деревянную дверь:

– Открой мне!– взревел вампир, но за дверной гладью было тихо.

После того, как Эмили упала в обморок, ему не оставалось ни чего больше, как попросить помощи ведьм и Дмитрия. Он не понимал, что с ней происходило и что можно сделать, что бы задержать это жуткое превращение ее организма, больше похожее на заражение крови.

Но сейчас, стоя в этом томительном ожидании перед домом знахарки Милы, он жалеет, что позволил ведьмам править ситуацией.

Он так страстно желал услышать стук ее сердца, человеческое, ровно биение, которое сейчас больше походит, на импульс дрожащего бегунка печаточной машинки. И эти стоны! Эти дикие нечеловеческие стоны, какими наполнился ведьменский подвал! Они исходили от Эмили...

– Дима!– кричит он в закрытую дверь и глухо стучит, в надежде, что парень смилуется над ним и скажет, что происходи с Эмили.

Анджей видел лицо Милы, когда к ним в дом заносили, покрытое миллионами синих вен, тело девушки. По ее взгляду, вампиру стало ясно – дело серьезное, но он молился, что бы старая ведьма знала, как излечить ее от этой беспощадной болезни.

– Открой мне!– со злостью прошипел он, зная, что Дмитрий сейчас слышит каждый его вдох.

Из подвала, куда занесли Эмили, его почти моментально выставили. Он то и дело пытался защитить девушку от очередной магии старухи, которая уже однажды в желание помочь, чуть не сожгла ее заживо.

Но сейчас, когда жизнь Эмили была на грани смерти, Анджей знал, старуха все сделает правильно. То, что должна сделать. Если что-то еще было можно предпринять.

От чувства бессилия Анджей горел за живо. Все эти долгие минуты, он думал, как ему покончить с собой, со своим существованием. Если вдруг она не выживет смысл всей его жизни, будет потерян.

Как же быстро она стала смыслом всего, к чему  я стремился,– подумал парень с отчаянием,– Лишь бы она осталась жива!

В полной тишине за дверью, вампир слышит, как бьются два сердца почти в унисон друг другу. Лиза, которая отказалась участвовать в спасении Эмили, лишь благодаря своей стервозной наклонности и чувства ревности.  Волнение, вот что послужило причинно. И Дмитрий, что бродил от двери до кухни, и обратно нервно вышагивая и пыхтя от злости.

Возможно, Лиза была нужна и для того, что бы воспрепятствовать Дмитрию, убить вампира. Для Анджея это было так же ясно, как белый свет над головой.

Каждый из ведьм понимал, если Дмитрий убьет Анджея между ними и вампирами развяжется война, в которой прольется слишком много невинной крови.

Со вздохом сожаления Анджей опускается на колени и наклоняет голову, прижимаясь лбом к двери. Ему даже не стоило прислушиваться, что бы различать голоса и шаги в подвале ведьменского дома. Пахло из него отвратительно, травами и настоями, как в старом бабушкином комоде, с медикаментами. От этого запаха вампир морщится, но, это не заставило его встать.

От отчаянья и вины вампир с ужасом содрогается от боли в груди, словно бы его сердце рассыпается на сотню осколков, превращая его душу в пристанище острых останков.

Память внезапно оживленно проматывает время вспять, когда обезвоженный организм парня не устоял против манящей крови Эмили. Она боялась. Анджей видел это по ее взгляду и медленным движениям, но не оставила его страдать. Почему? И все, то время, пока вампир насыщался кровью, человек внутри него молился, что бы она осталась жива.

Еще ни когда прежде Анджею и в голову не приходило оставить свою жертву живой. Вампир всегда испивал ее досуха, до смерти. Но вдруг, он почувствовал ее пульс, ослабевший, и остановился. Ее обмякшее тело упало в его звериные лапы. Он стиснул ее в объятиях и положил на кровать. Клыки тут же втянулись обратно, а жжение во рту исчезло. Исчезла боль и чувство голода, оставляя лишь одно чувство,  полной удовлетворенности.

Он с глазами полными грусти смотрел на ее спящее лицо, с трепещущими ресничками и не понимал, как она решилась пойти на такое, что бы отдать добровольно кровь вампиру.

Одно он знал точно. Если бы не Эмили, он, наверняка был бы мертв.

С широко распахнутыми глазами он смотрел, как она переворачивается во сне и кладет его руку под свою щеку, словно греясь в его прикосновениях, хотя его кожа была в несколько раз холоднее, чем оконное стекло зимой. И все внутри него, что он знал об этой жизни раньше, перевернулось.

Смешалось то время, когда он был обычным подростком жаждущим приключений, и жизнь вампира, с которой прежние мысли пропали, оставляя голод править в его голове. Обе жизни были примитивным сгустком прожитых лет, без света и радости, но сейчас, в нем словно возродилась новая жизнь. Жизнь, созданная из тепла, и любви к этой смертной девушке с невероятной силой.

Анджей до боли в голове жмурится и тихо бубнит в запертые двери:

– Я знаю, ты слышишь меня,– шаги Дмитрия останавливаются, парень смотрит на дверь. Анджей чувствует, как вскипает ее ярость, и кровь бешено стучит в его висках,– Прошу.... Скажи, что с ней?– взрывается его голос, но Анджей не боится лишних глаз.

Сейчас этот мир за его спиной просто перестал для него существовать. Все, что казалось ему прелестным раньше: всплеск воды, пенье птиц, шелест опавших листьев, сейчас становилось просто назойливым шумом, который гудел в его голове, взрываясь и тлея, как потухший костер.

Вина за случившееся были самими страшными муками. И даже двухнедельный голод не был таким мучительным, как чувство вины и горя.

– Ты можешь убить меня, если хочешь!– крикнул он так яростно, что его грудь сотряслась,– Только скажи что с ней...

Не успел он договорить, как дверь настежь распахнулась. Анджея откинула на несколько шагов назад. На пороге стоял Дмитрий в полной боевой готовности, сжимая амулет в правой руке, камни которого, тускло горели, говоря лишь о том, что он полностью заряжен магией. В сверкающих глазах Дмитрия плясали слезы и злость.

– Убить?!– с гневным лицом рявкнул Дмитрий,– Этого будет мало, вампир!

Мгновение он смотрел на Дмитрия со страшной болью во взгляде, которым можно было бы затопить весь город, а затем просто сдался, полностью покорившись гневу мага.

Напряжение между ними нарастало, Дмитрий буквально с такой силой втягивал воздух, что легкие едва ли справлялись с этим потоком, и вдруг маг не выдержав, шагнул вперед, выходя на крыльцо своего дома. Теперь, когда он вышел за пределы порога, ведьминской дом не сможет защитить его от вампира, но он был полон решительности и отваги. Но Анджей даже не пытался пошевелиться.

– Я убью тебя кровосос!– сквозь зубы рычит Дима, не узнавая свой сдавленный голос.

Анджей устало поднимает на него опечаленные глаза, стиснув губы так плотно, что бы, не дать гневу на самого себя выплеснуться наружу.

Он мечтает, что бы его жизнь прекратилась сейчас, пусть даже так нелепо – от руки ведьмака. Но только что бы не чувствовать боли потери, которая витала в воздухе.

– Сделай это,– просит вампир, даже не дрогнув.

Дима срывается с места, но Лиза хватает его за руки и разворачивает к себе лицом:

– Дима, хватит!– она теребит его за плечи, но парень не видя девчонки, смотрит через плечо на вампира,– Пожалуйста, Дима.... Этим ты, ни чего не добьешься.

Ведьма судорожно переводит взгляд отчаянных глаз на Лизу:

– Ошибаешься,– почти скулит парень, с силой стискивая амулет, и его лицо резко меняется, вкушая ту силу, с импульсом которого его тело принимается дрожать.

Через мгновение потрясенный маг сжимает плотно губы, а после сосредотачивается, всей грудью втягивая кислород:

– Я излечу эту землю от тьмы!

Он резко поворачивается к Анджею и из его руки с медальоном вырывается такой огромный шар пламени, что врезается в тело вампира, окутывая его шаром из непроглядного, плотного дыма.

– Нет!– тут же слышит он крик Милы и вздрагивает, когда старуха оттаскивает его от порога обратно в дом, и загораживает проход спиной.

Но Дима улыбается. Непередаваемое ощущение съедает былую боль и на мгновение дарит чувство восторга:

– Он мертв... я убил вампира!

На лице ведьмака расползается довольная улыбка, которая пугает настороженную Лизу, но, вид бабули пугает ее больше.

Мила смотрит на них с чувством полного разочарования и мелко встряхивает головой, отрицая слова парня.

Дима вспыхивает словно ошпаренный:

– Я убил его, так ведь?– лицо старухи становится мрачнее и Дима шепчет, желая получить ответ,– Я убил его?

Беспросветный туман медленно рассеивается, опускаясь на зеленый газон лужайки, и словно бы одухотворенный ползет в сторону дома. Сквозь облако пыли, что постепенно развевается, Дима видит, как начинает прорисовываться силуэт темной фигуры вампира, совсем как в голливудском боевике.

– Что за?..– не выдерживает парень.

На лице вампира легкое напряжение и испуг. Он знал, что Дмитрий именно так и поступит, только вот он не представлял, что его магия ни как на него не подействует.

Старуха заглатывает напряженный ком и слегка морщится, но, смотрит в синие глаза вампира и произносит:

– Теперь наша сила на него не действует,– ряд возмущений уже накипают во рту Дмитрия, но она опережает его, заявив,– В нем течет часть крови Гекаты, мы бессильны против него...

Вампир буквально ощущает, как все его надежды  умереть, рушиться с такой болью, что ему тут же хочется провалиться под землю и раствориться в шипящем огне ада, но вместо этого он продолжает смотреть на ведьм взглядом, полным непонимания.

Единственное, что он желал сейчас больше всего так это смерти. Достойной смерти. Возможно, она бы не спасла его от терзания совести за смерть Эмили, за то бы он бы избежал этих страданий и боли, которые теперь навалились на него с еще большей тяжестью.

Мила тихо выдыхает, смотрит на вампира, потом на внука, а после исчезает в подвале.

Дима не провожает старуха взглядом, теперь его интересует лишь Анджей, и то странное стечение обстоятельств, которое спасло ему жизнь, делая его абсолютно неуязвимым.

– Знаешь что вампир?!– вдруг Дмитрий заставляет Анджея посмотреть прямо ему в лицо, и палец мага протыкает воздух указывает на вампира, который вздрагивает,– Если даже я не найду способа, что бы убить тебя, муки, за ее смерть, заставят тебя страдать...

Вампир молчит. Яд в жилах начинает бурлить. Грудь сжимается от переполненных чувств.

Дмитрий прав, говоря про муки. Единственное, в чем он ошибался так это в том, что они уже заставляют его страдать!

Любовь к Эмили рвет его душу в клочья! Вампир с ужасом падает на колени и стонет от боли, нечеловеческим рыком, в то время, как Дмитрий закрывает дверь своего дома, оставляя вампира одного, на растерзании своих чувств.

32

В подвале, залитом безудержным криком Эмили, ведьмы прибывали в паническом страхе и накалившихся Эмиоциях. Все, включая Милу, были на взводе. Максимка сидел в углу, раскачиваясь, зажимая уши ладонями, как приказала Лиза, сама еле вынося душераздирающие стоны. Его глаза блестели от страха и слез. Он старался не смотреть на Эмили, оттого что она выглядела, мягко говоря, жутко, но не мог оторвать от нее взгляда боясь, что ситуация может выйти из-под контроля.

Рядом с рыжеволосым Рита, она нервно вышагивала расстояние от стеллажа до стены и обратно, придумывая заклинание, как приказала старуха Мила. Заклинание первая строчка, которой начиналась со слова “Тьма”, очень ее пугало, но, другие слова растворились в воздухе, как только она увидела Эмили в таком состоянии, на грани жизни и смерти.

– У нас мало времени,– шептала старуха и Рита еще больше заволновалась.

Во взгляде ее хрустальных глаз забилась безудержная тревога и Рита схватилась за голову, что бы перестать слышать убийственные стоны Эмили. Они жутко отвлекали.

Влад все время смотрел за процедурой, которой Мила пыталась очистить тело девушки от яда вампира. Он то и дело подавал старухе травы, которые она с самого начала разложила на маленький больничный столик. Который, казался совершенно лишним предметом в этом захламленном старыми предметами подвале.

Дмитрий решился вновь попытаться помочь и медленно спустился в подвал. Ее дрожащие шаги были на редкость скованными, словно бы мышцы немели и не давали пошевелиться. Он туго дышал, в воздухе пахло противно, кровью, потом и еще чем-то кислым, наверное, травами.

– Держи!– резко приказала Мила и посмотрела на Дмитрия с таким серьезным видом, что парень съежился, но, недолго думая, схватил Эмили за руку.

Мила была на редкость бесстрастной, словно бы опытный хирург, проводящий экстренную операцию.

Она сделала небольшой надрез в области двух маленьких ранок от клыков вампира. Кровь прыснула на ее морщинистые руки, но она не замечая этого, взяла несколько пучков зелени, что протянул Влад и, пожевав немного, затолкала в надрез.

Дима машинально сморщился, рвотный позыв заставил его отвернуться.

Рита замедлила шаг, смотря на все происходящие широко распахнутыми глазами. На ее лице испуг, жуткий и непроглядный, но еще страстное желание помочь.

Пока Дмитрий наблюдал за Ритой, Эмили успокоилась. Ее посиневшее тело мирно лежало на кушетке, рука обтекала темной, почти черной кровью, прозрачные веки не шевелились. Кожа стала фарфоровой и твердой.

Дима, перепугавшись, крикнул на Милу:

– Что случилось?

Старуха прикусила нижнюю губу и скорбным голосом заявила:

– Держи крепче...

С этими словами она плеснула на рану настой из свежей ромашки, корня шафрана и дождевой воды. Пережеванная зелень вспенилась и буквально через секунду Эмили начало трясти с такой силой, что ему пришлось схватиться за обе ее кисти хваткой, которой он мог спокойно удержать восьмидесятикилограммового кабана, а здесь не справлялся.

– Влад!– крик старухи заставил парня вновь вернуться в реальность и темноволосый юноша с силой сжал ноги девушки, приковывая их к кушетке.

– Что происходит?– не унимался Дмитрий, в панике разглядывая нечеловеческое лицо Эмили,– Что с ней?

Но Милы молчала, растирая ингредиенты в деревянной чашке, что-то безудержно шепча,  а парень морщился от того, что вид девушки пугал его до глубины души. Он буквально заставлял себя поверить, что это та Эмили, в которую он так отчаянно влюбился. Но сейчас ее прекрасное лицо было отвратительнее, чем морда, только что восставшего зомби. По щекам и векам расползлись уродливые вены, вздуваясь под бледной кожей, а глаза, зелень которых сменилось чернотой, с лопнувшими капиллярами, распахнулись, глядя прямо в его душу.

– Эмили... ты меня слышишь?– шепотом спрашивал парень, но она смотрела на Дмитрия звериным взглядом и свирепо завывала.

Ее синие губы вновь сомкнулись от боли и сквозь мычание послышались всхлипы, как если бы человек внутри ее тела плакал.

Дмитрий сморщился, слезы предательски наполняли его глаза.

– Эмили, Эмили!– дрожащим голосом звал ее Дмитрий, но она не отвечала, стонала и смотрела на него черными, как смоль глазами, пугающими и пронзающими насквозь.

Температура ее тела поднялась на несколько десятков градусов, если не больше. Дмитрию даже показалось, что он держаться за раскаленные угли.

Дима склонился к ее лицу, хоть и ее вид был слишком ужасающим. Он верил, за этой дьявольской оболочкой все еще есть та хрупкая девчонка, которую несколько дней назад он поцеловал.

– Ты меня слышишь?– дрожащим голосом спросил он и вздрогнул, когда ее синие треснувшие в нескольких местах губы распахнулись, и крик из ее рта был громким и пронзающим.

Влад сощурился и отвернулся, но Дмитрий взял себя в руки. Он не мог сдаться. Он любил ее так страстно и искренне, что если бы он сдался, это было сравни предательству самого себя.

Он отдышался и вновь придвинулся к ее лицу. Он не сводила с него своих блестящих глаз, черных и зеркальных.

– Мы тебя вылечим...

Новый оглушающий рев заставил всех в подвале вздрогнуть и Рита, переведя истерический взгляд на Дмитрия, увидела, как тот морщится от отвращения и боли, стараясь больше не смотреть на уродливое лицо Эмили.

– Силами ветра, неба и земли, я заклинаю тебя,– негромкое шептание Милы, послышалось с дальней стороны комнаты. Она делал ровные мелкие шаги, брызгая водой на тело Эмили, с кончиков пальцев, которые макала в отвар целебных трав.

Рита вспомнила, какой у него должно быть запах, и ее лицо недовольно нахмурилось, но она продолжала смотреть за реакцией Эмили.

Тело на койке извивалось и пыталось выбраться с мужской хватки Дмитрия и Влада. Они уже оба были на грани нервного срыва, но не отпускали ее конечности.

Эмили сжала в обезображенных руках некогда белую простынь и продрала ее ногтями, а после выгнулась, как если бы из нее изгоняли дьявола.

И это все больше было похоже на экзорцизм, который, Рита, да и все остальные видели впервые.

– Заклинаю, тело твое и руки твои, стопы твои по дороге идущие и глаза вдаль смотрящие,– уже прямо над девушкой громко говорила старуха, а Эмили застонала,– Заклинаю, сердце твое,– она положила ладонь на ее грудь.– Стуком живым потрясенное, биться пульсом людским, а не тьмою влеченную. Заклинаю, кровь твою,– вдруг острый клинок, внезапно появившийся в ладони старухи, сделал небольшой надрез на груди Эмили, и тонкая полоска крови полилась по шее на лопатки.

– Что ты делаешь?– вдруг завопил Дмитрий, словно сам почувствовал, как острие разрезает его кожу.

Но старуха продолжала четко проговаривать каждое слово:

– Кровь твою красную. Пусть она очистит твое тело от мрака и тьмы. От яда, того что портит тело твое и душу твою, превращая во тьму зловещую. Да прольется же свет на веки твои...

Мила обмакнула указательный палец в крови Эмили и несколько капель сбрызнула в настой, что плескался в чаше, а после она начала поливать ими ее глаза.

Эмили щурилась и пыталась уйти от тонкой струйки, что поливал ее лицо, но Мила продолжала:

– Да вздохнешь ты свет, что воцарится в душе твоей, да напьешься добром ты, до легких...

Приоткрытый рот Эмили наполнился жидкостью, которая принялась разливаться по обе стороны ее губ, и вдруг девушка начала словно захлебываться. Из ее рта выплеснулась жидкость вперемежку с кровью и темно бордовая клякса оплескала пол под ногами Дмитрия.

– Эмили?– поспешно затрепал Дмитрий ее за лицо, выпустив руки,– Эмили, ты слышишь?

Внезапно девушка раскрыла глаза и схватила Дмитрия за  горло, а потом швырнула в стену. Все произошло так быстро, что когда Влад попытался снова схватить девушку, Эмили пнула его ногой в грудь, и парень, опрокинув стол, повалился на пол.

Мила замерла не в силах завершить заклинание, увидев, с каким видом разглядывает ее Эмили. Глаза девушки блестели дьявольским огнем, а синие губы с капельками крови и зелья растянулись в довольной улыбке.

Тьма буквально торжествовала в теле Эмили и когда ее пальцы сомкнулись на шее старухи и подняли ее над землей, изо рта девушки вырвался звонкий смешок, похожий на звон сотен колокольчиков.

– Эмили!– закричал Дмитрий, когда девушка отшвырнула старушку прочь, как тряпичную куклу.

Обозленный взгляд дьявольски осматривал всех присутствующих. Лица ведьм были напряженны до предела, и на каждом из них был непомерный ужас, что заставлял тьму Эмили становиться невероятно сильной. Ее тело изгибалось, словно ища правильный угол, но, то, что было внутри нее, не давало человеческой сущности даже, ни малейшего шанса проявиться.

Неожиданно лицо Эмили повернулось в сторону Дмитрия, который поднимался с пола медленно, что бы, не напугать вновь, сидящее внутри девушки существо. Она с таким видом наблюдала за его мимикой лица, пока Дмитрий медленно пересекал расстояние между ними.

– Я тебя не бижу,– вдруг сказал он и заглотнул ком боли и страха, вытянув перед собой руку,– Не бойся, Эми...

Девушка наклонила голову на бок, словно бы прислушиваясь к непонятным речам парня, и ее лицо стало удивленным, как если бы она услышала знакомый голос спустя миллионы лет.

Дима шел на дрожащих ногах. То, что сидело внутри девушки пока его трогало, но будет ли так и дальше, он не знал. Тьма была слишком непредсказуема.

Одно он знал точно – в одиночку Эмили не справится.

– Все хорошо, Эми!– его голос предательски дрожал, он с всхлипом втягивал закупорившийся воздух помещения,– Не бойся, я тебя не обижу...

Но, не успел он сделать еще шаг, как ее лицо исказилось злобой, и она отшвырнула его одной рукой на пару метров от себя. В следующее мгновение помещение оглушил звук выстрела, который закладывал уши.

И хотя монстр внутри девушки не обладал человеческими качествами, боль, от прошедшей насквозь пули он почувствовал.

Эмили открыла рот для крика, но все звуки испарились. Черные глаза потеряли прежнюю злобу или звериный блеск, и стали непонимающе широкими и испуганными.

Когда время вернулось в прежний ритм, ведьмы ожили, и сквозь глухую тишину послышался крик Риты:

– Нет!

С этими воплями ружье валится на пол. Лиза дрожит от испуга и панического замешательства. С волнением и негодованием она разглядывает Эмили. Она поворачивается в ее сторону, зажимая рану от выстрела обеими руками, из-под тонких посиневших пальцев сочится темная багровая кровь. Два черных глаза пронзают Эмили даже на расстояние в десяток метров.

– Нет, нет, нет,– шепчет Дмитрий и ползет на корячках стараясь как можно быстрее добраться до Эмили.

Девушка падает на пол в лужу собственной крови и из ее открытого рта течет тонкая струйка крови.

Среди всего этого хаоса, воплей и истерических стонов, ведьмы слышат, как Мила шепчет последнюю строчку заклинания:

– Да подарит свет новую жизнь тебе, изгоняя зло...

В это время Дима уже рядом с Эмили. Глаза девушки меркнут, и закрывается, а тело бездыханно падает в его объятия.

33

– С пробуждением, девочка...– хриплый голос старухи заставил Эмили прийти в себя.

Голова жутко гудела, в носу стоял противный запах, тело онемело, словно бы она только что была под анестезией. Глаза слипались, и Эмили пришлось приложить немало усилий, что бы раскрыть их.

Перед глазами все плыло, черный запачканный потолок, лампочки под массивными деревянными балками, лицо Милы, которая нависла над ней.

В душе Эмили закралось странное чувство, что что-то произошло. Что-то очень нелицеприятное и даже плохое. Иначе, зачем ей просыпаться здесь?

Отчаянно пытаясь вспомнить произошедшее, последними яркими событиями в ее памяти оставались нервные лица ведьм, когда она просила оставить ее одну, а дальше все как в тумане. Школьный двор, беговая дорожка, Анджей...

И этот голос,– вдруг вспомнила она,– Этот странный голос в моей голове...

Страх и потеря памяти заставила ее привстать на локте, но она, тут же плюхнулась обратно на спину. От резкого движения голова начала пульсировать. Кровь бежала по венам, и Эмили словно бы ощущала, как ее лицо наполняется теплой кровью. Все тело отозвалось на движение откровенной болью.

– Что? Что происходит?– не узнавая свой голос, который был почти беззвучный, простонала Эмили, но лицо Милы было светлым и улыбчивым, как если бы она хотела рассказать ей очень плохую новость, но боялась ранить ее.

Эмили с трудом приподняла руку, затем ногу, но чувствует, что прикована к кушетке, крепко и даже болезненно. Ей удалось разглядеть, как ее запястье обмотанное белыми тканями плотно привязано к металлической раме кровати.

Паника окутала ее, и она снова дернулась, вопрошающе вскидывая взгляд на старую ведьму:

– Что вы со мной сделали? Что происходит?

Шея затекла. И что бы голова перестала кружиться, она снова опустила голову на твердое основание кушетки и тихо заплакала:

– Я не понимаю...

Она пыталась собрать пазл воспоминаний воедино, но мысли разбегались. Ей было слишком страшно. Она не понимала, как оказалось в этом темном месте, рядом с Милой, привязанной к кровати, не в силах даже пошевелиться.

Когда она посмотрела по сторонам, то с ужасом наткнулась на потрясенные лица ведьм. Они стояли в дальнем конце комнаты и смотрели на нее глазами полными ужаса и сожаления, как если бы она только что вышла из ада, и они понимали, что им предстоит загнать ее обратно.

– Отпустите меня...– простонала та и сморщилась, слеза скатилась по щеке и пригрелась возле уха.

Мила повернула ее лицо мягким, и бережным прикосновением заглядывая ей в глаза:

– Еще не все, милая...

– Нет!– паника взяла верх, и девушка снова попыталась вырваться из прочных тисков. Безуспешно,– Не трогайте меня! Пожалуйста!

Она пыталась ухватиться за край кушетки, но у нее выходило плохо. Влажные от волнения пальцы соскальзывали, и из-за усталости вскоре отказались подчиняться.

Она с долей ужаса, снова посмотрела на старуху.

– Последний этап очищения, Эмили,– Мила нежным прикосновением убрала прядь волос Эмили за ухо и улыбнулась,– Ты должна выдержать...

– Что выдержать?– вдруг ей стало совсем не хорошо, и она вновь попыталась сорвать ремни с рук, но, они лишь врезались в ее кожу,– Отпустите меня! Помогите!– она завыла, и болезненная судорога сжала горло.

Язык прилип к небу, все во рту пересохло. Она не хотела больше ни чего терпеть или выдерживать. Эмили не понимала, что здесь происходит, но хотела, что бы все это побыстрее закончилось.

– Она в порядке, ба!– первым не выдержал Дмитрий, и Эмили вскинула на него взгляд полный слез,– Она очистилась...

Глаза парня были испуганными и уставшими, словно бы он пережил нечто нереальное за последнее время. То, что она не могла вспомнить.

– Нет, Дим,– вдруг заявила Рита только что спустившаяся в подвал с огромной чашей, в которой плескалась прозрачная вода,– Это важный обряд очищения, она должна вспомнить все, что было. Иначе, тьма останется с ней, навсегда.– Не дождавшись ответа, она посмотрела на Милу,– У меня все готово.

– Рита!– крикнула Эмили дрожащим голосом и тут же охрипла. Этот вопль растворился в подвале быстро и безрезультатно,– Рита! Что происходит?!

Девушка шагнула к кушетке и с печалью посмотрела на Эмили. Сейчас она была невинна, но Рита хорошо помнила, что было с ней в те жуткие минуты тьмы, понимая, обряд очищения должен быть пройден.

Когда Рита положила ладонь на ее лоб, Эмили даже почувствовала, как ее пальцы дрожат.

– Все будет в порядке, Эми. Скоро все закончится.

Эмили безнадежно заплакала, так тихо, что сама не слышала своих всхлипов, лишь ощущала, как теплые слезы катились по щекам.

– Приступим?– спросила ведьму Рита, и старуха единожды кивнула, стараясь не смотреть в паническое лицо Эмили:

– Хорошо.

Эмили не пыталась успокоиться или взять себя в руки. Сил не было даже на то, что бы анализировать ситуацию. Ее собственные мысли притаились где-то глубоко, она их не слышала. Она вообще ни чего не слышала из-за грохотания сердца у себя в висках. К горлу крался тошнотворный ком, хотелось запить его водой или хотя бы обмочить пересохшее горло. Губы изогнулись в гримасу боли, и девушка почувствовала, что они треснули в нескольких местах.

Она не знала чего ожидать, от Милы. В тот раз она чуть было не осталась без руки, а сейчас? Сейчас даже Рита на ее стороне, хоть она и пресекала подобные методы старой ведьмы, считая, что есть более гуманные способы решить проблему.

Неужели это все из-за круга, который они до сих пор не могут сомкнуть?– вдруг очнулись мысли в сознание Эмили, и она вскинула взгляд на Риту, но какой-то частью своего отстраненного разума, Эмили понимала, что дело совсем не в этом.

Рита сосредоточенно разглядывала тело Эмили с макушки и до ног. Напряжение ее чувствовалось по глазам и мимике лица. Сжатые в тугую полоску губы, узкие скулы, сузившиеся хмуро глаза.

– Начинай,– приказала сухо старуха, перестав улыбаться, и Эмили, вздрогнув, посмотрела на чашу, что держала в руках Рита.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю