Текст книги "Геката. Умереть, чтобы жить (СИ)"
Автор книги: Марина Альте
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)
– Виолетта твоя мама?– бархатистый голос словно был ошарашен этой новостью, и только теперь Эмили придала этому особое значение.
Странное ощущение опасности сейчас было ощутимым и свербящим, но тогда она не почувствовала и грамма опасения. Молодой человек предстал перед ней как ангел, спаситель, а сейчас?
Что может делать такой юный парень на кладбище?– сомнительно подумала она,– Может это и вправду Демон? Его глаза... разве у человека бывают такие чистые глаза? Если он Дьявол тогда понятно, откуда он знает мою маму...
К горлу подскочил сжатый воздух, который хотел вырваться в писк, но Эмили заглушила его и уткнулась лицом в подушку. Ей хватило нескольких минут, что бы прийти в себя и отбросить зловещие мысли о незнакомце.
То, что он знал ее маму было не удивительным, по крайней мере, для Эмили. Виолетта родилась в этом городе, и наверняка ее знали многие, если не все жители этого города. Она работала в школе, в той, куда должна ходить Эмили. Преподавала Историю в старших классах и занималась репетиторством.
Может, тот парень, был ее любимым учеником? – подумала девушка,– Или наоборот, зная ее скверный, порой вспыльчивый характер, он тихо ненавидел маму.
А еще ее родители, держали травяную лавку, с трудом вспоминала девушка. В ней пахло розмарином и ромашкой, этот запах до сих пор стоял в носу Эмили и напоминал ей о маме и папе. И хотя она уже и не помнила, как выглядит та самая лавка, девушка была уверенна, она приносила немало пользы в Аше, по крайней мере, ей так хотелось думать.
Сейчас отец был вынужден работать в этой лавке один, ездить за товаром, торговать старыми книгами с рецептами древних знахарей и пучками солодки да гвоздики, что бы хоть как то продержаться на плаву. А она все еще помнила, как работа приносила ему радость.
Тогда еще мама была жива,– шепнули нерешительно мысли в голове Эмили,– Может с ней этот семейный бизнес имел иной смысл? Или вся жизнь была легче?
Эмили с трудом могла представить, что бы изменилось, если бы мама не умерла тогда. Были бы они так же дружны с отцом? Или бы развелись как большинство семей ее знакомых в Барнауле?
Желание вновь постараться вспомнить маму, было таким удручающим, что вскоре девушка зажмурилась, накрылась с головой одеялом и, не без труда выкинула все подобные мысли из головы.
Она не очень хотела привязывать себя ни к матери, ни к отцу, как она считала, это было излишне, так как она совсем не знала этих людей. Но на самом деле, она просто не хотела страдать, ведь ее мама умерла, когда она была совсем ребенком, а отец попал в клинику для алкоголиков на целых десять лет.
3
– Эмилия...
Тонкий, еле слышный голос словно шуршал в ушах, заставляя кровь в жилах стынуть.
– Эмилия...– девушка поежилась в кровати, но ненавистное ей имя звучало как-то по-особенному тонко,– Эмилия...
Эмили вскочила в кровати и оглянулась. Темная комната окружала ее. Лоб моментально покрылся испариной, словно бы температура ее тела резко увеличилась на десятку, а то и больше.
Сон, это был сон,– уверяла она сама себя, но внутренний голос подсказывал ей, что она ошибается и от этого становилось жутко.
Тонкий голос словно бы эхом звучал в ее ушах, хотя комната была безмолвно тихой. Голос, словно звал ее, такой тихий, едва уловимый. Так, как будь то, кому-то нужна была помощь. Ее помощь...
–В этом доме я начинаю бредить...– тихо шепнула она сама себе и, выдохнув, упала в кровать.
– Эмилия...
Глаза девушки стали невероятно большими и засверкали в темноте паническим страхом. Она снова вскочила в кровати и вжалась в матрас, чувствуя, еще немного и она пройдет сквозь него.
Не показалось!– панически отозвалось в ее голове, и девушка встала на дрожащие ноги, смотря в сторону окна. Голос опять замолчал, но она словно бы слышала его у себя в голове.
От волнения перехватывало дыхание, но девушка быстрыми перебежками приблизилась к окну и, спрятавшись за узкую полоску штор, выглянула на улицу. Пыльные окна зловеще блестели в лунном свете, но больше, ни чего не привлекло внимание девушки, как вдруг голос вновь раздался:
– Эмили, я здесь...
Девушка резко обернулась. Ее сердце безжалостно стучало у висков. Голова заполнилась противным ощущением из страза и предвкушения опасности. Такое бывает когда смотришь фильмы ужасов или дурной сон. Но Эмили знала – это уже не сон.
– Кто здесь?– дрожащим голосом спросила та, словно сама боясь, что сейчас этот голос с ней заговорит.
– Эмилия, дверь...
Такой знакомый голос,– думала она, глотая слюни, что накопились в плотно зажатом рту,– Черт бы побрал его!
Ладони моментально вспотели, а капли пота стекли со лба, покрывая шею холодной мокрой пленкой. Темнота чердака словно сгущалось, но, ее зрение, уже привыкшее к темноте, подсказывало, что комната абсолютно пуста. Голос доносился из далека. Потрясенная девушка пронеслась вдоль всей комнаты на дрожащих ногах к двери, шлепая босыми ногами по деревянному полу, оглядываясь в полумрак. Тишина, в которой даже ее ускоренное дыхание казалось пугающим.
Как только девушка приблизилась к двери ведущую на лестницу, голос вновь отозвался:
– Эмилия....
Та подпрыгнула, хватаясь за ручку двери, будь-то бы, за ней могла ждать, целая армия чудишь. Руки Эми тряслись и соскальзывали с ручки, но она хваталась за нее вновь и вновь.
– Так! Спокойствие!– приказывала она, себе зажмуриваясь, хоть было слишком страшно оставаться в неведенье.
– Эмили, открой дверь...– голос показался ей слишком далеко, словно бы даже на улице.
Девушка собралась с силами и рывком распахнула дверь. Лестница была пуста и темна. Света внизу не было, папа, очевидно, спал, но Эмили решительно крикнула:
– Пап?
Странно было думать, что папа может говорить таким удивительно тонким голосом, но чего не сделаешь, что бы, не сойти с ума!
– Папа, это ты?
Как же ей хотелось думать, что это всего лишь игра ее воображения, что этот голос лишь в ее голове, но он словно бы из неоткуда вновь заговорил:
– Дверь...
– Какая дверь?– испуганно крикнула Эми в пустоту и начала оглядываться в поисках источника звука,– Это не смешно! Ясно?!
Дрожь охватило ее горло почти металлическими оковами, и дышать стало тяжело и почти невозможно. Коридор наполнился миллионами светлячков – пылинок, что блестели в свете луны, которая как фонарь светила в окна первого этажа.
– Открой дверь...
Темнота пугающе оскалилась холодным светом луны, сквозь грязное пыльное окно, и Эмили бросилась бежать вниз по лесенкам. С каждой ступенькой она словно бы шагала в ад. Холод буквально покрывал ее лодыжки, пробираясь выше.
– Открыть дверь.... Открыть дверь! Что спятили? Какая еще на хрен дверь!– бубнила та, торопливо перебирая ногами по лесенкам, пока не выбежала в холл на первом этаже. Холод здесь был так ощутим, что девушку мелко затрясло.
Страх и ужас кружил голову. Она могла поклясться такого дикого испуга она не испытывала еще не когда.
– Господи! Господи! Открыть дверь...– она посмотрела в дверное стекло, но, его узоры не позволили рассмотреть улицу или хотя бы крыльцо.
– Открой мне дверь...– уже совсем недружелюбно произнес тонкий голосок, сотканный из сотни звонких колокольчиков.
Дрожащие пальцы девушки начали закрывать все засовы и замки, которых на этой парадной двери было предостаточно. Несколько щелчков закрылись со скрипом, стальным ужасным скрипом от которого по рукам ползут мурашки, а зубы сжимаются сами собой.
– Дверь им открыть!– зло бубнила та себе под нос, что бы, не слышать этот жуткий голос за дверью,– Хрен вам, а не дверь!– злобно мычала она в самое полотно двери, жадно хватаясь за следующий засов и всхлипывая.
Только бы не разреветься! Только бы не разреветься!– думала та, осознавая, что если сейчас дать волю слезам, то страх окончательно поглотит ее.
Наконец, когда со всеми существующими замками на двери было покончено, она побежала на кухню, где имелась еще одна дверь, да и та закрыта на два амбарных замка, которые, наверняка уже проржавели.
Либо это чья-то шутка, либо, я сошла с ума!– думала та, нервно шастая от стены до стены.
– Открой дверь!– уже громче услышала она голос в собственных мыслях и почти упала на пол, так плотно сжав голову руками, что казалось, та вот-вот лопнет.
– Убирайся!– с силой сдавила она себе голову, что бы голос исчез и, кажется, это сработало.
Как только паника отпустила Эми, вновь пересекла узкий коридор, и, оказавшись перед входной дверью, вновь проверила каждый замок и засов.
– Закрыт, закрыт. И этот...
– Что ты тут делаешь?
Сердце бедной девушки подскочило к горлу, и та звонка визгнула, но, прикрыла рот руками, так крепко, что визг потерялся в собственной ладони.
Отцовский голос заставил ее обернуться. Эмили дрожала, ее большие глаза горели от терзающих слез. Крик душил ее, но она молчала, стараясь не напугать отца.
Не хватало, что бы он еще решил, что я сумасшедшая!– подумала та и плотно сжала зубы.
– Все хорошо?– глаза папы стали недоверчиво строгими, но Эмили быстро закивала, стараясь успокоить себя в течение пару секунд.
Не очень-то ей хотелось, что бы отец записал ее на вечерние занятия у психолога.
– Да...– едва ли не закричав, проговорила она, все время, оглядываясь и смотря в темные окна с шевелящимися тенями деревьев на фоне бледного света полной луны,– Да, все хорошо...
Нет пап! Все плохо! Все очень, очень плохо! Я слышу голоса!– кричал в мыслях ее мозг, но она еле вымолвила:
– Мне показалось, что дверь скрипнула, вот,– ее дрожащая рука с трудом указала на дверь,– Решила проверить...
– И закрыть на все шестнадцать замков?– брови мужчины непонимающе вскочили вверх.
– Да, на все шестнадцать!– как ни в чем не бывало, ответила та, и почти прикусила язык, но, лицо отца стало по-настоящему непонимающим,– Вдруг воры...
Девушка улыбнулась так живо, насколько у нее хватило душевных сил, но, даже ее улыбка не могла быть убедительной, ведь внутри ее все сжималось.
– Ну, ладно,– с подозрением сказал тот и направился в свою комнату, еще несколько раз обернувшись.
Девушка смотрела в след уходящему отцу и вдруг решилась:
– Пап?– он остановился и посмотрел на девушку через плечо,– Зачем здесь столько замков?
Папа смутился, но, долго не думал:
– Не знаю,– пожал он плечами, словно бы впервые задумался об этом,– Твоя мама просила установить их всех. Говорила, что так безопаснее...
Девушка долго молчала. Мужчина уже подумал, что та чем-то встревожена, но, она вновь вскинула на него сверкающий взгляд.
– Да, ясно,– ответила та,– Конечно безопаснее!
И не дождавшись пока тот придет в себя, Эмили рванула наверх, перепрыгивая сразу по нескольку ступеней.
– Добрых снов,– услышала она, прежде чем захлопнуть дверь и вновь остаться одной в полной тишине.
Забравшись в кровать, Эми накрылась одеялом и прислушалась. Почему-то ей казалось, голос вот-вот пробудится вновь, но она просидела так десять минут, а после сползла вниз и усталость заставила ее сомкнуть глаза. Она бы очень хотела уснуть, но бесчисленное множество вопросов не давали ей покоя.
Во-первых: что это было? Голос, странный и удивительно тонкий, словно голос загробного мира звали ее по имени и вряд ли ей это показалось.
Во-вторых: почему их входная дверь больше похожа на стенд в отделе с замками и зачем они были так необходимы матери?
В-третьих: доживет ли она до окончания школы, или этот странный городок сведет ее с ума?
Голос мог быть простым всплеском ее фантазии как побочный эффект на переезд и жуткую усталость. А что касается замков...
Может ее мама была коллекционером?
– Бред, какой!– выдохнула та и закрыла глаза.
Хотя бабуля раньше говорила, что Виолетта в последние годы жизни почти лишилась здравого рассудка. Именно на это она списывала свое стремление, покинул Аше и перебраться в Барнаул. Но Эмили, ни когда не принимала бабушкины слова в серьез, в основном, потому что знала, как тяжело было бабушке смириться с тем, что его единственный сын жениться на учительнице старших классов.
Но, в чем-то бабушка может и была права,– подумала девушка,– Если учесть что ей потребовалось шестнадцать замков, она, либо очень сильно боялась воров, либо...
Внезапно по спине Эмили заерзали торопливые мурашки, и кончики пальцев похолодели. Она вдруг подумала о том, что может маму, мучил тот же странный голос, что и ее...
Идея с коллекционированием мне, конечно, нравится больше, но, что если я права? Я, так же как и мама сойду с ума?
С этими мыслями она громко выдохнула и попыталась успокоиться. Уснуть ей этой ночью, вряд ли удаться, но может хоть вздремнуть получится...
4
– Ты уверен, Агний?– голос мужчины был холоднее снега, как и прежде вселяя в каждого из присутствующих веру в свою силу и могущество над всеми остальными.
Тусклые лучи от свечей задорно плясали на морщинистых щеках угрюмого мужчины облаченного в темный балахон, который упирался подолом прямо в пол. Большой капюшон Алана, покрывающий его голову, как будь то дьявольское крыло вороны, переливался сотнями оттенков.
– Да отец,– мальчишка опустил голову, словно в чем-то провеялся, хотя знал, о чем говорил,– Анджей говорил с ней...
Юнец посмотрел на парня, который неподвижный как скала стоял в другом конце комнаты и больше походил на статую.
– Скажи им Анджей!– прокричал Агний не в силах сдерживать напряжение.
Взгляд отца вдруг переметнулся на Анджея и тот выдохнул:
– Я не уверен, отец,– тихо вымолвил тот и снова замер.
– Но она, же дочь Виолетты?! – голос Агний был сердитым и злобным, но Анджей предпочел промолчать,– Я сам слышал, как она сказала это, отец...
Алан туго выдохнул и тени на его лице заплясали стремительнее, словно сама темная сила овладела сотнями огней в этом зале.
– Анджей?– позвал отец, и юноша поднял на него глаза,– Расскажи мне все...
Парень отвел взгляд глубоких синих глаз, но напряжение в зале заставило его заговорить:
– Это была дочь Виолетты, это правда, но есть ли в ней та сила?– Анджей почувствовал, с какой недоверием и презрением прожигает его взглядом Агний,– Одному лишь Богу известно...
– Я Бог, Анджей!– усмехнулся Алан и смахнул капюшон со своей головы. Его проворные глаза блестели сотнями искр, словно бы могли метать гром и молнию.
Анджей отвел в сторону взгляд, стараясь уйти от разговора, хотя Агний бы вряд ли позволил ему сделать это. Брат всегда слишком сильно стремился к чему-то непостижимому и мощному, словно бы это не могло его убить, но он ошибался. Сила, скрытая в девушке могла испепелить его заживо! Стереть с лица земли. Уничтожить!
Конечно, Агний не ошибся, в девушке на кладбище было нечто! Всего на мгновение, Анджей вновь почувствовал этот разряд силы, который промелькнул в ее взгляде. Будь то сами небеса, пытались подать знак юноше, говоря, что девушка это сгусток силы, так страстно жаждущий его семьей. Он до сих пор помнил, какими чудесными и в то же время опасными были ее взгляд зеленых глаза, и как они походили на глаза ее матери.
– Поверь мне, отец! На этот раз я прав...
– Агний свихнулся!!!– громко расхохотался Богдан, сидя в полукруглом диване и допивая кофе, смакуя так, словно ему и вправду нравился этот горький вкус.
Агний обернулся, взирая на Богдана злобный взгляд. Его белые волосы сверкнули в свете свечей, а бледное лицо стало по-человечески красивым.
Анджей даже вспомнил, как раньше, Агний еще не был таким сварливым глупцом.
Невероятно, как быстро годы меняют его, превращая в вспыльчивого засранца!– подумал Анджей, но, лишь скользнул по сводному брату свирепым взглядом.
Конечно, он мог рассказать отцу, что почувствовал от девчонки, но что же будет с ней? Отец убьет ее?
Словно прочитав его мысли, мужчина в кресле поерзал и проронил злобный холодный смешок:
– А вдруг он прав, дети мои?– все присутствующие в огромном зале как по команде напряглись,– Вдруг эта девчонка ключ к нашему спасению? Мы так долго ждали его... спасения,– смакуя, выдавил тот,– Мы не можем упустить из вида дочь Дерябиной.
– Дерябина только ухудшила наше положение,– вступила в разговор Зарина, выйдя в центр зала и откинув белые пряди с плеч, на секунду остановив свой взгляд на Беримире.
Он старался не замечать, что семья с трудом сдерживают взгляды в его сторону, но она как и прежде предпочел промолчать.
Зарина снова посмотрела в лицо отца без доли страха:
– Если это и вправду дочь Виолетты, это совсем не означает, что она может быть Гекатой, отец...
– Надо проверить,– развел руками Агний и в его глазах вспыхнул задорный огонек...
Мужчина обессилено сел в кресло с большой, широкой спинкой и уронил голову в ладони, задумавшись.
– В прошлый раз, мы чуть не потеряли Беримира,– заявил Богдан,– Мы не можем допустить такого еще раз!
– Глупцы!– выплюнул мужчина, насмехаясь, и в этом смехе читалось раздражение.
Алан осмотрел каждого из присутствующих, словно бы читал их мысли. От такого испепеляющего взгляда каждому становилось не по себе, а может даже и физически тошно. Анджей плотно сжал зубы, когда взгляд отца настиг и его, а потом резко перескочил на Богдана:
– Вы готовы и дальше жить в этой пелене вечных лет, не желая, освободится, лишь потому, что вас такая жизнь устраивает больше, чем смерть?!
Его голос эхом отозвался в самых отдаленных уголках этого дома и затаился в глубине. Он молчал буквально секунду, а после прошептал:
– Дети мои,– сложив ладони вместе, мужчина оглядел всех по очереди,– Мы сможем обрести свободу...
От этого слова во рту каждого из присутствующих скопилось сладостное предвкушение. У всех, кроме Анджея. Он все еще не мог забыть девчонку, которую встретил сегодня на кладбище. Вспоминал, как ее хрупкое тело буквально было в его руках. Он мог расправиться с ней в считанные секунды, если бы не та могущественная сила, что скрывается за этим человеческим коконом. А может его остановил вовсе не страх перед ее силой, а что-то более высокое?
Анджей с трудом избавился от гнетущих мыслей и посмотрел на мужчину.
– И что прикажешь делать, отец? Вновь бросаться на смерть, ради того, что бы узнать обладает ли силой девчонка?– мужчина замолчал, а Анджей продолжал,– Мы все можем погибнуть, и ты это знаешь.
– Не все,– тихий голос отца заставил Анджея замолчать,– Кто-то один должен проверить является ли девочка наследницей Гекаты...
– И у меня есть предложения, отец!– вдруг раздался довольный голос Агния,– Раз девчонка уже знакома с одним из нас, пусть он и решит эту проблему...
Анджей сморщился. Взгляд Агния был злобным и игривым, словно сам демон говорил его голосом. Возможно, так и было.
– Ну, что скажешь сын?
Анджей с трудом перевел взгляд на отца и замер. На секунду он даже пожалел о той нелепой встрече с дочерью Дерябиной. Да, возможно он еще не раз пожалеет о своем решении, но он не мог отказать отцу. Наверное, только потому, что тот выберет кого-нибудь другого, кто не станет медлить и тогда короткая жизнь этой странной девчонки оборвется, так и не начавшись.
Анджей глубоко дышал, словно бы это было ему необходимо, но больше всего это было необходимо его голоду, который буквально сжирает его изнутри.
Вот за что действительно стоило бы переживать!– вспыхнул в голове Анджея дьявольский голос.
– Я согласен,– четко произнес он.
– Это так безрассудно!– почти выплюнула Алла.
– Сестра...– Анджей положил руку ей на плечо, но она даже не обратила на него внимание.
Смахнув черные пряди длинных волос, она посмотрела на отца. Глубокие темно-зеленые зрачки с почти черным контуром злобно впились в лицо мужчины:
– Мы не имеем права посылать его на верную смерть!
– Нет, все верно,– громко заявил Агний, и Анджей нахмурился, но его стойкость была выражена каменной маской на лице,– Отец лишь хочет свободы, и он вправе просить ее у нас.
– Все будет хорошо,– тихо проговорил Анджей, но Алла отбросила руку брата и пошла прочь, не дождавшись завершения всего разговора. Звонкое цоканье ее каблучков вскоре исчезло, а Агний продолжил:
– А мы не имеем права отказать ему в этом, ведь своей жизнью мы обязаны лишь ему...
– Или своим страданиям,– вспылил Анджей, за что получил смертоносный взгляд, и утих.
Мужчина в кресле расплылся в довольной улыбке. Ссора между братьями всегда забавляла его.
Убить они друг друга все равно не смогут,– тешился он,– За то драма потрясающая!
Казалось, что он был полностью доволен своим сыном. Агний был золотым ребенком в их семье, если его можно было назвать ребенком. Анджей даже мог позавидовать своему отцу, ведь у него был Агний, преданный и верный, хотя он не заслуживал и доли того, что имел, ведь кроме страданий, этот мужчина больше ни чем не наградил своих детей.
Серебристый взгляд Алана почти пронзают лицо юноши. Анджей морщится, понимая, что отец все равно заставит сделать его грязную работу как однажды заставил Беримира. Еще раз посмотрев в лицо Беримира, Анджей кивает и смотрит в холодные, бездушные глаза отца:
– Я выполню твое поручение отец,– юноша склонил голову и несколько прядей темных волос упали ему на лоб,– Что прикажешь делать, если девчонка окажется шарлатанкой?
– Убей,– как ни в чем не бывало, распорядился мужчина и его глаза приняли хитроватый облик, а белые зубы сверкнули в улыбке.
Парень на секунду растерялся. Вспоминая светлое лицо своей собеседницы сегодняшним утром, он едва ли удержал улыбку. Но, вдруг он поймал на себе леденящий душу взгляд присутствующих и кивнул.
– Я исполню твою просьбу отец.
Через мгновения, он исчез из зала, будь то бы, его и не было, оставляя после себя лишь легкое дуновение ветерка, что потрепал кончики ярких огоньков, от миллиона свечей в огромном, каменном зале, а все остальные надолго замолчали.
5
Девушка сложила в портфель несколько чистых тетрадей, пару записных ручек и черный карандаш: все, что оставалось у нее с прошлой школы в Барнауле, и села на край кровати.
Предвкушение было, мягко говоря, паршивым. Мало того, то в школе она ни знает ровным счетом ни кого, да еще и папочка вызвался сопровождать ее. Раздражение почти кипело в ее голове, но она предполагала, что всему виной бессонная ночь.
Хоть странный голос из неоткуда больше ее не тревожил, она ни сомкнула глаз. Вскоре панический страх забылся, и Эми принялась думать о бабушке. О папе и маме. О временах, когда она жила здесь своей беззаботной жизнью, но и эти размышления не стали очень-то ободряющими и на рассвете она окончательно потеряла веру в хорошее настроение.
Опасаясь новых лиц, она едва ли находила в себе силы продержаться учебные день. Единственное, что могло немного сгладить отвратительно настроение, это мысли о том, что в средней школе Аше учится слишком много народу, что бы ее кто-нибудь заметил.
Она была не из тех, кто боялся людей или новые знакомства пугали ее, но сейчас все было по-другому. Здесь все было по-другому!
В Аше она почувствовала ту неуверенность, которой раньше она ни когда не чувствовала. В средней школе Барнаула, все было совсем не так. Много друзей, большие компании. Подготовительные занятия, курсы по иностранным языкам – она даже тянула на звание лучшего ученика года. Спортивная секция по волейболу и золотая медаль за первое место на чемпионате города в настольный теннис, которой, так гордилась бабушка. Эмили почти со слезами вспоминала, что лишилась всего этого в один миг.
С первого этажа позвал папа.
Опять по имени!– чертыхаясь, заметила она и, накинув совершенно легкий рюкзак на плечи, вышла из комнаты.
– Мы опаздываем... немного....
Отец суетился в гостиной, когда Эми встала в холле. Собирая какие-то папки и бумаги в старый кожаный кейс, он не бросил на нее и взгляда:
– Завтрак на столе, думаю, ты еще успеешь перекусить.
Девушка посмотрела через проход, ведущий на кухню. Обеденный стол был почти пуст за исключением тарелки с кашей, отвратительного цвета и стакана, по виду, апельсинового сока.
Интересно как он отреагирует, если узнает, что я обожаю кофе?– подумала она язвительно, но в тот, же миг опомнилась,– А здесь вообще есть кофе?
– Ну, что скажешь?– наконец-то собравшись, радостно спросил отец и шагнул в холл.
– Я не голодна,– скудно бросила девушка, шагнув за порог.
– Знаешь,– начал отец, выходя за ней следом и запирая дверь,– А ведь в школьной столовке очень плохо кормят...
Гримаса Эмили исказилось, и она даже была рада, что отец не видел ее лица. Все-таки он старался.... Но она едва ли хотела принимать все его старания.
– Не думаю, что та еда хуже твоей подгоревшей овсянки,– быстро среагировала она, перебрасывая с руки на руку ветровку, которую прихватила на случай непогоды.
Уныло выдохнув, он решил заказать пиццу на вечер и вполне довольный собой направился следом за дочерью, которая размышляла о климате этих мест.
Интересно, мне когда-нибудь пригодиться пуховик?– с досадой раздумывала та,– А ведь он совсем новый...
Аше был не из тех городков, где улицы лопались от тесноты, машин и пыли. Хотя пыль здесь была самим дорожным покрытием. Скорее, это место можно было назвать усовершенствованной деревней. Эмили даже припомнила, что где-то неподалеку от центральной улицы она видела вывеску с аквапарком, а через квартал торговый центр и кинотеатр. Но в целом места здесь были словно бы безлюдные. Старые ветхие домики сменялись огромными коттеджами с высокими заборами, за которыми очевидно было что скрывать. В разрез с этими причудливыми дорогостоящими домами могли стоять и древние ухабы, развалившиеся от старости и влаги, или старенькие гаражи в которых возились старики, а может просто выпивали втихаря от семьи. Уклад здешней жизни был до безобразия прост, как в самой обыкновенной деревушке и это пугало Эмили. Ее не тянуло к сельской жизни, и к природе, хотя она любила школьные походы, но только благодаря костру и песням под гитару.
Интересно, здешняя молодежь ходит в походы? Полагаю здесь очень удивительные места,– надолго задумалась девушка и опомнилась только когда мимо проехала большая машина похожая на газель.
– И долго тащится до этой школы?
– Еще минут десять,– быстро ответил старик и посмотрел на часы,– Успеешь.
Как будь-то бы, я волновалась!– подметила та, но сказать не решилась, а вместо этого спросила:
– Неужели мы не могли поехать на машине?
Ее зеленые глаза сузились от непонимания.
Зачем тогда вообще иметь машину, если она все время стоит в гараже?
– На улице свежо, а прогулка лучшее занятие перед учебным днем.
Мужчина старался идти наравне с дочерью, редко посматривая, как меняется выражение ее лица, а лицо ее менялось так быстро, что он, едва ли мог предположить наверняка: нравится он ей или надоедает, но он решился не спрашивать.
– К тому же, ты должна запомнить дорогу. – Вновь говорит тот и видит, как Эмилия смотрит на него искоса,– Тебе по ней каждый день ходить...
– Сейчас умру от счастья!– сердито съязвила она, и вскоре добавила,– Может в этом захолустье найдется распродажа скутера?
– Скутер?– переспросил отец, и девушка пожала плечами.
– Мне было бы гораздо удобнее...
От задумчивости, а переносице мужчины появилась глубокая складочка, которая не предвещала ни чего хорошего.
– Не думаю, что это безопасный транспорт...
Эми тяжело выдохнула от расстройства.
– Но если ты будешь время от времени помогать мне по работе, я подумаю об этом.
– Здорово!– совсем не весело отозвалась девушка, хотя испытывала смешанные чувства.
Помогать отцу в травяной лавке было удовольствием не из приятных, но если после этого она смогла бы ездить на скутере – это стоило того.
С этими мыслями Эмили шла, рассматривая местные дома. Возможно, многие из их обитателей будут учиться с ней в одной школе, а некоторые даже в одном классе. Семьи, что не меняются в Аше уже больше ста лет, знают друг друга в лицо, и Эмили боялась, что будет белой вороной, среди местных жителей, но еще страшнее было то, что каждый из них помнил ее маму. Она читала это на их лицах, в очередной раз, проходя мимо придорожного кафе, где уже с самого утра восседали старцы.
– Доброе утро!– махнул им отец и щедро улыбнулся.
– Твоя дочь?– заметил один из них, и Эмили быстро отвела лицо в другую сторону, что бы, они не смогли запомнить.
Мужчина тем временем кивнул, испытывая, странное и по сей день неизведанное чувство гордости. Словно бы его дочь была знаменитостью.
– Как подросла-то!
– Бабушка откормила?
Эмили зажмурилась, пока отец пытался ответить на все их вопросы, а потом в несколько шагов нагнал дочь, не проронив и слова, но, судя по его выражению лица, он бы сейчас был рад излить кому-нибудь душу.
Впервые Эмили подумала о том, как просто затеряться в мегаполисе, или хотя бы в городах где, по крайней мере, есть несколько торговых центров и аэропорт. А здесь...
От подобных мыслей голова разболелась и она без особого интереса, вначале, глянула на дом, через небольшую рощу, но вдруг остановилась, и легкие под ее грудью оцепенели. Под сверкающей крышей притаились тихие окна – ни тени, ни света, пустота. Четкие ровные треугольники темного стекла на бежевых стенах из чистого камня, по краям обрамленные коричневым кирпичом. На парковке пара дорогих машин, с сверкающими крышами и обтекаемыми формами и мотоцикл. Такие чаще можно было видеть на экране телевизора, нежели наяву. Но даже учитывая всю внешнюю обстановку дом казался холодным и пустым, как искусственный муляж на съемочной площадке.
Эмили даже не понимала, что так манит ее взор, но она не могла отвести взгляд от этих мрачных окон. Словно бы невиданная сила притягивала ее, и она не сразу поняла, что пялится на огромный коттедж, разинув рот.
Вдруг в окне бегло промелькнула тень, и девушка от неожиданности вздрогнула.
– Все в порядке?
Эмили заставила себя отвести взгляд в сторону отца, но только для того что бы спросить:
– Кто там живет?
Мужчина метнул взгляд в сторону постройки и вновь посмотрел на девушку, сунув руки в карманы светло-синих джинс.
– Семья Алана Замятина.
В голосе отца чувствовалось что-то скверное, словно, он был не рад такому соседству, и, девушку это явно заинтриговало:
– Большая шишка?
– Может быть,– мужчина чуть приподнял плечи, и они тяжело опустились вниз. Он еще раз окинул дом, а потом остановил взгляд на дочери,– Но я не советую тебе общаться с этой семейкой...
Девушка растянулась в улыбке:
– Как же я обожаю папочкины советы...
Она давилась улыбкой, но голос ее был коварен и колок, но отца это не смутило, и он продолжил:
– Я серьезно, Эми.
Дочь промолчала, но только потому, что он, наконец-то назвал ее так, как она привыкла.
– Замятины странная семейка, все говорят...
– Они жуткие монстры? А нет... маньяки!– ее тонкие брови насмешливо прыгнули вверх,– А может быть вампиры...– сквозь смех зловещим голосом говорила та,– И выпьют мою кровь...
Губы мужчины сложились в тонкую напряженную полоску, через которую он звонка фыркнул:
