Текст книги "Нестандартная ситуация (СИ)"

Автор книги: Марика Крамор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава 6

Прохожу через служебный вход в помещение клуба, махнув в знак приветствия тем, кто уже успел приехать, чтобы подготовить зал к вечеру.

Сегодня суббота, и значит, очередная тематическая вечеринка ждёт эту ночь.

Не торопясь, поднимаюсь к себе в раздевалку. Мы с девчонками между собой называем нашу комнату гримёрной. Она довольно большая, просторная, с кучей костюмов и многочисленными женскими штучками для макияжа и укладки волос. У меня персональный личный стол. Потому как я здесь, вроде как, старшая. Отвечаю не только за работу девушек и общую атмосферу танцев, но и за их постановку. Это Толя во мне и ценит. Я ответственный работник, который занимаемся хореографией и отработкой клубной шоу-программы. И это не смотря на то, что, по большей части, работа гоу-гоу – это обычная импровизация и объединение вызубренных связок с чистым экспромтом.

Потихоньку ко мне начинают присоединяться другие танцовщицы. Через какое-то время самокритично осматриваю себя в зеркале. Тааак, с макияжем порядок. Поправила, хоть она итак идеально легла, белоснежную набедренную повязку, соединённую сбоку с куском переливающегося материала, переходящего в обтягивающий широкий топ с длинным правым рукавом. Чудесный костюмчик. Как раз в тему!

Часть волос собрала с высокую прическу, открывающую скулы и плавно вписывающуюся в свободно пущенные по одному плечу длинные прямые пряди.

– Ого! Кира у нас как всегда на высоте, – беззлобно улыбнулась Аня.

– Да, точно! Вот так и должен выглядеть настоящий ангелочек, – смело поддакнула Алёна, активно закивав головой.

– Вы и сами выглядите сногсшибательно, девчонки, – отвечаю одновременно обоим. – И не забудьте про переход. Алёна, тебя особенно касается. И я Вас очень прошу, дьяволята мои. Когда на барную стойку будем залезать, поаккуратнее, пожалуйста. Леся обещала проследить, чтобы постелили прозрачное противоскользящее покрытие на сегодня. Ну что, готовы? Тогда наш выход!

Покосилась на свои профессиональные босоножки для выступления на умопомрачительных каблуках. Эх, когда-нибудь мои вечно устающие лапки это обязательно припомнят.

Выходим со сменщицами в зал, вальяжно, намеренно медленно и аккуратно спускаясь с верхнего этажа на нижний уровень, и сразу же разбредаемся по оговоренным местам.

Наш недавно устроившийся ведущий, Павел, как всегда уже начал заманивать и развлекать народ.

– Дамы и господа! Всех приветствую! Сегодня! В «Логове» собрались самые сливки поднебесного общества! И знаете, что я вам всем скажу? Что? ВЕЕЕРНО! Добро пожаловать на нашу высшую вечеринку «ААНГЕЛЫЫ ИИИ ДЕЕМОНЫЫ»!

Паша артистично развозит руки в стороны и задирает голову назад, как будто перед ним сейчас действительно явится высший разум, и сразу замолкает, а наш любимый ди-джей, резидент этого клуба, резко повышает громкость текущего трека.

Вся танцевальная программа давно проработана, двигаюсь на автомате, плавно качаю бёдрами, выполняю то резкие, быстрые повороты, то размеренные, мягкие движения руками, круто прогибаясь в спине и выпрямляясь в полный рост. Краем глаза выхватила со сцены вспышку фотоаппарата. Интересно, кого Толя временно нашёл на замену нашему постоянному фотографу, коим является Надя, девушка владельца заведения. Наверное, они неплохо проводят время в Питере. Я бы тоже туда когда-нибудь с удовольствием съездила. Посмотрели бы с Машенькой, как разводят мосты летом, погуляли бы по грандиозному дворцово-парковому ансамблю Петергофа и увидели бы кучу других достопримечательностей. Съездим. Обязательно съездим. Когда-нибудь.

Мысли из головы вытеснил громкий живой голос. На другом конце сцены появилась приглашённая гостья, очень популярная в молодёжных кругах певица, и устремилась к центру сцены. Мои девочки смело перемещаются за её спину, выполняя функции подтанцовки. А у меня наступает законный, оговоренный перерыв.

Пока я привожу в порядок волосы, глядя на своё отражение, в гримёрку входит Леся – клубный администратор. Я даже знаю, зачем.

– Наша маленькая звёздочка, как всегда собирает вокруг себя толпу рьяных обожателей, – и протягивает между зажатыми указательным и большим пальцами сложенные бумажки. – Вечер только начался, а я уже насобирала пять штук! Как у тебя это получается? Поделись секретом!

– Леся, зачем ты мне их отдаёшь? Ведь прекрасно знаешь, что мусорка стоит справа от входа, вон, около твоей ноги. Там этим запискам самое место.

– Что, даже читать не будешь? – расстроенно произнесла Леся.

– В них всегда написано примерно одно и то же. Поверь, ничего интересного там нет.

– Ладно, – администратор со вздохом опустила руку, разжав пальцы, и беленькие в несколько раз сложенные бумажки приземлились чётко на дно ведра.

– Ты как обычно произвела фурор своим появлением, настоящий маленький ангелочек среди толпы развязных тёмных дьяволят.

– На это и было рассчитано. А у тебя разве нет желания поприсутствовать на концерте и послушать, – тут пришлось для пущего эффекта сделать многозначительную паузу и волнительно, с придыханием произнести. – Её…

– Да тошнит уже от всех этих высокомерных особ. Чтоб глаза мои её не видели. Тоже мне. Мисс популярность, блин. То ей не нравится, это ей не подходит. С чего такая самовлюблённость?

– Может всё дело в известности? – предполагаю я, завершая последний штрих.

– Ты у нас тоже в этом клубе самая популярная звёздочка. Но при этом всегда остаёшься человеком, а не невыносимой зазнайкой. Мне вообще кажется, что половина посетителей возвращается, только чтобы на тебя посмотреть. Как раз они, – Леся указала подбородком на сетчатую корзину для мусора, на дне которой сиротливо лежат переданные записки, – тому яркое доказательство.

– Лесечка, ты преувеличиваешь, но мне всё равно до невозможного приятно, – убрала на место расчёску, антибликовые матовые салфетки и помаду. – Вторая песня закончилась, сейчас наш номер с барной стойкой. Кстати, тебе не кажется, что вживую она поёт отвратительно? Голос постоянно срывается.

– Я думала, кроме меня этот ужас никто не замечает. Надо потом Анатолию пожаловаться, – у Леси в кармане завибрировал телефон. – Ты смотри, только о нём заговорили, а он тут как тут.

Администратор целиком погрузилась в рабочий разговор с хозяином нашего клуба, а мне не осталось ничего, кроме как махнуть на прощание и одними губами произнести: «Я пошла».

Чем в итоге закончилось это самое: «Я пошла», не поддаётся никакому описанию. Всё вроде бы шло по намеченному плану. Когда наша приглашённая гостья завершила очередную песню, мы с Алёной и Аней уже возвышались над центральной барной стойкой (всего их в помещении три), энергично двигаясь, ожидая, пока на нас переведут лучи света, и начнётся долгожданный, ранее оговоренный трек.

И вот, уже звучат последние аккорды, которые через пару секунд сменятся новым, произвольным мотивом, и мы с девчонками синхронно шагаем на финальный энергичный выход. И тут по закону подлости что-то не заладилось. Столько раз репетировали, и всё насмарку. Потому что нога моя неожиданно подкосилась оттого, что попала в какую-то трещину. Благодаря высоким каблукам поймать равновесие сразу же мне не удалось. Поэтому под тяжестью собственного веса, не успев подходящим образом сгруппироваться, я и рухнула вниз, прямо на твёрдый пол, параллельно задев кого-то руками. Позорище. Старшая, называется.

Всё было бы ничего, если бы я так навернулась на сцене. Встала бы и продолжила танцевать дальше. Но, скатившись кубарём с барной стойки, которую сама ненамного-то и переросла, я почувствовала вспышку резкой боли в копчике, на фоне которой ноющее ощущение в ноге показалось сладким мёдом. В глазах на секунду смешавшиеся краски вдруг сменились белым фоном, но потом вновь вернулись на свои места.

Ко мне сразу же кто-то подбежал, музыка продолжает греметь. Кажется, это руки Олега (каждый раз морщусь про себя, проговаривая имя тёзки моего мужа), нашего бармена. Видимо, он сиганул, перелетев через барную стойку, за мной, пытаясь аккуратно поднять горе-танцовщицу на ноги. Рядом мгновенно оказалась Леся, крича прямо в лицо:

– Ты как?

А как я могу быть? Фигово. БОльший удар нанесён не физическому состоянию, а моральному. Упасть во время выступления! Кошмар и ужас! Как потом Толе в глаза смотреть? Чёртовы каблуки!

Ответить на обеспокоенный вопрос администратора ничего не успеваю, потому что прямо рядом со своими ушками услышала грубый мужской рык:

– Оставь её.

Глава 7

В недоумении поворачиваю голову влево и сталкиваюсь нос к носу… с ним. С мужчиной, которому только сегодня утром дочка умудрилась залить брюки соком. Нервно сглатываю, утопая в опасной темноте этих хищных глаз, в глубине которых находится омут, затягивающий меня внутрь, подобно трясине, с каждой долей секунды все сильнее и сильнее. Мои же глаза от шокового потрясения, наверное, стали размером с пятирублевую монету.

Неудивительно, что бармен тут же прекратил свои неторопливые попытки поднять меня на ноги и убрал руки подальше.

– Где болит? – интересуется мужчина, сверля меня буравящим взглядом.

Не знаю, как я нашла в себе силы ответить, но произношу спокойно.

– Поясница.

– Копчиком ударилась?

Озадаченно киваю.

– Не двигайся. И постарайся расслабиться. Могло нерв защемить. Или того хуже.

Тут же к нам присела обеспокоенная Леся, и у них с Колесниковым завязался пятисекундный разговор, который мне, благодаря громкой музыке, не посчастливилось расслышать, за исключением фразы:

– Ну что смотришь! Лёд неси, Олеся.

После чего я оказалась в надёжных крепких мужских объятиях. Вообще-то, если бы боль была вызвана переломом, переносить меня подобным образом было бы запрещено. Чувствую себя маленькой колибри, по неосторожности неловко опустившейся на клюв хищной птице. Одно неловкое движение, и меня сожрут.

Держит меня мужчина, однако, очень бережно и уверенно несёт к выходу, а точнее к парадному входу. Я даже не знаю, как правильно реагировать на случившуюся ситуацию. Потому как действительно благодарна ему, и мне не нужно передвигаться самостоятельно. Боль адская. С трудом удерживаюсь, чтобы не прослезиться от щемящей вспышки молнии, которая всё никак не желает отпускать мою бедную спину, итак за свою жизнь повидавшую немало разных столкновений.

Вдруг почувствовала на месте удара спасительный холод, частично облегчающий неприятное состояние.

Мы уже успеваем выйти на улицу, как над ухом раздаётся жёсткое:

– Где Михов?

Сначала показалось, что вопрос адресован мне, и я не поняла причину серьёзной раздражённости в голосе. Но ответила Леся.

– В отъезде.

– И как у вас принято действовать в подобных случаях?

– Вячеслав Александрович, у меня есть вполне конкретные инструкции…

Но Колесников, даже не дослушав, перебил:

– Понятно. Значит, ничего. Организованности ноль. Поздравляю.

– Вячеслав Александрович…

– Олеся, я её забираю. Если у руководства всё же возникнут вопросы, что происходит с их сотрудниками, передай, что я всегда на связи.

Тут он перевёл взгляд на мои босоножки и бросил, как бы, между делом.

– И обувь ей нормальную принеси.

Зря он так про Толю. Первый раз вижу, чтоб у администратора не нашлось достаточно слов. Слов, стойко возразить или хоть как-нибудь адекватно отреагировать.

В итоге, Леся пошла обратно в здание, а мужчина, тем временем, двинулся вперёд к машине. Нажав кнопку на брелоке и отключив сигнализацию (когда он успел подготовить ключи… или это какие-то новые технологии?), Колесников аккуратно посадил меня на переднее сидение, опустив спинку, и даже пристегнул. Закончив возиться со мной, как с несмышлёным ребёнком, он задержал взгляд на моём лице, всё ещё находясь почти вплотную. Чувствую, по спине пробежал холодок. В глазах Вячеслава лёд, темнота и абсолютная непоколебимость. Он похож на верхушку айсберга, когда помимо угрозы столкновения основная опасность таится где-то глубоко внутри. Уже хотел прикрыть дверь, но подбежавшая Леся ловко её придержала, как будто вопросительно уточнив:

– На пару слов?

– Пожалуйста, – мужчина равнодушно пожал плечами. – Только недолго. Её надо к врачу везти. И чем скорее, тем лучше.

С этими словами он продвинулся ближе к морде машины и остановился, скрестив руки на груди.

Леся наклонилась ко мне и уже хотела что-то сказать, но я опередила её, потому как начинаю паниковать. Я с посетителями из клуба никогда не уезжала.

– Леееесь, может, лучше я сама как-нибудь? Давай на такси? Отмажь меня!

Но администратор сочувственно покачала головой.

– К сожалению, с этим, – незаметно кивнула в сторону мужчины, застывшим в паре шагов от машины, – не получится.

– Ты разве его знаешь? – шепчу как можно тише, чтобы никто (а точнее кое-кто, стоящий не так уж и далеко) посторонний не услышал.

– Колесникова-то? Конечно! Кто ж его не знает, знаменитого на весь город ресторатора! Он же нам всю кухню организовывал! Оборудование, блюда, способы подачи, базы закупа, даже поваров посоветовал. И отдельное ресторанное меню для караоке-зала… это всё по его специальному проекту, – Леся отвечает таким же эмоциональным шепотом.

Я первый раз об этом слышу! Вот это да.

– Серьёзно?

– Послушай, Кира. Он мужчина строгий, жёсткий. С ним очень тяжело общаться. Я тебя умоляю, только не груби ему, пожалуйста!

– Да я и не собиралась…

– Это пока. Поверь, после пяти минут разговора ты изменишь своё мнение в противоположную сторону. И ещё. Дай знать, когда всё устаканится. Буду ждать! – и протянула пакет с моими белыми кроссовками, в которых я приехала на работу.

– Хорошо, – слова администратора поставили меня в совершеннейший тупик. С трудом согнувшись пополам, стянула свои сверкающие копыта и натянула спортивную обувь. Каааайф!

Мужчина занял водительское сиденье, затем тронулся и немного резко выехал на дорогу. Вот теперь мы остались наедине.

– Скоро приедем к врачу. Не волнуйся.

Вячеслав сосредоточен, управляет автомобилем уверенно, резкость его движений испарилась.

– Да я, в общем-то… – фраза оборвалась на середине. Сдерживая бессильный стон, прикрываю глаза.

Чёрт! Моя сумка! Сумка, в которой лежат деньги и телефон, не говоря о ключах от квартиры! Осталась в «Логове». Теперь я без его помощи даже такси не вызову. И ещё в голову пробралась одна неприятная мысль… Надеюсь, он меня к бесплатному врачу в городскую травматологию везёт? Ага, без документов…

– Что такое? – неужели все мысли отражены на лице?

– Моя сумка с личными вещами осталась на работе.

– Значит, заберём на обратном пути, не проблема.

– Вам это, скорее всего, будет неудобно.

– Только давай выводы не к месту делать перестанем, ладно? Меня за верёвочки никто не дергает. Если я забрал тебя из клуба и везу в клинику, где ты пройдёшь полное обследование, значит, мне так самому удобно.

Капееец у него характер! Не перестаю удивляться. Вот, значит, о чём предупреждала Леся. В таком случае я, пожалуй, помолчу. Как-нибудь перетерплю эту ночь и в дальнейшем постараюсь в подобные ситуации не попадать. Только теперь мне совершенно непонятно… А чем я расплачиваться буду?

– Вячеслав Александрович, – я покосилась на своего спасителя, на вид ему немного перевалило за тридцать. Солидный такой. Как всегда грозный. Думаю, подобное обращение вполне уместно. – Деньги тоже в сумке остались. Мы же в обычный городской травмпункт едем?

Его ответ, как обычно, показался излишне резким.

– Нет.

С этими словами боль как будто усилилась.

– Но мне нечем будет расплачиваться.

– Пока ты со мной, финансовые вопросы тебя тяготить не будут.

Ээмм… Он сейчас о чём? Как-то слишком двусмысленно прозвучала эта фраза. И, кроме того. Я же намеревалась молчать.

Отвернулась от вечно нахмуренного мужчины. Наблюдаю в окно, как мелькают огни ночного города, а в голове, раз за разом, прокручивается одна и та же фраза. «Пока ты со мной…». Неоднозначное выражение. Зачем он вообще ввязался в драку и сидит весь такой надутый?

Хотя, если бы на его месте был Толя, он, скорее всего, поступил бы так же. На худой конец, в такси меня посадил. Мой нынешний директор один из самых надёжных людей, которые встречались на моём жизненном пути.

Окинула себя быстрым взглядом. Тряпочка, льнущая к телу, конечно, больше открывает взгляду, нежели скрывает. Ничего предосудительного в подобном достаточно откровенном наряде, по большому счету, нет, я ведь не на светское мероприятие с красной ковровой дорожкой заявилась. Но от этих мыслей стало только хуже. Ощутила себя крайне неуютно.

Если выражаться точнее, почувствовала себя обычной дешёвкой (хотя на мой наряд вкупе с бельём и специализированной обувью ценник-то был ого-го!) рядом с мужчиной, чьи наручные часы одной чрезвычайно известной фирмы стоят столько денег, сколько я зарабатываю минимум за пять месяцев, а то и полгода, горбатясь без выходных. И это при условии, что тратиться я не буду совсем ни на что. Про его брендовые шмотки молчу (уж в чём-в чём, а в этом я отлично разбираюсь), и уж тем более про машину. Почему-то изнутри грызёт непонятное, разъедающую душу чувство, что, сколько бы я ни бегала от состоятельных гостей клуба, в этот раз я влипла по-настоящему.

С новым поворотом нервы натянулись ещё больше. Очень сложно понять собственные эмоции. Я чувствую кожей, как с каждым оставшимся позади километром моя жизнь неуловимо меняется. Всё это жжёт изнутри. Напряжение вместе с непрекращающейся болью в копчике, скоро достигнет своего пика.

– Кира, не бойся, если меня не доводить – я не кусаюсь.

Ушам своим не верю! Вот это брутал! От скромности точно не помрёт человек.

– Спасибо, это очень обнадёживает.

Искоса взглянула на него, но, не в силах осознать увиденное, тут же повернулась и глупо уставилась на мужчину, уверенно выворачивающего руль.

Он улыбается! На этом грозном, всегда серьёзном и сосредоточенном лице появилась такая обворожительная улыбка, которая наверняка бьёт в самое сердце каждого представителя женского пола. И, кажется, я не стала исключением.

– Наверное, наше знакомство состоялось не в самой адекватной атмосфере. Ни в первый раз. Ни во второй. Предлагаю попробовать снова, – и он, как ни в чём не бывало, протянул мне свою правую руку, ладонью вверх. – Слава.

Я не очень понимаю, эти штучки, когда отпускают руль, отвлекаются и прочее. Но обвинить его в невнимательности и беспечности мог бы, пожалуй, только очень глупый человек.

Слава. Ушло целых… несколько секунд на осознание. Колесников Вячеслав Александрович, несомненно, больше говорит о нём, как о человеке. А Слава… удивительно, а ведь его и вправду так кто-то называет.

И всё же, если потянуть время ещё больше, я могу показаться невежливой. Поэтому, не задумываясь, вложила свою руку в дружелюбно протянутую шершавую ладонь, чувствуя необыкновенное тепло при соприкосновении.

– Кира, – его губы опять расплылись в улыбке.

– Чрезвычайно рад знакомству. Ты невероятно привлекательная девушка, Кира. Рядом с тобой я чувствую себя злой волосатой гориллой.

Такое замечание просто не может оставить равнодушной. И, конечно же, теперь я сижу и широко улыбаюсь, практически не замечая боли.

– Сколько лет твоей дочери?

– Два с половиной, – голос мой смягчился, как бывает всегда, когда я говорю о своём маленьком сокровище.

– А отец…?

Искренняя, беззаботная улыбка вмиг сползла с моего лица, уступив место настороженному, осунувшемуся выражению.

– У нас не сложилось.

– Вот уж не думал, что такие на редкость дурные экземпляры ещё встречаются в природе.

– В таких вещах всегда виноваты оба.

– В отношениях у каждого своя роль. Мужчина должен всегда вести, а женщина следовать. Как в танце. Поменять эти роли местами, и вот мы уже в сумасшедшем мире Зазеркалья.

На подобное замечание я не нашла, что ответить. Конечно, противоречить-то можно сколько угодно, но собственной веры в подобные возражения у меня нет. Я с ним полностью согласна. Потому что я, как могла, пыталась сохранить тлеющие отношения, пока не дошла до точки невозврата. Потому что, когда Олег перестал «вести» наш брак, я уже ничего не смогла сделать.

Неожиданно раздалась громкая трель мобильного телефона. Мой спутник, взглянув на имя, лишь весело усмехнулся, сбросив вызов.

– Начальство твоё проснулось.

– Может быть, всё же лучше ответить? Толя, наверняка, переживает.

– Попозже сам перезвоню твоему Толику, – тут я прикусила язык. При посторонних я обязана соблюдать рабочую субординацию и обращаться к другу как минимум Анатолий.

Машина, плавно затормозив у входа в клинику, остановилась.

– Приехали.

Пока я расстегивала ремень безопасности, мой сопровождающий уже успел резво выскочить из машины, распахнуть переднюю дверь и помочь мне выбраться наружу. Он легонько придерживает меня за талию и совершенно не касается места ушиба.

– Слава, я вполне могу идти сама, – пытаюсь скрыть неловкость и ненавязчиво скинуть с себя мужские пальцы.

– Давай обойдёмся без излишнего геройства? Ты еле на ногах стоишь.

С этими словами мой спаситель заблокировал машину и без труда подхватил меня на руки.