Текст книги "Нестандартная ситуация (СИ)"
Автор книги: Марика Крамор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
Глава 42
Всё тихо. Но я совершенно отчётливо слышал какой-то шорох. Вроде… из коридора! Да! Я снова слышу шаги! И эту мягкую поступь не перепутаю ни с какой другой! Кира!
Дверь открыта, поэтому в отражении зеркал вижу, как грациозной походкой моя маленькая зеленоглазая хищница крадётся в спальню.
Она пришла. Зачем? Чего она хочет? Поговорить? Передумала? Или просто нашла в себе силы вернуть ключи от моей квартиры? И что мне сделать, чтобы больше она не уходила?!
– Как ты? – встала в двух шагах от кровати. Хмм, далековато… В теперешнем моём состоянии я до неё точно не допрыгну.
Разрываюсь между своим железным правилом всегда держать лицо победителя и сказать правду. Решил, что с ней нет больше желания юлить, поэтому говорю как есть.
– Хреново.
– Зачем ты туда только поехал? – интересно, как много она знает. И откуда.
– Развеяться.
– Ты хоть знаешь, как я испугалась? – она реально переживала? – А другим способом нельзя было развеяться?
– Другой способ накануне твёрдо закрыл дверь перед моим носом.
– Хочешь сказать, что это я виновата?! – возмущению в нежном сладком голосе нет предела.
– Ну не я же, – говорю холодно, а сам в душе улыбаюсь. И да. Теперь я точно уверен, она у меня есть. Душа в смысле.
– Ты неисправим, – очень даже наоборот. И это ты меня поменяла. Моя волчица.
– Зачем пришла? – пока что максимум отстранённости и безразличия в голосе. Просто потому, что по-другому я ещё не научился. Действуем по старым схемам.
– Ещё парочку позвонков тебе сместить! Вот зачем!
– Ммм. Откуда такая осведомлённость?
– У меня свои источники.
– И чего ждёшь? Подходи. Действуй. Я весь в твоём распоряжении. Больной и несопротивляющийся. Палочку одолжить или ты руками справишься?
– Какой же ты всё-таки… – Кира резко преодолевает два оставшихся шага, наклоняясь надо мной. – ИДИОТ!
То, что она в этот момент собралась обхватить моё лицо обеими руками и с силой прижаться к изголодавшимся по ней губам, я совершенно точно не ожидал. Поэтому, ловя момент, и безуспешно намереваясь сделать это первым, также резво приподнялся на постели, привычным жестом схватил её за затылок и с силой притянул к своему лицу, ощутимо столкнувшись с ней челюстями.
Страсть мгновенно проснулась в нас обоих. Или она не спала вовсе? Напряжение нарастает с каждой секундой. Её язык уверенно исследует мой рот, как будто хочет убедиться, что пока хозяина не было, всё осталось на своих местах. Да, малышка. Как всё было твоё, так твоим и осталось.
Сам я уже руками неудержимо шарю по её податливому телу, пытаясь пересадить на себя верхом, потому что противиться зову плоти нет сил. И кстати, у меня в подобном не самом лучшем состоянии, слава Богу, это получилось!
Шёпотом выдохнул ей в губы:
– Я тебя больше не отпущу. Можешь даже не стараться.
Её ответ заставил меня почувствовать себя самым счастливым на земле.
– Я больше никуда не уйду. Как бы тебе этого не хотелось. Что бы ты мне ни сказал.
Она оторвалась от меня, оставляя горячую дорожку поцелуев на твёрдой шее с пульсирующей жилкой, руками опускается всё ниже, с каждой секундой заводя меня ещё сильнее, хотя казалось бы, куда ж ещё сильнее?! А я (чёрт бы побрал все долбанные карты на свете!) снова почувствовал привычную слабость, сильное головокружение и едва сдерживаемую тошноту. Ну, только не сейчас! Расстроенно проходиться отстраниться, улечься обратно на спину и мягко оттолкнуть Киру.
Её разочарованный затуманенный взгляд ранит в самое сердце.
– Слава… ты что? – как ей объяснить, что в теперешнем состоянии я мало на что пригоден.
– Голова кружится, и тошнит. Сильно.
Она тут же спрыгнула с кровати.
– Прости! Как же я не подумала. Тебе ведь нельзя ещё подниматься и выполнять резких движений.
– Но я всё равно встаю по чуть-чуть. Просто надеялся, что сейчас организм в порядке.
– Нет. Ты сначала придёшь в себя.
– А ждать обязательно?
В ответ она строго погрозила пальцем. Эх. Раз физически заниматься ничем нельзя, будем разговаривать.
– Ладно. У тебя есть несколько дней побыть главной.
– А если мне это очень понравится?
– Твои проблемы, – беззлобно пошутил, глядя в самые красивые глаза в этом мире. – Сходи в кабинет. В принтере бумаги лежат. Принеси сюда.
– Опять командуешь.
– Да, ты же не откажешь больному человеку, – наигранно вытянул язык, свесил его набок, положил руку на сердце, закрыл глаза и чуть наклонил голову. Смешно, наверное, со стороны смотрится мой шутливый припадок.
– Ты ведь не любишь, когда в твой кабинет заходят посторонние.
Я моментально «ожил».
– Кира! Иди. И возьми!
– Ой, какие мы грозные, – пользуется своим положением, умница. Но со мной не забалуешь. Я тоже не лыком делан…
– Кира. Я сейчас встану… – вкладываю угрожающие нотки в интонацию.
– Что Вы, что Вы, Вячеслав Александрович. Не стоит. Вам же нельзя, – её улыбка бесценна, её игривый тон заставляет сердце быстрее гонять кровь по венам.
– Иди уже.
Она пришла ровно через минуту. Если вернулась так быстро, значит, совершенно точно не разглядывала бумаги. Иначе задержалась бы подольше. Ещё и честная.
Как только она протянула мне распечатанные листы, я легко покачал головой.
– Это для тебя.
– В каком смысле? – опустила взгляд.
– Кира, я хочу, чтобы ты развелась.
КИРА
Это документы по бракоразводному процессу. Когда он всё успел? Сделал это заранее? Даже не зная, что я приеду? Или ещё до ссоры? Я отвернулась, сдерживая эмоции.
– Я тоже этого хочу, – говорю в стенку.
– Ну и отлично. Значит, пока что мы хотим одного и того же, – как-то он очень аккуратно всё это произносит. Спокойно. Как хищник подкрадывается, чтобы жертва его не заметила.
– Заполни эти формы, насколько сможешь. Об остальном я потом позабочусь. Если хочешь, просто подпись поставь.
– А если Олег не захочет, мне придётся его уговаривать? Слава, он угрожал, что отнимет ребенка. Все эти юридические тонкости…
– Не волнуйся. Я всё сделаю сам. И уговорю, и заставлю. Но закон на твоей стороне. Если ты захочешь – вас разведут.
– Но Маша…
– Останется с тобой в любом случае. Я надеюсь, алименты от него тебе не нужны?
– Конечно, нет! Пусть катится ко всем чертям. Единственное, что мне нужно – лишить его родительских прав. Я не хочу, чтобы он вообще приближался к ребёнку.
– Кира, это итак подразумевается, – он тепло и искренне улыбнулся.
А у меня эмоции зашкаливают. Не смогла придумать ничего умнее, чем снова вплотную приблизиться, положить голову на его грудь и крепко обнять. Стояла я так очень долго, чувствуя, как его пальцы аккуратно зарываются в мои волосы.
Глава 43
– Давай с ресторана закажем? – вымученным голосом умоляет Слава. Хоть это слово к нему совершенно не клеится.
– Нет. Будешь есть то, что я приготовила.
– Почему?
– Потому что я старалась для тебя. И я точно знаю, что сварена она по всем правилам.
Машу сегодня согласилась оставить у себя Света на полдня. Спасибо ей. Сейчас разберусь со своим любимым больным и поеду за ребёнком. Выходной же.
– Да что я тебе сделал плохого?!
– Давай-давай. Скажешь хоть одно дурное слово о моих кулинарных способностях, и я тебя стукну, – встала и взяла тяжёлую разделочную доску, положив её для пущей убедительности около своей правой руки, – будешь лежать со вторым сотрясением дополнительных семь дней. Минимум. А это значит, никакой личной жизни по ночам ещё целую неделю. Понял?
Вопреки словам улыбнулась так мило, что аж самой сладко стало.
– Понял, – он тяжело вздохнул, но уверенно засунул ложку в рот. Растянул губы в подобии улыбки.
– Не забывай. Ближайшее время ты в полной моей власти.
– Выше ожидаемого. Ты большая умница.
Ого. Он поставил мне натянутую троечку! От такого мастера это звучит как лучшая похвала!
Бедный Слава. Моральный идеалист. Перфекционист. Высококлассный повар. Владелец собственного ресторана. А вынужден питаться какой-то дрянью с моих рук. Ничего, потерпит. Это для его же блага. Так в диете написано.
Не удержалась, встала и, улыбаясь, чмокнула жующего мужчину в нос. Кажется, я действительно счастлива.
Первое время решено было всё оставить как есть, за исключением того, что мы с Машей теперь будем жить у Славы и полноправно являться хозяйками в его квартире.
Перевозить вещи, полностью переделывать одну из гостевых комнат в детскую, заниматься ремонтом, обстановкой, менять детский сад поближе к нашему общему дому мы обоюдно захотели оставить на потом, когда Слава полностью поправится и вольётся в прежнее расписание. Да, вот так просто он решил сразу расставить все точки над и.
Невзирая на постоянные споры, уже пару дней я лично готовлю еду ко всем приёмам пищи.
– Кира, ну это невозможно есть! Давай вместе готовить, если ты так хочешь поучаствовать!
Мне даже не обидно. Вот нисколечко. Я свои недостатки знаю, а Слава кремень. Терпит. Точнее, ест. Лицо, конечно, делает кирпичом и постоянно жалуется на изжогу от моей стряпни, но ест. Я точно знаю. Если, и правда, от еды желудку было бы плохо – выбросил бы в ведро. Поэтому тихо радуюсь.
– Всё не так плачевно. Не придуривайся.
– Ну уж нет. С меня хватит. Пока я дома, никуда не езжу и работаю по телефону, мы с тобой проходим краткий инструктаж, точнее экскурс в таинства кулинарии. Я пошёл расписывать программу, – мдааа, психанул.
«Пошёл» – слишком сильно сказано, – в очередной раз счастливо поцеловала его в заросшую щёку и начала убирать посуду.
Всё-то ему надо по полочкам разложить. Ко всему подготовиться.
Вопреки врачебным указаниям, он постоянно поднимается на ноги и ходит. Не может целыми днями лежать и ничего не делать. Да я бы, наверное, и сама так не смогла.
По прошествии определённого времени, после того, как Слава полностью пришёл в себя, мы с дочкой переехали к нему окончательно. Телефон его не замолкает, как и раньше. По отношению к нам с Машей мужчина ведёт себя очень внимательно и тепло. Особенно с моей принцессой. По ночам он превращается в страстного и неутомимого любовника. Ему удалось вытеснить мою изначальную скованность в постели.
Остался ещё один нерешённый вопрос, разговор о котором Слава, как оказалось, решил отложить на потом. Пару раз он уже успел обмолвиться о недовольстве моей ночной работой, строго настрого запрещая мне самостоятельно добираться туда и обратно. Я постаралась не обижаться и не заострять на этом внимание, решив, что в будущем нужно как-то разруливать ситуацию.
Прошло время, а никаких новых упоминаний о моих танцах больше не было. Но я вижу, как крепко мой мужчина смыкает челюсти, когда мне звонит Толя. Аж жвалки ходят. Помня свой предыдущий печальный опыт, решилась всё-таки на решительные меры. Но не потому, что боюсь услышать от него ультиматум, а потому что сама хочу проводить ночи в его жарких объятиях и наслаждаться интимными горячими ласками, а не развлекать сменяющих друг друга посетителей клуба.
И вот, выбрав очередной момент в преддверии субботнего вечера, когда мне уже через пару часов необходимо будет выезжать, он все же вновь решительно завёл свою шарманку.
– Кира. Я не хочу, чтобы ты работала в клубе, – почему-то, когда Олег мне это заявлял, негатива было намного больше. А сейчас мне даже нравится тот факт, что мой мужчина не собирается ни с кем мною делиться.
– Да-да, мне это известно, – я готовилась к предстоящему разговору. И теперь могу участвовать в нём без обид, непониманий, жёстких противоречий и напрасных обвинений. Даже с долей юмора.
– И что? Согласна уволиться?
А как же? Если я скажу «нет», он меня съест вместо ужина. Но, уверена, ответ его удивит.
– Конечно. Ты ведь этого хочешь, – сдерживая улыбку и не поднимая головы от своего занятия (в очередной раз отмываю кожаный стул от яркого фломастера на водной основе), всё же кошусь на Славу.
Он в полнейшем шоке. И правильно. Я именно на это и рассчитывала. Это мой план по обсуждению. Удивить, взять фактором внезапности, а потом вывернуть ситуацию, как нужно мне.
– Да ладно. А что это ты такая покладистая? Говори немедленно, что задумала.
– Ничего. Правда. Уволюсь, потому что ты хочешь, чтобы я постоянно была под рукой и сидела у тебя на шее. Ну и чёрт с этой женской самореализацией, подумаешь! Очень она мне нужна. Я совершенно спокойно могу сидеть дома всю оставшуюся жизнь, уверенно деградировать и портить твои продукты из холодильника.
Он, кажется, находится в диком недоумении. Вон, даже рот приоткрылся.
– С сарказмом у тебя проблем нет. Ну, допустим. Что ты предлагаешь?
– Школу не брошу. Потому что девочки ко мне привыкли, и у меня там свои команды! И мы готовимся к выступлениям!
– Ты что ещё и уезжать будешь?!
– А ты как думал? Соревнования проводятся не только в нашем городе. Но не переживай. Чаще всего буду успевать вернуться к вечеру в тот день.
– Что? ЧАЩЕ ВСЕГО? Мы так, вообще-то, не договаривались!
Ничего, привыкнет. А я как обычно тону в глубоких тёмных омутах его глаз.
– Дальше. Клуб пока тоже не могу оставить, – наблюдая, как он весь перекосился, подобрался и уже начал открывать рот, чтобы произнести доводы в свою пользу, быстренько продолжила. – Мне нужно найти себе достойную замену. Не могу же я Михова просто взять и бросить. Он ведь надеется на меня, неужели не понимаешь? Найду девочку, объясню ей концепцию. И если Толя её одобрит, то я сразу уйду.
– Замечательно! Ему так может долго никто не нравиться.
– Я справлюсь.
Почувствовала, как крепкие мужские руки, совершенно не терпя никаких возражений, начинают уверенно задирать короткий подол моего шёлкового голубенького халатика. Разумеется, в эту минуту его ничего не сдерживает, потому что дочку я уже успела отвезти на выходные к маме.
Мгновенно отложила все свои дела и попыталась повернуться к мужчине, но он легонько меня придержал. Мурлыкающие интонации его мягкого довольного голоса сообщили мне о том, что из нашей небольшой схватки я с гордостью вышла победителем.
– Я даже не знаю. Ваша позиция меня, конечно, привлекает. Но необходимо ещё обдумать общую концепцию, – его губы сладко прошлись по шее вдоль позвоночника, мгновенно посылая электрические сигналы в район поясницы, вызывая ответную дрожь. Тело, почувствовав своего хозяина, ослабело в жажде скорейшего продолжения этих страстных прикосновений. – А что Вы готовы мне предложить помимо прозрачных маячащих впереди обещаний? Сейчас мне нужны более весомые аргументы…
Он прошёлся ладонью по внутренней стороне бедра, медленно двигаясь вверх, уверенно ведя руку и ощутимо лаская ягодицы. А я не выдержала и с силой прижалась к его паху, мгновением спустя нежно погладила сосредоточение его желания пальцами.
– Ооо, ну тут я, пожалуй, готов согласиться на Ваше предложение. Но у меня есть три замечания.
Что-то мне это не нравится. Он решил снова вернуться к своим дурацким условиям?
– Первое. Чтобы дома я больше не видел на тебе твоих любимых штанов. Только такая одежда, которая очень легко и ооооочень быстро задирается вверх.
И это всё? Кажется, до меня слишком поздно дошло, что он просто шутит.
– Второе. Дочку не будешь слишком часто оставлять на выходных у бабушки. Потому что ребёнок должен быть с нами, и я уже привык к маленькому урагану, который рассыпает мои приправы.
Так себе условие, конечно. Но уверена, со временем он поймёт, что мама – это такая же часть моей жизни, как и он. Единственное объяснение, которое я могу найти его замечанию так это то, что Слава просто скучает по ребёнку, хоть и не признается в этом самому себе.
– И учти. Как только ты разведёшься, сразу же получишь новый штамп в паспорте. И фамилию поменяешь. На мою.
Я на мгновение замерла. Несколько секунд ушли на осознание его слов. Обернулась и заглянула в расслабленное такое любимое лицо с неизменной колючей щетиной.
– Слава. Это твоё третье замечание? Ты что… делаешь мне предложение? – неужели? Он ведь считает, что брак придумали очень глупые люди, и это всё совершенно лишний официоз!
– Разумеется, нет. Просто ставлю тебя в известность. Потому что никаких возражений я не приму. И это не замечание. Обычная констатация факта.
В глазах его снова мелькнула уже такая привычная искорка, а взгляд заволокло лёгким туманом. Чувствую, как он медленно наматывает мои волосы на кулак и властно притягивает меня к себе. С ума схожу, когда он так делает!
– А последнее условие?
Глава 44
ВЯЧЕСЛАВ
– А последнее условие? – глаза её заинтересовано заблестели. Она внимательно меня разглядывает.
– Сейчас я сделаю с тобой всё, что захочу.
– Тоже мне, герой нашёлся. Ты итак уже сделал со мной всё, что можно. Давай другое условие.
– Отчего же? Секс – замечательное стимулирующее и болеутоляющее средство, дозировка в котором отсутствует. И я прямо чувствую, как отголоски лёгкого недомогания дают о себе знать…
– Слаа-вааа… – с нотками нравоучения назидательно произносит моя Зеленоглазка.
Больше её не слушая, мягко утягиваю за собой и опираюсь бёдрами о подоконник.
Наклоняясь, нежно прикусываю её нижнюю губу, как Кира часто это делает сама и, опуская голос до шёпота, на выдохе глухо произношу:
– Я хочу, чтобы ты всё сделала сама, – плавно, но неумолимо направляю кулак вниз, ощутимо потянув её голову туда же.
Она понимает намёк, я это вижу. В зелёных глазах давно уже горит несдерживаемый огонь.
Сердце замирает, когда моя желанная горячая малышка медленно стягивает с меня футболку, губами приникает к груди и очень медленно начинает оставлять горячую дорожку из влажных поцелуев, постепенно двигаясь ниже. А я, вцепившись в горизонтальную поверхность подоконника, пытаюсь не поторопиться и не насадить её сразу же на свой член полностью. Грубо и глубоко.
Словно заворожённый, наблюдаю за тем, как она целует живот, оставляя горящие следы и становясь передо мной на колени, носом трётся о самую чувствительную точку моего тела.
Восхитительная картина – любимая женщина, томно улыбаясь, без всякого стеснения зубами стягивает с меня серые спортивные штаны.
Наслаждаюсь зрелищем по полной программе, не замечая ни трель телефона, ни визг шин с улицы, раздающийся сквозь приоткрытое окно.
Закрыл глаза, как только почувствовал на себе мягкие движения пальчиков и лёгкие касания её языка. Горячие влажные губы притронулись к гладкой головке.
Как же спастись от этого неудержимого чувства, когда всем своим естеством желаешь только одного: чтобы она вобрала в себя весь член, как можно глубже. Резко. До основания.
Не вытерпев, раскрыл глаза и опустил взгляд вниз, наблюдая, как моя девочка ощутимо сжимает головку и ствол губами и языком.
Не могу удержаться и всё же протягиваю руку, касаясь мягкого шёлка светлых волос, и начинаю ласково гладить её по голове, постоянно посылая усилия на самоконтроль, чтобы не направлять жёстко и предоставить малышке свободу действий.
Она подняла на меня свои потемневшие чарующие зелёные глаза, в которых читается страсть, нежность и полная самоотдача. Зрелище не поддаётся описанию. Моя женщина ласкает меня ртом, получая при этом удовольствие, а я чувствую, как начинает брести дрожь по телу, и как с головой накрывает желание начать быстро в неё вколачиваться, а в самом конце испытать оргазм, всё также прикасаясь к её губам.
Начинаю зависать где-то между небом и землёй, впадать в настоящий транс от чрезмерного погружения в параллельный мир острых ощущений, наслаждаться чувством своей беспомощности и невозможности устоять перед её женскими чарами. И это реально со мной происходит. А поглаживающие ладони ритмично ходят вверх-вниз по стволу. Вверх-вниз. Я сейчас с ума сойду!
Она нежно ласкает меня рукой, всё также качая головой, а я уже стиснул зубы, чтобы самому оставаться без движения и вслух не начать умолять её взять как можно глубже. Ещё и ещё. Сука, как же мне с ней хорошо!
Ещё мгновение и я, кажется, вообще перестаю понимать, что происходит. Различать, где я и где она. Чувствую лёгкое приятное головокружение и то, как она своими страстными движениями разгоняет меня до оргазма.
С замиранием сердца чувствую, как она на мгновение остановилась и обхватила губами головку. В яростном возбуждении жду того самого желанного мгновения полного захвата члена её ртом. Но она вновь начинает свой медленный танец языком и помогает себе рукой. Издевается малышка, максимально оттягивая конечный момент. И я понимаю, что ничего не могу сделать. За исключением того, чтобы в будущем не устраивать ей подобную муку. Постоянно…
Неожиданно Кира дотянулась до моих рук и переместила их поближе к члену. Приблизившись к ним губами, нежно начала ласкать языком мои пальцы. В свои тридцать три года я впервые узнал, что женщина может подарить мужчине такое неземное, ни с чем не сравнимое блаженство. Нервные окончания на руках начали петь гимн стоя. Малышка по очереди ласкает то член, то пальцы, то ладони. При всём своём желании не могу угадать, что именно в следующий момент она будет облизывать влажным игривым дерзким язычком.
Всё также покорно держу руки в области паха, и это вносит в интимный процесс дополнительную степень эмоционального сближения.
Возможность передать женщине абсолютный контроль над своим телом и желаниями, а также факт полной осознанной зависимости от неё очень сильно повышают степень моего итак неслабого возбуждения. Кровь вновь с силой долбит в виски, и я, всё-таки позорно не сдержавшись, удерживаю её голову и, уже не в силах больше сдерживаться, начинаю двигаться навстречу её мягким влажным губам.
Всё вокруг потеряло для меня значение. Только сосредоточение эмоций и ощущений в области паха, когда моя любимая и единственная теперь женщина принимает меня всего, полностью и без остатка.
Она подняла затуманенный взгляд, а я снова теряюсь в зелени её глаз так, что на этот раз меня просто смывает убойной волной.
Если раньше меня всегда устраивало воспринимать женщину, как свою собственность, наслаждаться ощущением постоянного превосходства и контроля над ситуацией, то теперь не могу избавиться от желания на весь мир крикнуть, что эта блондинка принадлежит только мне. И пусть непривычно для себя я нахожусь в полной её власти, потеряв абсолютный контроль и передав ей право «вести» эту партию, оральный секс с ней дарит мне такие ощущения, которые я раньше никогда, ни единожды в своей небезгрешной жизни до сих пор не испытывал.
Ещё несколько особо пикантных пируэтов её языка и податливых глубоких движений головой, и я просто содрогаюсь от желания выбросить свой бешеный адреналин, чувствую, как к пояснице приливает тепло, накапливая взрывную энергию, и резко, когда больше нет возможности терпеть, уверенно обжигает меня изнутри.
Вцепившись в живую мягкость волос, заканчиваю действие, чувствуя неизменное тепло женских губ и языка.
Смотрю на свою девочку и не могу налюбоваться. Чувствую всеобъемлемую, всепоглощающую нежность и единение со своей женщиной.
Несмотря на полную физиологичность процесса, теперь я точно уверен, что это совершенно духовный акт. И только что между нами возникли дополнительные неосязаемые узы.
Она поднялась с колен, обхватив меня за талию руками, и на мгновение прижалась щекой к моей обнажённой груди. Как я жил без неё раньше?
– У тебя снова телефон разрывается. Надеюсь, ты найдёшь возможность дома хоть немного отстраняться от работы?
– Теперь условия ставишь ты?
– А мне это будет позволено?
Если каждому условию будут способствовать вот такие крышесносные переговоры, так о чём раздумывать вообще? Я только ЗА!
– Да на здоровье.
Мягко отстранившись, Кира счастливо улыбнулась и вышла из кухни, а я, прихватив источник шума, уверенно направился к себе в кабинет. Быстро закончив рабочий разговор, откинулся на спинку кресла и упёрся затылком в скрещенные ладони.
Я до сих пор не верю в своё счастье. Кира вернулась. Сама. Добровольно. И теперь я, положа руку на сердце, могу с горечью признать, что очень сожалею о произнесённых когда-то словах, что так сильно её ранили. Ведь нельзя вот так просто плевать в душу родному человеку. Даже, если он делает что-то, что мне кажется странным и неправильным.
Каждый день, проведенный рядом с моими девочками, я чувствую небывалый душевный подъём и прилив сил. Они принесли радость в мою холостяцкую берлогу, в которой до этого всегда было лишь холодное одиночество и безликие отголоски трезвого расчёта. Они смогли зажечь яркий свет в моём сердце и моей жизни, где раньше полновластно царила лишь тёмная пустота наряду с периодическим снегопадом.
Если бы совсем недавно кто-нибудь меня спросил: «Что же такое любовь?», я бы, наверное, сразу и не нашёлся с ответом, а лишь покрутил пальцем у виска. Для меня всегда оставалось загадкой, почему люди выбирают друг друга, какие эмоции испытывают, какое совместное будущее видят. И самое главное, зачем им это всё? Намного проще, когда ты один, сам за себя решаешь, рассчитываешь тоже только на себя. К чему все эти глупые обязательства, смешные невыполнимые клятвы, гнетущая зависимость друг от друга?
Сейчас я точно знаю ответы на эти вопросы.
Я готов дать клятвы верности, обещания разделить пополам все радости и несчастья, выбрать и вести за собой только одного человека, не потому что так надо или с другими намного хуже. Совсем не поэтому.
А потому что она одна освещает мне дорогу, она одна способна вызвать улыбку лишь своим взглядом, потому что с ней мне больше никого не надо. Мне, наконец-то, достаточно того, что я имею – свою собственную горячо обожаемую семью. С НЕЙ я научился смеяться и наслаждаться каждым днём, проведённым совместно, а не идти по серой дороге потерянной тенью в поисках какой-то вечно маячащей впереди цели. Любовь – это когда говоришь: «До свидания!» своему прагматичному мозгу и впервые начинаешь жить эмоциями. Когда готов полностью поменять свою привычную, разложенную по полочкам и такую удобную жизнь, лишь осознав тот факт, что ОНА в твоё одинокое упорядоченное существование по-другому просто не вписывается. Когда становится противно только от одной мысли, что у тебя есть бесчисленное количество возможностей прикоснуться к другим женщинам. Когда смотришь на неё и хочется весь мир положить к её ногам, хочется свернуть горы и ради неё добиваться новых высот. Когда смотришь на её ребёнка и понимаешь, что готов полностью, даже не задумываясь ни на секунду, взять на себя любую ответственность за это маленькое зубастое чудо с забавным торчащим вверх хвостиком на голове. Когда понимаешь, что, несмотря на всю свою нелюбовь к детям, прямо сейчас хочешь от своей женщины вторую вот такую же маленькую доверчивую прекрасную малышку со светлыми волосами, для которой я смогу стать достойным родителем.
Теперь я всё это отчетливо вижу и осознаю. И, наконец-то, в свои тридцать три, первый раз в жизни могу с гордостью и невообразимым счастьем сказать. Я ЛЮБЛЮ свою волчицу. И я абсолютно точно уверен, что это взаимно.
