Текст книги "Тайна сердца"

Автор книги: Марианна Лесли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

6

Ровно в половине седьмого серебристая машина подъехала к коттеджу, и Кэрри, которая ждала у окна, взяла пакет с фруктами, свежий дамский журнал и букет розовых гвоздик, сорванных в саду. Затем она быстро вышла, заперла дверь и пошла к машине. Джеффри открыл для нее дверцу.

Она не знала, как вести себя после их страстного поцелуя в офисе, куда девать глаза, но Джеффри держался так, словно ничего не случилось, и Кэрри немного расслабилась.

По дороге в клинику они почти не говорили.

– Может, пойдете со мной повидать маму? – спросила Кэрри.

– Нет. Мне кажется, я не произвожу на нее благоприятного впечатления. Не хочу раздражать ее, особенно теперь, когда она не совсем здорова.

Кэролайн вспыхнула. Ей было неловко, потому что он в общем-то был прав, и она не знала, что сказать. Но Джеффри, как видно, и не ждал от нее никаких заверений, а просто достал книгу и приготовился ждать в машине. Кэрри ничего не оставалось, как поспешить к матери.

Абигайль выглядела отдохнувшей. Ей стало заметно лучше. Тем не менее доктор рекомендовал своей пациентке сделать операцию. Сама операция была несложной и неопасной, но после нее следовал довольно длительный реабилитационный период.

Кэрри ободряюще улыбнулась матери.

– Ну что ж, полагаю, это хорошие новости. Скоро ты снова будешь здорова.

– Да, я действительно чувствую себя гораздо лучше. Думаю, нам не стоит беспокоиться о дороговизне этой клиники. Можно продать мои акции угольного концерна. Этих денег будет более чем достаточно, чтобы оплатить все расходы, потому что я хочу, чтобы операцию мне делали непременно здесь.

Кэрри вздохнула. Акции концерна миссис Медоуз были проданы вместе со всей их собственностью.

– Но, мама, я уверена, что доктор Мортон планирует оперировать тебя в рамках системы национального здравоохранения…

– Вздор! При моем положении я считаю это ниже своего достоинства. Либо я буду делать это в частной клинике, либо не буду вообще.

– Но ведь здесь те же доктора…

– Операция должна быть сделана только в частной клинике, и нигде больше.

Абигайль стала медленно и с достоинством выпрямляться в кровати. Выражение ее лица было решительным, не терпящим никаких возражений.

– Хорошо, хорошо, мамочка, только не волнуйся. Все будет так, как ты захочешь. Мы заплатим сколько потребуется. Сейчас главное, чтобы ты поправилась.

– Разумеется. Просто не понимаю, о чем ты думала, предлагая мне муниципальное лечение. Если мы больше не владельцы поместья, это не значит, что изменилась наша основа. Мы все-таки Медоуз, не забывай об этом!

Кэрри вздохнула. Высокомерие и снобизм всегда были присущи ее матери, но сейчас они просто выходили за рамки разумного.

– Кэрри, дорогая, – продолжала Абигайль, – будь добра, купи мне новый халат. Не могу же я ходить в этом!

– Но, мама, этот махровый халат еще вполне красивый и удобный. Ты же всегда его любила.

– Да, он хорош для дома, но в соседней палате лежит леди Стоун, а у нее такой бесподобный халат из розового бархата! Я хочу, чтобы ты купила мне что-нибудь подобное. Это ведь не бог весть какая просьба. Даже не представляю, что бы сказал твой отец, если бы увидел меня в этих обносках!

Кэрри снова обреченно вздохнула. Да, отец любил маму. К тому же терпеть не мог сцен и скандалов, поэтому выполнял любые прихоти жены, лишь бы только она не докучала ему своими просьбами и требованиями. Этим он ее безнадежно избаловал, и теперь Кэрри пожинала горькие плоды. Абигайль отказывалась признавать тот факт, что теперь они не в состоянии позволить себе многое из того, что было доступно для них раньше, и вела себя так, словно ничего не изменилось. Но, как бы там ни было, она не могла отказать матери в этих прихотях именно сейчас, когда та была больна и лежала в больнице.

– Хорошо, мама. Я позвоню в «Бейлис», они привезут тебе вначале каталог, чтобы ты сама выбрала ту модель, которая тебе понравится, а потом доставят заказ прямо в клинику.

– Замечательная идея. А то, боюсь, ты непременно выбрала бы что-нибудь попроще и подешевле, – проворчала Абигайль.

Кэрри почувствовала облегчение, когда пришла медсестра и объявила, что время визита подошло к концу и миссис Медоуз пора на вечерние процедуры.

Когда Кэрри села в машину, Джеффри отложил книгу и поинтересовался:

– Как чувствует себя миссис Медоуз?

– В общем-то неплохо. Ей должны сделать небольшую операцию, так что она еще останется здесь недели на три. Потом ей потребуется санаторное лечение.

– Что-нибудь серьезное?

– Полагаю, что нет. По крайней мере, врачебный прогноз вполне оптимистичен. К тому же мама чувствует себя хорошо и всем довольна.

– Ну и прекрасно. Я рад. Может, вам нужно еще куда-нибудь заехать?

Она удивленно взглянула на него.

– А разве вы не собираетесь сегодня работать над машиной?

Он улыбнулся.

– Нет, не собираюсь.

– Это значит, что вам удалось запустить программу и машина работает? О, Джеффри, это же замечательно! – Кэрри так искренне обрадовалась, что не задумываясь схватила его за руку.

Он тут же сжал ее пальцы и задержал руку в своей большой теплой ладони.

– Хотите посмотреть?

– Конечно!

Отпустив ее руку, он завел мотор и выехал с больничной стоянки. Когда они подъехали к воротам поместья, было уже почти совсем темно. Мощные фары осветили здание бывшей конюшни.

Джеффри развернулся и остановил машину. Они прошли через проходную, где сидел ночной охранник, и, пройдя нескольким коридорами, пришли в небольшое, но светлое помещение, где стояла вышивальная машина «Стреттонские узоры», управляемая компьютерной программой.

Джеффри увлеченно объяснил основные принципы работы машины, и Кэрри даже понаблюдала за процессом вышивания. Зрелище было завораживающим, а вышивка получалась потрясающе красивой, словно объемной.

Глаза Джеффри сияли гордым блеском, но щеки заметно впали от напряженной работы последних дней. Однако он выглядел счастливым, и Кэрри была ужасно рада за него. И горда тем, что в некотором роде оказалась причастной к этому замечательному изобретению, к этой компании… и к этому мужчине.

Тут ей некстати вспомнился их сегодняшний поцелуй, и, чтобы скрыть смущение, она преувеличенно внимательно стала разглядывать готовый вышитый материал.

– Очень красиво, Джеффри. – тихо сказала она, гладя вышивку. – Просто потрясающе. Это не машина, а какая-то волшебница. Мне кажется, что она живая.

– Именно так я и воспринимаю ее – как некое разумное существо. Вы будете смеяться, но иногда я даже разговариваю с ней. Это глупо, я знаю, но ничего не могу с собой поделать.

– Это вовсе не глупо, – возразила Кэрри. – Я думаю, что вы действительно создали нечто замечательное.

Машина притягивала ее взгляд. Она даже почувствовала разочарование, когда Джеффри остановил агрегат.

– Я отвезу вас домой, – сказал он, когда они вышли из здания.

– Я и так отняла у вас много времени, а тут совсем близко…

– Вам обязательно нужно быть такой чертовски независимой? – вдруг со злостью прорычал он.

Кэрри опешила. Она не поняла, что его так разозлило.

– Нет, но…

– Вот и прекрасно. Садитесь в машину.

Кэрри молча подчинилась. Она чувствовала, что сейчас ему лучше не перечить.

Когда они подъехали к коттеджу, она спросила:

– Зайдете на чашку кофе или, может быть, поужинаем? У меня есть курица и салат.

– Нет, спасибо, я не голоден, но от чашки кофе не откажусь.

Он последовал за ней в дом и на кухню. Кэрри засыпала кофе в кофеварку, достала чашки, вазочку с вареньем и арахис в сахаре. Все это время Джеффри стоял и наблюдал за ней. Это ее ужасно нервировало.

– Скажите, Кэрри, вам нравится одиночество?

Она взглянула на него.

– Вообще-то да. Я никогда не возражала против одиночества. Бывают моменты, когда мне его даже хочется.

Джеффри вскинул брови и усмехнулся.

– Нет-нет, – поспешила она исправить свою оплошность. – Я вовсе не имела в виду данный момент. Вам не стоит принимать это на свой счет. К тому же иногда я люблю побыть в компании.

Джеффри засмеялся, забрал из ее рук поднос и последовал за ней в гостиную.

Она зажгла торшер и задернула шторы, прежде чем расположиться в кресле возле камина напротив него.

– А вам не бывает одиноко в поместье? – спросила она в свою очередь.

– Вы же знаете, что бывает, – проговорил он с мягким упреком, глядя прямо ей в глаза.

Казалось, взгляд Джеффри наэлектризовал воздух вокруг них и заставил ее кровь быстрее бежать по венам.

– Я же просил вас переехать ко мне в поместье и разделить со мной и это одиночество, и все, чем я владею, – продолжил он. – Вы уже подумали над моим предложением, Кэролайн?

Кэрри поднесла чашку к губам и сделала глоток, медля с ответом. Она подумала о том, как вспоминала почти каждую минуту их поцелуи, как чувствовала свою неодолимую тоску по нему, свою готовность немедленно броситься в его объятия. Но его холодная, трезвая расчетливость останавливала ее.

– Поверьте, Кэролайн, вы как моя жена ни в чем не будете знать отказа.

Эти его слова в который раз подтвердили, что он подходит к их браку как к сугубо деловой сделке. Она подумала о своей матери со всеми ее нуждами, реальными и воображаемыми, о Даниель Хоуп, смутно догадываясь, какие именно отношения сложились у них с Джеффри, вспомнила даже Саймона, который явно был влюблен в нее. И все же над всеми этими аргументами «за» и «против» брака доминировала одна мысль – она любит Джеффри Барлета.

Он сидел в кресле напротив, его серебристые глаза поблескивали и, казалось, прожигали ее насквозь. Красивые решительные губы были слегка разомкнуты, и за ними поблескивали белые зубы, резко контрастировавшие с загорелой кожей. Этот же загар покрывал руки с коричневатыми волосками и длинными пальцами – руки, которые, как она знала, могли быть и сильными, и нежными.

Подумав, Кэрри пришла к выводу, что, несмотря на деловой подход Джеффри к браку, ей все-таки будет лучше жить с любимым человеком, чем без него, даже если он ее не любит. Сглотнув нервный комок, она постаралась, чтобы ее голос прозвучал спокойно и рассудительно, как и у него.

– Думаю, это хорошая идея, Джеффри.

Что-то блеснуло в его серебристо-стальных глазах. Что это было? Радость? Удивление? Или торжество?

Он встал, подошел к креслу, в котором она сидела, взял за руки и поднял.

– Кэрри, мне нужен ясный ответ. Ты выйдешь за меня замуж?

– Да, Джеффри, – прошептала она.

Он внезапно как-то странно взглянул на нее, отпустил и отступил на шаг.

– Два дня назад ты говорила, что никогда не передумаешь. А с самого начала вела себя так, словно презираешь меня. Я понимаю, тебя смущает мое происхождение…

Кэрри открыла было рот, чтобы возразить, но он вскинул руку, останавливая ее.

– Не говори ничего. Я знаю, что это так. Однако ты все-таки решила принять мое предложение, и я этому рад, но хотелось бы понять почему. – Он облокотился о каминную полку и пристально смотрел на нее, ожидая ответа.

Кэрри не осмеливалась поднять на него глаза.

– Скажи, а ты веришь в любовь? – спросила она чуть слышно.

Джеффри немного подался вперед, чтобы расслышать ее слова, затем издал резкий смешок и покачал головой.

– Нет, но я верю во взаимное уважение и стойкую привязанность, которая возникает и растет между людьми, живущими вместе и объединенными общими интересами и делами. Все остальное – романтическая чепуха для школьников, которую придумали писатели и режиссеры. Это якобы неземное, возвышенное чувство, называемое любовью, ненадежная основа для брака.

Не выдержав его холодных рассуждений, Кэрри повернулась и пошла на кухню. На глаза навернулись слезы. Это совсем не то предложение руки и сердца, о котором мечтает каждая девушка.

Джеффри пошел следом за ней и остановился у нее за спиной.

– Но это не значит, что я к тебе совсем ничего не испытываю, Кэрри, – немного мягче проговорил он, затем обхватил ее руками за талию и притянул спиной к своей груди.

Кэрри почувствовала его горячее дыхание возле своего уха, и по ее телу прокатилась неконтролируемая дрожь наслаждения.

– Меня влечет к тебе. Я хочу тебя, – пробормотал он ей на ухо. – Ты ведь знаешь это, правда? Да и ты, мне кажется, не совсем равнодушна ко мне. Разве этого мало?

Одна его ладонь скользнула с талии вверх и обхватила грудь. В тот же миг Кэрри подхватил и завертел вихрь головокружительных ощущений. Ей казалось, что эти пальцы прожигают ее тело насквозь даже через слой ткани.

Боясь, что не выдержит, выдаст себя и бросится в его объятия, умоляя любить ее, Кэрри вырвалась из кольца его рук и повернулась к нему лицом.

Он опустил руки, выражение его лица стало жестким и напряженным.

Да! – хотелось крикнуть ей. Мне этого мало, очень мало! Я хочу, чтобы ты любил меня, обожал, боготворил, чтобы я была для тебя единственной, самой прекрасной женщиной на свете, а не просто одним из пунктов твоей собственности, с которой тебе удобно и приятно.

– Ну так что же, Кэролайн, ты выйдешь за меня? – спросил он. – И если тебя не устраивает то, что я тебе предлагаю, то как в таком случае ты понимаешь замужество?

– Я… – она замялась, – у меня всегда были романтические представления на этот счет. Возможно, я кажусь тебе несколько старомодной. Но с этим ничего нельзя поделать. Никогда даже и представить себе не могла, что выйду замуж без любви. Вы… ты должен дать мне время немного привыкнуть к этой мысли.

– Мой опыт бизнесмена подсказывает мне, что подобные решения лучше принимать быстро, не раздумывая. Время здесь не поможет. Это наше общее решение, Кэрри. Я свою часть принял. Принимаешь ли ты свою?

Кэрри кивнула.

– Тогда, я думаю, не стоит затягивать со свадьбой. Или ты хочешь подождать, пока миссис Медоуз выйдет из больницы?

– Нет. Вместо санатория ей будет гораздо удобнее вернуться прямо в Медоуз-мэнор.

Понимающее выражение появилось на его лице. Он выразительно поднял брови и усмехнулся.

– А, так вот в чем дело! Вот почему вы так внезапно переменили решение. Как же я сразу не догадался?! Все дело в болезни вашей матери и тех колоссальных суммах, которые вам придется платить за ее пребывание в частной клинике и операцию. Вы приносите себя в жертву ради матери, я угадал? – Он зло рассмеялся.

Кэрри отвернулась, не в силах вынести его обвинения и понимая, что не может их опровергнуть. Ведь иначе придется признаться, что она выходит за него замуж не из-за каких-то меркантильных соображений, а потому что любит его. И тогда он либо посмеется над ее глупой сентиментальностью, либо использует ее любовь против нее самой. Он и так уже имеет почти неограниченную власть над ее сердцем. Нельзя вкладывать ему в руки такое мощное оружие.

– Джеффри, прошу тебя, не надо все так принижать, – взмолилась она. – Не все на свете измеряется деньгами.

– Возможно, – согласился он, – но только не в моей жизни. К тому же, видишь ли, я совсем не против того, чтобы ты вышла за меня из-за денег. Женитьба принесет то, чего мне недостает: семью, детей, стабильность. Мне кажется, женщины мечтают о том же, правильно?

С единственным отличием, подумала Кэрри, что первым и главным пунктом в этом списке у женщин стоит любовь.

– Да, правильно, – сказала она вслух.

Он явно успокоился и взял ее за руку.

– Давай вернемся в гостиную. Нам нужно обговорить некоторые детали.

В гостиной Кэрри снова села в кресло, а он стал мерить шагами комнату.

– Завтра же позвонишь в редакции газет графства и поместишь объявление о вакансии секретаря с перечнем необходимых требований, предъявляемых к претенденту.

– Тебе не нравится, как я работаю?

Он резко повернулся и хмуро воззрился на нее.

– Не говори глупостей. Ты прекрасный работник. Но не думаешь же ты, что будешь продолжать работать, став моей женой? У тебя и без того хватит хлопот. Я открою на твое имя счет в банке, чтобы ты могла заняться поместьем. Согласись, работы у тебя будет более чем достаточно.

– О, Джеффри! Конечно, я займусь этим с великой радостью. – На ее лице появилось мечтательное выражение.

– Мне кажется, со временем нам надо будет пристроить отдельное крыло под контору, чтобы весь дом использовался исключительно для нужд семьи. Ты согласна?

– Не знаю. По-моему, в этом нет необходимости. Дом такой большой. Надеюсь, ты не станешь возражать против того, чтобы выделить матери несколько комнат в западном крыле.

– Разумеется, нет. Все вопросы, связанные с особняком и поместьем я оставляю на твое усмотрение. Теперь насчет бракосочетания. Надеюсь, ты не хочешь устраивать пышное торжество с сотнями гостей и фейерверком?

– Нет-нет, ни в коем случае. Но я бы хотела, чтобы мы обвенчались в маленькой городской церкви, в которой венчались мои родители и мои дедушка с бабушкой. Я знаю, ты считаешь все это сентиментальной чепухой…

– Я не возражаю, – сказал он. – Пусть будет церковь. – Он взглянул на часы. – Уже довольно поздно. Мне пора.

Она быстро встала и шагнула к нему. Он взял ее за руки. Кэрри подошла ближе, ожидая поцелуя, но Джеффри только слегка коснулся губами ее лба и отступил.

– Спокойной ночи, моя дорогая, – пробормотал он хрипловатым голосом и быстро вышел.

7

Следующие несколько дней прошли в сплошной круговерти. Как Джеффри и обещал, он отвез Кэролайн в банк и открыл счет на ее имя. Когда они вышли из банка, он сказал:

– Нам нужно заглянуть еще в одно место. Идем. – Он привел Кэрри в ювелирный магазин, побеседовал с владельцем, мистером Яллопом, и перед ними на прилавке появились роскошные обручальные кольца. – Выбирай любое, – сказал он.

Кэрри растерялась. Они все были такие красивые, что трудно было отдать предпочтение какому-то одному. В конце концов она выбрала очень красивое колечко из белого золота с россыпью крошечных бриллиантов.

– О, Джеффри, – благоговейно прошептала она, примерив кольцо. – Какая прелесть!

Джеффри поднял ее руку повыше и внимательно рассмотрел покупку.

– Очень мило, – заметил он в своей обычной сдержанной манере.

– Знаешь, мне, наверное, следовало бы вначале поговорить с мамой. Сегодня во второй половине дня я собираюсь в клинику. Ты ведь поедешь со мной, Джеффри?

– Конечно, дорогая. Сейчас мы зайдем в ресторан поедим, потом я загляну в одно место по производственным делам, а после этого поедем в больницу и все расскажем твоей маме.

– Надеюсь, она не станет возражать, – неуверенно проговорила Кэрри.

– На дворе двадцать первый век, Кэролайн, к тому же ты уже совершеннолетняя. Понимаю, я не тот, кого бы миссис Абигайль Медоуз хотела видеть своим зятем, но ей придется смириться.

Сначала Абигайль была настроена скептически.

– Не знаю. Я даже и не подозревала, что между вами существуют не только деловые отношения. Ты даже не намекала ни на что подобное.

– Понимаю, – сказала Кэрри, – все это кажется несколько неожиданным, но мы с Джеффри все обсудили и пришли к выводу, что так будет лучше для всех нас.

– Но к чему такая спешка? Это выглядит так странно. Почему бы вам не подождать, пока я выйду из больницы и окончательно поправлюсь. Слыханное ли дело, чтобы между помолвкой и женитьбой был такой короткий срок!

– Вы совершенно правы, миссис Медоуз, что беспокоитесь за свою дочь, – согласился Джеффри. – Но видите ли, в чем дело. Мы с Кэролайн подумали, что вам после операции потребуется специальный уход, поэтому мы хотим предложить вам собственные комнаты в западном крыле особняка, на первом этаже, чтобы не пришлось подниматься по лестнице.

Глаза Абигайль загорелись расчетливым блеском. Она накрыла руку Джеффри своей ладонью.

– Это весьма благородно с вашей стороны, Джеффри, но я слишком слаба, чтобы самостоятельно заботиться о себе.

– Я, как и прежде, буду заходить и ухаживать за тобой, мама, – поспешила вмешаться Кэрри.

– Не думаю, что мистеру Барлету понравится, если его жена будет тратить свое время и силы на уход за мной. Вот если бы у меня была помощница, ну что-то вроде компаньонки, то так было бы гораздо удобнее для всех, не правда ли?

– У вас будет все, что пожелаете, миссис Медоуз, – твердо пообещал ей Джеффри. – Я не допущу, чтобы мать моей жены хоть в чем-либо испытывала недостаток. Кстати, а почему бы вам после выздоровления не отправиться в путешествие в какую-нибудь теплую страну – скажем, в Италию?

– О, вы просто чудо, Джеффри. С огромным удовольствием. Италия – восхитительная страна. Мы были там, когда втроем путешествовали по Европе, не правда ли, дорогая?

– Да, мама.

Кэрри было даже немного неловко от того, как виртуозно Джеффри преодолел все возможные возражения матери, поманив ее перспективой возвращения к жизни состоятельной женщины. Раньше она довольно часто выезжала посмотреть мир, но богатство, окружавшее ее с детства, со временем стало частью прошлого, а Джеффри предлагал все это вернуть.

При мысли о предстоящем путешествии в Италию и о возможности посещать свой лондонский клуб и светские вечеринки, глаза Абигайль загорелись.

Конечно, решающими аргументами согласия миссис Медоуз на их брак были заманчивые перспективы новой роскошной жизни. Но Кэрри не осуждала мать и могла только порадоваться за нее, хотя Абигайль не особенно задумывалась над причинами, по которым ее дочь решила вступить в брак.

После того как в газетах появилось объявление о предстоящем браке мисс Кэролайн Мэри Медоуз с миллионером мистером Джеффри Барлетом, посыпался град поздравлений, сопровождаемых завистливым удивлением. Кэрри часто ловила на себе косые взгляды окружающих, что напомнило ей тот вечер с Джеффри в ресторане, когда чей-то голос из темноты презрительно заметил: «Я знал, что она найдет способ вернуть поместье».

Неужели Джеффри тоже так думает? Не по этой ли причине он сделал ей предложение повторно? Но Кэрри не хватало смелости спросить его об этом. Тем более что он, казалось, получал удовольствие от фурора, который произвела на всех их внезапная помолвка, а также от бесконечных визитов поставщиков и подрядчиков, которых Кэрри наняла для обустройства пустующих комнат особняка.

Как-то днем, когда она забежала в коттедж перекусить, зазвонил ее мобильный. На дисплее высветилось имя – Саймон Уилкинз.

– Как поживаете, Кэрри?

– Спасибо, хорошо, – отозвалась Кэролайн. – А у вас как дела?

– Идут потихоньку. Вот на предстоящий уик-энд собираюсь снова в Лондон. Хотел бы навестить вас, пригласить куда-нибудь.

Кэрри замялась, пытаясь подыскать слова, чтобы рассказать ему о переменах в своей жизни.

– Помните, я говорила вам, что раздумываю над предложением? – наконец спросила она.

– Да. О! Так вы все-таки приняли его? – взволнованно спросил Саймон.

– Да.

– Что ж, мои поздравления. – Он немного помолчал, видимо переваривая услышанное. – Могу я узнать имя счастливчика?

– Джеффри Барлет.

– Вот как? Надеюсь, он понимает, как ему повезло? Кстати, Даниель собралась на выходные в «Дубы» и предложила подвезти меня. Вы знали об этом?

– Нет. – Наступила ее очередь прийти в замешательство. С наигранной непринужденностью Кэрри произнесла: – Очевидно, у нее какие-то дела с Джеффри.

– Вы не возражаете, если я все-таки приеду. В пятницу у меня просмотр, а в выходные мне совершенно нечем заняться. Кстати, лодка все еще числится за мной. Обидно, что придется развлекаться в одиночестве.

– Ну-ну, не скромничайте, – пошутила Кэрри. – Никогда не поверю, что такой приятный молодой человек станет скучать в одиночестве…

Он тоже отшутился в ответ, и они попрощались до выходных.

Закончив разговор, Кэролайн долго сидела, раздумывая, стоит ли ей сказать Джеффри о Даниель. Или, может, напрямик спросить его, что значит для него эта девушка? Отправляясь вечером спать, она так и не пришла к окончательному решению.

На следующее утро Кэролайн и Джеффри обходили особняк, обсуждая различные приготовления, и она поймала себя на том, что не может заговорить о Даниель.

– Думаю, отделочники уже могут переходить на верхние этажи, – тем временем заметил он.

– Хорошо. Какую комнату, по твоему мнению, следует подготовить в первую очередь?

– На твой выбор, дорогая, только оставь мне ту, в которой я сейчас сплю. Иногда я работаю допоздна и, чтобы тебя не беспокоить, буду там иногда ночевать. А бывает, что ко мне среди ночи приходит какая-то удачная идея, и тогда я, дабы не потерять мысль, встаю и работаю.

– Ты ведь сейчас пользуешься Серебряной комнатой, верно? – спросила Кэрри. – Это всегда была хозяйская спальня. – Она распахнула дверь в просторную светлую комнату. Из нее открывался изумительный вид на парк.

– В общем, делай так, как сочтешь нужным, – подытожил Джеффри. – Я полностью доверяю твоему вкусу.

– Спасибо, – скромно проговорила она, затем заметила: – Думаю, нам следует подготовить несколько комнат для гостей, которые приедут на свадьбу.

– Прекрасная идея, дорогая, – согласился Джеффри. – Кое-кого из гостей мы сможем разместить здесь, в особняке, а для остальных закажем номера в гостинице.

Они вышли из комнаты и спустились на первый этаж.

– Кстати, вчера пришло несколько резюме от претенденток на должность моего секретаря. Я назначил им собеседование на сегодня. Ты поговоришь с ними?

– Мне кажется, это следует сделать тебе самому, Джеффри, – выразила свое мнение Кэрри. – Это ведь будет твой секретарь, и тебе с ней работать. Кроме того, после ланча я собиралась спросить у тебя разрешения съездить в город, чтобы посмотреть кое-какую мебель. Если ничего подходящего не найду, придется заказать в Лондоне.

Он улыбнулся.

– Ну что ж, прекрасно. На чем ты собираешься поехать?

– Господи, да пройдусь пешком. Две мили – это же совсем недалеко.

– Думаю, тебе нужна своя машина. У тебя есть права?

– Конечно. У меня была машина, но потом ее пришлось продать.

Через пару дней в поместье доставили небольшой спортивный автомобиль, и Джеффри вручил ключи от него Кэрри.

– Он маленький, но ты такая миниатюрная, что поместишься в нем, – сказал он, задерживая ее руку в своей.

– О, Джеффри, какая прелесть! Даже не знаю, как тебя благодарить.

– У меня есть на уме несколько способов, – усмехнулся он, – но с ними придется повременить до свадьбы. А прямо сейчас ты могла бы меня поцеловать.

Кэрри положила ладони ему на плечи, смущенно подняла глаза и, привстав на цыпочки, прижалась губами к его губам. Он легко обнял ее, но не сделал никакой попытки прижать к себе, только руки у нее на спине стали горячими, словно раскаленные угли.

Она отстранилась, но он не сразу убрал руки, и, заглянув в его глаза, Кэрри увидела там плещущуюся страсть и что-то еще. Но что это было, она не смогла понять.

Сославшись на срочные дела, Джеффри поспешно ретировался, а Кэрри, окрыленная и легкая словно бабочка – от поцелуя, а не от подарка, осознала она, – села в машину и отправилась в город. Ну и пусть все считают, что она продалась за богатство и возможность вернуть «Дубы». Она-то знает, что это не так. Она выходит замуж за Джеффри потому, что любит его, а то, что он при этом очень богат, вовсе не главное… Хотя совсем даже неплохо, улыбнулась она.

Тем же вечером Кэрри навестила мать в клинике. Операция прошла успешно, и, хотя Абигайль еще не пришла в себя от наркоза, прогнозы врачей были столь оптимистичны, что у нее просто камень с души свалился.

После этого она направилась в поместье, чтобы поделиться с Джеффри хорошими новостями о матери и сказать, как она довольна машиной. Впрочем, призналась она себе, все это были лишь предлоги. На самом деле она просто хотела увидеть его.

Его машины не было перед домом, не оказалось ее и в гараже. Видимо, он куда-то уехал.

Испытывая разочарование, Кэрри зашла за угол дома и остановилась в изумлении. В кустах стояли два незнакомца и смотрели на дом. Одеты они были вполне прилично: в хорошо сшитые брюки и светлые спортивные рубашки. На голове у одного была кепка, у другого – бандана.

В целом мужчины походили на обычных отдыхающих, которые плавают на лодках по реке, но было что-то вороватое в их манерах, что вызывало подозрение. Кэрри почувствовала, как тревожно заколотилось сердце.

Если они друзья или знакомые Джеффри, то почему прячутся? Вдруг один из них, бесшумно и осторожно ступая, направился в сторону фабрики. Кэрри превратилась в комок нервов, но, не колеблясь ни секунды, пошла прямо к незнакомцам. Звук ее шагов по гравийной дорожке заставил мужчин резко обернуться. Она заметила вспыхнувшую на лице одного из них тревогу. Второй беспокойно огляделся по сторонам. Убедившись, что она одна, они немного успокоились.

– Могу я чем-нибудь помочь вам, джентльмены? – спросила Кэрри, приблизившись к ним.

При близком рассмотрении оказалось, что оба мужчины среднего роста, довольно крепкие и мускулистые. С загорелыми лицами. Однако выражение их лиц Кэролайн решительно не нравилось, а у одного вдобавок были пустые, как у ящерицы, глаза. Кэрри невольно поежилась.

Как назло, все охранники куда-то подевались, и Кэрри ощутила некоторый страх, осознавая, что она наедине с этими подозрительными типами. Где же Джеффри?! Ей на ум пришла мысль о промышленном шпионаже.

Слегка склонив голову набок, она повторила вопрос:

– Итак, чем я могу вам помочь?

Тот, что в кепке, сказал:

– Мы хотели бы попросить воды, мэм. А то своя у нас кончилась… – он вытащил из-за спины небольшую пластиковую бутылку и показал ей, – а пить ужасно хочется.

Акцент мужчины показался ей знакомым, и она вспомнила, что с таким же акцентом говорит Джеффри. Выходит, они тоже с севера?

– Мы поднялись сюда на лодке по старой протоке, – пояснил он.

– Неужели? – холодно отозвалась Кэрри. – Я полагала, что протока давно заросла и по ней не может пройти лодка. Как вам удалось найти сюда дорогу? – с подозрением спросила она.

– Удалось, как видите, – ухмыльнулся второй, со взглядом ящерицы, и шагнул чуть ближе.

Кэрри невольно отшатнулась. Мужчина излучал явную враждебность. Заметив ее испуг, он хмыкнул.

– Мы любим исследовать несудоходные пути. Верно, дружище? – обратился он к товарищу.

– Точно. Мы увидели этот большой дом, и я сказал своему приятелю: вот местечко, где нам не откажут в такой малости, как водичка.

История была вполне складной. Кэрри даже могла бы поверить в нее, если бы не интуиция, которая говорила ей, что у этих людей на уме что-то совсем иное.

– Красивый дом, – сказал мужчина в кепке. – Он принадлежит вам, мэм?

– Нет, я просто здесь работаю.

– А, ясно. Я слышал, имение принадлежит семейству Медоуз.

– Уже нет. Они вынуждены были его продать.

– А кто ж купил такую громадину?

Кэрри подумала, не является ли их любопытство чем-то большим, чем нормальный человеческий интерес. Но, в конце концов, нет никакой тайны в том, кто теперь владеет имением.

– Сейчас владельцем поместья является мистер Джеффри Барлет, – сдержанно ответила она. – Давайте свою бутылку, я принесу вам воды.

Кэрри не хотелось оставлять этих подозрительных типов на территории имения без присмотра, но у нее не было другого выхода. Не могла же она отказать им в воде.