Текст книги "Сотвори свое счастье"

Автор книги: Мари Соул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

3

Пегги заметила Камерона сразу, как только он вышел из лифта. На нем был деловой костюм, а волосы казались немного взъерошенными. Поначалу она решила, что их одновременное появление в больнице объясняется просто неудачным стечением обстоятельств, однако, встретившись с ней взглядом, он улыбнулся и направился к ней.

Внезапно она почувствовала, как к горлу подступает уже знакомый ком и дрожат колени. Она решила, что это всего лишь реакция на больничные запахи и утреннее голодание, и ни за что не желала допустить и мысли о том, что подобные ощущения вызваны неожиданной встречей с Камероном Слейтером.

Он был ее врагом. Только что Пегги громко и отчетливо довела это до сведения своей сестры, а Камерон должен был быть в курсе уже со вчерашнего вечера. Черт побери, он дразнил ее работой, которая могла упрочить их с Дарлин бизнес, помахал прибыльным заказом прямо у нее перед носом, как морковкой, а затем выгнал ее. Она должна его ненавидеть, а лучше всего – быть к нему равнодушной. Но вместо этого она была вынуждена контролировать частоту дыхания и надеяться, что, приблизившись, он не заметит краски смущения, залившей ее щеки.

Ну почему он так чертовски привлекателен? Почему он не анемичный дохляк или толстячок-коротышка, почему у него не писклявый голос, а на носу нет бородавки? Почему бы ему прямо сейчас не надеть очки? Толстые, безобразные стекла, скрепленные вместе изоляционной лентой.

Так нет же. Камерон Слейтер являл собой образец физического совершенства: высокий, красивый и приятно загорелый.

Ее взгляд уперся ему в грудь. После их вчерашней встречи отпала необходимость догадываться о строении мускулов, скрывающихся под пиджаком и белоснежной сорочкой. Она уже видела его сильные руки и широкую грудь, знала, как вьются и закручиваются волосы под накрахмаленным хлопком. Весь его облик не только противоречил ее представлениям о финансовых консультантах, он просто бросал ей вызов как женщине, и именно последнее лишало ее душевного равновесия.

«Не допускай, чтобы он нравился тебе, – наказывала она себе. – Брак его не интересует – и это главное».

Внушение помогло. Пегги глубоко вздохнула и холодно задала вопрос:

– Что привело вас сюда?

Он немного замедлил шаг и вопросительно приподнял брови, продолжая, однако, улыбаться.

– Я заезжал в вашу мастерскую, чтобы встретиться с вами. Ваша коллега напомнила мне, что сегодня вы здесь. Как дела у вашего племянника?

– С Джоэлом все в порядке. Операция прошла успешно, гланды удалили, и моя сестра сейчас с ним в послеоперационной палате. – Случайный поход в туалетную комнату стал единственной причиной того, что Пегги оказалась в коридоре, а не вместе с Даной и Джоэлом. Теперь она не знала, благодарить ли ей свой невместительный мочевой пузырь или проклинать его. – Почему вы хотели меня видеть?

Камерон был готов к прохладному приему, но не предполагал, что столкнется с каменной стеной. Ничто в ее неподвижной фигуре, равнодушном взгляде и неприветливых словах не располагало к продолжению беседы. Он засунул руку в правый карман брюк.

– Вы забыли это в моей квартире вчера вечером.

Она, хмурясь, посмотрела на измерительную рулетку, которую он протягивал ей, затем осторожно сняла с его ладони металлическую коробочку.

– Спасибо, что вернули ее. – Она снова посмотрела ему в лицо. Широкие круглые очки придавали ей сходство с совой, а в карих глазах читалась осмотрительность.

– Я мог оставить ее в вашей мастерской, – оправдывался он, поскольку она все равно бы не поверила, что он разыскивал ее только из-за рулетки, – но я хотел поговорить с вами про вчерашний вечер.

Она тут же заняла оборону.

– И что же вчерашний вечер?

– Выяснилось, что у нас разные взгляды на брак.

Она усмехнулась.

– Это точно. Весьма разные.

– Учитывая, что я больше часа заставил вас ждать, а потом перенес нашу встречу, то, возможно, вы были слегка раздражены.

– Слегка.

То, что она, как попугай, повторяла его слова, не позволяло ему понять, как она отнесется к его предложению. «Воспользуйся своим обаянием», – посоветовал Митч. Если бы два телефонных разговора, проведенных сегодня утром, оказались более обнадеживающими, ему не пришлось бы пускать в ход свое обаяние.

Но так как после этих телефонных разговоров больше надеяться было не на что, ему пришлось приятно улыбнуться и подольстить Пегги:

– Знаете, для такого короткого срока в бизнесе у вас и вашей подруги отличная репутация.

– Мы стараемся сделать приятное людям, с которыми работаем, – ровно произнесла она. – Но, как вы успели заметить вчера вечером, я несдержанная, дерзкая и полная неудачница.

– Вы исказили мои слова.

– Зато вполне точно передала их смысл. Что вы здесь делаете?

– Хочу узнать, когда вы сможете заняться моим жилищем.

На мгновение она остолбенела; ее брови поползли вверх, а в глазах промелькнули искорки удивления. Однако почти сразу она овладела собой.

– А что, если я не хочу обустраивать вашу квартиру?

– Разумеется, решение за вами. К тому же в столь короткий срок очень сложно выполнить такую работу. Однако я считаю, что в итоге ваши старания окупятся.

Это все, что он может ей сказать. Он не собирается ее упрашивать. Он не собирается ее умолять. Митч может обвинять его в опрометчивости, но вчера вечером он не уронил своего достоинства. Возможно, она единственный дизайнер из его списка, кто до Рождества успеет привести в порядок его квартиру, однако это не значит, что не существует другого выхода. Он не включил в свой основной список дизайнеров из окрестностей Чикаго. В радиусе пятидесяти миль можно найти немало декораторов, которые работают ничуть не хуже, а может быть, и лучше, чем Пегги Барнетт. И у кого-нибудь обязательно найдется для него время.

– И что заставило вас сменить гнев на милость? – поинтересовалась Пегги.

Он знал, откуда взялся подобный вопрос и нотки подозрительности в ее голосе. Она не дура и в конце концов заставит его скакать через обруч, если поймет, как отчаянно она ему нужна. Поэтому он тщательно сформулировал свой ответ:

– Признаюсь, что начало у нас вышло неудачным. Однако все, что я хочу, – это обновить свою квартиру. В дальнейшем мы будем обсуждать лишь деловые вопросы. А личные мнения о любви и браке – ваше и мое – примешивать сюда не станем.

– Я не занимаюсь дизайном пентхаусов для плейбоев.

– А я и не нуждаюсь в пентхаусе для плейбоя.

– И я не собираюсь допускать какую-либо небрежность, лишь бы уложиться в срок.

– Ни в коем случае. В своей квартире я принимаю клиентов, мужчин и женщин, доверяющих моему суждению относительно вложения их средств в выгодные сделки с ценными бумагами. И так достаточно скверно, что я заставляю их любоваться западноамериканским стилем. Поэтому я не собираюсь допустить изменений в худшую сторону.

Она нахмурилась.

– Почему вы позволили вашему первому декоратору делать то, что вам не по душе?

– Неверно истолкованная преданность, – ответил Камерон. – Хэл был моим другом… другом, который попал в затруднительное положение. Когда он занялся декораторским бизнесом, я решил, что эта работа послужит ему необходимым трамплином для будущих успехов. К тому же я считал, что он в курсе моих пристрастий. Пока я не вернулся…

Пегги, покачав головой, удивленно заметила:

– Разве вы не знали, что он собирается делать?

– Он посвятил меня в основную идею, которая показалась мне превосходной.

Она снова покачала головой.

– У вашего друга был хоть какой-то опыт?

– Небольшой. – Камерон не собирался признаваться, что был первым клиентом Хэла. Возможно, в этом и не было необходимости. Она уже видела его квартиру. – На этот раз я буду находиться поблизости.

– Чтобы стоять у меня над душой?

Она сразу же пожалела о вырвавшихся словах. Взгляд Камерона был резким и быстрым, но достаточно продолжительным, чтобы вызвать у нее дрожь из-за дурного предчувствия. И она постаралась пояснить свою позицию.

– Если я возьмусь за вашу квартиру, то до начала работ вы будете точно знать, что я планирую. Если что-то вас не устроит, я внесу изменения.

– Поскольку мое имя не Джин Смит-Бова?

Пегги поморщилась при воспоминании о своем общении с Джин Смит-Бова.

– Не может же дизайнер заниматься бесконечными переделками.

– Я незнаком с ней лично, – заметил Камерон, – но те, с кем я разговаривал, не осуждают вас. У нее действительно семь пятниц на неделе, и ее давно следовало проучить.

– У нее есть деньги и время, которыми она может швыряться как ей захочется, а у меня нет.

– Я слышал, что вам тогда это дорого обошлось. – Он улыбнулся. – Обустройство моей квартиры покроет вам эти убытки, а мои хорошие рекомендации…

Конец фразы повис в воздухе, но она поняла.

– А может, плохие? Что случилось с бизнесом Хэла, когда он закончил свою работу?

– Хэл умер через месяц после ее завершения, – с горечью произнес Камерон и отвернулся, смотря в глубь коридора. – Здесь, в этой больнице.

«Ему небезразличен был этот Хэл», – поняла Пегги. Вот почему он ничего не менял в своей квартире, хотя она ему и не нравилась. Он мог не верить в брак, но он искренне верил в дружбу и человеческую преданность.

– Сделайте квартиру к первому декабря, – проговорил он, – и получите надбавку.

Он нажимал на правильные рычаги, и у нее возникло ощущение, что он действует так не впервые. Слейтеру наверняка с точностью до цента было известно финансовое положение «ПДК-интерьеров» и то, как они нуждаются в его деньгах. Она также почувствовала, что горит желанием послать его к черту, попросив предварительно прихватить с собой не подписанный пока договор на оформление его квартиры. Тем более что работа бок о бок с ним совсем не обещала быть легкой.

Если бы дело касалось только ее одной, то, возможно, именно так бы она и поступила – сказала бы ему, чтобы он засунул свой заказ куда-нибудь подальше, – но она не могла думать только о себе. Нужно было считаться и с Дарлин – она внесла в их общее дело деньги, которые унаследовала от бабушки. Дар и так пришлось пережить большие удары судьбы – смерть ребенка и бегство мужа. Если бизнес будет процветать, то это поможет ей не только в материальном, но и в эмоциональном плане, и об этом нельзя было забывать.

– Я по-прежнему не могу встретиться с вами раньше пятницы, – сказала Пегги, готовая сдаться под воздействием финансовой необходимости, но все же нуждающаяся в дополнительном стимуле.

– В пятницу, в одиннадцать. – Он протянул руку. – В моей квартире.

Глядя Камерону прямо в глаза, Пегги пожала ему руку и помолилась, чтобы ее решение не оказалось опрометчивым.

Пятница пришлась не на тринадцатое число, что, по мнению Камерона, было явной ошибкой. Неприятности начались сразу, как только он встал с постели. Первым делом он смахнул с ночного столика будильник, повредив пластмассовый корпус; затем позвонила Пэт и предупредила, что из-за болезни не сможет сегодня выйти на работу и уж тем более приготовить все к приходу гостей. Итак, в доме у него царил беспорядок, никто не придет прибраться и приготовить обед, а приглашенные гости появятся в шесть. Хуже всего, что к десяти индекс Доу-Джонса [3]3
  Индекс Доу-Джонса – совокупный показатель деловой активности на бирже.


[Закрыть]упал на пятьдесят пунктов, благодаря тройному колдовству, что иногда случалось по пятницам и что всегда оканчивалось лихорадочной деятельностью на грани нервного срыва. Когда в одиннадцать позвонил привратник, Камерон с трудом держал себя в руках.

– Что там еще? – рявкнул Слейтер в трубку домофона.

– Мисс Пегги Барнетт здесь и хочет вас видеть, – официально-обиженным тоном сообщил привратник.

– Пришли ее наверх.

Камерон глянул на часы. После двухчасовой встречи с Пегги (именно столько времени он решил отвести для их первой консультации) он должен оставаться в хорошей форме. Тогда с помощью пылесоса он сможет справиться с пылью, которая осела везде довольно толстым слоем за то время, когда Пэт в последний раз вытирала ее тряпкой. Самолет с Миллерами должен приземлиться в аэропорту О'Хара в три тридцать, не раньше четырех они зарегистрируются в отеле, так что у него дома они появятся только около шести. После легкого аперитива и извинений он отведет их в какой-нибудь ресторан по соседству. Им нравился «Чоп-Хауз». Ему оставалось надеяться, что биржевые показатели пойдут вверх еще до закрытия биржи и Джордж Миллер не успеет ощутить беспокойства. Несмотря на то, что Камерон множество раз заверял Джорджа, что его портфель наполнен весьма разнообразными ценными бумагами, при падении показателей того каждый раз охватывала тревога. Умение успокоить клиента было одним из достоинств хорошего финансового консультанта.

Уверенный в том, что все находится у него под контролем, Камерон ждал Пегги у распахнутой двери. Однако в тот момент, когда она вышла из лифта, он понял, что контроль возможен лишь при больших усилиях с его стороны. Глядя, как она, эффектно одетая в белый пиджак с большими черными пуговицами и окаймленную бахромой юбку, едва доходившую до середины бедер, плавной походкой идет по коридору, он понял, что не сможет контролировать напряжение, охватившее его тело, и тем более течение собственных мыслей.

«Это просто примитивное желание, – решил он, – мужское желание, от которого повышается артериальное давление». А Пегги зря смотрит на мир сквозь розовые очки и надеется выйти замуж. Возможно, за него. Чушь какая-то. Они слишком разные, как день и ночь.

– Вы здесь, – произнесла она таким тоном, будто не ожидала застать его в квартире.

– Я же сказал, что буду. – Конечно, то же самое он говорил и в прошлый раз.

– Я принесла несколько каталогов с образцами, чтобы вы могли посмотреть.

Только сейчас он заметил портфель, который она держала под мышкой. Чересчур большой и толстый, он мог бы вызвать у любой дамы определенные проблемы, но Пегги, казалось, почти не чувствовала его громоздкости. Тем не менее именно по этой причине ее пиджак плотно облегал грудь, подчеркивая ее пышность. Камерон заставил себя не смотреть в том направлении, все свое внимание сосредоточив на ее глазах.

– Вы без очков? – спросил он.

– Я надела контактные линзы. – Она тряхнула головой, и золотистые волосы мягкими волнами рассыпались по ее плечам, заставив его снова опустить взгляд. – Инфекция прошла.

– Инфекция? – Дыхание Камерона вдруг участилось, когда она, миновав его, прошествовала в квартиру. Духи Пегги оказались легкими и не заглушали, а, наоборот, казалось, подчеркивали соблазнительный запах ее тела.

– Самая обыкновенная глазная инфекция, – объяснила она, остановившись на середине прихожей, и огляделась по сторонам. – Где мы займемся работой?

«В спальне», – пронеслось у него в мозгу, и в воображении возникла картина обнаженной Пегги, демонстрирующей ему в постели свои эскизы. Он прогнал эти мысли и опустил глаза, чтобы скрыть возникшие в них искорки желания, после чего жестом указал на столовую и массивный деревянный стол, на приобретении которого в свое время настоял Хэл. Эта комната показалась Камерону самой безопасной во всей квартире.

– Устроит?

– Отлично.

Думая исключительно о предстоящей работе, Пегги направилась прямо к столу и поставила на него свой портфель. Тем временем Камерон закрыл входную дверь, но не спешил присоединиться к девушке. Стоя в отдалении, он глядел на большие листы ватмана, книги на столе и склоненную над ними молодую женщину. Белое полотно юбки натянулось на ее бедрах, и Камерон подумал, что у Пегги Барнетт безукоризненная и очень соблазнительная фигура. Он также решил, что мысли, проносящиеся в его голове, безумны. Зачем ему заводить роман с этой женщиной? Она все равно не согласится иметь с ним дела. Она дала ему ясно понять это во время прошлой, завершившейся ссорой, встречи. Сблизиться с ней было столь же безрассудно, как вкладывать все деньги клиентов в убыточные предприятия. Результат легко предвидеть – он окажется в проигрыше. Но, судя по тому впечатлению, которое на него производит Пегги, он нуждается в женщине. Разумеется, в женщине, которая не требует обещаний и клятв в вечной любви.

Выпрямившись, Пегги бросила последний взгляд на разложенные эскизы и, откинув с лица волосы, обратилась к Камерону:

– Ну что ж, начнем?

«Пожалуй, – сказал себе Камерон, – и хватит безумных мыслей». С этой минуты его будут интересовать лишь стили интерьеров и цветовые гаммы. Довольный своим решением, он приблизился к Пегги. Однако по пути не смог удержаться от усмешки. Если бы мисс Барнетт имела хоть малейшее представление о том, как редко за последние шесть месяцев он бывал с женщинами, то наверняка изменила бы свое мнение о нем как о плейбое. Это предположение показалось Камерону почти забавным.

Почти.

– Итак, как, по вашему мнению, следует поступить с моим обиталищем? – спросил он, остановившись рядом и поглядывая на разложенные эскизы. К его удивлению, там не оказалось художественных набросков, а лишь планы помещений с обозначенными на них стенами, вентиляционными отдушинами и розетками и с проставленными размерами.

– Где эскизы? – удивленно поинтересовался Камерон.

– Не торопитесь, всему свое время, – улыбнулась она.

– Я хотел бы увидеть, как все будет оформлено.

– Это мы должны решить сегодня… или, по крайней мере, приступить к процессу принятия решений.

– Я хочу, чтобы все было готово через три месяца, – напомнил он ей.

– Не беспокойтесь. – Она успокаивающе похлопала его по ладони. Это произошло неожиданно и спонтанно и не имело особого значения, но он был удивлен. Пегги раскрыла один из своих каталогов и сказала: – Мы уложимся в срок. Мне просто необходимо выяснить, что вам нравится, а что нет.

С тем, что нравится, проблем не было. Ему нравилось иметь деньги, вращаться среди людей, имеющих деньги, и быть самому себе хозяином. А вот не понравилась волна возбуждения, охватившая его при ее прикосновении. Встревоженный, он смотрел на девушку, а не на каталог, который она раскрыла.

Пегги, почувствовав его взгляд, обругала себя за то, что дотронулась до его руки. Прикосновения скрывали в себе определенные недостатки. Большинство людей не возражало и охотно шло на контакт, однако всегда находились такие, кто отодвигался и возводил вокруг себя стену отчужденности или неправильно все истолковывал. И хотя Камерон не отстранился, она почувствовала его напряжение и не могла до конца понять, как он воспринял ее непроизвольный жест.

– Прежде всего, – начала Пегги, стараясь не замечать его испытующего взгляда и надеясь, что у него не сложилось впечатления, будто она вообще не собирается приступать к делу, – мне необходимо узнать, какой стиль вы предпочитаете. Современный? Традиционный? Античный?

– Я предпочитаю то, что хорошо смотрится, – проговорил он, не отрывая от нее глаз.

Она, в свою очередь, посмотрела на него.

– А что, как вы считаете, смотрится хорошо?

В какой-то момент создалось впечатление, что он слишком пристально ее разглядывает, и Пегги ожидала увидеть улыбку на его лице; но вдруг он обвел взглядом всю комнату и нахмурил брови.

– Только не моя квартира. – Теперь он смотрел вниз – на раскрытую книгу. – Но и не это.

Он указал на эскиз, представляющий обстановку комнаты в стиле королевы Анны. Что ж, они наконец сдвинулись с мертвой точки. Пегги улыбнулась и раскрыла каталог на другой странице.

– А что вы скажете об этом?

Он изучил оформление двух комнат, затем выбрал более современное:

– Это вроде ничего.

Она опять перевернула страницу. – А эти?

И снова из двух представленных на картинках образцов он предпочел более современный стиль. Когда она перевернула следующую страницу, в соседней комнате зазвонил телефон. Он с мгновение колебался, но все же решил взял трубку.

– Будет лучше, если я отвечу, – словно оправдываясь, произнес Камерон.

Когда он ушел, у Пегги вырвался вздох облегчения. Утром, покидая мастерскую, она определила для себя, каким должно быть ее поведение. Она не станет притворяться, что забыла о ссоре, но и не будет льстить ему только из-за того, что ей нужны деньги для решения их с Дарлин финансовых проблем. Если он не станет затрагивать тему того злополучного радиошоу, она тоже не станет этого делать. Их разный подход к жизни не имеет ничего общего с работой. Она будет общаться с ним как с клиентом и игнорировать его как мужчину.

И все же игнорировать его будет не так-то просто. Когда Пегги находилась рядом с ним, она слишком резко реагировала на его присутствие. Его запах, его голос с хрипотцой успокаивали и возбуждали ее одновременно. Теперь она наблюдала за тем, как он снимает телефонную трубку в комнате рядом, видела, как под длинными рукавами рубашки играют рельефные мускулы, вспоминала, как он выглядел без рубашки, и вдруг представила себе, как эти сильные руки обнимут ее.

Она быстро перевела взгляд на эскизы и каталоги, разложенные на столе. Его не интересует брак, напомнила она себе, поэтому она собирается думать о нем исключительно как о клиенте.

– Как дела, Эдна? – услышала Пегги. – Как приятно, что ты позвонила. – В голосе Камерона звучали теплые нотки. – О, ты уже приехала! Так, может, увидимся в шесть?

Свидание. Пегги продолжала сверлить глазами каталог. Она должна была это предвидеть.

– Хорошо, мы выпьем за встречу, а затем сходим пообедать.

«Правильно, – подумала Пегги. – Они выпьют по рюмке, может, по две, но маловероятно, что уйдут намного дальше спальни с зеркалами на потолке».

– Да, неужели? – вдруг запнулся Камерон. – Мне очень жаль это слышать.

Пегги, уверенная, что он ее не видит, скорчила гримасу, изображая огорчение.

– Нет, проблем нет, – Камерон тем временем заверял Эдну бодрым тоном. – Конечно, я все еще хочу, чтобы мы встретились.

Конечно, повторила про себя Пегги и повернулась к нему лицом, желая выяснить, сколько ему потребуется времени, чтобы убедить Эдну не отменять их свидание.

– Что нельзя есть Джорджу? – Камерон достал карандаш и начал писать в блокноте, лежавшем у телефона. – Но ему можно макароны и бобы? – Он кивнул и приписал еще пару строчек. – Без молока. Ты говоришь, оливковое можно? Что ты, никаких неудобств. Да, я понимаю, что он волнуется из-за биржи. Скажи ему, что не надо. Сегодня просто одна из таких пятниц. К понедельнику все будет в порядке. Да, я знаю, какой он. Значит, вы оба придете в шесть?

Пегги уже не знала, что и подумать, но тут Камерон положил трубку, и по огорченному выражению его лица она поняла, что появились проблемы. Он посмотрел в ее сторону.

– Извините. Прежде чем продолжить наш разговор, мне необходимо позвонить.

– Нет проблем, – ответила она, наблюдая за тем, как он вытаскивает телефонный справочник. Ей, разумеется, все равно, на что он тратит время, лишь бы заплатил по счету, а как он этим временем распорядится – дело его.

Когда он сделал первый звонок, она начала понимать ситуацию. Он звонил в ресторан. Он объяснял, что ждет иногородних гостей и один из них сидит на строгой диете. Когда же он спросил, что из предлагаемых в ресторане блюд может подойти для данной диеты, то в ответ услышал – «ничего».

Он позвонил еще в три ресторана, затем открыл другой раздел телефонного справочника. На этот раз Пегги поняла, что Камерон после обстоятельного изложения ситуации абоненту добивается желаемого от поставщиков обедов на дом.

Результат оказался таким же.

Через десять минут Слейтер швырнул трубку и в отчаянии уставился на кухонные шкафчики. Она видела, как он глубоко вздохнул и как у него вдруг опустились плечи. Но он тут же взял себя в руки, расправил плечи и обратился к ней. На его лице застыло извиняющееся выражение.

– Еще только пару минут, – пообещал он и прошел мимо нее в свой кабинет, закрыв за собой дверь.

«Итак, очередь дошла до подружек», – подумала Пегги. Она могла себе представить, что он говорит в трубку. Милая, ты мне поможешь? Усмехнувшись, она отодвинула стул и села.

Часы в гостиной продолжали тикать, а она развлекалась тем, что пролистывала принесенные каталоги и альбомы с образцами, отмечая страницы, которые, по ее мнению, могли бы ему понравиться. Через полчаса дверь кабинета распахнулась, и Камерон появился на пороге. Он больше не улыбался. Она встала и ждала, когда он подойдет поближе.

– Ты умеешь готовить? – неожиданно спросил он.

– Я?

– Да. Можешь состряпать обед без молока, сахара, мяса и с минимальным количеством определенных жиров? – Он сморщил нос. – И чтобы он не только хорошо смотрелся, но и был съедобным? Про вкус, думаю, говорить не стоит.

– Неужели ты не смог найти никого, кто бы все это приготовил?

– Я обзвонил много мест, где готовят еду на заказ, но везде говорили, что они сегодня или загружены до предела, или не смогут приготовить столь особенные блюда за такое короткое время. И, – он сделал паузу, оглядываясь на свой кабинет, – другие мои попытки тоже не увенчались успехом.

– Ой-ой. – Она усмехнулась. – По-видимому, я переоценила твое влияние на женщин.

– Да, видимо, да. – Он нахмурился. – Но мне не до смеха. Джордж Миллер – важный клиент, и сегодня вечером, ровно в шесть, он с женой позвонит в эту дверь, – он указал на вход в свою квартиру, – в надежде быть накормленным. – Камерон опять пожал плечами, но его сердитое настроение понемногу развеивалось. – Я бы и сам попробовал приготовить что-нибудь, но не знаю, как это делается.

– Моя подруга собирает поваренные книги. Я уверена, что среди них найдется парочка с рецептами разных диетических блюд.

– Значит, она хорошо готовит?

Пегги засмеялась.

– Нет, тебе вряд ли понравится ее стряпня. Можешь мне верить на слово.

– Но у нее есть хоть какие-то рецепты? Ты же сама сказала, что она собирает поваренные книги.

– Я позвоню ей и выясню все подробно.

– Умоляю тебя. – Он улыбнулся. – Принеси мне что-нибудь, что поможет мне приготовить обед, и я позолочу твою ручку.

Приближалось время оплаты по закладной на мастерскую, и хоть у Дарлин имелись деньги в банке, однако это было все, что осталось от наследства, и они, посовещавшись, решили приберечь их на черный день.

– Хорошо, позолоти мою ручку, и я приготовлю для тебя обед, – не раздумывая, предложила Пегги.

Камерон протянул руку.

– Решено!