Текст книги "Моральные домогательства. Скрытое насилие в повседневности"

Автор книги: Мари-Франс Иригуайан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

5. Извращенное насилие

Сопротивляться извращенному воздействию – значит навлечь на себя ненависть. На этой стадии партнер, существовавший до этого только как полезная вещь, становится опасным противником, от которого необходимо избавиться любыми способами. Здесь извращенная стратегия обнаруживает себя «во всей красе».

Проявления ненависти

Стадия ненависти начинается; когда жертва пытается сопротивляться, когда она старается самоутвердиться и отвоевать немного свободы. Несмотря на двусмысленный контекст, она старается установить определенные рамки. Что-то подталкивает ее сказать: «С меня хватит!» – либо потому что какой-нибудь внешний фактор помог ей осознать рабское положение (например, когда жертва видит, как агрессор преследует кого-то другого), либо когда извращенный человек находит иного потенциального партнера и старается вынудить предыдущего уйти, увеличивая масштаб насилия.

В тот момент, когда агрессору кажется, что жертва от него ускользает, он впадает в панику и ярость, как будто срывается с цепи.

Когда жертва высказывает, что она чувствует, нужно заставить ее молчать.

Это стадия ненависти в чистом виде, чрезвычайно неистовой, которая проявляется через оскорбления и удары ниже пояса, через слова, которые унижают человеческое достоинство, высмеивают все, что дорого партнеру. Эта саркастическая броня защищает извращенного человека от того, чего он боится больше всего – от общения.

Пытаясь любой ценой добиться обсуждения проблемы, партнер подставляет себя под удар. Чем больше он подставляется, тем ожесточеннее на него нападают и тем сильнее он страдает. Извращенному человеку тяжело видеть эти страдания, и он усиливает агрессию, чтобы заставить жертву замолчать. Как только человек показывает свои слабые места, агрессор сразу же использует их против своей жертвы.

Ненависть существовала уже во время стадии извращенного воздействия, но она была скрыта, завуалирована, для того чтобы сохранить такие отношения в застывшем виде. Все, что уже существовало, но тайно, отныне проявляется открыто и в полную силу. Разрушающие действия становятся систематическими.

Здесь речь идет не о любви, которая превращается в ненависть, как все привыкли считать, а о зависти. Это также не чередование любви и ненависти, которое Жак Лакан называл «любовь-ненависть», так как со стороны извращенного человека любви в прямом смысле этого слова никогда не было. Можно даже вслед за Морисом Урни и Джованной Штоль[13]13
  М. Hurni et G. Stoll, La Haine de l’amour (La perversion du lien), L’Harmattan, Paris, 1996.


[Закрыть] говорить о ненависти в любви, описывая извращенные отношения. Можно говорить о существовании нелюбви под маской желания, не к человеку как таковому, а к тому, чем он обладает и что извращенный человек хочет присвоить себе. Такая нелюбовь затем переходит в скрытую ненависть, связанную с неудовлетворенностью желаний, с невозможностью добиться от партнера того, что хочется агрессору. Если ненависть проявляется открыто, то только вместе с желанием разрушить, уничтожить партнера. Даже по прошествии какого-то времени извращенный человек не откажется от этой ненависти. Для него причины очевидны: «Потому что так надо!» – и это несмотря на то, что другим людям эти причины неясны.

Свою ненависть агрессор оправдывает преследованием со стороны партнера, от которого он вынужден защищаться. При этом у него, как и у параноиков, появляются мысли, что его преследуют и хотят причинить вред, а ожидание защитной реакции обусловливает преступное поведение и систематическую агрессию. Во всем, что получается не так, как хочет агрессор, виноваты противники, которые объединились против него.

Вследствие феномена проекции ненависть агрессора проявляется в той степени, в какой сильна воображаемая ненависть жертвы. В глазах агрессора жертва является чудовищем, все разрушающим, неистовым, несущим гибель. В действительности на этой стадии жертва не способна испытывать ни ненависти, ни гнева, что помогло бы ей защищаться. Агрессор приписывает жертве злые намерения и предпочитает напасть первым. В любом случае жертва всегда виновата, хотя бы и в преступных намерениях.

Эта ненависть, спроецированная на партнера, является для извращенного человека средством защиты от расстройств, которые могли бы быть намного более серьезными, вплоть до состояния психоза. Это также средство защиты от неосознанной ненависти к другому партнеру в случае, если агрессор вступает в новые отношения. Фокусируя ненависть на предыдущем партнере, он защищает нового, который наделяется всеми возможными добродетелями. Когда жертва подобной ненависти осознает, что служит средством укрепления новых отношений с соперником или соперницей, она еще острее ощущает, что находится в ловушке и ею манипулируют.

В мире извращенного самовлюбленного человека все очень четко делится на «плохое» и «хорошее». Человек, так или иначе связанный с «плохой» стороной мира агрессора, не может быть хорошим. Расставание или отдаление от такого человека ни в коей мере не уменьшает ненависти, которую испытывает к нему агрессор.

В такой ситуации имеет место взаимный страх между партнерами: агрессор боится всесилия, которым якобы обладает жертва; жертва боится психологического, а также физического насилия со стороны своего агрессора жертва является чудовищем, все разрушающим, неистовым, несущим гибель. В действительности на этой стадии жертва не способна испытывать ни ненависти, ни гнева, что помогло бы ей защищаться. Агрессор приписывает жертве злые намерения и предпочитает напасть первым. В любом случае жертва всегда виновата, хотя бы и в преступных намерениях.

Эта ненависть, спроецированная на партнера, является для извращенного человека средством защиты от расстройств, которые могли бы быть намного более серьезными, вплоть до состояния психоза. Это также средство защиты от неосознанной ненависти к другому партнеру в случае, если агрессор вступает в новые отношения. Фокусируя ненависть на предыдущем партнере, он защищает нового, который наделяется всеми возможными добродетелями. Когда жертва подобной ненависти осознает, что служит средством укрепления новых отношений с соперником или соперницей, она еще острее ощущает, что находится в ловушке и ею манипулируют.

В мире извращенного самовлюбленного человека все очень четко делится на «плохое» и «хорошее». Человек, так или иначе связанный с «плохой» стороной мира агрессора, не может быть хорошим. Расставание или отдаление от такого человека ни в коей мере не уменьшает ненависти, которую испытывает к нему агрессор.

В такой ситуации имеет место взаимный страх между партнерами: агрессор боится всесилия, которым якобы обладает жертва; жертва боится психологического, а также физического насилия со стороны своего агрессора.

Как осуществляется насилие

Здесь речь пойдет о хладнокровном словесном насилии: снисходительный тон, враждебные намеки, оскорбления, брань. Разрушительное действие оказывают повторяющиеся нападки, с виду безобидные, но продолжительные, тем более если известно, что они никогда не прекратятся. Речь идет об агрессии по отношению к жертве на всю оставшуюся жизнь. Каждое новое оскорбление перекликается с предыдущими и не дает забыть их, чего желала бы жертва, но не хочет агрессор.

Со стороны такое влияние незаметно или почти незаметно. Это стихийное бедствие, которое случается в семьях, учреждениях или с отдельными людьми. Насилие редко носит физический характер, но если такое все-таки происходит, то только из-за слишком бурной реакции жертвы. В этом случае совершенно точно можно говорить о преступлении.

Угрозы всегда имеют скрытую, завуалированную форму: их доводят до сведения через общих друзей; которыми также манипулируют, или через детей, если жертва не следует пожеланиям своего партнера. Письма или телефонные звонки часто ассоциируются с бомбой замедленного действия.

Если к изощренному насилию (шантаж, завуалированные угрозы, запугивание) добавляется физическое насилие (может быть, даже убийство), значит, извращенная игра вышла из-под контроля, так как агрессор предпочитает убивать косвенно или, точнее, доводить противника до самоубийства.

Враждебность появляется не в моменты раздражения или приступов. Она присутствует постоянно, проявляясь в виде мелких уколов, каждый день или несколько раз в неделю, в течение месяцев и даже лет. Она выражается не в гневном, а в холодном тоне, которым излагают правду или очевидные веши. Извращенный человек знает, как далеко он может зайти, но он умеет ограничивать свое насилие. Если он чувствует, что жертва начинает реагировать, то ловко дает задний ход. При свидетелях агрессия поступает маленькими дозами. Если жертва реагирует на провокацию и попадает в ловушку, повышая голос, именно она кажется агрессивной, а агрессор изображает из себя жертву.

Намеки делаются таким образом, что только в памяти жертвы восстанавливаются ситуации, к которым эти намеки отсылают. Нередко судьи, которым приходится иметь дело с запутанными ситуациями, например в случае развода, несмотря на недоверие и предосторожности, сами оказываются в замешательстве, а значит, ими тоже можно манипулировать.

Это явление профессор Эмиль Кокарро в своей работе по изучению биологии агрессивности определил как хищническая агрессивность. Здесь можно говорить о людях, которые выбирают свою жертву и заранее обдумывают свои атаки, почти так же, как это делает хищник со своей добычей. Агрессия – только инструмент, позволяющий получить то, чего человек хочет.

Такое насилие асимметрично. При симметричном насилии оба противника соглашаются на конфронтацию и сражаются. Здесь, напротив, тот, кто является зачинщиком насилия, изначально считает, что он превосходит противника, а тот, кто испытывает насилие на себе, обычно с этим соглашается. Рейнальд Перрон[14]14
  R. Perrone et М. Nannini, Violence et abus sexuels dans la famille, ESF, Paris, 1995.


[Закрыть] назвал этот тип незаметного насилия «наказание насилием». В этом случае не бывает ни передышек, ни примирений, такое насилие скрыто, интимно, не видно окружающим. Ни один из противников никому не рассказывает о нем. Тот, кто причиняет страдания партнеру, считает, что последний заслуживает такого отношения и не имеет права жаловаться. Если жертва сопротивляется и тем самым перестает быть послушной вещью, ее поступки воспринимаются как угроза или агрессия.

Тот, кто с самого начала был инициатором насилия, выставляет себя жертвой. Чувство вины останавливает защитную реакцию жертвы. На любую реакцию, содержащую эмоции или страдание, агрессор отвечает эскалацией насилия или отвлекающим маневром (безразличием, притворным удивлением и т. д.).

Происходящий процесс напоминает возникновение взаимной фобии: вид жертвы вызывает у извращенного человека холодную ярость; вид своего преследователя рождает у жертвы страх.

Если извращенный человек выбрал себе жертву, он уже ее не отпустит. Часто он открыто признает: «Отныне цель моего существования – испортить ему жизнь». И он старается претворить это в реальность.

Однажды начавшись, этот цикличный процесс не может прекратиться, так как степень патологии каждого участника растет: извращенные люди становятся все более грубыми и несдержанными, жертвы – все более беззащитными и обиженными. Нет никаких реальных внешних доказательств того, что происходит на самом деле. Когда насилие носит физический характер, его можно зафиксировать документальными свидетельствами: медицинскими заключениями, показаниями очевидцев, полицейскими протоколами. Извращенная агрессия никак себя не проявляет. Это «аккуратное» насилие. Все остается в тайне.

Как загнать противника в угол

В стадии извращенного воздействия агрессор своими действиями старался в основном подавить способность жертвы трезво мыслить. В следующей стадии он добивается того, чтобы она чувствовала и действовала в соответствии с его приказаниями.

Если противник обладает достаточно извращенными защитными механизмами, чтобы переиграть агрессора, он начинает свою борьбу, которая может закончиться только капитуляцией наименее извращенного из двоих.

Извращенный человек подталкивает жертву к тому, чтобы та противостояла ему, чтобы впоследствии объявить ее «плохой». Важно, чтобы жертва выглядела виновной в том, что с ней происходит. Агрессор пользуется слабостями противника: склонностью к депрессии, истеричностью или вспыльчивостью – чтобы представить его в неправильном свете и заставить дискредитировать себя самого. Заставить жертву ошибиться – значит получить повод критиковать или унижать ее, но главное – это понижает самооценку противника, а стало быть, усиливает его чувство вины.

Если жертве не хватает самообладания, достаточно провокации или выражения пренебрежения, чтобы добиться реакции, за которую ее впоследствии можно будет упрекнуть. Например, если реакцией был приступ гнева, то извращенный человек сделает так, чтобы все заметили агрессивное поведение жертвы, вплоть до того, что очевидцы даже могут вызвать полицию. Известны случаи, когда извращенные люди подталкивали партнеров к самоубийству: «Моя бедная девочка, тебе нечего ждать от жизни. Не понимаю, как ты еще не выбросилась из окна!» Впоследствии агрессору легко выставить себя жертвой душевнобольного человека.

В присутствии человека, который действует на жертву парализующе, она чувствует себя загнанной в угол и вынуждена сопротивляться. Но, скованная по рукам и ногам властью агрессора, она может решиться на это только в отчаянном рывке к свободе. Сторонний наблюдатель склонен считать любой импульсивный поступок, особенно отчаянный, патологическим. Тот, кто отвечает на провокацию, кажется ответственным за конфликт. Ведь по мнению извращенного партнера, виновна жертва, и стороннему наблюдателю сама жертва кажется агрессором. Стороннему наблюдателю невдомек, что жертва находится в ситуации, когда уже невозможно больше соблюдать modus vivendi, ставший для нее ловушкой. Она поймана в двойной капкан и, что бы ни сделала, не может выбраться из него. Если жертва сопротивляется, она превращается в зачинателя конфликта. Если не сопротивляется, то позволяет подвергать себя смертельному разрушению.

Извращенному эгоистичному человеку доставляет столько удовольствия указывать партнеру на его слабости, пускать в ход насилие, доводить жертву до осуждения самой себя. Агрессор отнимает у нее гордость. Как только жертва выказывает первые признаки сопротивления, на нее наклеивают ярлыки (например, вспыльчивого человека, алкоголика, душевнобольного, склонного к самоубийству). Это обезоруживает жертву, и она старается оправдаться, как если бы на самом деле была виновата. Извращенный человек получает двойное удовольствие: сначала вводя в заблуждение или унижая свою жертву, а затем напоминая ей об унижении. Жертва вновь переживает все это, а агрессор извлекает выгоду из данной ситуации, не преминув переиграть ее в свою пользу.

Поскольку ничего не было сказано и не прозвучало ни единого упрека, невозможно и оправдаться. Чтобы найти выход из этого невыносимого положения, жертва сама может начать действовать, используя недомолвки и манипуляции. Отношения становятся двусмысленными: кто является агрессором, а кто жертвой? В идеале извращенный человек стремится к тому, чтобы противник стал «плохим», что сделало бы злость его обычным состоянием, которое к тому же заметили бы все окружающие. Он старается передать партнеру все, что есть плохого в нем самом. Развратить жертву – вот высшая цель. Наибольшее удовлетворение агрессор получает, когда заставляет жертву стать разрушительницей в свою очередь или подталкивает нескольких людей к взаимному уничтожению.

Люди, извращенные сексуально или извращенно самовлюбленные, стараются вовлечь других людей в свой круг и затем вынудить их нарушать нормы приличия. Их разрушительная сила во многом зависит от пропаганды, с помощью которой они показывают окружающим, что тот, кого они подвергают: агрессии, является настолько «плохим», что совершенно естественно обвинять его в этом. Иногда им это удается и они приобретают союзников, которых заставляют нарушать их моральные принципы с помощью насмешек или презрения к моральным устоям.

Извращенный человек терпит поражение, когда, ему не удается уподобить себе других людей, а значит, это единственный способ остановить распространение процесса извращенного насилия.

6. Агрессор

Любой человек, находясь в кризисе, иногда вынужден использовать для своей защиты извращенные способы. Черты самовлюбленности (эгоцентризм, желание; чтобы вами восхищались, нетерпимость к критике) в достаточной степени присущи многим; тем не менее эти качества не являются патологическими. Впрочем, всем нам приходилось манипулировать другими людьми, чтобы добиться превосходства, и случалось испытывать мимолетную разрушительную ненависть. Но отличие нормальных людей от извращенных в том, что эти чувства или поступки являлись лишь мимолетной реакцией, а за ними следовали сожаление или угрызения совести. Любой человек, страдающий неврозом, осознает свою целостность через внутренние конфликты. Понятие «извращенность» подразумевает стратегию использования; а затем уничтожения другого человека без всякого чувства вины.

Многие психоаналитики считают нормальным присутствие некоторой извращенности в каждом человеке: «Мы все полиморфны и извращены!». Они ссылаются на извращенные качества, присущие любому невропату и служащие ему защитой. Сущность извращенного самовлюбленного агрессора заключается только в удовлетворении его разрушительных побуждений.

Извращенная самовлюбленность

Слово perversion (извращение) появилось во французском языке в 1444 году (от латинского pervertere – переворачивать, переставлять) и определялось как замена хорошего на плохое. В настоящее время слово извращенный имеет скорее нравственный смысл.

В XIX веке психиатры заинтересовались извращенностью в медико-юридическом плане: они пытались добиться оправдания извращенных людей без признания их душевнобольными. В то время они определяли извращенность как отклонение инстинктов (социальных, моральных, инстинктов питания и т. д.) от нормы.

В 1809 году Пинель объединил в понятие мания без помешательства патологии, связанные с различными инстинктами: извращения, антиобщественное поведение, пироманию, клептоманию и т. д. В дальнейшем Крафт-Эбинг сосредоточит интерес на сексуальных извращениях.

Термин нарциссизм впервые появился у Фрейда в 1910 году и был связан с гомосексуальностью. Затем он отделил первичный нарциссизм от вторичного. Понятие первичного нарциссизма широко варьируется в психоаналитической литературе. Мы не будем спорить по этому поводу, но надо заметить, что Фрейд в первых строках работы «Введение в понятие нарциссизма» заявляет, что позаимствовал термин у П. Наке (1899), который использовал его для описания извращенности. В действительности Наке использовал слово Narzissmus, но только с целью прокомментировать взгляды X. Эллиса, который в 1898 году первым описал извращенное поведение в связи с мифом о Нарциссе[15]15
  J. Laplariche et J.-B. Pontalis, Vocabulaire de la psychanalyse, PUF, Paris, 1968.


[Закрыть].

Если Фрейд и признавал существование других побуждений, кроме сексуальных, он не связывал их с извращенностью. В прилагательном извращенный, которое соответствует как существительному извращенность, так и существительному извращение, содержится некоторая двусмысленность. С точки зрения психоанализа извращение – это отклонение от полового акта, называемого коитус, целью которого является достижение оргазма посредством вагинального проникновения, тогда как извращенностью называют характер и поведение некоторых людей, выражающееся в жестокости или в особенной злобности. Ж. Бергере[16]16
  J. Bergeret, La Penonnalité normale et pathologique, Bordas, Paris, 1985.


[Закрыть] разделяет извращения характера, свойственные людям, страдающим извращенностью, и сексуальные извращения.

Психоаналитик П.-К. Ракамье[17]17
  P.-C. Racamier, «Pensée perverse et décervelage», in «Secrets de famille et реnséе perverse», Gruppo n° 8, éditions Apsygée, Paris, 1992.


[Закрыть] одним из первых выработал концепцию об извращенно самовлюбленных людях. Другие авторы, в том числе Альберто Эгюе[18]18
  A. Eiguer, Le Pervers narcissique et son complice, Dunod, Paris, 1996.


[Закрыть] в дальнейшем постарались дать этому явлению определение: «Извращенно самовлюбленными людьми являются те, которые пытаются построить отношения с другим индивидуумом, основанные на осознании собственной значимости, при этом особенно нападая на нарциссическую сущность партнера с целью обезоружить его. Они уязвляют самолюбие партнера, разрушают его веру в себя, самоуважение, лишают уверенности в себе. В то же время они стараются каким-то образом заставить партнера поверить в то, что его зависимости от них нет альтернативы и что партнер сам желает установления такой зависимости».

Извращенно самовлюбленных людей считают психопатами без симптомов, достигающих душевного равновесия, перекладывая на плечи партнера страдание, которого сами не чувствуют, и внутренние противоречия, которые отказываются замечать. Они не делают зла «нарочно», они причиняют зло, поскольку не умеют существовать иначе. Их самих в детстве обижали, и, действуя таким образом, они пытаются поддерживать свое существование. Этот перенос страданий позволяет им самоутвердиться за счет другого человека.