Текст книги "Моральные домогательства. Скрытое насилие в повседневности"

Автор книги: Мари-Франс Иригуайан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

III. Последствия извращенной агрессии для жертвы и методы их лечения

Как в одном из фильмов Хичкока или как в фильме «Испанский узник» режиссера Давида Мамета (1997) интрига разворачивается всегда по одной и той же схеме: жертва не замечает, что ею манипулируют; тайна раскрывается только с помощью постороннего вмешательства и лишь тогда, когда насилие становится очевидным. Сначала агрессор очаровывает и обольщает жертву, затем его поведение приобретает страшный психопатический характер. Признаки извращенного поведения можно заметить только случайно, если жертва частично выйдет из подчинения и поймет, что ею манипулируют.

Мы видели, что в течение первой стадии отношений воля жертв парализована; в следующей стадии жертвы будут психологически уничтожены.

8. Период извращенного воздействия

Отказ от собственных интересов

В течение первой стадии извращенного воздействия оба действующих лица подсознательно соглашаются на частичный отказ от собственных интересов, чтобы избежать конфликта: агрессор использует мелкие завуалированные нападки, чтобы дестабилизировать партнера, но не спровоцировать откровенный конфликт; жертва также идет на компромисс и подчиняется из боязни, что конфликт приведет к разрыву отношении. Она чувствует, что переговоры с партнером невозможны, что он не уступит, и предпочитает пойти на компромисс, чем решиться на разрыв отношений.

Уклончивое поведение помогает избежать наступления насильственных действий, тем, не менее оно не меняет условий, провоцирующих их появление. Компромисс в первой стадии позволяет сохранить отношения, чего бы это ни стоило, даже в ущерб самой жертве. Между действующими лицами существует своего рода молчаливый альянс. Жертвы в иллюзорном альтруистическом порыве покоряются тирании партнера. Жалуясь на негативное влияние партнера, они, тем не менее, продолжают идеализировать в нем другие аспекты (он очень умен, очень хороший родитель и т. д.).

Если жертва соглашается на подчинение, то такие отношения устанавливаются окончательно, один из партнеров становится все более подавленным, другой получает все больше господства и уверенности в своей власти.

Замешательство

Установление власти над жертвой повергает ее в замешательство; жертвы не осмеливаются жаловаться или не знают, как это сделать. Они находятся как бы под анестезией, жалуются на пустоту в голове и невозможность сосредоточиться, говорят о настоящем истощении, частичном уничтожении их способностей, утрате непосредственности и жизнеспособности.

Даже если у жертвы иногда и возникает ощущение несправедливости, она находится в таком замешательстве, что не может сопротивляться. Действительно, в присутствии извращенно самовлюбленного человека, если только ты сам не извращен, последнее слово не может остаться за тобой; единственным выходом остается подчинение.

Замешательство порождает стресс. С психологической точки зрения стресс достигает апогея, когда человек лишен возможности действовать и находится в состоянии неопределенности. Жертвы часто рассказывают, что тревогу вызывает не столько откровенная агрессия, сколько ситуации, когда они не были ни в чем уверены и ни за что не несли ответственности. Когда агрессор обнаруживал себя, то, по их словам, им становилось легче.

После всего, что он мне наговорил, я в конце концов поверила, что он прав, а я сумасшедшая истеричка. Однажды он сказал мне ледяным тоном и смотря на меня взглядом, полным ненависти, как часто говорил и раньше, что я ничтожество, бездарность, бесполезный для общества человек и что лучше бы мне покончить жизнь самоубийством. Случайно там оказалась моя соседка, он ее не видел. Она была в ужасе и посоветовала мне подать жалобу. Для меня это было облегчением. Кто-то понял меня.

Из этого примера видна важность присутствия неожиданного свидетеля, который не успел испытать на себе влияния одного из действующих лиц.

Трудность в описании извращенного воздействия состоит в том, что сначала происходит размывание внутренних границ между двумя партнерами, потом стирание этих границ, и нелегко определить момент, когда происходит переход к насилию.

В этом психологическом поединке жертва оказывается опустошенной и в итоге отказывается от своей индивидуальности, теряет всякую ценность в своих глазах, а также в глазах агрессора, которому остается только «бросить» жертву, поскольку у нее больше нечего взять.

Сомнения

Когда насилие, до этого скрытое в ходе извращенного воздействия, проявляется открыто, оно оказывает серьезное воздействие на неподготовленную психику: ведь воля жертвы уже парализована вследствие извращенного воздействия. Этот процесс трудно осмыслить. Жертвы и случайные свидетели не могут поверить тому, что происходит на их глазах, ибо подобное насилие без всякого сострадания невозможно представить, если только ты сам не являешься извращенным человеком. Часто извращенному человеку приписывают эмоции (чувство вины, печаль, угрызения совести), которые на самом деле у него напрочь отсутствуют. Жертва не в состоянии осознать того, что происходит, она потрясена и отрицает реальность того, чего не может увидеть.

Находясь под воздействием насильственного отторжения, которое жертвы ощущают, но отвергают на словах, они тщетно стараются понять и объяснить себе все происходящее. Они пытаются найти причины того, что с ними происходит, и, поскольку их поиск обречен на неудачу, в итоге теряют уверенность в себе, становятся раздражительными или агрессивными, постоянно повторяют: «Что я такого сделал, чтобы ко мне так относились?! Должны же быть причины?» Они ищут логическое объяснение, тогда как этот процесс происходит сам по себе и никак не связан с какими-либо их поступками. Они часто говорят своему агрессору: «Скажи, в чем ты меня упрекаешь? Скажи мне, что я должен сделать, чтобы наши отношения улучшились?» – а тот неизменно отвечает: «Мне нечего тебе сказать, все идет как надо. Все равно, ты ничего не хочешь слышать!» Бессилие хуже, чем осуждение.

Даже если жертвы сознают свою долю ответственности за происходящее насилие, они все же понимают, что этот разрушительный процесс начался не по их вине. Только жертва несет бремя ответственности за агрессию, а настоящие виновники всегда умеют оправдаться. Такие отношения трудно прекратить, так как первые нанесенные удары вызывают у жертвы отупляющее чувство вины. Оказавшись однажды в положении виноватого, жертвы чувствуют себя ответственными за все происходящее. Их чувство вины не соотносится с действительностью. Всю агрессию они пропускают через себя.

Это чувство вины часто усиливают окружающие, которые, находясь в неведении, редко могут поддержать, не осудив; комментируют, делают абсурдные предположения: «Ты должен был делать так… или не делать иначе!.. Ты не думаешь, что подливаешь масла в огонь? Он так себя ведет потому что ты гладишь его против шерсти…»

В современном обществе принято негативно относиться к чувству вины: нельзя проявлять душевную слабость, надо казаться сильным. Как говорят, нет дыма без огня или нет без вины виноватых. По мнению очевидцев, извращенные люди заставляют своих жертв брать вину на себя.

Стресс

Жертва соглашается на подчинение только ценой значительного внутреннего усилия, позволяющего не вызывать недовольства партнера, успокаивать его, когда он раздражен; подавлять в себе сопротивление. Подобное напряжение рождает стресс.

На стрессовую ситуацию организм реагирует постоянным ощущением тревоги, повышенным выбросом гормонов, ослаблением иммунитета и изменением функций мозговых центров. Вначале наступает период адаптации, которая позволяет противостоять агрессии, что бы ни являлось ее источником. Когда стресс незначителен и человеку удается с ним справиться, все быстро становится на свои места. Если же такая ситуация более продолжительна или повторяется часто, через определенные интервалы, и превосходит способности данного человека к адаптации, функционирование нейроэндокринной системы нарушается.

Первые признаки стресса зависят от чувствительности человека. Это могут быть сбои в сердцебиении, удушье, одышка, усталость, проблемы со сном, нервозность, раздражительность, головная боль, расстройства пищеварения, боли в животе, а также психические проявления, например тревожность.

Долгое время считалось, что чувствительность к стрессу у людей закладывается генетически. Сейчас известно, что чувствительность может приобретаться постепенно в то время, когда человек сталкивается с постоянной агрессией. Как бы то ни было, люди с импульсивным характером более чувствительны к стрессу, тогда как извращенные люди, наоборот, совершенно не чувствительны. Они находят разрядку в чужих страданиях. Например, только такие люди по возвращении с войны не испытывают посттравматического стрессового синдрома, как это происходило, например, со многими после вьетнамской войны.

Агрессор избегает стресса или страдания, возлагая вину за все, что его беспокоит, на другого человека. Жертвы не могут прибегнуть к такой уловке, поскольку не понимают сути происходящего процесса. У жертвы нарастает моральное истощение, переходящее затем в нейровегетативную дисфункцию.

Так как давление на жертву продолжается в течение долгого периода (месяцы, а иногда и годы), сопротивляемость организма снижается, и появляется хроническая тревога. Из-за нейрогормональных перебоев у человека могут возникнуть функциональные и органические расстройства.

После долгой череды неудач жертва падает духом и больше не верит в возможность успеха в противостоянии агрессору. Это усугубляет стресс и делает попытки защититься тщетными.

Хронический стресс может выразиться в общем расстройстве, сопровождающемся состоянием страха, постоянного ожидания, тревожного размышления над одним и тем же. С подобным состоянием постоянного напряжения и чрезмерной бдительности человеку трудно совладать.

Страх

Извращенные люди, вне зависимости от того, достигают они своей конечной цели или нет, выявляют в партнере ту долю насилия, которая присуща каждому, но о которой люди предпочитают не знать.

Переживая эту стадию отношений, все жертвы рассказывают о чувстве страха. Они постоянно начеку в ожидании недоброжелательного или презрительного взгляда, скупых жестов, ледяного тона партнера, которые могут нести в себе скрытую агрессию. Если жертва делает что-то не так, как того хочет агрессор, она боится его реакции, напряженности или холодности, обидных замечаний, сарказма, презрения, насмешек.

Подчиняются ли запуганные жертвы или сопротивляются агрессору, они все равно считаются виноватыми. В первом случае извращенные люди или окружающие, возможно, скажут, что это определенно прирожденные жертвы; во втором жертвам укажут на их агрессивность, обвинят в ухудшении отношений и во всем, что происходит не так, как нужно, несмотря на то что действительность свидетельствует об обратном.

Чтобы избежать насилия, жертвы склонны становиться все более мягкими, сговорчивыми. Они сохраняют иллюзию, что ненависть может раствориться в любви и доброте. Напрасный труд, ведь чем больше великодушия они проявляют к извращенному человеку, тем сильнее его дестабилизирующее влияние. Стараясь выглядеть доброжелательной, жертва на самом деле демонстрирует свое превосходство, что, разумеется, провоцирует насилие.

Когда у жертвы возникает ответная ненависть, извращенных людей это только радует. Ведь это оправдывает их: «Это не я его/ее ненавижу, это он/ она меня ненавидит».

Одиночество

В противостоянии с агрессором жертвы чувствуют себя одинокими.

Как рассказать обо всем происходящем окружающим? Тайное разрушение не оставляет следов. Как описать взгляд, полный ненависти, насилие, которое осуществляется только посредством недомолвок и намеков? Насилие проявляется только в присутствии преследуемого партнера. Как друзья могут представить то, что на самом деле происходит? И если даже они узнают, что агрессия существует, то все, что они могут, – это удивляться, беспокоиться и ужасаться. Обычно окружающие, даже очень близкие, предпочитают держаться в стороне: «Не хочется в это впутываться!».

Жертвы сомневаются в своих собственных ощущениях, у них нет уверенности, что они не преувеличивают. Когда агрессия осуществляется в присутствии посторонних, случается, что жертвы, защищая своего агрессора, осуждают чрезмерную реакцию свидетелей. Чтобы не усугублять существующее положение, жертвы оказываются в парадоксальной ситуации, выгораживая того, кто на них нападает.

9. Последствия морального преследования

Шок

Когда жертвы осознают агрессию, они испытывают шок. До этого момента они ни о чем не подозревают, быть может, они даже чересчур доверчивы. И если посторонние люди указывают им на их покорность или слишком большую терпимость при явном недостатке уважения к ним, жертвы отказываются это видеть. Спустившись с неба на землю, они осознают, что были жертвами манипуляций.

Они чувствуют себя растерянными и обиженными. Все рухнуло. Масштаб травмы зависит от степени внезапности и неподготовленности к последствиям извращенного воздействия. Во время эмоционального шока у жертвы смешиваются чувства страдания и беспокойства, появляется ощущение насильственного вмешательства, потрясения, бессилия, краха, которое некоторые жертвы описывают как психическую агрессию: «Это как удар кулаком!», «Он говорил мне ужасные слова, и я чувствую себя как боксер, который уже лежит на полу, но его продолжают беспощадно избивать».

Странно, но гнев и возмущение проявляются редко, даже после того как жертвы принимают решение расстаться с агрессором. А гнев мог бы помочь освобождению. Жертвы будут жаловаться на несправедливость своей судьбы, но тем не менее не смогут взбунтоваться. Гнев появится позднее, и чаще всего он будет сдерживаться, а значит, не будет эффективным. Чтобы испытать настоящий, освобождающий, гнев, нужно, чтобы жертва вышла из-под влияния агрессора.

Когда жертвы начинают осознавать, что ими манипулируют, они чувствуют себя обманутыми, как если бы стали объектом мошенничества. У них появляется чувство, что их ввели в заблуждение, что их не уважают. Немного позднее они окончательно уверятся в том, что были жертвами, что ими манипулировали, из-за чего теряют самоуважение и чувство собственного достоинства. Им стыдно за поступки, спровоцированные манипулированием: «Я должен был начать сопротивляться раньше!», «Почему я ничего не видел?».

Стыд появляется от осознания своей патологической снисходительности, которая сделала возможным насилие со стороны партнера.

Иногда люди хотят отомстить за себя, но чаще они стараются реабилитироваться, восстановить свою самооценку. Они ожидают извинений от своего агрессора, которых не будет. Если они и добьются возмещения ущерба, то намного позднее, со стороны очевидцев или пассивных сообщников, которые поддерживали агрессию, тоже попав под влияние извращенного человека.

Ослабление защитных функций

Когда оцепенение, которое жертва испытывает в период извращенного воздействия, отступает, человек начинает ощущать явную агрессию. Защитные способности человека не безграничны, они постепенно уменьшаются. После некоторого количества стрессов способность к адаптации исчезает и наступает психическое истощение, возникают более длительные и тяжелые расстройства.

В основном именно на стадии декомпенсации жертвы приходят к нам, психиатрам. У них отмечается общее состояние беспокойства, психосоматические расстройства или депрессия. У более импульсивных людей декомпенсация может выражаться в переходе к насильственным действиям, что может довести их до психиатрической лечебницы. В глазах агрессора эти расстройства часто выглядят оправданием морального преследования.

Удивительно, что на этой стадии, когда мы предлагаем служащим, подвергающимся преследованию на рабочем месте, на время прекратить работу, они очень редко соглашаются: «Если я прекращу работу, будет еще хуже! Это мне дорого обойдется!» Страх заставляет мириться со всем.

Подобное депрессивное состояние связано с психическим истощением, с переизбытком стресса. Жертвы чувствуют опустошенность, усталость, апатию. Они ничем не интересуются. Им не удается сосредоточиться даже на самых простых действиях. У них могут, появиться мысли о самоубийстве. Риск особенно велик в тот момент, когда жертвы осознают, что были обмануты и что ничто не поможет им вновь обрести полноту своих прав. Если в таких случаях происходит самоубийство или попытка самоубийства, это поддерживает уверенность извращенных людей в том, что партнер был слабым, что его рассудок помутился, или он изначально был сумасшедшим, и что агрессия, которую они заставили его испытать, оправданна.

Во время агрессии извращенный человек ведет себя так, чтобы казаться всесильным, демонстрируя нравственную строгость и благоразумие. Из-за этого процесс утраты иллюзий по поводу партнера усугубляет состояние жертвы. Вообще, к жизненным событиям, способным повлечь за собой состояние депрессии, можно отнести не только смерть близкого человека или развод, но и потерю идеала или сверхценной идеи. Как следствие, возникает чувство ненужности, бессилия, поражения. Отправной точкой, ведущей к состоянию депрессии, скорее станет именно чувство поражения и бессилия, униженности и загнанности в угол, чем сложная или опасная ситуация.

В течение морального преследования после провала многочисленных попыток установить диалог с агрессором у жертвы наступает состояние перманентного беспокойства, которое поддерживается прекращающимися нападками. Такое состояние предваряет наступление страха и постоянного ожидания, для излечения которого нередко требуется дополнительный прием лекарств.

У некоторых жертв реакция проявляется физиологически (язва желудка, сердечно-сосудистые, кожные заболевания и т. д.). Тело отзывается на посягательство на психику жертвы, о котором последняя и не подозревала, но которое может привести к разрушению ее личности. Некоторые люди, доведенные до такого состояния, худеют и ослабевают. Психосоматические расстройства являются прямым следствием не агрессии, а неспособности человека сопротивляться ей (что бы человек ни делал, это будет неправильно, он всегда будет виноват).

Реакция некоторых жертв сводится к изменению поведения, которое является прямым следствием извращенных провокаций. Это выражается в напрасных попытках заставить себя услышать (например, нервные припадки на публике) или же в насильственных действиях по отношению к агрессору которые лишь послужат оправданием последнему: «Я вас предупреждал, он/она в жутком состоянии!»

Известно, что импульсивная агрессивность может привести к жестокому преступлению в той же мере, что и хищническая, но создается впечатление, что люди с агрессивностью импульсивного типа более подвержены риску совершить преступление. Извращенные люди, чтобы доказать, насколько плоха их жертва, готовы вызвать в ней насилие, направленное против них самих. В фильме Франсиса Жиро «Перейти к действию» (1996) извращенный человек своими манипуляциями доводит своего психоаналитика до того, что тот его убивает. Он ведет свою игру до конца. Случается, что жертва обращает это насилие на саму себя, и самоубийство становится единственным способом избавления от своего агрессора.

Другим последствием, которым часто пренебрегают, является диссоциация личности (более известный термин «раздвоение личности»[30]30
  С. Classen, С. Koopman et D. Spiegel, «Traunia and Dissociation», Bulletin of the Menninger Clinic, vol. 57, n° 2,1993.


[Закрыть]).

В справочнике Управления естественных наук диссоциация (раздвоение) личности определяется как нарушение функций, в нормальном состоянии не отделимых друг от друга, таких как сознание, память, самоидентификация или восприятие окружающей среды. Это феномен защиты от страха, горя или бессилия после какого-либо травмирующего события, которое настолько чуждо нормальному восприятию, что психика его либо трансформирует, либо изгоняет из сознания человека. При диссоциации личности происходит разделение того, что можно вынести, и того, что вынести невозможно, а это может привести к амнезии. Пережитый опыт фильтруется, принося таким образом облегчение или частичную защиту.

Явление диссоциации усиливает извращенное воздействие и представляет дополнительную трудность, которую необходимо учитывать при терапии.

Разрыв отношений

На все более ясно проступающую угрозу жертвы могут реагировать двояко: подчиниться и признать превосходство агрессора, позволив ему спокойно продолжать свою разрушительную деятельность; взбунтоваться и бороться за то, чтобы уйти. Покорившись слишком сильному или слишком давнему влиянию, некоторые люди не способны ни бороться, ни уйти. Иногда они могут проконсультироваться у психиатра или психотерапевта, но при этом сразу отказываются от любого фундаментального исследования. Они просто хотят «держать удар», переносить свое порабощение без особых последствий и «сохранять лицо». Длительной психотерапии эти люди обычно предпочитают медикаментозное лечение. Однако, после череды депрессий в организме человека может произойти передозировка транквилизаторов и токсических веществ, и психиатр будет вынужден еще раз предложить психотерапию. В действительности редко случается, чтобы процесс морального преследования прекратился иначе, чем с разрывом отношений, и отнюдь не лекарства позволят жертве спасти свою жизнь.

Чаще всего жертвы начинают сопротивляться, когда могут наблюдать насилие по отношению к другому человеку или когда находят союзника или опору на стороне.

Расставание, если оно вообще возможно, всегда происходит по инициативе жертвы. Процесс освобождения от агрессора сопровождается горечью и чувством вины со стороны бывшей жертвы, так как извращенно самовлюбленные люди изображают из себя брошенных жертв и в этом находят новый повод для насилия. При разрыве отношений извращенные люди считают свои интересы ущемленными и становятся придирчивыми, пользуясь тем, что жертвы, стремясь поскорее закончить этот процесс, все еще готовы идти на любые уступки.

В семейной паре шантаж и давление осуществляются через детей, если они есть, или посредством судебных процедур, касающихся совместного имущества. В профессиональной среде нередко возбуждают дело против жертвы, которую всегда можно в чем-нибудь обвинить, например в том, что человек случайно унес домой какой-либо важный документ. В любом случае агрессор жалуется на то, что его интересы ущемлены, хотя на самом деле именно жертва теряет все.