Текст книги "Проклятые гильдии и другие ложные следы (ЛП)"
Автор книги: Мари Аннет
Соавторы: Роб Якобсен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Аннетт Мари, Роб Якобсен
Проклятые гильдии и другие ложные следы
(Кодекс гильдии: Искаженный – 2)
Перевод: Kuromiya Ren
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Винсент Парк был моим врагом.
Я не говорил это просто так. У меня бывали странные враги за двадцать два года жизни на этой планете, и как приемный ребенок я сталкивался с достаточным количеством негодяев, но я еще не делил с ними кабинку.
– Кит, – твердо сказал Винсент.
Его идеально уложенный ирокез блестящих черных волос, любовь к липким бумажкам для заметок и всезнающее поведение сидели в трех футах от меня восемь часов каждый рабочий день с тех пор, как я стал работником МП. Сегодняшний день не отличался.
– Это сокращение от Magicae Politiae Denuntiatores, – он исправил меня после того, как я назвал нас неопытными членами департамента Магической Полиции в первый день. – Это латынь.
В этот миг я понял, что ненавидел его.
– Кит, – повторил он с нажимом.
Это и шорты. Винсент каждый день был в шортах. Это уже говорило о нем все, что нужно было знать. Даже если бы ударила буря, как в «Послезавтра», Винни пришел бы в своих шортах с множеством карманов и волосками на ногах, покрытыми инеем.
– Дело в карманах, – сказал он, когда я спросил. – Знаешь, сколько вещей я могу носить в тех карманах?
Я пожал плечами.
– Что может уместиться в шортах?
– Что у тебя в карманах, а? – осведомился он с большим нажимом, чем требовала тема.
– Толком ничего.
– Я мог бы спасти тебе жизнь тем, что ношу в своих карманах.
Так все проходило с Винсентом. Он всегда пытался превзойти меня во всех мелочах. Даже в карманах.
– Кит! – почти закричал он, отвлекая меня от мыслей.
Я развернулся на дешевом офисном стуле с сетчатой спинкой и увидел своего напарника по кабинке, стоящего в трех футах от меня. Его лицо обычно было теплого бежевого оттенка, но сейчас оно было подозрительно бледным.
Я вежливо улыбнулся.
– Да?
Он указал без слов на свой стол. Точнее, на его черную компьютерную мышку, лежащую на коврике со строгим и неоригинальным логотипом МП – под стать организации.
Я взглянул на его мышку и повторил:
– Да?
– Там паук, – медленно сказал он, словно иначе я не понял бы слова, – на моей мышке.
– О, да, я вижу, – я повернулся к своим двум мониторам.
– Кит!
– Это проблема? Я не думал, что ты – арахнафоб.
– Арахнофобия – это неразумный страх пауков.
– Ах. А ты не считаешь, что ведешь себя неразумно?
– Нет.
Я повернулся к нему на стуле, приподняв брови. Он не ошибался. Любой продукт естественного отбора испугался бы огромного восьминогого желтовато-коричневого чудовища с десятидюймовым размахом лапок, сидящего на его компьютерной мышке. Если точнее, это был гигантский паук-охотник.
Винни стоял в широком шаге от своего стола, хмуро глядел на меня, словно по моей вине его шестнадцать карманов не давали ему храбрости придвинуться ближе.
Наши взгляды пересеклись, и я почти прочел его бушующие мысли. Он знал, что я был в ответе. Он неделями приходил с обеда и обнаруживал свой стол в невозможном состоянии – покрытым странными субстанциями, разбитым пополам, уменьшенным в несколько раз, изменившим цвет как на инвертированной фотографии. И каждый раз он упрямо садился на стул и пытался работать, доказывая, что мои несущественные «галлюцинации» психика были безобидными.
Но они не всегда были такими. На прошлой неделе я испытал на нем свое новое искажение «Кривые зеркала», бросил его половину кабинки в грубое подобие измерения зеркал из «Доктора Стрэнджа». Они держался три минуты, собирал распечатки, пока не запутался настолько, что, потянувшись за переломленным в зеркалах и перевернутым при этом степлером, оказался левой ногой в выдвижном ящике.
Следя одним глазом за пауком, он пронзил меня презрительным взглядом и выдвинул стул, опустился на него. Он потянулся к клавиатуре, и паук-охотник дернул лапкой. Он вздрогнул.
– Не любишь пауков? – спросил я бодро.
Он скрипнул зубами. Ни разу в нашем мифическом сражении сил воль, как у Джима Халперта/Дуайта Шрута он не попросил меня убрать искажение. Это был вопрос гордости, и пока что он побеждал.
Сегодня я выиграю в войне.
– Никто не любит пауков, Кит, – ответил он, дергано вводя пароль. – Пауки изначально неприятные существа.
– О, вряд ли это так, – возразил я. – Эта не ядовита, не опасна для людей. И ее зовут Печенька.
– Ты даешь имя своим иллюзиям?
Технически говоря, мои искажения не были иллюзиями. Если снять одно из моих творений, ничто не запишется, потому что они не существовали в физическом мире. Они существовали только в разумах людей, которых я атаковал.
Например, когда капитан Блит застала Винни, маниакально отмахивающегося от тучи мух, гудящих вокруг его головы, на мятый день нашего соседства, она увидела только машущего руками работника – и она громко приказала мне прекратить мешать работе коллеги. Так Винни понял, что это я мучил его всю неделю.
И так началась наша война, хоть и ограниченная обеденным перерывом, чтобы я не мешал его работе. Забавно, что Блит знала, что я все еще тренировался на нем, но не обновляла приказы.
Подавив злорадную усмешку доктора Зла, я смотрел, как Винсент сосредоточенно нажимает «Тab», двигая курсор по таблице, словно его мышка была ненужной технологической реликвией, которую он и не собирался использовать.
Я перевел взгляд, голова и плечи Линны появились над стенкой моей кабинки, и – милый Летающий макаронный монстр – она была зрелищем. Тепло сияло в ее карих глазах, всегда готовых закатиться с сарказмом. Шесть браслетов очаровательно звякали, когда она скрестила руки поверх хрупкой стенки, кольца украшали ее изящные пальцы, а бусины висели на резинке ее хвоста густых черных волос.
– Привет, парни, – бодро сказала она, заметила новое восьмилапое украшение Винни. – Ого, хороший паук, Кит.
– Спасибо.
Винни стиснул зубы. Он поднял ладонь, словно хотел сжать мышку и доказать, что мое искажение не пугало его. Я напрягся, но он опустил ладонь на клавиатуру.
Линна прошла в нашу кабинку, ее хвост волос раскачивался, она склонилась над худым плечом Винсента и посмотрела внимательнее на Печеньку.
– Очень хороший паук. Так много деталей. Ты изучал паукообразных?
Я отклонился на стуле.
– Я ходил в зоомагазин дальше по улице. Там крутой хозяин.
Винсент перевел взгляд от Линны на меня.
– Ты понимаешь, что я знаю, что ты можешь воздействовать не на одного человека за раз.
– Готов? – спросила она, словно Винни не говорил. – У тебя серьезный экзамен через час.
– Пересдача, – Винсент бил по клавише «Тab» на клавиатуре. – Первый он провалил.
– Второй раз будет удачный, – бодро сказала она мне, игнорируя моего соседа и в этот раз. – Ты отлично сдал письменный экзамен. Я слышала, там было девяносто шесть процентов.
Я усмехнулся ей.
– Ты смотрела мои оценки?
– Конечно, нет. Но Блит могла упомянуть.
– Я получил девяносто восемь процентов, – сообщил Винсент, будто это кого-то волновало.
Я приподнял брови, глядя на Линну.
– Она говорила это в стиле «Я знала, что он умный и способный, и потому я предложила ему эту работу» или «Я удивлена, что этот остолоп знает, как писать свое имя»?
– Ах. Кхм…
Мы оба знали, что ответом было последнее, и я невольно рассмеялся.
– Я теперь лучше понимаю, что ждать от экзамена, так что…
– Агент Шен!
Голос ударил, как хлыст, Линна, Винни, Печенька и я вздрогнули.
Высокая женщина стояла на входе в кабинку, ее присутствие ударило по нам волной строгого недовольства из-за существования меньших существ. Мягкие волны светлых волос обрамляли ее чуть загорелое лицо, наверное, чтобы заставить доверчивых людей думать, что она была нежной или мягкой.
Капитан Блит подвинула спокойно стопку папок в десять пудов весом в руке, ее взгляд-лазер сверлил дыру во лбу Линны.
– Мне нужно немедленно поговорить с вами в моем кабинете, – голубой луч лазера подвинулся ко мне. – Моррис, я буду ждать позже результатов вашего экзамена. Не разочаруйте меня снова, – она посмотрела на Винсента. – Парк… почему у вас на столе паук?
Винсент напрягся, посмотрел на восьмилапого монстра в дюймах от его ладони. Он знал, что Линна была частым зрителем, а порой и сообщником в моих играх иллюзий, но он был уверен без капли сомнения, что я не стал бы так играть с капитаном.
Это могло означать лишь одно.
Он и Линна одновременно поняли, что Печенька не была игрой чьего-то воображения, и они резко отпрянули. Линна споткнулась об мои ноги, потеряла равновесие и резко села мне на колени. Винни оттолкнулся так сильно, что его стул перевернулся. Он врезался в стенку кабинки, и она с громким треском отломалась. Он, стул, стена – и как-то его клавиатура – рухнули на пол.
Печенька испугалась движений и шума, побежала по столу Винни и спряталась за его телефоном. На миг стало тихо, все агенты оглянулись на звуки.
Мои щеки болели от попытки подавить торжествующую улыбку.
Блит впилась в меня мрачным взглядом.
– Что я говорила о вмешательстве в работу Парка?
Я взглянул на большие часы на стене.
– Обед закончится через две минуты двадцать шесть секунд. Технически…
Ее взгляд впился в меня так, что я приготовился к удушению телекинезом, но она просто прорычала:
– Никаких животных в кабинете, Моррис.
– Да, мэм.
Она посмотрела на Линну, еще сидящую у меня на коленях. Она поджала губы.
– В мой кабинет, агент Шен.
Сжимая папки рукой, капитан ушла. Линна вскочила с моих колен, пронзила меня мрачным взглядом и поспешила за Блит.
Я широко улыбнулся. Разве могло пройти идеальнее? Я не только победил, но еще и при свидетелях. Чудесная победа!
Вернулся обычный шум общего офиса, и я вытащил пластиковый контейнер размером с небольшой аквариум из-под стола. Мягко воркуя, я выманил Печеньку из ее укрытия и вернул во временный дом. Она вжалась в угол, подражая взгляду Линны, но у нее глаз было больше. Эта дерзкая паучиха могла и глаза закатывать а-ля агент Шен? Может, шутка о Кумонге вызовет такую реакцию.
– Не верится, что паук был настоящий, – буркнул Винни, поправляя стул.
– Хочешь погладить ее? Вряд ли она кусается. Но не обещаю.
Он произнес губами два слова, и одно из них было из четырех букв и не очень вежливым. Фи.
Я опустил контейнер Печеньки посреди своего стола, чтобы Винни видел ее, пока чинил стенку своей кабинки, а потом прошел в общий офис. Пришло время моего обеда, который я отложил, приглядывая за Печенькой, пока она знакомилась с компьютерной мышкой Винни.
Офис был эпицентром всего интересного, что происходило в Ванкувере. Тут были два десятка кабинок, столько же рабочих столов, хотя только шестьдесят процентов были заняты. Пара стеклянных дверей в конце позволяла увидеть кусочек фойе, но я пошел в другую сторону, юркнул в людный коридор, который соединял с общим офисом остальной этаж.
Из комнаты для персонала воняло рыбой, подогретой в микроволновке, и я застыл. Какой дурак нарушил главное правило общего пользования микроволновкой? Я замер на пороге, гадая, сходить в кофейню на углу или задержать дыхание и достать обед из холодильника. Знакомый голос донесся до моего уха из коридора. Я посмотрел туда.
Блит и Линна. Они остановились поговорить со старшим агентом. Разговоры в коридорах тут были обычным делом, но то, как Линна стояла в паре шагов за Блит, опустив плечи и сцепив ладони, не было обычным.
Меня пронзила тревога. Я огляделся, никто на меня не смотрел. Я быстрой мыслью опустил искажение невидимости на все разумы поблизости.
Винсент и Линна, и даже Блит, были убеждены, что я не буду морочить разум капитана. Я не понимал, почему они так думали. Они решили, что новый статус работника превратил меня резко в более честного гражданина?
Да, конечно, но частично.
Я пошел к болтающему трио, Блит помахала старшему агенту и пошла дальше по коридору. Линна шла за ней красивой, но удивительно встревоженной тенью. Меня еще могли видеть камеры видеонаблюдения, но я не переживал. Пока я не вел себя подозрительно, охрана не заметит.
Я шел за ними к кабинету Блит, гадая, стоит ли отступить, всю дорогу. Это точно было не моим делом. Наверное, это даже не было важным. Может, Блит хотела предложить обмен в лиге фэнтези-футбола, в которой они тайно участвовали.
Хотя Блит не могла быть связана ни с чем со словом «фэнтези».
Капитан прошла в свой кабинет. Линна замерла в коридоре, нечаянно дала мне пару секунд догнать ее.
Я собирался там остановиться. Правда. Я не хотел обманывать Линну или слушать то, о чем мог пожалеть. Я не собирался следовать за ней дальше, честно.
Вот только она замерла, отвернув лицо от Блит, поймав зубами нижнюю губу и прикусив ее так, что нежно-розовая кожа побелела. На миг она выглядела маленькой, испуганной и слишком юной для ее титула и ответственности.
А потом она глубоко вдохнула, расправила плечи и прошла в кабинет – и я шагнул за ней, не смог оставить ее с Блит одну.
Хотя я вряд ли помог бы, ведь она не знала, что я был там.
Я прошел в угол кабинета. Когда я был тут в первый раз, меня потрясло то, что мои ожидания разбились. Я на сто процентов ожидал стопки папок до потолка или футуристичную систему файлов, которая крутилась, выдвигалась из стен, как в логове злого гения. Или хотя бы высоковольтное гнездо, где она заряжала свои батарейки андроида.
В ее кабинете такого не было. Тут даже не было обычного шкафа с файлами. Был низкий ряд шкафчиков под окном за ней, несколько рамок с достижениями и сертификатами на стене, фотография на столе с тремя людьми: Блит была там немного моложе, а еще женщина, похожая на нее, но старше, и девочка пяти лет. Сестра и племянница, наверное, хотя они могли быть тремя роботами-клонами, которых она хранила в кладовой.
Линна закрыла дверь и повернулась к Блит, а я ощущал сомнения. Будет ужасно неловко, если кто-то из них обнаружит мое вторжение. Я взглянул на коллекцию ожерелий Линны, сверху был кулон с кошачьим глазом, который мог с быстрым заклинанием закрыть ее разум от моей магии. Да, мне стоило подумать об этом перед тем, как идти сюда.
Но потом капитан заговорила, и ее серьезные слова прогнали все сожаления из моей головы.
– Агент Шен, – она уперлась локтями в стол, стопка папок была рядом с ней. – Ваше время в участке закончилось.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Слова Блит странно разносились эхом по кабинету. Или, может, недоверие прокручивало их в моей голове.
Линна? Покинет участок?
В отличие от меня, она не была потрясена. Плечи были напряжены, она прошла к стулу перед столом Блит и опустилась на него.
– А что насчет вашего предложения в июне?
Блит постучала пальцами по стопке папок.
– Ситуация изменилась. Когда я делала то предложение, в участке Ванкувера не хватало рук. Теперь в участке в ЛА нужны дополнительные силы.
Я вышел из угла, чтобы видеть лицо Линны. Интерес участка ЛА в ней меня не удивлял. Она не только была юным дарованием с силой отрицания, но и ЛА был ее родной землей. Там мы впервые встретились – она прижала меня к полу в аэропорту Лос-Анджелеса и сопроводила в Ванкувер.
– Участок ЛА может взять работников из любого места в Северной Америке, – тихо ответила Линна. – Им не нужна я.
– Нужна ли ты им, не мое дело, – Блит стучала ногтями по папкам, словно желала, чтобы это были глаза ее врагов. – Буду честной, агент Шен. Я хотела бы оставить вас в своей команде, но не буду ссориться с заместителем Шеном ради новобранца, хоть и талантливого.
Погодите-ка. Она сказала заместитель Шен?
Линна сжала ладони коленями. Я смотрел на макушку ее опущенной головы, едва узнавая в этой покорной сжавшейся версии агента, который вчера угрожал превратить кости моих бедер в ниточный сыр.
– Я хочу остаться тут, – пробормотала она, не глядя в глаза Блит. – Вы предложили мне постоянное место, и…
– И заместитель предлагает вам ту же работу в ЛА или вернуть ваше место в команде реагирования, на выбор, – Блит повернулась к компьютеру, щелкнула мышкой, словно игроман, чтобы вывести его из режима сна. – Участок в ЛА больше, и у вас будет много шансов продвинуть карьеру. Вы справитесь.
Это было самым хорошим, что я слышал от Блит, но ее пренебрежительный тон все еще вызывал у меня желание, чтобы ее пальцы были в порезах от бумаги в ее папках.
Я придвинулся к Линне, замер рядом с ее стулом. Жаль, я не был телепатом.
«Борись, – посылал я ей. – Не давай этому подавить тебя».
Ее опущенные плечи медленно выпрямились. Она подняла голову, посмотрела на капитана сверкающими карими глазами.
– Вы предложили мне место, и я его приняла. Может, вы не хотите бороться за новобранца, но я не буду новобранцем вечно, и я буду стоить борьбы.
Блит разглядывала девушку в зловещей тишине.
– Тогда докажите это, агент Шен. Вы получите еще одно дело, и если доведете его до удовлетворительного завершения, я сделаю так, что вы сможете остаться.
Спина Линны стала прямой.
– Что за дело?
– «Великий гримуар».
– Они под подозрением? За какие преступления?
– Это вам и нужно выяснить.
Насколько я знал, эта гильдия не была в их черном списке, но вся сущность «Великого гримуара» была связана с кровожадными ребятами, так что кто знал.
– Это единственная гильдия Демоники в городе, – добавила Блит. – И мы видели слишком много хаоса из-за демонов за последние несколько недель. Я жду, что вы проверите, как они вовлечены, и добудете серьезный повод для расформирования. Что-то меньше, и можете бронировать рейс в ЛА.
Рот Линны приоткрылся. Она закрыла его.
– Я начну расследование, но я не…
– Я могу задержать заместителя не больше, чем на неделю. Приступайте к работе.
Пальцы впились в ее ноги, Линна мгновение сидела напряженно, а потом поднялась на ноги. Я попятился, трижды проверил, что моя галлюцибомба работала на полную. Она пошла к двери, и я следовал за ней, мне нужно было выскользнуть за ней.
К сожалению, она открыла дверь только на ширину своих худых плеч.
Мысленно ругаясь, я сунул ногу в брешь, когда она закрывала дверь. Дверь отскочила от моей невидимой ступни, дернув Линну за руку. Она удивленно замерла, и я протиснулся мимо нее, так близко, что она могла уловить ветерок от моего движения. Я надеялся, что она примет это за кондиционер.
В ноябре. Так ведь люди делали, да? Добавляли холода, чтобы лучше ощутить зиму?
Она закрыла дверь. Ее взгляд уж очень пристально скользнул по коридору, а потом она вытащила телефон из кармана. Время сияло на экране:
13:22.
Паника пронзила меня. Почему я только сейчас вспомнил, что у меня был экзамен через тридцать восемь минут, и до места экзамена ехать полчаса? Если без пробок?
Я развернулся и поспешил по коридору, оставив позади не подозревающую Линну.
* * *
Когда я принял эту работу от капитана Блит, казалось, сделка была классной, вместо срока в тюрьме за мою работу на «ККК» я стал крутым волшебным суперкопом!
Так я думал.
Как оказалось, новичков не бросали сразу на охоту на плохих ребят. Нужно было пройти тонну тренировок, сдать письменный экзамен, а потом полевой, и тогда тебя выпускали из офиса не только выпить кофе.
А в это время ты работал как аналитик – я быстро понял, что это было прикрытием перекладывания бумаг. Я проводил каждую смену, когда не было тренировок, читая заявления, заполняя бланки, разбирая документы по папкам и пытаясь не потерять сознание от удушающей скуки. Игра с Винни была единственным способом не сойти с ума.
За последние пять месяцев я узнал, что был хорош в обработке электронных таблиц. Гордился ли я этим навыком? Нет. Но после того как я вводил штрафы гильдий с названиями, классификациями, количеством долларов, датами и прочими пунктами, я стал богом электронных таблиц. Ура.
Прошло почти полгода, и между мной и будущим, в котором мне больше не придется смотреть на «График уплаты просроченных штрафов Б» стоял только полевой экзамен.
Медленно вдохнув, я склонился, коснулся пальцев ног, разминая подколенные сухожилия до боли. Каким-то чудом я вовремя попал на место экзамена, но теперь, когда я не проверял машину в гонке на скорости «Формулы Один» среди дневного потока машин, нервы стали шалить.
Полевой экзамен проходил на площадке для пейнтбола возле пляжа Джерико. Это место тренировок было популярным у боевых мификов, оно подошло бы для съемок «Дитя человеческого», если бы все поверхности не были в слоях пятен краски. Но арена все еще была путающим и немного жутким лабиринтом маленьких строений с пустыми окнами и дверными проемами, двухэтажной вышкой и разными баррикадами, бочками и старыми машинами, разбросанными для прикрытия.
Слева от меня была приподнятая платформа с навесом от дождя. Там удобно сидели на трех пластиковых стульях с блокнотами в руках три моих экзаменатора. С ними были еще ребята из МП, которые будут участвовать в моем экзамене.
Размявшись, я повернулся к первому из трех ужасных испытаний.
– Мистер Моррис, – прохрипела главный экзаменатор. Она была пугающе старой, наверное, проводила эти экзамены с дней Бастера Китона. – Готовы начать?
Я поднял большой палец, и через миг резко загудела сирена. Я бросился к простому деревянному столу с разными вещами для боя. Я схватил сверху плотный жилет, надел его и застегнул, а широкий пояс закрепил на бедрах.
Я схватил пистолет – не настоящий, а версию мификов – и вытащил пустой магазин, потом убрал крохотную колбу CO2. Схватив замену, я вставил ее, а потом магазин, заряженный семью шариками с краской в рукоятку. Пистолет отправился в кобуру на правом бедре, а пара наручников – к крючку слева.
Я подхватил три деревянных артефакта со стола, быстро посмотрел на каждый и вставил их в оставшиеся карманы жилета.
Очистив стол, я сделал три широких шага и опустил ноги на Х, нарисованный красной на земле. Я повернулся к четырем мишеням в тридцати футах от меня, вытащил пистолет и выстрелил всеми патронами. Все семь шариков с краской залили центр мишени, только два попали во внешнее кольцо.
В настоящем бою было бы сонное зелье, а не краска. Песочный человек мог справиться лучше Пикассо в бою с настоящими плутами. Так мне говорили.
Убрав пистолет, я вытащил первый деревянный артефакт, произнес заклинание и метнул его в следующую цель. Он попал в яблочко и взорвался яркой вспышкой света. Второй артефакт попал по третьей мишени и взорвался золотой пылью. Третий артефакт врезался в последнюю мишень, вызвав облако зеленых искр.
Первый был волшебной световой бомбой, два других были с заклинаниями, которые обездвижили бы опасных подозреваемых. Я получил очки за то, что опознал каждый артефакт, успешно активировал заклинанием чары и попал в мишень.
Я был психиком, не волшебником, но для артефактов Арканы это было не важно. Любой, кто знал заклинание, мог активировать чары, хотя создавать их могли только волшебники.
Сирена снова загудела, сообщая о конце первой фазы. Я судорожно выдохнул. В этот раз, казалось, я справился быстрее, чем при первой попытке, но нервы мешали понять это точно.
– Отличная работа, мистер Моррис, – прохрипела старушка-экзаменатор. – Переходите ко второму этапу.
Тревога снова усилилась, я отошел от мишеней к пустому участку земли возле вышки. Я остановился в центре и ждал.
Агент Вольф, единственный террамаг участка, подбежал. Он был спортивным мужчиной средних лет с густыми черными волосами, которые висели вокруг его плеч, и квадратными чертами, от которых я задумался, не позировали ли его предки для статуй на острове Пасхи. Он был в джинсах и футболке с длинным рукавом, которые не согревали от влажного холода воздуха.
Кстати, сказав «спортивный», я имел в виду «покрытый мышцами и с выносливостью выше, чем у чемпиона в триатлоне». Магам нужна была лучшая форма, чтобы их магия, забирающая энергию, не вредила им, когда они ее использовали.
Я расставил ноги в боевой позе. Вольф сверкнул зубастой улыбкой и повторил мою позу, держал кулаки свободно по бокам. В этой жестокой игре у него была роль подозреваемого, а у меня – агента. Мне нужно было надеть на него наручники, используя только голые руки.
Сирена загудела.
Я бросился к Вольфу. Он уклонился, ударил меня ногой по колену. Я развернулся, не давая ему серьезно навредить. Он потянулся к моему пистолету – это лишило бы меня большого количества очков – и я ударил по его руке, уводя ее от своего пояса.
Мы обменялись парой быстрых ударов, останавливая атаки друг друга, а потом он пролез под мою защиту и вонзил костяшками в мое солнечное сплетение.
Хрипя, я отшатнулся, но мой жилет приглушил удар. Он не успел попасть еще раз, я ударил его в живот локтем, и мы оба упали. Я прокатился по земле, завел его правую руку за спину и толкнул его лицом в землю.
Он чуть не сбросил меня, когда я застегнул часть наручников, но я придавил ногой его плечо, поспешил закрепить и вторую часть. Как только он был скован, я вскинул руки.
Сирена загудела. Второй этап был завершен.
Я похлопал по поясу и нашел ключи от наручников, отпер их. Вольф расслабил руки, и я слез с него.
– Я думал, что одолею тебя в конце, – он поднялся на ноги и слабо улыбнулся мне. – Гибкий, Моррис?
– Йога, – отозвался я, зацепил наручники за крючок на поясе. – Думаю, это была поза задержания.
Смеясь, он пошел прочь.
– Удачи на следующем раунде, малой. Будет интересно.
Это не вызывало уверенности.
Глубоко дыша, чтобы насытить мышцы кислородом и прогнать бабочек из живота, я повернулся к вышке. В ее тени на земле был еще один Х. Точка начала.
Пришло время последней, самой сложной и самой важной части полевого экзамена. Если будет как в прошлый раз, три опытных агента надерут мой неподготовленный зад всем доступным оружием, даже магией.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Уточню, целью испытания было не надрать кому-то зад. Нужно было добраться от точки начала до финиша в другом конце арены любыми способами. Я мог биться, уклоняться, лететь как Супермен. Главное – добраться из точки А в точку Б.
Но пострадать можно было, ведь работой агентов было остановить меня. И они серьезно относились к работе.
Технически, я мог пройти эту часть экзамена, обезвредив трио агентов, но я хотел пойти по менее амбициозному пути. Я встал на Х, прокрутил еще раз план в голове. Когда я столкнулся с этим испытанием в первый раз, я перегнул с уверенностью. Я мог сделать себя невидимым, так как кто-то мог помешать мне добраться до финиша?
Как оказалось, способов было много.
Мой арсенал искажений содержал разные трюки, и я каждому дал название, как для суперсилы. Когда я менял мебель в комнате или, скажем, медленно сдвигал стенки кабинки ближе к мишени, я звал это силой Изменения вида. Атака Монстра – это когда я призывал трехголовую саламандру из-за монитора компьютера или пришельца из потолка над писсуаром. Стада грызунов, как облако мух, о котором я уже говорил, звались Роем.
Моим любимым и самым полезным трюком был Разделенный Кит – я делал копию себя, пока невидимое тело становилось невидимым и тихим. Я недавно обнаружил, что мог делать это и с другими людьми, но только если знал их достаточно хорошо, чтобы сделать копию и стереть их сущность.
Мои силы не убивали – Винсент любил отмечать это, когда не убегал от жуткого ядовитого монстра, который помешал ему сходить в туалет – но они могли провести меня через это.
Сирена загудела, и я тут же создал две копии себя вместо одной. Ложная пара устремилась вперед, а я помедлил, смотрел на лабиринт стен и баррикад в поисках врагов, один из них явно был телепатом.
«Как-то в полночь, в час угрюмый, – зазвучал мужской голос в моей голове, – утомившись от раздумий…».
– Серьезно? – простонал я под нос.
«Задремал я над страницей фолианта одного…».
Я подавил рычание, сосредоточился на еще двух Китах, пытаясь игнорировать знакомый голос агента Тима. Я не знал его фамилию – или это была его фамилия? Все просто звали его Тимом.
Стихотворение – По – которое он читал в моей голове, было для моего отвлечения. И, зараза, его стратегия работала.
«И очнулся вдруг от звука, будто кто-то вдруг застукал. Будто глухо так затукал в двери дома моего».
– Гость, – буркнул я, поспешил к укрытию приземистого здания, – гость там стучится в двери дома моего. Гость – и больше ничего.
Изумление появилось в голосе Тима в моей голове.
«Вот так встреча, Кит. Что задумал?».
«Не думай об этом, не думай, не думай», – но если я не буду сосредоточен, мои двойники растают.
«О, два ложных Кита? Допустим, – Тим кашлянул в моей голове. – Ах, я вспоминаю ясно, был тогда декабрь ненастный…».
Скрипнув зубами, я пытался закрыться от его стихотворения. Он уже мог сообщить своим напарникам о моих копиях, но то, что они знали, что Киты, которых они видели, были фальшивыми, не означало, что они могли найти невидимого меня.
Блит сделала это намеренно? Телепаты не только организовывали движения команд, но и могли одолеть мое преимущество: элемент неожиданности. Я мог раздражать и слепить их искажениями, но как только они понимали, что это не было настоящим, мое преимущество пропадало.
«О, как жаждал я рассвета, как я тщетно ждал ответа…».
Ругаясь, я побежал вдоль здания, мои Киты двигались параллельно в центре пыльной «улицы» между зданиями.
Фигура вышла открыто в пятнадцати ярдах от меня. Высокая, худая, с короткими черными волосами в мелкие кудряшки. Я узнал агента Клэрис Виньо, аэромага, которая выглядела и вела себя как воспитательница в детском саду… если ты не был мификом-плутом, тогда тебя могло смести торнадо.
Она расставила ноги, сложила ладони в позе в стиле «Драконьего жемчуга Зет» и послала порыв ветра с силой шторма по узкой улице. Он оттолкнул меня, и я ударился задом об землю.
Блин! Она догадалась, что я был близко к своим ложным Китам.
Виньо взмахнула руками, и ветер закружился жуткой бурей, бросал пыль мне в лицо. Я закрыл голову руками, глаза слезились, пока я пытался сохранить невидимость.
«Это ветер, усмирю я трепет сердца моего, – гудел агент Тим в моей голове. – Ветер, больше ничего!».
Мило, Тим. Очень мило.
Я упустил искажение, вскочил на ноги и прыгнул в ближайшее окно подальше от линии волшебного огня Виньо. Я прокатился по полу, заляпанному краской, и вскочил на ноги.
Вспышка движения. Я обернулся.
Третий противник запрыгнул в окно. Она побежала ко мне на полной скорости – агент Данайя Надер, боевой волшебник, пацанка, ее бейсболка – ее символ – была повернута козырьком назад.
Она с разгона врезалась в меня. Я отлетел в стену, едва смог столкнуть ее с себя. Тим все еще выл строки в моей голове, но я попробовал искажение. Я не мог делать то, в чем она признала бы галлюцинацию, так что бросил в нее видение рушащегося потолка.
Она лишь вздрогнула, направила на меня толстую серебряную палочку и прокричала заклинание, которое я не слышал из-за воя Тима в голове.
Я бросился на пол, сделал себя невидимым при падении, и ослепительный луч света из ее артефакта пролетел над моей головой, попал по стене с шипением. Судя по звуку, мне было бы очень больно, если бы луч попал по моему телу. Я направился к окну, решив рискнуть с ветром Виньо.
