Текст книги "Мадам Марракеш"

Автор книги: Маргот Бленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Глава седьмая

Джереми проглотил слюну.

– Малага! Бога ради, что ты?..

Она потянулась с ленивой грацией, поглубже устраиваясь в постели.

– Иди ко мне, милый, – она протянула к нему руки. Голос низкий, чуть с хрипотцой.

Джереми не отрывал от нее глаз. Во рту вдруг стало сухо, желание сдавило грудь, заполнило все его существо. Вокруг ее нежных грудей и бедер бикини оставил свои светлые следы. Он облизнул губы и шагнул вперед.

Боже, как же она хороша! Он присел на край кровати и прошелся рукой от ее груди, от того места, где она начинается, где ее нежная упругая мякоть граничит с плоской твердостью ребер, и вниз к талии. Кожа была теплая и шелковистая. Он вобрал носом ее запах, смесь аромата изысканных цветов и благовоний. Этот аромат… О Боже! Да, этот аромат мне знаком до боли – это аромат Макси. Это Макси. Макси в моей постели. Вот сейчас я сольюсь с Макси в одно целое, наши тела соприкоснутся, все будет слито. А ее глаза закрыты, голова запрокинута назад. И она застонет в экстазе.

Он открыл глаза. В постели перед ним Малага – не Макси. Голова откинута на подушку, глаза жарко манят из-под полузакрытых век. Рот полуоткрыт. Рука медленно двигается к его промежности.

– Раздевайся, Джереми, – шепчет она.

Он наклонился поцеловать ее, и еще сильнее, острее ощутил аромат ее духов. От волос… от бедер. Господи, и откуда только у нее эти духи! Да что же это творится! Как же это так? Я из-за этого запаха – запаха Макси, могу стать импотентом? И над нами сейчас витает дух Макси?

Он быстро сбросил одежду и лег на постель рядом с ней. Она обвила его шею руками, частично опрокинув на себя. Тело ее затрепетало, она начала под ним извиваться. Он почувствовал твердость ее сосков, упирающихся ему в грудь, биение ее сердца под нежным покровом плоти и ребер, бархатистую мягкость ее бедра, просунутого ему в пах. Страстно припав к ее губам, не думая о том, что может сделать ей больно, он слышал ее сдавленное дыхание.

Если закрыть глаза, то можно считать, что это Макси. Что за чертовщина! Эта проклятая Макси всюду преследует меня, даже залезла ко мне в постель. Пошла прочь! Я ничего тебе не должен.

Ласковые, восхитительные пальцы блуждали ниже его живота.

– Дорогой, в чем дело? – прошептала она, – дай я тебя поцелую.

Джереми глубоко вздохнул и, оттолкнув ее, сел.

– У меня не получается, Малага. Это все Макси, будь она трижды проклята. Это все из-за запаха твоих духов. Это ее запах. Я просто в отчаянии. Не знаю, что со мной. Боже, ведь утром я возненавижу себя за сегодняшнее. Да что там утром – всю жизнь я буду себя ненавидеть. Малага, послушай, ты самая красивая и желанная женщина из всех, кого мне доводилось встречать, но… Я не в силах тебе это объяснить… я сам ничего не понимаю. Такая женщина, как ты, у меня в постели, но…

Малага резко выпрямилась и села. Мотнув головой, она отбросила волосы с лица и застыла, обхватив руками колени.

– Подай мне сигарету, дорогой, они где-то там. Не надо ничего объяснять – я все понимаю. Мне не раз приходилось слышать о таких вещах, но никогда не думала, что такое может быть и со мной.

Он подал ей сигарету и щелкнул зажигалкой. Она выпрямила ноги и перевернулась на живот. Оперлась подбородком на согнутую руку.

– Знаешь, Джереми, я даже рада, что у нас ничего не вышло. Ты мне очень нравишься, надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду. Ты не должен сейчас переживать, что оскорбил мои чувства, или унизил мою гордость, или что-то в этом роде. Я все это сделала только для того, чтобы отвлечь тебя от Макси. Это Чендлер подкинул идею. Я всегда считала тебя настоящим другом, а ничто так не губит секс, как настоящая дружба. Знаешь, я часто даже намеренно искала повода для ссоры с мужчиной, с которым мне хотелось переспать, прежде чем мы стали бы друзьями, и все бы тогда испортили.

По мере того как она говорила, напряжение с лица Джереми спадало, улыбка становилась все шире и шире, а потом он и вовсе захохотал.

– Так значит ты не будешь меня за это ненавидеть? Значит с твоей стороны это акт милосердия, дружеская поддержка? И что, в соответствии с твоей теорией, это мероприятие заведомо обречено на провал? Ты знаешь, я думаю, ты права – друг не должен спать с другом. Понимаешь, друг с другом! Как-то странно звучит. Ты не находишь? Слушай, а ну-ка перевернись, и мы проверим твою теорию на практике. А то в такой позиции мне как-то не очень удобно начинать проверку.

Малага посмотрела на него, и в ее глазах появились веселые искорки. Сдерживая смех, она было начала:

– Конечно, у меня есть и другие духи.

– Ну все, бросай сигарету, по-моему, ты уже накурилась.

Глава восьмая

Чендлер сбросил на стул свой махровый купальный халат и направился к бортику бассейна. Это был большой бассейн, неправильной формы, похожий на небольшое озеро с прозрачной бирюзовой водой. Здесь был даже маленький островок с тремя пальмами. Вдоль невысокого мраморного парапета на надувных матрасах и плетеных шезлонгах загорали отдыхающие. Некоторые сидели в тени больших красочных зонтов. От одной группы отдыхающих к другой с подносами, полными напитков, сновали официанты, одетые в ярко-голубые сарвалы с белыми бедайями и в белых же сюртуках.

Среди плавающих в бассейне Чендлер заметил светловолосую голову и помахал рукой.

– Привет, Джереми. Я тут, когда шел сюда, встретил одну знакомую псину. Она мне насплетничала про тебя такое, что просто стыдно. Она мне сказала, что ты, паршивый эгоист, привязал ее к пальме вместо того, чтобы позволить ей купаться вместе со всеми этими благородными людьми.

Джереми подплыл к краю бассейна и с улыбкой воззрился на Чендлера.

– Передай ей, пусть не врет. Она не любит купаться в чистой воде. Где ты был все утро? Созревал у себя в номере?

– Нет. Я прошелся тут, по базарам и сукам. А сейчас вызываю тебя на соревнование – до острова и обратно. Победитель оплачивает выпивку. Предупреждаю, я пловец нулевой.

Он нырнул. Бок о бок они быстро покрыли две длины бассейна и выбрались наружу. Джереми направился к пальме, где была привязана Бриджит. Она схватила зубами полотенце и заскулила от счастья. Он потрепал ее по загривку и наклонился за полотенцем.

– Если ты не возражаешь, Бриджит, я предпочел бы вначале вытереться, прежде чем оно пропахнет псиной. Давай!

Она выронила полотенце ему в руки и осклабилась. Джереми и Бриджит с его сандалиями в зубах направились к столику, где уже восседал Чендлер.

– Чендлер, ты ведь вчера предупреждал не ходить по базарам в одиночку. И вообще по всем этим заведениям, как ты их там называл.

– Да, но я имел в виду скорее женщин. Мне же самому это нравится. Это дает возможность попрактиковаться в арабском языке, особенно в ненормативной лексике.

– Арабском? Ты шутишь? Ты действительно знаешь арабский?

Чендлер кивнул.

– Ты что, не знаешь? Я ведь вундеркинд. Один из последних строителей Вавилонской Башни. Конечно, я знаю арабский, но не свободно. Я был здесь во время войны. Только никому не говори – я хочу сохранить здесь свой имидж интеллектуала. Я служил тогда в разведке.

А ты, я смотрю, уже оклемался. Спал хорошо? О, гляди, сюда движется Малага и этот чертов Грег. Привет, Малага, привет, Грег!

Он привстал, оглядел Малагу с головы до ног и снова сел.

– Я вижу, ты сегодня оделась на случай внезапного похолодания. Меня всегда занимало, какие мысли рождаются в головах у этих официантов и прочих местных ребят при виде наших женщин, расхаживающих почти в чем мать родила, то есть в бикини. В то время, как их женщины завернуты с ног до головы. Возьмите стулья, Грег. Что будете пить?

Грег вынул из кармана своего халата пачку жевательной резинки, взял одну пластинку и начал убирать остальные, но замер на секунду. Затем он протянул пачку присутствующим. Чендлер удивленно приподнял брови.

– Я вижу, вы поклонник нашей американской масскультуры. Надо полагать, вы будете пить коку?

– Ага. И побольше льда.

Он сидел пару секунд насупившись.

– А-а! Вы имели в виду жвачку. Это очень успокаивает мне нервы. Всегда рот чем-то занят. Вы понимаете, конечно, о чем я говорю.

Он отправил пластинку в рот и сосредоточенно заработал челюстями.

Чендлер поморщился.

– Благодарю вас. Не нужно. Что ты будешь пить, Малага? Джин с тоником? А ты, Джереми? То же?

Он кивнул официанту. Джереми закурил сигарету.

– Я познакомился с этим парнем из Итона, который здесь с семьей.

Чендлер улыбнулся.

– О, мистические школьные узы, позволяющие англичанам общаться друг с другом за границей.

Джереми покосился на Чендлера и продолжал:

– Мне показалось, что он ничего, да и семья его тоже ничего. Их фамилия Драммонд-Брюс. Отец его тоже из Итона.

Малага отвлеклась от процедуры втирания в кожу крема от загара.

– И мой отец тоже из Итона. Чендлер погладил ее по голове.

– Откуда тебе это известно, дорогая? Ведь ты даже не знаешь, кто твой отец.

Она сверкнула глазами.

– Знаешь, порой я тебя просто ненавижу, Чен. Вот почему я зову тебя Чен. Я знаю, что ты этого не любишь. О, а вот и миссис Такая-То и с ней мрачная вдова.

У дальнего конца бассейна появились Изобель Марч и Карлотта Робинсон. Жалкие бесформенные бедра Изобель обтягивали бледно-голубые шелковые слаксы. Она в них смотрелась также, как если бы перед вами поставили мешок с песком. В тон брюкам была и блузка, свисающая с ее узких круглых плеч. Голова была опущена как всегда – подбородок упирался в тонкую шею. Бледное ее лицо было глубоко запрятано в тень огромной соломенной шляпы. И рядом с ней шла Карлотта, стройная и ладная, в белом бикини, загорелая до черноты. Через плечо был перекинут махровый халат.

Чендлер задвигал своими черными бровями. Он тихо присвистнул. Джереми выпрямился на своем стуле.

– У этой мрачной вдовы, как ты изволила ее назвать, Малага, чертовски хорошая фигура.

Грег повернул голову. Продолжая жевать, он демонстрировал отличные, здоровые белые зубы. Он скользнул безразличным взглядом по Карлотте.

– Ага. Для женщины не так уж плохо. Чендлер вздохнул.

– Будем считать, один-ноль в ее пользу.

Он обернулся к остальным.

– Стоит пригласить их?

Карлотта, почувствовав на себе взгляды, отвернулась. Заметила их и Изобель.

– Взгляните, милочка, вон туда. Наши вчерашние знакомые. Как чудесно.

Она помахала им вялой кистью.

Джереми и Чендлер поднялись со стульев.

– Присоединяйтесь к нам, – крикнул Джереми.

Карлотта, делая вид, что ничего не видит и не слышит, сбросила с плеча купальный халат и прыгнула в воду. Изобель безучастно проследила за ее действиями и затем медленно направилась к столику.

Карлотта быстро поплыла. До чего же неприятны все эти мужчины, их пристальные оценивающие взгляды. Надо будет купить закрытый купальник и выбросить к чертям все бикини, сжечь их. Покупал их мне Робби, с каждым сезоном все более открытые и узкие. Боже, как тупа и недогадлива тогда я была. Но ведь я была тогда совсем юной. Ходила с важным видом, гордая и глупая, не понимая для каких целей Робби использует меня. Я служила ему своеобразным тестом. Мужчины смотрели на меня, а Робби смотрел на них и узнавал все, что ему было нужно. А нужно было ему…

Она достигла дальнего конца, развернулась и без остановки поплыла обратно.

Джереми придвинул Изобель стул.

– Доброе утро, миссис Марч. Вам стул или шезлонг?

Изобель жалко улыбнулась.

– Доброе утро всем, – произнесла она, растягивая слова. – Стул… шезлонг? А, вы имеете в виду вот это? Я называю их пляжными стульями… Обычно мне нравится открывать ноги, но сейчас…

Она рассеянно оглянулась и указала на большой зонт.

– Мне бы хотелось сидеть в тени. Нам – рыжим надо остерегаться солнца. Понимаете ли, ужасно нежная кожа.

Джереми боковым зрением заметил, с каким восторгом и любопытством Малага воззрилась на голову Изобель. На солнце пурпурно сиял редкий пучок крашеных хной волос. Едва сдерживая смех, он знаком показал слуге-арабу передвинуть ближе зонт и шезлонг.

– Что вы будете пить, миссис Марч?

Она погрозила ему пальцем.

– Противный мальчишка. Я же вам сказала, зовите меня просто Изобель. А что выпить, я право не знаю. А что вы все пьете? Может быть, мне выпить томатного сока или коку?

Чендлер вздрогнул.

– О нет, нам достаточно и одного наркомана, помешанного на коке. Почему бы вам не попробовать Кровавую Мэри? Знаете, чуточка водки в томатном соке отбивает этот противный вкус здоровья.

Она издала пронзительный звук, похожий на смех.

– От ваших шуток я балдею. Противный вкус здоровья! Обязательно надо запомнить. А вообще, я не возражаю против Кровавой Мэри. А как вы считаете, сэр Джереми, слово «кровавая», не слишком ли грубо звучит по-английски?.. Да… пожалуй, я возьму Кровавую Мэри. Немного водки, ровно столько, чтобы отбить противный вкус здоровья у этих помидоров.

Она захихикала. Сделав заказ, Джереми уж было совсем уселся, как тут же поднялся вновь.

– А вот и бригада Драммонд-Брюса. Сейчас я вас с ними познакомлю.

Он помахал рукой.

– Сюда, сюда. Вы как раз вовремя. Я тут командую парадом.

Изобель слегка повернула голову. О-о, вот это да! Тот самый высокий красавец-англичанин. В плавках он еще лучше, чем в костюме. Жаль только, что эти противные нейлоновые плавки несколько широковаты – не позволяет хорошенько разглядеть, какой у него прибор. Трудно оценить величину. Все другие мужчины тоже хороши, особенно этот Грег. Вот это мужик. Как же это восхитительно проникнуть рукой к нежным яйцам и слегка сдавить их, а потом двинуться дальше, дальше и добраться до толстого кривого червяка, помассировать его туда-сюда и ощутить, как он под твоей рукой твердеет, превращаясь в лучшего друга женщин… Она судорожно сглотнула слюну и вздохнула.

Потом, не поворачивая головы, она перевела взгляд на миссис Драммонд-Брюс. Крылья ее носа слегка затрепетали. Она фыркнула про себя.

Не женщина – а недоразумение. И с таким красивым мужем. Да разве она его достойна. В ее-то возрасте пора бы и знать, что не следует одевать двухпредметный купальник, почти бикини. На животе видны складки. Могу поспорить, сними она бюстгальтер, груди тотчас же обвиснут. Ума не хватает правильно уложить волосы, и что это за мешанина на ее голове – крашеные волосы отросли, и видна седина, вот ведь ужас. Просто удивительно, как некоторые женщины не умеют следить за собой.

Джереми представил прибывших. Мальчик несколько неловко, но с почтением, поклонился. Затем попятился назад и плюхнулся в бассейн. Иэн Драммонд-Брюс сел на стул, скрестив свои тонкие длинные ноги, а Дайана Драммонд-Брюс, расстелив полотенце, прилегла рядом на траву, лицом вниз.

Джереми, как и положено, поинтересовался:

– Что будете пить?

Дайана Драммонд-Брюс подняла голову.

– Мне большой джин с тоником. Вы знаете, Хаджи, наш гид, сегодня все утро водил нас по Медине и так измотал, что я просто не чувствую ног.

Иэн Драммонд-Брюс задумчиво почесал подбородок.

– Пожалуй, я возьму… гм… возьму апельсиновый сок со льдом, только, пожалуйста, побольше льда.

Дайана с улыбкой повернулась к Изобель. Глубокий загар оставил на ее лице только светлые полоски у рта и лучики, расходящиеся от ее живых голубых глаз. Темные очки сползли у нее на нос. Носик был небольшой, аккуратный. Она сбросила очки на траву.

– Всегда, когда мажу лицо кремом от загара, очки сползают. А мазать надо, иначе лицо быстро задубеет, как армейский ботинок. Просто ужас. Вы абсолютно правильно поступаете, что сидите в тени. Женщинам нашего возраста не очень-то полезны солнечные ванны, но я ничего не могу с собой поделать. Люблю загорать.

Изобель захлестнуло возмущение. Она задышала, как рыба, выброшенная на берег. Но, разумеется, промолчала. Пустые глаза ее, как всегда, были пусты.

Женщины нашего возраста! Как вам это нравится. Да я выгляжу на десять-пятнадцать лет моложе ее. Никто не даст мне больше тридцати, от силы тридцати пяти. До чего же не люблю таких баб.

Иэн оперся руками в колени и подался вперед.

– Знаете, что я скажу вам, Блай, места эти воистину сказочные. Вы обязательно должны найти гида и походить по городу и окрестностям. Ведь мы вначале предполагали пробыть здесь не больше двух недель, а потом двинуть куда-нибудь еще, но этот город буквально заворожил нас. Мы сейчас намереваемся снять квартиру и пожить здесь до Рождества. Наш сын, Найджел, все равно в этом семестре не вернется в Итон. Кстати, во время вашей учебы там, вы не помните такого старого…

Чендлер задумчиво молчал. Ну, сейчас начнутся школьные воспоминания. Он видел, как Карлотта вылезла из бассейна, подхватила свой халат и отправилась прочь, даже не глядя в их сторону. Странная особа.

Тут глаза его сфокусировались на одном предмете. Этим предметом была славненькая рыжая малышка. И фигурка у нее славненькая. Круглая милая маленькая попка. Она как раз уместится в моих двух ладонях. Маленькие стоячие грудки, каждая из них легко войдет в мой изнывающий от жажды рот. А все эти женщины с массивными тяжелыми грудями, они, знаете ли, не для меня.

Он не выпускал ее из вида. Если она направится к бару, то можно будет подойти и завязать разговор.

Она прыгнула в бассейн. Наблюдая за тем, как она легко поплыла широкими саженками, он размышлял. Может быть, попросить Малагу, она как-нибудь устроит знакомство с ней? Ну нет. К черту! За все мои сорок лет женщины еще ни разу не сводничали для меня. И никогда не будут. К тому же Малага начнет издеваться, называть старым дураком, говорить, что эта девчонка годится мне в дочери. Конечно, возможно и девчушка тоже так думает. Не исключено. Но в любом случае, Малагу посвящать в эти дела не следует. Ну так что, старик я или еще нет?

Он нехотя встал, зевнул и потянулся. Краем глаза он видел, что рыжая отплыла примерно на десять футов.

– Ой, до чего же жарко. Надо охладиться.

Он нырнул и поплыл под водой, пока не увидел над собой загорелое тело в зеленом бикини. Внезапно вынырнув в нескольких дюймах от ее лица, он начал лихорадочно протирать глаза.

– О, извините, ради Бога! Наверное, я напугал вас этим своим трюком.

Она прекратила плыть и обернула к нему свои громадные серые глаза. Без тени улыбки.

– А вы когда-нибудь слышали о том, что надо смотреть, куда выныриваешь? Но меня не так-то легко напугать. Если вы, к примеру, будете сейчас тонуть, то я могу продемонстрировать вам, как надо спасать утопающих.

Чендлер широко улыбнулся.

– Значит, я могу быть спокоен? Жизнь моя в безопасности. Давайте я по выговору определю, из какого вы штата, а?

– По моему выговору вы ничего не определите, если вообще можете определить американца. Я из Калифорнии.

– Чудесно! Мы ведь почти соседи. Разрешите пригласить вас посидеть в компании с моими приятелями. Или еще более определеннее. Разрешите пригласить вас провести время в компании моих симпатичных приятелей среднего возраста.

Она глянула в сторону их группы, расположившейся у края бассейна, и кивнула.

– Спасибо. Я не возражаю.

Они поплыли назад. Он выскочил из бассейна и подал ей руку. Она легко, как маленькая рыбка, выскользнула наверх. Отряхнув воду со своих коротких кудрей, она наконец спросила его:

– А вы-то откуда?

– Из Нью-Йорка.

– Но вы же сказали, что мы соседи… Он протестующе поднял руки.

– Конечно. Ведь Америка – маленькая страна, там все соседи. Итак, я ваш сосед по имени Чендлер Керк. И, поскольку я уже знаком с вами, то я представлю вас этой шайке разбойников, хотя, познакомившись с ними поближе, вы не станете о них так думать.

Она улыбнулась.

– Меня зовут Френсис Каули. Но обычно все зовут меня Френки.

Он тоже улыбнулся.

– Чудесно, Френки. – И, взяв ее за руку, подвел к столу.

– Привет почтенной публике. Посмотрите, что мне удалось выловить в этом бассейне. Кто сказал, что золотых рыбок можно ловить только в море? Зовут ее Френки.

Он улыбнулся ей вновь и сделал приглашающий жест.

– Двигаясь слева направо, здесь можно обнаружить Дайану, Изобель, Грега, Малагу, Джереми и Иэна.

Официант принес еще один стул. Френки села и с улыбкой посмотрела на Малагу.

– Малага… Какое необычное имя. Оно, наверное, что-то означает… например то, что вы были Мисс Малага или что-нибудь в этом роде?

Малага пожала плечами.

– Тут надо благодарить моих родителей за это мое имечко. А единственной Мисс, какой мне доводилось быть, так это Мисс Даю-Кому-Хочу.

Дайана коротко рассмеялась. Изобель расширила глаза. Малага зевнула.

– Родители мои провели медовый месяц в Малаге, и в результате появилась я. Вот и все. Надеюсь, они хотя бы получили тогда удовольствие.

Джереми с улыбкой заметил:

– Хорошо еще, что эта манера давать детям имена в честь городов и прочих населенных пунктов не получила широкого распространения. А то представляете, какие экзотические имена носили бы некоторые.

Чендлер кивнул.

– Да, да. Например, в Штатах многих бы называли Заднеесидениемашины. Френки, что вы выпьете?

Он хлопнул в ладоши, подзывая официанта. Оглядел компанию. Неплохо для начала. Если бы только можно было избавиться от этой серой мыши – Изобель и жующего кретина Грега.

На их столик упала тень. Мимо ползли давешние старики. Женщина тяжело опиралась на палку, за другую руку ее крепко держал мужчина. В свободной руке его болталась ее сумочка.

– Стенли, ты делаешь мне больно… – Они услышали ее раздраженный голос. – Ой, я сейчас упаду… Ой…

– Спокойно, Элли. Я тебя крепко держу за руку, ты не упадешь. Все в порядке, будь умницей… – Он говорил спокойным усталым голосом.

Грег Палмер уставился на них своими стеклянными горячечными глазами. Даже прекратил свое остервенелое жевание.

– От этой публики меня бросает в дрожь. Я ненавижу старых и больных людей. Их место в могиле.

К нему резко повернулась Малага.

– Заткнись, – зашипела она, – они ведь могут тебя услышать. Эта бедняжка ведь может не выдержать. Я тоже скажу тебе что-нибудь такое, когда ты сломаешь ногу или заболеешь. Разве тебе будет приятно?..

Чендлер покачал головой.

– Прекрасно. На этой нежной, оптимистической ноте мы и закончим увертюру. А вот и приближается мой преданный раб, Абдулла.

Еще раз вопрошаю, что мы будем сегодня пить, господа?