Текст книги "Ребенок от Деда Мороза (СИ)"

Автор книги: Марго Лаванда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Глава 1

Большинство любовных романов на тему «босс и секретарша» начинаются с того, как последняя приходит устраиваться на работу. Он – босс, эдакий весь из себя красавец вырви глаз, а она – секретарша – скромница, недотрога. Ну так вот, это все не про меня. Не моя история. Я пашу на своего босса уже год, да и не секретарша я, а сотрудник отдела аналитики в крупном строительном холдинге «Ветер Перемен».

А самое главное – начальник отдела аналитики, мой босс, Федор Иванович Петров – ну ни в коем разе не красавец. Лет под пятьдесят, залысины и скверный характер. Вот суровая правда жизни – это вам не любовное чтиво!

И в то же время, представьте себе ирония, я влюблена в босса!

Только это – большая тайна о которой ни единая душа не знает.

Самый главный босс – президент холдинга, Герман Александрович Самойлов, тот, до которого мне далеко как до солнца. Наследный принц – его отец отошел от дел холдинга несколько лет назад. За это время Герман в два раза повысил стоимость акций холдинга, да и вообще много чего успел. Хватка как у акулы. Внешность как у модели с обложки «Men's Health». Женщин вокруг, разумеется буквально толпы. Герман разборчив, критичен и категорически не приветствует романы на работе.

Стыдно признаться, но фантазии меня посещают именно о нем. А кто бы устоял? Этот мужчина невыразимо роскошен! Правильные черты лица, прожигающие насквозь серо-голубые глаза, чувственные губы, правильной формы нос, черные волосы, всегда идеально подстрижены и уложены. Одет с иголочки. Педант во всем – как в работе, так и во внешности. А какая фигура! Глядя на мощные плечи и огромные руки поневоле начинаешь дрожать, покрываешься мурашками с макушки до пят. Торс до того массивный, что хочется сглотнуть, когда этот мужчина приближается к тебе. Он словно дикий зверь, скрытый под маской идеального джентльмена. От требователен и строг. Погружен в работу двадцать четыре часа в сутки. Никакой личной жизни, скажете вы. А вот и нет! У этого человека все по расписанию! Даже интимная жизнь!

Откуда я так много знаю?

Дело в том, что его секретарь – моя лучшая подруга. Она досталась молодому боссу еще от отца. И стала единственной деталью, которую новое начальство не стало менять. Пока.

Вера Николаевна Гордеева, или просто Вера – дама средних лет, проработала с Александром Петровичем Самойловым около двадцати лет. И когда последний решил уйти на покой, а точнее – уехать на постоянное проживание в Прованс, заниматься виноградниками, Вера Петровна ужасно расстроилась. Очень переживала, что ее сразу же уволят. У нее как раз дочь замуж выскочила, малыш на подходе, помогать надо… Я как могла утешала подругу. Несмотря на разницу в возрасте – Вере пятьдесят, а мне всего двадцать пять, у нас крепкая дружба. Эта женщина очень помогла мне на первых порах в холдинге. Подсказывала, предупреждала о подводных камнях. Коллектив огромный, женщин много, поэтому сплетни, интриги, подсиживание цвели пышным цветом. А работа хорошая, зарплата отличная, график, поэтому я была полна решимости удержаться здесь. И удержалась, но во многом благодаря Вере.

Так вот, отпрыск Александра Петровича, Герман Александрович Самойлов, сделал широкий жест – успокоил страхи Веры и оставил ее на месте секретарши. Хотя на этом ликование моей дражайшей подруги закончилось. Герман оказался совсем другим начальником, нежели отец. В десятки раз более требовательным и строгим, не прощающим ни единой ошибки. Сухарь и педант – эти слова Вера повторяла чаще всего, во время наших посиделок за чашкой чая. Мы частенько вечерами сидели в любимой кофейне неподалеку от работы.

Вера много рассказывала о Германе, а я жадно слушала. Сама я могла лишь изредка видеть предмет своей влюбленности издалека.

Конечно же, Вере я даже намека на свои симпатии не давала. Ведь это ужасно стыдно! Где я, а где Самойлов!

Поэтому новость, которую я услышала сегодняшним утром, тридцать первого декабря, ввела меня в глубокий ступор!

Все дело в том, что холдинг празднует Новый год всегда с размахом. Остальные праздники – гораздо скромнее. Но вот именно новогодний – это неизменно дорогое праздничное шоу с подарками, танцами, конкурсами, ну и так далее. Я вообще-то не любительница таких мероприятий, прошлогодний праздник провалялась в постели с ангиной. Радовалась, что на этот попаду, хотелось очень вкусненького, ведь стол роскошный, вплоть до омаров!

И вот, заместитель Федора Ивановича, дама во всех смыслах неприятная, въедливая, Валентина Радионовна Шпорина, сообщает мне прямо с утра невероятно шокирующую новость:

– Будешь Снегурочкой, Синичкина.

– Что, простите?

– Игнатьева сломала ногу. Руководство посовещалось и выбрало тебя на замену. Вот сценарий.

– Что… простите, что за бред. Я не могу…

– Почему? У тебя тоже нога сломана?

– Но Лена… Игнатьева, она умеет, она три года подряд, она это обожает. Лена когда-то даже в ГИТИСе училась!

– Пустой треп, ну какой ГИТИС, Синичкина. Понторезка эта Игнатьева. Еще и подвела так.

– Но простите, как… Я не могу. Я не готовилась, а это уже вечером!

– Да что там уметь-то? Тебя же не Анну Каренину играть в Большой Театр приглашают! – вскипает Шпорина.

– В Большом Театре танцуют балет, извините.

– Нет, она меня еще и поправляет! Какая разница? Вот именно, тебя словно Жизель плясать заставляют! Раздашь подарки, поздравишь с бумажки, все! Гуляй Вася! Еще и премию дополнительную получишь.

– О, за это дают премии?

– Нет, Игнатьева делала ради удовольствия, – морщится Шпорина. – Но тебе я вижу дополнительный стимул нужен.

– А кто… кто будет Дедом Морозом?

– Ну какая тебе разница? Да что ж ты за человек такой, сил нет. Я устала, мне еще в парикмахерскую успеть надо. Так, короче, вот сценарий, изучай. Сегодня освобождаешься от работы!

– Ой, я тоже записалась в парикмахерскую…

– Тебе зачем? У тебя корона с косами любой причесон сомнет. Ничего, у тебя и так, Настя, волосы красивые.

Растерянная, бреду в свой кабинет. Точнее, в большой офис где сидим впятером с девочками. Сажусь за свой стол и невидящим взглядом пялюсь в сценарий. Только в голове пусто. Я не из тех, кто любит внимание, выступать на сцене – это не мое! Никогда не пробовала даже. И заманчивое слово «премия» не греет, хотя деньги то конечно нужны. Я живу вдвоем с мамой, в стареньком доме, из последних сил держим хозяйство, корова у нас, куры, огород. Только так и выживаем. Добираться до работы приходится час на старенькой дребезжащей «Ауди». Но снимать квартиру не вижу смысла – деньги на ветер.

Теперь понимаете, почему моя влюбленность в Германа Самойлова – полная утопия?

Мы с разных планет, абсолютно…

Хорошо, буду думать про деньги, сцеплю зубы и кое-как переживу этот вечер.

В школе я даже мечтала одеть костюм Снегурочки. Вот только в школьные годы я полной была. Так что мама шила мне костюм снежинки, и я была самой большой снежинкой в школе. Окончив одиннадцать классов, я взялась за свою фигуру, надоели косые взгляды и что толстухой дразнят. Самым сложным было отучить маму печь пирожки. Печет она восхитительно и вот это ее умение мне и вышло боком и лишними килограммами.

Мама сдалась, я начала бегать по утрам вокруг деревни, так что все удалось. Теперь пропорции фигуры у меня почти идеальные, только грудь не девяносто, крупновата, третий размер. Что ужасно смущает, но эта часть моего тела худеть категорически отказывается.

– Ты точно не в курсе кто будет Дедом Морозом? – пытаю Веру во время обеденного перерыва. Сидим с ней в буфете за любимым столиком.

– С чего мне это знать? Я и так делами завалена, Настюш, и, если честно мне все равно. Странно, что тебе нет…

– Я же буду Снегурочкой!

– Ну и что? Какая разница кто с тобой на сцене час будет стоять и толкать речь? Хоть сантехник Иван, хоть наш дорогой босс Герман…

– Не говори ерунды, – аж подпрыгиваю. – С чего это Самойлову в Деда Мороза наряжаться?

Вера бросает на меня какой-то странный взгляд и мне становится не по себе.

– Серьезно? Не шути, умоляю!

– Да что такого, Насть? – раздражается Вера.

– Ничего… Но сам босс. Зачем это ему?!

– Спор с замом. Как дети, ей богу. Поспорили и теперь Самойлов весь день не в духе, вот прям как ты.

– Я… Откажусь. Прямо сейчас.

– Ты совсем с ума сошла? Да за костюм Снегурочки тогда смертоубийство начнется! Каждая из холдинга от восемнадцати и до семидесяти жаждет на сцене с красавцем боссом постоять. А ты еще и кочевряжишься!

– Вер… это случайно не ты руку приложила? Ко всему этому?

– А хоть бы и я? Тебе почти тридцать, Насть. Пора подумать о семье.

– Но Самойлов!! О чем ты думала?

– О том, что хочу для тебя лучшего.

– Боже, ну выйду я с ним на сцену и что? Откуда возьмется лучшее? Он меня в короне и с искусственными косами увидит и влюбится без памяти?

– Кто знает, дорогая. Успокойся.

– Не могу! Я должна отказаться! Я же… я обязательно что-нибудь не так сделаю! Еще и уволят вместо премии…

– Ну вот видишь, ты под это дело еще и премию выбила из Шпориной? Горжусь тобой, Настюша.

С Верой просто невозможно разговаривать!

В этот момент мимо царственно проплывает Вика Фролова, главная красотка холдинга, бегающая за Германом точно собачка. В новом дорогом мутоне до колен, собирая завистливые взгляды. Вика – секретарша зама, но ее цель – босс номер один и абсолютно точно ничто не заставит ее свернуть с этого пути. А еще она противная, хамка и лицемерка. Поначалу, когда она на работу в холдинг пришла, то совсем другой была. Мы некоторое время даже дружили, делились проблемами, поддерживали друг друга. Но потом Вика пошла по головам. Было очень обидно чувствовать себя использованной.

Попав на место секретарши зама, эта девушка очень изменилась. Теперь в ее голосе сквозили приказные ноты. Она мерила всех только по принципу может ли пригодиться ей этот человек в карьере. Остальных безжалостно отметала.

Вот и сейчас, ни здравствуйте, ничего. Проплыла мимо, только зло зыркнула.

Я облегченно вздохнула.

– Хочешь, чтобы Фролова вместо тебя влезла? Да ей только узнать! Она же вцепится! Пока кроме меня никто не знает, Настя.

Вера вдруг берет меня за руку и внимательно заглядывает в глаза. Словно знает… о моих тайных воздыханиях, которыми я никогда не делилась. Краснею и отдергиваю руку.

Стоять на сцене с самим Самойловым…

По телу пробегают предательские волны.

– Спасибо, что так заботишься обо мне, – вкладываю в голос всю благодарность.

– Не за что. Будь смелее, Настя. В конце концов, это новогодняя ночь. Время, когда мечты сбываются.

Глава 2

Герман

Во всем виноват чертов Ройзман, все из-за него пошла через жопу. А все потому что его теперешняя пассия, Анжелика Крымова – досталась ему от меня, как переходящее знамя. Ройзман не может никак с этим смириться. Что странно. С гулящей натурой Крымовой смирился, а с тем что полгода со мной была – никак.

Кто бы мог подумать, что приятный вечер в компании друзей за покером приведёт к разнузданной пьянке, а потом и к неадекватным ставкам. Хорошо ещё бизнес не поставил. Вот бы был сюрприз отцу на новый год.

Мы дурачились, прикалывались и в результате вот этот дебильный спор, придуманный Ройзманом. Да и мне в тот момент показалось забавным разыграть роль деда мороза, всем понравилось, все ржали. Мне было весело ровно до того момента, пока не понял, что карты – дерьмо. Итак, расплачиваться придётся именно мне.

В принципе ничего криминального в том, чтобы побыть пару часов клоуном не вижу. Сотрудники конечно будут в восторге. А их надо радовать. Жаль премию уже не отменишь. Так слишком жирно получается, и премия, и стеб над боссом.

Ладно, шучу. Не собираюсь жмотиться. Ну а кто у нас Снегурочка?

Поручил это дело своей секретарше, высказав только одно пожелание. Чтобы не липла как банный лист. Потому что большинство баб в моем холдинге аж из трусов выпрыгивают стоит приблизиться. Некоторые даже в прямом смысле.

Когда мне было восемнадцать, и я пришел к отцу на стажировку – это было даже лестно. Я от этого кайфовал. Ну знаете, когда тебе готова любая… в смысле на все готова, начинаешь чувствовать себя богом. В восемнадцать. Сейчас, в тридцать пять осталось лишь чувство пресыщенности. Все испробовано-перепробовано, все скучно. Никакого азарта. Устал быть объектом охоты. А самому поохотиться не на кого…

Поэтому и в секретаршах у меня дама престарелого возраста, единственная в которой уверен – она обо мне не мечтает.

Хм, черт, мои мысли начинают походить на нытье? Нет. Я на судьбу вовсе не жалуюсь. Только на легкое похмелье и то что костюм деда мороза напялить вынужден.

Настя

Ну и как можно сосредоточиться на работе, когда меня ждет такое волнительное окончание данного вечера? Никак, очевидно. В голове полная неразбериха, телефон разрывается, коллеги кидают косые взгляды. Кто-то даже зовет, что-то пытается спрашивать по работе. Лихорадочно перебираю бумаги в поисках затребованной начальником, а перед глазами – размытая пелена. И только когда на страницы, которые держу в руках посыпались частые капли, понимаю, что плачу.

Прикусываю зубами кулак чтобы ещё сильнее не разреветься, и выбегаю в туалет. Подбегаю к раковине, включаю воду и тут даю волю слезам. Потом смотрю на себя в зеркало. Хорошо, что не крашусь– а то бы сейчас была похожа на панду. Помню работала как-то на фирме, так вот там макияж был обязательным атрибутом дресс-кода. Вот когда было мучение. Потому что по натуре я плакса. Чуть что бегу реветь в туалет. Мне просто это необходимо, не умею держать эмоции в себе. Так однажды я познакомилась и подружилась с замечательной девушкой.

Вспомнив о Кире еще больше расстраиваюсь. Ведь эта девушка – яркий пример того что сказка может стать реальностью. Мы столкнулись на моей предыдущей работе. Кире пришлось через многое пройти, но результатом стала большая любовь. Она теперь замужем за бывшим боссом и эта парочка просто до неприличного счастлива! Двое детишек, огромный дом. Муж Киры – тоже раньше был и бабником, и заправским трудоголиком, совсем как Самойлов. Да что там говорить, он еще и помолвлен был. А невеста его, чуть не убила Киру! Жуткая криминальная история, но моя подруга выдержала все!

Я, к слову, крестная их второго ребенка, очаровательной малышки, которую назвали в мою честь (это я так себе льщу конечно), Настенькой. Наследной принцессе Лаврентьевой скоро исполнится три годика. А уж принцу так и вовсе почти пять. Замечательные детки у Лаврентьевых, и я обожаю бывать у них. Вот только… потом грусть берет, потому что у меня все не так, и никаких перспектив.

Скорее всего поэтому на меня так подействовала новость, что Вера присватала меня на этот вечер Самойлову.

Конечно, понимаю, она хотела как лучше. Я искренне тронута её заботой, но в тоже время так обидно посмотреть на себя её глазами, понять, что выгляжу в глазах своих подруг, ну и всего остального коллектива, ужасной неудачницей. Да что там, так и есть. Тридцатник, ни мужа, ни семьи, никаких перспектив даже в карьерном росте.

Нет, я люблю свою работу, иногда она бывает интересной, например, когда приходится решать какие-то спорные моменты, проблемы, или, скажем, боссу срочно надо разыскать какие-то статистические данные.

Я профессионально подхожу к своим обязанностям, всегда готова помочь…

– Синичкина, пошли, пора тебе заняться перевоплощением, – вырывает меня из задумчивости Шпорина. Я уже успела успокоиться и вернуться на рабочее место, но в себя так и не пришла, все время в облаках витаю.

Взгляды остальных сотрудников обращены ко мне, видимо удивлены выбором актрисы. Да я и сама в шоке, что тут говорить… Разумеется, сразу краснею как помидор, отпускаю голову и семеню за начальницей.

Под гримерную оборудовано несколько комнат, примыкающих к конференц-залу, тут уже вовсю снуют приглашенные артисты. Шпорина заводит меня в левую дверь, возле зеркала уже наизготовку ждёт свою «жертву» женщина с кисточкой для пудры в руках.

– Снегурочка? – спрашивает она приветливо.

– Здравствуйте, да, – киваю.

– Садитесь, займёмся вами. Красились сегодня? Макияж будем смывать?

– Нет, я не крашусь.

– Надо же, редкость в наше время. Даже без тонального или пудры обходитесь?

– Как видите.

– Да уж, повезло. У вас и правда отличные внешние данные, ни к чему дополнительные ухищрения. Какая кожа у вас хорошая! Кстати, извините, забыла представится. Я – Владислава Игоревна.

– Очень приятно, Анастасия.

– Пожалуй, сделаю вам легкую базу под макияж… У вас глаза очень выразительные, не потребуется много косметики… Не пойму какой цвет глаз… похоже на васильки.

– Вы меня захвалили, – смущаюсь.

– Что ж, большое спасибо!

Час пролетает незаметно, комплименты женщины придают мне уверенности, и я понемногу раскрепощаюсь.

– Просто замечательно! – восклицает Владислава. – Кажется, я закончила. Теперь, пожалуй, можно примерить косы и корону, а затем и костюм.

С париком проблем не возникло – косы сели сразу.

А вот качестве одежды снегурочки, было приготовлено довольно-таки короткое платье, явно на девушку пониже ростом. Мне оно было чуть выше колена, что ужасно смущало.

– Разве не должен быть сарафан в пол? – спрашиваю растерянно.

– Даже не знаю, вот что выдали, то выдали, – вздыхает Владислава.

– И такой вырез на груди у меня… если честно, очень смущает.

Кручусь перед зеркалом, отмечая про себя что похожа на стриптизершу, а не на ведущую корпоратива в солидной компании.

– Настенька, у тебя роскошная грудь! Просто великолепная, многие женщины о такой только мечтать могут. – Спасибо, но сегодня я бы предпочла поменьше размер, – вздыхаю удрученно. – Может быть у вас есть хоть какая-нибудь булавка? – держу руками проклятые полы, которые так и норовят разойтись. Держу, и с ужасом думаю, что если мне придётся нагнуться, то грудь запросто может выскочить…

– Может мне сбегать в магазин быстренько, купить бюстгальтер поскромнее? – спрашиваю с отчаянием.

– Я сама схожу, милая. В таком виде не стоит бегать, да и костюм этот, если серьезно, то явно пошит очень слабыми нитками…

– Как же так! Что мне теперь делать? – восклицаю в отчаянии. – Как это исправить?

– Не волнуйся, ты права, нужен просто очень закрытый бюстгальтер. Я куплю…

– Как можно было так безответственно подойти к делу!

– Да вот так. Еще и заболела… Я про костюмершу. Все на меня скинула. А денег небось пополам захочет…

Меньше всего меня сейчас заботит зарплата этой женщины.

– Что поделать, всегда все у нас через одно место. Ну что поделаешь, не расстраивайся. В остальном то все отлично!

Со злостью разглядываю себя в зеркало. Ну Вера, ну удружила! И на босса у меня зуб, экономит, значит, на празднике, а я – страдай?

В зеркало на меня смотрит румяная Снегурка, только глаза больно тёмные от гнева. Снова смотрю на вырез. Что подумает босс, когда увидит меня в таком наряде? Явно ничего приличного! Честное слово, мне, то есть Снегурочке – буквально один шаг до секс-шопа.

– Вы уверены, что это платье покупали не в эротическом магазине? – спрашиваю с отчаянием в голосе.

– Как уже сказала, я вообще-то гример, а не костюмер. К сожалению, нанятый временный персонал не отличается ответственностью. Эта дама видите ли заболела и теперь я вынуждена тебя взять две этих функции. Увы, с костюмом уже поздно разбираться, шить я не умею. Поэтому придётся работать с тем что есть, Настенька. Может быть какой-то цветок приколоть, или брошку найти… но нужно осторожнее, чтобы швы не разошлись, все на соплях держится.

– Вы меня очень утешили, спасибо.

– Ну я побежала… – Владислава, видимо устав меня успокаивать, выбегает за дверь.

Скрываюсь в уборной, а когда выхожу обратно, то перед зеркалом в гримерке стоит… Дед Мороз!

Вот уж тут с костюмом не оплошали, – машинально отмечаю про себя.

Тут и добротные красные штаны с белой оторочкой, и тулуп, и усы, длинная чуть ли не до пояса борода, шапка с помпоном. Все как положено…

Дед Мороз тоже разглядывает меня довольно внимательно.

Это Герман или нет? Господи, без очков, которые конечно не пойдут Снегурочке, и которые я оставила на своем рабочем месте, мне и не понять!

– Здравствуйте, – говорю смущенно.

– Здарова внученька, – усмехается мужчина.

Ну да, я же по сценарию внучка Деда Мороза! Так что нефиг пялиться на него, как на золотой слиток. Опускаю глаза в пол. Но чувствую – он все равно смотрит. Начинаю краснеть.

– Сколько еще до начала? – спрашиваю робко.

– Скоро. Нас позовут.

– У меня… неприятность с костюмом.

Боже, ну как я могла во все это вляпаться? Как объяснить этому мужчине, что не могу выйти потому что у меня – голая грудь. Да я в обморок упаду если мне с Германом Самойловым про грудь откровенничать придется!

– Какая неприятность? – сдвигает брови дедуля.

Голос становится ниже и могу поклясться – Дед Мороз смотрит именно на мою грудь!

– Я жду костюмера… С костюмом неполадки. Она скоро будет… Надеюсь, успеет.

И тут в динамик, висящий над туалетным столиком, влетает гул зала:

– Де-ду-шка! Сне-гу-ро-чка!

– Кажется, нас зовут, – произносит мужчина.

– Я… пока не готова, я же объяснила, – меня начинает душить паника. Но мужчина наступает, и я произношу уже громче и пронзительнее:

– Я не пойду! Не заставите!

– Черт, только не это, – издает полурычание-полустон дед мороз. – Девушка, я все понимаю, боязнь сцены и все такое. Но это не Бродвей, мадам. Всего лишь выйти и вручить подарки по списку. Уверяю, вы справитесь. Даже с такой… проблемой.

Боже, как хочется ему втащить! Даже если это Самойлов – плевать. Сейчас я буквально киплю от ярости. За то, что как с идиоткой со мной разговаривает. И за то, что принизил мою проблему…

– Вы что, с девушкой драться будете? Тоже мне мужчина! Я все объяснила! Не пойду!

– Вот заладила, – Герман явно все сильнее впадает в ярость. Наверное, не привык, что ему перечат женщины.

– Мы тут не в "Ну погоди", чтобы сидеть и слушать как коллектив до хрипоты орет: "Сне-гу-ро-чка!" – голосом злого серого волка рычит на меня мужчина моей мечты, впрочем, сейчас моя влюбленность стремительно тает, как мороженое в зной.

– Простите, – голос испуганно дрожит, но от своего не отступаю. Бороться с тем, кто столько времени был спутником твоих грез и снов… Это сложно. Но я держусь и не сдаю позиции. Хотя впервые так близко нахожусь к главному боссу, и вблизи он в сто раз красивее, и это очень деморализует мою волю…

– У вас… ус отклеился, – говорю чистую правду – справа искусственная атрибутика Деда Мороза безжизненно повисла. Но даже это не портит красоты этого мужчины.

– А у тебя, внученька, платье слишком короткое, не бережешь ты нервы дедушки, – едко парирует Дед Мороз. – Поторопитесь. Я не собираюсь убивать на эту ерунду целый вечер, – произносит он уже серьезно.

– Не пойду пока не вернется костюмер! – выпаливаю упрямо.

– Хм, я, конечно, мог бы и на руки взять. Но боюсь как-то не по сценарию, – сдвигает наклеенные брови Самойлов.

– Не приближайтесь!

– Вы, девушка, мне сегодня в полной мере демонстрируете выражение «Бойтесь своих желаний», – хмыкает мой партнер по сцене, делает шаг вперед и вот я уже взмываю в воздух, не успев проанализировать его последнюю, довольно интригующую фразу. Какие такие желания? Что Герман хотел этим сказать?

– Отпустите! – кричу во всю мощь легких.

– Мы идем к зрителям.

– Я не могу, нет, пожалуйста!

Под гром оваций Дед Мороз выносит Снегурочку на сцену…

Глава 3

Герман

А она веселая, эта Снегурочка. И грудь у неё красивая, да что там – глаз не отвести от пышных полушарий, едва не вываливающихся из выреза неприличного платья. Где только такой наряд откопали, не в магазине для взрослых, надеюсь. Так что, в какой-то степени понимаю возмущение девушки. И, надо признать, мне нравится ее стыдливость. Такое редко встретишь в нашем современном мире. Друзья меня иногда ворчуном зовут, потому что баб критикую часто. За чрезмерную, нарочитую сексуальность, развязное поведение, силикон, ботокс и так далее. Хочется естественности, а ее сейчас днем с огнем не сыщешь.

Так что, Снегурочка меня радует, жаль только встретились в неподходящих обстоятельствах. У меня правило – никаких интрижек с сотрудниками. Вот только понимаю, что впервые почти готов это правило нарушить.

Перед самой сценой, за кулисами из синего бархата, ставлю Снегурочку на ноги. Она выдыхает облегченно:

– Боже, ну хоть ума хватило! Думала вы на сцену так меня вытащите!

– Я и хотел, но устал. Тяжело, понимаете?

Весит, к слову, девушка не много, и на самом деле я не устал. Просто ее приятно троллить. С удовольствием наблюдаю выступивший на щеках румянец, хотя она и так нарумянена искусственно сверх меры. И все равно разница заметна. Даже кончик носа покраснел – может Снеговика изображать, если понадобится.

– Я не просила! – в голосе звучит обида.

– Пошли уже, пока все сотрудники не охрипли.

Беру Снегурочку за руку и тащу за собой.

Выходим на сцену под шквал оваций.

Зачитываю приветственную речь, пока скромница норовит спрятаться за мою спину. Я, кстати, не против. Совсем не жажду, чтобы и другие пялились на ее грудь. Странное чувство собственника эта девушка во мне пробуждает.

Начинается вручение подарков, вызываем сотрудников на сцену, дальше проходит нудная церемония вручений, поздравлений и благодарностей. Сотрудники конечно в восторге – еще бы, главный босс для них старается, клоуна видите ли изображает. Терплю сцепив зубы весь этот балаган, который скрашивает только наблюдение за Снегурочкой.

Вот только замечаю, что не один я такой наблюдатель. Все мужики в этом зале на нее зыркают, чем приводят меня в бешенство.

Словно Снегурочка моя личная собственность…

И тут понимаю, что мысль сделать ее своей – слишком заманчива, чтобы отбросить. Да, я не сплю со своими работницами. Но всегда можно найти выход. Уволить, например.

Нет, я не чудовище. Найти девушке другое место, благо друзей-бизнесменов у меня много.

Итак, проверим, насколько неприступна эта фурия?

Настя

И я еще сомневалась в личности этого «деда»?

Конечно же это Самойлов! Кто еще может вести себя настолько упрямо!

Просто невероятно беспардонный нахал! Спасибо хоть не на плечо забросил, на руки взял. Овации просто оглушают, теряюсь, весь сценарий вылетает из головы, поэтому приходится импровизировать по ходу действия. Надо отдать должное Герману – он помогает. Да и на стойке рядом с микрофоном к счастью есть шпаргалка. По ней вызываем сотрудников на сцену, вручаем подарки, благодарим за работу, и прочие бла-бла-бла.

Мужчины, как я и боялась, пялятся на меня. Прикрываться подарками не очень продуктивно, поэтому я в режиме нон стоп нахожусь с пылающими щеками.

– Какая красивая сегодня пара ведущих, – хлопает в ладоши вышедшая на сцену вахтерша, Ирина Илларионовна. – Загляденье. Спасибо вам за праздник.

Этой женщине давно пора на пенсию, – бормочет себе под нос Герман, и тут я впервые с ним согласна. Потому что всем известно – эта дама не торопится покидать работу не потому что бедствует – пенсия у нее уже есть, еще и холдинг будет выплачивать, да и дети ее давно уговаривают с внуками сидеть. Но нет, вся жизнь Илларионовны – это сплетни. Она без них дышать не сможет. А где лучше всего их собирать? Правильно, на должности вахтерши.

– Ты давай, девочка, не тушуйся, – подмигивает она мне. – Такой шанс выпадает раз в жизни.

– Какой это еще шанс? – спрашиваю удивленно.

– Как это какой? С боссом нашим, красавцем. Ты только посмотри, как он на тебя смотрит!

Кошусь в сторону босса. И правда, смотрит, отмечаю удрученно.

Если честно – в своей влюбленности я немного разочаровалась. Мне даже не льстит то, что Самойлов меня на руки поднял. Раньше думала – только коснется, и растаю. Но не сегодня. Почему-то босс вызывает во мне стойкое раздражение…

Минуты считаю до момента, когда все закончится. Вот только подарков полно, еще и каждый желает сфотографироваться на сцене с Дедом и Снегуркой…

Когда рука Германа обвивает мою талию, позируя для очередного фото, буквально леденею!

Пытаюсь понять в чем дело, разглядываю Самойлова. Но лучше бы этого не делала! Почему? Да потому что… ох, ну что сказать, этот мужчина невероятно хорош, даже с белой бородой, которую, кстати, только что отцепил, устал видимо. Вручение подарков и премий наконец закончилось, два часа прошли для меня как в тумане. Теперь надо улизнуть по-тихому.

– Как вы замечательно выступили, Настенька, – подходит ко мне непосредственный начальник, Федор Иванович. – Знаете, я даже ревную. К Герману Александровичу…

– Уверяю вас, это ни к чему.

– Ну, раз вы так говорите, то я спокоен. Никому вас не отдам, Настенька. Давайте выпьем, за Новый Год. Друзья, я хочу сказать тост!

Говорил Федор Иванович ну ооочень долго. Все устали, честно. Ну а я, пока появилась возможность делать это незаметно, снова на Германа уставилась. В окружении толпы девушек. Он реально словно мед для дамочек любого возраста. Слетелись на сладкое… Крутятся, точно спутники вокруг большой планеты, вовсю кокетничают…

Даже невзрачная дурнушка Петрова из архива. Зыркает на меня так злобно, подарок на сцене из рук выхватила так, что чуть платье мне не порвала. Я аж испугалась – что в моем случае вполне оправдано.

К Самойлову подплывает красотка нашего отдела Виктория, отталкивает Петрову, начинает заигрывать. Наблюдаю за поединком с грустью. Я не из тех, кто умет толкаться локтями, увы…

Петрова выглядит испуганной, понимает, что тягаться не стоит, категории не те. Про Вику в отделе все в курсе – многие за глаза ее двуличной коброй зовут, запросто ужалит.

Вика ловит мой взгляд и испепеляет в ответ. Ей явно не по нраву что мне вожделенный костюм достался….

Ну конечно, по сравнению с ней я – дурнушка. Дамочка вся из себя. Благоухает «Шанелью», накрашена так, будто каждый день перед работой ездит к визажисту, ну и шмотки разумеется с иголочки, как говорят. Из дорогих бутиков.

И полна решимости захомутать Германа Самойлова.

По слухам, даже с олигархом рассталась своим. Потому что влюбилась по уши в главного босса.

Что, разумеется, неудивительно.

Если бы потребовалось найти идеального героя-любовника для романа о большой и пылкой любви, то Самойлов подошел бы по всем параметрам и дал фору любому.

Что скрывать, к такой мощной груди как его, мечтает прижаться всякая нормальная девушка. А в янтарных глазах может погибнуть не одна девичья душа.

Только не я!

Я точно не собираюсь бросаться в омут любовных отношений с первым попавшимся красавцем.

Впрочем, он мне и не предлагает. И вообще, мне кажется он смеется надо мной!

Вот именно сейчас, в данный момент, наблюдает и ухмыляется, как меня заставляет Федор Иванович фотографироваться. И с каждым кадром сэлфи прижимает к себе все ближе.

Я снова пунцовая, честное слово, рекорды по покраснению побила в этот вечер!