Текст книги "Кровь оборотня (СИ)"
Автор книги: Маргарита Дорогожицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
ГЛАВА 10
Марьяна оперлась о бортик ванной, пытаясь унять дрожь в коленях после чересчур бурного секса. Она всегда считала себя достаточно выносливой, но сейчас едва могла справиться с шумом в ушах. Должно быть, стареет. Телефонный разговор доносился до нее как сквозь вату. Марьяна так и не решила для себя, оборотень Давид или нет. Ей хотелось верить в это, но с другой стороны, это бы означало, что именно он столкнул ее в яму. А это выражение удивления на его лице, когда она обвинила его в покушении?.. Ей показалось, что оно было искренним, пусть и мимолетным. Впрочем, Давид хорошо владел собой. Щелчок телефонного рычага ознаменовал окончание разговора и заставил Марьяну собраться. Она плеснула водой в лицо и заколотила в дверь.
– Выпусти меня! Я могу тебе помочь!
Открыл он не сразу. Очевидно, потратил время, чтобы привести себя в порядок и надеть штаны.
– Мне не нужна твоя помощь.
Он втолкнул ее обратно в ванную и закрыл за собой дверь.
– Я все слышала.
Скептическая ухмылка.
– Неужели?
– Старик почему-то решил вернуться. И кажется, Огюст в панике, верно?
Его лицо застыло.
– Как? – он оглядел ванную. – Даже если ты поставила «жучок», то как здесь?.. У тебя же нет ничего?
Он вздернул ее на ноги и оглядел с головы до пят, словно и в самом деле ожидал обнаружить на ее голом теле незамеченную ранее «прослушку». Марьяна подобрала волосы наверх и покрутила головой.
– Видишь, никаких микрофонов… Послушай, я устала… Просто прими на веру, что у меня невероятно острый слух, ладно?
Он отпихнул ее и потянулся к шкафчику с туалетными принадлежностями. Его спина была похожа на изрядно потрепанную когтеточку. Марьяна усмехнулась и провела пальцем по свежей царапине.
– Черт бы тебя побрал! – вздрогнул он и поморщился, доставая йод.
– Давай помогу хотя бы с этим… – предложила она, отбирая у него бутылочку. – А потом ты отвезешь меня в дом Шастелли, и я попробую все для тебя разузнать. Мне возвращение старика тоже не с руки.
– Я тебе не верю, – буркнул он.
– Ну я иногда себе тоже не верю, – философски заметила Марьяна, щедро разрисовывая ему спину йодной сеткой. – Но что поделать?..
Особого выбора у Давида не было, разве что запереть Марьяну у себя дома. Но что это решит? Ведь рано или поздно ее хватятся, а кроме того, тогда она явно не будет столь уступчива. Придется отвезти ее обратно к Шастелли. Он распахнул перед ней дверцу автомобиля и сказал:
– Хорошо, давай заключим договор о невмешательстве в дела друг друга. Я не лезу в твои дела, ты – в мои.
Марьяна покачала головой:
– Не могу.
– Чего ты не можешь?
– Я ужасно любопытна, а у тебя тайн больше, чем у меня блох.
Это замечание вызвало у него невольную улыбку.
– У тебя есть блохи?
Она пожала плечами и забралась в машину.
– Давай так. Ты ответишь на мои вопросы, а я взамен отвечу на твои, а еще помогу тебе спровадить старика Шастелли обратно в горы.
– Не лезь к нему, – резко сказал Давид, заводя машину.
– Он твой отец?
– Мой отец – Кристофф Сигу, талантливый архитектор из Марселя. Я пошел по его стопам, продолжил семейное дело и, смею надеяться, преуспею в этом.
– Он тебя усыновил?
Давид невозмутимо вел машину и молчал. Марьяна поерзала на сиденье и почесалась, словно ее и в самом деле кусали блохи.
– Ладно, сама узнаю. А что за семья Мондиелли? Они не хотят, чтобы ты построил отель? Почему?
– Слишком много вопросов.
– Ну задавай ты свои. И заметь, я честно на них отвечу и не стану вилять, словно подстреленный лис.
На секунду Давид задумался. Она не испугалась полиции, скорее всего, с документами у нее и в самом деле все в порядке. Сомневался он и в том, что она работает на Мондиелли. Те обычно ведут свои дела иначе… более грубо и решительно.
– Что ты делала в кабинете Огюста?
Марьяна вздохнула и пожала плечами.
– Искала… точку.
– Какую еще точку?
– Мне нужен был интернет. Я подумала, что виноделу, ведущему свои дела из уединенного дома в горах, мало одной телефонной связи, у него непременно должен быть интернет.
Давид ухмыльнулся.
– Ну и как? Нашла?
– Я всегда получаю то, что нужно, – отрезала она. – Теперь мой черед спрашивать. Что от тебя хочет семья Мондиелли?
– Не от меня, – хитро ухмыльнулся Давид, которому игра в вопрос-ответ неожиданно стала нравиться.
– Послушай, хорош вилять! Меня интересует, могли эти Мондиелли быть замешанными в покушении на меня?
Он рассмеялся. Похоже, Марьяна ничего не знала ни о Касьенн, ни о ее семье.
– Марьяна, ты прости, но если ты в самом деле та, кем представилась, то Мондиелли до тебя нет никакого дела.
– Отлично. Никому до меня нет дела, кроме оборотня. Ну что ж… Придется спросить о нем старика.
Давид ударил по тормозам, машина остановилась так резко, что Марьяна ойкнула и поморщилась.
– Черт! Чуть язык не прикусила!..
– Лучше сразу его себе откуси! Не вздумай говорить со старшим Шастелли. Или я сейчас разверну машину и!..
– И я тогда пойду пешком, – перебила она его. – Давид, не надо мной командовать.
Он зло взглянул на нее и покачал головой:
– Ты еще не поняла, во что вляпалась? Этот старик не просто какой-то там выживший из ума пастух со странностями, он опасен, по-настоящему опасен.
– Чем?
Он заставил себя глубоко вдохнуть и успокоиться.
– Марьяна, ты плохо понимаешь, как здесь все устроено. Корсиканцы… Они живут по собственным законам, и полиция им не указ. Шастелли принадлежит вся эта земля… Вся, что ты видишь. На Корсике тот, кто владеет землей, пользуется уважением и имеет власть. Настоящую власть, понимаешь? Власть над жизнью и смертью.
Она прищурилась и почесала нос. На ее щеках разливался яркий румянец.
– Ты хочешь сказать, что он… мафиози? – она страдальчески сморщилась и чихнула. – Черт, Давид, чем ты меня накормил?
Она успела расчесать себя до крови и стала задыхаться, пока он гнал машину в город, в больницу.
– Может, это аллергия на козье молоко?
– Нет, – просипела она. – Каштаны!.. Чтоб я еще раз пробовала какую-то сладкую гадость!..
В больнице Марьяне сделали укол антигистаминного препарата и предложили на несколько часов остаться под наблюдением, но она изъявила желание отправиться домой. Зато пока ей оказывали неотложную помощь, Давид успел созвониться со своим адвокатом и попросить его о помощи.
– Да, мне нужна подстраховка, в ближайшее время все решится… так или иначе. Пусть твои люди глаз не спускают с капитана. И еще… узнай, пожалуйста, по своим каналам, когда Марьяна Стожар прилетела на Корсику.
Марьяна дождалась, пока за медсестрой закрылась дверь, и полезла в сумочку за телефоном. Слава богу, что в больнице была нормальная связь.
– Грег, мне нужна твоя помощь, – сказала она, почесывая лодыжку.
– Вам удалось установить терминал? – оживился ее помощник.
– Нет, в моей комнате не ловит спутник, я так понимаю, из-за близости гор… Я обошла весь дом, но…
– Там есть чердак? Попробуйте оттуда.
– А розетка?
– Марьяна Петровна, ну сколько раз можно вам объяснять, не обязательно иметь постоянный источник, можно зарядить…
– Не занудствуй, Грег, я злая, – раздраженно оборвала его Марьяна, изогнувшись, чтоб дотянуться до лопатки и почесать под ней. – Я поняла и попробую на чердаке, но сейчас мне нужно другое. Во-первых, раздобудь мне сведения о некоем Кристоффе Сигу из Марселя, архитекторе, его жене и сыне. Жену зовут Лучана, но она могла сменить имя, а сына – Давид. Погоди, сейчас скину тебе его фото.
Марьяна доковыляла до окна, распахнула его и выглянула. Давид говорил по телефону, прохаживаясь возле машины. Марьяна приблизила фокус и сделала снимок на телефон, после чего отправила изображение помощнику.
– Получил? Накопай о них все, что сможешь, особенно о Давиде. И еще. Мне нужна информация о семье Мондиелли. Похоже, они мафиози или что-то типа того…
– Марьяна Петровна! Вы во что опять влезли? – разволновался Грег.
– Сама хотела бы знать…
Возвращались они вдвоем уже ближе к вечеру. Марьяна задремала на заднем сидении, уютно свернувшись калачиком, и Давид старался вести машину плавно, чтобы ее не разбудить. Но при подъезде к горам тишину в салоне нарушил звонок телефона.
– Давид, ты не знаешь, где Марьяна? Она до сих пор не появилась, и я волнуюсь, не случилось ли чего…
– Она со мной, – лаконично ответил Давид. – Мы ездили в Бастию. Сейчас уже возвращаемся.
– А… Ну хорошо. Отец тут. Заявил, что в горы не пойдет.
Голос у Огюста был совершенно убитый. Давид мысленно выругался, но постарался ободрить партнера:
– Не волнуйся, я что-нибудь придумаю.
Марьяна действительно задремала, однако ее острый слух продолжал реагировать на происходящее вокруг. Она не слышала оборотня, но когда машина стала вилять по узкому горному серпантину, опять почувствовала чужое присутствие. Машина остановилась, и Марьяна затаилась. Волосы на загривке у нее встали дыбом, по шкуре прошелся мороз. Это был запах, не звук. Смрадное дыхание хищника смешивалось с благоуханием теплого летнего вечера и едва заметной ноткой затягивало удавку у нее на шее. Давид распахнул заднюю дверь машины, склонился к Марьяне и… отшатнулся.
– Черт! Ты меня напугала… Что у тебя с глазами?
Марьяна прикрыла глаза и прошептала:
– Оно здесь. И наблюдает.
– Тебя там что, наркотой обкололи? – рассердился он и вытащил ее из машины. – Пошли уже! И чтоб язык за зубами держала, поняла? Для твоей же безопасности.
ГЛАВА 11
Марьяна предоставила Давиду объясняться с Касьенн и Огюстом, а сама сослалась на усталость и прошмыгнула к себе в комнату. Тут она достала из-под кровати свой рюкзачок и отправилась на чердак. Ее раздражали технические новинки, столь обожаемые ее помощником, но в их полезности сомневаться не приходилось. Марьяна чертыхалась, чихала и смахивала пыль с волос, рыская по чердаку в поисках розетки и сигнала, пока наконец не нашла точку возле слухового окна. Она водрузила «Iridium Go» на балку и замаскировала его старым тряпьем, после чего попыталась дотянуть провод зарядки до удлинителя, вытащенного из собственного окна. Для этого пришлось совершить непростое путешествие через крышу, но зато через двадцать минут индикатор зарядки станции сменился на мигающий зеленый. Гордо восседая на крыше в ожидании сеанса связи и чувствуя себя радисткой Кэт, Марьяна обозревала окрестности и прислушивалась к тому, что происходило в гостиной.
– Отец Поль, не вмешивайтесь в наши семейные дела! – обычно сдержанная Касьенн почти срывалась на крик.
– Это касается всей деревни. Я хочу услышать окончательное решение Базиля, – священнику тоже передалась некоторая нервозность. – Завтра мне необходимо дать отчет в мэрию.
– Ни один инвестор не станет вкладывать в проект деньги, если основная достопримечательность на туристическом маршруте находится в аварийном состоянии, – возражал Давид. – Я взялся восстанавливать церковь за собственные средства, какого черта мне в этом мешают?
– Отец, пожалуйста, неужели ты не понимаешь, что это значит для нас? – уговаривал Огюст. – Мы сможем расширить продажу козьего сыра и организовать дегустационные туры в нашу винодельню! Это деньги, отец, живые деньги! Ну ты же сам согласился! Если примут закон о новом налогообложении, мы все окажемся в заднице!
– Не думал, что мой сын станет торговать памятью предков.
Голос старшего Шастелли был тих и невыразителен, но у Марьяны мороз пошел по коже. Она заметила едва уловимое движение в саду. Качнулись, словно на сильном ветру, кусты, тень мелькнула и пропала. Шерсть на загривке опять встала дыбом. Кто это? Ведь все Шастелли, включая Давида, сидят в гостиной. Кого же видела Лучана? Какого злого волка?
Ссора тем временем набирала обороты. Касьенн потребовала, чтоб отец Поль убирался из их дома, старший Шастелли одернул невестку, напомнив, что это его дом, и он в нем хозяин, Огюст на пару со священником уговаривал отца передумать, Давид же больше не проронил ни слова.
Зеленый огонек перестал мигать и загорелся ровным светом. Зарядка была закончена. Марьяна достала телефон и проверила уровень сигнала. Спутниковый терминал «Iridium Go» вошел в штатный режим работы, создав мобильную зону вайфая. Пора было звонить.
– Да-да, я все узнал!.. – голос Грега звучал возбужденно. – Кристофф Сигу умер два года назад от инфаркта, оставив после себя крупную строительную фирму, которая отошла его приемному сыну Давиду. Мадам Сигу, в девичестве Лучана Катена…
– Катена? – удивилась Марьяна. – Так это фамилия?
– Ага. Кстати, знаете, что это значит по-корсикански? Цепь. У них даже есть такая песня…
Грег напел что-то фальшивое в трубку, и Марьяна отстранила ее от уха, поморщившись.
– Грег, потом! Давай по сути.
– Мадам Сигу занимается благотворительностью, ни в чем таком не замечена, все чисто. А вот ее сын Давид…
– Что?
– С ним что-то не так. Нет, на бумагах все гладко, но я покопался в соцсетях и новостных лентах… Это было непросто, потому что все на французском, поди разберись…
– Но у тебя же получилось, Грег?
– Конечно, я же гений. Короче, он руководил фирмой еще при жизни отчима и по слухам давал взятки политикам, чтобы получать правительственные контракты. Его обвиняли в использовании инсайдерской информации, но доказать не смогли, и обвинения были сняты. Год назад на него покушались, столкнув его машину с автострады, но он отделался легким испугом и парой царапин. Затем последовал громкий скандал с разоблачением одного из политиков, его бывшего тестя, кстати, потом обанкротился крупный концерн по производству химикатов, с которым у него были контракты, но Сигу опять выкрутился.
– Хитрый лис… – пробормотала Марьяна.
– Ага. В общем, у него сильная поддержка в правительственных кругах, он богат и играет по-крупному, однако полгода назад Давид вдруг резко свернул всю деятельность на материке и перебрался на Корсику. Явно мутит новую аферу.
– Воображает себя графом Монте-Кристо.
– В смысле?
– Неважно. Слушай, поройся еще в интернете. В мэрию Бастии Давид подал некий проект… Туристическая тропа или что-то в этом роде, но при этом хочет строить отель. А для строительства нужно как минимум получить разрешение? И даже с отелем как-то мелко для него… При этом земля ему не принадлежит… Что там вообще с этой чертовой коллективной собственностью?
– Хорошо, я покопаюсь, есть кое-какие догадки.
– А что с Мондиелли?
– Там все сложно, – неожиданно приуныл Грег. – Слишком много ссылок и информации. Двести пятьдесят семь упоминаний только в новостных колонках, чтоб вы понимали. Самое многочисленное семейство на Корсике. Некоторые из них входят в так называемый «Фронт национального освобождения Корсики».
– Хм… Так они мафиози или кто? Террористы?
– А всего понемногу, они и в политике, и в сепаратистах, и среди простых жителей. Кстати, Касьенн, жена вашего винодела – в девичестве тоже Мондиелли. Но я еще порою.
– Вот как… – присвистнула Марьяна.
– Вы только представьте, у них до сих пор действует эта… как ее? Не вендетта, а… точно! Омерта! Но вендетта тоже действует. И полиция им не указ. Вы бы там осторожней, а?
– И эти люди говорят мне про двадцать первый век?.. – пробормотала Марьяна. – Мафиози доморощенные.
– С Давидом что-то случилось? – голос женщины звучал взволнованно.
– Нет, что вы, с ним все в порядке. Мадам Сигу, простите за поздний звонок, я не представилась. Марьяна Стожар. Мы познакомились с вашим сыном в доме Шастелли.
– Да? – осторожное недоверие.
– Дело в том, что я пыталась предупредить Давида об опасности, но он мне не верит.
– Какой опасности? О чем вы?
– За ним следит нечто… нечто сверхъестественное. Я думаю, что это оборотень.
Тихое приглушенное оханье, как будто женщина зажала себе рот.
– Скажите мне, я не сошла с ума? Вы же тоже видели оборотня? – заторопилась Марьяна, глядя на уровень заряда. – Тогда, тридцать с лишним лет назад, когда бежали с Корсики? Или вы просто бежали от Базиля Шастелли, отца вашего ребенка?
Женщина молчала, Марьяна нервно почесывала бедро и ждала.
– Давид мне никогда не верил, – наконец упавшим голосом сказала мадам Сигу.
– Я вам поверю. Говорите.
– Я пыталась отговорить его от возвращения на остров, но он такой… упрямый.
– Расскажите мне все. Я смогу защитить вашего сына.
Горький смешок.
– Как?.. Это невозможно. Вы не знаете Шастелли, это страшные люди… Они ни перед чем не остановятся.
– Насколько я успела узнать Давида, он ни в чем не уступает отцу.
– Вы не понимаете!.. – неожиданно вспылила мадам Сигу. – Давид не такой!.. Он никогда не станет одним из них!.. Этих выродков!..
Марьяна нахмурилась.
– Вы о чем?
– Мой сын – человек!.. – раздельно выговорила мадам Сигу и бросила трубку.
Разговор с матерью Давида еще больше запутал Марьяну. Кроме того, у нее слипались глаза, сказывалась усталость, недосып и запоздалое действие лекарственных препаратов. Она сползла с крыши, смотала провод, забралась обратно на чердак через слуховое окно, намереваясь унести с собой спутниковый терминал и скрыть следы своего присутствия, но сон сморил ее в самый неподходящий момент.
Это больше походило на кошмар, из которого силишься вырваться, но не получается. Марьяна слышала шелест листвы, чьи-то крадущиеся шаги. Ее измученное сознание рисовало горящие красным огнем глаза и некое подобие собаки Баскервилей, рыскающей в саду. Марьяна ворочалась, но не могла проснуться. Что-то тяжело хлопнуло, потом послышались слова, слишком тихие, удары кирки, слишком громкие. Марьяна все глубже погружалась в реальность сна и видела в ней сундук с золотыми пиастрами, который пытался забрать скелет одноглазого пирата с крюком вместо руки. Скелет замахнулся крюком и ударил по бутылке вина, которая со страшным треском лопнула, извергая густую кровь. Та залила собой все пространство, занавес опустился, аплодисменты стихли, и наконец-то наступила блаженная тишина.
ГЛАВА 12
Кровь запеклась на ее волосах и окропила камни. Давид оцепенело стоял возле зияющего провала, точно зная, что Касьенн мертва. Живой так не лежит: нелепо распластав руки и ноги, словно в попытке выбраться из разрытой могилы.
– Где она?!? Где? – донеслось снаружи. – Пустите меня к ней!
Давид вышел из ступора, бросаясь вон из церкви и перехватывая Огюста за плечи.
– Тебе не надо на нее смотреть, не стоит.
– Я не верю тебе! – зарычал Огюст и с неожиданной для такого рыхлого человека силой оттолкнул его в сторону. – Касьенн!!!
Он сделал два шага внутрь и застыл, ошеломленный страшным зрелищем.
– Боже мой… Нет… – он рухнул на колени и закрыл лицо ладонями.
Давид сжал кулаки. Верная Бернадетт перекрестилась, старик Шастелли стоял недвижимым каменным изваянием. Марьяны нигде не было видно.
– Я вызову полицию, – сказал Давид.
– Нет, – тяжело уронил старик.
– Это убийство. Вы что, не видите? Кто-то вскрыл могильные плиты в церкви и убил Касьенн! Вы собираетесь просто закрыть на это глаза? – не поверил своим ушам Давид.
– Отсюда никто не уйдет, – ответил старик, снимая с плеча ружье. – Бернадетт, позвони капитану Мондиелли, пусть приедет. После выдерни телефонный провод, запри дверь кабинета и принеси мне ключ.
Давид похолодел. Только этого не хватало.
– Я не собираюсь… – начал он.
– Где твоя подружка? – перебил его старик.
– Она не ночевала у себя в комнате, – подала голос Бернадетт. – Постель даже не расстелена.
В голове Давида, словно набатный колокол, звучали слова матери, которые разбудили его этим утром и заставили примчаться в дом Шастелли. Кто такая Марьяна Стожар? Действительно, кто?.. Неужели убийца?
Под дулом ружья Давид опустился на стул в кухне и положил руки на стол. Мужчина был предельно собран. Хотя его планы полетели ко всем чертям, сейчас его волновало другое. Он не хотел, чтобы Марьяна оказалась убийцей, но не представлял, кто еще это мог быть. Огюст на такое не способен, старик – вполне, но какой у него мотив? Зато мотив самой Марьяны был настолько очевиден, что оставалось только скрипеть зубами от злости. Неужели она так хотела вскрыть семейный склеп Шастелли, что не остановилась перед убийством?.. Но как бы она успела все провернуть? Или подготовилась заранее?
Раздался какой-то шум с лестницы, кажется, охнула Бернадетт, что-то загремело. Сидевший рядом с Давидом Огюст даже не поднял головы, он уставился в одну точку и слегка раскачивался из стороны в сторону.
– Доброе утро, – буркнула Марьяна, появляясь на кухне как ни в чем не бывало.
Сначала Давиду показалось, что у нее в волосах прорезалась седая прядь, но потом он сообразил, что это паутина. Черт ее раздери, где она опять шлялась? Вид у нее был помятый и несвежий, как будто она спала, не раздеваясь. Даже платье не сменила.
– Где ты была? – резко спросил старик и повел ружьем в ее сторону. – Сядь.
– О, мы уже на «ты»?.. – протянула она. – Французы такие странные…
В дверях появилась запыхавшаяся Бернадетт со скалкой наперевес.
– Я не знаю, откуда она взялась, – пожаловалась она хозяину. – Я весь дом обыскала, но ее нигде не было, клянусь.
– Касьенн нашли мертвой, – громко сказал Давид.
Марьяна выгнула бровь, пробормотала что-то на своем языке, потом пожала плечами и спросила у старика:
– Убили? Когда?
– Сядь, – повторил он.
Марьяна склонила голову набок, разглядывая Базиля Шастелли и ружье у него в руках без тени испуга. Давид встал, подошел к ней и силой усадил за стол.
– Лучше не спорь. Полиции как таковой не будет. На Корсике не принято вмешивать полицию в семейные дела.
– Я хочу взглянуть на тело, – сбросила она его руку со своего плеча. – Месье Шастелли, я соболезную вашему горю, однако если это убийство, то нужно выяснить, кто убийца.
Огюст остался недвижим в своем горе, зато старик кивнул ей и спросил.
– Давай начнем с тебя. Где ты была всю ночь?
Марьяна оглянулась на Бернадетт и спросила:
– Можно мне кофе? Дурацкая журналистская привычка… пить кофе литрами во время расследования, – как будто не замечая эффекта, произведенного этими словами, Марьяна откинулась на стуле, заложив ногу за ногу, и обвела внимательным взглядом всех присутствующих. – Значит, убийство?.. Что ж, когда по саду рыскает оборотень, нечто подобное рано или поздно должно произойти.
Давид тоже вытянулся на стуле и попытался под столом ногой пнуть Марьяну. Дура!
– Вы журналистка? – вышел из прострации Огюст. – Но как же?..
– О, не волнуйтесь, наши договоренности о продаже вина в силе. Журналистика у меня давно в прошлом, однако старые привычки так просто не отпускают. Месье Дашкевич попросил меня представлять его интересы при заключении договора в надежде, что я смогу что-то выяснить о «Крови оборотня», однако он явно не предполагал, что придется иметь дело с расследованием убийства.
Старик сел и положил ружье на стол рядом с собой.
– До приезда капитана Мондиелли у тебя есть несколько часов. Попробуй оправдать своего любовника, – и он кивнул в сторону Давида.
Того прошиб холодный пот. Так этот старый мерзавец подозревает его, а не Марьяну?
– Отлично, то есть полиция все-таки будет? – спокойно кивнула Марьяна и встала. – Тогда приступим. Бернадетт, я жду кофе с молоком и без сахара, заранее спасибо. Кто меня проводит к телу?
Марьяна постояла какое-то время возле церкви, прислушиваясь к собственным ощущениям. Она силилась вспомнить те смутные сновиденья, что снились ей этой ночью, сплетаясь в ее сознании со звуками из сада. Вполне вероятно, что она слышала, как убивали Касьенн.
Вступив в прохладный сумрак церкви, Марьяна сразу же заметила зияющий провал. Тяжелые мраморные плиты были варварски вскрыты, разбиты и беспорядочно свалены, а рядом, на куче обломков лицом вниз лежала Касьенн, раскинув руки. На ее светлых волосах запеклась кровь. Марьяна подошла ближе и присела на корточки, разглядывая рану на голове. Базиль Шастелли и Давид стояли позади в молчании.
– Капитан Мондиелли не будет возражать против моего участия в расследовании? Кстати, где-то я слышала эту фамилию… – Марьяна в деланной задумчивости оглядела мужчин.
Теперь родство между ними не вызывало у нее никаких сомнений. У обоих были одинаково непроницаемые лица, не уступающие могильному камню в суровости. Мужчины молчали. Марьяна вздохнула и задала следующий вопрос:
– Кто ее нашел?
– Я, – коротко ответил Давид.
Он больше не улыбался.
– Когда?
– Утром.
– Что ты делал утром в церкви?
Давид всего на секунду замешкался с ответом.
– Меня разбудил звонок от матери. Заснуть больше не смог, поэтому вышел прогуляться, – он взглянул на Марьяну, ясно давая понять, что знает о ее выходке.
– В котором часу это было?
– В половине восьмого.
Марьяна коснулась шеи Касьенн. Кожа была ледяной, на ней сделались отчетливо заметными пигментные пятна. Женщина явно умерла несколько часов назад или даже больше.
– Скорее всего, она убита ночью, тело успело окоченеть. Знаете, хоть я некоторое время и вела криминальную хронику, моих познаний явно недостаточно, чтобы установить точное время смерти. Я надеюсь, вскрытие все же будет сделано?
– Пусть тебя это не волнует.
– Ну ладно… Кстати, а где ее кольцо?
Скрюченные пальцы выглядели ухоженным, маникюр был безупречен, однако… Кольца с бриллиантом видно не было. Марьяна приподняла левую руку, потом правую и осмотрела пальцы более внимательно. Под ногтями была грязь, но сломаны они не были. Странно. Если Касьенн в предсмертной агонии царапала землю, то почему ногти целы? А если она умерла мгновенно, а судя по положению тела, именно так и было, то откуда грязь?
– Где кольцо с бриллиантом? – повторила она свой вопрос.
Старший Шастелли пожал плечами. Марьяна подавила вздох раздражения и достала телефон.
– Я сфотографирую тело для капитана Мондиелли и переверну, чтобы осмотреть, хорошо? Вы же не против?
Старик смерил ее взглядом, в котором явно читалось, что он точно не против прикопать ее рядом с невесткой, но в ответ лишь кивнул. Марьяна перевернула труп. На лице Касьенн застыло выражение беспомощного удивления, а не ужаса, как ожидала Марьяна. Кажется, оборотень здесь ни при чем. Тогда кто?..
На убитой были темно-синие брючки, босоножки на высоком каблуке и нарядная шелковая блузка, в вырезе которой виднелся черный кружевной лифчик. Интересный выбор одежды для ночного похода в церковь.
– А что она вообще здесь делала? Почему пришла сюда? – Марьяна задала свой вопрос вслух и тут же осеклась, ответ был очевиден.
– Встречалась с любовником, – хмыкнул старик и кивнул в сторону Давида.
– Я не был ее любовником, – спокойно ответил тот.
– Может, мой сын и идиот, но я не слепой. Ты шастал сюда каждый божий день, мороча Огюсту голову своим проектом и трахая его жену.
– Пожалуй, я соглашусь… – сказала Марьяна, – соглашусь в том, что она пришла сюда на встречу с любовником, однако им определенно был не Давид.
– Да ну? А кто тогда?
– Есть некоторые соображения, но я лучше объясню, почему это вряд ли мог быть Давид. Во-первых, для человека, который, по вашим словам, каждый день трахает соседскую жену, он был слишком изголодавшимся в сексуальных аппетитах со мной.
Шастелли опять хмыкнул и оперся на ствол ружья, словно на костыль.
– Это ты так говоришь…
– Месье Шастелли, давайте будем последовательны. Вы заявили, что он каждый день сюда приходил и занимался с ней любовью? Заявили. Отвечайте за свои слова. Как минимум, не каждый день. Да, я могу допустить высокое либидо и всякое такое, но все-таки… Давайте будем честны. У мужчин после тридцати снижается уровень тестостерона, они становятся… более привередливыми в выборе партнерши… Скажем так, количество переходит в качество. У нас с месье Сигу вчера был достаточно бурный секс, и я не верю, что ему захотелось… эмм… добавки. Давид, пожалуйста, хватит стоять каменным истуканом, сними рубашку и покажи спину.
– Иди к черту.
– Месье Шастелли, заставьте его это сделать и убедитесь сами. Кроме того…
Шастелли идея явно пришлась по вкусу. Он взял ружье наизготовку и кивнул Давиду. Тот чертыхнулся и стянул с себя рубашку, поворачиваясь спиной. Царапины успели поджить, однако спина все равно выглядела удручающе.
– Кроме того, – продолжала Марьяна, – у Давида дома даже не было презервативов, он купил их у старой Катены. О чем это говорит? Неужели они с Касьенн занимались небезопасным сексом? Нет, я могу предположить, что Касьенн использовала другие способы контрацепции, однако также уверена, что Давид такой человек, который не стал бы полагаться только на слово женщины в этом вопросе. Он бы непременно перестраховался.
– Вообще не доказательство, – хмыкнул старик.
– Каждое по отдельности – нет, но все вместе… И еще один маленький штрих… Ее ногти. Взгляните.
Старик неохотно подошел ближе и прищурился.
– И что с ними?
– Под ними грязь, но они не сломаны.
Марьяна встала с корточек и огляделась в поисках орудия убийства.
– Понимаете, в чем загвоздка? Касьенн идет в церковь якобы на встречу с любовником, одевается соответствующе, кружевное нижнее белье, макияж, маникюр. Она ухаживала за собой, всегда выглядела элегантно, даже сидя здесь, в глуши. И что же происходит в церкви? Откуда под ее ногтями появляется грязь?
Шастелли нахмурился. Кажется, ей удалось поколебать его убежденность.
– И что? Какой вывод?
Марьяна не ответила. Она заглянула в провал, а потом под протестующий возглас мужчин спрыгнула вниз.
