Текст книги "Протяни руку. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Маргарита Кондюрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– А я не хочу, чтобы меня натаскивали.

Линнар был достаточно чуток и уже давно понял, почему Бардис вдруг так рвется его учить. Наверняка, это такая грубоватая попытка сблизиться с ним, возможно даже извиниться за те резкие слова на обеде. Линнар все понимал, но упрямство взяло верх.

– Я буду тренироваться в стрельбе из лука. И все, – отрезал он.

Бардис раздраженно нахмурилась, но больше ничего не сказала и молча уступила Линнару дорогу.

Принц, громко топая, прошел мимо, спиной ощущая ее тяжелый взгляд.

'Мне нельзя упрямиться, нельзя. Бардис резкая и жесткая, она не умеет ладить с людьми, но на самом деле она не злая, просто ей сложно выразить свои чувства. Поэтому я должен первым сделать шаг навстречу, попытаться смягчить ее нрав. Разве не понимание людских сердец я всегда считал своим главным умением? Пришло время его применить'.

Но Линнар был слишком разгневан на супругу, чтобы внять голосу разума. Поэтому он, не оборачиваясь, прошел по коридору и спустился по лестнице вниз.

Линнар все же решил отправиться на тренировочную площадку. И полдня утыкивал стрелами мишень. Бардис махала мечом в отдалении, гоняла по двору молодых дружинников и выплевывала ругательства. Линнар то и дело ощущал на себе ее взгляд, но с упорно не оборачивался.

На следующий день принц с самого утра поспешил на лесоповал. Он был рассержен, и ему хотелось увидеть улыбку Хельды, чтобы успокоиться. Но сегодня на ее открытое лицо набежала тень, она мрачно изучала браслеты у себя на руках.

– Ваше высочество, вы столько для нас сделали, но могу ли я просить об еще одном одолжении? – робко спросила она.

– Я с удовольствием помогу тебе всем, чем смогу, – с готовностью пообещал Линнар.

Хельда взглянула в сторону пятерки охранников, которые резались в кости поодаль и не обращали на рубивших дрова осужденных никакого внимания.

– Мои браслеты, – шепотом начала Хельда, – они подавляют мою магию.

'Как я и думал'.

– Но их действие очень болезненное.

Она опустила взгляд.

– Я дартагка, я привыкла терпеть боль без жалоб, но больше не могу. Они жгут мне руки огнем, но я старалась улыбаться, старалась держаться... Ох, я так устала...

В голосе Хельды зазвучали слезы, у Линнара защемило сердце.

'Как жестоко сделать подавление магии таким болезненным! В этом все дартагцы! Жестокие дикари! И Бардис среди них самая жестокая!'

– Но чем я могу тебе помочь? – с искренним сочувствием спросил он. – У меня нет ключа от твоих браслетов и, боюсь, мне его не дадут, даже если я попрошу.

– О, ключ не нужен! – с жаром произнесла Хельда, в глазах серебром заблестела надежда. – Браслеты может снять достаточно сильный маг. Вы ведь хоралитский принц, у вас должен быть дар! Просто снимите с меня браслеты.

– Так просто? – изумился Линнар.

– Не так уж и просто, – она невесело улыбнулась. – Все, владеющие магией, знают, какую боль мне приходится терпеть, но никто не снимет браслеты. Они считают, что я заслужила страданья только потому, что использовала силу Иса слишком часто.

'Да, связанные с силой Иса табу сковывают Хельду не хуже цепей. Никто не освободит ее, побоявшись гнева бога', – подумал Линнар и даже позволил себе немного погордиться тому, как он научился разбираться в дратгских нравах.

– Но я не хотел использовать магию, я лишь спасала свою жизнь и честь, – продолжала Хедьда, ее голос дрогнул. – Я не хотела говорить, но тот стражник, которого я убила, он пытался... пытался...

Она с трудом выдавливала слова, на лице застыла мука.

– Пытался меня изнасиловать.

Хельда выглядела такой несчастной, Линнар представил, через что ей пришлось пройти, и решительно коснулся браслетов. На краю сознания раздался мелодичный хрустальный звон, он потянул магические оковы на себя, они чуть-чуть нагрелись в его ладонях, а затем соскользнули с тонких запястий Хельды. В тот миг, когда она освободилась, колдунья улыбнулась. Но не своей обычной, мягкой улыбкой. Ее губы искривила змеиная усмешка.

– Тупица, – прошипела она и щелкнула пальцами.

Линнар услышал душераздирающий крик.

Он резко обернулся: один из стражников без движения лежал на земле. Это был Вин. Раздался голос Хельды, нараспев произносивший заклинание.

У второго воина изо рта пошла пена, третий упал, с воем закрывая лицо. Двое других схватились за оружие, но к ним подбежали осужденные. Ядер ударил охранника кандалами в лицо, повалил на землю и принялся пинать. Эбинг и Финри занялись последним стражником.

Линнар медленно-медленно повернулся к Хельде. Происходящее казалось ненастоящим, как кошмарный сон, от которого вот-вот проснешься. Принц не мог сопротивляться, бежать и звать на помощь, в голове билась только одна мысль: 'Почему?'

Хельда смотрела на него с тем презрением, к которому он уже успел привыкнуть.

– Почему? – с трудом двигая онемевшими губами, спросил у нее Линнар.

Но тут на голову ему опустилось что-то твердое, и полное злобы лицо Хельды растворилось во тьме.

***

Кинжал погрузился в горло вепря, могучий зверь задергался, пытаясь вырваться. Бардис сильнее прижала его к земле, надавила на оружие. По ее рукам потекла обжигающе-горячая кровь. Вепрь вырывался, ревел, но принцесса держала крепко. Бардис чувствовала, как с каждым толчком жизнь покидает зверя. Биение его утихающего пульса проходило через дочь Иса, отдавалось во всем теле. Ни с чем несравнимое ощущение от убийства было прекрасно.

Вепрь вздрогнул последний раз и затих.

Бардис сильным рывком выдернула кинжал и поднялась на ноги.

К ней спешила Кадис.

– Отлично, сестренка! Какой здоровенный секач! Ух, представляю, сколько в нем жира. Прикажем поварам зажарить его целиком? М-м-м, вкуснотища будет.

Бардис беззлобно хохотнула.

– Тебе лишь бы пожрать. Смотри, станешь толстой бочкой, твой муж от тебя сбежит.

– Да пошла ты, – огрызнулась Кадис, подхватывая привычную дружескую перепалку. Кузина опустилась на одно колено перед тушей зверя и восхищенно осмотрела его.

Бардис вырвала пучок травы, обтерла лезвие кинжала и руки. Приятное возбуждение от поединка с животным постепенно схлынуло, оставив только легкое послевкусие. Бардис любила охотиться, погоня будоражила кровь, опасность опьяняла.

'А Линнару наверняка не понравилось бы такое развлечение', – вдруг пришло ей на ум. Бардис живо представила, как муж морщит нос и говорит, что убивать животных – дикость. В глазах его появляется боль, и он с жалостью гладит шерсть кабана своими тонкими пальцами.

'Такие развлечения не для него, наверняка он сейчас возится со своими ворами, – зло подумала Бардис. – Тоже мне, святой нашелся'.

Она разрешила Линнару спасти преступников для того, чтобы преподать ему урок. Пусть убедится на практике: его мораль не годится для Дартага. Бардис ожидала, что осужденные сразу же поднимут мятеж, попытаются перебить стражу и сбежать. Воины, конечно же, с ними покончат, а Линнар увидит всю глубину своих заблуждений. Но прошло уже две недели, но никаких тревожных вестей не приходило. Линнар пропадал на лесоповале, Бардис все чаще казалось, что он там поселился. Ее кривую попытку наладить отношения он удивительно твердо отклонил.

'Морской демон с тобой', – решила Бардис и перестала пытаться сблизиться с мужем. Она надеялась, что он получит свой урок, а урока все не было. Неужели преступники прониклись идеей трудом заслужить прощение? Бардис не могла в такое поверить...

Кадис помогла кузине закрепить кабана на крупе лошади. Дружинники, сопровождавшие Бардис на охоту, возбужденно обсуждали добычу. Сегодня был удачный день: они подстрелили двух молодых оленей, с десяток перепелок, а младший брат Кадис, Данс – спугнутого ими зайца.

Веселая ватага охотников направилась назад в Исфир, они ехали через раскинувшийся за городом старый лес, вековые сосны обступали их величественными колоннами, в воздухе разливался пронзительный аромат хвои. Бардис перешучивалась с кузиной и смеялась, забыв о недавних раздумьях.

Когда под вечер они вернулись в замок, Бардис направилась в свои покои, собираясь сменить пропахшую потом, испачканную кровью одежду. В коридоре возле двери она столкнулась с Гарнсом, по обеспокоенному лицу обычно невозмутимого брата, Бардис сразу поняла: случилось что-то серьезное.

– Что? – быстро спросила она.

– Преступники, с которыми возился Линнар, сбежали. Они перебили охрану, украли лошадей и скрылись, забрав его с собой, – ответила Гарнс.

У Бардис сжалось сердце. Да, она хотела преподать мужу урок, но она не ожидала, что он серьезно пострадает. Она не хотела его смерти, а теперь он оказался в лапах людей, которым уже нечего терять.

'Морские демоны! Ты дура!'

Бардис распахнула дверь в свои покои и втолкнула брата внутрь. Не стоило обсуждать такое в коридоре, где полно посторонних ушей.

– Как они смогли убить охранников? – принялась расспрашивать Бардис, едва затворила дверь. – Безоружные, в кандалах.

– Я осмотрел трупы, трое погибли от магии, – сообщил Гарнс и поморщился.

– Сучка, – прошипела Бардис, вспоминая осужденную колдунью. – Она позорит силу Иса. Но на ней были оковы...

'Которые мог снять только другой сильный маг. Такая защита рассчитана на то, что кроме женщин королевской крови, никто не сможет ее освободить. Но теперь в Дартаге есть еще один сильный маг. Пусть и не боевой. Дерьмо, она облапошила простофилю Линнара и уговорила снять оковы. Или...'

От внезапного озарения Бардис похолодела и даже произнесла свою мысль вслух.

– Он с ними заодно? Что если все это какая-то хитрая хоралитская интрига?

Гарнс с минуту озадаченно смотрел на сестру, затем, похоже, пришел к тем же умозаключениям.

– Сомневаюсь, – он покачал головой. – С самой первой встречи Линнар произвел на меня впечатление очень искреннего, даже наивного человека. Может быть, он отличный актер, но что-то не верится, чтобы кто-то смог так успешно притворяться столь долгое время. Скорее всего, та ведьма его просто обманула. Сыграла на его доброте и желании помочь.

– Да, наверное, ты прав, – неуверенно согласилась Бардис.

Она сама не могла решить, чего ей хочется больше: чтобы Линнар оказался интриганом, зато его жизни ничего не угрожало или чтобы его обманули и убили, но зато он остался честным и непорочным.

'Я и сама хороша. Оставила Линнара без присмотра. Следовало догадаться, что его попытаются обдурить. Дерьмо. Самобичеванием можно заняться и потом, сейчас нужно действовать'.

Гарнс потянулся к ручке двери.

– Ты куда собрался? – заволновалась Бардис.

– Доложить матери, конечно же. Она должна все узнать.

– Даже не думай!

Бардис перехватила руку брата и с силой сжала.

– Не время бояться ее гнева и волноваться о себе, – проворчал Гарнс. – Нужно организовать спасательный отряд.

– Я боюсь не ее гнева, – прорычала Бардис, – а его последствий. Ты же знаешь Нъёдис. В бешенстве она исполнит свою угрозу и лишит меня лабриса. Потом она, конечно, одумается, но свое решение не изменит, чтобы не потерять лицо. Она упряма, как тысяча баранов!

В брошенном на сестру красноречивом взгляде Гарнса читалось: 'Похоже, упрямство фамильная черта всех женщин королевской крови'.

– Если мы поднимем шум, Дартаг останется без королевы, – продолжала убеждать его Бардис.

– Тебя бы не помешало наказать за глупость, – с каменным лицом заметил Гарнс.

– Пока мы тут с тобой собачимся, Линнара вполне могут убить, – Бардис и не думала пугаться суровой физиономии брата. Знаем, видели. Пускай новобранцев стращает. – И на сбор отряда погони тоже потребуется много времени. Мы сами сможем спасти Линнара. Бандитов всего четверо, с колдуньей я справлюсь.

Гарнс нехотя кивнул.

– Хорошо.

Бардис прошла в комнату, брат последовал за ней.

Принцесса взяла с прикроватного столика медный таз для умывания и плеснула туда немного воды из стоявшего тут же кувшина. Брат задумчиво наблюдал за ее действиями.

Бардис водрузила таз на свой рабочий стол, предварительно скинув оттуда на пол свитки. Она достала из ножен на поясе кинжал, аккуратно надрезала палец и, погрузив его в воду, принялась вырисовывать круги. Бардис вызвала в сознании четкий образ Линнара: его обычную немного робкую улыбку, печальные карие глаза. Она старалась сосредоточиться на нем и призывала силу Иса. Тонкая струйка крови завивалась в воде спиралями, складывалась в узоры, наконец, образовала тонкий ободок, словно раму у зеркала. Внутри обода появилось изображение.

По дороге скакали три лошади, лоснящиеся от пота бока животных тяжело вздымались, они явно вот-вот упадут от изнеможения. Через луку седла одного из всадников был перекинут какой-то серый тюк. Бардис присмотрелась, различила блеск золотой вышивки на грязном камзоле. Человек. Руки пленника стягивала веревка, голова билась о бок лошади.

'Все-таки Линнар не предатель'.

Волна облегчения накатила на Бардис, но тут же сменилась гневом на похитителей ее мужа. Она подавила ярость и принялась внимательно осматривать окружавший всадников пейзаж.

– Они едут по северному тракту на Голинг. Похоже, собираются спрятаться в горах, – сообщила Бардис и провела рукой над водой, снимая заклинание. Картина тут же исчезла.

– Я видела слева от них знакомый лес, мы неделю назад охотились там с Кадис.

– Тогда не будем терять времени, – произнес Гарнс.

Бардис благодарно улыбнулась брату.

Они незаметно выбрались из замка, взяли в конюшне лошадей и во весь опор понеслись по северному тракту.

***

Первым ощущением Линнара была тряска. Он с трудом открыла глаза, перед ним заплясали красные точки, он не сразу разглядел черную шкуру коня и мелькающие ниже копыта. В нос ударил едкий запах пота взмыленного животного. Принц попытался повернуть голову, шея тут же отозвалась болью, но он все же смог посмотреть в сторону. Он увидел чье-то бедро, затянутое в коричневые штаны и кусочек серого неба.

Еще минута исследований сообщила Линнару, что его руки связаны, запястья онемели, он почти их не чувствовал. Он еще немного повернул голову и заглянул в лицо всаднику. Ядер сосредоточенно изучал дорогу впереди, казалось, он даже не замечал пленника, зажатого между ним и шеей лошади. Только теперь Линнар вспомнил все, что произошло. Отчаяние накатило на него удушающей волной.

'Так глупо попасться! Какой же я дурак... полный дурак...'

Хотелось плакать от ненависти к себе. Все его надежды пошли прахом, Дартаг отвесил ему очередную пощечину. Бардис была права: ему не следовало попытаться что-то изменить. Теперь из-за него снова пострадали люди.

'Хотел помочь, а получилось...'

Линнар вспомнил слезный рассказ Хельды и чуть не заскрипел зубами от досады. Он, дурачина, так хотел проявить себя защитником слабых, что даже не нашел в ее истории изъяна. А ведь после спасения приговоренных к казни он специально прочитал свод дртагских законов. Изнасилование считалось самым тяжким преступлением и каралось жестоко: преступник должен был измерить свои кишки. Но вовсе не суровое наказание заставляло дартгских мужчин уважать женскую честь. Страх перед божеством был сильнее страха суда: от людей можно сбежать, от Иса – нет. Женщины для дартагцев были священны, приближены к божеству.

Хельда рассчитывала, что хоралит вряд ли вспомнит о таких тонкостях. И Линнар не вспомнил, хотя знал о дартагском почтении к женщинам, в свое время даже восхитился, сравнивая с родной Хоралией, где красивой девушке опасно было гулять вечером одной.

'Сам ведь думал, что даже в дартагцах есть что-то хорошее, раз они не смеют оскорбить женщин. Восхищался ими... И забыл! Хотел совершить подвиг милосердия. Дурья башка!'

Линнар прижался щекой к теплому боку лошади и закрыл глаза. Внутри разливалась пустота. Ни гнева, ни желания бороться не осталось.

Он не знал, сколько прошло времени, скачка превратилась в один сплошной липкий кошмар. Тело ныло, голова болела, но это было ничто по сравнению с опустошением в душе.

– Хельда, нужно сделать привал! – услышал Линнар фальцет Финри. – Лошади падут, если не дать им отдохнуть!

– Верно, – поддержал его Эбинг, – они не выдержат двойную ношу!

– Мы не можем останавливаться, – возразил Ядер. – За нами наверняка уже послали погоню. Давайте оставим лошадей и пойдем пешком.

– Тогда нас точно догонят! – огрызнулся Финри. – Мы же не можем бежать, как мерины!

– Делаем привал, – объявила Хедьда.

Ее голос больше не был вкрадчивым и нежным, как раньше, в нем звучали властные нотки, ледяные кромки резали до крови.

'И как я мог ей поверить?'

Они съехали с дороги, углубились в лес и остановились на небольшой полянке. Линнара сбросили с седла, удар об землю вышиб из него дух, на мгновение он решил, что сломал позвоночник. Но все обошлось. Никто не обращал на него внимания, перед его носом проходили сапоги, иногда через него перешагивали, как через камень. Правда, один раз Линнара все же заметили: кто-то пнул его в бок.

Принц попытался сесть, все кости ныли, в голове звенело. С третьей попытки ему удалось принять вертикальное положение, но тут же захотелось лечь обратно, потому что желудок забился у самого горла. Его вырвало.

– Фу, грязный выродок! – раздался над ним голос Эбинга. – Он нам тут все загадит.

Линнар сглотнул желчь и расправил плечи. Все, что он сейчас мог – это сохранить достоинство и не показать страх. Хотя он почти не боялся, сожаление об ошибках было сильнее страха смерти. Часть его даже радостно приветствовала бы забвение.

'Я умру, и все закончится'.

Линнар взглянул на Эбинга снизу вверх, вложив во взгляд всю дворянскую спесь, какую смог в себе найти.

– Хоралитский засранец, – проворчал вор и сплюнул так, чтобы попасть в Линнара.

Принц увернулся, Эбинг замахнулся на него, но передумал и пошел к костру, вокруг которого расселись его товарищи.

Линнару с его места были виды лица Хельды и Ядера, Финри и Эбинг сидели к нему спиной. Преступники переговаривались, обсуждая план действий и передавая друг другу кусок мяса, явно когда-то предназначавшийся на обед мертвым теперь стражникам.

Линнар зябко передернул плечами, у него отобрали плащ, и вечерний холод пробирался под камзол. Преступники же кутались в плащи, которые он сам им подарил.

'Какая ирония'.

Сгустившаяся темнота окутала лес бархатно-черным покрывалом, костер отвоевал у ночи лишь маленький золотой круг. Отблески пламени кровавыми мазками ложились на лицо Хельды, теперь Линнар видел ее настоящую – насмешливо изогнутые губы, язвительный прищур. Сидящий рядом с ней Ядер не изменился: он был таким же мрачным, также хмурил брови. Хоть кто-то не притворялся.

– Растолкуй мне еще раз, Хельда, почему мы тащим с собой хоралитский мешок с дерьмом? – осведомился он.

– Потому что ты – дубина, Ядер, – ядовито ответила колдунья. – Он – наш щит против королевских дружинников.

– Чушь! Они нашпигуют его стрелами вместе с нами.

Усталый разум Линнара не сразу понял смысл спора.

'Дартагцы не берут пленных. План с заложником с ними не сработает, Бардис просто убьет меня, ведь я слаб, раз позволил себя захватить. И для нее это удобный повод избавиться от меня. Но, похоже, Хельда думает по– другому'.

От улыбки колдуньи Линнар похолодел, столько в ней было садистского удовольствия.

– О нет, – прошипела Хельда. – Принцесса Бардис не будет в него стрелять, поверь, Ядер. Подумай немного головой. Она помиловала нас по его просьбе – неслыханная щедрость, значит, он для нее много значит. Она размякла, как и ее мамаша, снюхавшаяся с хоралитами. Королевский род уже давно не тот, жалкие слабые женщины. Скоро Ис отвернется от них.

Линнар вскипел, гнев пробился сквозь пелену апатии.

'Ничего подобного! Бардис гораздо лучше тебя! Она никогда мне не врала!'

Огромных усилий ему стоило не выкрикнуть это вслух. Но он все же заговорил, с трудом разлепив потрескавшиеся губы.

– Вы действительно надеетесь, что сможете обменять меня на свои жизни? – спросил он. – Вас все равно поймают и казнят. Вы обрекаете себя на смерть. Почему вы отказались от шанса начать новую жизнь?

– Смотрите-ка, кто заговорил, – Эбинг вскочил, подошел к Линнару. Он поднял принца за край рубахи и сказал, брызгая слюной ему в лицо:

– Шанс? К морским демонам такой шанс! Десять лет гнуть спину и жрать помои! Да мы сдохнем раньше, чем закончится срок наказания! Это, по-твоему, милость?! Еще большая пытка! Лучше бы нам головы отрубили сразу!

За спиной беснующегося Эбинга маячила тощая физиономия Финри. Линнар перевел взгляд на него.

– А ты? Как же твоя дочка?

– Нету никакой дочки, – Финри ухмыльнулся. – Это все Хельда придумала, чтобы тебя разжалобить. Ты купился, надо же. Видимо тупость у хоралитов в крови.

Линнар перевел взгляд с одного на другого. У предательства был горький вкус.

– Хватит на меня так пялиться! – взвыл вдруг Эбинг. – Дерьмо, меня бесит его взгляд. Пырится так, будто нас прощает! Ар-р-р!

Он встряхнул Линнара.

– Эй, Хельда, можно мне немного помять хоралиту бока?

– Я бы тоже не отказался, – Финри хлюпнул носом и потер руки друг о друга.

Они загораживали от Линнара костер и Хельду, он услышал лишь ее голос, равнодушный, словно речь шла о погоде.

– Только не убейте его.

Тяжелый кулак тут же врезался в челюсть Линнара, и по лицу побежали огненные трещинки боли. Он приказал себе терпеть, не доставлять ублюдкам удовольствия от созерцания его страданий. И он молчал, пока вновь не погрузился в благостную черноту беспамятства

***

Кони летели сквозь ночь. Лучшие жеребцы королевских конюшен на крыльях неслись вперед, не зная усталости.

'С их дохлыми клячами им от нас не сбежать, – с мрачным удовлетворением подумала Бардис о шайке бандитов. – К тому же две из их лошадей несут двойную ношу. Не уйдете, засранцы!'

Они с Гарнсом довольно быстро нашли на тракте свежий след от копыт трех лошадей и двигались по нему, пока не стемнело. Затем Бардис выкопала яму, вылила туда воды из бурдюка и снова обратилась к силе Иса. Зеркало Поиска показало, что бандиты остановились на ночлег.

Еще через час бешеной скачки, Бардис ощутила магическую ауру двух человек.

'Держись, Линнар. Уже скоро', – мысленно шепнула она.

– Я чувствую магию, Гарнс! – крикнула Бардис, предупреждая брата. – Действуем по плану: подбираемся к ним, пока они спят, хватаем Линнра и убиваем всех.

– Очень лаконично, – Гарнс хмыкнул. – Вот только колдунья тоже могла почувствовать твою ауру.

– Вряд ли, – Бардис качнула головой. – Она не королевской крови, значит не почувствует меня пока я не подойду слишком близко. Чувствительность обычных ведьм не превышает десяти шагов. А если она спит, то вообще ничего не ощущает. Нам просто нужно тихо убрать часовых возле лагеря и броситься на остальных, пока колдунья ничего не поняла.

Из-за облаков выглянул серпик месяца, осветив дорогу призрачным светом. Вокруг тракта стеной стоял мрачный лес.

С каждым мигом ощущение чужой магии усиливалось. Бардис натянула поводья и остановила коня.

– Я чувствую их в лесу, – шепнула она и кивком указала Гарнсу на громаду деревьев.

Брат кивнул, они, не сговариваясь, соскочили на землю. Дальше стоит идти пешком, чтобы стук копыт не привлек внимание. Они привязали лошадей к дереву возле дороги и крадучись двинулись вперед. Бардис забыла о Линнаре, сосредоточив все мысли на своем теле. Мягко ступать, двигаться плавно, легко огибать деревья. Как волк, выслеживающий добычу. Как горный барс.

Брат и сестра бесшумными тенями скользили в ночи, ни одна ветка не хрустнула под их ногами. Вскоре среди деревьев замаячила золотая точка. Костер.

Но с каждым шагом Бардис все больше беспокоилась.

'Где же часовые? Мы уже должны были их увидеть. Неужели бандиты такие идиоты и не выставили дозор? Не верю'.

Они добрались до края прогалины. Обменялись взглядами. В темноте Бардис отчетливо видела белки глаз Гарнса. Она махнула ему рукой, предлагая обойти маленький лагерь и напасть с другой стороны. Никто из бандитов не караулил, Бардис видела пять тел, лежащих на земле. В одном из них она ощущала теплый огонек магии – Линнар, в другом был холод – Хельда, колдунья.

Тут Бардис услышала в ушах едва различимый звон. Тогда она поняла, в чем дело, но было уже слишком поздно – один из спящих людей вскочил на ноги.

– Подъем!

'Защитный круг!'

Бардис выругалась сквозь зубы: она недооценила ведьму. Та оказалась гораздо опытнее, чем можно было ожидать от простой шарлатанки. Убить магией не сложно, нужно всего лишь сделать выброс силы, но вот поставить защитный круг, реагирующий на магическую силу, – высокое искусство. Такое применялось очень редко из-за негласного запрета на частое использование волшебства.

'Как она может постоянно колдовать! Это оскорбление Иса. Неужели она не понимает, что ее ждет наказание', – мысли молнией промелькнули в голове Бардис, пока она в два мощных звериных прыжка выскочила на поляну, выхватив топор.

К ней бросился невысокий человек с коротким мечом. Бардис легко отразила его удар, развернулась и раскроила ему череп. Краем глаза она заметила, что Гарнс сцепился с другим бандитом.

Бардис огляделась, судорожно пытаясь найти Линнара, она чувствовала его совсем рядом.

– Бросай оружие! – раздался веселый женский голос.

Возле костра стояли двое. Нет. Трое.

Крепкий мужчина одной рукой держал Линнара за плечо, а другой прижимал сверкающее лезвие ножа к его горлу. Рядом стояла женщина.

– Бросайте оружие, ваше высочество, – пропела Хельда. – Иначе, Ядер немного поцарапает вашего дорогого муженька. Вы ведь не хотите, чтобы его нежная кожа была испорчена?

Она откровенно забавлялась происходящим, кутаясь в самодовольное торжество, как в плащ.

Бардис перевела взгляд на Линнара, и у нее перехватило дыхание. Даже в слабом свете костра она увидела, в каком он состоянии: левый глаз заплыл, потерявшись в опухшей коже, из носа течет струйка крови, на правой щеке – глубокая царапина.

Из горла Бардис помимо воли вырвался низкий рык.

'Да как вы смеете, выродки! Он мой муж! Только я имею право его убить!'

Она и не заметила, когда перестала волноваться о том, что может поссориться с матерью из-за Линнара, а стала волноваться за него.

– Ядер, покажи ее высочеству, что мы настроены серьезно, – приказала Хельда.

Бардис увидела, как нож едва-едва царапнул шею Линнара. Сверкнули рубиновые капли, но принц даже не вздрогнул. Он, не отрываясь, смотрел на Бардис. Его губы сложились в страдальческую, прощающую улыбку. Он думал, что знал, как поступит жена и заранее принял ее решение.

'Да хрен тебе'.

Бардис с размаху швырнула топор на землю. Здоровый глаз Линнара изумленно расширился.

'Думал, я тебя убью?'

– Что я говорила! – победоносно воскликнула Хельда.

В этот момент Бардис ударила. Она собрала всю силу Иса и швырнула в парочку бандитов.

Колдунью подвела самоуверенность: у нее на шее висел амулет – кольцо с перьями и пушистыми кончиками хвостиков лисиц. Используя его, Хельда окружила себя и Ядера защитным барьером.

'Неужели ты думала, он меня остановит, дура? Просто смешно. Я дочь Иса!'

Бешеный напор магии сломал щит, и прежде, чем колдунья сообразила, что к чему, Бардис направила заклинание на Ядера. Вся жидкость в его теле мгновенно вскипела, мужчина выронил нож и рухнул, захлебываясь булькающим криком. Линнар застыл статуей. Хельда вскинула руку, выкрикивая заклинание. Но Бардис опередила ее.

Из земли ударили два хлыста воды. Они опутали запястья Хельды кандалами, на поверхности жидкости проступили руны. Временная замена сдерживающим магию браслетам, от которых подло избавилась ведьма.

Колдунья уставилась на свои руки, но Бардис не дала ей опомниться. Она подбежала и с размаху ударила Хельду кулаком в челюсть.

Колдунья упала, Бардис наступила ногой ей на голову, безжалостно давя обитым железом каблуком сапога.

– Ис не любит тех, кто бесконечно черпает его силу. Он не любит трусов, которые боятся драться честно и прячутся за магию, – тяжело заговорила она, с каждым словом все сильнее нажимая ногой. – Рано или поздно, он наказывает тех гордячек, что осмелились обманывать его. Сегодня я буду его орудием возмездия. Ты умрешь не от магии, но от клинка.

Она извлекла кинжал из ножен и, наклонившись, вогнала его в сердце Хельды по самую рукоять. Женщина дернулась и затихла. Бардис убрала ногу и скользнула взглядом по искаженному ужасом, залитому кровью лицу.

– Никто не смеет трогать моего мужа, – едва слышно произнесла она.

Бардис повела рукой, и водяные браслеты растаяли лужицами у запястий трупа. Она рывком вытащила кинжал из груди ведьмы, отвернулась и натолкнулась на Линнара. Он стоял у нее за спиной, смотрел на тело Хельды со странным выражением, смесью жалости и облегчения.

– Тяжелые раны? Сломанные кости? – требовательно спросила у него Бардис.

– Нет, нет, со мной все в порядке, – слабым голосом ответила он. – Они только... били... Немного.

Подчинившись порыву, Бардис шагнула вперед и заключила мужа в объятия. На долгий миг он замер в кольце ее рук испуганной птицей, затем осторожно прижал ладони к ее спине. Стоять так оказалось удивительно приятно.

– Спасибо, что пришла, – сдавленно прошептал Линнар в ее камзол.

– Я не собиралась тебя бросать, – твердо произнесла она.

К ним подошел Гарнс, и Бардис поспешила разорвать объятия, ощутив неловкость.

– Все мертвы, – подвел итог брат и улыбнулся Линнару. – Рад, что ты не сильно пострадал.

Бардис снова взглянула на мужа, но уже по-другому. Слова, которые она долго готовила и успела забыть за беспокойством, сами сорвались с губ.

– Что, получил? Я тебя предупреждала, но ты не хотел слушать, – она обвела рукой поляну с трупами. – Вот она, твоя игра в святого.

Тут же Бардис пожалела, но было поздно. Линнар весь сразу как-то съежился, поник. Он посмотрел на Бардис, и она, наконец, понял, почему возненавидела его глаза. Они были похожи на глаза молодого оленя, которого она застрелила на своей первой охоте в десять лет. Такие же орехово-карие, влажные и печальные.