Текст книги "Протяни руку. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Маргарита Кондюрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Все-таки кое-что общее у наших народов есть.

Завязалась светская беседа, Линнар и Нъёдис обсудили хоралитские и дартагские брачные обычаи. На фоне продолжалась потасовка, теперь уже все дрались со всеми. Линнар иногда бросал обеспокоенные взгляды на толпу, но в образовавшейся свалке тел сложно было что-то разглядеть. Один раз ему показалось, что он заметил Гарнса, тот со вкусом мутузил рыжебородого мужчину, вроде бы супруга главы клана Снежных лис. В другой раз промелькнула золотая коса Бардис.

– Как тебе Дартаг? – спросила Нъёдис, ее тон звучал буднично и равнодушно, но Линнар почувствовал, что в вопросе скрыто гораздо больше, чем королева хочет показать. – Уже немного освоился?

– Ко многому я все еще не могу привыкнуть, все же наши культуры слишком сильно различаются. Но это лишь вопрос времени. Я уверен, что как только узнаю мою новую родину получше, то смогу полюбить ее все сердцем.

Линнар говорил искренне, он действительно хотел понять и принять Дартаг, поладить с женой и занять в новой стране достойное место. Он не собирался оставаться здесь вечным чужаком.

'Раз уж мне суждено жить здесь, стоит стать частью этой земли'.

– Бардис была очень любезна, – продолжил Линнар с улыбкой. – Дала мне урок стрельбы из лука, разъяснила много непонятных моментов в ваших обычаях.

Нъёдис вскинула бровь.

– Вот как...

Похоже, королева ожидала от него совсем других слов.

'Она думала, я буду жаловаться и ныть? Нет, не дождетесь!'

Линнар твердо пообещал себе, что обратиться за помощью к Нъёдис только, если станет совсем невмоготу.

– Я рада, что тебе у нас нравится, – произнесла она.

Тут зал потряс победный рев. Линнар невольно оглянулся на дерущихся, и челюсть у него поползла вниз.

Бардис подняла над головой здорового воина в кольчуге и, с громким 'Хэй-хо!', швырнула его на ближайший стол. Мужчина с треском проломил дерево, зазвенела бьющаяся посуда. Жена заметила взгляд Линнара, лихо подмигнула ему и нырнула в гущу драки.

Принц еще с минуту сидел с разинутым ртом и распахнутыми глазами.

'О, Единый Бог...'

– Вся в бабку, – резюмировала Нъёдис. – Та тоже любила показать удаль.

Из мешанины ног и рук вылетел стул, просвистел над головами принца и королевы. Линнар охнул, пригнулся. Нъёдис даже не вздрогнула, отпила из кубка браги и вгрызлась в баранью ногу.

Идея спрятаться под столом стала казаться принцу все более привлекательной. Он уже начала потихоньку сползать вниз, когда в воздухе сверкнула секира. Она летела прямо в голову Нъёдис. Предупреждающий крик застыл у Линнара на губах. Королева каким-то немыслимым движением перехватила рукоятку оружия, размахнулась и метнула секиру назад. С пронзительным визгом сталь пронеслась через зал, вспарывая воздух над головами дерущихся, и врезалась в дверь. Но не остановилась. Пробив в дереве дыру, секира грохнула об каменную стену в коридоре.

В зале вдруг стало неимоверно тихо. Все застыли кто где: занесенными кулаками и оружием.

Нъёдис величественно поднялась со своего кресла и обвела гостей ледяным взглядом.

– Праздник окончен, – зычно объявила она.

Линнар опасливо выбрался из-под стола.

'На следующий дартагский пир надену шлем и возьму щит', – пообещал он себе.

Глава 2.

Загорелые матросы бегали по трапу вверх-вниз, таская тюки с поклажей. Через несколько минут 'Бурерожденный' отправится в плаванье.

Хищный, длинный драккар стоял у пирса. Дракон на носу скалил зубы в предвкушении добычи. На развешанных на борту щитах разместилась его свита – нарисованные кроваво-алой краской чудовища.

Дартагцы отправлялись на охоту.

Линнар, облокотившись о борт, наблюдал за последними приготовлениями. Среди суетящихся на берегу людей мелькнула фигура Нитта. Он остановился, обернулся и в который раз помахал господину. Линнар помахал в ответ и кивнул, как бы говоря 'Давай, иди, со мной все будет в порядке'. Верный слуга очень переживал, что ему не позволили сопровождать принца в пути, и пришел сегодня в порт, чтобы хотя бы проводить Линнара. Нитт долго суетился вокруг господина, осыпая его советами и причитаниями. Наконец, Линнару, ощущающему себя неловко под насмешливыми взглядами матросов, удалось уговорить слугу вернуться в замок. Теперь, когда принц смотрел на уходящего Нитта, чувство острого одиночества пронзило сердце. А затем пришел холодок страха. Линнар вспомнил, что ему придется делать в походе. Сражаться. Убивать людей. Последние дни он старательно гнал от себя мысли о битве или пытался придумать успокоительные сказки.

'Может быть, мы не встретим другие корабли. Может быть, Бардис забудет про меня и во время боя я смогу где-нибудь отсидеться. Может быть...'

Но он понимал, что все 'может быть' лишь иллюзия. Когда дело дойдет до сражения, ему придется выбрать между своими принципами и необходимостью заслужить уважение дартагцев.

– Уже скучаешь по берегу? – раздался над ухом полный сарказма голос Бардис.

Линнар обернулся к ней, удивляясь, что не услышал ее шагов.

– Нет, просто раздумываю кое над чем.

Бардис вопросительно приподняла бровь.

– Ты ведь единственная наследница Нъёдис, так? – начал Линнар. – Значит, если с тобой что-то случиться...

– Мои кузины и тетушки перегрызут друг другу глотки за лабрис, – произнесла Бардис с оттенком гордости, а вовсе не грусти, как можно было ожидать.

Линнар вспомнил кузину Кадис и живо представил насколько ужасной будет дартагская гражданская война.

– Тогда почему ты учувствуешь в пиратских набегах? – задал принц тот вопрос, который мучил его уже несколько дней. – Если ты погибнешь, после смерти Нъёдис страну охватит хаос. Тебе нельзя рисковать с собой. Любая шальная стрела, удар меча – и Дартаг потонет в крови.

– Хочешь сказать, что я должна сидеть дома у камина в окружении охраны? – едко осведомилась Бардис. – О, Ис, как это по-хоралитски!

Ее голос дрожал от сдерживаемого гнева, глаза метали молнии.

– Прости, я никоим образом не хотел задеть твою честь, – поспешил исправиться Линнар. – Просто мне не понятно. Мой брат тоже воин, но он не участвует в пограничных рейдах в Оттарию, для этого есть простые солдаты. Роад принимает участие только в больших сражениях, и его честь от этого нисколько не страдает.

По лицу Бардис ясно было видно, что она думает о воинской чести хоралитов вообще и наследного принца Роада в частности. Линнар мысленно прикинул, что в бою она вполне могла бы справиться с его блистательным братом, и ощутил мстительное удовлетворение.

'Как бы тебе понравилось, если бы тебя победила женщина, которых ты и за людей то не считаешь, брат?', – подумал он, но почувствовал укол стыда и сосредоточился на том, что говорит Бардис.

– Королева – первый воин Дартага. Она должна сражаться, – наставительно произнесла она и добавила, с ухмылкой. – Именно сражаться, а не руководить боем с укрепленного холма. Дартагцы никогда не будут подчиняться королеве, которая отсиживается в замке. А принцесса, пока не заняла трон, должна показать свою доблесть в битвах. Неужели непонятно? Если бы ты не был моим мужем и глупым хоралитом, я бы давно вызвала тебя на поединок за оскорбление. Надо же, предположить, что я могу трусливо спасать свою задницу, оправдываясь тем, что у матери больше нет дочерей.

– Но гражданская война..., – попытался возразить Линнар.

– Если я погибну – значит, такова воля Иса, – отрубила Бардис.

Принц проглотил вертевшиеся на языке слова, ему объяснения жены показались недостаточными, но спорить с ней не стоило. Линнар не мог понять, как можно ради чести воина рисковать судьбой страны. Или речь опять шла о репутации?

'Дартагцы не будут повиноваться королеве, которая не сражается... Но они должны понимать, что Бардис нельзя иди в битву. Ради них самих. Какая чушь. Неужели честь воина настолько важна?'

– Если ты закончил с тупыми вопросами, то пошли, покажу тебе нашу каюту, – бросила Бардис.

'Нашу?'

Линнара передернуло.

'Если мы будем жить в одной каюте, то...'

После свадебного пира у них не было положенной брачной ночи. Бардис, пошатываясь, ушла в свои покои, даже не взглянув на Линнара, и тот был только рад. Мысль то том, чтобы разделить с Бардис ложе, вселяла в него ужас. Учитывая его маленький и печальный опыт общения с женщинами, не сложно было предсказать, как все сложится с Бардис: Линнар будет неумело пытаться что-нибудь сделать, а она – высмеивать каждый его промах. Или просто прижмет его к кровати и сделает все сама. Мерзость и стыд.

Снедаемый предчувствием грядущего позора, Линнар вошел следом за женой в небольшую каюту, хотя назвать такое каютой могли только дартагцы. На деле место отдыха королевы представляло собой кое-как сколоченную сарайку на корме. В узкой комнатушке с одним окном была очень простая обстановка, будто бы здесь жили не венценосные особы. Посреди каюты стоял грубой стол, заваленный картами, рядом с ним – три табуретки. Чуть дальше висели два гамака. Никаких ковров и украшений.

– Выбирай любой, – Бардис кивнула на гамаки.

У Линнара отлегло от сердца, когда он увидел, что нет общей кровати. Он положил свой мешок с вещами, заботливо собранный Ниттом, на табурет и прошелся по каюте, осматриваясь. Бардис закрыла дверь и села за стол, наблюдая за ним.

Линнар набрал в грудь побольше воздуха: нужно было обсудить тревожащий его вопрос прямо сейчас. Бегать от щекотливой темы – не лучший выход.

– Бардис, я хочу поговорить о супружеском долге, – он смог произнести это совершенно безразличным тоном. – Нет ли в Дартаге каких-либо особых обычаев, связанных с первой брачной ночью? Мы теперь будем жить в одной каюте...

– Мы живем в одной каюте, потому что на всем драккаре только одна каюта, а оставлять тебя ночевать на палубе с матросами – уже перебор, – перебила Бардис. – У нас политический брак, зачем нам вместе спать?

У Линнара от облегчения подкосились ноги, и он поспешил сесть на табурет, чтобы не выдать свою слабость. Но радость была недолгой, на ум пришла новая проблема.

– А как же дети? – спросил он. – При теперешней опасной ситуации с престолонаследием тебе как никогда нужны дочери.

Бардис пожала плечами.

– Они у меня будут. Для этого ты мне не нужен.

Только сейчас Линнар понял, почему она так спокойна. Опять непривычные дартагские обычаи. Престол наследовали дочери королевы и не важно, кто был их отцом, у детей от законного супруга не было никаких особых прав.

'То есть мне придется терпеть толпу любовников Бардис. Но с другой стороны это по-своему честно. У отца было много любовниц, при дворе все делали вид, будто они честные женщины, но в то же время раболепствовали перед очередной фавориткой. А матушка молча сносила все. Кто знает, где теперь мои незаконнорожденные братья и сестры? В какой-нибудь далекой провинции или их убили, чтобы они не стали орудием очередного дворцового переворота?'

Мысленно Линнар хмыкнул.

'По крайней мере, дартагская королева знает, что все дети действительно ее. А король пойди догадайся, где его дети, а где – плод неверности любовницы... Ох, что за мысли. Похоже, я одобряю их дикие порядки! Но наши-то ничем не лучше'.

Бардис как-то странно взглянула на него, видимо, обеспокоенная тем, что он надолго замолчал.

– Ты ведь ни на что не надеялся?

'Ого, она что думает, я имел на нее виды? Да ни за что!'

– Нет, конечно, – сухо произнес Линнар. – Я счастлив, что мы прояснили этот вопрос.

И подумав, мягче добавил.

– Я буду любить твоих детей как своих собственных.

– Этого от тебя не требуется.

Бардис встала.

– Если ты устроился, то пошли. Мы отчаливаем, и тебе пора приниматься за работу.

– Работу? – удивился Линнар.

Жена злорадно осклабилась.

– Ты же не думал, что все время в море будешь дрыхнуть в каюте и нежиться на солнышке на палубе? На моем корабле нет принцев и дворян. Здесь все матросы. Вставай, юнга Линнар!

Последнюю фразу она гаркнула так, что Линнар помимо воли вскочил и вытянулся по струнке.

'Юнга? Мне придется работать вместе со всеми матросами?'

Дартаг в очередной раз выбил у Линнара почву из-под ног. Он обреченно поплелся за Бардис.

– Хигги, Хигги, тащи сюда свой зад! – закричала она, выйдя на палубу.

К ней тут же подлетел рыжий веснушчатый паренек.

– Да, капитан?

– Получай напарника, – Бардис кивнула через плечо на Линнара. – Покажи ему тут все и объясни.

Затем она повернулась к принцу.

– Теперь ты в подчинении у старпома Гарнса. Запомни главное правило на моем драккаре: приказы не обсуждаются, а исполняются быстро и четко.

Линнар понял, что это очередное испытание. Попытка сломать изнеженного хоралитского принца, как думает Бардис. Что ж, она будет разочарована.

– Да, капитан, – четко произнес он.

Жена ушла, оставив его на попечение Хигги. Рыжий юнга уставился на Линнара с нескрываемым любопытством, открыл рот, собираясь что-то спросить, но затем передумал. Линнар доброжелательно улыбнулся, надеясь, что если не удалось подружиться со взрослыми дартагцами, то с подростком будет проще.

– Я совсем ничего не понимаю в морском деле, подскажешь мне, если что, Хигги?

– Ага, – юнга вытер нос рукавом шерстяной рубахи. – Дело-то не хитрое. Главное – уметь быстро бегать и драить полы.

– Хигги, ленивое отродье лягушки, вот ты где! – прогремело у них над головами.

Над ними возвышался Гарнс.

– Марш к парусу!

Он покосился на Линнара, в глазах вроде бы прежнее спокойствие, но вот голос прозвучал совсем не спокойно.

– И ты тоже, двигай!

Не успел Линнар ответить, как Хигги схватил его за руку и потащил к единственной мачте драккара, у который суетились матросы, натягивая парус.

– Не стой столбом, – зашипел он. – Старпома лучше не злить, вздует сразу. Один раз он мне так заехал сапогом по заду, что я два дня сидеть не мог.

Линнар понял, что показавшийся ему дружелюбным и вежливым хортуг Гарнс, в море превращается в жуткого старпома Гарнса. И он не ошибся.

Весь день он гонял их с Хигги, сопровождая приказы потоком отборной брани. Принц порадовался, что еще не настолько хорошо знает дартагский, чтобы понять некоторые особо цветистые фразы.

Линнар даже не успел заметить, как они отчалили, он был слишком занят, бегая с разными поручениями. Затем на пару с Хигги до блеска начищал доски палубы. Драккар раньше казался ему совсем небольшим, но когда пришлось мыть его, то корабль увеличился в размерах в десятки раз.

К вечеру у Линнара болела спина, рубашка пропиталась потом. Но больше всего досталось рукам: жесткие канаты оставили на ладонях алые следы, они зудели и кровоточили.

Когда драккар погрузился в сон, принц, едва ковыляя, вошел в их с Бардис каюту. Линнару казалось он вот-вот развалиться на части, настолько он устал.

Бардис лежала в гамаке и безмятежно похрапывала.

Линнар упал на табурет, с минуту смотрел на нее, затем перевел взгляд на свои ладони. Он чувствовал себя так, будто попал в какой-то странный сон, настолько происходящее было нереальным и неправильным.

'О нет, это реальность. Теперь это твоя реальность до конца дней', – мрачно сообщил себе Линнар и принялся лечить руки.

Целителю гораздо проще лечить других, чем себя, но при доле практики можно наловчиться направлять магию и на свои раны. Линнар потянулся к силе, и руки замерцали знакомым золотистым светом. Боль в ладонях сразу же исчезла. Свет медленно потек вверх, добрался до локтей и переместился на плечи. Линнар прикрыл глаза и расслабился, отдаваясь на волю теплой реке, которая несла его прочь.

– Так это и есть твое целительство? – голос Бардис вернул его в тесную каюту.

Линнар неохотно открыл глаза, золотое свечение уже погасло, он чувствовал себя лучше, но на смену боли в мышцах, пришла усталость от использования магии. Так всегда – за все надо платить.

Жена сидела в гамаке, с интересом разглядывая его.

– Да, – коротко ответил Линнар, не желая вдаваться в подробности.

Бардис соскочила с гамака, подошла к нему плавной походкой хищника.

– А это что такое?

Она подхватила веревку, на которой висел амулет, и подняла подарок Нотефеля. Камень едва заметно светился.

– Защитный амулет, – Линнар поспешил забрать у нее свою драгоценность.

Бардис иронично улыбнулась.

– И от чего же он защищает?

Принц успел сообразить, что было бы неверно заявить: 'от твоей магии'.

– Просто защищает, – неопределенно произнес он. – От опасности. Мне его подарил мой учитель.

Бардис подозрительно посмотрела на амулет, нахмурилась, но затем морщинка на ее лбу разгладилась.

– Похоже, просто безделушка, – пробормотала она.

Линнар недоуменно взглянул на нее. Он чувствовал в амулете силу, но совсем чуть-чуть, так что удивлялся, что могло встревожить Бардис. Видимо, она просто не доверяет хоралитской магии.

– Ложись спать, – посоветовала жена. – Ночью лучше как следует отдохнуть.

– Чтобы набраться сил для дня, – едва слышно закончил за нее Линнар.

Бардис снова улеглась в гамак и отвернулась к стене.

Линнар коротко помолился Единому Богу и тоже залез в свою постель. Получилось не с первой попытки. Он едва не перевернулся вместе с гамаком и только чудом не плюхнулся на пол. Но, в конце концов, Линнар устроился. Он ожидал, что не сможет уснуть на непривычном месте, но оказался не прав: он так устал, что сразу же провалился в липкую черноту.

***

Дом Иса никогда не уставал поражать Бардис. У моря было столько оттенков: лазурно-голубой, зеленовато-сапфировый, темно-синий.

Облокотившись о борт, Бардис смотрела, как меняется цвет воды от днища драккара до далекой дали, где море сливалось с небом, и не понятно было, где начинается одно и кончается другое. Казалось, корабль был заключен в сине-голубое яйцо.

– Чистый горизонт, – разочарованно заметил стоящий рядом Гарнс. – Мы уже неделю во Внутреннем море, а не видели ни одного корабля.

– Галад-Задор стягивает все способные держаться на плаву посудины, чтобы использовать для флота, – сказала Бардис. – Готовятся к войне. Они нападут следующим летом.

– Уверена? – Гарнс задумчиво подергал косичку. – После захвата Лидса им нужен отдых.

– Ты же знаешь, Лидс сдался почти без боя. Мягкотелые южане. Кажется чем дальше на юг, тем слабее они становятся. Жара их, что ли, разжижает?

Гарнс хихикнул, Бардис фыркнула, но тут же посерьезнела.

– У императора простаивает огромная армия, он должен двинуть ее в бой, иначе войскам придет в голову, что можно пограбить и дома, – сказала она. – К тому же, он жаждет новых завоеваний. Летом, Гарнс, летом он попрет на Хоралию и Оттарию. Им придется не сладко.

– Нам тоже, – обронил брат. – По договору мы обязаны помочь Хоралии и займемся Золотой Армадой.

Бардис поморщилась и невольно взглянула туда, где Линнар вместе с Хигги мыл котелки для кока. За неделю плаванья принц загорел, окреп и уже не выглядел таким хилым и болезненным. Ожидания Бардис не оправдались, он не запросился домой в первый же день, а спокойно выполнял тяжелую работу юнги.

'Гейн говорила, что дохляка мучает жуткая морская болезнь. Ну и где она?'

Бардис не слышала от него ни слова жалобы и понемногу проникалась уважением к мужу. Но она была слишком упряма, чтобы признать это.

– А Линнар молодец, – произнес Гарнс, проследив за ее взглядом. – Старается и работает даже лучше этого идиота Хигги. Славный парень. Тебе не стоит относиться к нему с таким пренебрежением.

– Ты что же на его стороне? – мгновенно рассвирепела Бардис.

– Я всегда на твоей стороне, даже если ты не понимаешь, где верная сторона, – с нажимом сказал брат. – В вопросе Хоралии я согласен с матерью. Нам нужны перемены в отношениях с соседями, вражда не может длиться вечно.

Бардис вздохнула.

– Ты думаешь, я не понимаю? Нет, я вижу, что мать права. Но все же... Я не доверяю хоралитам. Помнишь поговорку: не покупай овощи у хоралита? Получишь гниль. Они все с гнильцой, не имеют понятия о чести. Вспомни, какие интриги плетутся у них при дворе, а это только то, что мы знаем, малая часть. О самых жутких заговорах мы никогда не узнаем. Сколько их королей умерло от яда? Скольких свергли? Отравить короля! Немыслимо! Раз они так относятся к своим владыкам, то с чего они должны церемониться с нами, бывшими врагами?

– Ты подозреваешь, что союз всего лишь ловкий ход, маскирующий какой-то обман?

– Да. Я пытаюсь прикинуть, что за интригу ведет Вирлей, но ничего не выходит.

Теперь уже Бардис смотрела в морскую даль без восторга. Со времени заключения союза с Хоралией ее мучили раздумья, но она никак не могла найти подвох в поведении Вирлея. Неопределенность мучила ее.

– Мать наверняка рассуждала так же, – сказал Гарнс. – Она все взвесила, прежде чем принять решение. Ты не хуже меня знаешь, что у нее просто не было выбора.

– Да, знаю, – глухо произнесла Бардис.

Брат взглянул на Линнара, который замахивался мокрой тряпкой на прыгавшего вокруг него Хигги. Оба смеялись, и принц казался не старше парнишки-юнги.

– Линнар не похож на интригана, он мне показался искренним.

Бардис хмыкнула.

– Мне тоже, хотя в людях я разбираюсь хуже, чем в способах лишения их жизни.

– Может быть, стоит отбросить подозрения? – предложил Гарнс. – Хоралиты сейчас не в том положении, чтобы строить козни. С Галад-Задором под боком особо не поинтригуешь. Вполне возможно, Вирлей не прячет за спиной нож.

– Надеюсь, твоими устами Ис говорит истину.

Линнар попал тряпкой прямо в физиономию Хигги и, оставив того ругаться, пошел к Гарнсу и Бардис.

– Посуда вымыта, – обратился он к старпому. – Будут еще какие-нибудь распоряжения?

– Нет, пока можешь отдыхать, – милостиво разрешил Гарнс.

Он кивнул Бардис и ретировался пожалуй даже слишком поспешно.

'Хочет оставить нас наедине, гребаный сводник', – мысленно прошипела Бардис.

Но Линнар не горел желанием с ней беседовать и тоже собрался уйти.

– Эй, – окликнула его Бардис.

'Нужно общаться с мужем, забери его морской демон'.

– Похоже, ты освоился на борту, – постаралась произнести она как можно дружелюбнее.

– Да, мне нравится море, – Линнар взглянул вдаль, его губы тронула нежная улыбка, словно лучик солнца показался из-за туч. – Оно прекрасно, особенно в такую солнечную погоду. Теперь я понимаю, почему вы его так любите.

– Я слышала, у тебя морская болезнь, – ляпнула Бардис и тут же пожалела об этом. Вот уж точно – язык мой, враг мой, она никогда не считала себя обязанной следить за тем, что говорит. А надо бы.

Линнар нахмурился, чудесная улыбка, заворожившая Бардис, пропала.

– И ты взяла меня на корабль, думая, что я буду здесь мучиться, – в его голосе зазвучали гневные нотки, глаза заблестели.

– Но ты не мучаешься и все хорошо, – пробормотала Бардис, желая замять тему.

Линнар пристально посмотрел на нее, тем самым взглядом, который так взбесил принцессу в день их встречи. Пронзительным и строгим.

– Скажи, почему ты так сильно меня ненавидишь? – тихо спросил он. – Ведь я никак тебе не мешаю. Ты не должна хранить мне верность, мы никогда не станем настоящими супругами, я всего лишь... небольшой балласт.

– Довольно увесистый балласт, – хмуро произнесла Бардис и добавила со злостью. – Я не обязана перед тобой отчитываться. Ты...

Она собралась высказать как на духу все, что о нем думает.

– Корабль по правому борту! – заорал с мачты впередсмотрящий.

Бардис и Линнар дружно вздрогнули и бросились к противоположному борту. В голубой дали виднелся черный силуэт корабля. Грузное, неповоротливое торговое судно.

– Это хоралитская посудина! – выкрикнул впередсмотрящий то, что Бардис и так уже поняла.

Только хоралиты могли построить такую жуть.

Команда высыпала на палубу, матросы галдели, кто-то уже потянулся к оружию, несколько человек побежали к веслам.

– Выпотрошим хоралитских свиней, – гаркнул рыжебородый Икер, перекинул из руки в руку свой любимый топор.

Бардис заметила, как напрягся Линнар, лицо его залила восковая бледность.

– Окстись, Икер! – рыкнула она на излишне ретивого матроса, затем заговорила, обращаясь ко всей команде. – У нас договор с Хоралией! Всем, кто забыл, я и старпом напомним хорошей поркой. Мы не трогаем хоралитские посудины. Возвращайтесь к работе.

Бардис заметила, как судорожно выдохнул стоящий рядом Линнар.

Матросы недовольно заворчали, но разошлись. Хоралитский корабль на горизонте прибавил ходу, похоже, там не слишком надеялись на мирный договор и, заметив дартагцев, налегли на весла.

– Как видишь, мы держим свое слово, – заметила Бардис, гордо расправив плечи. – Надеюсь, вы тоже держите свое.

– Удивительно, что пираты так помешаны на чести, – с неожиданной язвительностью сказал Линнар. – Морской разбой не вяжется с воинским благородством.

Бардис непонимающе взглянула на него.

– Почему нет? Мы сражаемся честно, нападаем в открытую и даем врагу возможность сопротивляться.

– Сопротивляться? – возмущенно переспросил Линнар. – Твои люди превосходят умением драться любую команду торгового корабля! И вас больше!

Бардис пожала плечами.

– Ну и что. Мы не виноваты, что они слабы. Пускай нанимают хорошую охрану.

– Но так же... – начал Линнар, но потом безнадежно махнул рукой.

Бардис так и не поняла, чего он хотел.

– А что будет, если вам не попадется ни одного галад-задорского корабля? – спросил муж.

'Думает, что тогда мы забудем о договоре и будем гоняться за хоралитскими? Ха! Морской демон знает, что он там воображает'.

– Если не будет кораблей, погоняем куриц на суше, – сказала Бардис.

– Чего? – опешил Линнар.

Она с запозданием вспомнила, что он не знаком с дартагским морским жаргоном.

– Разграбим пару-тройку деревень, – пояснила Бардис.

На лице Линнара отразился ужас.

– Галад-задорские деревни, – на всякий случай уточнила Бардис, решив, что он сдуру подумал о хоралитских.

– Какая разница, – с горечью произнес Линнар. – Почему ваш народ живет разбоем?

Бардис могла сказать, что так сложилось испокон веков. Могла напомнить, насколько бедны ресурсами земли Дартага. Могла рассказать о том, сколько семей кормиться за счет набегов. Но все это было слишком похоже на оправдания. Поэтому она сказала другое.

– А остальные разве не промышляют разбоем? Галад-Задор разоряет соседей, Оттария устраивает набеги на ваше приграничье. Вольные города сами пиратствуют похлеще нас. Да и Хоралия. Когда вы были в силе, то не прочь были пограбить. Разбойник разбойника разбойником зовет, тоже мне!

Линнар как-то сразу сник, и разговор закончился сам собой.

Тут принца очень вовремя окликнул Гарнс, и он ушел за очередным заданием.

Бардис уставилась в морскую даль, раздраженно сжимая и разжимая кулаки. Хоралитский корабль уже скрылся из виду, сейчас там наверняка радуются и не могут поверить, что им так повезло. Еще каких-то пару месяцев назад им было бы не уйти от драккара.

'Ничего, мы еще выпотрошим галад-задорский корабль, – пообещала Бардис. – И ты, Линнар, будешь стрелять'.

***

Линнар и Хигги играли в кости, воспользовавшись свободной минуткой. За две недели в пути они стали приятелями, хотя по проскальзывавшим в речи юнги насмешливым замечаниям, Линнар догадывался, что он еще долго будет для дартагца 'хоралитским идиотом'.

Хигги выпали две шестерки, он победно улыбнулся. Играли без ставок, хотя юнга и порывался сначала вытрясти из Линнара деньги, но тот воспротивился. И не зря, Хигги наверняка жульничал и сейчас обчистил бы Линнара до нитки.

– Тебе везет, – принц принялся трясти чашку с костями.

Он постепенно привык к жизни на корабле, на вторую неделю он даже смог отказаться от магии: мышцы уже не болели. Поначалу матросы чурались его, некоторые даже обходили стороной, будто он болен заразной болезнью. Но как он привык к ним, так и они привыкли к нему, и вскоре перестали обращать внимание, словно он стал таким же юнгой, как Хигги.

Принц бы совершенно успокоился и наслаждался морем и свежим ветром, если бы не один страх, висевший над ним острым мечом. Рано или поздно они наткнутся на галад-задорский корабль, тогда их ждет сражение. В котором он должен будет участвовать. Линнара мутило от одной мысли об этом. Еще хуже будет, если они высадятся на берег и разграбят деревню: женщины, дети, его заставят убивать их.

Линнар не знал о чем лучше молиться Единому Богу, о том, чтобы они встретили, наконец, корабль или нет. А может быть о том, чтобы они потонули.

– Давай, кидай уже, – недовольно проворчал Хигги. – От того, что ты их трясешь, удача не придет.

Линнар понял, что слишком глубоко ушел в свои мысли и поспешил выбросить кости. Посмотреть, сколько очков выпало, они не успели.

– Корабль! По левому борту! – крик впередсмотрящего разнесся над палубой.

Линнар вскочил, напряг зрение, вглядываясь вдаль. Но бестолку, корабль был еще слишком далеко, чтобы разглядеть, чей он.

– Галад-задорский! – донеслось с мачты.

– Наконец-то! – счастливо выдохнул Хигги.

У Линнара упало сердце.

– На весла, сучьи дети! – это уже был командирский рык Бардис. – Лучники к борту! Живей!

Матросы засуетились, охваченные радостным оживлением: они извелись в ожидании добычи.

– Ух, разомнемся, – пообещал Линнару Хигги. – Пойду за луком.

Парнишка убежал, а принц так и остался стоять, не в силах сдвинуться с места.

Гребцы сели за весла, остальные матросы выстраивались у левого борта, налаживая на луки тетивы и возбужденно переговариваясь. Тут прозвучал глухой удар, затем еще и еще. Расположившийся под мачтой Гарнс бил в огромный барабан.

Раз-два, раз-два. Каждый удар отдавался во всем существе, заставлял трепетать каике-то неведомые струны в душе. Гребцы взмахивали веслами в такт, их медные, обнаженные торсы лоснились от пота, мышцы на руках вздымались буграми, словно сила распирает их и вот-вот проврет кожу. Раз-два, раз-два.

Музыка смерти.

'Если услышал дартагский барабан, тебе остается лишь молиться Единому Богу', – вспомнил Линнар поговорку хоралитских крестьян.

– Чего встал столбом? – недовольный голос Бардис вывел его из оцепенения. Магия ударов пропала, теперь это был просто размеренный грохот.

Жена сунула Линнару лук с уже прикрепленной тетивой. Он подивился такой заботе с ее стороны, но тут же похолодел, вспомнив, что придется стрелять не по мишеням, а по людям. Лук мгновенно потяжелел в сотни раз.

Он побрел за Бардис к левому борту, она на ходу крепила тетиву на свой лук. По сравнению с луком Линнара он был настоящим монстром: огромный, в половину роста принца, он сомневался, что вообще сможет поднять такую махину, не то что согнуть. А Бардис проделывала это с легкостью, словно лук был тростниковым прутиком.

Тут Линнар вспомнил кое-что.

– Скажи, Бардис, ты ведь могучая колдунья. Я много слышал о магии Иса. Почему ты просто не уничтожишь всю команду галад-задорского корабля щелчком пальцев?

Бардис уставилась на него как на сумасшедшего.

– Совсем сдурел?! – выпалила она. – Только хоралит мог предложить такой трусливый поступок! Да я на веки опозорюсь!

'Сам бы мог угадать ответ', – подумал Линнар.