Текст книги "Добиться своего"

Автор книги: Маргарет Уэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Сюзанна нашла силы вырваться из его рук и заторопилась к выходу.

– Держись от меня подальше, Ник, – бросила она ему уже у двери.

– Даже не собираюсь, Сюзанна. И ты знаешь это. – Его голос звучал так властно, что слезы, которые она старательно сдерживала, заструились по лицу. – Ты платишь за то, что сделала со мной.

Когда Сюзанна наконец вернулась домой после бесцельной поездки по окрестностям в течение почти целого часа, отец ожидал ее на крыльце, тревожно сжимая в руке книгу.

– Господи, Сюзанна, где ты была? Я уже начал беспокоиться.

– Извини. – Она взбежала по ступенькам и поцеловала его. – Я случайно встретила знакомого.

Маркус последовал за ней на кухню, где Сюзанна поставила чайник на плиту. Чай. Спасительный напиток, к которому прибегают люди в моменты шока.

– Садись, папа, мне нужно кое-что тебе сказать.

Старик внимательно посмотрел на нее.

– Надеюсь, это хорошая новость, – пробормотал он, выдвигая стул и усаживаясь на него.

– Я так не думаю. – Сюзи взяла чашки и блюдца и поставила их на стол. – Компания, которая купила «Беллемонт»…

– Да? – произнес он хрипло.

– Действовала от лица Ника Конрадса. – Она подошла к отцу и опустила руки ему на плечи. – Пожалуйста, не расстраивайся, папа.

Сюзанна не была готова к такой реакции: отец низко склонил голову и почти касался лбом стола.

– Господи, это все-таки произошло, – простонал он.

– Ты знал, что такое может случиться?

Маркус кивнул.

– Я не встречал в жизни никого, похожего на Конрадса. В некоторой степени я боялся его. Для тебя это звучит глупо?

– Нет. – Теперь она прекрасно понимала состояние отца.

– Почему мы не догадывались? – спросил Маркус, правая рука его нервно дрожала.

– Наверное, думали, что Ник никогда не вернется в наш город.

Отец неловко ерзал, барабаня пальцами по дорогой деревянной столешнице.

– Он ведь стал крутым, да?

– Ник сейчас очень богат.

– Я следил за его карьерой, – проговорил отец сухо, доставая сигару из нагрудного кармана и зажигая ее.

Сюзанна отвернулась, когда поплыли колечки голубого дыма.

– Тебе не следовало бы курить, – предупредила она, открывая окно. – Не могу видеть, как ты губишь свои легкие.

– Какая теперь разница! – В его голосе звучала жалость к самому себе. – Итак, он по-прежнему влюблен в тебя? – Маркус внимательно посмотрел на дочь. – Ты ведь виделась с ним?

– Кого я не ожидала увидеть в имении, так это Ника.

Сюзанна взяла свою чашку, намереваясь выйти с ней на улицу, но отец остановил ее:

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Папа, Ник ненавидит нас. – Сюзанна повернулась к нему, ее голос был так же тверд, как и его. – Ты ожидал чего-то другого?

– Боже! Я мог бы упечь его в тюрьму. Разве он не понимает, как ему повезло?

Она что, обречена всю жизнь терпеть отцовскую ложь?

– Папа, когда ты наконец поверишь, что я все знаю?

Старик нахмурился, облокотившись на стол.

– Что знаешь? – рявкнул Маркус, срывая свое плохое настроение на Сюзанне.

– То, что ты придумал несколько лет назад, а Мартин осуществил. В конце концов, Мартину пришлось сознаться.

– Ну, естественно! – презрительно хмыкнул отец. Когда он волновался, речь его становилась несколько невнятной. – Почему я раньше не понял, что он был слишком слаб для нашей семьи!

– А как бы ты поступил, если бы удалось вернуть то время? – Сюзанна поставила чашку на стол, на душе у нее скребли кошки.

– Точно так же, – раздраженно ответил отец. Меньше всего на свете я хотел, чтобы ты вышла замуж за Конрадса. Но совершил ошибку: дал ему повод надеяться. Пускал его в дом. Не замечал, что он был слишком уверен в себе и чертовски высокомерен.

– Он всегда заботился обо мне.

Даже отцу пришлось это признать. Он задумчиво покивал, стряхивая пепел на блюдце.

– Я хорошо к нему относился, пока вы не выросли. Но со временем понял, кем он стал.

– Кем? – умоляла Сюзанна. – Кем он стал?

– Мужчиной, способным отобрать тебя у меня навсегда.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Большую часть дня Ник бродил по имению, переполненный чувством горько-сладкой ностальгии, где центральное место принадлежало Сюзанне. Он вспоминал прошлое, их совместные игры двадцать с небольшим лет назад.

Россыпи цветов приветствовали его повсюду изысканной роскошью. Рододендроны, высокие, как деревья, радовали глаз изобилием красок: розовые, темно-красные, фиолетовые, белоснежные. Даже великолепное сочетание золотисто-желтого и оранжевого присутствовало здесь.

Однако вид конюшен расстроил Ника. Они находились в запустении, все лошади были распроданы…

Затем Ник обошел ровные виноградные ряды, покрывавшие крутой каменистый склон холма нежным золотистым ковром. Вот «Vitus Vinifera», из него делали священное вино, начало производства, которого теряется в середине античных веков. А вот «рейнский рислинг». Его трехдольные листья имели шероховатую сморщенную поверхность, пятнистые желтовато-зеленые ягоды образовывали маленькие крепкие цилиндрические кисти. Ник осторожно приподнял их, вдыхая ни с чем не сравнимый аромат. Вкусы большинства людей многие годы склонялись к сорту «шардоне» как лучшему столовому вину, но Ник всегда предпочитал знаменитый виноград Рейнской долины за присущий только ему тонкий вкус.

Все это теперь находилось в его владении. Только Ник не знал, что виноградники настолько запущены. Упадок был виден во всем, и этому следует положить конец.

Грандиозные планы начали рождаться у него в голове. Необходимо вернуть Ганса Шродера и его сына Курта.

Шродеры, немцы по происхождению, как и все немецкие поселенцы, основавшие винодельческие заводы в долине Баросса, достигли в производстве вин рекордных результатов. Несколько поколений Шродеров работало на Шеффилдов с того момента, как первый владелец «Беллемонта», Эдвард Шеффилд, решил начать производство вина для себя и своих друзей.

Старинный двухэтажный винный завод с подземными хранилищами представлял собой необыкновенно живописное помещение, пропитанное винными ароматами. Кирпичную кладку теплого янтарного цвета украшал вьющийся табак.

Завод следует основательно отреставрировать и оснастить. У Ника мало свободного времени, но он наймет подходящих людей, а те позаботятся обо всем остальном.

Нужно наладить выпуск белых вин, сосредоточив внимание на повышении качества, решил Ник. Ему придется поставить на виноградниках управляющего и знающих специалистов, чтобы достичь желаемых результатов. Для жителей округи появятся рабочие места.

Главное – это виноградники, но нельзя забывать и конюшни. Он создаст школу верховой езды, предложит уроки для всей местной ребятни, а не только для детей богатых. А лучших лошадей, возможно, следует держать отдельно, для взрослых наездников.

Неизбежно мысли Ника возвращались к Сюзанне. Она обожала этих красивых длинноногих созданий. Он вспомнил о временах, когда они вместе катались верхом, галопом объезжая округу.

Ник и Сюзанна упивались обществом друг друга и видом величественных гор.

Ника всегда удивляло, почему Шеффилд разрешал ему брать любую лошадь. Но уже тогда, несмотря на высокомерие и снобизм, Маркус Шеффилд понимал, что Ник прекрасно умеет ездить верхом и любит лошадей. Полученными навыками Ник был обязан Сюзанне. Это она настояла, чтобы он вместе с ней посещал школу верховой езды. Фактически с самого первого урока Ник мог усидеть как на норовистой лошадке, так и на животном чистых кровей.

В поместье Ник вернулся через лимонную рощу, вдыхая замечательный цитрусовый аромат. Вот он, сын бедных эмигрантов, и стал владельцем «Беллемонта».

На следующий день Ник приехал в город и остановил «мерседес» на боковой улице возле городской начальной школы. Здесь уже стояло много автомобилей: родители торопились забрать своих детей. Но «роллс-ройса» Шеффилдов, на котором Сюзанна ездила вчера, не было видно. Может, у нее есть собственная машина?

Дети выбегали из классов и неслись по прекрасному тенистому двору через главные и боковые ворота в объятия своих мам. Это были малыши: первый и второй класс, детей постарше отпускали немного позже.

Откинувшись на сиденье, Ник не отрываясь смотрел в окно. Все маленькие девочки носили одинаковую форму и шляпки от солнца. Было просто невозможно заметить Шарлотту в таком количестве детей. Пришлось искать взглядом Сюзанну, уж ее-то Ник узнал бы даже в плаще с капюшоном, надвинутым на глаза.

Наконец Ник увидел Сюзанну. Она торопливо шла но двору, крепко держа за руку маленькую девочку, и бросала быстрые взгляды по сторонам.

Черт бы тебя побрал, Сюзанна, подумал Ник.

Ему пришлось проглотить комок в горле, чтобы вернуть самообладание. Он знал, сколько лет девочке и как ее зовут. А еще знал, что Сюзанна предала его, выйдя замуж за Мартина Уайта.

Она не сможет вот так уехать. Ник открыл дверцу своего «мерседеса», не обращая внимания на то, что теперь все смотрели только на него.

Он схватил Сюзанну за руку как раз в тот момент, когда она открывала дверцу пассажирского места в маленьком белом автомобильчике, неприметном среди других машин. Ник заговорил ласково, чтобы не испугать девочку:

– Привет, Сюзанна. Как здорово снова встретиться с тобой.

– Здравствуй, Ник, – едва слышно отозвалась Сюзанна, борясь с желанием поскорее запихнуть ребенка в машину.

– Добрый день. – Ник улыбнулся маленькой девочке, которая, не отрываясь, смотрела на него огромными миндалевидными сине-зелеными глазами.

Изменчивыми, как море, глазами, которые бывали синими или зелеными в зависимости от цвета одежды.

Шок остановил биение его сердца. Ник не мог отвести взгляд от очаровательного личика малышки. Ее нежные щечки раскраснелись, густые темные волосы, заплетенные в длинную косу с бантом на конце, выглядывали из-под форменной шляпки.

– Я как раз проезжал мимо, когда увидел вас. Ник изо всех сил старался говорить спокойно, в то время как сердце сжималось от боли. – Ты представишь меня своей прекрасной дочери?

– Привет, – заговорила Шарлотта, прежде чем се мать смогла произнести хоть слово. И, как подобает истинной леди, вежливо протянула ему руку. – Я Шарлотта, но все меня называют Шарли.

– Я в восторге от встречи с тобой, Шарли!

Ник отчаянно пытался сдержать свои бушующие эмоции. Он посмотрел на маленькую, по-детски нежную ручку в своей ладони. Шарлотта. Его дочь. О боже! Он чувствовал их родство, как чувствует животное своего детеныша.

Шарли весело улыбалась красивому высокому мужчине, любуясь блеском его черных глаз. Где она видела его раньше? Девочка наморщила лоб.

– Шарлотта, меня зовут Николас Конрадс. Испытывая сильнейшее волнение, Ник назвал ее полным именем. – Когда-то мы были хорошими друзьями с твоей мамой.

– Правда? Как здорово! Ой, теперь я вспомнила. – Девочка перевела взгляд на мать. – Однажды я нашла много фотографий, где вы были сняты вместе с мамой. Они находились в альбоме, который был спрятан далеко в буфете. Мама сказала, что вы кузены. Вы и мой кузен тоже?

– Названый кузен, дорогая, – вступила в разговор Сюзанна. – Мистер Конрадс не доводится нам родственником.

Черта с два! – яростно думал про себя Ник. Гнев охватил его. Хотелось схватить Сюзанну за плечи и тряхнуть так, чтобы у нее захрустели кости.

– Послушай, Ник. Было приятно повидаться с тобой, но нам пора ехать, – сказала Сюзанна, нервный румянец выступил у нее на щеках.

– Можно мне вас навестить? – спросил Ник, проникновенно глядя ей в глаза.

– Хорошо, приходи завтра, – предложила она в приступе полной паники, ни на минуту не сомневаясь, что Ник просто так не отстанет.

– Завтра меня здесь не будет, – ответил он, все еще взволнованный от встречи с Шарли. – Я должен вернуться в Сидней. Что скажешь насчет сегодняшнего вечера? Сможешь поужинать со мной? Приглашаю тебя в ресторан.

Ник видел, как забилась жилка на ее шее. Сюзанна выдавила из себя улыбку, стараясь придумать подходящую отговорку.

– Сегодня не получится, Ник. Вечером мне нужно побыть с Шарли.

– Нет, мамочка, вовсе не нужно, – запротестовала Шарлотта, дергая мать за руку. Хотя она не принимала участия в разговоре, но с интересом следила за ним. – Дедушка сможет присмотреть за мной.

Будет очень хорошо, если мама поужинает с мистером Конрадсом, думала Шарли. Девочка помнила множество детских фотографий матери, где она всегда была с одним и тем же высоким мальчиком. А потом, уже более взрослой, она снималась верхом на лошади. Шарли видела фотографии, где мама играла на пианино, сидела на диване, одетая к балу. Мистер Конрадс присутствовал на большинстве из них. Он мало изменился, только теперь носил одежду для взрослых и имел представительный вид, как дедушка до болезни.

– Отлично, значит, договорились, – произнес Ник, глядя на Сюзанну поверх головы ребенка.

Сюзанна, читая в его глазах то, о чем он не мог сказать вслух, чувствовала себя физически разбитой. Шарли смотрела на Ника, склонив голову набок, улыбка играла на ее розовых губах. Девочка сразу же всей душой потянулась к нему. Боже, а почему должно быть иначе? – с горечью подумала Сюзанна.

– Ты помнишь, где раньше было кафе «Шантили»? – спросила она.

– Естественно, – кивнул Ник.

– Сейчас там очень хороший ресторан, – проговорила Сюзанна. – Называется «У Августина». Я встречусь с тобой там. Только боюсь, это будет не раньше восьми часов.

– Может, мистер Конрадс заедет за тобой? – прошептала Шарли, ей не нравилась мысль о том, что мама отправится одна так поздно. Это небезопасно. С папой же произошел несчастный случай…

– Ты заставляешь Шарлотту волноваться, – заметил Ник, без труда читая мысли девочки по глазам. – Я буду у вашего дома ровно в восемь. Твой отец меня не увидит.

– А в дом вы разве не войдете? – с детской непосредственностью спросила Шарли, надеясь встретиться с маминым знакомым еще раз.

Повинуясь неожиданному импульсу, Ник опустился перед ней на корточки. Выражение его глаз подтолкнуло девочку внезапно прижаться к Нику, уткнувшись лицом ему в шею. Ник, забыв, что он якобы чужой для нее человек, обнял малышку и погладил по спине.

– Пообещайте, что я снова увижусь с вами, – попросила Шарли, откидывая шляпку на затылок.

Он выпрямился в полный рост и опустил ладонь на шелковистые волосы девочки.

– Шарлотта, обещаю, что ты будешь встречаться со мной до конца моих дней.

Не было возможности солгать отцу. Кроме того, Шарли, под впечатлением встречи возле школы, счастливо болтала без умолку, пока дед не прервал ее свирепым взглядом.

– Достаточно, Шарли, – строго произнес он.

– Извини, дедушка, – потупилась малышка.

– Почему бы тебе не сбегать переодеться, дорогая? – Сюзанна ободряюще улыбнулась дочке.

– Хорошо, мама.

– Когда ты вернешься, я приготовлю тебе какао.

– Может, я не расслышал, как следует? – начал отец, как только Шарлотта вышла. – Ник Конрадс встречал вас у школы?

– Он просто проезжал мимо. – Сюзанна достала молоко из холодильника, собираясь добавить его в какао.

Маркус опустился на стул и покачал головой.

– Не ври! Он следит за тобой. Пусть не попадается мне на глаза.

Сюзанна пожала плечами, думая над тем, что дни отцовской власти миновали.

– Сегодня я с ним ужинаю.

От этих слов отец чуть не задохнулся.

– Ужинаешь? – Его щеки горели. – Конрадс вор!

– Папа, я полагала, что мы решили этот вопрос, – произнесла Сюзанна как можно спокойнее. – Пожалуйста, не кричи. Я не хочу, чтобы расстроилась Шарли.

– Как же, зато хочешь расстроить меня. – Голос Шеффилда был хриплым и злым. – Я запрещаю тебе покидать дом сегодня вечером, Сюзанна. Помни, у тебя есть ребенок, за которым нужен присмотр.

– Отец, прошу, не разбивай нашу жизнь, – умоляла она, чувствуя, что теряет терпение. – Я взрослая женщина. И не отлучаюсь от тебя и Шарли ни на минуту. Ник – слишком могущественный человек, чтобы игнорировать его. Он хочет поговорить со мной.

Маркус Шеффилд был взбешен.

– Конрадс опасный тип. Жаль, что он не вернулся в страну, где родился.

– Мы все выходцы из каких-нибудь стран, – устало вздохнула она. – Раньше на этой земле жили одни аборигены.

– Тебе не интересно то, что я категорически против вашей встречи?

– Представь, не интересно, – призналась Сюзанна. – Особенно сейчас. Я любила Ника, папа, любила всем сердцем. Я знала, что он хотел просить меня выйти за него замуж, и собиралась ответить ему согласием. Мы были созданы друг для друга. Но вы с Мартином все испортили.

– Господи, я потерял все свое состояние, – стонал отец, не желая отвечать на ее вызов. – Почему я так понадеялся на Мартина?

– Ты сам прекрасно знаешь: он был один из нас. Из привилегированных.

– И все же я ни о чем не жалею. – Угасшие глаза Маркуса Шеффилда вспыхнули.

– А зря, папа, – проговорила Сюзанна.

Еще немало горьких слов пришлось услышать Сюзанне. Никогда вспыльчивый характер отца не проявлялся так бурно. Теперь она поняла, что отец всегда держал ее, свою дочь, под неусыпным контролем.

Она взглянула на часы: до приезда Ника оставалось всего полчаса. Придется сбегать к машине и по пытаться все объяснить ему. Девочку ни в коем случае нельзя оставлять сейчас наедине с дедом.

Шарлотта спустилась вниз и молча, уселась за стол с чашкой какао.

– Едва ли найдется много отцов, таких щедрых и благосклонных, как я, – промолвил Маркус ледяным тоном, даже присутствие внучки не смутило его. – Я не только позволил тебе и Мартину жить в моем доме, но и занимался воспитанием твоего ребенка. А кто, спрашивается, обеспечивал вас материально, а?

– Ты сам приучил нас зависеть от тебя, – ответила Сюзанна. – Именно этого ты добивался. – Она отвернулась от отца и обратилась к Шарли: – Спать, моя дорогая. Завтра в школу.

– Ты уходишь? – тихо спросила Шарли, подавленная ужасным поведением деда.

– Нет, милая, – сказала Сюзанна уверенно. Дедушка плохо себя чувствует. Сейчас не время оставлять тебя.

Ее слова подействовали на Маркуса Шеффилда благоприятно.

– Я рад, что у тебя остался здравый смысл, проговорил он им вслед. – Сюзанна, ты все еще остаешься мечтательницей. Желаешь того, что несет тебе вред.

– Почему дедушка так ненавидит мистера Конрадса? – напрямик спросила мать не по возрасту умная Шарли в своей маленькой спальне.

Сюзанна накрыла дочку одеялом. Потом наклонилась и нежно поцеловала Шарли, когда та подставила губки.

– Да, он не любит его, – продолжила малышка. Просто ужасно, что дедушка не отпускает тебя сегодня вечером.

Сюзанна вздохнула.

– Я решила так сама, любимая. Приглядывать за тобой сейчас свыше дедушкиных сил.

– Но я же буду спать, – резонно заметила Шарли. Ей и в самом деле хотелось, чтобы мама еще раз увиделась с мистером Конрадсом, ведь когда-то они были хорошими друзьями.

– А теперь засыпай, дорогая, – успокоила ее Сюзанна. – Ты в полной безопасности. Я остаюсь дома.

– Ладно. – Шарли зевнула. – Не знаю, почему папа не любил меня…

На секунду Сюзанну пронзила боль.

– Он тебя любил, Шарли. Просто папа был замкнутым и не выставлял свои чувства напоказ.

– А вот ты другая, – благодарно произнесла Шарли, поворачиваясь на бок и подкладывая руку под щечку. – И мистер Конрадс тоже. Он взял меня за плечи, обнял и погладил по спине. Мне было приятно, когда он так делал. Даже показалось, что я знаю его долго-долго.

Сюзанну опять на мгновение охватила боль.

– Ты моя прекрасная маленькая розочка. Приятных снов, радость моя.

– Спокойной ночи, мамочка, – прошептала Шарли, веки ее смежились, черные ресницы, словно шелковые крылышки, легли на гладкие щечки.

– Как ты предполагаешь поступить с Конрадсом? – поинтересовался отец позже. – Предоставь мне все уладить.

Сюзанна едва сдерживалась.

– Я много страдала из-за того, как ты все улаживаешь, папа. И сама объясню Нику, что планы изменились, а ты не вмешивайся.

Глаза Маркуса недобро сузились.

– Ты разочаровываешь меня, Сюзанна. С тобой становится слишком трудно.

Следовало настоять на своем много лет назад, подумала Сюзанна, но придержала язык.

Она ждала Ника на крыльце. Едва заметив «мерседес», побежала по дорожке к воротам. К предстоящему ужину Сюзанна оделась достаточно скромно, стараясь не подчеркивать свою внешность, но не подозревала, что добилась обратного результата. Темно-синяя блузка, брюки и жакет в тон ей только подчеркнули красоту глаз и чистоту матовой кожи. Откинутые назад волосы открывали правильный овал лица и нежную линию подбородка. Красота, дарованная свыше, никогда не приносила Сюзанне счастья.

Когда Ник остановил машину, она открыла дверцу и проскользнула внутрь, будто не могла оставаться снаружи. Чтобы лучше видеть ее, Ник включил свет в салоне и сразу заметил волнение, которое переполняло женщину.

– Что случилось?

– Ник, я не могу ехать с тобой. – Голос Сюзанны срывался, дрожь сотрясала тело – и от близости Ника, и от страха из-за того, что может предпринять отец.

– Не можешь или не хочешь? – вяло спросил Ник.

– Отец недостаточно хорошо себя чувствует, мне не следует оставлять его.

Ник безжалостно усмехнулся.

– Другой бы поверил, но для меня это звучит не очень правдоподобно. Твой отец – старый дьявол, никто в мире лучше его не умеет влиять на людей и манипулировать ими. Ты не должна была мириться с этим. Какого черта вы не сбежали с несчастным Мартином? Разве вам не хотелось жить самостоятельно?

Горькая правда обжигала ей сердце.

Бог простит – Сюзанна не любила Мартина, но не могла покинуть «Беллемонт». Она скакала на лошадях, наслаждалась ежедневными прогулками по виноградникам. Ее дочка выросла здесь. А Мартин соблюдал свои интересы. У него была работа, за которую тесть щедро платил ему, прекрасный особняк, один из лучших на австралийской земле, который назывался и его домом.

– Куда подевалась гордая Сюзанна, моя маленькая мятежница? – издевательским тоном поинтересовался Ник.

– Ник, я должна идти, – с отчаянием произнесла Сюзанна.

Он протянул руку и обхватил ее хрупкое запястье.

– Почему ты так напряжена?

– И ты еще спрашиваешь! – воскликнула Сюзанна. – Совсем недавно я потеряла в автокатастрофе мужа. Вместе с ним в машине находилась другая женщина. Я лишилась своего дома. Не просто дома, а родового гнезда. С моим отцом случился удар. И ты спрашиваешь, почему я подавлена?

– Меня интересует причина твоего сегодняшнего состояния, – ответил он резко. – Все остальное я знаю.

– Отец по-прежнему ненавидит тебя, Ник – произнесла Сюзанна надломленным голосом.

Его смуглое лицо напряглось.

– Мне это глубоко безразлично. Ты знаешь причину его ненависти. Твоя мать бросила его. Сбежала. Тебе он никогда не позволит сделать тоже самое.

– В любой момент с ним может случиться еще один удар. Я не хочу быть тому причиной.

– Сюзанна, не бери вину на себя. Твой отец жил полной жизнью. Я помню, как он вышел из себя, когда доктор сказал, что ему придется бросить курить и ограничить потребление алкоголя. Ты совершенно непричастна к состоянию его здоровья, но зато причастна к серьезному обману.

Сюзанна напрасно попыталась высвободить свою руку.

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Да нет, знаешь. И будь я дикарем, я бы сомкнул свои пальцы у тебя на горле.

– Никогда не думала, что ты можешь быть жестоким. – Она дрожала, а сердце отбивало дробь.

– Я тоже, – усмехнулся Ник, – пока не увидел лицо моей дочери.

С силой отдернув руку, Сюзанна откинулась на спинку кресла и скептически рассмеялась.

– Значит, ты захотел встретиться со мной, потому что решил, будто Шарли – твоя дочь?

– Я знаю это наверняка, – прорычал Ник. – Она носит имя моей матери. У нее глаза моей матери. Замечательные сине-зеленые изменчивые глаза. Господи, Сюзанна, неужели никто не заметил этого?

Страх овладел ею.

– У Шеридан, сестры Мартина, глаза такого же цвета.

Рука Ника, лежавшая на руле, сжалась в кулак.

– Я говорю о необычных глазах, Сюзанна. Твои замечательного фиалкового цвета. Все остальное Шарли унаследовала от тебя – лицо, волосы, длинные и стройные руки и ноги, – но глаза у нее от моей матери. Ты не можешь никуда от этого деться.

– Нет, могу! – Она отрицательно завертела головой, волосы взметнулись облаком. – Ты ошибаешься. Шарли – дочь Мартина.

– Не лги, – холодно произнес Ник.

Сюзи пристально посмотрела на него.

– Ты так сильно хочешь иметь ребенка, что принял бы даже моего?

– И моего. Не делай из меня дурака. Шарлотта просилась ко мне в объятия… Почему, Сюзанна? Ты спросила себя об этом? Она оставила длинный волос на моем пиджаке. Я спрятал его в конверт. У меня огромные связи среди медиков. Ты слышал об анализе на ДНК? Мне нужен всего лишь волос Шарлотты, чтобы заявить о правах на нее.

– Ты сумасшедший… – пробормотала она.

– Сумасшедшая ты, раз продолжаешь разыгрывать этот дурацкий спектакль, – грубо прервал ее Ник. – Почему ты так обошлась со мной? Почему прятала от меня моего ребенка? Ты знаешь, какую невероятную боль я испытываю? Все эти годы я был одинок, Сюзанна.

– Одинок? – нервно хохотнула она. – Каждый раз, когда я видела тебя на снимках в журналах и газетах, с тобой была какая-нибудь женщина. Ты создал огромный бизнес. Ты мультимиллионер, можешь позволить себе купить «Беллемонт».

– Я вкалывал, как раб. – Его глаза сверкали. – Это далось мне дорогой ценой.

Сюзи отвела взгляд.

– Ник, Шарли – не твоя дочь.

– Кого ты пытаешься выгородить, Сюзанна? Себя? Ты поступила непорядочно. Мартину, должно быть, доставляло огромное несчастье сознание того, что Шарлотта не была его дочерью.

Ее голос зазвучал громко и отрывисто:

– Ни разу за всю нашу совместную жизнь он не обвинил меня в этом.

– Полагаю, ему было слишком больно, – возразил Ник. – А что ты скажешь об отце? Как ему удавалось скрывать от тебя свои подозрения?

– Прекрати! Шарли – моя дочь. Она мое отражение.

– Не смею спорить, – кивнул он.

– Ник, я должна вернуться домой.

– Не хочешь, чтобы Шарлотта осталась под присмотром твоего отца? Странно, принимая во внимание, что она, вероятнее всего, уже спит. – Ник посмотрел на дом. – Вот возьму и увезу тебя сейчас, просто заведу мотор.

Сюзанна вцепилась пальцами в его плечо.

– Пожалуйста, не надо, Ник.

– Думаю, ты провела весь день в споре с отцом, – усмехнулся он. – Я знаю, какое сильное влияние он оказывает на тебя. Почему ты не заимела свой собственный дом? Разве Мартин ничего не оставил тебе?

– Мартин совершил слишком много ошибок…

– И не последняя из них – женитьба на тебе, грубо сказал Ник. – Поэтому он проводил время с другими женщинами? Мартин не мог вынести того, что ты не любила его.

Слезы наполнили глаза Сюзанны.

– Никто не имеет права так разговаривать со мной! – вспылила она.

– Я имею! – хрипло возразил Ник.

– И почему мужчины так любят властвовать? – вздохнула Сюзи. – Но сейчас ты не прав, впутывая меня. Это же состязание между тобой и моим отцом.

Ник резко развернулся и впился глазами в ее прекрасное лицо.

– Признаю, что сначала так и было. Это и толкнуло меня на дорогу к успеху. Мне были нужны деньги, огромные деньги, чтобы заставить страдать тех, кто обошелся со мной несправедливо. Но месть что кислота: она разъедает душу. Чувство мести, которое я испытывал раньше, теперь исчезло. Слишком много всего произошло. Твой отец мне больше не противник. Мартина нет. Бедный, несчастный Мартин был обречен безответно любить тебя. Твоя жизнь отравлена виной и ложью. А я? Для меня встреча с моей дочерью была как удар ножа в сердце.

Сюзи чувствовала себя затравленной, загнанной в угол. Она будто скользила по льду, а впереди ее ждал глубокий темный омут.

Ник между тем продолжал:

– Раньше ты никогда не лгала! – Он грубовато провел пальцем по ее подбородку. – Мы узнаем правду, Сюзанна. И тогда только Бог поможет тебе.

– Я сказала тебе все. Оставь меня в покое, Ник, – огрызнулась она. – Мне не нужна еще одна травма. Мы были вместе только однажды.

Однажды. О, память о тех страстных, бурных часах, проведенных с Ником, не покидала ее ни на день. Даже когда они занимались любовью с Мартином, она боялась назвать его Ником.

– Одного раза достаточно, чтобы заполнить всю жизнь, – резко сказал Ник. Он с трудом сдерживал свое желание, а она смотрела на него прекрасными фиалковыми глазами, чистыми, ясными… смелыми. – Я хочу тебя, – вырвалось у него. – Не могу припомнить мгновения, когда бы мне не хотелось тебя, с тех пор, как я узнал о сексуальном желании.

– И поэтому ты использовал других женщин? спросила она, не в состоянии сдержать горечь.

Ник обвел большим пальцем ее подбородок.

– И как только любовь может существовать рядом с ненавистью? – произнес он очень тихо.

– Ты ненавидишь меня? – ужаснулась Сюзанна, схватив его за запястье.

– То, что ты сделала, заслуживает ненависти! – простонал Ник. – Ты променяла меня на Мартина Уайта. Прости его Бог.

– Я любила Мартина, – сказала она, отказываясь поверить в очевидное.

– Ты любила деньги, свое положение, – поправил ее Ник. – Ты любила «Беллемонт». Поместье было тебе дороже всего на свете. Отец наверняка лишил бы тебя наследства, если бы ты сбежала со мной.

Темные волосы Сюзи, густые, шелковистые, ароматные, скользили по его пальцам.

– Ничего не добьешься, оглядываясь на прошлое, – произнесла она грустно. Слабый свет в салоне окрасил ее кожу в нежно-абрикосовый цвет.

– Прошлое всегда с нами, Сюзанна.

Ник хотел оторвать от нее свою руку, но не мог. В ней одной соединились все его желания. Голод по Сюзанне с возрастающей силой разливался у него в груди, бился в ребра, как дикое животное, отчаянно пытающееся вырваться на свободу.

Тонкая, с глубоким вырезом блузка под открытым жакетом не скрывала округлости грудей Сюзанны, прекрасных, как чайные розы. Чудесная ложбинка между ними манила Ника, притягивала к себе его взгляд. Нику хотелось взять в ладони полные груди и поласкать набухшие соски. Мир поплыл вокруг из-за всеобжигающего желания…

Когда-то давно Сюзанна лежала обнаженная перед ним, ее прекрасное тело заливал серебристый свет луны. Сквозь открытые двери балкона они видели сверкающие бриллиантами звезды. Чувство полного удовлетворения и счастья переполняло Ника.

Очнувшись от воспоминаний, он притянул Сюзи к себе и поцеловал ее, не стесняясь своего неутолимого голода. Сюзанна не сопротивлялась, и сердце Ника забилось от радости: она любит его, она все еще любит его!