Текст книги "Грани доверия"

Автор книги: Маргарет Каллахэн (Каллагэн)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 15

«Здравствуй, Билли».

Вот так. Ни предупреждения, ни намека на предчувствие. Лишь «здравствуй, Билли» как гром среди ясного неба. На какое-то мгновение, останавливающее сердце мгновение, это были для нее самые прекрасные звуки в мире. А затем – боль: Анна, ох, Анна! Как ты могла? Я доверяла тебе. Ох, Анна!

Билли судорожно глотнула. Она задыхалась, ноги стали как ватные. Но внешне она ничем себя не выдала. У нее есть гордость; возможно, это все, что у нее есть, но по крайней мере, благодаря гордости удалось выглядеть достойно.

– Трэвис? К-какой сюрприз? – глупо заикаясь, сказала она и облизала пересохшие губы.

Сюрприз? Он был последним человеком на земле, которого бы она ожидала увидеть входящим в эту дверь. Билли и сейчас не была до конца уверена, что видение настоящее, а вдруг из-за стрессов и переживаний последних недель у нее начались галлюцинации?

Ее взгляд скользнул мимо него, к двери, где стояла взволнованная девушка-администратор, переступая с ноги на ногу.

– Все нормально, Силина, – успокоила ее Билли. – Мистер Кент… – Она запнулась, не зная, как его представить. Бывший босс, коллега, сосед, друг, однажды почти любовник… При этой мысли боль пронзила ее. – Мистер Кент и я соседи по дому.

Ну почему, почему Трэвис не доверял мне? – снова пронеслось у нее в голове. А она слишком сильно любила его, чтобы жить с этим знанием. Любила? – спрашивала она себя. Или любит? Билли подошла к столу и стала убирать с него все лишнее, радуясь тому, что можно потянуть время и собраться с мыслями. Наконец она решилась взглянуть в эти бархатные черные глаза. Столько чувств отражалось в них! И ей ничего не оставалось, как признаться самой себе: да, она любит его. Всегда любила и всегда будет любить.

Самообладание оставило ее. Она махнула рукой.

– Садитесь, Трэвис, и я закажу кофе. У вас есть время?

Он кивнул, хотел что-то сказать, но передумал и сел на стул. Он не мог говорить. Просто сидел и наблюдал за ней, как ястреб за своей добычей.

Билли также погрузилась в молчание, переполненная мыслями и эмоциями. Она решила, что раз уж он сам разыскал ее, то пусть и объясняется. Но первой нарушила молчание, ибо не могла вынести его взгляда. Она не могла смотреть на Трэвиса, не могла не смотреть на него, не могла понять смешения чувств, которые читались в глубине его глаз.

– Итак… что привело вас сюда? – наконец спросила она.

– В Бостон? Или в «Хаусман дизайн-центр»? – Трэвис развел руками. – Могли бы вы поверить… в совпадение, Билли? – с оттенком юмора спросил он.

– Нет, Трэвис, – натянуто ответила она. – Когда вы в чем-то заинтересованы, то действуете четко и целенаправленно. Когда вы входили в эту дверь, вы уже точно знали, что увидите меня. Анна…

– Не виновата, Билли, – быстро оборвал он. – Она не сказала мне ничего, абсолютно ничего.

– Так как же вы узнали, где найти меня? – недоумевала девушка.

– А почему вы решили, что я искал вас?

Подбородок Билли задрожал. Слишком жестоко. Но правда часто причиняет боль. Конечно, Трэвис не искал ее. Зачем ему это? Он ненавидит ее, так как считает, что она встала между ним и его драгоценной компанией. Он никогда не сможет простить ее. Только он ошибается. Она не сделала ничего плохого. Слезы подступили к глазам, но Билли сдержалась. Плакать? Ну уж нет! Это осталось в прошлом, когда она плакала из-за Трэвиса.

Глядя прямо перед собой, она вскинула голову, лицо ее ничего не выражало.

– Не искали? Прекрасно. Это избавляет от лишних слов, мистер Кент. А так как ясно, что вы совершили путешествие не ради развлечения, это, должно быть, бизнес. Бизнес Гиддингсов. Итак… – Она взяла ручку, перелистала блокнот до пустых страниц и вопросительно приподняла бровь: – Что я могу сделать для вас?

– Пообедать со мной сегодня вечером.

– Зачем?

– Обязательно должна быть причина?

– Как я уже говорила, любая ваша заинтересованность всегда имеет причину.

– В таком случае выбирайте. – Он стал загибать пальцы. – Я в этом городе иностранец – раз. Мы с вами старые друзья – два. И завтра утром я улетаю домой – три.

Утром? Сердце Билли сжалось. Она тоже улетает завтра. Однако почему она должна расстраиваться? До Лондона есть четыре или пять рейсов. Но даже если бы их рейс совпал, она бы летела в экономклассе, а он в первом. Шансы оказаться с ним рядом в самолете невелики. Но порой судьба имеет обыкновение проделывать фокусы. Зачем-то должен был Трэвис появиться именно здесь и сегодня?

– Друзья? Не смешите меня. Если бы мы остались последними людьми на земле, то и в этом случае не были бы друзьями, – холодно заявила Билли.

– Один раз мы были более чем друзьями, – мягко напомнил он.

– В прошлом, мистер Кент. И поверьте мне, это было нечто другое. А что касается дружбы, то мы к ней и не приближались.

– Даже той ночью во Флите?

– Особенно той ночью во Флите. Я…

– Не реагировала, не отвечала, оставалась безразличной к моим ласкам? – спросил он с вызовом, сверля ее глазами.

– Я не хотела даже ехать туда, помните? – уточнила Билли, но картины той ночи, почти физически зримые, ожили в ее памяти: мужчина и женщина, почти обнаженные, на кровати… Она поспешила отогнать воспоминания, так как они причиняли боль. – Это был бизнес, самый обыкновенный бизнес, – добавила она. – Как и все остальное, чем занимается Трэвис Кент.

– Нет, Билли, не все, уверяю вас. – Он почти мурлыкал. – Та ночь во Флите, поверьте мне, была для меня сплошным наслаждением.

– Пока я не отвергла вас.

– Да. – Его лицо помрачнело. – Кстати, как поживает суровый викинг? Заботится о своей драгоценности, надеюсь?

– Не ваше дело, – отрезала она.

Принесли кофе. Силина суетилась, жеманно улыбалась и краснела до корней обесцвеченных волос, вручая Трэвису его чашку. Билли даже вонзила ногти в ладони, потому что ей хотелось закричать на нее.

– Благодарю вас, Силина, – вместо этого сказала она.

– Да, спасибо, Силина, – повторил за ней Трэвис с его потрясающей, роковой для всех женщин улыбкой. И сразу же перевел взгляд на Билли. Должно быть, он успел заметить мелькнувшее на ее лице выражение боли.

Она опустила глаза, кофейная чашка расплывалась перед ней. Почему? Почему он приехал? Почему сейчас? Хотя завтра она собиралась лететь домой и уже подумывала о том, что они с Трэвисом рано или поздно встретятся. Но почему сейчас? Потому что он понял. И теперь сделает все, что в его силах, чтобы разделаться с ней. А поскольку он в этом заинтересован, то с ее работой по специальности все кончено. Это только дело времени.

– Итак, почему вы здесь? – спросила она, устав от игры в кошки-мышки.

– Как вы правильно сказали, бизнес, – вежливо ответил он.

– Здесь? В «Хаусман дизайн-центре»? Или где-то в Бостоне?

Трэвис снова развел руками.

– Возможно, и здесь и там, – загадочно произнес он.

Действительно, почему бы и нет? – подумала Билли. Как ни глупо это звучало, это могло быть правдой. Если ей после того, как она пересекла Атлантический океан, пришла в голову мысль открыть независимое отделение «Хаусман дизайн-центра» в Лиидсе, почему бы Трэвису не сделать наоборот и не запустить Гиддингсов на североамериканский рынок?

– Тянете, Трэвис? Это не похоже на вас, – усмехнулась она. – Но теперь маловероятно, чтобы вы рассказали мне о своих планах, правда?

– Не в бровь, а в глаз, Билли.

– А что, разве не так? – бросила она с вызовом.

– Я убедился в этом три месяца назад.

– Но внешние признаки могут быть обманчивыми, Трэвис.

– Но с очевидными доказательствами, Билли.

– Ах да. Доказательства. Пакет планов, о которых знали только двое.

– Точно.

– А вы никогда не слышали о том, что двое на одной подушке порой ведут довольно подробные разговоры? – сладким голосом спросила она.

– Ну, это объясняет многое. Вы не могли не рассказать обо всем суровому викингу? Мне следовало догадаться, не так ли?

– Ошибаетесь, Трэвис. Я говорю не о себе.

– Вы что же, думаете, что я раскрыл эти планы? – скептически спросил он.

– А почему бы и нет? То, что это сделал один из нас, несомненно.

– А так как это был не я…

– …Получай заслуженную оценку, Билли! – добавила она и печально улыбнулась. Ладно, по крайней мере, есть полная ясность. Трэвис верит в ее вину. Даже теперь не изменил свое мнение. И это знание ударило ее так же сильно, как и тогда. – А что вы хотели в «Хаусман дизайн-центре»? – вернулась она к вопросу о его бизнесе. Так как он приехал не затем, чтобы искать ее, то визит должен быть деловым.

– Ну, можно сказать, что я определяю силу конкурентов.

– Для вас, должно быть, настоящий подарок то, что мы старые друзья. – Билли не сомневалась: Трэвис не пропустит ее сарказма.

– Старые друзья, любовники, конкуренты… – Предположение повисло в воздухе, а черные глаза остановились на лице Билли, провоцируя ее на возражение.

Только она уже научена горьким опытом. У нее позади шесть недель борьбы с болью от понимания того, что любимый человек ненавидит и презирает ее.

– Конкуренты! Так вот почему вы здесь! Гиддингсы из Бостона. Хм… – Она вскинула голову, как будто проверяла на слух это словосочетание. – Да, звучит здорово, Трэвис.

– Почти так же здорово, как Хаусман из Йорка, – усмехнулся он.

Билли улыбнулась загадочной улыбкой. Трэвис не знал. Он ходил вокруг да около, но он не знал. Это было ясное и простое предположение. Но он ошибался. Похоже, он действительно не ожидал увидеть ее здесь. Та мимолетная реплика оказалась правдой. Она была рада, так как это лишало Трэвиса возможности застать ее врасплох. Если только он не сделал домашнюю заготовку.

Глядя на нее, он помрачнел. Билли догадывалась, о чем он думает. Он был в неведении, а такого человека, привыкшего все держать под контролем, это должно раздражать.

– Хаусман из Йорка, – задумчиво повторил он, наблюдая за ней из-под полуприкрытых век. – Или «Дом Марианны»?

– Что вы имеете в виду?

– Давайте, Билли, не стесняйтесь. Вы точно знаете, к чему я веду. «Марианна Хаусман» или «Дом Марианны». Вы не собираетесь отрицать, что здесь есть связь?

Билли похолодела. Она ошиблась. Трэвис сделал домашнюю заготовку. Она недооценила его.

– Так как вы обнаружили явную связь, с моей стороны было бы глупо это отрицать, – согласилась она спокойно, хотя сердце ее тревожно забилось.

– Точно. – Теперь была очередь Трэвиса улыбаться всезнающей улыбкой. Билли почувствовала себя насекомым, накалываемым на булавку. – Это приведет нас точно к цели, Билли.

– То есть?

– Недостающее звено. Самый важный кусочек составной картинки-загадки: непонятная ненависть мисс Тейлор к Гиддингсам. Я всегда знал, что она существует, но никак не мог понять почему. Даже допускал, что это из-за Анны, хотя и это было непонятно… – Он развел руками, специально затягивая паузу настолько, чтобы Билли почувствовала замешательство. – Но теперь я обнаружил это звено. И оно все время было у меня под носом. Марианна Хаусман. Марианна Тейлор, урожденная Хаусман, – добавил он с еле заметным торжеством.

– Вы заслуживаете высшего балла за работу в качестве детектива. Но что именно это доказывает?

– Месть, Билли. Око за око, зуб за зуб. И компания за компанию. Гиддингсы за Хаусман. – Он вскинул голову, его бровь приподнялась почти в неуловимом сомнении. – Я прав, не так ли, Билли? Раскрытие тех планов было первым шагом в продуманной акции по изгнанию Гиддингсов из бизнеса. Вашей акции.

– Вы сумасшедший!

– Поверьте мне, Билли, я еще никогда в жизни не был более нормальным. – Он улыбнулся с холодным презрением. Видно было, что сам он верит каждому своему слову. Что-то в сердце Билли оборвалось. Больше ничего не имело значения. – Поэтому… избавьте меня от извинений. Я приехал сюда за четыре тысячи миль не для того, чтобы выслушивать вашу ложь.

– Нет? Так зачем же вы приехали? – вежливо спросила она.

Душа у нее рыдала, но она ни за что не хотела позволить боли вырваться наружу. Это могло случиться позже, в темные ночные часы, когда она чувствовала себя одинокой, как никогда. Она должна быть сильной. Пока еще никто не мог заставить ее признать свое поражение. Жизнь должна продолжаться, ведь можно жить и без Трэвиса Кента и его одобрения, внушала она себе.

– Я же сказал вам: бизнес. И небольшое дело из нашего общего неоконченного бизнеса.

– Чистейшая спекуляция, Трэвис. Позвольте напомнить вам, что мы сейчас не в Англии.

– Что вы имеете в виду?

– Что это – Бостон и на дверной табличке написано «Хаусман», а не «Гиддингсы».

– Вы угрожаете мне?

– Нет, это вы угрожаете мне, – холодно парировала она, откидываясь на спинку стула. – Я просто указала на конкретный факт.

– Да вы наносите удар за ударом, как искусный боец, Билли? – поддел он ее.

Атмосфера сгустилась. Ни звука, ни шепота, только две пары горящих ненавистью глаз сверлят друг друга. В данную минуту она ненавидела его всеми фибрами своей души, так же сильно, как он ненавидел ее. Потому что он поверил в ее предательство. А у нее есть гордость. Она невиновна, но будь она проклята, если опустится до оправданий и просьб. И если уж ему так хочется в это верить, пусть, она не станет лишать его иллюзий.

Трэвис наклонился вперед.

– Билли…

Но тут в дверь постучали, и вошла Силина. Билли вздрогнула, испытав облегчение и раздражение одновременно. Администраторша улыбалась, взгляд ее, минуя Билли, устремился к Трэвису.

– Да, Силина? – спросила Билли нетерпеливо, так как девушка молча хлопала своими неприлично длинными ресницами.

– Извините, мисс Тейлор. Здесь на столе есть справочник. Могу ли я поискать его?.. – пролепетала она, почти не дыша.

Билли кивнула. Почему бы и нет? По крайней мере, в ее присутствии они с Трэвисом перестали ссориться. И так как спор завел их в тупик, а рабочий день шел к концу, Трэвис мог бы уже и уйти.

Не обращая внимания ни на него, ни на Силину, она взяла блокнот и стала записывать дела, которые предстояло сделать до отлета домой: подписать бумаги, собрать вещи, оплатить счета за прачечную и телефон, вернуть ключи агенту. Не заказать ли такси для поездки в аэропорт? – раздумывала она. Вероятно, нет необходимости, времени вполне достаточно. Но на всякий случай она сделала пометку. Позвонить Анне. Так что же Трэвис выведал у Анны? – задавала она себе вопрос, глядя поверх своих записей.

Трэвис пристально наблюдал за ней. Билли почти улыбалась. Бедная Силина. Она тщетно ловила его взгляд.

Трэвис. Он появился как гром среди ясного неба и застал Билли врасплох, однако она устояла. Встретиться с ним снова в Англии было бы для нее теперь детской забавой. Ее губы сжались. Она справилась сегодня, и справилась хорошо.

Силина тихо вышла. Игнорируя присутствие Трэвиса, Билли поднялась, подошла к окну и отодвинула штору. В этот холодный день лишь несколько пешеходов на тротуаре сражались с порывами снежного ветра, хотя движение машин было достаточно интенсивно.

– Не пора ли вам идти? – не оборачиваясь, тихо спросила она.

– Почему?

– Чтобы использовать время для бизнеса. К тому же завтра вы летите домой.

– Точно. Это возвращает меня к моему главному предложению. Пообедать, – напомнил он. – Вечером.

– Я бы предпочла умереть с голоду. – Она развернулась и прислонилась спиной к стене, холодно глядя на него.

– С такой фигурой вам это пока не грозит, – игриво заверил ее Трэвис. Тем временем его теплые глаза скользили по телу Билли сверху вниз и обратно, задерживаясь на какие-то останавливающие сердце мгновения на ее быстро поднимающихся и опускающихся грудях, отчетливо проступающих под жакетом.

– Но, помнится, той девушке, которая ездила с вами в Пеллатон, надо было поправиться, – съязвила она.

– Совершенно верно, Билли. Но я был не прав и обнаружил это во Флите.

Флит. Билли вспыхнула от оживших воспоминаний. Мужчина и женщина в постели. Его губы целуют ее болезненно реагирующие соски. Его руки, ласкающие, любящие. Длинные великолепные пальцы на нежной белой коже ее бедер. Его выражение отрешенности на лице. Ее дрожь от прикосновений, жажда этих прикосновений. Она почти не дышала, когда Трэвис проскользнул одним пальцем под кружево трусиков. И – о Господи! – она почти застонала, вспоминая свое желание и сверхчеловеческие усилия, которые потребовались, чтобы отказаться от него. Потому что она хотела его, мучилась из-за него, нуждалась в нем. Нуждалась в нем и сейчас, если быть честной. Несмотря на презрение, ненависть, злость, стыд, она хотела его.

– Итак, решено?

Звук его голоса вывел Билли из транса.

– Нет, Трэвис. Не решено. Вы имеете наглость явиться сюда, чтобы повторить нелепое обвинение, для которого у вас нет ни малейших оснований, а затем еще смеете приглашать меня обедать. Зачем, Трэвис? Чтобы таким образом продолжить то, на чем вы только что остановились, то есть, чтобы оскорблять меня? Спасибо, не надо. Одна мысль об этом приводит меня в ярость.

– Я…

– Сию минуту уйдите, – резко сказала Билли. – Помните свои слова?

– Пытаюсь вспомнить…

– До свидания, Трэвис. И не забудьте закрыть за собой дверь.

– Прекрасно. Я заеду за вами в восемь. Уверен, что жеманная Силина даст мне ваш адрес.

– Она не даст, – холодно пообещала Билли. – Но так как вы все же заметили бедную девушку, почему бы вам не пригласить пообедать ее?

– И впасть в тоску менее чем через пять минут? Спасибо, Билли. Мне нравится, когда в женщине побольше духовности, не говоря уже о дополнительном количестве серого вещества в клетках головного мозга.

– Если бы я сделала такое замечание, – прервала его Билли, – мне бы тотчас был приклеен ярлык язвы.

– Язвительная, но правдивая, – согласился он. – Значит, в восемь, Билли? Ради старых времен, – почти умолял он.

– Назовите мне хоть одну вескую причину, – медлила она, сознавая, что Трэвис измучает ее до предела, но своего добьется.

– Одну причину? Я могу предложить дюжину, – мягко сказал Трэвис. Потом встал, медленно пересек комнату и остановился перед ней.

– Ох! – выдохнула она, сопротивляясь желанию скрестить руки на груди. Он был слишком близко. Она панически ощущала мужчину. Да, он настоящий мужчина, неохотно признала Билли. Она резко вскинула голову.

– Колючая как еж, – пробурчал Трэвис, улыбаясь уголками рта.

– Вот как?! – Девушка еле сдерживалась, чтобы не наброситься на него с кулаками.

– Да-да, колючая как еж. Расслабьтесь, Билли. Я не съем вас.

Но, так как он слишком приблизился, она не собиралась рисковать своей выдержкой. Она рванулась в сторону, однако сразу же наткнулась на его руку, упертую в стену рядом с ней, попыталась сдвинуться в другую сторону – тот же результат. Она похолодела. Еще два дюйма – и его руки коснулись ее плеч.

– Трэвис! – предупредила она.

Он улыбнулся.

– Теперь, когда я нашел тебя, Билли, я не позволю тебе уйти, пока ты не согласишься увидеться со мной позже, – почти прорычал он.

– Нашли меня? Но вы ведь не искали меня… помните? – уколола она.

– Ах да. – Он пришел в некоторое замешательство. – Это была всего лишь маленькая уловка. Но, черт побери, женщина, вы должны винить только себя.

– Себя? И как это у вас все просто получается? – недоверчиво спросила она.

– Просто. – Он склонился к ее лицу, его губы прикоснулись к ее губам – легчайшее прикосновение, но его оказалось достаточно, чтобы ее кровь закипела.

Билли задохнулась, ее губы раздвинулись, хватая воздух. Трэвис немедленно воспользовался этим. Со звуком, похожим на рычание, он прижал ее к себе. Его язык проскользнул в жаркие влажные глубины ее рта, принося немыслимое наслаждение. Осознав, что борьба проиграна, Билли прекратила бороться и разрешила себе раствориться в его объятиях. Он прижал ее бедра к своим, и она почувствовала мужскую мощь его тела. Его руки, губы, язык – все ощущения, прикосновения, неповторимый запах тела Трэвиса заслонили для нее весь мир и породили утонченную пытку в ее сознании.

Казалось, прошли часы, прежде чем Трэвис приподнял голову.

– Женщина, вы сводите меня с ума, – хрипло прошептал он. – Неудивительно, что я сам не знаю, что говорю.

Глава 16

– Ты выглядишь ослепительно, – прошептал Трэвис. Его горячий взгляд не отрывался от Билли.

– Спасибо.

Он и сам выглядел великолепно, и она могла бы ответить ему комплиментом, но не ответила, почувствовав внезапное смущение и боль. Действительно, это было нелепо. Несколько месяцев они знали друг друга, вместе работали, вместе смеялись, спорили. Даже тот уик-энд во Флите, когда они оказались на грани любовных отношений, был частью рабочей поездки. А вот теперь – настоящее первое свидание, которое едва ли можно назвать свиданием, учитывая, что Трэвис благополучно помолвлен. Однако, облизнув пересохшие губы, Билли позволила Трэвису взять себя за руку и провести в обеденный зал ресторана.

Она приехала на такси, не захотев, чтобы он заезжал за ней в гостиницу.

– Итак, что будем пить? – спросил он, как только они сели. – Мартини? «Манхэттен»? Бурбон?

– Джин с тоником, пожалуйста, – не колеблясь попросила она. По правилам высшего света, возможно, это было дурным тоном, но Билли предпочитала знакомые напитки. К тому же, рассудила она, как только ей покажется достаточно, она переключится на один тоник.

– Итак, – Трэвис приподнял стакан с коньяком, – за старых друзей.

– Вряд ли, – едко вставила Билли, а когда Трэвис нахмурился, развела руками. – Хорошо. Уступаю. Перемирие. – Она улыбнулась. – На этот вечер по крайней мере.

– И если бы оно удалось, Билли, это было бы чудом, – подтвердил Трэвис.

Выпивка помогла, сняв излишнее напряжение. Первый стакан она выпила со сравнительной легкостью. Второй ее стакан официант торжественно нес по всему ресторану. Билли отметила, как несколько любопытных женских головок повернулись в ее сторону, но сразу же перевели взгляд на Трэвиса с заметным выражением восхищения. Он никак не реагировал. Она сдержала улыбку. Ничего удивительного, он воплощение высокомерия. А почему бы и нет? С его данными он может быть мечтой каждой женщины. Он помолвлен, конечно, но некоторым мужчинам это не помеха.

Меню включало в себя как экзотические, так и традиционные, предпочитаемые в Новой Англии блюда: отбивные котлеты из телятины, бостонские бобы, молодая треска, набор морских деликатесов для гурманов. Билли и в еде предпочитала уже известное. Она заказала авокадо, отбивную из говядины средней поджаристости, опасаясь, что Трэвис будет насмехаться над ее выбором. Он не насмехался, а заказал себе слегка поджаренный бифштекс на косточках.

– Как дела в Фелбрафе? – спросила Билли, разрезая отбивную.

Трэвис ответил не сразу. Она была абсолютно уверена, что его затуманенный взгляд остановился на ее лице. Однако это молчание ее встревожило.

– Анна ничего не говорила вам? – спросил он.

– Я не разговаривала с Анной неделю или больше. – Она звонила ей несколько раз, но не заставала дома.

Трэвис рассказал ей о событиях последнего времени.

– Вот уж, как говорится, не дождешься дождя, но если уж пойдет, то проливной, – обобщила Билли, неосознанно вторя мыслям Трэвиса о ситуации после пожара.

– Но, я думаю, худшее для меня позади, Билли. – Он постучал по дереву. – И Анна снова у руля.

– Анна? – Девушка чуть не выронила вилку. Понятно, почему ее не было, когда она звонила. Анна теперь слишком занята – работает на Трэвиса. Как она могла?..

– Ах, я понимаю. – Трэвис выглядел торжественно. – Она не сказала вам об этом.

– Я не хранительница тайн Анны. Во всяком случае, не более чем она моих. Она скажет, когда сочтет нужным.

– Да. – Он помолчал, а потом, подумав, продолжил: – Я сразу позвонил ей. Я имею в виду, когда решил предложить ей работу. Смадж в порядке. Наверное, вам это интересно знать.

– Что ж, спасибо, Трэвис. Подумать только, большинство людей не могут отличить одного кота от другого, а вы узнали этого разбойника среди огромного сборища кошек Анны.

– Так же как и его хозяйка Билли, он неповторим, – объявил Трэвис, снова удивляя ее.

– Теперь понятно, откуда вы знаете о моей матери, – сказала она.

Однако Трэвис заверил ее, что Анна ему ничего не рассказывала о Марианне.

Или он лжет, размышляла Билли, или он что-то выведал у нее самой, из какой-нибудь случайно оброненной фразы.

Как мало она о нем знает, и как мало они знают друг друга. Работая в паре, они выстроили между собой мост доверия, но он рухнул при первом же испытании. Могу ли я доверять Трэвису? – спрашивала она себя. Ей бы хотелось ответить на вопрос утвердительно, но реальность не давала повода для уверенности. В любом случае вопрос был чисто риторическим. Ведь она больше не работает на Гиддингсов, и они с Трэвисом не имеют ничего общего. Да и сама идея пообедать с Трэвисом была абсурдна. Пусть это не ее идея, но она же согласилась.

– Отбивная пережарена? – спросил Трэвис, проникая в ее мысли.

Билли слегка удивилась.

– Да нет! Она великолепна, – заверила она с натянутой улыбкой.

– А почему такой хмурый вид и взгляд, от которого молоко может прокиснуть.

– Это… мысли. – Билли покраснела, хотя не чувствовала себя виноватой.

– А что случилось с перемирием, о котором мы упоминали? – спросил он спокойно.

– Я резко высказалась? Я чем-то недовольна? – Она находилась на грани срыва.

– В этом не было необходимости. Но на вашем лице столько написано! Бога ради, что я сейчас сделал?

– Ничего. Абсолютно ничего. – Она улыбнулась еле заметно. – Ешьте, Трэвис, иначе остынет.

Казалось, он хотел что-то сказать, но передумал и, хмурясь, доел свой бифштекс в молчании.

– Десерт, Билли? Свежий фруктовый салат, взбитые сливки, лимонное печенье с сыром – это не должно быть острым для вас. Или как насчет…

– Шоколадного крема? Спасибо, Трэвис. Это обязательно. – Она весело улыбнулась. – Великолепный десерт, давайте его не портить, хорошо?

– Согласен. – Он перегнулся через стол и протянул руку ладонью вверх. – Друзья?

Билли медлила, но, боясь показаться грубой, все-таки вложила свою руку в его ладонь.

Волнующее прикосновение в мгновение ока смешало ее мысли. «Друзья, любовники, конкуренты», – вспоминала она. Конкуренты, несомненно, и сразу, как только она вернется в Англию. А что касается всего остального… Она покачала головой. Нельзя принимать желаемое за действительное.

Они задержались за кофе в баре. Было странно снова находиться в компании с Трэвисом.

С тех пор как она приехала в Бостон на похороны тети, ее душа была не на месте. Хотя она познакомилась с новыми людьми, встретилась с кузиной и ее семьей, о которой мало что слышала, в большей мере она оставалась наедине с собой. За исключением неоценимых нескольких недель, которые она провела у Хаусманов, и дней, отданных встречам с адвокатами. Билли была слишком занята, чтобы поддерживать контакты, или слишком устала.

То небольшое свободное время, которое она позволяла себе иметь, ушло на знакомство с историей города, или поездки на трамвае, или просто на прогулки по улицам, чтобы проникнуться их аурой. Уже через несколько коротких недель она начала любить этот удивительно компактный город. Его и вправду лучше осматривать пешком. Такое забавное смешение традиций и новых веяний. Бикон-Хилл с его узкими, вымощенными булыжником улицами, газовыми фонарями и величественными викторианского стиля городскими домами – и рядом высокие башни из коричневого камня. Здесь все это благополучно сосуществовало повсеместно.

– Вы собираетесь опутать сетью Гиддингсов весь город? – поинтересовалась она.

– Да, если я не испортил все сегодня, – согласился Трэвис.

– Испортили?

– Отказался от деловой встречи, чтобы найти вас. А это важная встреча.

– Но вы же не искали меня, – напомнила она.

Трэвис усмехнулся.

– Нет. Положа руку на сердце, Билли, я следовал интуиции. Я надеялся, что в этом месте мне что-то подскажет путь к вам. Но я ни на мгновение не мог себе представить, что вы окажетесь здесь.

– Почему?

– Что почему?

– Почему вы искали меня? Мы расстались не самыми лучшими друзьями.

– Да.

– Итак?..

В наступившей тишине Билли едва сдерживала дыхание, наблюдая за тенями, которые сменялись под изгибами его бровей. Может, он скажет ей правду на этот раз?

– Боюсь, вы не поверите мне, Билли, – уступил наконец Трэвис. – Но в тот день, когда вы… мы, – уточнил он, – потеряли контракт с Хейджами, я был зол, чертовски зол, но ни на секунду не имел намерения выгонять вас из страны.

– Не льстите себе, Трэвис, вы и не выгнали меня. Умерла сестра моей мамы, и я вылетела на похороны. А так как я была в то время безработная, то решила задержаться здесь для практики. – Существовала еще одна или две маленькие детали, но она не собиралась раскрывать их ему… сейчас по крайней мере.

– Да. Анна сказала мне. Я сожалею, Билли.

– А что еще она сказала вам? То, что тетя Джейн урожденная Хаусман? Что она и мама близнецы и что американская компания становится все сильнее и сильнее? Представляю, каким разочарованием для вас было обнаружить, что ваше влияние не простирается через Атлантику. Покончено с моей профессией? Ну нет! Поверьте мне, Билли Тейлор только начинает.

– Я не…

– Не лгите! – зашипела она. – Вы знали, что говорили, и знали, что делали. Вы хотели уничтожить меня. И до сих пор хотите, так как все еще верите, что те планы выдала я. И не только планы, да, Трэвис? Почему бы не добавить к этому компьютеры, угрозу забастовки, пожар? В них тоже виновата Билли Тейлор! Этому вы верите? За какого дьявола вы меня принимаете? – Она уже не владела собой. – За потенциального убийцу?

– Я не знаю…

– Чего вы не знаете? – Она уже была готова заплакать, но сдержалась. – Такая трогательная уверенность в вашем помощнике, такое безграничное доверие и в результате… – Голос ее уже дрожал от еле сдерживаемых слез.

– Пожалуйста, потише! Нет, лучше, – он наклонился к ней, и выражение его черных глаз поразило ее как громом, – если вы помолчите хотя бы тридцать секунд и позволите мне вставить хоть одно слово.

– Зачем? Чтобы вы…

– Я просто хочу объяснить, Билли, – прервал он ее удивительно спокойно. – Но, конечно, если вы не желаете слушать…

– Это вы не хотите выслушать меня, – не унималась она. – Вернее, не хотели в тот день, в Фелбрафе. Вы…

– …Только подвел итог? Да, вы правы, – торжественно согласился он. – Я пришел к заключению. Но вы не помогли себе, Билли.

– Ага, я должна была доказывать, что я не верблюд! – мучительно выкрикнула она. – Что те планы…

– Нет! – Трэвис стукнул кулаком по столу, так что зазвенели ножи, а Билли подпрыгнула.

– Что нет?

– Нет, я уже не верю, что вы выдали те планы.

– Итак… но… я не понимаю. И кто же это сделал? – спросила Билли. Весь ее запал уже иссяк.

– Вот этого, Билли, я и не знаю, – ответил он сурово. – Честно не знаю. Но, если это является для вас хоть каким-то утешением, то я уверен, что это были не вы.

Хлынули слезы. Билли, вытирая их, выбежала в дамскую комнату, чтобы переждать истерику. Итак, Трэвис не винит ее и больше не ненавидит. Но эта мысль не принесла облегчения. И она догадывалась почему. Когда Трэвис верил в ее вину, это давало ей точку опоры, давало силы сопротивляться. А теперь она оставалась только с любовью к нему, не имея возможности ничего противопоставить ей. Она должна вернуться в Англию, работать в отрасли, где имя Гиддингсов имеет вес, и, следовательно, повсюду ощущать присутствие Трэвиса. Где же взять силы, чтобы выдерживать это? Может быть, продать коттедж и переехать в Лиидс, чтобы свести к минимуму вероятность встречи с ним? Нет. Какой бы заманчивой эта идея ни казалась, она не может продать коттедж. Это дом ее матери, и пока есть надежда, что Марианна настолько поправится, чтобы вернуться домой, коттедж всегда будет ждать ее.