Текст книги "Единственное желание"

Автор книги: Маргарет Эллисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Кэсси посмотрела на телефон. Было почти девять часов вечера, но Хантер так и не позвонил.

Что случилось? Почему вдруг такое равнодушие?

Кэсси знала, что он уезжает завтра и ночует в отеле в городе. Она думала, что он забронировал номер для отвода глаз. Ей и не приходило в голову, что он собирается спать там. Один.

Девушка встала и подошла к окну. От ветра дрожали стекла, капли дождя просачивались сквозь щели в рамах. Сложно поверить, что всего лишь ночь назад она спала обнаженная, наслаждаясь теплым ветром с океана. В это было так же сложно поверить, как и в то, что мужчина, с которым она делила постель и с которым так страстно занималась любовью, больше ею не интересовался.

Но такое развитие событий было вполне предсказуемо. Возможно, Хантер устал от нее. Может, ему никогда и не было дела до нее. И… их отношения закончены.

В конце концов, они очень быстро стали близки. Кэсси знала, что это рискованно.

Но ее сердце надеялось на чудо. Часть ее верила, что Хантеру она не безразлична. Что их занятия любовью были такими же особенными для него, как и для нее.

Неужели она ошибалась? Что, если он уедет из города, даже не попрощавшись?

Кэсси отвернулась от окна и снова посмотрела на телефон. Потом на часы. Она знала, где остановился Хантер, и, если он пытается порвать с ней, она хочет знать все наверняка.

* * *

Хантер снял часы и положил на ночной столик. Он начал расстегивать рубашку. Его мысли, как и в течение всего дня, были о Кэсси. Он провел весь вечер в пустом офисе, загружая себя работой, чтобы заглушить боль в сердце. Но все было напрасно.

Черт!

Как он мог быть таким наивным?

Он не хотел верить, что их отношения основаны на желании Кэсси отомстить, хотя факты говорили об обратном. Иначе почему она не сказала ему правду о том, кто был ее жених? Почему потеряла девственность с незнакомцем?

От грустных раздумий его отвлек стук в дверь. Хантер был не в настроении для приема гостей.

– Входите, – сказал он резко.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Кэсси.

Одного ее вида было достаточно, чтобы у него перехватило дыхание. Но он не мог поддаться зову тела. Хантер отвернулся и продолжил расстегивать рубашку.

– Что ты здесь делаешь?

Он услышал, как она закрыла за собой дверь.

– Что происходит? – ответила она вопросом на вопрос.

– Что ты имеешь в виду?

– То, как ты поздоровался со мной. Что-то не так?

– Я устал, Кэсси. Не каждый день отдаешь компанию обратно.

– В этом все дело?

Хантер повернулся к ней.

– Почему ты мне не сказала? – потребовал он.

– О чем?

– Как я и предполагал, все упирается в деньги, да? – произнес Хантер, делая шаг в ее сторону.

Кэсси подняла голову:

– Может быть, так происходит с тобой.

– Но не с тобой? – Хантер стоял прямо перед ней.

Он видел изгиб ее упругой груди под облегающим пиджаком. Ее джинсы обтягивали стройные бедра.

– Нет, – твердо сказала она. – Деньги – не главное в моей жизни.

Он почувствовал слабость в ногах. Черт возьми, как она прекрасна!

– Тогда почему ты так отчаянно пытаешься сохранить фабрику?

– Я уже говорила. Многие из работников проработали здесь всю жизнь. Они не могут просто уйти.

– Так у тебя нет никаких личных причин, чтобы хотеть вернуть фабрику?

– Конечно, нет. Я люблю фабрику, люблю делать ткани.

– А Оливер? Его ты тоже любишь?

Он увидел, как Кэсси изменилась в лице при упоминании об Оливере. Его сердце сжалось. Вилла сказала правду…

– Почему ты молчала?

– Я не хотела говорить об Оливере. Я бы рассказала о нем, если бы считала это важным. Но он не имеет никакого отношения ни к нам, ни к тому, чего я хочу.

– Вы с Оливером были друзьями с детства?

– Да, – Кэсси пожала плечами. – Все думали, что мы поженимся.

– Разрыв, наверное, был болезненным, – произнес Хантер упавшим голосом.

– Не по той причине, о которой ты мог подумать. Было нелегко понять, что человека, которого я любила, больше не существует. Я скучала по тому, каким он был, по дружбе, которая существовала между нами. Но сейчас я понимаю, что он сделал нам обоим одолжение. В наших отношениях не было страсти.

Не было страсти? Оставалась ли она девственницей только поэтому?

Хантер хотел верить. Он хотел думать, что она сделала ему этот драгоценный подарок из-за особой связи между ними. А не потому, что пыталась стереть из памяти другого мужчину.

* * *

Кэсси не ожидала, что будет встречена морем вопросов, касающихся Оливера.

Что происходит? Почему Хантер так расстроен, что она не сказала ему имя своего жениха?

– Хантер, прости… – начала Кэсси. – Что так волнует тебя? Тот факт, что я была обручена с Оливером?

Он повернулся к ней. Его глаза были темны.

– Конечно, нет. Зачем мне волноваться из-за твоих прошлых романов? Я беспокоюсь только о деле, – сообщил он холодно. – И не хочу, чтобы «Эксон энтерпрайзиз» была вовлечена в семейный скандал.

– Ты думаешь, я пытаюсь выкупить фабрику, чтобы насолить Оливеру?

– А разве не так?

У Кэсси перехватило дыхание. Как он мог даже подумать, что такое возможно? Неужели он считает, что она готова потерять доверие друзей, только чтобы отомстить?

Хантер уже все решил. И не важно, что она сейчас скажет. Кэсси испытывала угрызения совести. Почему она не сказала ему об Оливере раньше? Неужели она не понимала, что рано или поздно он узнает имя ее бывшего жениха?

– Хантер, – умоляюще произнесла она.

Он отступил на шаг от нее. Было очевидно, что он хочет этим сказать. Все кончено. Кэсси отвернулась и пошла к двери.

– Я сделала ошибку, придя сюда. Прости, что побеспокоила.

До того, как она смогла выйти, он схватил ее за руку и притянул к себе.

– Ты не ответила на мой вопрос. Ты хочешь купить фабрику из мести?

– Нет, – покачала головой Кэсси и взглянула в его глаза. Они были темными и злыми.

– Почему ты пришла сюда? – потребовал Хантер.

– Я пришла, чтобы увидеться с тобой, – сказала Кэсси. – Я не могла вынести, что ты в городе, но не со мной.

Хантер отпустил ее руку и отвернулся. Но недостаточно быстро. Она увидела проблеск надежды в его глазах.

Внезапно она поняла, что случилось. Он ревновал к Оливеру.

Неужели это возможно?

Как он мог ревновать к мужчине, которого она никогда по-настоящему не хотела? Не была ли ее девственность достаточным доказательством тому, что она раньше никого по-настоящему не любила?

– Я не любила Оливера, Хантер. Я заботилась о нем, как сестра заботится о брате.

Он повернулся к ней.

– Несмотря на это, ты хотела выйти за него замуж.

Она вздохнула.

– Мы обручились по окончании школы. Тогда он был моим лучшим другом. Я никогда не думала, что он так изменится. Сейчас я знаю, что должна была порвать с ним давно.

Кэсси сделала еще один шаг в сторону Хантера.

– Прости, что не сказала тебе о нем сразу. Но время с тобой было для меня таким особенным… таким волшебным. Я не хотела разрушить все разговорами о бывшем женихе.

Хантер молчал.

– Ты хочешь, чтобы я ушла?

– Нет.

Кэсси повернулась и увидела, что его глаза снова стали мягкими и добрыми. Девушка прикоснулась к его обнаженной груди и вдохнула знакомый мускусный запах.

– Что ты со мной делаешь?

Вместо ответа Кэсси наклонилась вперед и поцеловала его. Это было все равно, что бросить спичку в бензин. Хантер притянул ее к себе, целуя губы, глаза, щеки. Он резко вздохнул, когда она начала просовывать пальцы за пояс его брюк.

– Я хочу тебя видеть. Всю тебя, – резко выдохнул он.

– Ты хочешь, чтобы я сняла одежду? – Кэсси посмотрела в сторону ванной комнаты. – Хорошо, сейчас приду.

– Нет, – сказал он, качая головой и притягивая Кэсси к себе. – Здесь. Я хочу смотреть на тебя, пока ты будешь раздеваться.

Он хочет стриптиз? От одной мысли об этом Кэсси покраснела.

Но почему она стесняется? В конце концов, он видел ее голой и раньше.

Хантер смотрел на нее очень внимательно. Может, это своего рода проверка? Ничего не говоря, Кэсси сняла туфли, затем медленно расстегнула брюки и стала их снимать.

Его глаза потемнели, а дыхание участилось, когда она сняла водолазку и бросила ее на пол. Оставшись только в белье, Кэсси помедлила. Затем расстегнула бюстгальтер и бросила его на кровать. Туда же полетели и трусики.

Оставшись обнаженной, Кэсси и не думала прикрываться простыней. Она видела, какой эффект производит на Хантера. После целого дня ожидания она знала, что все снова под контролем.

– Что дальше? – спросила она.

Он протянул ей руку и привлек к себе.

Они занимались любовью, глядя друг другу в глаза, не отвернувшись даже тогда, когда страсть оказалась на пике возможного.

Когда они лежали рядом, уставшие и счастливые, Кэсси тихо сказала:

– Я бы хотела остаться с тобой навсегда.

Но Хантер ничего не ответил. Вместо этого он отвернулся и заснул.

* * *

Несколько часов спустя Кэсси все еще не спала.

Почему он ничего не сказал?

Ответ был очень простым: Хантер не разделял ее чувств.

Он вел себя странно с того самого момента, как они сели на самолет, чтобы вернуться в Шанвилль, еще до того, как узнал про Оливера. Оливер стал просто удобным оправданием.

Но если ему не было дела до нее, как он мог заниматься с ней любовью?

Потому что он мужчина. Секс и любовь для них – абсолютно разные вещи.

Кэсси чувствовала себя дурой. Почему она вела себя так… безрассудно?

Их отношения были обречены с того момента, как они встретились, с их первой ночи, когда они занимались любовью. Ее бабушка предупреждала, что занятия любовью меняют все в отношениях между мужчиной и женщиной. Согласившись на секс, женщина вверяет себя мужчине.

Кэсси хвалила себя за воздержание до брака. Но теперь, когда она испытала такую страсть, ее жизнь изменилась навсегда. До конца жизни она будет чувствовать с ним связь. А какие чувства он будет испытывать к ней?

Никаких. Она останется еще одной меткой на его ремне. Еще одна безымянная женщина, с которой он делил постель.

Кэсси встала. Бесшумно двигаясь в темноте, она нашла свои вещи и оделась.

– Куда ты? – тихо спросил Хантер.

– Домой.

– Почему?

– Я просто… Мне пора, – солгала она. – Мне завтра рано вставать, а у меня здесь нет подходящей одежды.

– Подожди. – Хантер вылез из-под одеяла и включил свет. – Я провожу тебя домой.

– Нет, – сказала Кэсси быстро. – Ложись спать, уже поздно.

– Ты приехала сюда на машине? – спросил он, игнорируя ее протест.

– Хантер, это глупо. Что ты собираешься делать? Ехать за мной на машине? – спросила она.

– Я уже вернул ту, что брал напрокат. Я довезу тебя до дома.

Он и не собирался предлагать провести остаток ночи вместе. Кэсси испытала горькое разочарование. Она прикоснулась к его руке.

– Зачем ты это делаешь?

– Я не собираюсь отпускать тебя одну посреди ночи.

– Это Шанвилль, здесь абсолютно безопасно.

Он открыл дверь.

– Пойдем.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Не первый раз Хантер провожал домой девушку после занятий любовью. Он считал, что спать рядом друг с другом – гораздо более интимное занятие, чем секс. Хотя сам он редко приглашал женщину в свою собственную постель. Он предпочитал иметь возможность уйти тогда, когда сам этого хочет. Это был только один из способов упростить жизнь.

Ему обычно нравились женщины, которые не стремились к длительным отношениям. Если по каким-то причинам все менялось, он мог быстро это распознать. Обычно, если женщина хотела познакомить его с родными, он уже был готов порвать такие отношения. У него было простое правило – любое упоминание о семье означало, что отношения зашли на один шаг дальше, чем надо. Он не хотел знакомиться с мамой, которой «он обязательно понравится», или с дедушкой, который не поверит, что его внучка «встречается с миллионером».

С Кэсси все должно было быть по-другому. Он хотел, чтобы они узнали друг друга. Его обычные правила не допускали никаких обязательств, но он сделал исключение и почти поплатился за это.

Они вышли на улицу. Ветер успокоился, и ночь была очень тихой. Их шаги эхом отражались в пустынном парке, когда они шли к старенькому «форду».

– Мы пришли, – объявила Кэсси, кивая в сторону машины. – Официальный автомобиль для бабушек. Настоящий раритет.

– Я поведу, – сказал Хантер.

Кэсси бросила ему ключи. Он поймал их и открыл дверцу. Когда они уселись, он повернул ключ и… ничего.

– Иногда ключ зажигания надо поворачивать несколько раз. Думаю, надо будет съездить в сервис.

В конце концов двигатель заработал. Как обычно, машина начала дрожать и трястись.

– Я не эксперт, – сказал Хантер, – но, по-моему, у этой машины явные проблемы с двигателем.

– Ближайший сервис находится в получасе езды отсюда, но он дорогой.

– Я заплачу за ремонт.

– Нет! – воскликнула Кэсси и добавила: – Я могу позаботиться о себе сама.

Остаток пути прошел в тишине. Кэсси чувствовала себя разбитой. Как это могло случиться? Как они могли быть так близки и так далеки одновременно?

Хантер подъехал к дому Кэсси и остановился. Настало время прощаться.

– Спасибо, – сказала она.

Хантер вытащил ключ из замка зажигания и протянул Кэсси.

– Ты уходишь? – спросила девушка.

– Это зависит от тебя.

– Я знаю, ты пытаешься поступить благородно, но я с удовольствием осталась бы с тобой на всю ночь.

Может быть, Вилла действительно была не права? Может, Кэсси не хотела мести, а просто хотела поразвлечься? Может, одиночество было ее единственным мотивом?

– Ты хотела только секса?

Он увидел, как она отпрянула. Хантер моментально раскаялся в своих словах.

– Прости, я просто хотел сказать…

– Это то, чего искал ты сам? – прервала она. – Секса?

– Нет, – сказала Хантер. Он убрал прядь волос с ее лица. – Нет, – повторил он еще более твердо.

Она отвернулась.

Теперь он понял, почему Кэсси пошла домой. Она ушла из его постели просто потому, что думала, будто он этого хочет.

– Je suis desole, – промурлыкал он.

– Что это значит?

Внезапно Хантер понял, что разговаривает с ней по-французски. Когда он был ребенком, он переходил на французский в трудные моменты, обычно в разговорах со своей бабушкой.

– Это значит «Прости меня».

Кэсси помедлила, а потом спросила:

– Что ты мне сказал в тот день на утесе?

– Tu es la famme la plus belle que j'ai jamais vu. «Ты – самая прекрасная женщина, которую я когда-либо видел».

– Я так и думала, что это не имеет отношения к погоде, – улыбнулась Кэсси. – Спасибо.

Девушка покраснела и посмотрела в окно, пытаясь найти безобидную тему для разговора.

– А ты знал, что основателем фабрики был француз Вильям Демион?

Хантер покачал головой.

– Он иммигрировал из Франции в начале двадцатого века и направился в Шанвилль, потому что слышал, что здесь много работы по добыче руды. Но когда приехал, то увидел грузовик со станками, направляющийся на свалку, и предложил водителю десять долларов за станок.

– Подозреваю, он никогда не добывал руду.

Кэсси кивнула головой.

– Водитель грузовика оказался ткачом, Демион нанял его, и так родилась «Демион Миллс». Не хочешь прогуляться? – предложила Кэсси.

– Прогуляться? Сейчас почти полночь.

– Я хочу тебе кое-что показать. – Кэсси протянула ему руку. – Пойдем.

Он пошел с ней в холодную лунную ночь. Разбросанные ветки хрустели под ногами, когда они шли к лесу. Полная луна освещала тропинку.

– Странно, не правда ли? – беззаботно сказала она. – Всего две ночи назад мы плавали в бассейне. А теперь идем по снегу.

Они стояли на вершине холма.

– Это моя вершина мира.

Шанвилль лежал внизу как на ладони. Отсюда были видны железнодорожные вагоны и фабрика. Хантер увидел и свой отель.

– Я начала приходить сюда, когда умерли мои родители, – продолжала Кэсси. – Считала, что раз это самое высокое место в округе, то я буду ближе к небесам.

Хантер притянул ее к себе.

– Что с ними случилось?

– Они попали в автомобильную аварию, когда мне было пять. Мои бабушка и дедушка вырастили меня.

– Твои родители работали на «Демион Миллс»?

– Да. Они встретились в колледже. Когда они закончили учебу, моя мама захотела вернуться в Шанвилль. Фабрика была единственным местом, где они смогли найти работу.

Хантер прикоснулся к ее щеке, как будто смахивая невидимую слезу.

– В какой колледж они ходили?

– В Мичиганский. – Она повернулась к нему. – Я ходила в тот же колледж, пока моя бабушка не заболела.

– Ты там изучала фотографию?

– Да.

– Трудно было находиться так далеко от Оливера?

– Нет, – сказала Кэсси без промедления. – Я думаю, это был знак, что у нас не все хорошо. Но тогда я была уверена в наших отношениях.

Она помедлила и добавила:

– Не могу объяснить, почему мы с Оливером оставались вместе так долго. Но теперь, когда встретила тебя, я не уверена, что вообще любила Оливера. Никогда не думала, что он сможет так дурно поступить со всеми нами.

– Я бы не ругал его за этот поступок, Кэсси. Будущее фабрики пока не очень радужно.

– В нынешнем положении дел виноват только Оливер, – сказала она без сомнения в голосе.

Хантер мог сказать по тону ее голоса, что Кэсси чувствует себя обманутой из-за решения Оливера продать фабрику. Но переживала бы она так сильно, если бы Оливер не бросил ее ради другой женщины?

Они взялись за руки и стояли некоторое время, не разговаривая, а только глядя на город. В конце концов она потянула его за руку и сказала:

– Пойдем.

Но они пошли не к дому. И Хантер знал, куда Кэсси ведет его на этот раз.

– Мы идем на фабрику?

Она кивнула.

– Я хочу показать тебе кое-что.

– У тебя есть ключ? – спросил он.

– Нам не нужен ключ.

Он шел за ней по тропинке, освещенной лунным светом. Вскоре тропинка привела их к фабрике.

– Подожди здесь, – прошептала Кэсси.

– Я не отпущу тебя одну, – сказал он.

– Почему? Я делала это миллион раз. Кроме того, не хочу выдавать мой секрет.

– Какой секрет? – спросил Хантер.

Кэсси засмеялась и повела его вдоль фабрики к старому входу в подвал. Девушка дернула старый ржавый замок.

– Ломаем и входим? – спросил он.

Она улыбнулась, когда замок открылся. Хантер помог Кэсси открыть дверь, и они спустились по заплесневелым старым ступенькам.

– И много людей знает об этом секретном входе?

– Только я.

Кэсси включила свет. Они оказались в старом кирпичном подвале. Повсюду лежали стопки старых газет.

– Газеты принадлежали первому владельцу фабрики, – объяснила Кэсси. – А потом и мы стали собирать все материалы, которые имели отношение к фабрике.

Хантер пошел за Кэсси по шатким ступенькам, которые вели на первый этаж. Она включила свет. Их глазам предстала неофициальная фотогалерея, рассказывающая об истории фабрики и ее достижениях.

– Это президентское кресло, которое использовали в администрации Картера, – сообщила Кэсси.

Хантер подвинулся ближе, чтобы лучше рассмотреть старую фотографию, на которую показывала Кэсси. Две женщины стояли позади прекрасного кресла, гордо улыбаясь.

– Молодая женщина, которая стоит прямо за креслом, – это моя мать. Моя бабушка стоит справа от нее. Они сделали эту ткань. Тысяча долларов за ярд.

Женщины, как и Кэсси, были рыжеволосыми, с зелеными глазами.

– Вы очень похожи.

– Моя бабушка была очень горда в тот день. Ее только что сделали мастером.

Кэсси подошла к следующей фотографии.

– А этот материал, – продолжала она, – был использован в платье Елизаветы II при ее коронации.

Кэсси провела Хантера мимо всех фотографий, терпеливо объясняя историю каждой.

– Теперь закрой глаза, – попросила она, закончив обход.

– Зачем?

– Закрой глаза. – Она взяла его за руку. Он услышал, как дверь открылась, и понял, что она ведет его в сердце фабрики. – Сделай вдох.

Хантер вдохнул пряный сладковатый запах.

– Я заметил его еще в самый первый день здесь, – вспомнил Хантер. – Что это?

– Запах истории. Старые станки и свежий шелк.

Он открыл глаза. Кэсси подвела его к старому станку.

– Видишь это? – сказала она, указывая на шелковые нити. – К концу завтрашнего дня эти нити будут частью красивого узора на ткани.

Хантер кивнул в сторону машины в углу. Она выглядела как настоящий музейный экспонат.

– Что это?

– Это устройство для скручивания веревок. Его изобрел Леонардо да Винчи. Оно не сильно изменилось с тех пор. – Она взяла его руку и провела по ткани на станке. – Тебе это не кажется знакомым?

Хантер покачал головой.

– Это тот же материал, что висит в твоей спальне на яхте. На его создание ушла целая неделя работы двух мастеров.

– Я оценю это, когда вернусь.

Она вздохнула.

– А ты сможешь?

Хантер взглянул на Кэсси, восхищаясь ее изысканными, похожими на бутон розы, губами. Он мог не только распознать великолепие, но и оценить его.

– То, что я не узнал драпировку, не значит, что я не способен оценить красоту.

– Ты был слишком занят зарабатыванием денег на такое богатство. – Она покачала головой. – Я думаю, многие люди такие же. Они так заняты зарабатыванием денег, что уже не сознают их ценность. Вот почему я так люблю это место. Оно напоминает мне о простых временах. О временах, когда зарабатывать на жизнь своими руками было не стыдно.

– Это все еще так.

– Сейчас все меряется деньгами. Если что-то не приносит прибыль, то это не ценится.

– По сути, так и есть, – признал он. – Кэсси, пойми, ты не можешь остановить прогресс. И не можешь повернуть время вспять.

Она грустно кивнула.

* * *

Было почти два часа ночи, когда они вернулись к дому Кэсси. Несмотря на поздний час, никто не был готов закончить вечер. Они зажгли огонь и уселись на диван с дымящимися кружками горячего шоколада.

Кэсси положила голову на плечо Хантеру. Она снова испытала желание признаться в своих чувствах.

Но она уже выучила урок. Она промолчит, не важно, как бы тяжело ей не было.

– Как хорошо, – сказал он, гладя ее по щеке. – И как не хочется завтра уезжать.

– Ты возвращаешься на Багамы? – спросила она так спокойно, как могла.

Мужчина покачал головой.

– В Париж.

– О, – протянула Кэсси разочарованно. – И как долго ты там пробудешь?

Он помедлил, а после паузы сказал:

– Послушай, Кэсси…

Она уже знала, что будет дальше. И винить в этом некого. Сейчас он объявит, что они едва знают друг друга и поэтому им лучше расстаться…

Кэсси прижала палец к его губам. Она бы не вынесла, если бы услышала это.

– Хантер, давай просто наслаждаться сегодняшним вечером, хорошо?

Но настроение было испорчено. Хантер взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.

– Кэсси, – продолжал он. – Я хочу поговорить с тобой о фабрике.

Неужели он передумал продавать фабрику? Так вот почему он выглядел таким расстроенным? Он чувствовал вину за то, что не сдержит слово?

– Я решил отдать вам патент.

Кэсси задержала дыхание, не веря своим ушам.

– Патент на «телохранитель»?

– Точно.

– Но мы не сможем выкупить его.

– Меня не волнуют эти деньги.

– Не волнуют?

Он покачал головой.

– Но я переживаю за тебя. Я не могу сидеть и смотреть, как ты пытаешься все делать сама. Вот почему я собираюсь выделить тебе команду управляющих, чтобы помочь с раскруткой.

Это было больше, чем она могла рассчитывать. Кэсси обняла Хантера.

– Спасибо.

Он отстранился и грустно улыбнулся.

– Тебе все равно понадобится удача, Кэсси. К тому же у меня есть одно условие, – добавил Хантер.

– Какое?

– Ты поедешь со мной в Париж.

– В Париж? – Кэсси мечтала поехать в Париж с тех пор, как была ребенком.

– У меня дела в городке под Парижем, но это не займет много времени.

– Не знаю, что сказать.

– Скажи, что поедешь. – Он помедлил. – Поездка продлится неделю.

Не Париж соблазнял ее, а возможность провести целую неделю с Хантером.

– Итак? – спросил он.

Она посмотрела в его добрые и мягкие глаза. Это не были глаза акулы бизнеса. Это были глаза мужчины, который стал слушать, когда другие не стали. Мужчины, который хотел дать ей шанс. Мужчины, которого она любила.

Не было никакой гарантии, что их отношения продлятся. Не было и гарантии, что она не вернется из Парижа с разбитым сердцем. Но сейчас это казалось неважным.

– Когда мы уезжаем?