Текст книги "Жестокий маскарад"

Автор книги: Марджери Хилтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Вирджиния смотрела на ладони Брента, сжимавшие ее пальцы, и их тепло, казалось, пронизывало каждую клеточку ее тела. Затем взглянула на радостное лицо, на котором виднелись следы ожогов, и, наконец, на обожженные брови и глаза, выглядящие совсем не так ужасно, как она себе представляла.

Брент улыбнулся, и эта улыбка предназначалась одной. Вирджиния отвернулась.

Ланс не спускал глаз с Брента; на его лице Вирджиния видела отражение собственных чувств. Его губы беззвучно шевелились: «Что вы наделали?!»

Глава 4

– Все произошло так неожиданно… – Вирджиния невидящими глазами просмотрела меню и передала его Лансу. – Я пыталась сказать ему, объяснить… Вы верите мне, Ланс? Я даже представить себе не могла, что он…

Ланс задумчиво потирал подбородок.

– Конечно, я не виню вас. Но… Боже, как все неприятно получилось!

– Я не подозревала, что наши голоса так похожи что он перепутает меня с… – она запнулась, в ее глазах блеснули слезы. – Ланс, что же мне теперь делать?

– Если бы я знал! – Он пристально изучал зажатую в пальцах сигарету.

– Я поняла, что не смогу… – Она отставила стакан к которому так и не притронулась. – Если бы можно было рассказать все, не повредив ему!

Мысли Ланса, казалось, витали где-то далеко, две глубокие морщины прорезали лоб над узкими серыми глазами, и впервые Вирджиния удивилась, что он так переживает за Брента.

Внезапно Ланс спросил:

– Я ведь еще не рассказывал вам, как все случилось?

– Это была авария?

– Машину вел я. – Он вытащил сигареты, и Вирджиния заметила, что его пальцы слегка дрожат. – Мы попали в одну из тех проклятых дорожных пробок, которые совершенно выводят из терпения, и, когда, наконец, вновь двинулись, я слишком сильно нажал педаль газа, машина встала на два колеса на повороте и перевернулась. Брента выбросило из машины, он отделался царапинами и стал помогать мне выбраться из горящей машины… Странно, врачи считали, что у него более легкие ожоги, чем у меня, пока не увидели его лицо – Брент закрывал его руками. Прошла неделя, прежде чем он смог открыть глаза, и тут обнаружилось, что он ослеп.

– Неужели ничего нельзя было сделать? Ланс покачал головой.

– Они сделали все, что могли – вводили антибиотики, чтобы предотвратить заражение, привезли лучшего хирурга-окулиста из Вьетнама, но он тоже ничем не мог помочь, пока не затянулись рубцы от ожога.

– А потом? – Вирджиния затаила дыхание.

– Не знаю… – Ланс сжал губы. – Они полагали, что поврежден какой-то важный нерв… – Он замолчал, его лицо исказилось от боли. – Теперь вы понимаете, почему меня так мучает это. Я остался его вечным должником, чуть не угробив нас обоих из-за собственной глупости. Мне нечем загладить свою вину.

– Такую вину ничем не загладишь, Ланс, – отозвалась Вирджиния.

– Знаю. Если бы я мог помочь! Я отдал бы собственные глаза, если бы это было возможно! – Руки Ланса сжались, потом обмякли и упали на стол, вялые и слабые, поражающие беспомощность сильнее всяких слов. – Все, что я могу – ждать и надеяться. – Он резко откинулся на спинку стула. – К сожалению, больше я ничем помочь не могу… Еще стаканчик?

– Нет, спасибо. – Она отвернулась, чувствуя себя немного неуютно после его исповеди.

– Поедем куда-нибудь еще? Я обещал развлечь вас или вы слишком устали?

– Устала, – призналась она. – Я чувствую себя так, будто все еще нахожусь в самолете.

– Реактивный стресс, – коротко определил он. – Вы проспитесь – и все будет в порядке. – Он поднялся и взглянул на часы. – Мы еще увидимся.

– Вы вернетесь в клинику? – спросила она, когда они подъехали к отелю.

– Должен, – ответил он, немного помолчав и окинув ее внимательным взглядом, – хотя бы для того, чтобы доложить, что доставил вас в отель. А в чем дело?

– Ни в чем. Я только хотела… если вы увидите… – Она вдруг испугалась, что он может сказать Бренту все сам, не посоветовавшись с ней.

Брови Ланса удивленно взлетели:

– Вы подумали, что я все ему расскажу? – Он мягко улыбнулся, услышав ее сдавленный вздох. – Не беспокойтесь, я не сделаю этого. Нет, я дам бедному парню порадоваться целую ночь – ведь это все, что ему остается. – Он медленно покачал головой. – А вы, Анна… Вирджиния, подумайте хорошенько, стоит ли…

Прежде, чем она успела ответить, Ланс исчез в ночи, и Вирджинию охватило острое чувство одиночества в этом незнакомом городе, где ей не к кому обратиться, кроме…

Ночь она провела без сна, споря сама с собой:

«Надо было начать так: „Привет, Брент. Я Джинни, младшая сестра Анны, помните?..“ И произнести это с порога, не оставляя никаких иллюзий. Но я не успела…»

«Нет, ты просто не захотела это сказать. Ты ведь понимаешь, как он ждал Анну».

Она резко тряхнула головой. Теперь слишком поздно. Но ясно одно: Бренту обязательно надо обо всем рассказать.

Вирджиния спустилась в вестибюль, где стоял Ланс с бледным и взволнованным лицом. Вместе с ним ее ждал доктор Лауэн, которого она видела вчера в клинике.

– Я хотел бы поговорить с вами, мисс Далмонт, – сказал он.

Она машинально кивнула, лихорадочно думая о том, что может сказать ей этот человек. Неужели доктор Лауэн знает? Неужели Ланс рассказал ему?

Вирджиния беспомощно оглянулась на Ланса, но так и не смогла ничего понять по его лицу.

В баре доктор Лауэн сел рядом с ней, любезно улыбнулся и заговорил:

– Я не задержу вас, вы ведь хотите поскорее оказаться в клинике… Сколько времени вы собираетесь пробыть в Бангкоке, мисс Далмонт?

– Не знаю. Один-два дня, – неуверенно ответила Вирджиния, пытаясь поймать взгляд Ланса.

– Гм… – Лауэн потрогал себя за ухо, – я хотел бы, чтобы вы оставались здесь как можно дольше. – Не давая ей возразить, он продолжил: – Мне известно о трудностях с продлением визы, но я готов все уладить. Это будет не слишком сложно, особенно если вы с Брентом собираетесь вскоре пожениться. Мы могли бы предоставить вам комнату при клинике и таким образом избавить вас от утомительных поездок из гостиницы и обратно. Что скажете, Ланс?

Ланс кивнул, старательно избегая взгляда Вирджинии.

– Своим приездом вы сотворили чудо: состояние Брента резко улучшилось, – продолжал доктор Лауэн. – Я знаю, ваш жених скромен и вряд ли рассказывал вам, что считается здесь одним из самых лучших специалистов. Он отлично знает местный язык, а, уж поверьте мне, выучить эту тарабарщину совсем непросто… Физическая боль ему не страшна, но потеря зрения, без которого он не в состоянии заниматься любимым делом, сильно подкосила его. Честно говоря, это беспокоит меня больше всего: он медик, следовательно, не питает иллюзий относительно с коего выздоровления и того, что его ждет. В настоящий момент он нуждается в своего рода болеутоляющем средстве… В качестве такого средства лучше всего подходит женская любовь, вера, понимание, которых мы, как вы догадываетесь, не в состоянии ему дать. Он глубоко вздохнул и выпрямился.

– Вот почему я прошу вас остаться. Сегодня утро, заглянув проведать его, я был потрясен. Можно сказать, он начал возвращаться к жизни… – Доктор взглянул на часы и поднялся. – Прошу прощения, но у меня назначена встреча. Добавлю лишь одно: он, как и любой человек, подвержен смене настроений, что может оказаться тяжелым испытанием для вас, – он положил руку на плечо Вирджинии и легонько сжал его. – До свидания.

Доктор Лауэн ушел, быстро шепнув что-то Лансу. Из всего сказанного Вирджиния поняла одно: она должна остаться.

– Вы не сделали ни единого глотка. – Голос Ланс вернул ее к реальности. – Выпейте, вам это необходимо.

Она пришла в себя лишь в машине Ланса, которая пробиралась по запруженным транспортом улочкам. Ланс закурил, выпустил сизоватую струйку дыма и спокойно спросил:

– Вы думаете, вам это удастся?

– Удастся… что? – хрипло произнесла она и повернулась к нему. Ее лицо было совершенно бледным. – Вы… вы хотите сказать, что…

– Вы знаете, что я хочу сказать. Ради Бога, возьмите себя в руки, – с упреком произнес Ланс – Разве это так страшно – остаться здесь на несколько дней?

– Нет, но он думает… доктор Лауэн не знает… если Брент… – она безнадежно замолчала:

– А надо ли знать Бренту? – неожиданно спросил Ланс.

Вирджиния вздрогнула.

– Послушайте, перестаньте трястись! – голос Ланса стал резким и повелительным. – Чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что нашел выход. Вы ведь хотите помочь Бренту? А для этого надо всего-навсего пробыть здесь несколько дней. Пусть думает, что вы – Анна… пока. Вот и все.

– Нет! – испуганно вскрикнула она. – Это невозможно! Нельзя так жестоко обманывать его!

– Вы все равно уже обманули его.

Напоминание было таким обидным, что Вирджиния почувствовала, как в ней закипает ярость.

– Это произошло случайно! Вы же знаете, я не собиралась… – Вглядываясь в лицо Ланса, Вирджиния никак не могла понять, удалось ли ей убедить его. – Ну, хорошо, я останусь здесь. И что же? Он все равно узнает правду, и она будет для него лишь горше, чем сейчас. Он возненавидит Анну, а меня – еще сильнее, ведь Анна, по крайней мере, не обманывала его.

Ланс взглянул на нее без малейшего сочувствия.

– Так вас беспокоит, что он подумает? Неужели вы не можете забыть о себе ради того, чтобы помочь Бренту? Вы слышали, что сказал доктор Лауэн. Вы пробудете здесь неделю, осмотрите Бангкок и постараетесь убедить Брента в том, что вы – любящая невеста. Вы ведь знаете привычки сестры, так что это не составит вам труда. Затем вы уезжаете, пишете ему письма, пока я не сообщаю вам, что он полностью поправился. Когда же наступит подходящий момент, вы напишете о своем намерении разорвать помолвку. И все сложится удачно для вас и для него.

Ланс замолчал и прищурился.

– Не думайте, что здесь у вас не найдется соперниц. Но Брент – однолюб и вряд ли когда-нибудь изменится. Во всяком случае, у вашей сестры нет оснований подозревать его в неверности.

Против своей воли Вирджиния чувствовала, что он прав. Его доводы звучали убедительно… достаточно убедительно, чтобы снова пробудить в ее душе дремлющую детскую любовь. Впервые в жизни Вирджиния готова была пойти на обман, а ведь она даже не подозревала, что способна на это.

Ланс коснулся ее руки и тихо сказал:

– Я понимаю ваши чувства. Вам претит вынужденная ложь. Забудьте об этом. Поверьте, даже бесчестный поступок можно совершить с благой целью. – Он включил зажигание и немного помолчал, прислушиваясь к шуму мотора. – Больше я не буду настаивать. Вы сами должны принять решение. Или оно уже принято?

Вирджиния молчала. Бабушка всегда говорила, что обман не доводит до добра. Но чем оправдать свой отказ от обмана, который ее просят совершить?

Машина остановилась во дворе клиники. Вирджиния была бледна, и даже палящее тропическое солнце не могло прогнать озноб, растекающийся по всему телу. Она выбралась из машины и направилась к стоящим у двери фигурам в белых халатах. Внезапно одна из них резким жестом отшвырнула тонкую белую трость.

– Еще не хватало, чтобы я появился в городе с тростью! Да я скорее предпочту оказаться в аду!

– Охотно верю, – сухо произнес стоящий рядом седой врач. – По крайней мере, позвольте вашей невесте вести вас под руку.

Брент обернулся на звук шагов Вирджинии:

– Конечно… если она захочет. Ты побудешь моим поводырем, Анна?

Он возвышался над ней, надменный и гордый, будто не прося помочь, а оказывая милость. У Вирджинии пери хватило горло, перед глазами поплыл туман. Едва сдерживая слезы, она протянула ему руку.

* * *

– Согласно легенде, он сделан из множества изумрудов тысячи лет назад. Правда, недавно ученые установили, что это не изумруды, а нефрит и яшма, предположительно из Монголии. Одежды – из золотой парчи, расти той драгоценными камнями. Каждый год, на специальной церемонии, сам король меняет их.

Потрясенная Вирджиния стояла в святилище Изумрудного Будды, завороженно глядя на золотую нишу, в которой возвышалась сверкающая зеленая статуя самого почитаемого божества Таиланда. Горели свечи, в воздухе питал аромат благовоний, возле статуи лежали всевозможные подношения – от сказочно щедрых до нищенских, знаки преданности тех, кто приходил сюда.

– Думаю, на сегодня хватит. Ты запомнила все, что мы видели? – снисходительно спросил Брент по дороге к машине.

– Не знаю, – ответила Вирджиния. – Я запомнила Мраморный храм – он такой величественный! Да, и первый храм, который мы осмотрели – Храм Рассвета.

– Ват Арун, – улыбнулся Брент. – Ты молодец, Обычно в этих храмах от обилия золота и блеска драгоценностей просто рябит в глазах. Ты не устала, дорогая? – спросил он, обнимая ее за плечи.

– Нет, разве что немного жарко.

– Ты еще не привыкла к тропикам. Холодный душ освежит тебя. – Он повернулся к Лансу: – Мы возвращаемся в клинику. Нам всем не мешает выпить.

Устраиваясь на водительском сидении, Ланс подозрительно взглянул на них, задержав глаза на пылающем лице Вирджинии. Ее радостное чувство, возникшее во время поездки исчезло, уступив место невеселым мыслям.

На город спускалась ночь. Внезапно Вирджиния почувствовала страшную усталость и тихо заснула на плече Брента.

– Сегодня нам не удалось побыть наедине и пяти минут, – сказал Брент, когда они вновь оказались в клинике.

– Впереди у вас еще много дней, – улыбнулся доктор Лауэн.

Они болтали и смеялись, сидя в кабинете доктора Лауэна, пока тот, наконец, не заявил, что Бренту пора отдыхать. Тот неохотно ушел в палату, а Вирджиния была поручена заботам очаровательной девушки, рентгенолога клиники.

Ее провели в маленькую, прохладную комнату. Если бы не большая китайская ваза, Вирджиния с трудом поверила бы, что находится на Востоке.

Девушка вежливо спросила, не нужна ли Вирджинии помощь, и добавила:

– Здесь работа начинается рано утром, но вы может отдыхать, сколько захотите.

Она приветливо улыбнулась и вышла.

Оставшись одна, Вирджиния погасила свет и легла на узкую кровать, стараясь не думать о завтрашнем дне и всех предстоящих днях, о том, что они могут принести…

Поднявшись на следующее утро в неприлично ранний час, Вирджиния опять обнаружила, что автомобиль и водитель находятся в их с Брентом распоряжении и что сегодня предполагается посетить плавучие кварталы города.

– Правда, для этого немного рановато, – извиняющимся тоном заметил доктор Лауэн.

Вирджиния понимала, почему он так старается раз влечь их – чтобы поправиться, Бренту нужны положи тельные эмоции. Но из-за слепоты Брента и из-за того, что Вирджиния не знала города, доктор Лауэн не мог позволить им поехать куда-нибудь без провожатого.

Втайне она даже радовалась тому, что рядом с ними постоянно кто-то есть. Перспектива проводить долгие часы наедине с Брентом, да еще в чужой роли, ужасала ее. Девушка с удовольствием бродила по улицам Бангкока, пока не заметила, что ответы Брента на ее многочисленные вопросы стали краткими и сухими.

– Что-нибудь случилось? – быстро спросила она.

– Не беспокойся. Анна, где мы находимся?

Она оглядела берег реки и с сомнением произнесла:

– Думаю, мы вернулись к тому зданию… Помнишь к нему ведет длинная лестница… Может, нам лучше вернуться в клинику?

– Боже упаси! Ты устала?

– Нет, но ты…

– Со мной все в порядке, – отрезал Брент и надолго замолчал.

Ленч прошел довольно скучно. Ресторан был переполнен, и Вирджиния с жалостью смотрела, как Брент неуверенно водит вилкой по тарелке. Наконец, к общему облегчению, ленч закончился, и они встали.

– Ладно, что у нас на очереди? – покорно спросил Брент.

– Доктор Лауэн хотел, чтобы мы показали Анне Пастеровский институт, – подсказал Ланс.

– Этого только не хватало! – простонал Брент. – Послушай, я питаю глубочайшее уважение к их работе, но согласись, это не слишком подходящее место для женщин. Нет, лучше что-нибудь другое.

– Они работают со змеями? – с любопытством спросила Вирджиния.

– Да, для получения противоядий и изготовления лекарственных препаратов, – пояснил Брент. – Если тебе интересно, давай поедем туда.

– Думаю, сейчас мы вообще никуда не поедем, – тихо заметила она, глядя за окно, где хлестал тропический ливень.

– Ясно, – вздохнул Брент, когда они оказались в автомобиле, и это был вздох облегчения. – Тогда мы можем съездить в рощу.

– В рощу? – изумился Ланс. – Послушай, почему бы тебе не пригласить Анну к себе домой? Я заеду за вами около десяти.

– Нет, – Брент решительно покачал головой. – Черт знает, во что превратился дом за эти три недели.

– Разве ты живешь не в клинике? – удивленно спросила Вирджиния.

– Нет, в бунгало. Я думал, ты помнишь…

– Мне бы хотелось побывать там, – поспешно перебила Вирджиния. – Это далеко?

– Десять минут езды. Ты побываешь там попозже, когда все будет приведено в порядок.

Дождь прекратился. Облака рассеялись, и прохлада сменилась влажной духотой. Они подъехали к клинике и свернули на узкую неровную дорожку. Ланс остановил машину.

– Прибыли. Полагаю, теперь вы хотите, чтобы я убирался отсюда.

Его тон не ускользнул от внимания Брента.

– Не обижайся, старина. Я просто хочу поговорить с моей невестой наедине. И, ради Бога, не приезжай за нами. Мы вернемся пешком. Или оставь машину, Анна приведет ее обратно.

– Я?! – Вирджиния подскочила. – Я никогда не водила… – Поняв, что едва не выдала себя, она быстро поправилась: – Я никогда не водила машину с левым рулем.

Ланс усмехнулся, отлично поняв ее смущение.

– Ничего страшного. Здесь вам не с кем сталкиваться. Ну ладно, я пошел. – Все еще усмехаясь, он положил ключи от машины на колени Вирджинии и открыл дверцу. – Счастливо отдохнуть!

Его шаги уже затихли вдали, а Вирджиния все боялась пошевелиться, перепуганная своей оговоркой. Но если Брент что-то и заметил, то не подал вида.

Как ей вести себя дальше? Как говорила и вела себя Анна наедине с ним?

– Слава Богу! – вздохнул Брент. – Я уже отчаялся, думая, что рядом с нами постоянно будет кто-то торчать, Эти бесконечные присматривания и ухаживания ужасно раздражают меня. Знаю, так положено, ведь я болен и должен подчиняться правилам… Дождь кончился?

– Да, уже появилось солнце. Где мы?

– Думаю, в маленькой роще между территорией клиники и деревушкой. Пойдем, подышим воздухом.

Взяв ее под руку, Брент медленно пошел по дорожке. Вирджиния пыталась поддержать его, с опаской поглядывая на корни и выбоины.

Кругом было тихо и спокойно. Солнце пробивалось сквозь кроны деревьев, падая на землю золотистыми полосами. Они дошли до места, где дорожка раздваивалась, и Вирджиния остановилась.

– Развилка? – спросил он, хотя Вирджиния не сказала ни слова. – Мы уже почти… Что с тобой?

Она вцепилась в его руку, с ужасом глядя на пестрый ковер листьев у своих ног.

– Змея, – зашептала она. – Пятнистая. Ее почти не видно среди листьев, – голос Вирджинии дрожал. – Я чуть не наступила на нее, какой ужас!..

– Не двигайся, – невозмутимо сказал Брент. – Она проползет мимо, если ее не трогать. Здесь много ядовитых змей. Помни об этом, когда будешь гулять, и даже дома. Почему-то змеи любят заползать в ванные комнаты.

Девушка вздрогнула, не в силах оторвать взгляд от длинного влажного следа, оставшегося на земле, и не двинулась с места, пока пресмыкающееся не скрылось из виду.

– Уползла, – выдохнула она. – Давай вернемся.

– Давай, если хочешь. Я хотел показать тебе деревню, но это можно сделать в другой раз. – Он повернулся и пошел обратно. – Ты привыкнешь постоянно видеть змей и научишься отличать ядовитых. Защитник из меня никудышный.

В его голосе прозвучала такая горечь, что Вирджиния сразу забыла о своих страхах. Его губы вновь сжались в уже знакомой гримасе раздражения. Чтобы отвлечь Брента, она спросила:

– Ты собираешься вернуться домой?

– На этот вопрос нелегко ответить, Анна. Первое, о чем подумали врачи – отправить меня домой. Я отказался, объяснив, что уеду сам, как только пойму, что совершенно бесполезен здесь.

Вирджиния молчала, и Брент продолжал:

– Доктор Лауэн считает, что я еще могу работать, Например, наставником молодых врачей. Так или иначе я предпочел бы остаться здесь, но мое решение зависит от тебя.

Ее дыхание участилось. Вирджиния знала, какого ответа он ждет.

– Неужели для тебя так важно знать, собираюсь я вернуться?

Она совершенно растерялась. Вот оно, самое худшее – не сами вопросы, а ответы, которые она должна давать. С ее губ не слетело ни звука, и Брент нетерпеливо повторил:

– Ради Бога, не томи меня! Но только говори правду, Анна! Ты еще любишь меня, хочешь быть со мной? Да теперь, когда я ослеп?

Он ждал. Все великолепие тропической природы, сияющей алмазными россыпями мириадов дождевых капель, скрывал от него непроглядный мрак слепоты. Сердце Вирджинии переполняли любовь и жалость, она уже не задумывалась о том, что эти слова предназначены не ей.

– Я хочу быть с тобой больше всего на свете! – едва сдерживая слезы ответила она. – Я люблю тебя, всегда любила и буду любить!

Он дотронулся до ее волос, осторожно провел пальцем по бровям и обнял так крепко, что у нее перехватило дыхание.

– Не плачь, любимая, – нежно произнес он, касаясь губами ее волос – И я всегда любил и люблю тебя. Просто на мгновение мне показалось, будто я потерял последнее, что у меня осталось в жизни. Ты твердо решила, любимая?

– Да.

Это слово исторгло из груди Брента вздох, похожий больше на всхлип; в кольце его рук Вирджиния забыла все свои страхи и задохнулась от счастья, еще минуту назад казавшегося столь недостижимым. Ее радость не омрачили даже неожиданно донесшиеся будто откуда-то издалека слова:

– Анна, не будем больше ждать! Я не могу без тебя. Выходи за меня замуж, и как можно скорее!