Текст книги "Мода в саване"

Автор книги: Марджери Эллингем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Я хотел поговорить с вами, Вэл. Вы не против, если я буду говорить о себе?

Вопрос был совсем не в его духе и все же так ожидаем, что ее сердце екнуло.

– Все в порядке, – сказала она. – Можно считать это вопросом решенным, как думаете?

– Что? – Он был озадачен, и в его ярко-голубых глазах мелькнуло восхищение. – О чем, по-вашему, я говорю? О Джорджии, что ли?

– Разве нет?

– Не совсем. – Он усмехнулся. – Я хотел поговорить о себе. О своих трудностях, Вэл. Я влюблен и хочу жениться, но есть проблемы. В основном, мои собственные. Мне не нужна любовница или сожительница. Мне нужна жена.

От удивления Вэл замедлила шаг. Спину она держала так, словно проглотила аршин, в глазах появился интерес. Ее деловые партнеры знали ее именно такой, и в некоторых округах Парижа это встречало глубокое уважение. Мадам была в боевой готовности.

Делл улыбнулся ей. Похоже, он находил ее прелестной.

– Это не так просто, – сказал он, – жёны не в моде. Я люблю вас, Вэл. Выйдите за меня, отдайте мне свою независимость и энтузиазм, с которым вы делаете карьеру, отдайте мне свое время и мысли. Это предложение. Не очень выгодное, да? Я понимаю, на какое посмешище я выставил себя с Джорджией Уэллс, и это вряд ли повысило мою рыночную стоимость, но все же не могу сказать, что жалею об этом опыте. Рядом с этой женщиной быстро взрослеешь. Итак, вот мое предложение. В обмен – и это, возможно, вам тоже не понравится, – в обмен (причем считаю это обязательством) я бы принял на себя полную ответственность за вас. Я бы оплатил ваши счета в любых пределах, какие позволят мои доходы. Я бы принял все решения, которые не совсем по вашей части, – хотя, с другой стороны, я бы хотел сознавать, что могу обсудить с вами все, что захочу… Но, подчеркиваю, только если захочу. И до моей смерти вы были бы моей единственной женщиной. Вы были бы моей заботой, моей неотъемлемой частью, если угодно, моей собственностью. Если вы захотите поступать во всем по-своему, добивайтесь этого хитростью, а не требованиями. Наша общая проблема серьезна, но не сверхсерьезна. Она равнозначна половине жизни для меня и всей – для вас. Вы выйдете за меня?

– Да, – сказала Вэл так быстро, что поразилась сама. Слово прозвучало странно для ее собственных ушей. В нем крылось откровенное облегчение. Простая суть того, что ей было от него нужно, перехватила ее дыхание своей очевидностью, краем сознания она уловила, в чем дело. Как умная женщина, она не отказывалась, да и не могла отказаться от своей женственности, ведь женственность без хозяина есть женственность незащищенная – слабость, а не очарование.

Он привлек ее к себе. Под его руками ее плечи были хрупкими и мягкими.

– Это ваш единственный немодный шаг, Вэл.

Ее глаза были умными, как у обезьянки, и сияющими, как у ребенка.

– Мои моды всегда немного опережают время, – сказала она и рассмеялась с той внезапной свободой, какую испытывает человек, получив именно то, без чего мир перестал бы подходить ему.

Они пересекли луг и, достигнув дороги, вернулись к входу в коттедж. Шофер Джорджии уехал, и «лагонда» теперь стояла первой в ряду. Ее вид вновь погрузил их в реальность и всеподавляющую тревогу. Держа Вэл под локоть, Делл ободряюще сжал его.

– Прорвемся, – сказал он. – Пошли.

Их первым впечатлением было то, что прием иссякает. Ферди говорил с Хэлом о джиу-джитсу, тогда как Гайоги с тетей Мартой обсуждали что-то более серьезное. Три стеклянных двери на лужайку были распахнуты, и через них все видели, как на берегу реки мистер Кэмпион слушает Аманду.

Ферди увидел входящую Вэл и перехватил ее взгляд, направленный на эту пару.

– Привет, – сказал он вдруг. – Что это? Примирение? Парень в паршивом состоянии. Похоже, она собирается пожалеть его, когда заберет отсюда.

– Я не думаю… – сухо начал Хэл и вдруг осекся, так как беседа на лужайке приняла неожиданный оборот. Когда Аманда перестала говорить, мистер Кэмпион взял ее руку и поднес к своим губам с галантностью, которая могла быть – а могла и не быть – насмешливой. Аманда высвободила руку и ударила его. Это был не игривый жест, но прямая фланговая атака, полная злости, и звук оплеухи донесся до комнаты.

– Однако, – пробормотал Гайоги со смущенной улыбкой, тут же добавив: – Боже правый!

Кэмпион подхватил свою бывшую невесту, и все на миг увидели, как он балансирует, подняв девушку над головой, и говорит что-то, не слышное им, но, несомненно, злобное. И пока все стояли с разинутыми ртами, он бросил ее в глубокую реку. Всплеск был похож на водяной смерч. Не дожидаясь, что с ней станет, он повернулся и пошел через сад. На бледном лице полыхал отпечаток ее ладони. Когда все подбежали к воде, раздался рев «лагонды».

Комментарий Аманды, которая выплыла и была вытащена растерянным обществом на траву, задыхающаяся, вся в стекающих струях воды, был вполне в духе ее нового настроения.

– Юмор не для всякого, – сказала она. – Вы не против пойти и выпить, пока я переоденусь?

Тетя Марта пошла с ней, а Вэл стала приносить беспомощные извинения Хэлу, который был ужасающе вежлив.

– Это ему так не сойдет, – заявил он. – Признаться, я боялся чего-то подобного. Она все равно на какое-то время покидает страну. К вам это, право, не имеет никакого отношения, мисс Феррис. Пожалуйста, не тревожьтесь. К счастью, не было никого, кто мог бы написать об этом в колонку «Слухи».

– Он, наверное, потерял голову от волнения, – поспешно вставил Алан Делл. – Выводы, которые изложил нам Кэмпион, крайне поучительны. Он явно знает, что намерена делать полиция. Утром я слышал разговоры о распоряжении, касающемся эксгумации тела Рэмиллиса. То, что он сказал, соответствует действительности. Если никого не арестуют, следствие может обернуться долгой пыткой для нас всех. Убийство – единственное, что невозможно замять в этой стране.

Брат Аманды удивленно поглядел на него, растянув молодой рот в легкой улыбке.

– Поверьте, я принимаю это во внимание, – произнес он. – Простите, мне надо кое-что сказать сестре.

Ферди проводил взглядом его удаляющуюся фигуру.

– Не так уж много вещей на свете, которые парнишка его типа, оказавшись в подобном положении, не смог бы замять, верно? – сказал он. – Из-за чего была ссора? Кто-нибудь знает?

На что Гайоги, который слушал, не сводя своих ярких глаз с лица Ферди, пожал плечами.

– Это должно было случиться.

Вэл нервно рассмеялась.

– Я думала, что вы скажете о том, что какое-то там убийство вряд ли способно встревожить аристократа, – шепнула она.

Русский спокойно взглянул на нее своими круглыми интеллигентными глазами.

– Умного аристократа, так? – сказал он.

Глава 22

Когда мисс Фитч провела Кэмпиона в гостиную, Ферди Пол разговаривал с кем-то по телефону. В комнате царил непривычный порядок, и после жарких летних улиц воздух казался холодным. Сам Ферди был взъерошен и встревожен.

– Ну сделай что можешь, старина, – сказал он в трубку. Его высокий голос звучал раздраженно. – Я знаю, нам всем сейчас нелегко. Вы же давно были знакомы.

Он повесил трубку, взглянул на Кэмпиона, и приветственная улыбка тут же увяла.

– С вами все в порядке? – спросил Ферди.

– Со мной?

Мистер Кэмпион упал в кресло, которое пододвинула ему мисс Фитч. Он даже не поблагодарил ее, но она, казалось, не заметила этого упущения.

– Да, в порядке. Выгляжу, как труп, потому что почти не спал.

– Тяжело? Ну конечно, – с мрачным удовлетворением заметил Ферди. – Выпейте чего-нибудь. Анна, ради бога, принеси человеку выпить. Не болтайся тут без дела. Не болтайся.

Если мисс Фитч и возмутило это замечание, она не подала виду, а молча смешала коктейль и протянула его гостю. Тот с рассеянным видом взял стакан и, не пробуя, поставил его рядом. Кэмпион напоминал скелет, наряженный в вечерний пиджак. Под глазами залегли синие круги, а кожа так натянулась на скулах, что казалось, будто он слегка улыбается. От обычного дружелюбия не осталось и следа – вместо него появились горечь и отчаяние, так не шедшие ему. Ферди смотрел на него с симпатией, но в глазах его мелькало легкое презрение.

– Ваша подружка вчера пристала к другому берегу? – поинтересовался он.

– В самом деле? – равнодушно спросил Кэмпион.

– У них у всех девять жизней, – сообщил Ферди. Он вряд ли намеренно проявил бестактность, но собственная шутка его порадовала. – А она красотка.

Мистер Кэмпион не улыбнулся.

– Вы сказали, что хотите со мной встретиться, – с нажимом произнес он.

Ферди приподнял брови и повернулся к мисс Фитч.

– На минутку, дорогая. – В его тоне отчетливо читалось, что и она, и все остальные невероятно его раздражают. – Прикрой за собой дверь. Я пригласил мистера Кэмпиона, чтобы мы могли поговорить. Ты же не против? Мы недолго.

Анна Фитч покорно вышла из комнаты. Ферди встал и поежился.

– Вы слишком близко к сердцу приняли эту помолвку, – сказал он. – Я только что беседовал с Джорджией. Она говорит, что Вэл очень за вас тревожится. Хотя это дело ваше, – добавил он торопливо, увидев, что гость начал подниматься с кресла. – Я вас позвал не для того, чтобы рассказывать, что женщины этого не стоят. Вы сами со временем все поймете. У меня сейчас и без того забот полно. Все плохо, правильно я понимаю? К чему все идет? У нас проблемы?

Мистер Кэмпион вздохнул.

– Отрадно видеть, что хоть кто-то это понимает, – едко заметил он. – Женщины просто не видят, что происходит. Они не знают Хакапопулосов. Они вообще ничего не понимают. Их невинные головки просто не в силах осмыслить что-то серьезнее жульничества в бридже. Насколько я знаю, министр внутренних дел сейчас рассматривает вопрос об эксгумации.

– Вот как? Я этого боялся, – мрачно сказал Ферди, но глаза его воодушевленно сияли. – Я, кстати, пытался кое-что наладить по своим каналам, но обе стороны застыли в каком-то нездоровом ступоре. Предположим, полиции удастся протолкнуть ордер – и что они могут обнаружить? Ведь было проведено вскрытие.

– Да, но полиция не удовлетворена его результатами, – вяло ответил мистер Кэмпион. – В отчете нет упоминания о следе от подкожного впрыскивания на левом плече, в анализе не нашлось ничего такого. Вполне понятно, что полиции хочется, чтобы тело осмотрел кто-то из их людей. Внутренние органы уже доставлены из Ричмонда, они в лаборатории у Райотсли, но он хочет увидеть все тело.

Заметив выражение лица собеседника, он хохотнул.

– Простите мне мою прямолинейность, но так все и обстоит. Воскресные газеты будут обсасывать именно эти подробности. Пока же Райотсли будет искать то, что, возможно, было упущено на первом вскрытии.

Ферди поднял взгляд.

– Есть шанс, что искать просто нечего, – заметил он с неубедительным оптимизмом.

– Неизвестный науке яд? – насмешливо спросил Кэмпион. – Не верьте этим сказкам. Такого не существует. Чего они не найдут, о том догадаются, как догадался я, и эта догадка станет если не доказательством, то хотя бы толчком в нужном направлении. Тогда-то и начнется.

Ферди Пол принялся расхаживать по просторной холодной комнате. Он ссутулился и опустил голову и из-за этого выглядел еще грузнее, чем обычно. Через некоторое время он остановился у кресла Кэмпиона и посмотрел на него сверху вниз.

– Я ведь не питаю никаких иллюзий, Кэмпион, – сказал он. – Я вижу опасность. Мне не по себе. Но вы уж не обижайтесь, моя профессия научила меня в таких случаях держаться спокойнее, чем вы. Правда, меня эта история коснулась не так близко. Но все-таки я не дурак. Я об этом думаю вот уже три недели. Сейчас вопрос только в доказательстве, верно?

– Практически, – словно против своей воли ответил мистер Кэмпион и посмотрел в глаза собеседнику.

– Вы хотите сказать, что пока не уверены. Я вас правильно понимаю?

Ферди был безжалостен. Мистеру Кэмпиону пришлось ответить.

– Поскольку это все касается Вэл, полиция мне не полностью доверяет, – выдавил он. – Их можно понять. Потом этот скандал в пятницу… Честно говоря, я свалял дурака, напился и все такое, и после этого суперинтендант, возможно, засомневался, такой ли я положительный персонаж. Но тем не менее я в курсе их действий. Сейчас они вплотную занимаются Хакапопулосами. Инспектор Паллен выяснил, что тот, кто убил мисс Адамсон, не раз бывал в ресторане или по крайней мере уже пользовался черным ходом. Они узнали, что ее убили примерно в восемь вечера. Сейчас инспектор пытается заставить греков опознать фотографии тех, кто имел хоть какое-то отношение к бедняжке. От Джока Хакапопулоса все отскакивает, словно резиновый мячик, но Андреас, как я понимаю, готов расколоться. Эти двое держатся только потому, что не хотят, чтобы их привлекли за пособничество.

Ферди устроился на краешке стола, и его кудряшки, подсвеченные светом из окна, стали выглядеть жалко и неуместно.

– Кэмпион, – тихо произнес он. – Как, по-вашему, кто это сделал? Вы думаете о том же, о чем и я?

Кэмпион устало на него взглянул.

– Это деликатный вопрос, – осторожно ответил он.

– Потому что… речь идет о моем друге, вы хотите сказать?

Ферди говорил с таким чувством, что воздух, казалось, вибрировал от его голоса.

– Ну разумеется, об этом тоже не следует забывать.

– Послушайте, старина, – раздраженно перебил его Ферди, – у меня много друзей, но я не бьюсь за них насмерть. Я не супергерой и не какой-нибудь сентиментальный дурак. Как вы догадались?

– Цитата из письма Стерна, – задумчиво произнес Кэмпион, а когда Ферди изумленно уставился на него, продолжил почти без всякого выражения: – Как ни странно, его мне процитировал Лагг, в четыре часа утра. Все это время меня тревожили постоянные вмешательства Провидения в эту историю. В первый раз я заметил это, когда нашел молодого Портленд-Смита – он умер крайне вовремя, но тело его обнаружили в том месте, куда его не поместил бы ни один убийца. Тогда я заговорил о Провидении, и Лагг внезапно дал мне идею. Вот эта цитата. В ней все и объясняется. Когда видишь правду, она кажется такой очевидной. «Провидение знает и сильные, и слабые стороны характеров человеческих, а потому втихомолку устраивает их жизни так, как и не снилось генералам». Очень умное замечание, его мог бы сделать какой-нибудь образованный священник, но в нем кроется ключ к разгадке. Видите? «Втихомолку устраивает жизни». Это движущая часть, а секрет выдается раньше – «знает и сильные, и слабые стороны». Вот как все произошло.

– Господи, Кэмпион, да вы гений. – Ферди смотрел на него с восхищением. – Думаю, вы правы. Мне-то казалось, что вы дурак, но теперь я так не думаю. Вот чего мне не хватало. Теперь понятно, как все произошло. В общем и целом я понимаю, но ведь вчера вы сказали, что самоубийство Портленд-Смита было случайным?

Мистер Кэмпион встал.

– Было, – подтвердил он. – План состоял в том, чтобы убрать его с пути Джорджии. Он ей мешал. Вспомните, ведь никто не знал, что они женаты. Вы и сами не знали. Вначале это просто была небольшая интрига, чтобы расстроить помолвку, которой Джорджия, очевидно, тяготилась, но которую по каким-то причинам не хотела разрывать. Не было никаких глобальных замыслов, просто небольшая хитрость, чтобы покончить с неудавшимся союзом. Портленд-Смит был от нее без ума, и, насколько я понимаю, оставалось только вбить ему в голову, что он не сможет себе позволить жениться на ней, а если не получится – убедить ее, что он ей не верен, а значит, не стоит беспокойства. Как бы то ни было, исходный план заключался в том, чтобы их поссорить. К сожалению, технология «устраивания жизней» еще не была доведена до совершенства, и, как это часто бывает с начинающими, пришлось предпринять слишком масштабные действия. К тому же они были женаты, и это многое изменило. Как бы то ни было, это отличный пример самого метода.

Секрет заключается в слабых и сильных сторонах, не забывайте. Факты были налицо. Портленд-Смит любит Джорджию, но безразличен ей. Следовательно, у девушки, напоминающей Джорджию, есть шансы. В этом заключалась его слабая сторона – он был юристом и не мог воспользоваться преимуществами закона об анонимности, а значит, был уязвим для шантажа. В этом крылась другая его слабость. Грязной работой занялись две женщины, и старшая из них, которая все организовала, и которой, как мне кажется, требовалось только показать, как легко можно тут поживиться, питала настоящую страсть к деньгам, а также обладала тем складом ума, при котором страдания окружающих не вызывают сочувствия, только интерес. В этом была ее сила. К сожалению, та слепота, которая заставила ее взяться за дело, погубила весь проект. Не понимая, какое влияние она имеет на Портленд-Смита, она довела беднягу до самоубийства, а ее покровитель, организатор всей истории, обнаружил, что нежелательный жених Джорджии устранен. Не знаю, приободрил ли его такой неожиданный успех, но, когда привыкаешь к мысли о том, что стал причиной смерти, удобство такого подхода к решению проблем может перевесить другие соображения. Тем не менее, когда Рэмиллис стал помехой, было решено вновь «втихомолку устроить жизнь человеческую». Сильные и слабые стороны участников были использованы наилучшим образом. Рэмиллис так боялся летать, что поверил в невероятную басню про лекарство, от которого мучаешься четыре часа, а потом радуешься жизни еще сутки. В этом была его слабость. «Цезарев двор» – одно из немногих мест в Англии, где все устроено так, что хозяева могут замолчать любое происшествие. В этом была сильная сторона предприятия. Кроме того, имелись заинтересованные официальные лица, способные употребить свое влияние на то, чтобы избежать скандала, если для него не было реальных причин. В этом тоже заключалась сильная сторона. Все было отлично продумано. Вспомните хотя бы доктора. Бакстон-Колтнесс – отъявленный сноб, его пригласили в «Цезарев двор», и он старался быть полезным. В этом его слабость. Он стремится угодить всем важным людям, а его практика позволяет ему рисковать там, где обычный врач не стал бы. В этом его сила. Понимаете, о чем я?

– Понимаю. Вы правы, совершенно правы. – Ферди дрожал от нетерпения. – А последний случай?

– Каролина? Тут то же самое. Я хочу сказать, что все произошло совершенно так же. Но это убийство было необходимо. Каролина попыталась шантажировать своих коллег по делу Портленд-Смита, а поскольку все, что затрагивало ту, старшую женщину, затрагивало и мужчину, изначального бога из машины, ее следовало утихомирить. На этот раз сильные и слабые стороны характеров были использованы просто блестяще. Видимо, он набирался опыта. Каролина сильно нуждалась в деньгах. У нее не было ни работы, ни покровителя. Нужда ослепила ее и заставила рискнуть жизнью и в одиночку отправиться в ресторан Хакапопулосов. Но она уже была там с коллегами на встрече с Портленд-Смитом и к тому же думала, что ее там будет ждать женщина – та женщина, которая слушала наш с ней разговор. Финансовая нужда была ее слабой стороной. Братья Хакапопулосы не могли допустить, чтобы кто-то заинтересовался их бизнесом. Им не нужно расследование убийства на их территории. В этом их слабость. Но у них есть и сильные стороны. Они – прирожденные мошенники и способны наслаждаться риском. Кроме того, у них большой опыт. Им уже приходилось заметать следы и уничтожать улики. Более того, они привыкли к перекрестным допросам и заранее знают все ответы.

Ну вот и все. Вот как это было устроено. Он организовал все преступления, полагаясь на сильные и слабые стороны характеров человеческих, а сами люди и не подозревали, что их используют для его защиты. Это объясняет нам, какой он проницательный, умный, бессовестный и, возможно, упивающийся собственным величием. Он в некотором роде сумасшедший, конечно.

Кэмпион умолк, и в комнате повисла тишина.

– Он просто гений, – безыскусно заявил Ферди и вздохнул. – А какой из него управляющий! Жаль, Кэмпион, бесконечно жаль.

Мистер Кэмпион откинулся на спинку кресла. Он выглядел изможденным.

– Вы давно знали? – спросил он после паузы.

– Уже некоторое время. Я этого боялся. В конце концов, когда оказываешься в гуще событий, невозможно постоянно не думать о них.

– И что вы надумали?

– Не знаю. Я размышлял. – Ферди умолк и взглянул на гостя. – Простите, старина, но до этого момента я не принимал вас всерьез. Я прорабатывал собственную версию. Дело в том, что я не знал, как ему это удалось, я просто был уверен, что это сделал именно он, и знал почему.

– Знали? Я не знал и не понимаю этого до сих пор. Не понимаю, зачем ему понадобилось избавляться от двух мужчин Джорджии только потому, что ей понравился кто-то еще. Это неправдоподобно. На этом этапе моя теория разбивается и становится фантастической.

Ферди тихо рассмеялся.

– Вы просто не все знаете, друг мой. Кое в чем вы ошиблись, – сказал он. – Он убрал этих двоих, потому что они представляли опасность для карьеры Джорджии. Вот что было общего у Портленд-Смита и Рэмиллиса. Черт подери, у Джорджии было множество мужчин, и все они выжили! Взять хотя бы этого Делла. Портленд-Смит был целеустремленным парнем, он хотел стать судьей графства. Вы же не были знакомы, да? Я его знал. Не могу его описать. Напыщенный, упрямый, бесчувственный тип. Вечно добивался своего – не нытьем брал, так измором. Это у него на лице было написано. Если бы его не убрали, он бы сам убил Джорджию. Такой вот тип. Рэмиллис был совсем другим, но тоже чокнутым. Из породы «бешеных бобров» – они еще строят плотины по всему ручью, но все бросают. Ему хотелось увезти Джорджию к себе на болото и погубить там. Вы видели, какой она вернулась оттуда в прошлый раз? Это просто кошмар. Запуганная, деморализованная, фигура полетела к чертям. Рэмиллис вел себя просто безобразно, совершенно сорвался с цепи. Если бы она пожила с ним еще, он бы ее загубил. К тому же она его боялась.

Он помедлил.

– Мне кажется, что перед отлетом он с ней встречался и что-то от нее узнал.

– Вы имеете в виду Каролину Адамсон?

– Да, мне так кажется.

– Насчет шантажа Портленд-Смита?

– Да. Думаю, что он собирался использовать эту информацию, чтобы утащить Джорджию с собой в болото и задержать там. По крайней мере, мне так кажется.

– Понимаю. – Взгляд мистера Кэмпиона стал жестким. – Но зачем? Откуда такая забота о Джорджии и ее карьере? Почему Джорджия?

Ферди соскользнул со стола и прошелся по комнате. Он выглядел смущенным и печальным, но на его барочном лице все же сохранился насмешливый отблеск.

– Она известная актриса, – сказал он. – Хорошо зарабатывает. Он не думал, что чем-то рискует, да и не рисковал, пока не пришлось убить Каролину. Она – ценный актив, Кэмпион, очень ценный.

– Кто – он? – продолжал настаивать Кэмпион.

– Спросите лучше у Гайоги Ламинова, старина, – сказал Ферди Пол. – Господи, да вы хоть раз видели их рядом?

– Вы хотите сказать, что она его дочь? – в полном изумлении переспросил мистер Кэмпион.

– Поговорите с ним сами.

Последовала долгая пауза, во время которой мистер Кэмпион полулежал в своем кресле. Лицо его не выражало никаких эмоций. Ферди проявил большую практичность.

– Послушайте, Кэмпион, – сказал он неожиданно, – мы все в беде. Никому из нас не нужны еще большие проблемы. Я и не прошу вас никого прикрывать – это слишком опасно, я понимаю. Но если бы удалось избежать хотя бы самого худшего, это уже было бы неплохо. По крайней мере, грязи в газетах. Давайте привезем его сюда, выясним всю правду и призовем его к ответу. Он витает в облаках. Сам не понимает, что делает. Готов поспорить, он не осознает нависшей над нами опасности. Сейчас он, наверное, думает, как украсить столы или осветить реку у бассейна. У него нет никакого чувства пропорции. Если нам удастся привезти его сюда и поговорить с ним, возможно, у нас получится до него достучаться.

Мистер Кэмпион закрыл лицо руками.

– Вы имеете в виду… заставить его что-то подписать? – уточнил он с сомнением. – А потом уехать в Мексику или какое-нибудь другое место, недоступное для экстрадиции?

– Например, – медленно ответил Ферди. – Возможно, у него будут и другие идеи. Все лучше, чем иметь дело с полицией, – добавил он.

– Думаю, нам действительно надо с ним встретиться, – неохотно признал мистер Кэмпион. – У нас достаточно фактов, чтобы доказать всю правду, – пусть не присяжным, но хотя бы ему. Что он вколол Рэмиллису? Сделала ли это Каролина по его наущению? Она могла поверить в эту историю так же, как поверил сам Рэмиллис. Женщины склонны верить любым медицинским байкам. Он жутко рисковал.

– Это правда. Но зависит от того, что было в шприце. Полиция может так ничего и не обнаружить.

– Может, но они будут стараться изо всех сил, – с горечью сказал мистер Кэмпион. – Они пойдут к нашим аптекарям, докторам, друзьям, будут вести, как им кажется, деликатные беседы. В итоге нам даже пищевую соду будут продавать так, словно мы покупаем синильную кислоту. Вот я о чем говорю. Полицейские не остановятся, пока не перевернут все наши жизни вверх дном.

Ферди втянул воздух.

– Мы привезем его сюда, – повторил он. – В конце концов, Кэмпион, когда полицейские заполучат его, они перестанут преследовать нас. Это необходимо сделать. У нас нет другого выхода.

– Можно попробовать. Он что-нибудь подозревает?

– Я не уверен.

Ферди задумался над практической стороной предприятия. Когда речь зашла непосредственно о деле, он взял командование в свои руки. Мистер Кэмпион продолжал сидеть в кресле, втянув голову в плечи, и всем своим видом выражал уныние и разочарованность.

– Сегодня вечером он дома, – продолжал Ферди. – Мы с ним беседовали перед вашим приходом. Думаю, что там заводить разговор не стоит. Нам не нужны скандалы – в это чертово место вложено слишком много наших денежек. Давайте я отправлюсь туда и сцапаю его. Вы оставайтесь в городе. Если он увидит вас, то что-нибудь заподозрит. Я привезу его сюда, и мы разберемся вместе, в тишине и покое. Как вам такая идея?

– Решайте сами, – вяло сказал мистер Кэмпион. – Моя «лагонда» стоит во дворе. Берите ее, если хотите.

– Друг мой, соберитесь, – с упреком воззвал к нему Ферди. В нем так и бурлила энергия. От прежней апатии не осталось и следа – на смену ей пришел азарт, который можно было бы назвать типичным азартом новообращенного, если бы причины его не крылись в нервном возбуждении. – Никогда нельзя одалживать свой автомобиль, свою обувь или подругу. У меня в гараже стоит автобус. Послушайте, Кэмпион.

– Да.

– Надеюсь, у нас все получится.

– Надеюсь.

Ферди Пол пристально посмотрел на него.

– Не хочу вас обижать, – сказал он, – но я человек опытный. Много знаю о женщинах. Ваша девушка завтра уезжает в Швецию, так? Каким поездом?

– Они отправляются из Харвича. Туда доедут на автомобиле. Это недалеко от их дома. Первым пароходом, видимо, – неохотно сообщил мистер Кэмпион.

Ферди не шевелился. Он выглядел странно и нелепо, а на лице его застыло загадочное выражение.

– Пошлите ей цветы.

Мистер Кэмпион рассмеялся. Смех его звучал надрывно и продолжался довольно долго. Ферди казался задетым.

– Вообще-то, женщины любят цветы, – сказал он.

– Простите. – Кэмпион выпрямился. – Извините. Просто это довольно забавно. На самом деле идея неплохая. Если бы у меня было время, я бы так и сделал. Хотя можно заказать их по телефону.

– Пошлите букет из «Цезарева двора». У них там лучший флорист в Англии. Хотите, я сам закажу, когда приеду за Гайоги? – Ферди, очевидно, не смущал тот факт, что эти два дела явно не сочетались. – Что вам заказать? Розы?

– Горшочек базилика подойдет.

На мгновение мистер Кэмпион снова ожил и насмешливо заулыбался.

– Да вы просто дурак, – совершенно серьезно ответил ему Ферди. – Пошлите ей на пароход охапку алых роз и записку с прочувствованными словами – и дело в шляпе. Женщины все такие. Так они устроены. Напишите записку, и я приложу ее к цветам. Она уплывает в Швецию из Харвича завтра рано утром? Это все, что мне нужно знать. Остальное они устроят. Ее зовут Фиттон, так?

Мистер Кэмпион вытащил из бумажника свою визитку.

– Записку, говорите, – насмешливо произнес он, словно это забавляло его.

– Именно, только не грубую, – настойчиво добавил Ферди. – «Счастливого пути, милая» или что-то в этом духе.

Мистер Кэмпион послушно написал требуемую фразу и взглянул на Ферди.

– Вы просто невероятный человек, – сказал он. – Потрясающая гибкость ума – обо всем успеваете подумать. Тут поймать убийцу, там восстановить помолвку. И как вы только время находите?

Ферди забрал у него визитку.

– Вы принимаете все слишком близко к сердцу, дорогой мой, – заметил он. – Позволяете себе одержимость. «Аманда, не забывай меня. Альберт». Отлично. Немного назидательно, но неплохо. Вы же ее лучше знаете. Ну хорошо, тогда я отправлю розы из «Цезарева двора», заберу Гайоги и привезу его сюда. Мы вернемся до одиннадцати часов. Вы же подождете? Ну молодец. Мы с ним разберемся.

Он вышел, и мистер Кэмпион остался наедине с уготованной ему программой. В комнате было очень тихо и все еще холодно, и уличный шум казался отдаленным, словно гул морского прибоя в ином мире. Он услышал, как за Ферди захлопнулась дверь, а затем после долгой паузы в гостиную вошла мисс Фитч.

Она молча двигалась по комнате, прибирая разные мелочи, возвращая книги на полки и взбивая подушки на диване. В ней самой, в ее походке было что-то необычайно опрятное и благонадежное, и она очень решительно хлопала по подушкам своими пухлыми ручками.

Когда черед дошел до кресла Кэмпиона, она взглянула на его стакан.

– Вы совсем не пили. Может быть, хотите чашечку чая?

– Нет, спасибо. Все в порядке.

– Не похоже. Вы вообще спали сегодня?

– Нет, ни вчера, ни сегодня.

– Какая жалость, что вы потеряли эту девочку, – непринужденно произнесла мисс Фитч, проходя мимо него, чтобы атаковать гору мелочей на кофейном столике. – Очень милая. Совершенно без чувства юмора, но очень хорошо воспитана. И волосы хорошие. Но вам, наверное, не хочется о ней говорить. Смотрите, виски стоит здесь. Есть еще джин, вино, немножко «Адвоката»[27], а в шкафу стоят сифоны. Если вам понадобятся стаканы, позвоните, японец принесет. В этой красной коробке куча сигарет.

– Вы не будете дожидаться Гайоги?

Вопрос прозвучал как бы между прочим, но она бросила на него неожиданно пристальный взгляд.

– Нет. Вряд ли. Пойду возьму пальто.

Он услышал, как мисс Фитч отдает в кухне какие-то распоряжения японцу. После этого она снова заглянула в гостиную с уже наброшенным на плечи пальто из крашеного горностая.

– До свидания, – сказала она.

– До свидания. Я передам от вас привет Гайоги. Или вы его еще не простили?

– Не знаю, о чем вы, – ответила она и широко улыбнулась. – Гайоги всегда был ко мне добр. Когда-то я работала на него в «Старом Больё». Он был очень щедр. Часто дарил мне что-нибудь. Он неплохой человек.