Текст книги "Оцифрованный человек (СИ)"

Автор книги: Малрад Ваал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

– Почему это тебя так беспокоит? – спросил я. Инквизиторша зябко поежилась.

– Можешь считать меня дурочкой, сбегающей от реальности, но там, – она ткнула пальцем себе за спину, намекая на реал. – Я боюсь людей. Меня пугают большие сборища, меня пугает сама перспектива общаться с кем-то... реально. Я потому и на службу в храм пошла. Там только я, еще два служителя и настоятельница. И мы почти не пересекаемся вне службы и столовой. А сейчас храм и вовсе закрыт на реконструкцию, поэтому я могу играть сколько угодно. В играх я чувствую себя... спокойно. И могу общаться с другими. Могу делать что хочу, потому что могу не бояться. Здесь смерть не навсегда, а общественное мнение незначительно. Это ожившая сказка, и я сказочная героиня. Это моя единственная отдушина.

В повисшей тишине было слышно лишь наше дыхание. Почему-то я чувствовал комок в горле, мешающий говорить.

– Я даже немного завидую Оцифрованному человеку. Для него все это – жизнь, а не игра, – Шэна тяжело вздохнула. – Прости, если докучаю тебе, Энли. Я просто хочу, чтобы мой друг меня не покинул после того, как закончится бета-тест. Чтобы мы и дальше жили, путешествовали и сражались вместе.

Я пересел на кровать тифлингессы и, притянув к себе, обнял за плечи. Девушка прижалась ко мне и уткнулась носом в хлопковую рубаху, которую я носил под доспехом, снимаемым в гостинице. Она не плакала, даже не всхлипывала – просто сидела, спрятав лицо у меня на груди и вцепившись в рубаху. А я невольно вспомнил Аланну. Она точно так же сидела, прижимаясь ко мне. Там, в кажущемся бесконечно далеким городе-призраке, сидя перед дверью в темницу, в которой заключена она сама. Ни тогда, ни сейчас я не мог подобрать нужных слов и просто действовал по наитию.

– Так и будет, Шэна. Так и будет, – наконец, прошептал я, перебирая густые каштановые волосы и едва касаясь небольших рожек жрицы. Она подняла лицо и, посмотрев мне в глаза, слабо улыбнулась.

– Побудешь со мной сегодня? – спросила она. Я лишь кивнул, не выпуская девушку из объятий, в которых она и уснула через несколько минут уютной тишины, нарушаемой лишь сопением задремавшего у кровати Эша.

На следующий день мы покинули Остров Белого Древа и вернулись на материк. Право вопроса было забыто, но сейчас нас это не волновало.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

– В этом году сезон дождей, похоже, затянется, – протянул коренастый старик, откинувшись на спинку стула и набивая табаком видавшую виды трубку из вишневого дерева.

– Ага, – согласился его сосед, опуская на выщербленный деревянный стол миску с похлебкой и подмигивая скучающей за стойкой немолодой женщине. – Буревестники вновь решили посетить наш край. Обычно они редко покидают горы.

– Невовремя, очень невовремя, – отозвался широкоплечий гном с заплетенной в косичку короткой бородой, сидевший на скамье у входа в деревенский трактир и любовно чистивший мотыгу. – Может, господа волшебники нам помогут и наколдуют что-нибудь? А то ж эти птицы покоя не дают, все посевы побьет, прямо как в прошлом году.

– К сожалению, это не наша специализация, – отозвался один из сидевших в центре трактира магов – прямоходящий покрытый ржаво-рыжей шерстью лис огромного роста, облаченный в дорожную мантию. Он прислушался к барабанящим по крыше трактира каплям дождя и тяжело вздохнул.

– А было бы любопытно понаблюдать за буревестниками в естественной среде обитания, – остроухий эльф, сидевший по правую руку от гигантского лиса, поерзал на табурете. – Мастер Айлес многое бы отдала за такую возможность, она давно охотится за буревестниками. Вот бы притащить ей одного такого...

– Просто признай, остроухий, ты хочешь произвести впечатление на ту столичную эльфиечку, сумевшую вырваться из резервации и стать советником Архимага по магическим исследованиям – хохотнул лис, проигнорировав попытавшегося ударить товарища в бок эльфа и извлекая из своей дорожной сумки монструозных размеров кувшин. Вытянув пробку, гигант принюхался и, облизнувшись, сделал несколько глотков. Из емкости сильно тянуло алкоголем.

– Мастер Ошлан, будьте серьезнее, – одернул своих коллег сурового вида мужчина с густыми бровями и черной шевелюрой. Он сидел за столом и изучал разложенную на нем карту предгорий Квисана и в частности печально известного перевала, о котором ходило множество слухов. Судя по ее весьма потрепанному виду и многочисленным пометкам, карта использовалась весьма активно. – Мы с таким трудом добрались до подножия Квисана, а теперь еще и буревестники! Надо что-то решать!

– А что решать-то? – Ошлан отставил кувшин в сторону и смачно рыгнул. – Ждем, пока буря успокоится, и отправимся дальше. Все равно с буревестниками мы не справимся.

– Почему это? – поинтересовался прислушивавшийся к беседе магов гном с мотыгой. – Вы же маги. Колданете что-нибудь, да и сдует этих треклятых птиц!

– Если бы все было так просто... – вздохнул эльф, недовольно покосившись на лиса. Он хотел уже было что-то сказать, когда вдруг замер и прислушался.

– Вы ничего странного не слышите?

Немногочисленные посетители трактира замолчали, вслушиваясь в барабанную дробь дождя, изредка прерываемую раскатами грома. Вроде бы обычная какофония звуков, привычная для длительного сезона дождей, характерного для юга Энарона в это время года, и ничего необычного, пока...

– Да чтоб тебе все перья на заднице повыдергивали, попугай проклятый! – глухой мужской голос был едва различим сквозь звуки дождя, и потребовалось сильно напрячь слух, чтобы разобрать слова. Следом за этой фразой последовала другая, более витиеватая и полная красочных описаний, кто, с кем, куда и сколько раз должен совокупляться.

– О, а вот этот оборот я впервые слышу, – заметил в наступившей тишине Ошлан, доставший из своей сумки кусок пергамента и теперь тщательно записывавший услышанные пассажи, бесцеремонно отобрав перо и чернильницу у мага с картой. Остальные молчали, вслушиваясь в происходящее снаружи. Их мысли были одинаковы: какой идиот отважился высунуться наружу, когда там неистовствует ураган, и летают буревестники, которые даже экспедиционную группу не самых слабых магов загнали под каменную крышу крепкого, как и все постройки в непосредственной близи от мест гнездования, трактира?

Впрочем, ответ не заставил себя ждать.

Массивная дверь распахнулась, впуская вместе с холодным ветром и каплями дождя две фигуры, закутанные в плотные дорожные плащи. Первой зашла невысокая девушка в темно-синем одеянии. Под широким капюшоном промокшего насквозь плаща в тон одежде обнаружилась густая грива каштановых волос и едва заметные маленькие рожки. Девушка как-то по-кошачьи встряхнулась и поспешила затащить внутрь упирающегося молодого волка серого окраса, который то и дело порывался с воем броситься обратно в открытый дверной проем. И последним буквально ввалился внутрь слегка закопченный молодой мужчина в прожженном зеленом плаще с мечом наперевес. Он что-то бормотал, не переставая, и прислушавшиеся посетители трактира с удивлением опознали ту самую причудливую матерную конструкцию, начало которой услышали еще на улице.

– Энли, перестань ругаться, – одернула своего спутника девушка. Мужчина тут же заткнулся и посмотрел на нее большими глазами.

– Знаешь, как больно, когда в тебя дважды попадает молния? – спросил он. Тифлингесса пожала плечами и принялась выжимать промокшие волосы.

– Никто не заставлял тебя так спешить. Я предупреждала о сезоне дождей, но ты что сказал? Правильно, ничего. Просто продолжил идти, как ни в чем не бывало, так еще и с буревестником подрался! – продолжила она отчитывать своего друга, который уже убрал меч в ножны и на пару с волком отправился прямиком к горящему камину, от которого исходило такое приятное тепло.

Посетители трактира, наблюдавшие эту сцену, переглянулись в немом удивлении. Подрался с буревестником? Серьезно? Кто в здравом уме полезет драться с птицей, по размерам не уступающей взрослому дракону и способной управлять ветрами и молниями?

– Ладно, это не имеет значения, – наконец, вздохнула девушка и зашагала в сторону стойки, за которой стояла немолодая женщина в переднике. – Будьте любезны, дайте чего-нибудь горячего. Мы с моим другом основательно промерзли, пока шли сюда.

– Да-да, конечно, – тут же засуетилась трактирщица, отойдя от первоначального шока. Тифлингесса в это время с любопытством оглядывала посетителей трактира. Те платили ей той же монетой.

– Вы прошли прямо сквозь бурю? – в голосе гнома с мотыгой звучало удивление. – Вы самоубийцы?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Не я, – ответила она и ткнула пальцем в млеющих у огня мужчину и волка. – Они. Один постоянно прёт напролом, а второй за ним хвостом ходит и даже не пытается одергивать своего питомца. Сама бы я подождала пару недель, пока дожди закончатся, и спокойно прошла.

– Я уже говорил, что у нас нет столько времени. Мы и так потеряли несколько дней, пока добирались сюда, – отозвался ее спутник. Он уселся прямо перед камином, скрестив ноги и выжимая из годного разве что на тряпки плаща влагу.

– А вы, собственно, кто? – спросил старик, попыхивая трубкой, пока его сосед молча уминал свою похлебку. – Не местные, сразу видно. Откуда путь держите?

– Меня зовут Шэна, я странствующая жрица, а это недоразумение, – девушка снова ткнула пальцем в своего спутника, который в этот момент тяжело вздохнул и, достав из сумки нож, принялся раскраивать ставший бесполезным плащ на лоскуты. – Энли, мой друг, спутник и охранник.

– Жрица? Какого бога? – поинтересовался любопытный эльф, которому пришлась по вкусу симпатичная тифлингесса в синем платье, выглядевшем немного неуместно в горах.

– Энвель Белой, – ответила тифлингесса, заставив эльфа скривиться.

– Ну только инквизитора нам здесь и не хватало для полного счастья, – пробормотал он, но тут же получил подзатыльник от одного из своих коллег – того самого сурового вида мужчины с картой.

– Между прочим, это отличная идея, уважаемая, – обратился к ней утихомиривший эльфа маг. – Мы члены экспедиции, направленной гильдией магов для исследования магических аномалий, которыми буквально кишит перевал Квисана, недалеко от которого сейчас находимся, и поиска их источника. Нам бы пригодилась помощь человека ваших... талантов.

Шэна хмыкнула, уловив намек на свои антимагические способности, делавшие инквизиторов едва ли не природными врагами волшебников.

– Что вы надеетесь найти? Насколько я знаю, гильдия уже отправляла сюда когда-то исследовательские группы, и я не слышала о каких-нибудь успехах, – заметила девушка, благодарно кивнув трактирщице, поставившей перед ней три дымящиеся миски с похлебкой. Жрица взяла две из них и отнесла их своим спутникам, которые, поблагодарив ее, тут же принялись за еду, после чего вернулась к стойке и последовала примеру Энли и его волка.

– Последняя экспедиция кое-что обнаружила, – медленно проговорил Ошлан. – Шахты, берущие начало на перевале Квисана и уходящие глубоко под горы.

– И на этот раз с нами не только исследователи, но и боевые маги, – встрял эльф, ткнув пальцем в Ошлана и еще троих молчаливых волшебников, не участвовавших в беседе и, кажется, дремавших прямо на скамьях вдоль стены трактира за спиной огромного лиса. – И помощь инквизитора, который может отыскать источники магии и хотя бы частично нейтрализовать негативные эффекты магических аномалий, нам действительно пригодится.

На последней фразе эльф снова скривился, и Шэна его понимала. Инквизиторий мало кто любит, а уж маги особенно. Только то, что инквизиторы, как правило, не лезут в мирские дела и держатся в определенных рамках, а также положение их богини-покровительницы в Светлом пантеоне, позволяет им существовать на территории магократического Фиориста.

От Ошлана не укрылось, как Шэна и Энли, оторвавшийся от своей миски при упоминании перевала Квисана и шахт, которые там были обнаружены, переглянулись. Мужчина едва заметно кивнул и вернулся к своей тарелке, а девушка перевела взгляд на мага с картой.

– Почему бы и нет? Ваши планы совпадают с нашими. Возможно, мы сможем друг другу помочь, – проговорила тифлингесса, уже покончившая с похлебкой и отодвинувшая от себя посуду.

– Вот как? И что же вы ищете, если не секрет? – поинтересовался не унимающийся эльф.

– Следы прошлого, – туманно проговорила Шэна. – В любом случае, мы с удовольствием к вам присоединимся.

– Это хорошо. Магические аномалии негативно повлияли на местную фауну, и наша магия против них неэффективна. Но инквизиторы способны проклятиями значительно ослаблять магов и магических существ, так что нам это будет на руку. И помощь вашего друга тоже не будет лишней, – сказал Ошлан и снова приложился к своему кувшину, краем глаза неотрывно наблюдая за сидящим у огня мужчиной, в настоящий момент вычесывающим своего питомца, млеющего от внимания хозяина. Что-то в этом Энли настораживало опытного боевого мага. Что-то буквально притягивало взгляд Северного Лиса к нему и не давало оторваться. Что-то, чего быть просто не должно.

Волк широко зевнул и, клацнув зубами, игриво цапнул хозяина за запястье. Раздался тихий лязг, и Энли шутливо пригрозил зверю пальцем, потирая предполагаемое место укуса.

Ошлан поперхнулся и закашлялся, круглыми глазами уставившись на Энли. Точнее, на его руки, закрытые черными наручами, покрытыми замысловатым руническим узором. Вот что беспокоило мага. Нет, он был уверен, что раньше никогда эти наручи не видел. Но рунические узоры, покрывавшие наручи, были почти идентичны тем, что он видел на посохе одного своего старого знакомого, недавно напомнившего о себе.

– Вы в порядке? – спросила Шэна, когда лис откашлялся.

– Да, спасибо. Просто поспешил и поперхнулся, – отмахнулся боевой маг, затыкая пробкой кувшин с вином и убирая его обратно в свою сумку. – Полагаю, что на эту ночь мы все равно здесь застряли. Подождем, когда буревестники уйдут, и отправимся. Тучи идут довольно низко, поэтому в горах дождя быть не должно. Завтра днем выступим.

– Согласен, – поддержал своего коллегу маг-картограф.

Члены экспедиции разбрелись по комнатам, расположенным на первом и втором этажах. Удалились и Энли с Шэной и волком, взяв одну комнату на двоих. Провожая уходящих взглядом, Ошлан решил, что им с Энли определенно нужно будет поговорить. Ему абсолютно точно не нравятся такие совпадения.

***

Путь от Острова Белого Древа до подножия гор Квисана занял у нас с Шэной почти три дня. Большую часть потерянного на дорогу времени занял путь на корабле к материку, а дальше было проще. От портового города Дастлбри до деревни Цветочница – ближайшего к горам Квисана поселения разумных – было не очень далеко, около полутора дней неспешной ходьбы.

Проблемы начались вскоре после того, как мы удалились от Дастлбри. Начался сезон дождей. Юг Энарона славился частыми мощными ливнями, и горы Квисана, служившие своеобразными "Воротами на Юг", не были исключением. Сезон дождей начинался поздней весной и заканчивался в середине осени, когда до первых заморозков оставалось чуть меньше месяца. Шэна, которая в отличие от меня озаботилась сбором информации о нашей конечной цели, предложила подождать несколько дней и пройти к Цветочнице во время затишься, длившегося как раз около суток. Но у меня не было никакого желания терять время понапрасну. Еще неизвестно, сколько его уйдет на поиски следов пропавших на перевале Первородных.

В общем, мне удалось убедить Шэну в необходимости идти прямо сейчас, и уже к вечеру, проклиная всеми богами непрестанно льющую с неба воду, мы вошли в долину, в которой расположена нужная нам деревня, чтобы столкнуться со второй проблемой.

Буревестники.

Огромные орлоподобные птицы с белым оперением, по которому как будто скачут искры. Эти существа, в общем-то, сами по себе были неопасны, по крайней мере до тех пор, пока их не спровоцируют. Куда большую угрозу представляли бури и ураганы, неизменно сопровождавшие их. Но и это не было бы проблемой, если бы Эш не решил познакомиться с одной из птиц, как раз опустившейсяя на землю, поближе и не попытался выдрать у нее из крыла несколько маховых перьев.

Птица такого к себе отношения, естественно, не оценила, и в следующие пять минут были потрачены на игру в пятнашки (я и буревестник), лечение (Шэна) и довольный лай (Эш). Итогом стали несколько удачных ударов с моей стороны, ибо птица была девяносто восьмого уровня, что меня не сильно-то пугало, несколько пропущенных молний, не подлежащий восстановлению плащ, который я добыл еще во время наших с Шэной плутаний по подземным пещерам Острова Белого Древа и куча нервов, убитых в попытках сначала обойтись малой кровью, а потом добраться до птицы в неистовой жажде мести за испорченный элемент одежды, ставший в условиях постоянного дождя крайне важным элементом экипировки. В общем, буревестник улетел с видом победителя, а мы втроем отправились к трактиру, где могли бы переночевать. Я же попутно вспоминал все матерные конструкции, которые когда-либо были мне известны. Глава моей гильдии в Стар Оушене был тем еще мастером крепкого слова, и многие из нас брали у него уроки по Высшему Наречию.

Внутри трактира было тепло и немноголюдно. Несколько местных жителей, хозяйка трактира за стойкой и десяток разношерстных магов в дорожных одеждах. Последние, видимо, были такими же путниками, как и мы. Я молча предоставил Шэне управление нашей группой, а сам на пару с Эшем пополз по направлению к приветливо потрескивавшему камину, распространявшему такое приятное тепло... А когда Шэна еще и принесла миску с горячей похлебкой, то я и вовсе был готов уверовать в ее бога, чувствуя, как отогреваюсь и снаружи, и изнутри.

Разговор с магами неожиданно принес нам пользу. Они действительно оказались путниками – гильдия снарядила очередную экспедицию по изучению магических аномалий, встречающихся в горах Квисана в изобилии. И они собирались исследовать шахты, так удачно бравшие начало как раз примерно там, где, как нам с Шэной было известно из записок Магистра, пропали несколько отрядов Первородных и тела троих Черных Мечей, которые перевозили для захоронения. Это было любопытно. Мы договорились, что отправимся вместе с магами, и это не могло меня не радовать. Нам пригодится любая помощь.

Вот только кое-что меня настораживало. Один из магов – огромный зверолюд с именем Ошлан Северный Лис и сплошными вопросительными знаками в статусе – наблюдал за мной весь остаток вечера, и в его взгляде было нечто странное. Некая смесь из удивления, сомнения и настороженности. Его явно что-то беспокоило, но он так и не заговорил.

Уже в комнате, сбросив с себя броню и переодевщись в хлопковую рубаху и штаны, я спросил у Шэны:

– Тебе ничто не показалось странным?

Девушка, также сменившая свою дорожную одежду на что-то, отдаленно напоминающее пижаму, задумчиво пожевала губу.

– Похлебку недосолили, – наконец, выдала она, а я почувствовал иррациональное желание тяжело вздохнуть и прикрыть глаза рукой. – Или ты о том здоровенном лисе, который глаз с тебя не сводил, пока мы не ушли?

– Да, о нем.

– Я его знаю. Ошлан – распорядитель боевых магов в Бакколо и бывший советник Архимага по боевой магии. У Инквизитория есть списки всех самых опасных волшебников Фиориста, и Северный Лис есть в нем с пометкой "особо опасен". Там еще было написано, что он участвовал в войне с некромантами и проходил обучение у друидов, а также был замечен в дружеских связях с последним главой рода Кардас, который в свою очередь убил последнего короля Эстромо и уничтожил государство. В общем, весьма разносторонняя личность.

На мой недоуменный взгляд жрица пояснила:

– Доступ к архивам, где хранятся списки и краткие сводки по магам, входящим в эти списки, выдается всем инквизиторам, и я его изучала, качая Интеллект и надеясь найти какие-нибудь любопытные квесты. Руководство считает, что мы должны знать, с кем нам, возможно, придется однажды столкнуться в бою, поэтому информация о магах имеется в свободном доступе, но только внутри Инквизитория.

– Иначе говоря, – медленно произнес я. – У нас под боком особо опасный боевой маг с более чем тысячелетним опытом сражений, подозревавшийся в связях с теми, кто уничтожил Эстромо, и проявляющий некий интерес к моей персоне. У меня одного мороз по коже прошел?

– Он вроде не проявляет враждебности, – неуверенно протянула Шэна, поежившись и обхватив себя руками. – Может, ты себя накручиваешь.

– Может, – согласился я, подумав, что надо бы меч держать всегда под рукой. Просто на всякий случай.

– Ну, раз мы все обсудили, то предлагаю ложиться спать, – сказала Шэна и первой юркнула под одеяло. Я лишь кивнул и, затушив несколько свеч, присоединился к тифлингессе, которая после нашей последней ночи на Острове Белого Древа приобрела привычку спать у меня под боком – просто спать, ничего лишнего. Решив последовать нашему примеру, Эш привычно улегся рядом с кроватью и почти сразу уснул.

Несколько минут в темной комнате стояла тишина, нарушаемая лишь посапыванием мгновенно задремавшего пепельного волка.

– Я, конечно, все понимаю, – раздался голос Шэны. – И с классикой литературы тоже знакома. Но, может, не стоило тащить в постель меч?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Открыв глаза, я уставился на низкий гранитный потолок приютившей нас с Шэной на эту ночь комнаты в трактире деревни Цветочница. Снаружи шумел дождь. Капли часто барабанили по стеклу небольшого окна, вместе с шелестом треплемой ветром листвы складываясь в причудливую убаюкивающую мелодию. В голове было абсолютно пусто, и меня преследовало единственное желание – зарыться поглубже под одеяло и не высовывать носа наружу следующие несколько дней, посылая всех желающих пообщаться в пешее эротическое путешествие.

Помню, у меня и раньше были такие приступы, когда хотелось спрятаться ото всех и насладиться одиночеством, но обычно это происходило после долгих лет, проведенных в практически не прекращающихся боях – с монстрами и игроками, в подземельях, горах и на равнинах, в гордом одиночестве и в компании прикрывающих друг другу спины товарищей, в небольших стычках и крупных клановых войнах. Поначалу это было забавно и увлекательно, потом стало утомлять. Утомлять настолько, что однажды мне стало противно даже видеть меч.

Тогда я целый год провел на задворках игрового мира, купив участок земли, отстроив на нем небольшой домик и живя обычной мирной жизнью, спрятав в маленькой кладовке свои доспехи, меч и лук. Я рыбачил, обрабатывал небольшой клочок земли, на котором выращивал лекарственные травы для местного зельевара, иногда выполнял мелкие поручения местных жителей, даже пытался освоить готовку. Я хотел хотя бы попытаться воссоздать ту жизнь, которая у меня когда-то была по ту сторону игры, в реальном мире.

Отчасти у меня получилось. Целый год реального времени, для меня превратившийся в семь лет, я жил спокойной жизнью. Я подружился с хорошими людьми, с корнем вырвав из головы любой намек на мысли, что это все НПС, управляемые целой системой мощных искусственных интеллектов. Для меня каждый житель той деревни был уникальной личностью со своей историей, памятью, характером и взглядами. Я даже влюбился в деревенскую девчонку, дочь того самого зельевара, для которого выращивал травы. Для меня не имело значения, что она ненастоящая, что она существует лишь благодаря игре. Я сам от нее ничем практически не отличался и просто наслаждался своей новой тихой и мирной жизнью. Мы вместе просыпались, трудились в полях или в лавке алхимика, а вечером вместе ужинали и шли спать. Я полностью отключил все свои интерфейсы, заблокировал внутриигровую связь – я просто пытался жить. И у меня получалось.

Меч и доспехи покрывались пылью в кладовке, меня постепенно отпускало от постоянного напряжения, в котором я находился первые несколько месяцев, неспособный толком расслабиться. Но всему приходит конец. И мир напомнил мне, что все мое окружение – лишь цифры, подчиненные власти сценаристов, программистов и геймдизайнеров.

Выбранная для мирной жизни деревня попала под каток континентального ивента, запущенного кем-то очень умным и активировавшим скрытые триггеры. Весь мир обезумел, охваченный пылающими огнями гражданских войн, в которых брат шел на брата, дети сражались против родителей, и все это ради обретения господства одним богом над другими. Великая Священная Война – так это называли. На деле же – бессмысленная резня всех против всех. И заодно причина, почему я никогда не связывался с религией и богами, если таковые существовали.

Провинциальные государства, расположенные на задворках, долгое время не принимали в ней участие, но потом огонь дошел и до них. Наша страна была маленькой и слабой. У нее даже армии как таковой не было. Так, небольшое ополчение, сил которого раньше было достаточно для обеспечения порядка. Ничего удивительного, что захватчики прошли по ней легко, как будто на прогулке. Они не ставили цели насадить свою религию. Они просто уничтожали город за городом, деревню за деревней – в назидание остальным. И, разумеется, добрались до нас, напомнив, что не все в этом мире бессмертны.

И мне пришлось вновь облачиться в доспехи и опоить свой меч кровью врагов. Мирный фермер умер вместе со своей молодой женой, погребенный под обломками горящего дома. Он умер вместе со всеми жителями деревни. И тот, кто стоял на пепелище в окружении гор трупов, с ног до головы залитый кровью и смотрящий бешеным взглядом на в ужасе бегущих прочь немногочисленных выживших, стал воплощенным ужасом, за несколько месяцев в одиночку вырезавшим целую армию горе-завоевателей, состоявших преимущественно из НПС. На короткий миг я отбросил прочь все, что делало меня человеком, и занялся тем, что у меня получалось лучше всего – убивал.

Слух о буйствующем далеко на востоке Оцифрованном разлетелся по всему игровому сообществу со скоростью пожара. Многие устремились туда, ведомые самыми разными причинами – и многие погибали от меча безликой фигуры в черном одеянии, оставляющей за собой пепел и трупы.

Я долго сражался. Я убивал снова и снова, пока в тех местах, где я проходил, не начинала прорастать алая от впитавшейся в почву крови трава. Тогда я решил – никаких богов. И никакой любви. Неважно, к кому.

И сейчас, по прошествии многих лет, я лежу в постели, слушаю барабанную дробь дождя и чувствую тепло прижавшейся ко мне и сладко посапывающей девушки в пижаме. Повторение истории? Нет, конечно. Как сказала Шэна – в этом мире для нас нет смерти. Да и не уверен я, что чувство, которое я испытываю к бравой инвизиторше, можно назвать любовью в привычном понимании. Я по-прежнему считаю все это чуждым этому миру.

Выскользнув из кровати и при этом не разбудив нашедшую в подушке замену мне тифлингессу, я переоделся и, взяв в руки ножны с мечом, направился прочь из комнаты. Эш, приподнявший голову, когда я встал, проводил меня взглядом и обратно опустил морду на лапы, продолжая дремать. Видимо, на него дождь тоже действовал убаюкивающе.

Я был не первым, кто уже поднялся. В зале за одним столом сидел Ошлан и что-то черкал в толстой книжице. Услышав звук моих шагов, лис оторвался от своего занятия и махнул рукой, подзывая к себе. Я перекинул перевязь с ножнами за спину и, в десяток шагов покрыв разделявшее нас расстояние, опустился на крепкий табурет.

– Умеешь рисовать, Энли? – поинтересовался маг, вернувшись к своему занятию. Я лишь покачал головой.

– Нет. Сколько ни пытался – получаются неразборчивые каракули.

Ошлан хмыкнул и, отложив карандаш, которым он рисовал, протянул мне книжицу, оказавшуюся своеобразным альбомом, полным самых разных рисунков – от схематичных набросков до детальных портретов, выполненных с любовью и в мельчайших подробностях.

Я с любопытством принялся листать книгу. Рисунки были самыми разными. Звери, люди, пейзажи, даже несколько батальных сцен. Было видно, что рисовавший эти рисунки был мастером и действительно любил то, чем занимается. Ведомый любопытством, я перелистнул несколько страниц, перейдя к самым последним рисункам.

С одной из страниц мне улыбалась стройная эльфийка с длинными острыми ушами и светлыми, почти белыми волосами, выбивающимися из-под сбившейся набок широкополой шляпы, облаченная в темно-зеленую мантию и опирающаяся на немного кривоватый посох. Она показалась мне знакомой, но я так и не вспомнил, где ее видел.

– Это Ли, – пояснил Ошлан, увидев рисунок, который я рассматривал. – Забавная девчонка. Но слишком уж любопытная. Все выспрашивала про всякую ерунду и очень увлеклась историей. Она недавно к нам поступила. В последний раз говорила, что отправится на север с гномами. Что ей там нужно – понятия не имею.

– Вот как, – протянул я, переворачивая страницу и чувствуя, как внутри меня все холодеет.

Высокая фигура, облаченная в глухую черную мантию с глубоким капюшоном, под которым не видно лица. Затянутая в кожаную перчатку с металлическими вставками правая рука сжимает узловатый посох из черного дерева, покрытого вязью рун. В навершии тускло сияет крупный темно-синий сапфир. На первый взгляд в рисунке не было ничего необычного, но я почувствовал, как меня продрал мороз. Даже от простого изображения исходило ощущение невероятной силы. Складывалось впечатление, что изображенный на бумаге маг смотрит прямо тебе в душу – даром что лица и глаз вообще не было видно.

– Кто это? – спросил я, чувствуя, как предательски дрогнул мой голос. Лис глянул на картинку и помрачнел.

– Когда-то давно это был мой друг. Он многому меня научил, мы вместе сражались в войне некромантов. Он служил роду Кардас, сколько я себя помню, а потом пропал. И недавно вновь дал о себе знать, – медленно проговорил Ошлан, вытягивая у меня из рук книжку со своими рисунками. – Он был хорошим человеком. Всегда спокойный, учтивый и верный своему слову. Надежный товарищ. Он помогал друидам спасти меня, когда я был при смерти во время войны. Правда, сейчас он изменился.

– Как его зовут? – спросил я. Меня не покидало чувство, что я должен это знать. Проклятый ивент с Рыцарями наступает мне на пятки.

– Нельденер. Его зовут Нельденер, – ответил Ошлан, глядя на собственный рисунок.

Я закрыл глаза. Нельденер. Маг, предавший клан Первородных и обрекший его на уничтожение. Маг невероятной силы, в одиночку заставивший отступить семерку лучших бойцов клана и убивший троих из них. Маг, впустивший церковников в Сийеннан и зачем-то охотившийся за Мечом Бездны.

По крайней мере, теперь я знаю имя предполагаемого лидера Черных Рыцарей. В краткой сводке, которую мне скидывал Фокс после нашей беседы, пока я ждал возвращения Шэны, было указано, что Рыцарей семеро, и во главе стоит маг двухсот пятидесятого уровня.